Хроники Истиля. Книга вторая: Легенда

Александр Вернер, 2020

Что бы случилось, если бы в наш мир перенеслись существа и расы из других миров? Что бы делали люди? Дали бы им приют или уничтожили, как инородные тела в отлажено работающем организме? В мире под названием «Истиль» люди решили принять все пришедшие в их мир народы и жить с ними в мире, о чём в скором времени пожалели…

Пролог

Велик и обширен Истиль. По крайней мере в этом уверены все его обитатели, от изначальных хозяев этого чудного мира — людей, до всех пришлых из разных миров остальных народов. На севере Истиля царит холод и мрак, в котором обитают гномы, дворфы, оборотни, саархилы и архениты; на юге, бесконечными барханами, раскинулись обжигающие красные горные пустыни, которые собрали в себе драконид, свартов, орков, Ишгарцев и Наархов; срединный же мир, исконно считавшийся людьми самым добрым и дружелюбным, населяли эльфы, фарии, люди, ардениты и Эллы. И сейчас нам нужен именно срединный мир, где далеко-далеко на западе, в великом вечнозелёном лесу Нэнт, в маленькой деревушке для людей, на самой юго-восточной оконечности леса, брёл себе по краю полянки седовласый старец. Согбенный, опирающийся на клюку, морщинистый, он казался совсем древним, и лишь горящие синей решимостью глаза были ему словно чужие. Они совсем не походили на глаза старика.

Маркус медленно доковылял до деревянной скамьи, стоявшей в тени старого дуба, опираясь на трость аккуратно принял сидячее положение, тяжело выдохнул.

Хорошая скамья. Удобная. Её сделали специально для него, когда с края поляны убрали беседки. Он любил те беседки, с ними у него было связано много воспоминаний. Но теперь он единственный, кто отдыхает здесь, а потому беседки больше не нужны. Благо хоть скамью сделали.

Казалось бы, ещё только вчера он занимался на этой самой поляне, а местные эльфийки, арденитки и хуманки глазели на него, томно шушукаясь между собой. А сейчас что? Сейчас теже самые девицы проходят мимо, отводя взгляд в сторону, делая вид, что его, Маркуса, и не существует в мире.

Это началось тогда, три года назад, сразу после рождения Аниты. Странности, как они тогда это обозвали. Города для беженцев только-только достроили. Эльфы наконец смирились, что теперь им придётся жить бок о бок с людьми и арденитами. А бывший разведчик Маркус Ройвер планировал свой поход на север. Да. Тогда он думал уйти на север. Он хотел выждать год или два и попытаться найти выживших повстанцев, чтобы помочь им. Он хотел присоединиться к ним. Лишь бы не сидеть на месте в ожидании конца. Да. Именно так он тогда и думал. Именно этого тогда желал.

Вы услышали про «выживших повстанцев» и вероятно задались вопросом? Да. Так и есть. Тогда, три года тому назад, когда император и повстанцы подняли на севере восстание и захватили столицу дворфов — Мирду — они проиграли. Им удавалось удерживать город в течение нескольких месяцев, успешно разбивая мелкие отряды противника, пытающегося организовать осаду, но потом вернулись генералы и всё закончилось практически мгновенно. О судьбе императора и повстанческого движения Ройвер не знал. Генерал заявил о казне предателей и смутьянов, но самой казни никто не видел. Им и по сей день ничего не удалось узнать об их судьбе, а прошло уже более трёх лет. Более чем достаточно, чтобы понять всё самому.

Однако несмотря на всё это, тогда, три года назад, Маркус всё ещё верил и продолжал планировать свой поход. Он верил, что найдёт повстанцев и они устроят повторный переворот. Он верил, что они свергнут генералов и освободят не только срединные земли, но и север.

А в следующем году произошли сразу три вещи, заставившие бывшего разведчика пересмотреть свои планы.

Во-первых, дворфы начали проводить агитацию, заманивая людей и арденитов обратно в свои города. Они утверждали, что война окончена и они будут только «за», если люди вернутся обратно домой. Они избавили срединные земли от диктата бывших правителей и теперь все, кто вернётся, определённо будут жить лучше, чем раньше. Казалось бы, кто поведётся на обещания монстров, что всего какой-то год назад истребляли людей и арденит пачками? Но, как оказалось, многие. И люди и ардениты уходили из Нэнта целыми группами и больше о них никто ничего не слышал. Разведка тогда работала плохо, всё реже и реже юные разведчики возвращались обратно в лес, и в итоге король Кахаэль запретил эльфам ходить в разведку на восток. Один раз эльфы попытались преградить путь неразумным людям, что решили вернуться домой, и тогда дело чуть не дошло до самого настоящего сражения. После того случая Кахаэль запретил препятствовать желающим уйти.

«Пусть те, кто хочет уйти — уходят. Но знайте, впредь путь в Нэнт вам заказан» — сказал тогда правитель Нэнта.

В те времена Маркус ездил по деревням, пытаясь убедить людей и арденит, что все эти обещания — пустой звук. Враг просто пытается выманить их из убежища. Кто-то прислушивался к бывшему разведчику, кто-то игнорировал, но он не собирался сдаваться. Он обязан был спасти как можно больше людей и хвостатых. И поэтому он продолжал ездить от одной деревни беженцев к другой, убеждая, уговаривая, доказывая.

А потом случилось, во-вторых. Его жена, Аша, умерла. Она болела с самых родов, почти не вставала, проводя всё своё время с дочерью. Над ней трудились лучшие лекари зелёного леса, но… Фриландель и Халантис заранее предупредили Маркуса, что она вряд ли протянет долго. Но вместо того, чтобы проводить больше времени с женой и дочкой, Ройвер лишь усерднее взялся за контрагитацию, и совсем перестал бывать дома. Собственно, само известие он получил в дне езды от Нового листа, лишь чудом успев на похороны своей жены Аши.

Сказать, что бывший разведчик оказался подавлен — это ничего не сказать. Он был разбит, уничтожен, пуст. Но и это оказалось не всем, что ожидало его тогда, два года назад. После этого наступило, в-третьих.

Фриландель и Халантис заметили, что Маркус сильно сдал за год. Постарел, осунулся, стал быстрее уставать. Сначала они списывали это на последние события, но чем больше проходило времени, тем хуже становилось дело.

Пока друиды проводили свои эксперименты — Ройвер продолжал стареть. Правда, тогда он уже перестал ездить по деревням. Те, кто хотел вернуться домой — уже давно ушли из леса, а остальные не верили дворфам ни на грош, во многом благодаря именно Маркусу. Всё своё свободное время, а его у бывшего разведчика теперь было более чем достаточно, он проводил со своей дочерью Анитой.

Год назад друиды закончили с экспериментами и вынесли свой вердикт. Халантис сказал, что кристалл, тот самый, что находился внутри Ройвера с самой Закилии, как-то странно реагирует на присутствие Аниты, и чем ближе бывший разведчик находится к своей дочери, тем быстрее он стареет. Кристалл будто вытягивает из него жизненные силы, чтобы оградить себя от девочки. Тогда Фриландель предложил Маркусу переехать на другой конец леса, а Аниту отдать на попечение друидам, но Ройвер отказался. Чтобы вы понимали, Маркус уже выглядел, как шестидесятилетний старик и не видел смысла пытаться продлить свою жизнь.

— Лучше уж я проведу год жизни с дочкой, чем десять в полном одиночестве, среди незнакомых мне людей, — сказал тогда Ройвер.

Лишь об одном жалел бывший разведчик, что так и не сходит на север.

Послышался лёгкий скрип, выдернувший Маркуса из раздумий.

— Как ты? — спросил знакомый голос, устроившийся рядом с ним, на той же скамье.

Как он? Он выглядит на восемь десятков, а чувствует себя ещё хуже. Он умирает и чувствует это. Он постоянно уставший и иногда ему кажется, что даже дышать становится слишком уж трудно. Он хочет лишь одного — наконец отдохнуть. Конечно, он никогда всего этого не скажет.

— Нормально, — не удержавшись, вздохнул Ройвер.

— Как Анита? — продолжал Фриландель.

— Лучше, чем я, — осклабился бывший разведчик.

— Всё шутишь…

— А что мне ещё остаётся, — чуть тише обронил Маркус.

Наступило молчание.

Беловолосый эльф в богато расшитой зелёной мантии мялся, будто не решаясь что-то сказать. Догадался видимо. Чувствует.

— Фриландель?

— Да?

— Ты позаботишься об Аните?

— Конечно, — чуть кивнув, глухо уронил эльф. — Можешь не беспокоиться.

— Хорошо.

Снова Молчание.

— Пойду её проведаю, — тяжело поднимаясь, кинул Ройвер.

— Угум, — только и выдавил друид, не отрывая взгляда от земли.

Анита всегда была спокойным ребёнком. Её можно было оставить совсем одну, и она не плакала. Если подумать, она в принципе практически никогда не плакала, предпочитая вместо этого улыбку. Ходить она начала довольно рано, как истинный арденит, но не проказничала, всегда оставаясь там, где её оставили. Вот и сейчас, вернувшись, бывший разведчик застал дочь именно там, где и оставил, на полу её комнаты, в окружении игрушек, выструганных им же из того, что под руку попадётся.

Маркус сделал ещё один шаг, скривился, тяжело вдохнул, ещё раз, ещё, бесполезно. Сердце будто бы замедлило темп. В спине стрельнуло, пальцы заломило, но потом всё будто бы прошло. Боль резко исчезла, в голове прояснилось.

Ройвер бросил взгляд на улыбающуюся дочку, глядевшую прямо ему в глаза. Золотистые петухи на голове торчали во все стороны, а голубые, словно два маленьких озерца, глаза, искрясь, смотрели на того, кого любили больше всего на свете.

— Твоих рук дело, а? — ухмыльнулся он, садясь на пол, рядом с ней. — Ты уж это, не проказничай особо, хорошо? Эти эльфы могут быть очень вредными, но именно благодаря им ты жива. Не забывай о этом. Хорошо кушай и постарайся не встревать в неприятности. И хорошо учись, а то будешь, как твой папаша… и никогда не забывай, что мы с мамой тебя очень сильно любим. И мы всегда с тобой. В твоём… твоём… сердце…

Фриландель тяжело поднялся со скамьи, утёр рукавом лицо, вздохнул.

Небо быстро затягивало тяжёлыми свинцовыми тучами, кроны деревьев вокруг деревни начали раскачиваться всё сильнее и сильнее. Приближалась буря.

Эльф быстро преодолел разделяющее скамью и дом Ройверов расстояние, вошёл внутрь, остановился, бросил беглый взгляд на Маркуса, взял на руки Аниту и вышел наружу.

По земле ударили первые крупные капли. Сначала неуверенно, боязливо, будто нащупывая дорожку. Но постепенно наглея они били всё увереннее, заливая всё вокруг. Казалось, что сами небеса оплакивали смерть Маркуса Ройвера.

Лишь маленькое золотоволосое дитя не оплакивало смерть бывшего разведчика. Анита всё ещё с удивлением ощупывала свою грудь, куда несколько мгновений назад вошёл какой-то чёрный камень, вылетевший из резко замолчавшего отца.