Салам, брат…

Александр Афанасьев, 2016

Действие этой остросюжетной повести-антиутопии разворачивается там, где совсем бы не хотелось этого видеть – в нашей стране, которая совершенно не заслужила того, чтобы на ее просторах взрывались снаряды и лилась кровь… Или отдельные деятели это всё же заслужили? Не специально, конечно, но они всё делали для того, чтобы роковой день и час приблизился и наконец настал… Содержит нецензурную брань.

Ростовская область, Красный Сад. 22 сентября 2023 года

— Салам брат…

…

— Салам, брат. Слышишь меня?

…

— Салам, брат… Ты меня слышишь? Ответь…

Лежащий на бетонном полу на «пенке» человек в камуфляже — пошевелился, протянул руку. Взял рацию из зарядного устройства.

— Салам, Алеша…

— У меня теперь другое имя. И я сколько раз тебе об этом говорил.

— Всё сказал?

— Нет. У тебя хороший снайпер там, на высотке. Передай ему, когда доберемся, инша’Ллагъ, я с него лично кожу заживо сдеру.

— Передам. Выходи на передовую, он тебе тоже привет передаст.

— Это кто кстати? Не Санёк?

— Нет. Ты его не знаешь.

— Врать ты не умеешь, полковник…

Полковник неловко пошевелился, затем, подтянувшись на локтях, сел, прислонившись к спине. Чувствовать стену спиной, привыкшей к рюкзаку — было непривычно.

— Зачем вызываешь?

— Показать тебе кое-что хочу. Телефон у тебя тот же?

— Да.

— Лови видео. Потом — побазарим…

Отставной полковник полиции Российской Федерации Марат Вагизов — зачем-то осмотрел комнату, потом — потянулся в карман, за мобилой…

В комнате — было темно, и пока что — тихо, лучики света с улицы — сочились сквозь дыры в листе железа, которым было закрыто окно, в луче света — плавали пылинки. Пока тихо… затишье. После вчерашнего — они будут приходить в себя еще два — три дня. Потом — конечно, предпримут новую попытку штурма. Их высотка — это ключевой узел обороны, с нее трасса на километры простреливается, железнодорожные пути видны…

Заряда в телефоне было меньше половины… надо зарядить, а то мало ли. Он включил его, вставил аккумулятор и СИМ-карту, принял сообщения. Затем — СИМку вынул, а аккумулятор — снова вставил. В таком виде — телефон был безопасен, можно снимать фото, видео, просматривать скачанные сообщения, что-то записывать, обмениваться видео. Именно так — телефон использовали боевики.

Пришел файл, весом под пятьдесят метров — минут на десять. Полковник — включил его, уже примерно понимая, что там увидит…

Комната… склад какой-то… тут складов много, даже в деревнях — хорошо жили. Бетонный пол, свет ламп наверху, подвешенные на тале люди.

Кровь, капающая на пол.

— Ти зачем с нами воевал?

…

— Ти зачем с нами воевал, шакал…

Человек в черной маске — схватил висящего человека в камуфляже за волосы, дернул ножом. Тот — забулькал горлом, задергался…

Человек с ножом — перешел к следующему.

— Ти Мамеда убил?

…

— Я спрашиваю, ти Мамеда убил… Грязный ишак, я твой сестра трахать буду, когда дойдем. Твой жена трахать буду, пусть она в рабстве будет, все лучше, чем замужем за кяфиром. Я твой дом жить буду…

Полковник остановил запись, отложил телефон в сторону.

Всё, все четыре последних, страшных месяца — спрессовались в памяти в один ком… ком из крови, ненависти и грязи. Начиная с того дня, когда он возвращался из Краснодара, с оперативного совещания — а на дороге попалась Нива Алибулата, и тот сказал, что в райцентре боевики РОВД уже вырезали — и заканчивая вчерашним днем, когда оказалось, что эти п…ры сумели поставить на ход несколько танков, и им пришлось несладко…

А все начиналось еще несколько лет назад, когда после политического кризиса — к власти пришло так называемое «Правительство национального согласия». Национальное согласие — заключалось в том числе и в том, что либералы попытались реализовать на практике один из лозунгов, под которым подписались очень и очень многие: хватит кормить Кавказ. Смешно… но на Кавказе одновременно с этим выдвинули лозунг «Хватит кормить Москву». Все до боли напоминало последние годы существования СССР, когда все бросились судить и рядить, как-то разом всплыли все национальные проблемы, и народными фронтами были выброшены точно такие же лозунги — хватит кормить Москву! В каждой республике СССР, да что там — в каждой области России были свято уверены в том, что налогов они перечисляют в Центр больше, чем получают взамен от Центра — а в России в свою очередь все свято были уверены, что они живут хуже всех, не то что какие-то там нацмены… и никто, буквально никто тогда не остановился, не оглядел всю картину целиком и не задался вопросом — как же так, если все так много перечисляют в Центр, и так мало получают из Центра — куда же все девается? Ведь не может же оно куда-то исчезать — экономика замкнутая, и это невозможно просто по принципу «сообщающихся сосудов». Если в одном месте меньше — то в другом должно быть больше.

Прогрессивное и поддержанное международным сообществом российское правительство — сходу, в условиях острого политического и экономического кризиса затеяло целый ряд реформ, среди которых была и чистка власти от коррупционеров, и реформа государственно-территориального устройства страны и реформа налоговой системы, когда большинство налогов — теперь оставлялись регионам. Большинство граждан России это горячо поддержали — а как не поддержать борьбу с коррупцией, и то, что собираемые на месте деньги в большинстве своем на месте и остаются, ведь проблемы того места где ты живешь ты видишь каждый день, а проблемы страны в целом — часто слишком велики, чтобы их увидеть и осознать. Провозгласили и лозунг чистых и честных выборов, без фальсификаций — и это поддержали, а как не поддержать?

Только на Кавказе всё это поняли буквально — проблема Кавказа в том и заключается, что там всё и всегда понимают буквально. Коррупцией там было пронизано всё и вся, потому что там на этом строилась сама система власти. Население, замордованное коррупционной системой — начало расправляться с местными элитами и чиновничеством — Москва не только не останавливала и одобряла, точно по наказам генсека с пятном на лбу «мы будем давить их сверху, а вы давите снизу». Травля — привела к полной потере управляемости региона, коллапс налоговой системы — к необходимости покрывать расходы на федеральные программы путем печатанья денег. На освободившиеся места — приходили те, кого реально поддерживало на местном уровне население. Большинство из них — были явными или скрытыми сторонниками ваххабизма — а население их поддерживало, потому что думали, что религиозные люди не будут воровать и брать взятки, потому что боятся Аллаха. Как потом оказалось — вера в Аллаха прекрасно сочетается и с коррумпированностью и с кумовщиной, и с разборками — но сил исправить ошибку у народа уже не было. У федеральной власти тоже — за несколько лет такой политики федеральный центр снискал лютую ненависть большинства населения. Деградировала армия, полиция, бешеными темпами росла преступность. В конце концов — на Кавказе первыми провозгласили лозунг «пора наводить порядок» и отделились. Наводить порядок — взялись ваххабиты, и не потому, что население им доверяло — а потому что у них были автоматы.

Неизвестно, чем это все закончилось бы — в России тоже рвались к власти крайне радикальные силы и они тоже хотели наводить порядок. Но началась война — сначала взорвался Пакистан, затем — свергнув ненавистное военное правительство и разграбив собственную страну — рванулись на север, по пути объединились с афганцами. И, что самое плохое — у них теперь было атомное оружие. Сначала — как карточный домик сложилась вся система власти и границ на юге постсоветского пространства — все государства Средней Азии приказали долго жить. Потом — переправились через Каспий, объединились с имаратчиками и ринулись вглубь России. Причина, почему они так сделали, была проста: в Пакистане, с тридцать пятой по площади страной и территорией, большей частью непригодной для сельского хозяйства — проживало население в двести двадцать миллионов человек, а в России, с первой по площади страны — проживало менее ста двадцати миллионов человек, если не считать уже отделившийся Кавказ.

И Имарат Кавказ — там тоже были умные люди и они понимали, что несмотря на все вложенные Россией в Кавказ деньги — Имарат в его территориальной конфигурации мертв при рождении. Причина все та же — растущее население при минимальном количестве земли и долгая история совсем непростого соседства очень разных народов. Пока были русские — все копили обиду против русских, не стало русских — стали вспоминать обиды друг на друга. Имарат имел выход только к Каспийскому морю — замкнутому, а выхода к Черному у него не было, только через христианскую, и готовую стоять насмерть Грузию. Единственным выходом было — потребовать у России Краснодарский и Ставропольский края. Плодородные земли, многолюдные города, порты, нефтепереработка, огромные вложения в инфраструктуру — один Сочи чего стоит. Тот нюанс, что эти плодородные земли никогда не были Кавказом — никого не останавливали — претензии ваххабитов простирались до Волгограда, который они называли мусульманским названием Сары-чин. Проект захвата всего юга России — вынашивался уже давно, и у ваххабитов там были хорошие позиции, давно переселившиеся туда люди, пасущие овец и собирающие закят, у каждого — на огороде ствол закопан и хорошо, если один. Может быть — Россия под давлением международного сообщества и отдала бы и Краснодар и Ставрополь и Ростов-на-Дону и даже Волгоград — как то нехорошо отказывать борцам за демократию и свободу — вон, съемочная группа CNN в Махачкале была, там они на столике кафе для религиозных увидели книгу Чарльза Тилли «Демократия», со всех сторон ее обсняли, с горцами разговаривали, те сказали, что в их обществах испокон века демократия была, это при русистах демократии не стало, потому что русисты — генетические рабы. Ну как вот таким вот борцам за демократию не отвесить земельки — нехорошо ведь, когда демократическое государство — а без пахотной земли, без выхода в мировой океан, без возможности экспортировать нефть. Да вот только — в Краснодарский и Ставропольский края отступили многие из тех, кто спасался от расправы исламистов. Такие же горцы, бывшие сотрудники полиции, военные, просто те, кто не считал шариат единственным источником права и не хотел жить при шариате. Отступила часть осетинов — они были христиане и отчетливо понимали, что с ними будет в Имарате Кавказ — а среди них были такие, кто служил в российской армии в пятом–шестом поколении, опытные воины. В итоге получилось немного нехорошо — когда в крупных городах: в Краснодаре, в Сочи — как по сигналу начали проходить митинги с требованиями «русские убирайтесь вон!», которые широко освещали международные средства массовой информации (съемки с митингов шли по CNN и BBC) — с участниками митингов жестоко расправились не полиция, не русские фашисты, которые сделали пугалом для всего мира — а эти самые горцы. После чего — в Имарате Кавказ бросили клич «Все на Русню!» и объявили России джихад. Великий муфтий объявил, что в Москве больше мусульман чем христиан, а по всей Русне тридцать миллионов мусульман и все они ждут освобождения, потому джихад против безбожной Русни — благое дело. И конечно же — через Каспий хлынул поток оружия и боевиков всех национальностей, в том числе из Афганистана и Пакистана. По данным разведки — именно афганская шариатская дивизия особого назначения с приданными ей частями — вот уже две недели пытается пробить оборону русских у Красного Сада. Если это удастся — это даст возможность взять под контроль важную железнодорожную станцию и разблокировать трассу Дон, подойдя по ней к самому Ростову с востока.

Вот только взять оборонительную позицию русских — никак не удавалось уже две недели. Попытки взять ее — обернулись потерей нескольких драгоценных танков, уже двумя десятками машин с крупнокалиберными пулеметами, и, никому не известным количеством шахидов на пути Аллаха. По данным разведки — их было не менее пятисот.

Полковник Марат Вагизов — был этническим татарином и мусульманином, родился в Поволжье, служил своей стране, неоднократно ездил в командировки. Потому — когда все это началось — он поднялся и приехал. Здесь — он встретил генерала Маликова, этнического осетина, бывшего командира спецназа. Тот, быстро разобравшись, кто такой Вагизов — поставил его во главе оперативно-тактической группы батальонного состава. Именно эта группа обороняла Красный сад уже две недели. Обороняла хорошо — боевики выходили на связь, предлагали за проход сто тысяч долларов, потом миллион. Когда не сработало — сказали, что они все приговорены к смерти, и они, как возьмут позицию — никого не оставят в живых.

Конец ознакомительного фрагмента.