Тайга у дома

Александр Брыксенков

Эта книга не сборник новелл. Эта книга – коллекция реальных событий (иногда курьёзных, иногда драматических, иногда таинственных), случившихся в одном из глухих углов лесного Затихвинья, где автор прожил более 15 лет, будучи участником или свидетелем этих событий.

Ганины змеи

Немигаэщий гажий взгляд из под тяжлвх, набркших век пугал баб, и они, при встрече с этим вщглядом, немедленно опукскали глаза или отводили их в сторону. Принадлежал этот гипнотический взгляд Гане Ящихе, патлатой старухе, что жила на отшибе за небольшим болотцем.

Там у неё был огород и небольшой сад из нескольких яблонь. В деревне яблони не приживались, а у Гани не только прижились, но еще и плодоносили. Правда, очень скудно, да и на вкус яблоки были не очень, но не это главное, а главное то, что по весне они обильно и красиво цвели.

Ганя с неохотой общалась с деревенским людом, да и люд к ней не особенно тянулся. Что-то отталкивающее было в её внешности, что-то заставляло людей настораживаться. Может быть причиной бвла её нелюдимость. Может, что еще.

Была она истой староверкой, как и её родители, которые держали дочь в строгости. Ни на посиделки, ни на гулянки, ни в хороводы её не пускали. Они были единственные единоличники в деревне. Как их ни уговаривали, как ни запугивали, как ни облагали немыслимыми налогами — они в колхоз ни в какую. Наконец власти махнули на них рукой, и зажили они своей праведной староверческой жизнью.

С утра до ночи карячились они вместе с Ганей на своей скромной полосе, умудряясь обеспечивать себя хлебом до нового урожая. Сажали много картошки на заброшенном поле. Окашивали, с разрешения председателя колхоза, разные неудобья на сено для коровы. Короче, изворачивались как могли.

В семнадцать лет выдали Ганю замуж за парня из соседгей деревни, Яшку Клешню, тоже старовера. Он переехал жить к Гане. Колхоз выделил ему положенный пай и жизнь староверов улучшилась.

Когда началась война, парни, приятели Яшки, подговаривали его бежать от призыва вмесе с ними в дебри за Юфервское болото, переседеть войну, но он откзался. В военкомате Яшка заявил, что из-за религиозных убеждений, стрелять в людей он не будет и попросил военкома направить его туда, где не носят оружие. Очень странно, что в то сполошное, напряженное время, просьбу его уважили и направили санитаром в санитарный поезд. Но война подлая она везде достанет. Разбомбили немцы поезд, где Яшка санитарил. Под бомбами погиб и Яшка. Осалась Ящиха вдовицей на всю оставшуюся жизнь. Детей у неё не было.

Ганя в деревне считалась колдуньей. Почему такое мнение вызрело — непонятно, поскольку фактов её колдовства некто не мог привести. Ну ворожила она, конечно, гадала на картах очень складно, разные снадобья из трав готовила, но чтобы колдовать, то нет. И тем не менее, когда Ящиха умерла, народ в деревне вздохнул с облегчением. Видно на людей отталкивающе действовал её тяжелый взгляд.

Характерно, что никто из деревенских не позарился на Ганино добро, да и избу не тронули. Так и стояла она неприкаянная, постепенно ветшая и оседая. Ветры посрывали дранку с крыши и началось интенсивное гниение венцов. Вскоре не выдержала матица и рухнул потолок, обвлились стены и через десять лет вместо избы высился за болотцем холм, поросший крапивой и иван-чаем. Из зарослей торчали остатки бревен. Деревенские обходили холм стороной.

Гадюк в полях вокруг деревни водилось с избытком. Иногда некоторые из них заползали в деревню. Их тут же ликвидировли. Змеи имели серую кожу покрытую темным узором. Ученые утаерждают, что каждая змея имеет свой рисунок. Узоры на коже на повторяются.

И вдруг в деревню стали активно вторгаться черные гадюки. Их становилось все больше и больше. Мужики быстро установили, что черные гадюки ползут из Ганининой руины. Это было удивительно: откуда они там появились? Женщины решили этот вопрос одназначо: без Гани здесь не обошлось! Это она так захотела нагадить деревне.

Популяция черных гадюк росла. В поисках пищи они расползались во все стороны и активно заползали в деревню. Когда беспечная дачница, любившая гулять босиком была ужалена черной змеёй, а затем и местная девочка получила укус, от которого дого оправлялась, мужчины собрались на совещание: нужно что-то делать.

Самый умный из них предложил обратится в эпидстанцию, чтобы прислали специалиста по отравлению змей. Предложение отвергли: платить надо. Долго думали гадали и остановились на наиболее простом и эффектном способе: облить холм соляркой и поджечь.

Чтобы не спалить деревню, окосили вокруг холма траву и окопали его канавой. Поднесли несколько ведер воды и песка.

Местный механизатор пригнал в деревню свой трактор «Беларусь». Из топривного бака слили восемь ведер солярки и оросили ею холм. Сверху плеснули бензина. После чего зажгли факел и бросили его на холм.

Полыхнуло здорово. И тут все уачастники операции застыли в изумлении. Из недр холма зазвучал многоголосый хрип. Это змеи вопили от страха и боли. Оказывается они не только шипеть умеют.

Солярка сгореле быстро, а деревянные элементы еще дого тлели. Потом и они притухли и над бугром вился лишь небольшой дымок. Довольные выполненной работой, участники операции вылили на холм несколько ведер воды, сыпанули песку и разошлись.

А ближе к вечеру все население деревни в панике попрятолось по домам. От леса на деревенскую улицу выполз огромный черный змей с красным гребнем на голове.

Байки о таких гадах ходили по деревням. Говорили, что они могут прыгать на двадцать метров, что они нападают на людей. но народ в эти рссказни мало верил, так как никто подобных пресмыкающихся не встречал. А тут, на тебе! В деревню приполз.

Страшная змеюга проследовала к Ганиному холму, оползла его кругом, затем свилась в кольцо, подняла высоко голову и застыла. Через некоторое время она тем же путем что и прибыла, убралась в лес. Очевидно, существовала какя-то связь между гибелью гадюжника и появлением черной змеи.

Деревенские сообщили о событии волостному начальству. Те дальше, и уже через день появилась в деревне группа ученых серпентологов. Опросив жителей деревни, ученые устремились в лес.

Больше недели лазали ученые мужи по дебрям, но безрезультатно. Не захотел Вепсский лес открвть одну из своих тайн. А тайн у него много