Транзит из ада

Александр Афанасьев, 2016

Морские пехотинцы США Конрад Миллер и Альдо Моралес захватывают в Гамбурге известного радикала Салема-аль-Убейди. Под угрозой пыток тот сообщает, что к берегам Европы направляется судно с атомной бомбой на борту. Оказывается, ядерный теракт в Париже, случившийся до этого, – ошибка, настоящей целью экстремистов является Германия. Именно с нее должна начаться дестабилизация всего Европейского континента. Группа польского спецназа ГРОМ, усиленная Миллером и Моралесом, выдвигается в район дислокации судна. Во время операции по его захвату один из поляков расстреливает американских морпехов, ставших ненужными свидетелями. Корабль швартуется в порту Гданьска и засекречивается. Начинается большая политическая игра…

Балтийское море

Польские территориальные воды

21 мая 2021 года

— Десять минут до цели!

— Десять минут, последняя проверка!

Последняя проверка — проверить свое снаряжение, снаряжение товарища справа, снаряжение товарища слева. Все, включая оружие, крепление транспортных бэгов, снаряжение для спуска по тросу…

Четыре вертолета типа UH-60M Pedro относились к двенадцатой бригаде ВВС США, расквартированной в Польше. Из-за специфики их применения они были оснащены запасными баками, а также полным комплектом снижения шумности. Иногда эти пилоты выполняли тренировочные полеты над Балтикой, но все же их опыт был явно недостаточным, особенно для полетов в ночное время и при сильном ветре. Однако мощные и современные моторы этой модели вертолета позволяли сохранять относительную стабильность курса.

Группа, находившаяся на борту вертолета, была смешанной. Офицеры американского спецназа — из Германии, костяк команды составлял знаменитый ГРОМ. Группа оперативно-маневренного реагирования, польский аналог 22САС, универсальная группа спецназа, которая применялась Польшей для выполнения как полицейских, так и военных функций. Единственная группа Восточной Европы, которая была допущена без ограничений для совместных операций с американцами, которая вместе с ними была на Гаити, в Косове, в Ираке, в Афганистане. Они мало того что были самой подготовленной группой, оказавшейся под рукой, но и почти все имели сертификаты для взаимодействия с вертолетом UH-60, который в этой части света был в диковинку. Так что, по сути, выбора не было.

Сержант Моралес проверил свой автомат — у всех, и у поляков, и у американцев, были НК416, украдкой посмотрел на остальных: кто-то в последний раз проверяет снаряжение, кто-то зевает, кто-то крестится, кто-то жует батончик… Он не застал ни Ирак, ни Афганистан — это была его первая боевая заброска.

Почувствовав хлопок по плечу, Моралес обернулся — Конрад.

— Все нормально! — крикнул майор и показал большой палец.

— Что?

— Нормально! Снаряжение! Можешь проверить мое!

Сержант посмотрел на снаряжение офицера… было даже как-то неловко. Показал большой палец.

— Первый раз?

Он кивнул.

— Боевой — первый.

— Нормально. Просто не делай глупостей.

— Сэр, а у вас какой?

Конрад подмигнул.

— Двести тридцать девятый…

Эта цифра… в нее невозможно было поверить, но Моралес не сомневался — это правда. В отличие от него период активной службы майора пришелся на самые кровавые годы для «Дельты». Они потеряли убитыми тридцать семь человек во время GWOT^[7], это в несколько раз больше, чем за все предыдущее время существования группы. Кто-то сгорел в подорванном внедорожнике, кого-то достал снайпер, многие умерли при обстоятельствах, о которых не знали даже в отряде. В «Дельте» есть такое место, оно называется «хребет». Это длинный коридор, в нем устроено что-то вроде зала славы, включающего в себя с любовью выполненные инсталляции из мест операций «Дельты». Недавно большую часть старых инсталляций пришлось перевозить в другое место. Скорее всего, то, что они делают сейчас, тоже найдет отражение в зале славы. Боже, каким безопасным местом когда-то был мир. В восемьдесят девятом, когда они высаживались в Панаме. Тогда их направили освобождать американского гражданина, которого посадили в тюрьму, незаконно, разумеется. А сейчас они летят захватывать судно, на котором, возможно, находится ядерное взрывное устройство…

Двести тридцать девять. Вполне объяснимая цифра после нескольких туров в Ирак и Афганистан. Проблема только в том, что ничего не изменилось. Раньше они летели, чтобы вырвать американского гражданина из рук бандитов, теперь они летят, чтобы вырвать из рук ублюдков атомную боеголовку.

— Две минуты! Ветер усиливается!

Информации — надежной информации — попросту не было. Вроде как судно вышло из Клайпеды, груз — примерно две тысячи морских контейнеров. Сообщение о том, что на борту ядерное устройство, подтверждено только одним источником, который никто, находясь в здравом уме, не назовет надежным. В морской пехоте это называли «развединформация, не достигающая уровня действия». Еще несколько месяцев назад было бы безумием начинать силовую операцию, имея в арсенале только один сигнал. Но это было до Парижа. Как раньше говорили — до 9/11, так и теперь говорят — до Парижа.

А дальше? А черт его знает, что дальше. Влад Путин с его армией. Теперь еще и это…

— Одна минута! Оружие к бою!

— Сэр, вижу место высадки справа!

У UH-60 есть отдельные места для пулеметчиков, слева и справа, снабженные «портами». Но так как вертолеты подготовлены для «специальных миссий», там закреплены не пулеметы, а винтовки STA-50A британской фирмы AEI — первые специальные винтовки для установки на транспортные средства. Они отличаются точностью стрельбы благодаря гидробуферу и в стандарте снабжены глушителями. Они используются силами НАТО в рамках т. н. концепции избирательной силы, то есть стрельбы только по источникам угрозы с минимизацией сопутствующих потерь.

— Пятьдесят первый, ты идешь первым…

Четыре вертолета — с пятьдесят первого по пятьдесят четвертый. Они в пятьдесят четвертом, последнем по счету. Возможно, им и не придется высаживаться.

— Пятьдесят первый, снижаюсь…

— Принял, пятьдесят второй, иду в зону ожидания, веду наблюдение.

— Смотрите там!

На судне заискрили вспышки, сразу в нескольких местах.

— Вот черт, мы под огнем! Под огнем!

Трассы распороли ночь, прошли совсем рядом — их пятьдесят четвертый начал уходить вправо и вниз.

— Пулемет! Пулемет!

Ганнер — член команды вертолета, отвечающий за огневое прикрытие, — повернулся… у него за спиной был закреплен пулемет типа М240 Лима^[8]. Вертолет шатнуло, ганнер выронил пулемет, тот ударил кого-то в лицо — десятикилограммовая дура.

— Вот же… черт!

— Держите его!

— Ракета! Ракета! Управляемая!

У тех, кто был в вертолете, от этих слов на спине выступил холодный пот. Управляемая ракета!

— Пятьдесят первый, я подбит! Двигатель теряет мощность!

— Пятьдесят первый подбит и падает! Быстро падает!

— Ракетная атака! Ракетная атака!

Моралес неожиданно подумал, что в такую погоду, если их вертолет собьют, им будет сложно остаться в живых. Как и все, он проходил особую подготовку на тренировочной базе сто шестидесятого полка, там был тренажер, имитирующий падение вертолета в воду. Но одно дело упасть в бассейн, другое — в холодную штормовую Балтику.

— Пятьдесят второй, вижу пятьдесят первого, он упал! Упал в воду!

— Пятьдесят третий, начинаю обстрел!

Хорошо, что хоть кто-то додумался перехватить инициативу.

Майор тем временем принял решение. Он хлопнул по плечу Моралеса:

— Идешь за мной! Мы обеспечиваем высадку!

Моралес подумал, что майор спятил. Что значит — обеспечиваем высадку?

— Пятьдесят третий, в сторону! В сторону!

Результаты обстрела были непонятны. Судно из-за погашенных огней почти не угадывалось в темноте.

Моралес наконец понял, о чем речь: майор намеревался зависнуть в корзине, которая используется в спасательных вертолетах, и при прохождении над судном отцепиться и оказаться на палубе. Это было настоящим безумием даже днем, не говоря уж о том, чтобы делать это ночью. Но майор выглядел спокойным.

— Нормально. Кузены это делали…

— Что, сэр?

— Кузены! — заорал майор. — Кузены это делали^[9]!

— Да, сэр, но я этого не делал!

— Все бывает в первый раз!

Моралес посмотрел вверх и увидел, как к ним по тросу спускается один из поляков. Господи… три человека.

— Приготовиться!

Все это отрабатывалось на тренировках, только в упрощенном виде. По крайней мере, в «Дельте» уж точно. Там был способ заброски группы спецназа, уже находящейся на тросе, на крышу здания с зависшего над ним вертолета. Это, кажется, называлось… ступенька… да, ступенька.

По ним не стреляли. Польский пилот изо всех сил контролировал скорость и направление, понимая, что в любой момент может стать добычей ракетчика со «Стингером». Пятьдесят второй занимался спасением упавших с пятьдесят первого, пятьдесят третий кружил где-то рядом в темноте…

В последний момент они увидели борт… контейнеры… что-то горело. Огонь стал ориентиром. Справа — вспышка, туда ударили сразу два ствола с вертолета, в том числе пулемет. Реагировать самим не было времени, корзина ударилась о контейнеры, потом их потащило…

Моралес не мог понять, жив он или мертв. Ему казалось, что он находится на каком-то аттракционе, в парке развлечений… типа механический бык или что-то в этом роде.

Снова ударил пулемет, пули защелкали по металлу, это заставило сержанта действовать. Для начала надо было встать и найти укрытие, как его учили. Если по тебе стреляют, сначала найди укрытие, потом открывай огонь. Стрелок в укрытии — это актив отряда, он может защитить себя и оказать помощь другим. Стрелок с ранением на открытой местности нуждается в помощи и потому является проблемой для отряда.

Кто-то перевернул его на спину.

— Цел?

— Вроде да, сэр.

— Надо действовать!

— Где поляк?

— Не знаю. Упал, кажется…

Это конец. Если человек упал в штормовое море, да еще в снаряжении, да еще рядом с кораблем, он, скорее всего, мертв. Его затянет под винты.

— Давай! Спускаемся здесь!

У них было современное снаряжение, позволяющее моментально соорудить спусковую систему. С ее помощью они спустились с верхнего ряда контейнеров. Радовало то, что ни у того, ни у другого не было никаких повреждений. Десантники были вдвоем на судне грузоподъемностью в 2000 TEU, на котором, как им сообщили, размещен ядерный заряд.

— Подожди.

Майор достал из кармана небольшой, но мощный маяк, работающий и в радио-, и в инфракрасном диапазоне, и прилепил на контейнер. Затем достал небольшой баллончик с краской, которую было видно только в прибор ночного видения, и размашисто нарисовал какой-то знак на стенке контейнера.

— Все, пошли.

Моралес прикинул: у них две штурмовые винтовки и к ним по четыре магазина, не считая зарядов, которые в оружии^[10]. И это для зачистки огромного судна, контролируемого террористами! Есть, конечно, еще пистолеты, но…

Впрочем, при необходимости можно будет отобрать «калашников» у кого-нибудь из террористов…

— Справа чисто!

Майор вскинул винтовку и двумя пулями отправил в края доброй охоты пробиравшегося по борту исламиста.

— По фронту чисто.

Волна, ударившая в борт, обдала их солеными холодными брызгами. Капли не сохли и были похожи на слезы…

— Давай!

Моралес перебежал вперед. Он еле успел убраться обратно за контейнеры — по нему с ходового мостика ударил пулемет, пули градом застучали по контейнерам.

— Черт… Сэр, там пулемет.

— Назад, — майор похлопал по уху, — сейчас его подавят…

Вертолет был где-то рядом, в темноте… невидимый и смертельно опасный для противника. Десантники знали, как опасна бывает такая машина, если на ее борту опытный снайпер и хороший экипаж. Снайперская винтовка позволяла стрелять беглым огнем с рук патроном 50 BMG. Создавалась она для Афганистана, для охоты на пикапы и мотоциклистов с гранатометами. А уж по стационарной цели отработает — только в путь…

— Подавлено! — Майор, видимо, получил информацию с вертолета.

Моралес снова высунулся — ничего не было видно, но пулемет молчал. Он перебежал прямо к надстройке, занял безопасную позицию. Отсюда была видна прожженная дыра в облицовке мостика — похоже, снайпер стрелял патронами Мк211, предназначенными для борьбы с бронетехникой…

— Можно, пошел!

Майор перебежал к нему.

— Отлично.

Их было по-прежнему двое, но для зачистки помещения этого вполне достаточно, если умело маневрировать между корабельными надстройками. Это на открытой палубе тебя могут обойти, там нет возможности прикрывать все направления.

— Видишь точку проникновения?

— Никак нет, сэр… сзади!

— Френдли! Френдли!

Они опустили оружие. Это был поляк — тот самый, который спустился с ними в корзину и которого они потом потеряли из виду. Он, похоже, был жив и здоров, в его руках красовался трофейный «калашников».

— Ты о’кей? — спросил Моралес. — Где остальные?

Поляк кивнул в сторону и вдруг, вскинув автомат, перерезал обоих американцев очередью. Они упали, поляк подошел и выстрелил в каждого морпеха еще по несколько раз. Потом бросил автомат за борт… пусть ищут. Перекинул из-за спины свой штатный автомат, достал спутниковый Thyraya, набрал номер:

— Все чисто. Высадка возможна…

Примечания

7

Глобальная война с терроризмом.

8

М240 Лима — легкая версия М240, появилась после того, как FN купила фирму Manroy и получила укороченный вариант FN M240.

9

Англичане. Видимо, SBS, специальная лодочная служба. В восьмидесятые был разгул террора, и британский спецназ разработал немалое количество антитеррористических тактик, связанных в том числе и с высадкой с вертолета на судно.

10

Автор не раз удивлялся тому, насколько мало снаряженных магазинов берут с собой американцы, отправляясь на дело. Например, по воспоминаниям Мэтта Биссонетта, когда они летели в Абботабад, у него было всего четыре магазина, то есть сто двадцать патронов. Видимо, это связано с тем, что американцы всегда рассчитывают на поддержку с воздуха.