Очерки всемирной истории страхования и перестрахования. Том 2. Развитие страхования и перестрахования с 18-го века в отдельных странах и регионах

Александр Артамонов

Книга о развитии страхования и перестрахования с 18-го века в отдельных странах и регионах.

Раздел II. Германия

Глава 1

История страхования в Германии делится на несколько эпох. Авторы насчитали их пять.

Первая эпоха началась со стремления ремесленников Средневековья защитить себя от разных невзгод и закончилась с появлением новой частной страховой экономики к концу 18-го века. Другими словами, эта эпоха охватывает почти 500 лет, в течение которых закладывались лишь основы страхования, лишь отдаленно напоминавшего современное страхование. Об этом периоде речь уже шла в первом томе.

Собственно, история современного страхования в Германии началась еще тогда, когда единой Германии как таковой не было.

Автономные (независимые) кассы. С постепенным упадком гильдий в 17-м веке функции по оказанию помощи и иных услуг стали переходить к самостоятельным страховым организациям. Сначала они создавались по образцу хранилищ взносов и выступали в качестве клубов или союзов вспоможения, как это имело место в 1677 году на примере «Wandsbeker Kranken — und Totenlade» («Ящик для пожертований на случай болезни и смерти в Вандcбеке»). Вандсбек — район Гамбурга. Позднее вместо слова «Lade» (ящик, сундук) стал использоваться современный термин «касса».

Таким образом, во второй половине 17-го века и, прежде всего, в течение всего 18-го века во многих немецких городах стали создаваться так называемые «Sterbe-, Begräbnis-, Witwen — und Waisenkassen sowie Heirats — und Aussteuerkassen, wobei häufig keine Trennung nach Leistungsarten» — «похоронные, погребальные кассы, кассы вдов и сирот, а также кассы бракосочетания и приданого, причем зачастую без разделения на виды помощи»^[77]. На основе своего происхождения от средневековых гильдий и подобных им объединений эти кассы стали в подавляющем большинстве формироваться по профессиональным признакам. Их значительное количественное распространение показывает, что эти кассы основывались на нуждах широких слоев населения. В эпоху Просвещения они зачастую пользовались поддержкой местных властей.

Данные кассы впоследствии трансформировались в небольшие компании взаимного страхования.

Формирование касс вдов и сирот для священнослужителей и учителей в протестантских областях Германии было следствием периода Реформации. Старейшей подобной организацией считается, так называемая, «Pfarr-Witwen-Kasten» («Ящик пособий для вдов священников») 1636 года в Брауншвейг-Люнебурге, вступление в которую носило принудительный характер. Подобные «ящики» или «кассы» на самом деле выступали своего рода хранилищами денег и документов. Уже в 1645 году герцог Эрнст I Благочестивый (Ernst I. der Fromme) создал кассу вдов священников своей земли, за которой в 1662 года последовала соответствующая касса для вдов учителей.

Герцог Эрнст I Благочестивый

Впоследствии, в 1775 году, обе кассы были объединены в единую кассу вдов государственных служащих герцогства. В дальнейшем подобные кассы учреждались во многих частях Германии для государственных и общественных служащих, особенно для священников, школьных учителей и профессоров университетов, а с 1713 года также для «abgedankte, alte und gebrechlich gewordene Postilions» — «отставных, пожилых и дряхлых ямщиков (или почтальонов — прим. авторов).

При этом основание общества защиты плотников и столяров в пригороде Ау (Au) Мюнхена было непосредственно связано с историей баварской монархии.

16 сентября 1606 года герцог Вильгельм V (Wilhelm V. Von Bayern — 1548-1626) должен был из своего охотничьего замка Нойдек [Neudeck — ныне это местечко Сверкланец (пол. Świerklaniec) в Силезском воеводстве в Польше] в упоминавшемся пригороде Ау направиться на охоту на кабана в направлении Грюнвальда (сегодня польское село).

Герцог Вильгельм V

Во время охоты навстречу герцогу бросился свирепый кабан. На помощь герцогу могла прийти его свита, но ему на помощь поспешили четыре плотника из пригорода Ау, которые и убили зверя своими силами. Когда спасители хотели удалиться, герцог задержал одного из них по имени Иосиф Гайсрайтер (Joseph Geißreiter) и позволил ему в качестве награды за спасение высказать любую просьбу. Эта просьба выразилась в том, чтобы герцог разрешил плотникам пригорода Ау создать свой союз, чтобы помогать своим заболевшим и потерпевшим невзгоды товарищам. Герцог согласился на образование объединения плотников и в качестве основы выделил огромную по тем временам сумму в 100 баварских талеров (сегодня это примерно 1 млн руб.). В портах кассы взаимопомощи играли особую роль, поскольку они обеспечивали потребности мореплавателей. Так еще в 1492 году было образовано братство капитанов торговых кораблей «Schifferbrüderschaft» (хотя слово «Schiffer» можно перевести и как «моряк», «шиппер», т. е. грузооправитель морем, и даже «лодочник» — прим. авторов), чей покровительницей считалась Святая Анна (мать Богородицы), и, в первую очередь, это братство предназначалось для спасения душ («Seelenheil») капитанов кораблей, штурманов и боцманов. После эпохи Реформации такие кассы стали называться «Schiffergesellschaft» («Общество капитанов»), и они преследовали, прежде всего, цель оказать помощь обедневшим и захворавшим морякам.

По мере роста морского разбоя или пиратства со стороны турок и мавританцев большое количество моряков попадало в плен. В этой связи стали формироваться так называемые «Sklavenkassen» (досл. «кассы невольников»), чьей задачей было накапливать взносы для последующего выкупа плененных моряков.

Позднее, в начале 17-го века, также создавались кассы для выкупа задержанных моряков. В частности, по решению Сената ганзейского города Любека в 1629 году была образована «Sklavenkasse» — денежный фонд, использовавшийся для выкупа «Assekuranz für Türkengefahr» («страхования на случай турецкой угрозы»).

Во второй половине 18-го века наряду с кассами взаимопомощи, которые формировались по профессиональным признакам, стали возникать организации с неограниченной сферой деятельности, которые также были готовы предоставлять материальную помощь. 28 декабря 1775 года король Фридрих II или Фридрих Великий (Friedrich der Große) основал в Берлине, городе своей резиденции, «Königlich-Preußische Allgemeine Witwen-Verpflegungs-Anstalt» («Королевско-Прусскую всеобщую компанию обеспечения вдов»), которая не только обслуживала вдов государственных чинов, но и была доступна для любых лиц.

Король Фридрих II

Король полагал, что он, тем самым, отвечает пожеланиям многих своих подданных. При вступлении в эту организацию каждый человек при уплате взноса мог «обеспечить своей супруге в случае его смерти соответствующее пожизненное содержание [досл. «страхование»]». При этом в качестве гарантов на случай неплатежеспособности страховой кассы выступал берлинский «Hauptbank» и «Kurmärkische Landschaft» («Курмарское земство» — речь идет о земле, ранее принадлежавшей королевской династии Бранденбургов). К свидетельству об основании данной кассы прилагались 14 страниц, содержащих таблицы взносов, которые основывались на таблицах смертности известного немецкого пастора, богослова и демографа Иоганна Петера Зюсмильха (Johann Peter Süßmilch), и взносов от населения, предписанных королем.

Иоганн Петер Зюсмильх

Организация Фридриха Великого стала примером для последующих подобных касс в Германии.

Государственный надзор. Государственный надзор за кассами начался с принятия 13 марта 1781 года прусского постановления (Verordnung) о «Aussteuer-, Begräbnis — und andere Gesellschaften, zu welchen Geldsammlungen geschehen» («Больничных кассах, похоронных бюро и других организациях, которые уполномочены совершать денежные сборы»), которое прописывало выдачу лицензии для таких институтов. Данное постановление было обновлено в 1833 году.

Страхование от огня. К концу 16-го века в Шлезвиг-Гольштейне насчитывалось порядка 60 сельских и городских «пожарных гильдий». Их число постоянно росло, а начиная с первой половины 18-го века, власти земли были вынуждены заниматься ими более детально. Во многом схожая картина наблюдалась и в других княжествах и герцогствах.

В то время, как морское страхование, которое называлось «романским корнем западного страхования» (англ. «Romanic root of the occidental insurance business»), базировалось на предпринимательском сознании индивидуальных коммерческих компаний, огневое же страхование согласно немецкому праву происходило от концепции кооперативной солидарности. Это объясняется тем, что риск, связанный с морским судном и грузом, подвержен специфическим опасностям лишь ограниченное время, и мог быть акцептован одним или несколькими страховщиками с учетом их финансовой емкости. Во всяком случае, существуют лишь единичные примеры, когда корабли страховались на корпоративной основе в Средневековье. Огневой же риск представляет собой постоянную опасность, угрожающую всему имуществу местного сообщества. Поэтому существует очевидная необходимость создания стабильной финансовой основы для обеспечения этого риска, а не полагаться в этой защите на судьбу, коммерческое положение и, естественно, на конкретное состояние индивидуальных страховщиков. В прошлом, когда имела место лишь относительно простая экономическая система, такая корпоративная солидарность обеспечивалась взаимной поддержкой друг друга либо в форме услуг и взносов, либо путем финансовой помощи.

В Германии некоторые гильдии преобразовывались в ассоциации страхования.

Следующим шагом стало учреждение «Brandkassen» (общества взаимного страхования от огня или «пожарные кассы»), чья деятельность основывалась на взаимных контрибуциях. Эти общества, как правило, инициировались правительством либо местными властями, поскольку существовал общественный интерес в поддержке закладных (ипотек — прим. авторов), инвестируемых в здания, и отмене старой практики просить компенсацию за сгоревший дом. В случае с закладными, хотя кредитор в таких случаях не имел права заявлять претензию по компенсации пожара наличными, он, тем не менее, мог потребовать реконструкцию дома, и в этом случае новое здание становилось обеспечением в качестве закладной. Что касается компенсации наличными, в Средневековье, да и позднее, люди, чьи дома уничтожались пожаром, нередко просили деньги. Подобная практика считалась либо противозаконной, либо, в ряде случаев, подтверждалась властями. В последнем случае ответственный чиновник или церковь выдавали так называемый «Brandbrief» («пожарный сертификат») касательно убытка, понесенного пострадавшей стороной, тем самым, разрешая такому человеку просить деньги. Подобный обычай, тем не менее, во многих случаях считался злоупотреблением и вызывал общественное раздражение.

Истоки публично-правового страхования. Публично-правовое страхование берет свое начало в Гамбурге, а затем получило свое распространение из этого ганзейского города по всей Германии. Считается, что гамбургские компании страхования от огня своим происхождением обязаны непосредственно «пожарным гильдиям» земли Шлезвиг-Гольштейна, но имеющимися историческими документами это не подтверждается.

Первая ассоциация страхования была образована на муниципальной основе в 1591 году в Гамбурге. Если быть точнее, 3 декабря 1591 года несколько небольших «Brandgilden» заключили соглашение, которое называлось «Feuer Contracts for Mutual Insurance» (Огневые договоры взаимного страхования). Этот «Feuerkontrakt», тем не менее, недвусмысленно указывает на то, что подобные договоры заключались также и в других местах. Поэтому предположение о связи таких соглашений с Шлезвиг-Гольштейном не такое уж беспочвенное.

Эти «Feuerkontrakte», которые в восточной Пруссии назывались «Feuerordnungen» («Противопожарные правила»), действовали исключительно как коммерческие организации по страхованию от огня, в то время как, «Brandgilden» также осуществляли некую социальную поддержку.

Титульный лист одного из Орднунгов 1678 года

До 1626 года функции пожарных бригад были прописаны в уставе «Feuer — und Wachordnung» («Пожарной и караульной службы»). Позднее, по мере роста числа разного рода гильдий, а также под впечатлением от Великого лондонского пожара 1666 года городской совет Гамбурга 21 сентября 1676 года поручил постоянной комиссии подготовить предложение по улучшению противопожарной деятельности и разработать проект «Пожарной кассы» — General-Feuer-Cassa, предписывающий владельцам зданий и различных построек обязательное страхование на случай пожара. Уже 30 ноября 1676 года эта постоянная комиссия представила на рассмотрение проект, который был дополнен отдельными положениями и предписаниями. Вскоре был опубликован Устав или «Puncta der GeneralFeuer-Ordnungs Cassa», утвержденный городским советом и парламентом Гамбурга, который стал первым источником публично-правового страхования и положил начало его распространению по всей Германии. Сегодня это «Hamburger Feuerkasse-Versicherungs-AG», старейшая в мире организация страхования зданий от огня. (15)

Устав «Puncta der GeneralFeuer-Ordnungs Cassa»

Позднее указом короля Фридриха Вильгельма I (Friedrich Wilhelm I) от 29 декабря 1718 года учреждается общество «Berliner Societät für Gebäudeversicherungen» («Берлинское общество страхования зданий»).

Фридрих Вильгельм I

Впоследствии подобные общества были созданы в Бранденбурге (1719 год), Штеттине (1722 год — сегодня польский Щецин) и в Восточной Пруссии (1723 год).

К концу 18-го века такая система страхования зданий согласно публичному праву стала очень популярной во всей Германии. Поскольку такие институты действовали на основе обязательного членства, регулируемых контрибуций и правительственных грантов, очевидно, что сначала они не сильно нуждались в перестраховании, но эта ситуация резко изменилась в связи с кумуляцией убытков, возникавших во время пожаров в крупных городах (таких как Гамбургский пожар 1842 года).

В 1609 году первое предложение было сделано в Германии графу Антону Гюнтеру фон Ольденбургу (Count Anthon Günther von Oldenburg),

Count Anthon Günther von Oldenburg

детали которого заслуживают упоминания. Автор указывал: «По мере возникновения многих пожаров, вследствие которых большое количество людей утрачивает свое имущество, Граф мог бы обратить внимание своих подданных на опасность таких инцидентов; и предложить им, что, если они, единолично либо объединившись, определят стоимость своих домов и за каждую сотню долларов стоимости будут платить ему ежегодно один доллар, то он, со своей стороны [хотя в оригинале «с другой стороны» — прим. авторов], будет обязан на случай, если по воле Божьей их дома превратятся в пепел, исключая беду в результате войны, принять на себя убыток и заплатить пострадавшим столько денег, сколько будет достаточно, чтобы восстановить эти дома; и что всем лицам, как соотечественникам, так и иностранцам, которые могут выразить желание разделить выгоды данного института, не должно быть отказано в этом.

Автор был уверен в том, что, хотя изначально повреждения могут оказаться существенными, из года в год страховая сумма будет существенно возрастать, и что каждый может, таким образом, застраховать свои дома от опасностей. Он не сомневался, что будет полностью подтверждено, что если расчет был сделан в отношении ряда домов, уничтоженных пожаром, за определенный период на протяжении 30 лет, убыток не составит, при хорошем раскладе, сумму, которая бы могла быть собрана вначале. Однако, он не советовал, чтобы были застрахованы все дома в каждом городе, поскольку заявленная впоследствии сумма может быть значительной; и что только некоторые определенные дома могут быть допущены к данной программе»^[78].

В ответе графа на это предложение указывалось, что следует учитывать, какую сумму каждый землевладелец может наверняка выдержать и получить; может ли предложенный план быть честно, законно и безупречно организован, не испытывая промысел Божий; не вызывая порицания соседей и не компрометируя чье-либо имя и достоинство. Кроме того, отмечалось, что эта организация не означает появление схемы привлечения денег в страну, и более того, что она не напоминает долг, налог или подать, а скорее свободное возмещение или безусловную компенсацию за страхование от опасности и при возмещении убытков дома могут быть быстрее восстановлены и приведены в их прежнее состояние.

Граф допускал, что «предмет плана приемлемый, рассмотрен с любой точки зрения, и что для страхования дома каждого и для оплаты убытков, понесенных в результате пожара, может быть сформирована компания, состоящая из отдельных лиц; но он пришел к выводу, что, если он примет план, это может подвергнуть сомнению промысел Божий, что его собственные подданные могут выказать неудовольствие и что из-за ошибочных мыслей, сформированных в результате его поведения, он может быть обвинен несправедливо в алчности.

«Господь и без таких средств сохранял и многие века благославлял древний дом Ольденбургов; и Он все еще пребывает с ним через Свою милость и защищает его подданных от разрушительных пожаров».

Поэтому он [граф] отклонил план изобретательного автора, но при этом наградил его согласно присущей ему щедростью»^[79].

В. Б. Гомелля считает, что первое частное Акционерное страховое общество от огня «Berliner [иногда встречается и Berlinische] Feuer-Versicherungsanstalt» появилось в Берлине 11 декабря 1812 года, которое, собственно, и положило начало учреждению других частных страховых компаний от огня^[80].

Металлическая табличка на офисе компании

Его основателем считается гамбургский торговец Георг Фридрих Авердик (Georg Friedrich Averdieck).

Георг Фридрих Авердик (1774-1839)

Действительно, в Пруссии волна учреждений частных компаний по страхованию от огня началась при реформах 1807-1814 годов министров бароне Генрихе Фридрихе Карле фон унд цум Штейне (Heinrich Friedrich Karl Reichsfreiherr vom und zum Stein)

Генрих Фридрих Карл фон унд цум Штейне

и графе (князе) Карле Августе фон Га́рденберге (Karl August von Hardenberg, также Carl August von Hardenberg)

Карл Август фон Га́рденберг

с компании «Berliner Feuer-Versicherungsanstalt», и затем в период с 1819 по 1839 годы подобные организации появились в Лейпциге, Эльберфельде (сегодня город Вупперталь), Готе, Аахене и Кельне.

В первой половине 19-го века коммерческие страховщики были наиболее активны в трех сегментах: страхование грузов, страхование от огня и страхование жизни.

Согласно тому же В. Б. Гомелле, в 1819 году в Лейпциге саксонскими предпринимателями было основано первое коммерческое страховое общество «Leipziger Feuer-Versicherungs-Anstalt», осуществлявшее страхование от пожаров. А в 1821 году страхованием от огня в Германии начинает заниматься «Готский страховой от огня банк» («Gothaer Feuerversicherungsbank»). Это было первое общество взаимного страхования Германии.

В свою очередь, в Рейнской провинции, которая являлась важнейшим экономическим центром Германии того времени, также был основан ряд компаний по страхованию от огня. Позднее эти компании приобрели серьезное значение для развития всей страховой отрасли Германии, при этом Рейнская провинция вскоре стала и важным центром страхования. Например, в 1817 году была основана компания «Rheinschifffahrts-Assecuranz Köln-Mainz Aktiengesellschaft», которая в 1844 году переименовалась в «Agrippina Versicherung Aktiengesellschaft». За этими компаниями последовали и другие. В 1865 году в том же Майнце учреждается страховая компания «Moguntia» (латинское название города Майнца), а спустя 7 лет, в 1872 году — «Frankfurter Providentia».

14 марта 1822 года компания «Vaterländische Feuer-Versicherungs-Aktien-Gesellschaft zu Elberfeld», расположенная в городе Эльберфельд, стала первой компанией в Рейнской провинции по страхованию от огня содержимого зданий; заключив первый договор перестрахования. Впоследствии эта компания сыграла важную роль в истории перестрахования Германии. Согласно С. Голдингу, эта компания заключила первый в Германии договор облигаторного перестрахования огневых рисков еще в 1820 году. Мы о ней еще поговорим далее.

Старейшая акционерная страховая компания, работающая до сих пор, «Aachener Feuer-Versicherungs-Gesellschaft», которая впоследствии переименовалась в «Aachener und Münchener Versicherung AG», была основана 13 августа 1824 года. Инициатива создания компании исходила, главным образом, от прусского государственного деятеля, известного экономиста и банкира Давида Ганземанна (David Hansemann).

Давид Ганземанн

В 1834 году компания стала первой немецкой компанией страхования мебели от огня, имевшей лицензию на такие операции в Баварии. В то время компания называлась «Münchener und Aachener Mobiliar-Feuer-Versicherungsgesellschaft in Bavaria» по личной просьбе короля Людвига I, в то время как на остальной части Германии она называлась «Aachener und Münchener Feuer-Versicherungs-Gesellschaft». Основатель многих немецких страховых компаний и теоретик страхования Эрнст Алберт Мазиус (Ernst Albert Masius)

Эрнст Алберт Мазиус

написал о ней: «Unter allen deutschen Anstalten ist dies die größte und wichtigste» — «Среди всех немецких учреждений она является крупнейшей и важнейшей»^[81].

В 1836 году требование к собственникам имущества в прусских провинциях по страхованию зданий в общественных компаниях было снято, чему последовало и большинство немецких земель.

В 1839 году начала свою деятельность компания «Kölnische Feuer-Versicherungs-Gesellschaft», известная позже как «Colonia Versicherung AG», которая просуществовала в составе концерна «AXA Konzern AG» до мая 2006 года.

Крупный пожар в Гамбурге 1842 года. Вторая «волна» структуризации сегмента огневого страхования была связана именно с данным пожаром.

В ночь с 4 на 5 мая 1842 года, в день Вознесения Господня, город Гамбург подвергся сильнейшему пожару, который возник на складе табачных изделий и длился почти 79 часов. Масштаб катастрофы был впечатляющим: пожар охватил почти 310 гектаров, уничтожив 102 склада, 94 гостиницы, 60 школ, 7 церквей, городскую ратушу, архив и каторжную тюрьму, т. е. уничтожил практически одну пятую внутренней части города, включая 4219 жилых домов, оставив бездомными около 20 тысяч человек. При этом погиб 51 человек и 120 пострадали.

Восстановление уничтоженного огнем заняло более 40 лет. Общий ущерб оценивался в размере более $ 35 млн. Большинство зданий было застраховано в Городском пожарном фонде (City Fire Fund), который был образован еще в 1667 году (год спустя после Великого пожара в Лондоне). Вскоре Фонд был истощен, и ряд других страховых компаний Германии были поставлены в сложное финансовое положение.)

Пожар в Гамбурге был так описан Генрихом Гейне в его поэме «Deutschland. Ein Wintermärchen. Caput XXI» («Германия. Зимняя сказка»).

Пожар 1842 года в Гамбурге стал и одной из главных причин для основания, опять же в Рейнской провинции, двух первых перестраховочных компании в мире, «Kölnische Rückversicherungs-Gesellschaft» и «Aachener Rückversicherungs-Gesellschaft». Гамбургский пожар еще раз показал — как и предыдущие пожары, например, пожар в Лондоне 1666 года — что основным мотивом для учреждения акционерных страховых компаний была потребность в защите от огневых рисков.

Первый проект 1727 «Anmerckungen über das Hamburgische Schiff — und See-Recht»,

Титульный лист

который охватывал все правовые аспекты морского страхования в Германии, приписывают сенатору и юристу Германну Лангенбеку (Hermann Langenbeck — 1668-1729). После ряда консультаций совет и парламент Гамбурга на основе вышеупомянутого проекта издали 10 декабря 1731 года «Der Stadt Hamburg Assecuranz — und Haverey-Ordnung» («Порядок страхования и урегулирования аварий города Гамбурга»),

Титульный лист за 1731 год

который вступил в силу 1 января 1732 года. Данный статут олицетворял собой отделение от превалирующего на тот момент страхового права Нидерландов и использование при оформлении страховых полисов нидерландского языка. Он предписывал использование немецкого языка во всех полисах и четко запрещал «sich den Costumen der Beurse von Antwerpen zu submittieren» — «брать за образец обычаи биржи Антверпена». Из его содержания следовало, что теперь отдельные правовые положения объединялись в рамках общего права, от которого до сих пор стороны договора страхования могли уклоняться.

Первое немецкое страховое акционерное общество. Еще в 1720 году гамбургский страховой маклер Марк Руссе (Marcus Russe) предлагал создание акционерного общества морского страхования, но его план не был поддержан.

Впоследствии разработки торговца Йоганнеса Шубака (Johannes Schuback)

Johannes Schuback 1732-1817

и сенатора Николаса Готтлиба Люткенса (Nicolaus Gottlieb Lütkens)

Nicolaus Gottlieb Lütkens 1716-1788

привели к созданию в Гамбурге в 1765 году первой универсальной акционерной страховой компании от огня и морских рисков под названием «Assekuranz-Compagnie für See-Risiko und Feuers-Gefahr». Уставный капитал компании составлял 500 тысяч рейхсталеров (сегодня это примерно 700 тысяч рублей).

В том же 1765 году уже упоминавшийся Фридрих Великий основал страховую палату в форме акционерной организации, которая позиционировала себя как предприятие транспортного страхования для укрепления и безопасности торговли. Эта страховая палата получила привилегию монопольного существования почти на протяжении 30 лет. Свое намерение король сформулировал в учредительном документе следующим образом: «Мы должны признать, что до сих пор наши коммерческие подданные не могли позволить себе иметь возможность застраховать свои корабли и товары внутри страны, а потому в большинстве случаев были вынуждены нести бóльшие расходы, обращаясь к чужеземцам»^[82].

Основание первых акционерных страховых компаний для морского страхования и страхования от огня привело к очевидной необходимости осуществления через них, а не через индивидуальных страховщиков, и страхования жизни. В результате в этом сегменте бизнеса были учреждены многочисленные общества взаимного страхования.

Не следует забывать о вкладе немецких экспертов в развитие теории морского страхования в первой половине 18-го века. Здесь нельзя не упомянуть Вильгельма Бенеке (Wilhelm Benecke), торговца из Гамбурга, который с 1805 по 1810 годы издал пять томов своего поистине замечательного труда «System des assekuranz — und bodmereiwesens aus den gesetzen und gebräuchen Hamburgs und der vorzüglichsten handelnden nationen Europens, so wie aus der natur des gegenstandes entwickelt. Für versicherer, kaufleute und rechtsgelehrte» («Система страхований и морских займов, выведенная как из природы самого предмета, так и права и обычаев Гамбурга, а также основных торговых стран Европы, и адаптированная для использования страховщиками, торговцами и юристами»).

Титульный лист за 1810 год

Само «короткое» название работы говорит о его сути и масштабе. Тем не менее, читаем у В. Дуера: «Мое последующее изучение трудов Бенека убедило меня в том, что эта его работа не является нечто оригинальным, чему я был склонен поверить при первом ее прочтении. Он просвоил себе практически весь трактат Маршалла, копируя не просто его изложения решений, но и заимствуя его мысли и критические замечания, и он не высказывает ему степень своей благодарности так, как ему следовало бы сделать. Однако, несмотря на данный вывод, его труд все еще остается наиболее обширным, поучительным и понятным, чем было опубликовано до него»^[83]. Вскоре после завершения этой книги Бенеке переезжает в Лондон и там в 1824 году издает свой также хорошо известный трактат «A Treatise on the Principles of Indemnity in Marine Insurance, Bottomry and Respondentia, and on Their Practical Application in Effecting Those Contracts, and in the Adjustment of All Claims Arising Out of Them — For the Use of Underwriters, Merchants, and Lawyers»,

Титульный лист за 1824 год

который также, хотя, главным образом, и состоит из отрывков работ других авторов, на самом деле, представляет незначительную часть его самостоятельной работы.

В 19-м веке значение германского страхового права усиливается. В 1847 году в Гамбурге (Германия) были разработаны и напечатаны первые правила морской страхования, пересмотренные затем в 1867 году, которые положены в основу главы о морском страховании Германского торгового уложения (Allgemeines Deutsches Handelsgesetzbuch) 1897 года. Впоследствии правила были дополнены и переработаны, и, начиная с 1919 года, они и сейчас применяются в Германии. По окончании Первой мировой войны Гамбургские правила 1867 года были переработаны и получили название — «Общегерманские правила морского страхования 1919 года», принятые всеми германскими страховыми обществами.

Гамбургские полисные условия морского страхования (Allgemeine Seeversicherungs-Bedingungen), меняя время от времени свою редакцию (1785, 1800, 1847, 1852, 1867 гг.), не только вытеснили соперничающие с ними страховые условия других германских портов и превратились, таким образом, в общегерманские правила морского страхования, но широко проникли и на мировой страховой рынок, конкурируя с английскими правилами страхования.

Большое значение для германского страхового права имели также два торговых уложения, содержащие нормы морского страхования: 1) старое Общегерманское торговое уложение (ADHB — Allgemeines Deutsches Handelsgesetzbuch), 1861 года, ставшее с 1871 года общим законом германской империи, и 2) позднее изданное Торговое уложение (HGB — Handelsgesetzbuch) 1897 года.

В Германии, например, еще при создании Германского гражданского уложения и Германского торгового уложения в 1893 года правительственной комиссией по подготовке законопроектов рассматривались два варианта кодификации страхового права. В частности, первый вариант предусматривал включение соответствующего раздела о страховании в Торговое уложение. В качестве альтернативы первому варианту высказывались предложения по изданию отдельного закона, посвященного страхованию. Гражданское и Торговое уложения носят субсидиарный характер по отношению к Закону Германии «О страховом договоре».

Первым нормативным актом, урегулировавшим отношения в сфере страхования на территории всей Германии, стал вступивший в силу 1 января 1902 года Закон «Об организации частного предпринимательства в области страхования», или «Закон о страховом надзоре» (VAG-Versicherungsaufsichtgesetz).

В 1903 году германское Министерство юстиции опубликовало свой проект закона о страховом договоре, который и стал основой для принятого 30 мая 1908 года одноименного Закона (далее — Закон о страховом договоре-VVG-Versicherungsvertragsgesetz). Надо отметить, что Закон о страховом договоре, наряду с Законом о страховом надзоре и Законом об обязательном страховании, образовывал законодательную базу для немецкого страхового частного права. Причем Закон о страховом договоре 1908 года в ходе своей истории претерпел лишь незначительные изменения, оказывая самое непосредственное влияние на развитие страхового рынка. Данный Закон не только позволил урегулировать уже существующие виды страхования, но и послужил базой для дальнейшего развития страхования в Германии, позволил создавать новые виды страховых услуг. Так, в Германии широко распространено так называемое комбинированное страхование, включающее в себя различные виды страхования.

Таким образом, Закон о страховом договоре Германии 1908 года^[84] регламентировал сферу страховых отношений, за исключением морского страхования, которое, в свою очередь, регулируется нормами Торгового уложения 1897 года, несколько измененными новеллой 1908 года, и Общегерманскими правилами морского страхования 1919 года.

В Германии при издании Торгового кодекса, как первой (1860 год), так и второй (1897 год) редакции, законодательным путем было урегулировано морское страхование. Можно было предполагать, что Закон о договоре страхования 1908 года приведет к объединению страхового права. В сущности, транспортное страхование, рассчитанное на перевозки наземным путем и по внутренним водам, имеет большое соприкосновение, экономическое и юридическое, с морским страхованием, нежели со страхованием от огня или личным страхованием. Но традиции оказались сильнее таких доводов, и законодатель ограничился тем, что VVG внес в морское страхование некоторые изменения с целью согласования с его положениями. Эти поправки вступили в силу вместе с законом от 1 января 1910 года.

Законодательство о морском страховании было обновлено в 1992 году и в дальтнейшем.

Страхование жизни. На смену многочисленным не вполне безопасным похоронным кассам, кассам вдов и сирот пришла инициированная Патриотическим обществом (Patriotischen Gesellschaft) первая немецкая компания по страхованию жизни, которая стала работать на основе хорошо построенного андеррайтинга с учетом актуарных расчетов. Она была учреждена в Гамбурге в 1778 году под соответствующим названием «Hamburgische Allgemeine Versorgungs-Anstalt».

Математические выкладки для этой организации были разработаны наместником датского княжества Ольденбург Георгом Кристианом фон Эдером (Georg Christian von Oeder)

Георг Кристиан фон Эдер

и, прежде всего, профессором математики и специалистом по международной торговле, а также одним из главных спонсоров этой компании Йоганн Георг Бюш (Johann Georg Büsch).

Йоганн Георг Бюш

Это было фактически общество взаимного страхования, переименованное в 1945 году в «Hansa Lebensversicherung a. G.», а позднее в 1957 году оно объединилось с компанией «Hamburg-Mannheimer Versicherungs-Aktien-Gesellschaft».

Оба ученых основывались на таблицах смертности, составленных уже упоминавшимся ранее берлинским пастором Йоганном Петером Зюсмильхом для касс вдов.

Как отмечает П. Кох, «наиболее выдающимся достижением Буша была разработка теоретической и практической концепции страхования для торговцев. Он являлся директором торговой академии в Гамбурге и начал прокладывать путь к современному управлению бизнесом»^[85].

В Германии в этот же период наибольшее развитие получает промышленное страхование жизни. По мнению Альфреда Манеса, это было вызвано тремя причинами: усиленным распадом мелких похоронных касс, влиянием английского примера и урегулированием страхования посредством прусского закона (Allgemeine Landrecht — ALR), вступившего в силу 1 июня 1794 года. (61)

Следующей компанией по страхованию жизни в Германии стала «Braunschweigische Lebensversicherung AG», которая была основана в 1806 году не без участия того же Вильгельма Бенеке.

Принцип взаимного страхования в Германии впервые претворил в жизнь немецкий промышленник и банкир Эрнст-Вильгельм Арнольди (Ernst — Wilhelm Arnoldi),

Эрнст-Вильгельм Арнольди 1778-1841 гг.

создав до сих пор существующие готские страховые банки, занимающиеся страхованием от огня и страхованием жизни. А именно, в 1820 году — «Feuerversicherungsbank des Deutschen Handelsstandes“ (сегодня это «Gothaer Versicherungsbank VVaG“),

Логотип всей «Gothaer Group»

а в 1827 году — первый немецкий «Gothaer Lebensversicherungsbank auf Gegenseitigkeit“.

Рекламный проспект «Банка страхования жизни»

Безусловно, Э. Арнольди использовал опыт своих предшественников, в частности, приобретая знания в Торговой академии (Handelsakademie) уже упоминавшегося Йоганна Георга Бюша. В своей автобиографии он отмечал пользу, которую ему «принесли лекции пожилого Бюша, которого в то время называли великим проповедником в храме торговли, и благодаря которому можно было проникнуть в тайны торговли»^[86]. За свои научные достижения Арнольди был избран так называемым «Krâmermeister» (досл. «глава торговли») в качестве председателя Гильдии торговцев купеческого сословия города Готы («Vorstand der Krämer-Innung der Gothaer Kaufmannschaft»).

Расчеты английского математика Чарльза Баббэджа (Charles Babbage), чья книга «A Comparative View of the Various Institutions for the Assurance of Lives» была опубликована в Германии в 1827 году, имели огромное влияние на развитие страхования жизни в этой стране в начале 19-го века и явились стимулом для учреждения в том же году компании «Gothaer Lebensversicherung auf Gegenseitigkeit». Два года спустя, а именно 1 июля 1829 года, в жилом доме Арнольди на «Oberen Markt» в Готе был основан банк «Lebensversicherungsbank für Deutschland». До самой своей смерти в 1841 году он возглавлял этот банк, который к тому времени насчитывал уже 10 000 клиентов.

По образцу банка «Gothaer Lebensversicherungsbank auf Gegenseitigkeit“ в 1829 году фабрикант и сенатор по финансовым вопросам Август Людвиг Брунс (August Ludwig Bruns) с разрешения короля Соединенного Королевства, Ирландии и Ганновера Георга IV (он же George Augustus Frederick) основал компанию «Allgemeine Lebens-Versicherungs-Anstalt für das Königreich Hannover». 1910 году она объединилась с основанным в 1867 году банком «Bremer Lebensversicherungsbank», а в 1923 году вошла как «Freia Bremen-Hannoversche Lebensversicherungsbank AG» в состав «Allianz-Konzern».

Первое немецкое акционерное общество страхования жизни прослеживается в связи с торговцем из Любека Карлом Вильгельмом Фермереном (Carl Wilhelm Vermehren),

Карл Вильгельм Фермерен 1785-1842 гг.

который в 1826 году представил свой трактат под названием «Über eine in Lübeck zu errichtende deutsche Levensversicherungsgesellschaft» («Об одном, учрежденном в Любеке немецком обществе страхования жизни»), в котором он высказывал сожаление об английском влиянии и призывал к созданию своего «Nationalinstitut dieser Art für Deutschland» — «национального института подобного рода для Германии». Его план был претворен в жизнь в 1828 году в Любеке учреждением общества «Deutsche Lebensversicherungs-Gesellschaft». Впоследствии портфель этого общества был объединен с рядом компаний Штутгарта, и оно продолжило существовать как «Stuttgart-Lübecker-Lebensversicherungs-Aktien-Gesellschaft in Stuttgart», и, в конечном итоге, в 1927 году вошло в состав того же «Allianz-Konzern».

Важным вкладом на пути создания современного страхования жизни стало основание в Лейпциге в 1830 году общества страхования жизни, которое сегодня именуется как «Alte Leipziger Lebensversicherung a. G.» Его инициатором выступил торговец Иоганн Фридрих Август Олеариус (Johann Friedrich August Olearius).

Авторы не нашли портрета А. Олеариуса кроме этой памятной медали

Он настолько серьезно относился к страхованию, что для своих торговых компаний привлек представительство одного английского общества страхования жизни. Для осуществления своего плана он смог воспользоваться связями с авторитетными лейпцигскими банкирами, коммерсантами, юристами и учеными. К основателям компании причисляют президента апелляционного суда Лейпцига Иоганна Людвига Вильгельма Бека (Johann Ludwig Wilhelm Beck), автора аналитической монографии 1828 года «Corpus Juris Civilis» («Свод римского гражданского права»), члена Казначейской палаты Кристиана Готтлоба Фреге (Christian Gottlob Frege), предпринимателя и пионера железной дороги Густава Харкорта (Gustav Harkort), а также Иоганна Кристиана Дюрбига (Johannes Christian Dürbig), банкира и совладельца крупнейшего торгового дома Гамбурга и Лейпцига «H. J. Merck & Co.».

Математические основы деятельности «Alte Leipziger» рассчитал известный немецкий математик, механик и астроном-теоретик Август Фердинанд Мёбиус (August Ferdinand Möbius).

Август Фердинанд Мёбиус 1790-1868 гг.

В качестве модели были проанализированы и использованы таблицы смертности существовавшего на тот момент банка «Gothaer Lebensversicherungsbank», при этом Олеариус не собирался создавать конкуренцию данному банку, а, напротив, посоревноваться с английской страховой компанией «Hand-in-Hand». Главным образом, Общество «Alte Leipziger» опиралось в своей деятельности на принципы взаимности, участия в прибыли, расчетливости и расширении деятельности по всей Германии.

С помощью известных банковских домов Общество после начала своей деятельности приобрело 111 агентов во всех частях Германии.

Рекламный проспект 1888 года

Далее имеет место информационный пробел вплоть до начала 20-го века.

В 1906 году учреждается свой дочерний перестраховщик «Alte Leipziger Rückversicherung AG».

В 1932 году для совместных согласованных действий Иоганн Тидке (Johannes Tiedke) совместил должности председателя правления двух компаний «Leipziger Feuer-Versicherungs-Anstalt» (основана в 1819 году) и «Alte Leipziger Lebensversicherungs-Gesellschaft».

С 1946 года началось перемещение общества «Alte Leipziger Lebensversicherungs-Gesellschaft». В этом году оно переехало в Бад-Гандерсхайм (город в Нижней Саксонии Германии), в 1952 году во Франкфурт-на-Майне и, наконец, в 1974 году в Оберурзель. В противоположность этому «Leipziger Feuer-Versicherungs-Anstalt» (сегодня «Alte Leipziger Versicherung AG») переехало в 1946 году из Бонна во Франкфурт-на-Майне и в 1974 году присоединилось к обществу страхования жизни в Оберурзеле.

15 сентября 1934 года больничная касса коммерсантов «Kaufmännische Krankenkasse» (KKH) основала в Берлине «Hallesche Krankenkasse Versicherungsverein auf Gegenseitigkeit» в качестве страхового общества на взаимной основе для клиентов, чьей

Логотип Кассы

Логотип Кассы

деятельностью не являлось страхование. Выделение «частных» страхователей из узаконенных касс было разрешено законом. Пострадавшие страхователи в количестве 20 570 человек были переданы новой организации в качестве клиентской базы. 1 января 1936 года страховое общество со 195 сотрудниками обосновалось в Берлине. В 1948 году главное управление общества вследствие политической напряженности было переведено из Берлина в Штутгарт.

Совместное сотрудничество «Hallesche Krankenkasse» c «Alte Leipziger Lebensversicherungs-Gesellschaft» началось в 1972 году. В 1975 году «Hallesche Krankenkasse» слилась с «Nationaler Krankenversicherungsverein auf Gegenseitigkeit» при председателе Наблюдательного совета Людвиге Гроссе (Ludwig Grosse),

Людвиге Гроссе 1907-1992 гг.

и теперь компания стала называться «Hallesche-Nationale Krankenversicherungsverein a. G.»

В том же 1975 году «Alte Leipziger Versicherung AG» приобретает активы компании «Zenith Versicherung AG», основанной в 1957 году в Саарбрюккене.

С основанием в 1990 году холдинга «Alte Leipziger Holding» началось сращивание капиталов «Alte Leipziger» и «Hallesche», которое завершилось созданием в 1994 году координационного концерна.

Общество «Hallesche» выступило пионером страхования по уходу за больными («Pflegeversicherung») и в начале 1990-х годов подвело под данный вид страхования математическую основу. Кроме того, оно позиционировало себя инновационными продуктами, как например, «Vorsorge-Gutscheinen» (талонами на обслуживание на случай заболевания) на новом рынке «Betrieblichen Krankenversicherung» (bKV — одна из форм дополнительного страхования в рамках коллективного страхования): фирмы заключали эти «bKV» со своими сотрудниками с тем, чтобы поддержать их здоровье либо усилить их зависимость от работодателя. Подобные соглашения распространялись и на индивидуальную медицинскую защиту персонала, например, на выплату компенсаций за стоматологические услуги или услуги офтальмолога.

Ссылку на «Alte Leipziger» можно найти в связи с коммерсантом Генрихом Гёде (Hinrich Gaede). В 1921 году он учреждает в Гамбурге «Gaedesche Versicherungs-Aktien-Gesellschaft», которое постепенно распространило свою деятельность с исключительно транспортного страхования вначале на все отрасли имущественного страхования. В 1928 году фирма стала называться «Hamburger Phönix Gaedesche Versicherungs-Aktien-Gesellschaft». Впоследствии отцовское детище возглавил его сын, тоже Генрих Гёде. В 1986 году эту компанию приобрела «Alte Leipziger Versicherungsgruppe», которая в 1995 году приняла на себя все ее активы и обязательства.

Важно подчеркнуть, что заметную роль в развитии налоговой политики в интересах страховщиков сыграл Хайнц Герхардт, (Heinz Gehrhardt), представитель «Alte Leipziger Lebensversicherungs-Gesellschaft» и многолетний председатель Союза страховщиков жизни («Verband der Lebensversicherungsunternehmen»).

Законы об изменении налоговой политики соответственно от 21 ноября 1964 года и от 14 мая 1965 года были направлены на повышение социально-политического значения страхования жизни.

Cовременное название концерна — «Alte Leipziger — Hallesche Konzern“ и логотип:

Глава 2

Немецкие профессиональные перестраховочные компании занимают ведущие позиции в мире и пользуются заслуженным авторитетом у всех специалистов в области страхования и перестрахования. Именно в Германии было создано первое такое общество. Сегодня немецкие перестраховщики определяют основные тенденции развития перестраховочного бизнеса, и на них ориентируются все без исключения субъекты страхового дела.

Без подробного рассказа о германских перестраховочных компаниях сложно понять все этапы развития страхования в Германии и перестраховочного дела во всем мире. Вот почему мы посчитали возможным посвятить немецким перестраховщикам две отдельные главы.

Кёльнское перестраховочное общество. Первой независимой профессиональной перестраховочной компанией стало «Kölnische Rückversicherungs-Gesellschaft» (Кёльнское перестраховочное общество). Потребность в такой компании стала очевидной после убытков в связи с уже упоминавшемся Великим пожаром в Гамбурге 1842 года. 22 декабря 1842 года нескольким известным коммерсантам и банкирам Кёльна, в частности, президенту Торговой палаты, прусскому и германскому банкиру Лудольфу Кампгаузену (Ludolf Camphausen),

Лудольф Кампгаузен 1803-1890 гг.

банкиру Вильгельму Людвигу Дейчману (Wilhelm Ludwig Deichmann),

Вильгельм Людвиг Дейчман 1798-1876

издателю Карлу Йозефу Даниэлю ДюМонту (Karl Joseph Daniel DuMont),

Карл Йозеф Даниэл ДюМонт 1811-1861

предпринимателю и банкиру Петеру Генриху Меркенсу (Peter Heinrich Merkens), который еще в 1818 году основал «Rheinschiffahrts-Assecuranzgesellschaft“, первое независимое страховое акционерное общество страхования перевозок грузов на Рейне,

Петер Генрих Меркенс 1777-1854

и банкиру Симону Оппенхайму (Simon Oppenheim — с 1867 года барон фон Оппенхайм),

Симон Оппенхайм 1803-1880

был разослан циркуляр о намерении учредить перестраховочную компанию в Кёльне. Инициатором данного предприятия был Пауль-Фридрих Калле (Paul-Friedrich Kalle), генеральный представитель (агент) и заместитель управляющего компании «Kölnische Feuer-Versicherungs-Gesellschaft, Colonia“. Правда, еще на стадии учреждения Кёльнского перестраховочного общества П. — Ф. Калле покинул его, а позднее, 27 марта 1853 года учредил компанию «Concordia-Lebensversicherungs-Gesellschaft».

Основной целью создания перестраховочного общества было не только распределение рисков, но и уход от зависимости от иностранных рынков перестрахования.

После неудачной первой попытки учредить компанию 28 декабря 1842 года, она все-таки была основана 3 марта 1843 года под управлением известного немецкого бизнесмена и политика Густава фон Мевиссена (Gustav von Mevissen).

Густав фон Мевиссен 1815-1899

Здесь в очередной раз есть несовпадения. В частности, во всех источниках дата смерти Мевиссена указана, как 13 августа 1899 года, а Петер Кох в своей работе об истории страхования в Германии упоминает год смерти Мевиссена как 1898^[87].

Кроме того, С. Е. Голдинг уверяет, что общество получило разрешение от правительства не 3 марта, а 5 апреля 1843 года^[88].

Г. фон Мевиссен пришел к выводу, что независимая перестраховочная компания не будет являться конкурентом прямым страховщикам, и потому это будет приветствоваться ими, что приведет к получению новой компанией большого объема рисков от этих страховщиков^[89]. Собственно, это подтвердилось и избранием места расположения этого перестраховочного общества, Кёльна, где уже существовало много страховых компаний разной специализации. Мевиссен был лидером компании до конца своей жизни.

Процесс получения лицензии занял три года, и лишь 8 апреля 1846 года было окончательно оформлено образование общества. Причиной такой задержки явилось важное изменение в Законе об акционерных компаниях Королевских Прусских государств («Gesetz über die Aktiengesellschaften für die Königlich Preuβischen Staaten» («Gesellschaftsrecht»), который был принят 9 ноября 1843 года. В основе закона лежали положения Торгового кодекса Франции 1807 года (Code de Commerce de France) и Торгового кодекса Нидерландов 1838 года (Wetbock van Koophandel). В частности, Торговый кодекс Франции содержал концепцию, согласно которой акционерные компании, учреждаемые ранее согласно публичному праву, теперь должны образовываться согласно частному праву, что для получения статуса юридического лица не отменяет необходимость получения государственной лицензии.

В силу значимости общества в истории перестрахования мы приводим свой перевод части Хартии, выданной ему королем Пруссии Фридрихом Вильгельмом IV (Frederick William IV) и датированной 8 апреля 1846 года:

«Мы, Фридрих Вильгельм,

Божьей милостью Король Пруссии и т. д.

Объявляем и свидетельствуем, что на основании обращения нашего Министра финансов и юстиции мы одобрили учреждение Акционерной Компании под названием «Кёльнское Перестраховочное Общество» в соответствии с положениями Закона об акционерных компаниях от 09 ноября 1843 года и подтверждаем Устав, принятый акционерами, как зафиксировано Нотариальными актами от 12 декабря 1844 года и 13, 17, 18 и 21 февраля и 9 апреля 1845 года, но с учетом следующих дополнений, которые были приняты Советом директоров общества в соответствии с полномочиями, предоставленными ему со стороны Генерального менеджмента и внесенными в нотариальный акт от 17 января с. г…

Статья 13. — Официальные извещения, выпускаемые обществом, должны публиковаться в газете «Allgemeine Preussische Zeitung», издаваемой в Берлине, и в газете «Kölnische Zeitung», издаваемой в Кёльне-на-Рейне…

Статья 17. — Фраза «представители общества удостоверяют свои полномочия посредством Протокола Общего собрания либо Совета директоров, или подтвержденной копией, оформленной совместно с нотариальной конторой», должна быть вставлена после слова «доверенные»…

Статья 37. — Она должна начинаться со слов: — «Ликвидация общества, в отличие от случаев, когда роспуск требуется в соответствии с положениями закона, может осуществлять только до срока, установленного в Статье 2»…

Настоящая Хартия должна всегда прилагаться к вышеупомянутому Уставу и совместно с ним должна быть доведена до сведения через официальный орган Правительства в Кёльне.

Совершено в Берлине 8 апреля 1846 года.

(подписано) Фридрих Вильгельм»^[90].

Финансирование перестраховочного общества было обеспечено со стороны банкира Абрахама Оппенхайма (Abraham Oppenheim), который часть акций разместил через банковский дом Ротшильда в Париже.

По причине многочисленных внутренних трудностей (сложность в капитализации и размещении акций в Германии и Франции, согласование интересов индивидуальных учредителей и спонсоров компании) и политических волнений 1848-1849 годов (речь идет о буржуазно-демократической революции в Германии — прим. авторов) общество фактически приступило к своей деятельности 1 июля 1852 года.

Постепенно общество начало процветать и его примеру последовали другие. В течение первых трех лет оно расширило свои операции в Германии, Австрии, Швейцарии, Бельгии, Голландии и Франции и также пыталось заключить договоры с английскими компаниями, но поскольку в то время английский перестраховочный бизнес не являлся прибыльным для перестраховщиков, руководство Кельнского перестраховочного общества считало целесообразным отстраниться от английского рынка.

Между прочим, в уставе общества есть беспрецедентное условие в пункте 3 статьи 3: «Компания должна воздерживаться от заключения какого-либо прямого страхования».

Свой первый договор перестрахования общество заключило 29 октября 1852 года с компанией «Vaterländische Feuer-Versicherungs — Gesellschaft» из города Эльберфельд (Elberfeld — город в Рейнской провинции Пруссии — прим. авторов). Этот договор, первый договор перестрахования, когда-либо заключенный независимой перестраховочной компанией, представлял собой облигаторный договор эксцедента сумм в отношении огневых рисков.

С. Е. Голдинг вспоминает еще один договор перестрахования, заключенный 13 января 1853 года между Кёльнским перестраховочным обществом и компанией «Kölnische Feuer-Versicherungs-Gesellschaft». История последней достаточно интересная, но долгая, поэтому авторы отметят лишь то, что с 1996 года после многих перепитий и смен акционеров она вошла во французскую группу «AXA».

Поскольку мы неоднократно ссылаемся на договор перестрахования между «Kölnische Feuer-Versicherungs-Gesellschaft Colonia» и Кёльнским перестраховочным обществом, целесообразно приложить копию данного договора, любезно приведенную С. Е. Голдингом:

Этот договор очень напоминает детали современных договоров. Вместе с тем, в нем существует радикальное отличие от нынешних договоров перестрахования.

Секция 1 договора обязывает цедента передавать эксцедентные или превышающие суммы, и эти цессии должны производиться в первую очередь Кёльнскому перестраховочному обществу, у которого, тем не менее, есть право отказать в их акцепте. Таким образом, речь идет о достаточно редком варианте — облигаторно-факультативного перестрахования. Согласно секции 4 перестраховщик обязан сообщить о своем решении принять или отклонить риск в течение 24 часов, а согласно секции 5 его ответственность не может начаться ранее полуночи дня, следующего за днем анонсирования акцепта.

Эксцедент суммы, который должен был быть цедирован компанией «Kölnische Feuerversicherungs-Gesellschaft», возникал только после ее собственного удержания и после превышения лимитов существующих зафиксированных перестраховщиков, т. е. договор по своей природе являлся договором второго эксцедента сумм. В английской версии секции 1 оригинала это положение выглядит следующим образом: «… to offer by way of reinsurance any amounts which exceed the maxima of their present fixed reinsurers and the sums which they at any time retain for own account…» — «… предлагать путем перестрахования суммы, которые превышают максимумы настоящих зафиксированных перестраховщиков и суммы, которые они на данный момент удерживают на собственном счету…».

Наиболее интересным представляется то, что якобы существующие перестраховщики цедента зафиксированы, и можно сделать вывод о том, что существует некий другой договор, хотя нигде нет прямого упоминания о нем.

В данном договоре нет упоминания об общей агрегатной страховой сумме, которая могла быть перестрахована, и он не предусматривал громоздкой системы периодической выдачи полисов. Согласно секции 2 информация о цессиях должна была содержаться в бордеро, которые должны были предоставляться в копии (секция 3). В соответствии с секцией 6 передача рисков должна была производиться на оригинальных условиях страховых полисов.

Компании «Kölnische Feuerversicherungs-Gesellschaft» приходилось вести журнал перестрахования, в котором записывались все цессии. Согласно секции 7 на основе этого журнала составлялись ежемесячные бордеро, которые направлялись перестраховщику вместе со счетами премии за минусом 25%-ой комиссии. Перестраховщик был обязан следовать всем изменениям цедента в передачах рисков (секция 8), а эти изменения должны были заноситься в журнал изменений и декларироваться в бордеро (секция 9). В соответствии с секцией 10 сообщения о наступлении страховых случаев должны были направляться перестраховщику незамедлительно, а перестраховщик имел право присутствовать на переговорах цедента и страхователя, касающихся убытка (секция 11). Перестраховщик был обязан оплачивать свою долю в каждом урегулированном убытке (секция 12), а счета, которые должны были выставляться ежемесячно, могли содержать зачет причитающихся убытков против ежемесячных счетов премии (секция 13).

Договор мог быть расторгнут любой из сторон путем подачи письменного нотиса за три месяца до предполагаемого прекращения договора (секция 14).

Договор не содержал условия, касающегося кассовых убытков^[91], и арбитражную оговорку^[92].

С. Е. Голдинг отмечал: «Несмотря на это, данный договор можно было рассматривать как законченный документ, и похоже, что тот, кто его составлял, уже имел достаточный опыт в разработке облигаторных форм перестрахования»^[93]. Из доклада, опубликованного Кёльнским перестраховочным обществом по случаю юбилея в 1903 году, следовало, что примерно в то же время аналогичные договоры также были заключены с компаниями «Leipziger Feuer», «Berlinesche Feuer», «Deutsche Phönix» и «Agrippina Versicherung AG».

В течение первых трех лет своего существования общество расширило свои операции в Германии, Австрии, Швейцарии, Бельгии, Голландии и Франции. В 1855 году управляющий общества посетил Англию с целью заключения договоров перестрахования с английскими страховщиками. В ходе переговоров он установил, что трансатлантический бизнес английских компаний развивался вполне положительно, но что касается отечественных портфелей, здесь результаты были явно неприбыльными для перестраховщиков. Поскольку и домашний бизнес, и трансатлантический предлагались пакетом, управляющий предпочел пока воздержаться от английского рынка.

Нельзя не отметить тот факт, что для большинства немецких профессиональных перестраховочных компаний серьезным испытанием стало землетрясение в Сан-Франциско 1906 года. Кёльнское перестраховочное общество также приняло оперативное участие в урегулировании своей доли в убытках.

Опуская дальнейшую историю Общества, сообщим лишь, что в 1992 году оно приобрело 10% акций российского АСКО-холдинга, объединявшего дочерние страховые компании из всех регионов России и некоторых стран ближнего зарубежья (из-за конфликта акционеров холдинг прекратил свою деятельность в 1996 году), а в 1994 году оно вступило в альянс с образованной в 1921 году американской перестраховочной корпорацией «General Reinsurance Corporation». В 1998 году компанию «General Re Corporation» покупает другая американская корпорация «Berkshire Hathaway Inc.», а в 2003 году «General Reinsurance Corporation» и Кёльнское перестраховочное общество выходят на рынок уже с новым именем «Gen Re». В 2009 году «General Reinsurance Corporation» завершает покупку Кёльнского перестраховочного общества, которая с 2010 года называется «General Reinsurance AG». В настоящее время объединенная компания продолжает работать под брендом Gen Re.

Мюнхенское перестраховочное общество. В 1880 году банкир Карл фон Тиме (Carl von Thieme), который начинал в 1871 году работать в Мюнхене на компанию «Thuringia Verischerungs-Aktiengesellschaft»

Табличка (поржавевшая, не прострелянная) общества «Thuringia»

в качестве генерального агента и с 1873 года ее представителем в Баварии, имея хорошие деловые связи среди ведущих лиц финансового мира Баварии того времени, предложил группе брокеров и промышленников Мюнхена основать перестраховочную компанию. На тот момент на рынке перестрахования уже существовала значительная конкуренция. Только в период с 1871 по 1872 годы в Германии, Швейцарии и Австро-Венгрии были учреждены 13 новых перестраховочных компаний. Большинство из них просуществовало недолго. Тем не менее, К. фон Тиме был уверен, что за перестрахованием стоит большое будущее.

Как известно, это общество не было первой перестраховочной компанией — уже более 30 лет существовало Кёльнское перестраховочное общество.

Карл фон Тиме 1844-1924

Главным из круга его знакомых был, безусловно, известный промышленник Теодор фон Крамер-Клетт (Theodor von Cramer-Klett), который принимал активное участие в развитии в Баварии современной банковской системы, способной обслуживать быструю индустриализацию Германии, благодаря протекционистской политике Отто фон Бисмарка.

Теодор фон Крамер-Клетт 1817-1884

Тиме был вторым сыном Юлиуса фон Тиме, директора той же страховой компании в Эрфурте — «Thuringia Verischerungs-Aktiengesellschaft». Карл был экспертом в страховании, настоящим трудоголиком и человеком, способным принимать нетрадиционные решения. Это стало очевидным уже во время его работы в мюнхенском офисе упомянутой компании, когда он пытался находить бизнес в так называемых опасных регионах, где другие компании работать избегали. Вот почему компания, изначально располагавшаяся в Тюрингии, переехала в Баварию. В 1879 году Тиме сделал попытку учредить компанию по страхованию от градобития и компанию по страхованию мебели и содержимого помещений от огня, но в обоих случаях он потерпел неудачу. Поскольку рынок перестрахования в то время находился в не очень благоприятном состоянии, удивительно, что Тиме решил именно в то время основать независимую перестраховочную компанию. В этот период другие перестраховочные общества испытывали трудности: например, Кёльнское перестраховочное общество было вынуждено прекратить в 1860 году перестрахование полисов градобития и страхования жизни, а в 1879 году перестрахование морских рисков. В год, когда Тиме разрабатывал свои планы, Кёльнское перестраховочное общество было сконцентрировано только на одном виде страхования, а именно, огневом, хотя оно и не имело позитивной тенденции развития. Аналогичные трудности испытывало и Швейцарское перестраховочное общество по морскому портфелю в период с 1876 по 1880 годы.

Тот факт, что Тиме, несмотря на ситуацию, решил учредить новую перестраховочную компанию и преуспел в своей идее, говорит о его дальновидности. Успех Тиме можно было также объяснить и тем, что он постоянно придерживался концепции независимого перестраховщика, который бы осуществлял свою деятельность во всех странах и по всем видам рисков, и тем самым мог бы формировать баланс портфеля с точки зрения географического распределения и технических условий.

Неудовлетворенные опасным состоянием германской страховой индустрии в 1870-е годы — Бисмарк даже намеревался ее национализировать — Тиме и Крамер-Клетт вместе с четырьмя другими партнерами: мюнхенским банкиром Вильгельмом Питером фон Финком (Wilhelm Peter von Finck), франкфуртским банковским домом Филиппа Николауса Шмидт-Полекса (Philipp Nicolaus Schmidt-Polex), немецкими адвокатами Фридрихом фон Шауссом (Friedrich von Schauss) и Германном Риттером фон Пемзелем (Hermann Ritter von Pemsel) решили учредить акционерную компанию.

15 марта 1880 года министерство внутренних дел Королевства Баварии (Königlich Bayerische Staatsministerium des Innern) выдало лицензию на учреждение перестраховочной компании в Мюнхене.

Лицензия Мюнхенского перестраховочного общества 1880 года

3 апреля 1880 года считается официальной датой учреждения Мюнхенского перестраховочного общества, а 19 апреля 1880 года оно было внесено как «Münchener Rückversicherungs-Gesellschaft» в Торговый регистр Германии.

Уставный капитал общества в размере 3 млн марок был разделен на 3 тысячи акций, треть из которых была куплена банком «Bank für Handel und Indistrie, Berlin und Darmstadt» (который позднее объединился с другими банками для создания банка «Dresdner Bank»), а другая 1 тысяча акций была приобретена баварским промышленником Фрайхерром фон Крамер-Клеттом (Freiherr von Cramer-Klett) через фирму «Klett & Co.» 500 акций перешли к фирме «Bankhaus Merck, Finck & Co.», а остальные были куплены частными лицами. Первым председателем наблюдательного совета был упоминавшийся соучредитель и банкир Вильгельм Петер фон Финк, а Карл фон Тиме стал при этом его первым генеральным директором.

Вильгельм Петер фон Финк

Крамер-Клетт был одним из наиболее крупных предпринимателей Германии того времени. Основной его деятельностью было машиностроение, и позднее его компании стали важной частью компании «Maschinenfabrik Augsburg-Nürnberg AG». Он также участвовал в учреждении в 1870 году банка «Merck, Christian & Co.» в Мюнхене. Фон Финк оставался председателем Наблюдательного совета МПО вплоть до своей смерти в 1924 году.

В апреле 1880 года К. Тиме начал свой бизнес с персоналом четыре человека. Несколькими неделями позднее для руководства обществом присоединился Карл Шрайнер, который, как отмечалось ранее, в 1893 году возглавил лондонский офис компании «Allianz Versicherungs-AG», у которой были тесные связи с Мюнхенским перестраховочным обществом. Кроме самого Тиме он был единственным сотрудником МПО, который имел опыт работы в страховом бизнесе.

Первый офис общества, состоявший из двух комнат, располагался с 1880 по 1913 годы по адресу «Maffeistrasse 1», который был известен как «stock exchange bazaar» (досл. «базар фондовой биржи»).

Maffeistrasse 1

Изначально Тиме благоприятствовал заключению договоров облигаторного перестрахования между страховщиком и перестраховщиком вместо существовавшего до сих пор традиционного индивидуального распределения рисков, т. е. факультативного перестрахования. Он считал облигаторные договоры как более эффективными, так и более надежными с точки зрения как страховых, так и перестраховочных компаний.

В то время существовала огромная информационная пропасть между перестраховщиками и страховыми компаниями и, потому, скрытая опасность того, что перестраховщикам могут быть намеренно переданы повышенные риски. Кроме того, большинство перестраховочных компаний фокусировали свой бизнес на небольшом количестве деловых партнеров, которые имели устойчивый кредитный рейтинг, но Тиме рассчитывал и на компенсационный или уравнивающий эффект широкого распределения портфеля. Его стратегия состояла в быстром росте сбора премии от как можно большого числа перестрахователей, чтобы добиться широкого распределения риска. Эта стратегия оправдала себя, особенно тогда, когда МПО пыталось обезопасить себя тем, что договоры заключались таким образом, чтобы избежать односторонней передачи риска, который мог принести ущерб. МПО также разделяло часть своей прибыли со страховщиками, тем самым, стимулируя последних на тщательную оценку рисков и детальное расследование страховых случаев.

Первый перестраховочный договор был заключен в 1880 году с уже упомянутой страховой компанией «Thuringia», чьим агентом Тиме оставался до 1886 года, а второй договор с компанией «Gladbacher Feuerversicherungsgesellschaft». В первый год своей деятельности общество имело портфель из 33 огневых договоров перестрахования на общую сумму премии более 1 млн марок. (43) Говоря о Карле фон Тиме, Копф писал: «Он всегда имел в виду возможности широкомасштабного международного бизнеса».

Тиме полагал, что при акцепте рисков разных отраслей и на разных территориях существует диверсификация выгод.

В 1880 году был заключен первый договор перестрахования с иностранным датским партнером «Almedige Brand-Assurance-Compani», расположенном в Копенгагене. Далее Э. Копф отмечал: «Интернационализм Тиме основывался на идее смягчения последствий чисто национальных флуктуаций в деятельности, климатических и операционных условиях. Убытки одного вида в одной стране могут быть уравновешены доходами в другой отрасли в этой же стране. Или убытки по всем видам в одной стране могут быть компенсированы положительными результатами по всем видам в другой стране. По его мнению, интернационализация перестрахования была первым шагом к атомизации (т. е. распылению) и широкому распределению риска»^[94].

Географическое распределение портфеля отражало одну из целей Общества, поставленную им с самого начала — проведение перестраховочных операций на широкой международной основе: среди прямых страховщиков, которые заключили с обществом упомянутые выше 33 договора, один был из Австрии («Allgemeine Versicherungsgesellshaft Phönix»), один из Швеции, один из Франции, один из России и два из Швейцарии. Продвижение международных деловых отношений было также подчеркнуто назначением в первый же 1880 год специального агента в Гамбурге, который отвечал за Скандинавские страны, и агента в Вене, курировшего Австро-Венгрию.

Первые успехи Общества можно проиллюстрировать следующей таблицей:

Развитие бизнеса МПО в 1880 / 81-1890 / 91 в марках^[95]

В 1881 году были заключены соглашения с агентством в Лондоне и компанией «Lancashire Fire Insurance Co.», с русской страховой компанией «Надежда» в Санкт-Петербурге и компанией «Assecurazioni Generali» в итальянском Триесте, а в 1886 году Общество уже имело свои представительства в Париже, Санкт-Петербурге, Копенгагене и Стокгольме. Поскольку МПО намеревалось расширить свое присутствие на российском рынке морского страхования, 24 февраля 1887 года оно заключило квотный договор перестрахования со страховой компанией «Россия», согласно которому подлежали перестрахованию риски, связанные с судоходством на внутренних водных путях, и морские риски. Затем были заключены перестраховочные договоры с компаниями «Русский Ллойд» (Санкт-Петербург), «Волга» (Нижний Новгород) и «Нордик» (Москва). Общество даже предоставило российским клиентам спасательное судно.

В том же 1887 году МПО и гамбургская компания страхования от огня «Feuer-Assecuranz-Compagnie» учредили в восточном Средиземноморье страховую компанию «Hamburg-Munich United».

В 1888 году Общество впервые стало акционером русской страховой компании «Помощь», которая занималась страхованием от несчастных случаев. Поскольку согласно уставу Общество не имело права в то время покупать акции других страховых компаний, Тиме и члены наблюдательного совета лично приобрели 400 акций, передав их компании в 1895 году, когда такое ограничение было снято.

21 марта того же 1888 года Общество было представлено на мюнхенской бирже при плавающей или флотационной стоимости (flotation price) акции в размере 700 немецких марок — 2 января 1890 года акции уже продавались за 990 марок, а двумя годами позже за 2 345 марок. 3 июля 1888 года МПО заключило первый договор перестрахования жизни с компанией «Россия», страховавшей капитал и рентные облигации в Санкт-Петербурге.

К тому времени на перестраховочном рынке Германии присутствовали следующие крупнейшие перестраховочные компании:

Крупнейшие немецкие перестраховочные компании в 1888 году^[96]

Возвращаясь к международной экспансии Общества, следует отметить, что Лондон все еще рассматривался с осторожностью, как достаточно сложный рынок для иностранных компаний. В 1890 году Карл Шрайнер открыл там филиал. Несмотря на все опасения, бизнес развивался успешно, и вскоре Лондон стал важной вехой в истории развития международных операций Общества. В том же году МПО приобретает акции страховой компании «Securitas Rück» в Вене, «Allgemeen Brand en Waarborg-Maatschaapij» и «Providentia» в Амстердаме и швейцарской «Swiss National». В 1891 году подписываются первые договоры перестрахования с четырьмя заокеанскими страховщиками в Батавии (сегодня Джакарта).

Карл фон Тиме за рабочим столом

Затем МПО стало распространять свои операции в Северной Америке. В августе 1892 года Шрайнер впервые пересек Атлантику, чтобы открыть американский рынок для МПО. Общество заключило первые три договора перестрахования от огневых рисков. Когда в 1897 году в США обязало иностранные компании иметь лицензию, МПО не без помощи того же Шрайнера открыло свой филиал в Нью-Йорке «Munich Re-Insurance Company», имея обеспечительный депозит в размере $ 500 тысяч.

Нельзя не отметить и социальные инновации того времени. В 1885 году был введен так называемый «Рождественский бонус». В нашем понимании это «тринадцатая зарплата» по итогам года. В 1891 году была утверждена пенсионная система Общества. С 1897 года введены бесплатные обеды для сотрудников. В 1898 году была инициирована программа по обеспечению сотрудников Общества жильем. И с 1905 года все служащие имели право на оплачиваемый отпуск.

Наряду с международным распределением рисков, Общество стремилось и к расширению портфеля по сегментам страхования. Уже в первый год, не считая упоминавшиеся огневые договоры, которые являлись основой деятельности Общества, были заключены три договора перестрахования от несчастных случаев путешественников и один договор перестрахования от градобития. В 1881 году был подписан первый договор по перестрахованию морских рисков, а на стыке 1888/89 гг. договор перестрахования жизни.

В 1898 году МПО продолжило работу по разработке совершенно нового продукта по страхованию машинного оборудования, в котором активное участие принимали не только такие страховые компании, как «Allianz», «Stuttgartter-Verein» и «Kölnischen Unfall-Versicherungs-AG», но и сами страхователи. В 1903 году МПО принимает участие в разработке специальных правил, с этого же года этот вид страхования стал общедоступным для всех страховщиков Германии.

Ураганы и наводнения все еще рассматривались как нестрахуемые риски, когда в 1899 году немецкая компания страхования от несчастных случаев «Kölnische Unfallversicherungs AG» впервые предложила страхование от ураганов. МПО приняло участие в размере 50% в перестраховании таких рисков.

К 10-летию своего существования МПО уже занимало лидирующие позиции на рынке. Сбор премии составил 10,5 млн марок, из которых 6,47 млн марок приходилось на огневое перестрахование, 3,28 млн марок на морское перестрахование и 0,58 млн марок на перестрахование жизни и от несчастных случаев^[97].

Объем операций общества увеличивался значительно на стыке веков, в частности, в результате привлечения, в первую очередь, бизнеса из России.

В 1902 году Общество становится акционером «Germanic Lloyd Berlin», «Assecuranz Compagnie Mercur», немецкого банка по страхованию жизни «Arminia» и «Réunion Française», т. е. в компании, акционером которой оно стало впервые во Франции.

В то время, как пожар в Балтиморе (7 и 8 февраля 1904 года) и землетрясение в Сан-Франциско (с 18 по 21 апреля 1906 года) стали серьезным испытанием для всего мирового страхового рынка, быстрые выплаты страхового возмещения по связанным с ними убытков существенно укрепили престиж Обществу. В частности, по пожару в Балтиморе МПО заплатило 4 млн марок. Общество понесло ущерб от землетрясения в размере около 11 млн марок, что было весьма существенным убытком, если учесть, что в 1906 году сбор премии не превысил 100 млн марок^[98]. (54) В своем годовом отчете Общество отметило, что его американский бизнес прошел своё «крещение огнем» (ориг. «baptism by fire»). Что касается землетрясения в Сан-Франциско, то после возмещений со стороны МПО кто-то фразу «time is money» перефразировал в честь К. Тиме в «Thieme is money»^[99].

Летним вечером 1905 года венгерский торговец древесиной Макс Энгель фон Черкут (Max Engel von Cserkut) ожидал отправление скорого поезда на вокзале в швейцарском Люцерне.

Макс Энгель фон Черкут

Тогда-то к нему и пришла идея страхования багажа. Но в то время эта идея не нашла поддержку среди страховщиков. Лишь в 1907 году фон Энгель представил свою концепцию К. фон Тиме: тот, кто желает оформить страхование дорожных рисков (Reiseversicherung), может это сделать добровольно непосредственно в билетной кассе. Тиме решил, что игра стоит свеч, и 9 мая в Будапеште была учреждена компания «Europäische Güter — und Reisegepäck-Versicherungs AG» с участием МПО в размере 50 тысяч крон в общем капитале в размере 300 тысяч крон.

Впервые компания предлагала путешественникам возможность застраховать свой багаж без проверки его содержимого.

Позднее в 1974 году эта компания была переименована в «Europäische Reiseversicherung AG» и сегодня называется «ERGO Reiseversicherung», расположившись в Вене.

Логотип компании

В том же 1907 году генеральный менеджер страховой компании «Allgemeiner Deutscher Versicherungsverein» в Штутгарте (основана в 1874 году)

Оттиск и почтовая марка с названием компании

Карл Готтлоб Мольт (Carl Gottlob Molt — 1842-1910 гг.) инициировал страхование автогражданской ответственности. МПО тут же подхватило идею, и его первым клиентом по данному виду страхования стала страховая компания «Urania».

В 1910 году Общество стало заниматься абсолютно новым видом — перестрахованием авиационных рисков. Рынок этот был молодой, количество потенциальных страхователей было незначительным, а распределение рисков представлялось проблематичным. Первая статистика стала доступной лишь в 1910 году. В 1913 году было предоставлено первое перестраховочное покрытие по страхованию от огня в отношении строительства воздушного судна. В 1918 году МПО перестраховывает впервые ответственность и от несчастных случаев в авиационном секторе. И только в 1919 году оно предоставило первое перестраховочное покрытие от комбинированных рисков, включая авиакаско, ответственность перед третьими лицами и от несчастных случаев для шведской компании.

В 1910 году штатная численность Общества в Мюнхене составляла 421 человек. Офисы на «Maffeistrasse 1» уже не представлялись удобными для работы, и сотрудники были вынуждены размещаться в шести отдельных зданиях, что не давало желаемого эффекта. Поэтому было принято решение построить свое собственное здание, и с этой целью за 900 000 марок был куплен участок земли между улицами «Kaulbachstraße» и «Königinstraße». Вход в здание планировался с улицы «Kaulbachstraße», что гармонировало с мюнхенским парком «English Garden», расположенным с другой стороны. Однако название адреса «Kaulbachstraße» (как говорят немцы, выражение «Kaulbach» означает «болотный источник» — прим. автора) понравилось не всем, поэтому планы изменились на 180°, и официальным адресом стала «Königinstraße», т. е. «улица Королевы». 20 марта 1913 года персонал переехал в новое собственное здание.

Königinstraße 107 (Главное здание)

В 1912 году МПО заключает перестраховочный договор с японской страховой компанией «Nippon Fire Insurance Company».

Если в год основания Тиме имел лишь пять сотрудников, то к 1914 году их уже насчитывалось 450. 20 марта 1913 года спустя 33 года после основания МПО на работу впервые были приняты две женщины.

До Первой мировой войны МПО сотрудничала с 41 страховой компанией. Вскоре оно стало доминирующим перестраховщиком Германии. В 1913 году Общество заработало 36% всей перестраховочной премии Германии.

Начало Первой мировой войны 1914 года снова подтвердило обоюдоострую природу международного покрытия. МПО было вынуждено приостановить деятельность в Великобритании, ситуация усугублялась ростом антигерманского настроения и в США, где все операции были также прекращены в 1917 году в связи с присоединением США к союзникам. Тем не менее, с партнерами из других стран у Общества сохранялись относительно стабильные отношения.

В 1916 году в МПО создается департамент, отвечающий за так называемые «substandard risks» (нестандартные риски) или страхование жизни. Статистика, собранная Обществом и другими страховщиками, легла в основу разработки системы оценки рисков («risk assessment system»). Да и сегодня «таблицы смертности» МПО являются стандартом для котировки страхования жизни.

С 15 по 17 января того же 1916 года в норвежском городе Бергене бушевал сильнейший пожар. МПО выплатило свыше 5 млн немецких марок, что стало одним из крупнейших убытков Общества после землетрясения в Сан-Франциско 1906 года.

Когда в 1917 году США вступили в Первую мировую войну, активы немецких компаний, работавших там, были арестованы. В частности, была вынуждена закрыть свои операции дочерняя компания МПО в США «First Reinsurance Company of Hartford», основанная в 1912 году.

18 декабря 1917 года Общество вместе со страховой компанией «Globus Versicherungs-AG» основывает в Берлине страховщика кредитов — банк «Hermes Kreditversicherungsbank AG» (с 1937 года: «Hermes Kreditversicherungs-AG») путем обеспечения его капитала и принятием его рисков в перестрахование. Гермес занимался страхованием экспортно-кредитных операций с целью предоставления защиты в военное время немецким экспортерам, но в послевоенное время он использовался для оказания помощи в стимулировании экспортной торговли Германии.

После поражения Германии в 1918 году она была оккупирована и на неё были наложены огромные репарационные платежи. В 1923 году наступила разрушительная гиперинфляция, когда резко упал курс немецкой марки.

Версальский договор 1920 года на многие годы закрыл для Германии такие важные страны, как Франция, Британия и США. Многие перестраховочные договоры с иностранными партнерами были расторгнуты. Был даже отказано в доступе МПО на рынок США.

В течение сложных межвоенных лет контроль над деятельностью МПО, главным образом, находился в руках Вильгельма Кисскальта (Wilhelm Kisskalt), который сменил Тиме на посту генерального директора в 1922 году, который, в свою очередь, возглавил Наблюдательный совет Общества.

Вильгельм Кисскальт

В марте 1923 года США освободили некоторые активы МПО, которые они арестовали в 1917 году. В. Кисскальт планировал сделать прямые инвестиции в Швейцарии, чья валюта считалась твердой, с тем, чтобы сохранить фонды МПО, которые могли быть обесценены в разы в результате гиперинфляции 1922-23 годов. 2 мая, а по некоторым данным 4 июня, 1923 года, еще в период правления Кисскальта, в Цюрихе была учреждена перестраховочная компания «Union Rückversicherungs-Gesellschaft» (закрылась 11 июня 2001 года), которая даже в период Второй мировой войны поддерживала международные операции МПО.

В 1924 году умирают К. фон Тиме и В. фон Финк. В деловом отчете о 44-летней деятельности, датированном 16 декабря 1924 года, МПО следующим образом описывало достижения этих двух людей: «Нам следует поблагодарить этих двух людей за то, чем стала компания, и за тот ее статус, которого она добилась сегодня, несмотря на серьезные угрозы войны и инфляции. Будучи разными личностями и характерами, эти два выдающихся индивидуума дополняли друг друга и прекрасно гармонировали в своей верности компании, своей честности и добросовестности»^[100].

В 1924-1925 годы после некоторой стабилизации марки оборот МПО составлял лишь 127 млн марок, т. е. менее ⅔ его операций в 1914 году в реальном исчислении. К концу 1920-х годов Общество все еще испытывало на себе последствия Первой мировой войны.

В 1927 году впервые с момента окончания войны было подписано торговое соглашение между Францией и Германией. МПО открывает офис в Париже, и зарубежный бизнес Общества постепенно возрождается за счет инвестиций в различные компании.

Великая депрессия в США в результате биржевого краха на Уолл-стрит 29 октября 1929 года пошатнула рынки капитала и привела к банковскому кризису и в Германии в 1931 году. Многие страховщики несли убытки, которые угрожали их существованию.

МПО было вынуждено урезать заработную плату и в период с 1930 по 1932 годы сократить персонал до 342 человек по сравнению с 1920 годом, когда он насчитывал более 600 человек. При этом Общество посчитало необходимым оказать помощь ряду страховых компаний, испытывавших финансовые трудности, что было дальновидным шагом.

С 1933 года на международные страховые и перестраховочные операции оказывали влияние валютный контроль и политические изменения. Тем не менее, в 1937 году в своем докладе наблюдательному совету В. Кисскальт сообщал, что объемы деятельности Общества вернулись на довоенный уровень, несмотря на закрытые для него такие рынки, как Россия и США.

В 1938 году его преемником стал уже упоминавшийся доктор Курт Шмитт (Kurt Schmitt), который до этого в 1914 году пришел в страховую компанию «Allianz», в 1921 году возглавлял ее, а в 1933-1934 годах был министром экономики Рейха. В середине 1930-х годов операции МПО впервые превысили довоенный уровень. К. Шмитт руководил Обществом до 1945 года.

Вторая мировая война также оставила свой след в истории МПО. Было существенно ограничено потребление бумаги и других материалов, после рабочих часов наборно-печатающие устройства и вспомогательное оборудование приходилось переносить в бомбоубежища. Начиная с 1939 года, бизнес Общества испытывал большие трудности. Иностранные операции осуществлялись через швейцарскую дочернюю компанию «Union Zürich». В 1943 году по причинам безопасности бухгалтерия Общества была переведена в небольшой городок в баварской Германии Шлирзее (Schliersee).

После 9 мая 1945 года ситуация оценивалась как критическая, и дальнейшее существование Общества находилось под большим вопросом. Ведь оно потеряло практически все активы не только в странах, участвовавших в войне, и в восточных областях Германии, но и в нейтральных странах.

В 1945 году и по 1950 год тяжелую задачу по залечиванию послевоенных ран взял на себя доктор Эберхард фон Райнингхаус (Dr. Eberhard von Reininghaus).

Эберхард фон Райнингхаус

Он работал в МПО с 1938 года, сначала в Вене, а с 1939 года по 1945 год в качестве Старшего исполнительного менеджера головного офиса в Мюнхене. Райнингхаус являлся гражданином Австрии, который преследовался по политическим мотивам после так называемого «Anschluss» («аншлюс» — акт насильственного присоединения Австрии к фашистской Германии 11-12 марта 1938 года), и который, имея среди предков еврея, во время нацистского режима именовался как «Mischling zweiten Grades» («второсортной помесью»). Он официально был назначен председателем Правления 1 сентября 1946 года.

Весь персонал вернулся в Мюнхен только в том же 1946 году, где он разместился в аварийных помещениях. Летом того года МПО предстало перед Высшим американским военным трибуналом, обвиненное в предоставлении ложной информации о своих зарубежных активах. Трибунал наложил штраф в размере 4 млн рейхсмарок, а три члена правления, Густав Маттфелд (Gustav Mattfeld), Георг Пауль (Georg Paul) и Ганс Олденбург (Hans Oldenburg), каждый были приговорены к 18 месяцам тюремного заключения. Спустя шесть месяцев приговоры были отменены в силу возраста и состояния здоровья всех трех осужденных. Доктор Франц Бухетманн (Dr. Franz Buchetmann) и Вилли Райхерт (Willy Reichert) были приговорены к 2 с половиной годам тюремного заключения. Хотя и оправданным, доктору Алоису Альцгеймеру (Dr. Alois Alzheimer) и Курту Шмитту сначала было запрещено продолжать работу в Обществе, но после успешной апелляции они вернулись на свои рабочие места.

10 марта 1947 года Контрольный Совет Германии (орган союзнического управления в Германии после второй мировой войны) принял Закон № 47 («Kontrollratsgesetz Nr. 47: Einstellung der deutschen Versicherungstätigkeit im Ausland» vom 10. März 1947), который запрещал какую-либо деятельность немецких перестраховщиков за границей.

21 июня 1948 года рейхсмарка была заменена немецкой маркой. МПО пришлось готовить финансовый отчет в рейхсмарках к 20 июня и к 21 июня уже в немецких марках. После валютной реформы собственные средства Общества упали с примерно 40 млн немецких марок до 26 млн немецких марок.

После Второй мировой войны было невозможно вернуться к перестрахованию рисков за рубежом, и весь бизнес в восточной и центральной Германии и других странах был потерян. В результате этого крупные убытки, возникшие после валютной реформы, нанесли еще больший удар по МПО. Взрыв железнодорожной цистерны на территории завода химического концерна «BASF» в Людвигсхафене 28 июля 1948 года, пожар на предприятии «Brohntal AG», пожары в городах Хольцминден (Holzminden) и Адана (Adana — город Турции) произошли один за другим в короткий период времени.

Снежные ураганы, особенно 3 и 4 декабря 1949 года, нанесли серьезный ущерб в Райнланде (Rhineland), Шлезвиг-Гольштейне (Schleswig-Holstein) и других частях Германии. Эти убытки «съели» всю прибыль, заработанную Обществом в течение всего периода, с момента, когда оно начало страховать от ураганов в 1900 году.

В 1950 году Общество переехало в свое прежнее главное здание. В августе 1948 года после процесса денацификации в Правление МПО вернулся уже упоминавшийся Алоис Альцгеймер, который пришел в МПО еще в 1929 году и стал гарантом успешной перестройки деятельности МПО.

После смерти Райнингхауса в октябре 1950 года он стал председателем Правления МПО и руководил им вплоть до конца 1968 года.

Еще в 1949 году западные оккупационные державы снова разрешили немецким перестраховщикам заключать договоры с иностранными клиентами, но в ограниченном объеме. Все ограничения были сняты лишь в сентябре 1950 года, когда был отменен запрет на иностранные операции, и Общество заключило первые три послевоенных договора с испанскими страховыми компаниями. В течение одного года МПО заключило договоры также со страховщиками в Финляндии, Франции, Великобритании, Италии, Нидерландах, Австрии, Португалии, Швеции, Швейцарии, а также в Индии и Пакистане.

Для стимулирования когда-то инициированного Обществом страхования машинного оборудования инженерный состав Общества разъезжал по всему миру в качестве советников, что дало толчок к заключению новых договоров облигаторного перестрахования. Открываются координационные центры МПО в Азии, Африке и Австралии. Международный бизнес стал снова быстро прогрессировать. В 1951 году в целях максимального развития своих зарубежных операций МПО структурирует свои консультационные услуги по видам страхования и по странам.

Впервые в послевоенный период бюджетный 1950/1951 год показал относительно скромную прибыль в 1 млн марок. В 1953 году сбор премии Общества уже достиг ⅔ довоенного уровня, а именно, 274 млн НМ.

В 1954 году Альцгеймер пригласил на работу Хорста Курта Яннотта (Horst Kurt Jannott),

Хорст Курт Яннотт 1928-1993

юриста по образованию, который, тем не менее, больше прославился в составлении финансовых отчетов. В 1969 году в возрасте 40 лет Яннотт стал преемником Альцгеймера на посту Председателя правления и возглавлял общество до 1993 года, став вторым после Тиме генеральным директором, который оставался на руководящем посту долгие годы.

Но вернемся к истории 1950-х годов. В марте 1957 года появляется первый выпуск журнала «Schadenspiegel» (досл. «Зеркало ущерба»), который содержал сведения о текущих убытках и рекомендации по превентивной работе.

Титульный лист журнала № 1 за март 1957 года

Поскольку согласно законодательству США требовалось разделение на перестраховщиков жизни и страховщиков имущества, в декабре 1959 года в американской Атланте для перестрахования жизни учреждается компания «Munich American Reassurance Company», которая сегодня имеет офисы в Чикаго и Нью-Йорке, а в 1960 году в Монреале основывается компания «Munich Reinsurance Company of Canada».

Ураган и наводнение в Гамбурге в феврале 1962 года привели к крупнейшим убыткам, когда-либо потрясавшим немецкую страховую индустрию. Серьезно пострадало и МПО: общая сумма страхового возмещения по этим страховым событиям составила около 19 млн немецких марок.

Такой непогоды в Гамбурге не помнили даже старожилы. Нет упоминания о чем-либо подобном и в хрониках. Не очень сильный, но постоянный ветер дул несколько дней подряд и гнал в устье реки Эльбы волны с моря.

Эльба вышла из берегов и двинулась в обратном направлении — в город, расположенный на обоих ее берегах. Случилось это событие в ночь на 16 февраля 1962 года. Вода потекла по улицам, площадям Гамбурга, сначала заливая их на метр, потом уровень ее поднялся на два метра, а затем и на три.

Портовый Гамбург, второй по величине город в ФРГ после Берлина, находящийся в ста километрах от Балтийского моря, оказался частично затопленным прибывавшей морской водой.

Из-за высокой воды, стоявшей на улицах, в один момент прекратилось все транспортное сообщение, оказались поврежденными телефонные линии, в домах не действовали лифты, прекратилась подача воды и газа. Люди вообще не могли выйти из дома — кругом стояла вода.

Наводнение в Гамбурге в 1962 году

Особенно тяжело было жителям первых этажей — им пришлось ночью спасаться бегством на верхние этажи, чердаки, на крыши. И в темноте, в холоде люди лезли через окна и чердаки, некоторые срывались и падали в ту самую воду, от которой спасались. Температура ее была всего семь-восемь градусов, а глубина доходила до двух-трех метров. Для неумевших плавать это была верная гибель. А что было делать немощным старикам и старухам, куда было девать грудных детей? Ни лодок, ни каких других спасательных средств ни у кого не было.

Морской осаде подвергся городской район Вильхельмсбург, который был буквально весь затоплен. Целый день бушевала стихия, а в ночь на 17 февраля не выдержали напора воды городские защитные сооружения — плотины. Их прорвало, и получившие полную свободу волны начали свое дальнейшее губительное шествие по Гамбургу. Пятая часть города оказалась под водой, а уровень ее между тем поднимался до угрожающей отметки — 5,7 метра. Это грозило полным затоплением.

Люди уже не ждали помощи, а сами мастерили из досок и мебели спасательные плоты, забирались на чердаки и крыши. Мокрые, замерзшие, не имевшие пиши и теплой одежды, они не могли продержаться долгое время. Многие из них соскальзывали с крыш и деревьев и падали в ледяную воду. Такого разлива Эльбы, к тому же зимой, никто не предвидел, хотя на случай наводнения у городских властей был свой антикризисный план спасения людей, но никто не ожидал такого высокого прибытия воды за столь короткий срок. Все приходилось организовывать на ходу.

Всю работу по спасению людей взял на себя министр внутренних дел в правительстве земли Нижняя Саксония Гельмут Шмидт, будущий канцлер Германии. По его распоряжению к спасению людей подключились солдаты бундесвера. Предложили свою помощь и союзники — американские военные. Они доставили лодки и вертолеты. Так на улицах Гамбурга появились резиновые надувные лодки с немецкими и американскими солдатами, в небе закружили вертолеты — и спасение началось.

Двадцать тысяч жителей сняли солдаты с крыш и с деревьев, вызволили с этажей затопленных зданий. Двести небольших десантных суденышек и 140 надувных лодок участвовали в спасательной операции. В них были горячая пища, напитки, одеяла. В небе кружилось свыше 70 вертолетов бундесвера и 25 вертолетов американской армии.

Вода спала только через несколько дней. Тогда выявились и масштабы катастрофы: погибли 337 человек, 75 тысяч остались без жилья, а общий ущерб оценивался почти в 3 млрд немецких марок^[101].

В 1963 году Общество открывает свой филиал в Гонгконге, тем самым, усиливая свое присутствие в Азии. В 1967 году появляется его представительство в Японии, а в 1968 году несколько отделений в Африке: Йоханнесбург (ЮАР), Кейптаун (ЮАР), Дурбан (ЮАР), Претория (столица ЮАР), Блантайр (Республика Малави в Восточной Африке), Порт-Луи (столица Республики Маврикий), Виндхук (столица Намибия) и Хараре (столица Зимбабве).

В 1970 году открывается филиал в Сиднее (Австралия) и Каракасе (Венесуэла).

В 1971 году по случаю 70-летия Альцгеймера учреждается фонд его имени в поддержку Баварского национального музея.

1 января 1973 года общество приобрело новый логотип — параллельные линии, встречаясь, образуют квадрат — разработанный Антоном Станковски.

Линейная структура означает связь и обмен, партнерство и взаимодействие, взаимность и доверие, развитие и порядок, безопасность и солидарность, масштаб и приспособленность.

После ряда природных катастроф МПО основало в 1974 году фирму «Joint Office for Natural Hazards». Под названием «Geo Risks Research» она вскоре стала непреложным ресурсом для политиков, ученых, промышленников и страховщиков во всем мире. Эта фирма разработала такие уникальные программы как «World Map of Natural Hazards» («Карта опасных природных явлений в мире») и «NATHAN (NATural Hazards Assessment Network («Система оценки стихийных бедствий»). В том же году впервые членом Правления МПО становится женщина — доктор политических наук Эдит Лукаш (Edith Lukas)

Эдит Лукаш

В 1976 году открывается представительство МПО в Сингапуре.

В 2-5 января того же года над Германией и практически всей Центральной и Западной Европой, включая Англию и Ирландию, бушевал ураган. В Германии он известен как «Capella» storm, поскольку во время шторма погибло судно «Capella», унеся с собой 11 жизней. А в Бельгии это событие известно как «Ruisbroek flood». Общий убыток составил 3 млрд немецких марок, из которых 1,2 млрд компенсировалось страховщиками. Убыток по доле МПО составил 175 млн марок.

1979 год. Развивается страхование космических рисков. В силу разнообразия этих рисков МПО создает внутренний пул космической технологии.

12 июля 1984 года в Мюнхене прошел град, который нанес самый крупный убыток в истории немецкой страховой отрасли того периода и стал одним из крупнейших в истории МПО. Экономический ущерб для страны составил 3 млрд немецких марок (примерно $ 1 млрд.), а страховой убыток — 1,5 млрд немецких марок. Градины достигали размеры теннисного мяча. Были повреждены посевы, деревья, более 70 тысяч зданий, 28 самолетов в аэропорту Мюнхена и около 250 тысяч автомобилей. Также пострадали порядка 400 человек. Общие расходы по доле МПО составили 166 млн немецких марок^[102].

На этом катастрофы не закончились. 19 сентября 1985 года подвергся землетрясению крупнейший город мира Мехико. Магнитуда толчков по шкале Рихтера составила 8,1. Погибло около 10 тысяч человек, порядка 30 тысяч раненых, около 100 тысяч бездомных, разрушено около 6 тысяч зданий. Экономический ущерб оценивался в $ 4 млрд а страховой убыток — в $ 275 млн.

В 1989 году открылись офисы МПО в Сеуле и Афинах, и общее число зарубежных представительств и филиалов Общества достигло 65.

В сентябре того же года над северной частью Карибского моря и восточной частью США пронесся ураган Хуго. Общий ущерб оценивался в $ 10 млрд. Страховой убыток составил 7,5 млрд немецких марок, а по доле МПО 250 млн немецких марок.

К 1989 году доходы МПО от зарубежных операций составили половину всех поступлений общества.

В 1990 году МПО начинает сотрудничество с международной группой по оказанию медицинских услуг «MedNet», которую приобретает в 1997 году. В том же году МПО приобретает 10% акций в компании «Mercur Assistance Deutschland GmbH», которая впоследствии сливается с «ArztPartner almeda AG» и функционирует как «almeda AG assistance and healthcare services» в составе МПО.

19 апреля 1991 года в России было открыто Представительство МПО, первым руководителем которого стал доктор Петер Мюллер, ранее возглавлявший московское представительство «GenRe/Kölnische Rück». В конце 2006 года в России была открыта компания по перестрахованию жизни «Мюнхенское перестраховочное общество Перестрахование жизни Восточная Европа/Средняя Азия» (Munich Re Life E. E.C. A), которая стала первой компанией по перестрахованию жизни на российском страховом рынке, быстро добилась лидирующих позиций, но закрылась летом 2011 года, уступив место в этом сегменте французской компании «SCOR».

В 1992 году в Италии начинает свою деятельность «Munich Re Italia S.p. A.». В том же году МПО запускает программу по страхованию экологической ответственности и разрабатывает программу котировок данных рисков под названием «NATURE», которую приобретают многие страховые компании Германии.

1 марта 1993 года председателем правления МПО становится доктор Ганс-Юрген Шинцлер (Hans-Jürgen Schinzler), до этого занимавший пост заместителя Хорста Курта Яннотта, а в январе 2004 года он переходит в руководство Наблюдательного совета общества.

Ганс-Юрген Шинцлер

В марте 1994 года МПО устанавливает для торговли на бирже Франкфурта так называемые registered shares или именные акции.

В 1995 году дочерняя компания МПО в Англии впервые начинает предоставлять страхование «Directors’ & Officers’” (D & O), которое предусматривало страхование ответственности членов советов директоров и членов наблюдательных советов компаний.

14 августа 1996 года МПО и совет директоров компании «American Reinsurance Corporation», основанная как «American Reinsurance Company» 15 марта 1917 года в городе Хантингтон штата Пенсильвания, а также мажоритарный акционер этой компании инвестиционная группа «Kohlberg Kravis Robert & Co.»

Логотип компании

достигли соглашения о приобретении со стороны МПО американского перестраховщика за общую сумму примерно $ 3,3 млрд. Это позволило обществу укрепить свои позиции на рынке США.

В том же году Общество приобретает кёльнскую компанию «DKV Deutsche Krankenversicherung AG»,

Логотип компании

тем самым, укрепляя свои позиции в сегменте личного страхования.

В 1996 году Общество включено в список Франкфуртской фондовой биржи в «DAX 30» — индекс 30 крупнейших с точки зрения товарооборота компаний Германии.

3 июля 1997 года страховые группы «Victoria/D. A.S. — Deutscher Automobil Schutz Allgemeine Rechtsschutz-Versicherungs-Aktiengesellschaft» и «Hamburg-Mannheimer/DKV» объединились под одной холдинговой компанией и стали называться «ERGO Versicherungsgruppe AG». Для усиления финансового положения МПО и ЭРГО в декабре 1999 года была основана компания «MEAG-MUNICH ERGO AssetManagement GmbH».

Логотип компании

В тот же день Гонгконг стал частью КНР. МПО решает усилить свои позиции на китайском рынке и открывает офисы в Пекине и Шанхае.

В 1999 году Общество продолжает расширять свое зарубежное присутствие и открывает представительство в Чили, чтобы координировать в Южной Америке свою деятельность по перестрахованию договоров страхования жизни, а затем в Варшаве, оценив потенциал польского страхового рынка. В том же 1999 году после объединения с итальянской «Torino Riassicurazioni S.p. A.» (ex Reale Riassicurazioni S.p. A. del gruppo Reale Mutua) компания «Munich Re Italia S.p. A.» становится крупнейшим перестраховщиком Италии.

Вообще 1999 год вошел в анналы Общества, как год природных катастроф. Только два урагана, пронесшиеся над Францией в декабре того года, стоили МПО почти € 500 млн. Кроме того, Обществу пришлось участвовать в урегулировании убытков, связанных с градом в Сиднее, тайфуном «Барт» в Японии и крупными землетрясениями в Турции, Греции и Тайване. Природные катаклизмы стоили ему € 1,1 млрд.

Трагедия 11 сентября 2001 года принесла страховой убыток в размере порядка $ 60 млрд, из которых $ 2,6 млрд пришлось на МПО. Но это уже другая история и, возможно, о ней расскажет кто-то другой…

А мы лишь заметим, что Мюнхенское перестраховочное общество и сегодня один из лидеров глобального рынка перестраховочных услуг.

Глава 3

Баварское перестраховочное общество. 1911 год начал отсчет рождения еще одного немецкого перестраховочного общества«Bayerischen Rück». Читаем у П. Коха: «В связи с новым правовым регулированием в области ипотечно-банковского и страхового надзора подразделения Баварского Ипотечного и Вескельного банка («Bayerischen Hypotheken — und Wechselbank»), созданные в 1835 году, были выделены в 1906 году и преобразованы в Баварский Страховой банк («Bayerische Versicherungs-Bank AG») в качестве независимого акционерного общества. В своей рекламе компания прямо указала на это происхождение. Ее возглавил в качестве первого председателя правления Карл Риттер фон Расп (Karl Ritter von Rasp) (1848-1927 годы), который ранее возглавлял страховые подразделения банка и занимал лидирующие позиции в ассоциациях немецкой страховой отрасли»^[103].

Карл Риттер фон Расп

Принятию подобного решения послужил опыт урегулирования страховых случаев, связанных с землетрясением в Сан-Франциско 1906 года. Под воздействием последствий от возмещения убытков от этого стихийного бедствия кредитный институт в 1911 году в интересах юридически обособленного теперь Баварского Страхового банка создал Баварский перестраховочный банк («Bayerische Rückversicherungsbank AG») (позднее: «Bayerische Rückversicherung AG» — Баварское перестраховочное общество).

В конце 1923 года инфляция в Германии была преодолена путем введения так называемой «Rentenmark» («рентная марка»).

Образцы таких марок

Последующая стадия позитивного экономического развития, которая также улучшила ситуацию и в страховой индустрии (только в одном 1923 году в Германии было создано около 130 страховых компаний, которые, правда, просуществовали относительно недолго), тем не менее, создала определенные проблемы — не все перестраховочные компании смогли восстановиться от спада, который они переживали в 1923 году. Одной из этих компаний было Баварское перестраховочное общество.

В 1923 году «Bayerische Versicherungsbank» был продан компании «Allianz» и Мюнхенскому перестраховочному обществу, при этом Баварское перестраховочное общество было фактически забыто во время этой сделки, которая произошла практически за одну ночь^[104]. Подобная сделка позволяла разгрузить избыточные обязательства Баварского перестраховочного общества. Благодаря вето, которое согласно уставу общества мог наложить единоличный член правления Хофрат Эрнст Драмм (Hofrat Ernst Drumm), не было возможности исправить данную ошибку.

Хофрат Эрнст Драмм на одной из ранних фотографий

Но Драмм, который о продаже перестраховочной «дочки» узнал на следующий день из газеты, все же наложил задним числом свое вето и переписал акции на себя. В 1924 году он предложил контрольный пакет акций Швейцарскому перестраховочному обществу, которое приняло это предложение. Как написано в буклете Швейцарского перестраховочного общества: «Новая «дочка» в Мюнхене была для швейцарцев желанным якорем на немецком страховом рынке и осуществляет с тех пор перестрахование»^[105].

Для Баварского перестраховочного общества вхождение в эту компанию оказалось счастливым случаем. В 1928 году оно уже занимало 7 место среди крупнейших немецких перестраховщиков. Швейцарское перестраховочное общество, которое во время периода инфляции только извлекло прибыль от стабильности швейцарского франка, приобрело доли в нескольких испытывающих финансовые трудности немецких страховых компаниях. Капиталовложения оно осуществляло либо непосредственно в Цюрихе, либо через Баварское перестраховочное общество. Это сплетение называлось Швейцарским клубом (Schweizer Club), хотя при этом швейцарцы стремились расширить свои интересы за счет не только единого управления всей группой.

В 1930-е годы Баварское перестраховочное общество с точки зрения бизнеса развивалось вполне успешно. Оживление экономики позволило достичь сбора премии в размере 30 млн рентных марок.

Во время Второй мировой войны процветание военной промышленности и одновременное отсутствие конкуренции со стороны зарубежных перестраховщиков принесло обществу премию в 45 млн рейхсмарок. Поскольку Швейцарское перестраховочное общество также не могло осуществлять свою деятельность на немецком рынке, баварская «дочка» как никто подходила для выполнения задачи по управлению совместным немецким предприятием.

По мере того, как бомбардировки Мюнхена становились все интенсивнее, было принято решение о переезде в городок Мюнхсдорф (Münchsdorf), в один из замков старинного семейства фон Аретин (Familie von Aretin). Это было правильное решение: в здание на Леопольд-штрассе, 4 попала бомба, и верхние этажи выгорели.

После войны в силу принятия Германией строгих положений, регулирующих порядок осуществления валютных операций, оба общества финансово отделились друг от друга. При этом Швейцарское перестраховочное общество передало свои договоры с немецкими страховщиками Баварскому перестраховочному обществу и в ответ приняло иностранные договоры. 1950 год вернул баварцам уверенность в необходимости совместного сотрудничества.

Баварское перестраховочное общество получило после войны сравнительно выгодные стартовые условия, не только благодаря «материнской» компании в Цюрихе, но и тому, что оно сумело сохранить основную документацию, а также тому, что вскоре здание на Леопольд-штрассе было восстановлено.

Исправлению ситуации помогли и годы «экономического чуда» («Wirtschaftswunderjahre»). Эрих Роберт Прёлсс (Erich Robert Prölss), который уже в 1937 году работал на Баварское перестраховоное общество в качестве адвоката, теперь в 1955 году стал его председателем. Едва ли кто-либо другой мог привнести такую культуру руководства. Пресс-конференции проводились не в обычных конференц-залах, а в библиотеке общества. Как автор криминальных романов, Прёлсс имел непосредственное отношение к литературе. Это позднее должно было стать рекламным шагом, поскольку Прёлсс также был востребованным правовым экспертом всей страховой индустрии.

Эрих Роберт Прёлсс

В течение последующего десятилетия Баварское перестраховочное общество оставалось важным игроком на международном рынке перестрахования. С 1955 года по 1965 год количество сотрудников увеличилось на 100 человек. Быстрый рост персонала потребовал реформы структуры общества. Юрген Зассе (или Сассе — Jürgen Sasse), преемник Прёлсса, начал такую реформу, что способствовало дальнейшему росту объема деятельности. 1974 год поставил Общество с объемом брутто-премии в 654 млн немецких марок на четвертое место в Германии, при этом оно было 9-м крупнейшим перестраховщиком в мире.

В силу этого здание на Леопольд-штрассе стало мало. И Общество переезжает на улицу Зедерангер (Sederanger). Теперь общество возглавил Петер Фрей (Peter Frey).

90-е годы прошлого века были также успешными. Имея международный рейтинг «А» и находясь в десятке крупнейших перестраховщиков мира, общество занимало достойное место в группе Швейцарского перестраховочного общества. В 1993 году руководящий пост общества занял Стефан Липпе (Stefan Lippe), который продолжил курс на успешное развитие. Двумя годами позже он был приглашен возглавить материнский концерн.

2001 год завершил историю Баварского перестраховочного общества, как независимой компании. В ходе реорганизации оно стало частью концерна «Swiss Re Germany AG». Сегодня данный концерн называется «Swiss Re Europe S. A. Niederlassung Deutschland».

Ганноверское перестраховочное общество. Рассказывая об истории перестраховочных компаний Германии, нельзя не упомянуть и перестраховочное общество, штаб-квартира которого расположена в Ганновере — «Hannover Rück» или «Hannover Rückversicherung AG“. Датой основания компании считается 6 июня 1966 год, когда было учреждено акционерное общество транспортного страхования и перестрахования (нем. ATR — Aktiengesellschaft für Transport — und Rückversicherung). Учредителем тогда выступила компания «Feuerschadenverband Rheinisch-Westfälischer Zechen (FSV)» из города Бохум (Bochum — промышленный город на северо-западе Германии в земле Рейн-Вестфалия). Новая компания была по существу «SPE — special purpose entity», т. е., как мы сказали бы сегодня, специализированной дочерней фирмой для обеспечения перестраховочной защиты «Feuerschadenverband Rheinisch-Westfälischer Zechen». Как и «Haftpflichtverband der Deutschen Industrie Versicherungsverein auf Gegenseitigkeit» (HDI) (досл. «Союз страхования ответственности предприятий немецкой индустрии на взаимной основе»), FSV была еще одним институтом взаимопомощи, основанным для страхования рисков крупных предприятий. Этот институт был учрежден еще в 1920 году и изначально обеспечивал страхованием не только предприятия горнодобывающей промышленности, но в определенной степени химический сектор промышленного центра Германии, т. е. Рурскую область. В 1923 году HDI объединил усилия со страховым гигантом «Gerling» по основанию фирмы «Eisen und Stahl GmbH», которая впоследствии продолжила обеспечивать перестраховочные потребности HDI.

Общество ATR имело уставный капитал в размере 5 млн немецких марок, 30% которого (примерно 1,5 млн НМ) были полностью оплачены. Следующие компании участвовали в учреждении общества:

^[106]

Незамедлительно после основания компании банк «Westfalen Bank AG» передал свою долю в 1000 НМ союзу «Schadenschutzverband GmbH». В конечном итоге, FSV перекупило долю SSV и стало обладателем 87% минус одна акция в капитале новой компании.

Идея создания перестраховочного общества, которое сегодня называется «Hannover Rück», принадлежала Хансу Фаберу (Hans Faber), который в то время носил титул «Bergrat» («советник горняков»), и будучи председателем правления FSV, cумел убедить его наблюдательный совет, который состоял, главным образом, из «Bergassessoren» («экспертов горного дела»), в том, что учреждение новой компании было бы правильным шагом.

Первый договор перестрахования FSV заключило в 1928 году при посредничестве фирмы «Eisen und Stahl GmbH», при этом договор был оформлен с 19 компаниями по страхованию имущества, которые объединили свои интересы как часть «Gerling Group».

Изначально объектом перестрахования являлись исключительно застрахованные риски в горнодобывающей промышленности, но в 1938 FSV стала принимать в перестрахование так называемые «синтетические» горные предприятия. В то время этот термин использовался для предприятий, учреждаемых горнодобывающими компаниями для конвертирования угля в топливо в рамках программы Третьего рейха по промышленному самообеспечению. Впоследствии функционируя под названием «химические фабрики», они породили многочисленные крупные убытки, поскольку для процесса конвертации требовалось чрезвычайно высокое давление. Это вызвало нешуточную озабоченность: после длительных переговоров 16 декабря 1942 года договор перестрахования был расторгнут. Затем договор стал размещаться через страхового брокера «Jauch & Hübener» у 16 страховых компаний. С 1943 года и далее это оставило FSV без какой-либо перестраховочной защиты, потому что после выступления тогдашнего председателя наблюдательного совета компании, горного эксперта, Вильгельма Кестена (Wilhelm Kesten) наблюдательный совет принял решение нести свои риски за свой счет. Так продолжалось многие годы.

Спустя несколько лет после окончания Второй мировой войны брокер «Jauch & Hübener» предложил FSV еще один комплексный пакет перестраховочной защиты. Опять же бизнес размещался среди немецких страховщиков. В огневой отрасли, основном виде страхования, принимаемом FSV, компания заключила в 1966 году 120 договоров страхования от огня на общую сумму премии в размере 20,6 млн НМ. Портфель, главным образом, состоял из рисков, связанных с крайне опасными химическими предприятиями, каждое из которых компания удерживала на себе полностью. Поэтому она всецело зависела от перестраховочного консорциума, который состоял из немецких страховщиков, т. е. фактически конкурентов.

Вскоре самостоятельное несение рисков без перестраховочной защиты, как это имело место с 1943 по 1948 годы, оказалось невозможным. Когда-то богатейшие угольные залежи Рура и Саара постепенно теряли свою экономическую и финансовую мощь. Более того, химические предприятия, основанные ранее горнодобывающими компаниями, существенно переросли взаимозависимость. Теперь и FSV не имела прежнего влияния. Эта совокупность факторов, наряду с незабываемым фактом того, что в 1942 году FSV имела определенные преимущества, ускорила принятие решения о программе перестрахования, которое находилось бы вне сферы влияния конкурентов. С этого момента появилась идея, которая позднее реализовалась в лице Ганноверского перестраховочного общества.

В первые пять лет компания осуществляла морское страхование и перестрахование, а также стала быстро развивать свое присутствие на международных перестраховочных рынках.

В 1970 году с FSV официально объединился союз «Haftpflichtverband der Deutschen Industrie V.a. G.» (HDI) из Ганновера (хотя само соглашение было подписано в сентябре 1969 года), в результате чего головной офис ATR переехал в Ганновер.

Такое объединение незамедлительно принесло положительные результаты: в 1969 году HDI собрал премию в размере 159 млн НМ, при этом 95 млн приходились на автострахование, а 23 млн на страхование общегражданской ответственности. В свою очередь, FSV заработала 47 млн НМ, из которых 30 млн были получены по договорам страхования от огня и почти 8 млн от автострахования.

Лишь немногие члены наблюдательного совета присоединились к аналогичному совету объединенной компании, которая получила название «Versicherungsverein der deutschen Industrie» («Страховое общество немецкой индустрии»). Один из конкурентов FSV направил возражение в суд, который его поддержал. Была разрешена только комбинация двух названий, в результате чего новая компания стала называться «Haftpflichtverband der deutschen Industrie und Feuerschadenverband V.a. G.» («Союз страхования гражданской ответственности немецкой индустрии и убытков от огня»). В 1976 году это название было сокращено до уже упоминавшегося «Haftpflichtverband der Deutschen Industrie V.a. G.» (HDI).

Наиболее важной задачей был не только поиск профессионалов в перестраховании, но и следование определенному принципу, который состоял в том, чтобы передавать неразмещенные доли брокера «Jauch & Hübener» на собственное удержание ATR либо в ретроцессию. Поскольку компания не имела человеческих ресурсов для поддержания многочисленных контактов, было ясно, что деловые взаимоотношения потребуют использование услуг брокеров. Собственно и сегодня такая политика является важной составной компонентой стратегии «Hannover Rück».

Весной 1971 года союз HDI понес крупный убыток по договору страхования химического завода «Chemische Werke Hüls» в городе Марле (земля Северный Рейн-Вестфалия). Ущерб составил порядка 52 млн НМ; HDI оказался единственным страховщиком, но 95% риска передал в общество ATR, которое, в свою очередь, распределило риск среди многочисленных ретроцессионеров по всему миру. В то время в Европе он оценивался как крупнейший с точки зрения обязательств одного страховщика.

Изначально событие не вызывало вопросов, так как ATR удалось собрать возмещение полностью от более, чем двухсот компаний, участвовавших в перестраховании. Казалось, что все идет своим чередом, но этот страховой случай имел неожиданные последствия. Некоторые давно учрежденные немецкие перестраховщики полагали, что ATR понесло серьезный удар, и, пользуясь благоприятной для них ситуацией, задумались об ограничении этого общества от ретроцессионных сделок на международном рынке. На перестраховочном форуме в Монте-Карло в 1971 году важным вопросом повестки дня стал запрет для ATR в возобновлении ретроцессионных операций для «восстановления порядка на рынке огневого страхования Германии»^[107].

Это создало сложную ситуацию для ATR. Клаус Бингемер (Claus Bingemer), который представлял общество в Монте-Карло, сначала не знал о том, что задумали другие немецкие перестраховщики. Вначале участники дискуссии не были склонны раскрывать свои намерения. Затем стало ясно, что представители иностранных перестраховочных рынков считали планируемый бойкот в отношении ATR несправедливым и неуместным. Прежде всего, два французских перестраховщика озвучили свое намерение возобновить свои обязательства, если не будет доказано неправомерное поведение союза HDI на немецком рынке. Все, без исключения, другие зарубежные перестраховщики подтвердили свою лояльность в сложившейся ситуации. Многочисленные немецкие страховые компании также возобновили свои доли, и, в итоге, общая емкость ATR для огневого портфеля HDI оказалась больше, чем она была до страхового случая в Марле.

Не только общество ATR получило поддержку и доверие со стороны участников мирового рынка, подобное поведение перестраховочных кругов подняло и их имидж в глазах всей общественности. Несмотря на это, стратегия немецких перестраховщиков, нацеленная на принижение реальных возможностей компании, сохранилась.

Тем не менее, после конфронтации с немецкими страховщиками в 1971 году позиция ATR на рынке укрепилась, и были сняты препятствия для расширения акцептов, а значит улучшения баланса и стабильности всего портфеля.

Стартовая позиция Общества, как новичка на перестраховочном рынке, была крайне тяжелая. Местный немецкий рынок твердо удерживался в руках профессиональных перестраховщиков десятилетиями. Другим отягчающим фактором было то, что ATR, как зависимая от HDI компания, могла выстоять на рынке только лишь благодаря квалифицированному андеррайтингу в условиях конкуренции среди других немецких страховщиков.

Аналогично, и другие рынки континентальной Европы имели свои традиционные связи и оставляли ATR мало места, чтобы попасть в круг привилегированных перестраховщиков. Единственным богатым источником перестраховочных цессий был лондонский рынок с его глобальными предложениями. Однако в то время было уже понятно, что чрезмерно перестраховщики нередко получали там убыточный бизнес. Соответственно, жесткое воздержание от рисков с лондонского рынка являлось правилом тех дней для ATR. Американский бизнес, предлагавшийся лондонским рынком, считался рискованным, непредсказуемым и предрасположенным к крупным выплатам из-за особенностей американской судебной системы. Несмотря на это, ATR приняла решение выйти на американский рынок. Не следует забывать, что добрая половина мирового сбора страховой премии генерировалась в США. Хотя американский перестраховочный бизнес имел не самую лучшую репутацию в континентальной Европе и действительно вызывал серьезные финансовые потери, которые нередко реализовывались спустя годы, нельзя было игнорировать тот факт, что 50% мировой премии не всегда или не постоянно сопровождались крупными ущербами. Это привело к тому, что ATR стала смотреть на американский рынок через его местные страховые компании и брокеров. Идея была правильной и разумной, но, как оказалось, не совсем осуществимой.

После неудавшейся блокады со стороны немецких перестраховщиков 1971 года ATR была в поиске независимого рынка для портфеля HDI под лидерством сильного брокера. Одним из таких, несомненно, был нью-йоркский брокер «Guy Carpenter». При посредничестве родственного брокера Алекса Вукайловича (Alex Vucailovic) уже упоминавшийся Клаус Бингемер сумел выйти на контакт с тем, кто впоследствии стал крупнейшим перестраховочным брокером в мире. После длительных и откровенных переговоров с Эдом Беннетом (Ed Bennet), главным управляющим брокера, Бингемер был неожиданно приглашен в конференц-зал. Там у него появилась возможность представить ATR почти десятку менеджеров «Guy Carpenter». Презентация Бингемера вызвала большой интерес и доброжелательность. Поэтому можно было прогнозировать благоприятное сотрудничество с брокером. На протяжении многих лет атмосфера оставалась благоприятной, хотя по факту в адрес ATR было сделано небольшое количество предложений о перестраховании.

К объективным причинам такого положения дел можно было отнести слабую капитализацию и отсутствие рейтинга. В 1970-е годы «ATR/Hannover Rück» в совокупности со всеми немецкими перестраховщиками имела так называемый «equity ratio» (отношение собственного капитала к общей сумме активов) лишь в размере 10% сверх сбора нетто-премии. В США этот норматив был мягче. В то же время, форсированные шаги, направленные на укрепление резервов убытков, в Германии и в целом в Европе предоставляли перестраховщикам, включая ATR, устойчивость и живучесть во времена крупных страховых случаев.

Как отмечалось выше, отношения с брокером «Guy Carpenter» закладывались еще в 1971 году, но лишь в 1984 году, то есть 13 лет спустя, это сотрудничество начало приносить свои плоды. Благодаря депрессивному состоянию других рынков, «ATR/Hannover Rück» стал предпочтительным партнером для «Guy Carpenter». Более того, свои наработки компании открыли и другие американские брокеры. Между тем, «Hannover Rück» получает высокий международный рейтинг. Установилось полное доверие, и отсюда стратегическая идея работы через американских перестраховочных брокеров, наконец, принесла желаемый результат.

Преимущество для «Hannover Rück» в его международной экспансии было связано не только с коммуникационными каналами, но что более важно, с тем, что все андеррайтерские решения могли приниматься в головной компании в Ганновере, и избегая необходимость открытия и содержания филиала в США. Недостатком являлось то, что технические резервы должны были быть обеспечены американскими ценными бумагами и банковскими гарантиями. Когда в последующие годы возник риск того, что паушальная ставка Федерального акцизного налога (flat-rate Federal Excise Tax), установленная для нерезидентов США могла вырасти для перестраховочного бизнеса с 1 до 4%, лицензия «Hannover Rück» в штате Иллинойс, которая до сих пор использовалась для прямого страхования со стороны HDI, это вынудило компанию приобрести небольшое перестраховочное агентство в Лос-Анджелесе. В дальнейшем оказалось, что компания сделала бесполезный упреждающий шаг, поскольку увеличение налога на перестраховочную деятельность так и не реализовалось.

Со временем изначально громоздкие связи между континентами по почте, факсимильной и телефонной связи улучшились посредством современных средств связи, которые были заменены так называемой «always-on immediacy» («постоянной доступностью») всего глобального рынка. Это оказалось крайне важным для продвижения бизнеса.

Ответственность за развитие американского бизнеса лежала на Тео Дилманне (Theo Dielmann), который с 1986 года являлся членом правления «Hannover Rück/Eisen and Stahl Rück».

Тео Дилманн

Очень скоро Дилманн осознал риски, которые нес в себе американский рынок. В начале 1970-х годов стало ясно, что «run-off» или итоги закрытия резервов убытков американских договоров страхования от несчастных случаев будут весьма убыточными. Угроза для дальнейшего существования компании становилась вполне реальной. В длительной перспективе «Hannover Rück» едва ли могла выдержать крупные убытки в своем бизнесе. Только коммутация или перераспределение резервов убытков могла предотвратить серьезные напряжения и обеспечить безопасность. Это было очевидно, но как этого добиться? У «Hannover Rück» не было формулы или идеального выхода. Т. Дилманн столкнулся с необходимостью проведения переговоров с партнерами в США и Лондоне. С годами он привел к успешному результату переговоры, которые проходили на самых разных уровнях. Он добивался своих целей старанием, непреклонной последовательностью и очень специфичным красноречием. Тем самым Т. Дилманн спас компанию от неопределенности развития и в то время от потенциальных финансовых проблем.

Вслед за слиянием HDI и FSV в 1970 году акции ATR были объединены в одних руках. Лишь единственная акция, так называемая «акция учредителя», осталась, как это всегда имело место, во владении «HUK-Coburg». HDI, обладая мажоритарной долей в «Eisen and Stahl Rück», формировала наличие двух перестраховочных компаний в новой «HDI Group». Другим фактором было то, что ряд акционеров, имевших значительные интересы в «Eisen and Stahl Rück», являлись немецкими компаниями взаимного страхования. При объединении HDI и FSV было установлено, что обе перестраховочные компании новой группы должны работать параллельно друг с другом.

В первые дни компании имели разные правления и независимую друг от друга деловую активность. Нет необходимости говорить о том, что они должны были составить бизнес-план в короткий срок, что обуславливалось разными целями, но при этом и единой заемной политикой. Стало очевидным, что общие задачи могут быть выполнены лишь в долгосрочной перспективе.

Акционеры «Eisen and Stahl Rück» в бóльшей своей части являлись крупнейшими цедентами компании. Более того, на общем рынке страхования HDI и другие акционерные компании жестко конкурировали между собой в сегменте автострахования. Поэтому приходилось проявлять терпение и осторожность. В 1973 году устанавливается совместное управление с компанией «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“, которая была основана 23 августа 1923 года в Кёльне. В 1976 году в связи с передачей морского портфеля материнской компании HDI общество ATR переименовалось в нынешнее «Hannover Rückversicherung AG“.

В 1977 году Клаус Бингемер стал представителем исполнительных комитетов «Hannover Rückversicherung AG“ и «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“. Название «Hannover Rückversicherung AG“ было очень подходящим для международного рынка, хотя бы потому, что громоздкое “ Aktiengesellschaft für Transport — und Rückversicherung in Bochum», да и сам город Бохум ничего не значили для бóльшей части остального мира.

С другой стороны название «Ганновер» было известно во все мире благодаря «Royal House of Hanover», который взошел на английский трон в 1714 году в период правления Георга IV.

До 1917 года английская королевская семья носила имя «Hanover». Что интересно, и в наши дни более, чем 50 городов и общин в англоговорящих странах носит название «Hanover». Короче говоря, новое название должно было пойти в актив компании. Именно под этим именем общество «Hannover Rückversicherung AG“ начало свой поход к званию крупного и работающего во всем мире перестраховщика.

Для улучшения доступа на рынки США и Великобритании в 1979 году учреждаются соответственно «Insurance Corporation of Hannover (ICH)» в Лос-Анджелесе и «International Insurance Company of Hannover Ltd. (IICH)» в Лондоне.

История крупных страховых и перестраховочных групп свидетельствует о том, что значительная часть их роста обеспечивалась посредством покупки аналогичных компаний. В этой сфере «Hannover Rück» также занимало активную позицию. Изначально получив выгоду от стабильного роста HDI, Общество поставило себе цель обеспечения роста за счет приобретения других компаний и было готово принять на себя ⅓ перестраховочных портфелей, предлагаемых на рынке. При этом акционеры и менеджеры «Hannover Rück» осознавали рискованность такого подхода. Задача выполнялась с осторожностью, и почти все приобретения общества приводили к заметному увеличению его клиентской базы.

Первое присоединение сторонней страховой группы происходило в несколько этапов в 1981 году, когда «Hannover Rück» становится мажоритарным акционером группы «Hollandia Group» в Йоханнесбурге, ЮАР, которая позднее была переименована в «Hannover Re Group Africa».

В 1984 году «Hannover Rück» переехало в новое здание на Karl-Wiechert-Allee 50 (название в честь известного немецкого политика, журналиста и председателя городского совета Ганновера Карла Вихерта), где располагается и сегодня.

В 1988 году вместе с «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“ учреждается так называемое «Zeichnungsgemeinschaft» (Соглашение о совместном андеррайтинге).

В 1990 году в целях совершенствования диверсификации и снижения волатильности общество «Hannover Rück» принимает решение о расширении своих операций в области перестрахования жизни и здоровья. В этой связи оно покупает американского страховщика жизни «Reassurance Company of Hannover (RCH)», расположенного в г. Орландо, штат Флорида, и компанию в Гамбурге «Hamburger Internationale Rückversicherung (HIR)“. История сделки такова. Эта перестраховочная компания принадлежала страховщику «Volksfürsorge». Крупные перестраховщики Германии имели возможность приобрести компанию. Однако никто из них не проявил интерес к её портфелю. «Hannover Rück» провело надлежащую проверку и разделило предлагаемое участие на три зоны приобретения: текущий бизнес (который в виде перестраховочного портфеля представлял наибольший интерес), большая часть закрывающегося бизнеса передавалась в так называемую «run-off company», т. е. в страховую компанию по управлению перетекающими обязательствами, которая оказывает перетекающим страховым компаниям или страховым синдикатам услуги, связанные с урегулированием обязательств по ранее заключенным страховым договорам, и наконец, большая часть экспертов или андеррайтеров компании HIR переходила в штат «Hannover Rück».

Приобретение компании HIR впоследствии привело к новаторскому успеху. В короткий период времени удвоились финансовые результаты. Но что более важно — профессиональный персонал HIR, который открыл доступ «Hannover Rück» в сегменте перестрахования жизни. Кроме того, такая сделка расширила возможности общества в США, Италии, Малайзии и Гонконге.

До 1980-х годов в Европе рейтингам страховых и перестраховочных компаний не придавалось большого значения. Ведь компании нередко сотрудничали со своими партнерами на протяжении десятков лет. Кроме того, страховщики находились под пристальным надзором со стороны национальных государств.

Внутренний анализ показал, что с середины 1970-х годов годовая финансовая отчетность «Hannover Rück» и «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“ выглядела предпочтительной по сравнению с другими немецкими перестраховщиками. Несмотря на это, у некоторых участниках рынка существовало сомнение в стабильности общества «Hannover Rück», которое, в конце концов, считалось относительно молодой компанией. Примечательно то, что страховщики и брокеры из англосаксонских рынков уже требовали наличие рейтинга у своих перестраховочных партнеров того времени. Поэтому был смысл в том, чтобы финансовая устойчивость и платежеспособность компании были подтверждены, в частности, агентством «Standard & Poor’s» (S&P). Тем самым, «Hannover Rück» стало первой страховой компанией Германии, которая стала сотрудничать с этим международным рейтинговым агентством.

Подготовка соразмерного рейтинга со стороны агентства требовала детального анализа деятельности общества и, самое главное, доверительного сотрудничества. По многим вопросам и подходам в отчетности существовали большие разногласия, но надо было взаимно учиться. Для «Standard & Poor’s» совместная работа привела к ценным знаниям немецкой и европейской практик отчетности. В итоге в 1984 году «Hannover Rück» получило наивысший рейтинг «ААА» (extremely strong — чрезвычайно крепкое финансовое положение). Таким образом, Общество стало одним из трех рейтингованных страховых компаний в Европе (все с наивысшим рейтингом). В США страховой рынок традиционно ориентировался на рейтинги «A. M. Best», шкала которых отличается от «Standard & Poor’s». По шкале первого «Hannover Rück» и «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“ получили в 1994 году рейтинг «А+» (Superior — высший).

Несмотря на последующее снижение рейтингов вследствие финансового кризиса, одна константа осталась неизменной: «Hannover Rück» оставалась в группе высокорейтингованных игроков международной страховой отрасли. А это давало Обществу многочисленные привлекательные возможности. Кроме занятия престижного положения на рынке высший рейтинг позволял получать на наиболее интересном рынке США соответствующий кредит доверия.

В 1992 году генеральным директором Общества был назначен д-р Михаэль Райшель (Dr. Michael Reischel), который сменил на этом посту Клауса Бингемера. В том же году Общество учредило компанию «Hannover Reinsurance (Irland) Ltd.» в ирландском Дублине, являвшемся финансовым перестраховщиком на базе Центра международных финансовых услуг (International Financial Services Centre-IFSC).

Михаэль Райшель

С 1 января 1995 года «Hannover Rück» становится мажоритарным акционером «Eisen und Stahl Rück“.

После скоропостижной смерти Михаэля Райшеля весной 1995 года общество нуждалось в новом генеральном директоре, который мог бы привнести свежие идеи в развитие перестраховочной и инвестиционной политики.

1 января 1996 года Главным исполнительным директором общества назначается Вильгельм Целлер (Wilhelm Zeller). Ранее он долгие годы являлся членом правления исполнительных директоров Кёльнского перестраховочного общества. Его приход ознаменовал новую эпоху в истории «Hannover Rück».

Первым решением В. Целлера было покончить с совместным андеррайтингом, существовавшим между «Hannover Rück» и «Eisen und Stahl Rück“ и перераспределить перестраховочную деятельность. В том же 1996 году компания «Eisen und Stahl Rückversicherung-AG“ вливается в «Hannover Rückversicherungsgruppe», при этом происходит реструктуризация всей группы: теперь «Hannover Rück» отвечает за международные рынки, а «Eisen und Stahl Rück“ получает исключительные обязательства по внутреннему рынку Германии.

Вильгельм Целлер

Путем ретроцессий оба перестраховщика все же участвуют на взаимной основе в международном и немецком бизнесе. Так, «Hannover Rück» изначально принимает 70% ретроцесионного портфеля, подписанного со стороны «Eisen und Stahl Rück“ при условии, что он не связан с прямыми операциями обеих акционерных компаний. В свою очередь, «Eisen und Stahl Rück“ принимает 20% немецкого и международного портфелей «Hannover Rück» путем ретроцессии.

В. Целлер также принимает новый подход, когда речь заходит о названии «Eisen und Stahl Rück“: на современном перестраховочном ландшафте оно казалось отчужденным и способным вызвать недоразумение. Начался поиск нового названия. В качестве рабочего варианта была принята аббревиатура «E + S Rück» по аналогии со страховой компанией «R + V: Raiffeisen — und Volksbanken-Versicherungsgesellschaften».

Теперь перестраховочная группа HDI действовала на реконструированной основе. Длинная история осторожного восстановления отношений между двумя перестраховщиками под эгидой HDI завершилась. Изначально миноритарные акционеры «E + S Rück» относились к такой трансформации с недоверием. Хотя, в целях бизнеса новые ретроцессионные соглашения мало чем отличались от предыдущих совместных андеррайтерских решений. Теперь немецкие акционеры могли использовать международный опыт «Hannover Rück» при использовании специализированного немецкого перестраховщика для защиты собственных рисков.

До прихода В. Целлера «Hannover Rück» осуществляло свою деятельность относительно скрытно от общества и прессы. Последовательное расширение бизнеса в первые 25 лет проходило без особой огласки. Таково было веяние времени, поскольку перестрахование скорее являлось профессионально замкнутым сегментом, который почти не освещался газетами. Более того, внешний профиль и контакт со средствами массовой информации не имел большого значения для «Hannover Rück», поскольку у этого перестраховочного общества не было внешних инвесторов, которых надо было бы убеждать в правильности его целей. Позднее один из британских журналистов назвал общество «stealth reinsurer» («Tarnkappen Rückversicherer» — «перестраховщик-невидимка»), на что, несомненно, повлиял американский термин «stealth bomber» («бомбардировщик-невидимка «Стелс»). Это была осознанная политика, которая привела к тому, что, в то время, как быстрый рост общества находился под пристальным вниманием конкурентов, тем не менее, никто из них не мог объяснить такой прогресс «Hannover Rück».

Однако, после прохождения «IPO-Initial Public Offering» («Первичное публичное предложение») пошли быстрые изменения: общество теперь не могло больше работать в закрытом режиме. В качестве зарегистрированного предприятия «Hannover Rück» неожиданно обнаружило себя в зоне пристального внимания прессы. Требовалось раскрыть свои деловые показатели и активно привлекать инвесторов. Каждое непредсказуемое событие теперь имело большое значение, поскольку оно могло повлиять на стоимость акций.

Сначала общество не желало иметь дело с этой новой публикой. В силу того, что акции стали падать после того, как стали достоянием общественности негативные результаты от инвестиций общества в США, «Hannover Rück» вынуждено было реагировать.

Под руководством В. Целлера имидж общества радикально изменился: он открыл достоинства общества внешнему миру и приступил к реализации агрессивной коммуникационной стратегии. Теперь стратегической задачей было яркое освещение в прессе и в глазах инвесторов сильных сторон «Hannover Rück». Многочисленные брифинги В. Целлера с лондонскими аналитиками и интервью во влиятельных газетах, таких как, например, «Financial Times» способствовали формированию нового имиджа перестраховочного общества как «rough diamond» (Rohdiamant — «естественный» или «неограненный алмаз») индустрии перестрахования, который может дать инвесторам притягательное основание для покупки.

Да, на протяжении многих лет наблюдался активный рост операций «Hannover Rück», и к 1995 году общество занимало седьмое место среди крупнейших перестраховщиков мира. Однако В. Целлер обращал внимание аналитиков и журналистов не столько на рост объема собираемой премии, сколько на рентабельность общества, цитируя свою же броскую формулу: «Volume is Vanity, Profit is Sanity» — «Объем лишь тщеславие, а благоразумие в прибыли». Наконец, «Hannover Rück» заняло свое достойное место на международном рынке.

Ураган «Эндрю»^[108] 1992 года привел к еще одному изменению на рынке перестрахования: в результате этого катастрофического события рынок ретроцессий оказался в кризисном положении, и перестраховочная емкость резко сократилась. Тогда были сделаны первые шаги в сторону рынка ссудного капитала с тем, чтобы получить дополнительную емкость для катастрофических рисков. «Hannover Rück» стало пионером в этом направлении, обеспечивая прямой доступ к рынку капитала через неизученную тогда формулу «alternative risk transfer»^[109]. В 1994 году в сотрудничестве с американским «Citibank» общество стало первым перестраховщиком, который когда-либо секьютиризовал часть своих катастрофических рисков^[110]. Объем трансакции, обозначенной как «Kover (K)»^[111] достиг $ 85 млн. С этого момента «Hannover Rück» считалось одним из наиболее активных игроков, когда речь шла о передаче риска на рынок капитала.

Еще одно изменение на перестраховочном рынке также способствовало стабильному развитию «Hannover Rück»: на протяжении многих лет рынок, особенно в континентальной Европе, традиционно занимался пропорциональным перестрахованием, что было выгодно крупным, давно существующим перестраховщикам, имевшим десятилетние взаимоотношения со страховыми компаниями. Однако, начиная с 1990-х годов, энергичное развитие получило непропорциональное перестрахование. Старые связи между страховыми и перестраховочными компаниями становились более хрупкими, и многочисленные перестраховочные имена исчезли с рынка на волне объединения компаний.

Общество «Hannover Rück» на этом подъеме увеличило объем своих непропорциональных принятий. При этом фокус его деятельности был сосредоточен не на нижних, а на верхних лейерах (уровнях) договоров эксцедента убытка^[112]. Со временем непропорциональное перестрахование стало основным драйвером роста его бизнеса.

С приобретением в 1990 году гамбургской компании «Hamburger Internationale Rückversicherung (HIR)“ общество «Hannover Rück» сделало первый шаг к укрупнению своего портфеля перестрахования жизни и здоровья. После этого была поставлена стратегическая задача расширить данный сегмент и создать противовес значительно более волатильному перестрахованию иных видов рисков, которое доминировало в портфеле общества. В 1990 году сбор премии по перестрахованию жизни составил 180 млн немецких марок при общем сборе премии общества в размере 1,7 млрд немецких марок, т. е. около 10%.

Под руководством д-ра Вольфа Беке (Dr. Wolf Becke), который пришел в общество из компании HIR, был разработан стратегический план, который, чтобы не копировать крупных перестраховщиков жизни, предусматривал принятие своего курса развития.

Вольф Бек

На тот момент немецкий рынок был уже весь поделен и не мог предложить новичку реалистичную перспективу вхождения на него. Однако была доступна форма, так называемого, «unit-linked life reinsurance» (перестрахование жизни с привязкой к инвестиционным фондам), продукт, который не был типичным для тех дней. Лидеры рынка придерживались традиционного страхования и перестрахования на дожитие (endowment) и рассматривали «unit-linked life reinsurance» как вид уличного беспризорничества («Schmuddelkind» — досл. «гаврош» или «грязный ребенок») — сомнительный продукт, который согласно превалирующему мнению не следовало перестраховывать.

Как аутсайдер рынка общество «Hannover Rück» не было подвержено таким предубеждениям. Оно систематично нацеливало свои рыночные возможности на еще неосвоенный вид бизнеса. В его пользу были особые обстоятельства времени: после воссоединения 1989 года немецкие страховщики жизни наблюдали беспрецедентный бум нового бизнеса в пяти новых федеральных землях на территории бывшей ГДР. На этом фоне так называемые «unit-linked policies» или «Fondspolicen»^[113], которые сначала и, в первую очередь, продавались через крупные сбытовые компании, также способствовали резкому росту ставок премии. Как результат, потребность в перестраховании этого относительно нового продукта также существенно возросла.

Бум в новом сегменте привел и к росту аквизиционных расходов. Лишь немногие страховщики могли финансово выдержать такие объемы нового бизнеса, потому что эти расходы требовалось списывать немедленно. Другими словами, они являлись существенной нагрузкой на результаты, достигнутые страховщиками жизни в годы процветания. В 1991/1992 годах общество «Hannover Rück» заключило крупный квотный договор с одним из крупнейших страховщиков жизни, который являлся одним из лидеров английского рынка по «unit-linked policies». В 1995 году Общество уже признавалось ведущим перестраховщиком жизни.

Руководящим принципом для страхового бизнеса в Германии было предлагать новые продукты для потенциальных клиентов, а не просто рассказывать непосредственным страховщикам, как они должны себя вести в той или иной ситуации. Поэтому Общество «Hannover Rück» стало позиционировать себя как новаторского перестраховщика, который предлагал покрытие для тех рисков страхования жизни, которые рынок игнорировал. Благодаря этому общество стало основным игроком в этом сегменте рынка перестрахования.

Ключевой принцип общества в осуществлении перестрахования жизни можно объяснить с точки зрения его роли, как новичка рынка: не имело смысла пытаться завоевать рынок за счет цены. Лидеры рынка всегда стремятся ответить на любой выпад, и, в конечном итоге, прибыльность исчезает, и никто не выигрывает. К тому времени стратегия общества «Hannover Rück» заключалась в том, что скорее имеет смысл отказаться от бизнеса, нежели втягиваться в ценовые войны.

Расширение перестрахования жизни и здоровья являлось также основным стратегическим интересом для уже упоминавшейся ранее материнской компании HDI (Haftpflichtverband der Deutschen Industrie VVaG), которая с 1993 года возглавлялась генеральным директором Вольфом-Дитером Баумгартлем (Wolf-Dieter Baumgartl).

Вольф-Дитер Баумгартль

В 1992 году он основал «HDI Lebensversicherung AG», и в 1996 году она приобрела компанию «Transatlantische Lebensversicherung AG» (позднее «Aspecta Leben») у английского «Lloyds Bank». В 1996 году общество также покупает компанию «KKB — Kunden Kredit Bank-Lebensversicherung AG» у «Citibank», что позволило материнской компании HDI выйти на рынок быстро растущего и прибыльного «bankassurance»(«банкострахование»).

В международном бизнесе общество «Hannover Rück» сделало себе имя как перестраховщик-новатор с его новыми продуктовыми концепциями. Например, в 1991/1992 годы оно предложило перестраховочную защиту в Великобритании для специализированного продукта, известного как «Home Income Plan», с помощью которого старшее поколение могло перевести или обменять принадлежавшее им имущество в, так называемый, «immediate lifetime annuity» («регулярное пособие на дожитие»). В 1995 году общество стало пионером на английском рынке, предложив аннуитетные продукты для лиц с нарушениями здоровья (impaired annuities) через специализированного страховщика (PAFS — Pension Annuity Friendly Society, London), учрежденного в сотрудничестве с «Winterthur Life Re», тем самым, создав совершенно новый вид продукта. Наконец, во взаимодействии с небольшим страховщиком «Stalwart Assurance» общество «Hannover Rück» в 1996 году предложило английскому рынку первые так называемые «smokers’ annuities» [аннуитеты для курильщиков (для курящих)].

Наряду с поиском свободных сегментов рынка стратегия роста общества также предусматривала основание субсидиарных компаний за рубежом и приобретение других игроков. В 1991 году была переформирована южноафриканская группа 1981 года в компанию «Holland Life Re», которая спустя почти десять лет стала второй компанией на южноафриканском рынке перестрахования жизни. В 1993 году у обанкротившейся нидерландской «NRG Group» был куплен австралийский перестраховщик жизни «NRG Victoria Life».

В том же году североамериканская субсидиарная компания по жизни «RCH — Reinsurance Company of Hannover», расположенная в г. Орландо штата Флорида, приобретенная в 1990 году, стала осуществлять новый вид финансирования перестрахования. Эти так называемые «BAT — block assumption transactions» стали революционной концепцией финансовой оптимизации на рынке страхования жизни США: впервые встроенная или вложенная стоимость (EV — embedded value)^[114] договора перестрахования жизни была зарегистрирована и монетизирована. Ранее считалось, что такие портфели не вызывали особого интереса. Такая точка зрения была кардинально пересмотрена благодаря новой концепции по «монетизированию встроенной стоимости»: теперь представлялось возможным использовать денежную стоимость (cash value) действующего бизнеса, при этом обеспечивая дополнительную ликвидность и снижение порога платежеспособности (solvency relief)^[115] страховых компаний, а также повышение прибыльности. Другими словами, основной идеей «монетизированной вложенной стоимости» было то, чтобы за счет договора перестрахования цедент мог получить возможность использовать ожидаемый результат прохождения договоров страхования жизни уже в настоящий момент, а не ждать пока эти договоры страхования закончатся. Правда, впоследствии в 2001 году операции «block assumption transactions» были прекращены после первых же убытков, что было связано с волатильностью сегмента страхования здоровья к 1997 году, потому что, в отличие от страхования жизни, оплачиваемые услуги и премии менялись нередко в значительной степени.

Международная экспансия не ограничивалась англоговорящими рынками и только перестрахованием жизни и здоровья. В начале 1990-х годов были открыты ряд офисов в азиатском регионе, в частности, в 1992 году они были открыты в Куала-Лумпур (Малайзия) и Гонконге.

В 1997 году «Hannover Rück» приобретает отдельные портфели шведской компании «Scandia International Insurance Company (SIIC)», находившейся в Стокгольме, тем самым, объединив перестрахование жизни и здоровья, факультативное перестрахование и страхование авиационных и космических рисков. В это же время происходит объединение в «Hannover Rückversicherungsgruppe», таких компаний, как английского филиала «Scandia International Insurance Company», «International Insurance Company of Hannover (Inter Hannover)», а также специализированных компаний из Франции, Испании и Мехико (Мексика). Это позволило структурировать международные факультативные операции. При этом новые приобретения позволили диверсифицировать международный портфель, который до этого, главным образом, концентрировался на рынке США.

Приобретение компании «Scandia International Insurance Company» стало важным шагом для «Hannover Rück» и сточки зрения перестрахования жизни и здоровья. Будучи единственным участником торгов, общество смогло отобрать наиболее привлекательные портфели. Компания «Skandia Reassurance London» стала ядром «Hannover Life Re UK». Рост портфеля «Skandia» по перестрахованию жизни и на случай инвалидности сделал «Hannover Rück» одним из двух топовых перестраховщиков жизни в Скандинавии, Франции и Центральной Америке.

В 1999 году офисы в Малайзии и Гонконге были преобразованы в филиалы. Это было крайне важно: теперь Куала-Лумпур отвечал за рынки АСЕАН (Ассоциация государств Юго-Восточной Азии), а Гонконг обслуживал рынки Дальнего Востока, главным образом, Китай.

В том же году в Дублине (Ирландия) учреждается компания «Hannover Life Re Ireland», которая стала первым «офшорным» перестраховщиком жизни в группе с глобальными полномочиями. Он был основан с учетом благоприятных регуляторных условий в Ирландии (отсутствие требования о необходимом платежеспособном капитале), привлекательной структуре налогообложения и использования в качестве основы финансовой отчетности бухгалтерских стандартов «US GAAP/Irish GAAP» (Generally Accepted Accounting Principles). На момент учреждения собственный (акционерный) капитал составлял € 75 млн.

В итоге первые годы развития в сегменте перестрахования жизни оказались весьма успешными: к 1999 году сбор брутто-премии достиг € 2,2 млрд. С приобретением компании HIR в 1990 году «Hannover Rück» вскоре стало главным международным перестраховщиком жизни. Этот бизнес, как отмечалось ранее, стал противовесом более волатильному портфелю перестрахования иных рисков (имущество, ответственность, фирнансовые риски, несчастные случаи).

Общество «Hannover Rück» следовало стратегии диверсификации и с помощью других средств: в конце 1990-х годов третьим стратегическим направлением общества, кроме перестрахования «не-жизни» и жизни/здоровья, стало развитие финансового перестрахования. Особенно в США так называемое «FinRe — financial reinsurance» — согласно которому акцент делался на финансирующей функции перестрахования — предлагало значительные возможности для роста, например, при услугах при замещении собственного капитала (equity substitute) либо при выполнении требовании по ликвидности. Ирландия, где «Hannover Rück» было представлено компанией «Hannover Re Ireland», эволюционировала в инновационный центр для новых продуктов в финансовом перестраховании.

С целью дальнейшего снижения зависимости от доминирующего прежде портфеля перестрахования иного, чем жизнь, с его подверженностью крупным убыткам и зависимостью от рыночных колебаний, общество в 1999 году выдвинуло четвертый стратегический акцент на вхождение на рынок прямого страхования США.

Покупка в 1999 году американского страховщика, расположенного в Нью-Йорке, «Clarendon Insurance Group» стала стратегической в концепции мирового развития «Hannover Rück». С объемом премии в размере $ 1,3 млрд группа «Clarendon» являлась одним из крупнейших провайдеров так называемого «program business», т. е. страхования специализированных рисков в США, которые включали, кроме всего прочего, такие потребительские группы, как собственников передвижных домов (жилые прицепы) или студии татуировок. Более 90% рисков поступали от группы «Clarendon», которая выступала генеральным агентом по отношению к другим перестраховщикам, и лишь небольшая часть бизнеса оставалась на собственном удержании. Теперь появилась возможность получать прибыль за счет высоких перестраховочных комиссий, выплачиваемых на мягком рынке перестрахования иного, чем жизнь в США. Покупка группы «Clarendon» и сильный рост объема премии привели к резкому увеличению доли американского бизнеса в общем портфеле общества«Hannover Rück», а именно, до 45%.

Общество, которое раньше являлось традиционным перестраховщиком (по собственной же оценке), в конце 1990-х годов трансформировалось в современную финансовую группу. В 1990 году 91% всего бизнеса приходился на стандартное перестрахование «не-жизни», а 9% на перестрахование жизни и здоровья. К 2000 году это соотношение кардинально изменилось: перестрахование в имущественном секторе составляло около 41%, 20% премии поступало за счет перестрахования жизни и здоровья, 21% составляли сборы по программному или специализированному бизнесу и 15% приходилось на финансовое перестрахование.

При этом направления перестрахования имущественных рисков, от несчастных случаев и жизни сохранились под брендом «Hannover Life Re», финансовое перестрахование под брендом «Hannover Re Advanced Solutions». В 2000 году в целях улучшения инвестиционной политики и реструктуризации акционеров «Hannover Rückversicherungsgruppe» меняет предъявительские акции (bearer shares) на именные акции (registered shares). В октябре того же года группа признается на основе списка немецкого фондового индекса MDAX^[116] победителем номинации «Capital Investor Relations Award» (примерный перевод номинации — «Лучшие отношения с инвесторами»).

Портфель специализированных рисков был прибыльным, но довольно рисковым, поскольку был подвержен убыткам, и он был эффективным при наличии надежных перестраховщиков. В силу того, что рынок перестрахования испытывал определенные трудности, связанные с террористическими атаками на страны-члены ВТО в 2001 году, сложно было найти перестраховочную емкость, когда она сокращалась на фоне роста стоимости перестрахования таких рисков. Кроме того, в эту категорию теперь попадали и риски от природных катастроф. Неудивительно, что такие перестрахования стали подпадать под регулирования отдельных штатов США. Естественно, что после 2001 года группа «Clarendon» уже не могла получать прибыль на жестком рынке США, и с 2005 года «Hannover Rück» постепенно ушло с рынка специализированных рисков США.

Выходя за границы 20-го века, следует закончить поветствование об этом перестраховщике следующей информацией: сегодня группа является дочерним обществом холдинговой компании Таланкс АО (нем. Talanx AG). На сегодня «Hannover Rück» с объемом брутто-премии в размере более 19 млрд евро входит в четверку крупнейших перестраховочных компаний в мире и насчитывает более 3000 сотрудников.

Швейцарское перестраховочное общество. Мы рассказываем о нем в этой главе, поскольку оно зарегистрировано в ФРГ.

Швейцарское перестраховочное общество («Schweizerische Rückversicherungs-Gesellschaft», англ. «Swiss Reinsurance Company» — «Swiss Re») было основано в 1863 году, т. е. в период расцвета и интенсивного развития экономики Швейцарии.

Быстрая индустриализация и урбанизация на протяжении 19-го века привела к концентрации рисков, которая требовала от страховых компаний диверсификации их обязательств. У независимых перестраховочных компаний возникла четкая роль по защите и распределению рисков страховщиков, развитию экспертизы и обеспечению капитализации, когда в этом возникала необходимость.

Пожар 1861 года в Гларусе высветил проблемы в страховой системе Швейцарии в плане покрытия катастрофических убытков и потребности в создании дополнительного покрытия уже самих страховщиков. Это катастрофическое событие затронуло местных страховщиков претензиями, которые в пятикратно превышали их резервы. Незамедлительно после пожара страховая индустрия стала обсуждать возможность учреждения кантонального перестраховочного пула, но эта идея так и не реализовалась. Лишь шесть месяцев спустя, в ноябре 1861 года, как отмечалось ранее, страховая компания «Allgemeinen Versicherungsgesellschaft Helvetia» создает самостоятельную компанию страхования от огня «Helvetia Schweizerische Feuerversicherungsgesellschaft» в Санкт-Га́ллене, что зеркально стало появляться и в других городах Швейцарии.

Благоприятная рыночная ситуация в Швейцарии, а также возможность расширять сотрудничество с соседними государствами представляли хорошую основу для формирования профессионального перестрахования в этой стране. Инициативу в данном процессе взял на себя Моритц Игнац Гроссманн (Moritz Ignaz Grossmann), глава страхового бизнеса компании «Helvetia», который напомнил всем, что один только перестраховочный опыт двух компаний под названием «Helvetia» оправдывает вопрос создания отдельной перестраховочной компании, тем более, что за последние несколько лет 20% страховой премии было заработано иностранными перестраховщиками. Гроссман так прямо и отмечал, что основной задачей создания своего швейцарского перестраховщика в Цюрихе было сохранение перестраховочной премии, собираемой в Швейцарии, чтобы меньше делиться перестрахованием с французскими и английскими страховщиками.

Moritz Ignaz Grossmann

Кёльнское перестраховочное общество явилось примером того, что нужно делать. Кроме того, это было прекрасной коммерческой возможностью для потенциального швейцарского перестраховщика на национальном рынке, поскольку сами страховщики все чаще смотрели на зарубежный рынок перестрахования.

Потребность в перестраховании изначально удовлетворялась прямыми страховщиками, на основании взаимного перестрахования. Поскольку данное решение вопроса представлялось неадекватным, в начале июля 1863 года Гроссманн изложил свою идею в меморандуме, адресованном цюрихскому банку «Schweizerische Kreditanstalt», основанному в 1857 году в качестве финансового центра Цюриха государственным деятелем и предпринимателем Альфредом Эшером (Alfred Escher), и предложил учредить перестраховочную компанию совместно с компанией «Allgemeine Versicherungsgesellschaft Helvetia».

Альфред Эшер

Данный меморандум явился вехой в истории страхования, поскольку впервые предлагал четкое обоснование фундаментальных принципов профессионального перестрахования.

В отчете, посвященном 50-летию Швейцарского перестраховочного общества, есть ссылка на того же Гроссмана, который представил совету директоров доклад, содержащий достаточно убедительные аргументы. Он начал с упоминания первого независимого перестраховочного общества в Кёльне. Затем констатировал, что срочная необходимость в современном перестраховании вызвана растущей конкуренцией, которая обязывает страховщиков постоянно предпринимать усилия для удовлетворения интересов потребителей, а также вызвана вовлечением огромных сумм денежных средств, значительная часть которых в условиях растущего объема торговых операций ложится в карман перестраховщиков. Далее он продолжал, что перестраховочные соглашения не могут заключаться с компаниями, предоставляющими страховые услуги тем же клиентам, поэтому наилучшим выходом явилось бы перестрахование, предоставляемое фирмами, которые не занимаются ничем другим, кроме как перестрахованием. Эти фирмы, концентрирующиеся исключительно на перестраховании, могут соответствовать спросу на перестрахование более эффективно, нежели компания, осуществляющая разные виды деятельности, «во-первых, потому что [профессиональная] перестраховочная компания может уделить больше внимания этому специфическому виду андеррайтинга и может более осторожно развивать свою деятельность… и успешно, нежели прямая страховая компания, которая заключает перестрахования просто как «побочный» бизнес, во-вторых, потому что компании, которые опасаются, что перестраховочные цессии негативно повлияют на их бизнес и условия страхования, могут не иметь подобных сомнений в случае с перестраховочной компанией, которая сама не принимает прямое страхование»^[117].

Гроссманн также подчеркивал международный характер новой компании и ее деятельности. По его словам, перестраховочная компания была учреждена не только «для предложения местным компаниям покрытия для значительной части их избыточных портфелей», но и также для установления «аналогичных отношений с иностранными компаниями, тем самым, выполняя экономическую задачу создания деловых связей с другими странами»^[118].

С самого начала была надежда на то, что общество будет образовано в сотрудничестве с уже упоминавшимся банком «Schweizerische Kreditanstalt», который бы предоставил необходимый капитал и особый престиж новой компании. Предполагалось, что организационно намного легче начинать в качестве перестраховочной, а не страховой компании. 10 июля 1863 года совет директоров компании «Helvetia» одобрил план действия и необходимость направления меморандума в «Kreditanstalt», чтобы было можно начать переговоры. Под председательством Альфреда Эшера совет директоров банка рассмотрел предложение и 18 сентября 1863 года образовал комитет для более детального изучения данного вопроса.

В конечном итоге Швейцарское перестраховочное общество было учреждено с участием банка «Schweizerische Kreditanstalt» и базельского торгового банка «Basler Handelsbank». В октябре 1863 году была принята соответствующая резолюция. Уставный капитал должен был составить 6 млн швейцарских франков при оплате со стороны акционеров 15% капитала. В уставе общества было указано, что акции общества должны быть с самого начала распределены достаточно широко, чтобы избежать концентрации деловых интересов только в ограниченном круге акционеров. Согласно уставу общество должно было обеспечивать перестрахование местным и иностранным компаниям, а также частным страховым компаниям в области морского и огневого страхования и страхования жизни.

Титульный лист Статута Швейцарского перестраховочного Общества 1863 года

Лицензия, выданная 19 декабря 1863 года, имеет подпись Готтфрида Келлера (Gottfried Keller), известного поэта и в то время Первого архивариуса кантона Цюрих.

Подпись Келлера на лицензии

Gottfried Keller

Первое заседание совета директоров Общества проходило 26 декабря 1863 года под председательством Гроссманна. Было принято решение направить циркулярное письмо на французском и немецком языках тем страховым компаниям, которые могли бы стать желаемыми партнерами. 1 мая 1864 года руководителем компании был назначен Георг Шмидт (Georg Schmidt), который начал свою карьеру в компании «Aachener und Munchener Feuerversicherungs Gesellschaft». В 1859 году в качестве руководителя компании «Dresdner Feuer-Versicherungs-Gesellschaft» он отвечал за основание ее венской дочерней компании «Österreichischer Phönix».

Ранняя история профессионального перестрахования в Швейцарии показывает некоторые структурные черты, характерные для такой системы безопасности между страховыми компаниями. Первые годы выявили необходимость поддержания адекватного капитала и заинтересованность партнеров в обеспечении долгосрочного баланса рисков.

Первый договор перестрахования Швейцарское перестраховочное общество заключило 1 января 1864 года, так сказать, в качестве «подарка» со страховой компанией «Allgemeine Versicherungsgesellschaft Helvetia», который касался перестрахования морских рисков. Договор применялся ко всем договорам страхования и перестрахования по морским рискам, принятым компанией «Helvetia», в случае превышения страховых сумм по ним согласованной величины эксцедента (договор облигаторного перестрахования на базе эксцедента сумм). Риски подразделялись на три группы:

(1) морские страхования, включая комбинированные перевозки по земле и внутренним водам;

(2) комбинированные перевозки по земле и внутренним водам;

(3) наземные перевозки.

Договор носил обязательный характер для обеих сторон, и Швейцарское перестраховочное общество участвовало с долей 1/3 от превышений по рискам группы 1 и 2, и с разными долями по рискам категории 3. В договоре участвовало еще три других перестраховщика, но их названия в договоре не упоминаются, а лишь делается ссылка на перестраховщиков «В», «С» и «Д». Похоже, что это самый ранний пример участия нескольких перестраховщиков в одном договоре. К договору прилагалась таблица лимитов, в которой были указаны суммы фиксированных собственных удержаний компании «Helvetia», а также лимиты, в пределах которых несли обязательства сами перестраховщики^[119].

С. Е. Голдинг не делает акцент на самом распределении долей участников договора, но сделаем это, исходя из интересных положений самого договора. В частности, в английском переводе в статье 1 сказано: «The Company designated as A, by which the Schweizerische Rückversicherungs-Gesellschaft is understood, receives one-third of all excesses, that designated by B one-fourth, that by C one-forth and that by D one-sixth.

If the amount specified in the column «Limit» is reached, and consequently the limit of one or more of the Companies designated by A, B,C and D exhausted, the excess shall be allocated equally among the remaining Companies. If, as a consequence of this, the limit of a Reinsurer is again exhausted, the other Reinsurers still remaining shall again participate equally in the excess, the allocation taking place according to this principle until all limits are exhausted» — «Компания, обозначенная как «А», под которой понимается Швейцарское перестраховочное общество, принимает на себя 1/3 от всех превышений, компания, обозначенная как «В», ¼, обозначенная как «С», ¼ и обозначенная как «Д» — 1/6 часть.

Если достигается сумма, указанная в колонке «Лимит», и соответственно исчерпываются лимиты одной или более компаний, обозначенных как А, В, С и Д, любое превышение должно распределяться равным образом среди остальных компаний. Если же в результате этого, лимит Перестраховщика снова исчерпывается, другие Перестраховщики должны снова участвовать равным образом в таком превышении, при этом распределение производится в соответствии с данным принципом до исчерпания всех лимитов».

Конечно, сам текст выглядит замысловато. Но попробуем разобраться с помощью самой таблицы, приложенной к договору. Собственное удержание цедента составляло 60 000 франков:

...

(таблица)

...

Договор был заключен на пять лет, т. е. до 1 января 1869 года. Все цессии должны были декларироваться в установленной форме в течение 48 часов с момента принятия рисков на страхование при условии, что риски подпадают под действие договора, а ответственность перестраховщика начинается с момента начала действия обязательств самого цедента. В отношении рисков группы (1) предусматривалась комиссия в размере 10%, а по другим двум группам в размере 15%. Кроме того, из премии должны были вычитаться местные брокерские вознаграждения, что предзнаменовало сегодняшнюю широко распространенную практику. Также предусматривалась 10%-я тантьема, но только в том случае, если прибыль перестраховщика составляла 20% и более. Прибыль рассчитывалась с учетом вычетов из премии страхового возмещения, выплаченного за отчетный и последующий годы, а также оценкой неоконченных убытков на конец второго года действия договора.

В первый же год существования Общества было заключено еще семь договоров перестрахования морских рисков и 16 договоров перестрахования огневых рисков с прямыми страховщиками Швейцарии (с той же «Helvetia Feuer» в мае 1864 года был заключен первый огневой перестраховочный договор) и заграничными партнерами в Германии, Франции, Италии, Австрии, Англии, Бельгии и России.

С самого начала политикой Общества являлось как можно широкое распределение своих операций. Задачей общества также являлось и поддержание длительных взаимовыгодных отношений. Казалось, что Общество преуспевало в бизнесе с самого начала, поскольку оно получило огромное количество предложений по перестрахованию, однако, в самом первом финансовом отчете было отмечено, что следует быть крайне осторожными при выборе клиентов в соответствии с принципом «лучше не делать ничего, чем делать это плохо» (англ. «better no deal at all than a bad one»).

Первый логотип Swiss Re на подписной странице огневого договора 1864 года.

Несмотря на такую осторожную политику, Общество вскоре понесло крупные расходы на перестраховочные выплаты, и оптимистичные ожидания учредителей по поводу доходного потенциала перестрахования сначала не оправдывались. В декабре 1864 года, в конце первого года деятельности, осознав, что один из договоров, который он заключил от имени общества, принесет убыток, Георг Шмидт покончил жизнь самоубийством.

Его вынужденным преемником в марте 1865 года стал Йосеф (Джузеппе) Бессо (Josef или Giuseppe Besso), который происходил из известной итальянской семьи Бессо, которая в то время управляла уже известной тогда страховой компанией в Триесте — «Assecurazioni Generali».

Йосеф (Джузеппе) Бессо

Огневое страхование привело к негативным результатам в связи общим отрицательным трендом на рынке. Перестраховщики были также вынуждены оплачивать высокие комиссионные. Казалось, что меры, предпринятые Швейцарским перестраховочным обществом, несколько улучшили ситуацию, и план по прекращению огневого перестрахования был отложен. На общем собрании, состоявшемся 14 мая 1869 года, было принято решение о возмещении убытков за счет снижения уставного капитала с 6 млн франков до 4,5 млн франков. Благодаря таким шагам, общество выровнило ситуацию и даже выплатило дивиденды. Безусловно, в этом была заслуга Бессо и Гроссманна, чей талант менеджера позволил обществу пережить эти первые непростые годы.

В 1869 году в Базеле была основана еще одна перестраховочная компании «Basler Rückversicherungs-Gesellschaft». В 1875 году Швейцарское перестраховочное общество учредило для своих собственных ретроцессионных программ в Цюрихе компанию «Prudentia Aktien-Gesellschaft für Rück — und Mitversicherungen».

Начиная с 1870-х годов, общество стало перестраховывать портфели европейских страховых компаний, которые включали риски из США. Количество таких рисков возросло в 1890-е годы. С 1895 года большинство штатов восточного побережья США приняли законы, обуславливавшие, что только компании, получившие лицензии в США, вправе осуществлять перестрахование на территории этой страны. Поэтому в 1899 году Швейцарское перестраховочное общество решало вопрос об основании филиала в США либо об ограничении своего перестраховочного бизнеса на «свободном», главным образом, западном побережье США. Решение было принято в пользу второго варианта.

На волне разрушительного землетрясения 1906 года в Сан-Франциско общество прекратило принимать огневые риски из тихоокеанского региона, как наиболее опасные. При этом оно продолжало участвовать в договорах облигаторного перестрахования морских рисков.

Несколько подробнее об участии Общества в убытках 1906 года. Оно почувствовало эффект землетрясения от шести договоров перестрахования огневых портфелей пяти европейских цедентов. Около 47% общество передало в последующее перестрахование (ретроцедировало) пяти другим страховым и перестраховочным организациям континентальной Европы. Нетто-убыток общества составил 4,3 млн швейцарских франков, что являлось существенным в сравнении с его собственными средствами в 1906 году в размере 9,9 млн швейцарских франков. Однако хорошие результаты в течение предшествующих и последующих лет позволили Обществу относительно уверенно перенести эти расходы. «Швейцарцы» показали себя надежным партнером, выполнив все финансовые обязательства, несмотря на то, что претензии составляли почти 50% годового валового сбора премии общества по сегменту, иному, чем страхование жизни. При этом Швейцарское перестраховочное общество подтвердило на деле свою достаточно высокую капитализацию и сумело существенно укрепить репутацию надежного перестраховщика во всем мире.

В качестве превентивной меры после землетрясения 1906 года общество уменьшило объемы перестрахования рисков из Калифорнии. Осенью того же года были расторгнуты два договора, которые принесли крупные убытки и заканчивались весной 1907 года. Только после формирования достаточных резервов общество восстановило свои операции на рынке США.

Нельзя обойти вниманием и еще одно событие, связанное с землетрясением. Уникальное сочетание землетрясения и пожаров в Сан-Франциско вызвало международные дебаты в страховой отрасли на предмет того, вызваны ли убытки от пожаров землетрясением или нет. Тот факт, что в страховой индустрии уже применялись семь различных и не пересекающихся по смыслу оговорок об исключении риска землетрясения, усложнило урегулирование страховых случаев. Вследствие этого в августе 1906 года новый управляющий (с 1900 года) Швейцарского перестраховочного общества Шарль Симон (Charles Simon) и представители Мюнхенского перестраховочного общества, Кёльнского

Шарль Симон

перестраховочного общества (сегодня «Gen Re») и «Badische Rückversicherung» образовали организацию, которая впоследствии стала называться «Earthquake Commission» («Комиссия по землетрясениям»), целью которой была разработка универсальных текстов или вордингов договоров во избежание затяжных судебных процессов в будущем. Чтобы подготовить соответствующий текст, который бы однозначно исключал прямые и косвенные убытки от землетрясения, были собраны и проанализированы полисы огневого страхования со всего мира. Симон отвечал за такой анализ в южной Европе, Франции и Швейцарии. В течение шести месяцев «Earthquake Commission» изучила более одной тысячи оговорок по землетрясению из 43 стран. Отчет комиссии содержал перечень (по отдельным странам) тех страховых компаний, которые имели в своих полисах такие оговорки, а также тексты применяемых оговорок и их недостатки. В июне 1907 года комиссия направила этот отчет компаниям, которые осуществляли страхование от огневых рисков в надежде на то, что они подготовят универсальные улучшенные тексты договоров в своих странах и что это станет основой для внесения изменений в соответствующие национальные законы. Отчет получил широкое одобрение по всей Европе, и во многих странах были адаптированы новые полисные условия. Однако в США большинство федеральных штатов приняло стандартный полис в соответствии с Нью-Йорком, чье законодательство предусматривало наиболее широкую ответственность страховых компаний.

В конце 1909 года швейцарцы возобновили принятие огневых рисков с американского рынка и обратились за лицензией для осуществления своих операций на восточном побережье США. Это привело к учреждению 20 октября 1910 года первого офиса в Нью-Йорке — «Swiss Reinsurance Company of Zurich United States Branch». К 1913 году американский филиал Общества заключил 4 крупных договора перестрахования с основными европейскими страховщиками, включая два договора с компаниями «Phoenix Assurance Company» (Лондон) и «Preussische National» (Германия).

В марте 1911 года Симон представил совету директоров проект, который предусматривал участие общества в создании лондонской компании «European Accident Insurance Company» вместе со швейцарскими, немецкими, английскими и французскими страховыми компаниями. Предусматривалось, что новая страховая организация будет заниматься страхованием от несчастных случаев и ответственности в США, Канаде и на других индустриальных рынках. Совет директоров одобрил проект, и уже в декабре 1911 года «European Accident» получила лицензию в Нью-Йорке. В том же 1911 году была основана компания «Union of Cantonal Fire Insurance Institutions», которая организовывала перестрахование рисков для своих членов.

Еще в 1907 году страховая пресса делала предупреждения о рисках, ассоциировавшихся с ростом количества строящихся паровых морских гигантов. Статьи обращали внимание на большую пассажировместимость — «не менее 4000 человек», возросшую скорость судов и кумуляцию рисков. Однако большинство предостережений было проигнорировано. Прогресс был темой дня, и оптимисты указывали на тот факт, что за последние десять лет на британских судах погибло всего 9 пассажиров. В 1911 году еще недостроенный до конца лайнер «Титаник» был застрахован. Британская океанская пароходная компания «White Star Line», основанная в 1845 году и занимавшаяся

Рекламный проспект пароходства

изначально перевозкой иммигрантов в Австралию, отчаянно стремилась захватить лидерство на северо-американском морском направлении с помощью трех принадлежавших ей лайнеров «Olympic», «Titanic» и «Gigantic» (после гибели «Титаника» был переименован в «Britannic»), чьи названия говорили сами за себя.

Мы уже писали о том, что в результате катастрофы пострадали, главным образом, британские страховщики, т. к. страховые компании из других стран заняли весьма осторожную позицию из-за слишком низкого тарифа. Однако американские страховщики жизни были также вынуждены заплатить несколько миллионов долларов, поскольку на борту находились некоторые богачи США, которые погибли. Трагедия стала звонком для оптимистов. Многие страховые компании вновь стали проявлять реализм, и другое судно пароходной компании «Olympic» вскоре было с трудом застраховано за 2% на рейс в том же направлении. Гибель «Титаника» незначительно коснулась Швейцарского перестраховочного общества, поскольку оно приняло на перестрахование лишь небольшие доли в этом риске национальных страховых компаний.

Ведомость Швейцарского перестраховочного общества о потерях в связи гибелью «Титаника» (1912 год)

На протяжении четырех десятилетий, начиная с начала 20-го века до Второй мировой войны, Швейцарское перестраховочное общество вышло в мировые лидеры перестрахования. На дальнейшее развитие общества значительное влияние оказал уже упоминавшийся Чарльз Симон, один из ведущих предпринимателей в истории перестрахования. Уроженец Эльзаса (провинция на северо-востоке Франции), он пришел в общество в 1895 году, стал заместителем директора и до 1919 года являлся управляющим директором Общества. До самой смерти (в 1942 году) он оставался председателем совета директоров. Он не ограничивался миром страхования, будучи альпинистом и коллекционером предметов искусства, а Университет Цюриха присвоил ему звание почетного доктора в знак признания его заслуг в области литературных исследований.

Преемником Симона стал Эрвин Хюрлиманн (Erwin Hürlimann),

Эрвин Хюрлиманн

который в 1904 году стал членом правления, в 1919 году возглавил компанию, с 1930 по 1966 годы был членом совета директоров, а с 1942 по 1958 годы являлся председателем совета директоров. Оба руководителя проработали вместе около 40 лет, принимая решения, которые определяли будущее Общества.

Успехи компании позволили ей расширять деятельность и по другим классам страхования. Подписав первый договор перестрахования от несчастных случаев в 1881 году, в 1901 году общество стало предлагать свои емкости по договорам страхования автогражданской ответственности и в 1904 году — по техническим рискам. Дальновидная инвестиционная политика доказала свою эффективность в период, когда Швейцарское перестраховочное общество понесло серьезные убытки в связи с землетрясением в Сан-Франциско 1906 года. Из общего убытка в размере 8,4 млн швейцарских франков общество удерживало на нетто-ответственности около 4,3 млн швейцарских франков.

25 октября 1913 года Общество переехало в престижные офисы на улице «Mythenquai» в Цюрихе, где до сих пор находится штаб-квартира Общества. Тот факт, что Общество переехало в здание в стиле необарокко и в октябре отметило свое 50-летие, говорило о хорошем настроении всей команды. К 1914 году персонал общества насчитывал около 350 сотрудников.

Пауль Гуггенбюль (Paul Guggenbühl) отмечал: «В течение второго 25-летия, с 1889 по 1913 годы, Swiss Re Insurance Company активно развивалась, наращивая объемы бизнеса и увеличив чистые активы в десять раз. Скрытые резервы были найдены в форме распределений технических резервов, особенно в начале века, которые использовались для оплаты чрезвычайных убытков. Исключительно благодаря этим скрытым резервам нам удалось пережить катастрофический убыток в результате землетрясения 1906 года в Сан-Франциско без серьезного провала. Однако в период этого времени наши финансовые результаты зависели только от технических факторов. Финансовые операции были ограничены — как и 25 лет ранее — тремя моментами: процентами, административными расходами и налогами, чье воздействие непосредственно касалось объема страхового бизнеса и принесло немало сюрпризов. Ухудшение в этих позициях играло лишь небольшую роль: прибыль от роста цен, убытки по ценным бумагам, списания с полученных счетов, недвижимость и т. д. — все это носило умеренный характер, а о курсовых разницах еще речь не шла»^[120].

В 1916 году головная компания приобрела контрольный пакет акций шотландской компании «Mercantile & General Insurance Company-M & G», основанной в 1907 году и которая впоследствии стала крупнейшим и наиболее успешным британским перестраховщиком. Как отмечалось, ранее, в 1915 году, этого шотландского перестраховщика приобрел Ричард Гиннесс (Richard Guinness), ирландский банкир и член известной семьи пивоваров. Несмотря на запрет в то время на создание новых акционерных компаний, Гиннесс вместе с уже упоминавшимся менеджером Общества Эрвином Хюрлиманном нашли возможность принимать риски немецких страховщиков, подписываемые последними еще до Первой мировой войны. Тесное сотрудничество этих двух людей превратило «M & G» в специализированного перестраховщика. В 1917 году компания стала принимать в перестрахования риски по договорам страхования, иному чем страхование жизни, а в 1918 году — по договорам страхования жизни. Однако перестраховщик, похоже, был учрежден слишком поздно, чтобы получить большую выгоду от спада деловой активности немецких перестраховщиков, поскольку бóльшая часть портфелей которых уже перешла в Швейцарское перестраховочное общество.

На момент начала первой мировой войны только 20% премии Общества получало от операций в Швейцарии. По окончанию войны компания смогла продолжить расширение своих международных операций, благодаря сильной финансовой базе и стабильности швейцарской валюты. В 1923 году общество основало в Нью-Йорке компанию «North American Reassurance Company», первую компанию на рынке США, занимавшуюся перестрахованием жизни. Последующее расширение деятельности было связано, главным образом, с Европой, где общество сотрудничало в 11 странах с 31 страховой компанией, в основном с прямыми страховщиками из Германии. Востребованность услуг общества была связана, в первую очередь, с экономическими проблемами того времени у крупных страховщиков, усиленными инфляционными факторами.

В 1924 году в ходе развития своей зарубежной перестраховочной деятельности Общество приобрело в Мюнхене компанию «Bayerische Rückversicherung AG», основанную в 1911 году, что было связано с тем, что ее головная компания «Bayerische Versicherungsbank» была куплена компанией Allianz SE. Правда, это новое официальное название немецкий перестраховщик получил в 1937 году.

В годы, последовавшие после Второй мировой войны, Общество доказало свою значимость, поскольку в период союзнической оккупации Германии швейцарские фирмы не могли поддерживать прямые связи со своими немецкими партнерами. Одной из самых знаковых фигур немецкого страхового права является уже упоминавшийся Эрих Роберт Прёлсс (Erich Robert Prölss), который долгие годы возглавлял компанию «Bayerische Rückversicherung Holding AG», которая, как отмечалось ранее, в 2001 году интегрировалась в группу «Swiss Re» и стала называться «Swiss Re Germany».

В 1939 году Швейцарское перестраховочное общество отметило свою 75-ю годовщину. За предыдущий год сбор премии составил 297 млн швейцарских франков. Штат Общества насчитывал 426 сотрудников, а договоры были заключены с 546 страховыми компаниями. Тот же Пауль Гуггенбюль в том же обзоре отмечал: «В отличие от первых двух 25-летних периодов, которые, несмотря на некоторые различия в развитии, были отмечены одними и теми же трудностями, последующие 25 лет с 1914 по 1938 годы попали на военные и послевоенные годы. В течение этого времени мы выросли из компании среднего размера до крепкой устоявшейся корпорации глобального масштаба. Существенно возросли объемы наших операций и чистые активы. Хотя во время войны мы прошли через период беспрецедентной экспансии, которая продолжалась около 15 лет без существенных спадов, позднее чрезвычайные времена принесли нашей компании суровые вызовы. Экономические трудности послевоенного периода, которые привели к серьезному кризису, привнесли катастрофические флуктуации в курсах валют и ценах. С точки зрения валют две ключевые эры имели место в течение этих 25 лет: инфляция в течение начала послевоенных годов и девальвации, которые начались в 1931 году. В контрасте по сравнению с первыми 50-ю годами компании в период этих 25 лет роковую роль сыграло списание активов, и лишь благодаря выдающемуся андеррайтингу в оценке аварий компания была защищена от опустошительных воздействий»^[121].

В 1940 году ограничения американского законодательства в отношении иностранных компаний привели к учреждению компании «North American Reinsurance Corporation», которая приняла на себя основную часть операций Швейцарского перестраховочного общества на территории США.

Благодаря нейтралитету Швейцарии и гарантиям, формируемым стабильной валютой и законодательством, международные перестраховочные связи Швейцарского перестраховочного общества благополучно пережили Вторую мировую войну, и компания использовала свой авторитет для расширения этих связей, открыв новые филиалы и дочерние компании в США, Канаде, ЮАР и Австралии.

В 1958 году генеральным управляющим Общества стал Макс Айзенринг (Max E. Eisenring), который, будучи математиком, начал свою карьеру в 1944 году в департаменте перестрахования жизни. В 1964 году он был избран председателем Совета директоров и являлся первым лицом, которое достигло высших постов в обществе из департамента перестрахования жизни. На этом посту он пробыл до 1979 года, а уйдя на пенсию, остался почетным президентом общества. При руководстве Айзенринга Общество прошло реорганизацию, которая предусматривала более специализированный анализ перестраховочной отрасли. Изменяющиеся риски требовали технических, особенно инженерных, знаний для оценки рисков, связанных с крупными строительными проектами. А растущие проблемы с ответственностью также вынуждали привлечение юридических экспертов и ученых. Айзенринг основал так называемый «Swiss Insurance Training Centre (SITC)» — Швейцарский центр подготовки и обучения специалистов страхования, который организовал курсы по преподаванию технических особенностей страхования, в частности, для страховщиков с новых рынков. С 1967 по 1980 годы Айзенринг являлся членом Совета директоров банка «Credit Suisse».

Макс Айзенринг

Говоря о 1963 годе, т. е. о 100-летии Швейцарского перестраховочного общества, следует отметить, что оно имело уже более 11 тысяч акционеров. Уже упоминавшийся Пауль Гуггенбюль указывал на следующее: «Швейцарское перестраховочное общество достигло своего 75-летия во времена великого политического и экономического беспорядка. Сегодня, 25 лет спустя, мы можем сказать с облегчением, что Швейцарское перестраховочное общество также пережило свой четвертый 25-летний период в прекрасной форме, хотя начало было отмечено беспрецедентными препятствиями, связанными с пятилетней мировой войной. Мы укреплялись, и сегодня можем смотреть на наше второе столетие, зная, что наша компания крупнее и сильнее, чем когда-либо. Каждый из трех предыдущих 25-летних периодов характеризовалс своими индивидуальными событиями, и четвертый период не исключение. Хотя мы продолжали расширять свою деятельность, однако, в ряде случаев результаты были весьма разными. Что отличает четвертый период, так это значительное изменение в доходах от операционной деятельности до финансовых операций: с одной стороны, речь идет о падении маржы прибыли, а с другой стороны, рост процентных доходов и прирост капитала…. В конце нашего сотого финансового года мы имеем существенно больше чистых активов, чем в начале предшествующего 25-летнего периода»^[122].

В 1968 году общество разделило деятельность со своим английским партнером «Mercantile & General Reinsurance», а в 1969 году учредило в Лондоне компанию «Swiss Reinsurance Company (UK)».

В Германии общество реорганизовало прямые страховые компании по сферам своего влияния. Если ранее они не очень успешно работали под флагом, так называемого, Швейцарского клуба, то теперь они были объединены в более тесную структуру. С 1938 года дочерние компании принадлежали компании «Neue Holding AG», которая в 1970 году была переименована в «Schweizer Rück Holding AG». В 1974 году на базе этой дочерней организации общество учредило компанию «SR Beteiligungen Aktiengesellschaft» в Мюнхене. 1 января 1975 года общество передало этой мюнхенской компании большую часть своего пакета в ганноверской страховой группе «Magdeburger Versicherungsgruppe» и основной пакет акций в компании «Vereinte Versicherungen», ранее «Vereinigte Versicherungsgruppe», основанной в 1974 году из ряда более ранних компаний и переименованной в 1987 году. Все это привело к процессу разделения функций и передислокации из Швейцарии в Германию. В то же время подобные меры позволяли расширить прямой страховой бизнес компании, что наряду с перестраховочными операциями играло важную роль в деятельности всей группы.

Общество укрепляло свою прямую страховую деятельность путем приобретений в других европейских странах. В 1977 году оно купило контрольный пакет у цюрихской компании «Schweiz Allgemeine Versicherungs-Aktien-Gesellschaft», основанной еще в 1869 году и являвшейся крупным международным страховщиком с рядом зарубежных представительств, которая, кстати, занималась прямым морским страхованием, а в 1988 году оно стало владельцем известного итальянского страховщика «Lloyd Adriatico S.p. A.» в Триесте. В том же году оно приобрело третью по величине перестраховочную фирму Швейцарии «Union Rückversicherungs-Gesellschaft», расположенную в Цюрихе.

Благодаря активным международным операциям Общество сделало перестрахование важной статьей швейцарского экспорта. Более 90% перестраховочной премии Общества поступало из заграницы, крупнейшими рынками для которого являлась Северная Америка и Германия. Большая часть прямого страхового бизнеса приходила из Германии, главным образом, это были страхование здоровья, автотранспорта и ответственности.

Общество проводило научные исследования по общим и специальным проблемам прямого страхования и перестрахования; результаты, опубликованные в виде собственных серий, представляли собой важные сведения для теории и практики перестрахования. Достаточно известный сегодня журнал «Sigma», который регулярно выпускается с 1968 года, дает анализ тенденций, структурных изменений в сфере прямого страхования и перестрахования, а также приводит международные сравнения. Другое периодическое издание «Experiodica», издаваемое с 1973 года, публикует полезные выдержки и статьи из специальной литературы. Таким образом, Общество использовало знания и опыт, полученные через свою международную практику, для пропаганды перестраховочной экспертизы.

В течение 1990-х годов Общество продолжило осуществлять стратегические приобретения, делая акцент, в первую очередь, на перестрахование. В 1991 году оно приобретает основной пакет акций в компании «ELIVA Swiss Insurance Company», которая, в свою очередь, впоследствии приняла на себя операции другой швейцарской компании «Schweiz Allgemeine Versicherungs AG». На следующий год оно продвигается в регион Балтики, учреждая в Таллине (Эстония) компанию «Swiss-Baltic Reinsurance Advisors».

В 1994 году Общество предприняло реорганизацию, которая позволила выдвинуть перестрахование на ключевые стратегические позиции. В том же году оно начало отказываться от прямого страхования. В 1995 году ШПО показало 53%-й рост прибыли по сравнению с предыдущим годом, что, частично, объяснялось успешной реструктуризацией.

В течение последующих нескольких лет Общество сделало несколько важных покупок, что являлось частью его плана по полному проникновению в сегмент перестрахования жизни. В 1995 году покупается нидерландская группа «Alhermij Group», а в 1996 году английская группа «Mercantile & General Re Group». Последнее приобретение обеспечило Обществу лидирующую позицию в сегменте страхования жизни и здоровья. Вскоре основывается компания и в Лондоне — «Swiss Re Life & Health».

1995 год также примечателен созданием нового логотипа Швейцарского перестраховочного общества. Длительной практикой страховщиков было использование штампов или печатей. Например, первые договоры перестрахования Швейцарского перестраховочного общества не просто подписывались, но и скреплялись печатью компании. Мы ранее приводили рисунок 1864 года, который представлял собой овал с названием общества и швейцарским крестом, обрамленным короной из солнечных лучей. В начале 20-го века форма штампа стала круглой.

Штамп Швейцарского перестраховочного общества

В 1960 году в связи с предстоящим 100-летием компании появился новый логотип, как результат конкурса, объявленного среди сотрудников. Победивший проект изображал буквы S и R как зеркальное отражение друг друга. В 1981 году визуальное изображение этого логотипа было усилено «голубым» цветом, цветом компании. Этот рисунок просуществовал до 1990-х годов. Тогда потребовался новый логотип, который бы стал международным брендом общества, как ведущей и современной компании. На графике новый логотип был частью, взятой из старого «SR» логотипа.

Логотип общества до 1990-х годов

Сегодня он представляется абстрактным и не является каким-либо словом или звучанием. Его четыре составных штриха или палочки образуют простой геометрический синтакс или формальный набор изображений, который легко запомнить и ассоциировать с компанией.

Логотип общества с 1995 года

В течение 1997 года Общество приобретает 100% акций итальянского перестраховщика «Unione Italiana de Reassicurazione» и переименовывает его в «Swiss Re Italia». Затем в 1998 году Общество покупает за $ 1,8 млрд американскую корпорацию в Коннектикуте «Connecticut Life Re Corporation», что позволило ему занять устойчивое положение на перестраховочном рынке США. В том же году ШПО также приобретает мексиканского перестраховщика «Reaseguros Alianza S. A.» и основной пакет голландской компании «NCM Holding». Тогда же, как упоминалось ранее, объединяются перестраховочные операции со швейцарской компанией «Union Rückversicherungs-Gesellschaft». В 1999 году все дочерние структуры и компании объединились под одним брендом «Swiss Re». В конце 1990-х годов топ-менеджеры и акционеры Общества серьезно задумываются об инвестиционном банковском секторе и в 1999 году Общество покупает группу «Fox-Pitt, Kelton Group». При этом руководство Группы чувствует, что для будущего прогресса перестраховочные компании должны предлагать как перестрахование, так и инвестиционные услуги. Вальтер Бруно Кильхольц (Walter Bruno Kielholz)

Вальтер Бруно Кильхольц

заявлял в одной из статей, опубликованных в 1999 году в журнале «Business Insurance», что «поскольку надо ловить момент секьюритизации (трансформация неликвидных активов в ценные бумаги) для получения доступа к инвесторам, торговой экспертизе и т. д., все это будет всевозрастающим фактором для успеха в перестраховании»^[123].

В 2000 году Общество покупает калифорнийскую группу «Underwriters Re Group», что усилило его позиции в сегменте перестрахования имущественных рисков и ответственности. В следующем году оно реструктурирует свои операции и создает три бизнес-группы: по жизни — «Swiss Re Life & Health»; по имущественному сегменту — департаменты, отвечающие за Америку, Азию и Европу; и по финансовым услугам — подразделения, отвечающие за новые рынки, инвестиции и акционеров.

Третье тысячелетие принесло Швейцарскому перестраховочному обществу как новые достижения, так и потери, но это также уже другая история.

Глава 4

История страхования в ГДР. Наиболее важным органом финансовой экономики в советской оккупационной зоне была Советская военная администрация (Sowjetische Militäradministration in Deutschland — SMAD), созданная 9 июня 1945 года, и ее региональные структуры на уровне земель, провинций и округов. В целом в SMAD первоначально работали 50 тысяч военных и гражданских служащих, но к концу 1948 года, то есть за год до ее роспуска, их число упало примерно до 15 тысяч.

Приказы SMAD имели силу закона, она контролировала выполнение своих требований и направляла политическое, экономическое и социальное развитие в интересах Советского Союза. Она управляла созданием новых политических структур и спонсировала кандидатов КПГ (Коммунистическая партия Германии) и СЕПГ (Социалистическая Единая партия Германии), обеспечивала соответствие экономики требованиям репараций и снабжение оккупационных войск, реорганизовала имущественную ситуацию в сельскохозяйственном секторе, промышленности и финансах и со всей строгостью преследовала реальных и потенциальных противников своей политики.

Действовали также администрации прусских провинций Бранденбург и Саксония-Анхальт, существовавшие до лета 1947 года, недавно созданная земля Мекленбург-Передняя Померания, земля Тюрингия, которая была расширена в основном за счет бывшего прусского административного округа Эрфурт и земли Саксония. Они получали приказы непосредственно из параллельных государственных органов СССР. С годами земли с изначально разной структурой вводили аналогичные административные направления. В бывших провинциях президенты были заменены премьер-министрами, которые возглавляли кабинеты со специализированными департаментами. КПГ в основном оставляла высшие формальные должности социал-демократическим или либеральным политикам. Политически взрывоопасные офисы, которые отвечали за внутреннюю безопасность и кадровые вопросы, денацификацию и земельную реформу, обычно брали на себя старые коммунисты. Трое из пяти глав внутренних органов власти, Эрнст Буссе (Ernst Busse), Роберт Зиверт (Robert Siewert) и Йоханнес Варнке (Johannes Warnke), во время нацизма были депортированы в концентрационные лагеря. По запросу SMAD министры финансов федеральных земель и провинций контролировали систему страхования вместе с ответственным сотрудником Центрального финансового управления Германии (Deutsche Zentralfinanzverwaltung). Обязанности двух властей не были четко разграничены, что серьезно осложнило их отношения друг с другом. Однако, в более долгосрочной перспективе Центральное финансовое управление, которое было включено в Германскую экономическую комиссию (Deutsche Wirtschaftskommission) в 1948 году, преобладало над региональными властями.

Финансовое управление было частью Центральной немецкой администрации, созданной SMAD в Берлине летом 1945 года. Оно был разделено на десятки земельных ведомств, которые со временем стали предшественниками правительства ГДР. В 1945 году военная администрация назначила главой Центрального финансового управления Германии Генри Мейера (Henry Meyer), бывшего политика СДПГ, эмигрировавшего в Россию. К неудовольствию СЕПГ, он в основном собирал в своем кабинете экспертов из Имперской финансовой администрации. Чиновников критиковали как политически далеких «буржуазных специалистов». После того, как в 1948 году экономический отдел совета директоров СЕПГ «очистил» Финансовое управление, Мейеру пришлось оставить свой офис. Коммунистический политик, а позже министр финансов ГДР Вилли Румпф (Willy Rumpf) занял свое место в качестве главы Главного финансового управления Германской экономической комиссии (DWK).

В DWK, созданной в 1947 году, в следующем году открылись различные отделения Центральной немецкой администрации. Председательство в DWK после того, как первоначально были назначены руководителями Юрген Кучински (Jürgen Kuczynski) и Клаус Гизи (Klaus Gysi), перешло к Генриху Рау (Heinrich Rau), бывшему члену КПГ в прусском земельном парламенте^[124]. В нацистскую эпоху он был узником концлагеря Маутхаузен, как и его заместитель в DWK Бруно Леушнер (Bruno Leuschner). Позже оба сменили друг друга на посту председателя Госплана ГДР и стали членами Политбюро СЕПГ. Отдел страхования в Главном финансовом отделе DWK, который был упразднен после создания в ГДР Министерства финансов, возглавлял Эрвин Бриллке (Erwin Brillke)^[125].

То, что начала SMAD, СЕПГ продолжила в 1950 году, когда она централизовала разделенные на федеральном уровне обязанности во вновь созданном Управлении страхового надзора Германии (Deutsche Aufsichtsamt für das Versicherungswesen-DAV). В 1952 году надзорный офис составлял ядро Главного управления государственной «Немецкой страховой компании» (Deutsche Versicherungs-Anstalt-DVA). Другими словами, была создана копия советской страховой организации Госстрах.

С апреля 1945 года до капитуляции 8 мая и в первое время после этого многие страховые компании бездействовали. Где бы ни оставались ответственные сотрудники, они едва ли могли действовать, потому что коммуникация и инфраструктура разрушились, а политическая ситуация оставалась неясной. Приказ № 1 Верховного Главнокомандующего Советской военной администрации от 23 июля о «Реорганизации финансовых и кредитных органов Германии» внес определенную ясность. С одной стороны, в нем сказано: «Никакие выплаты по старым страхованиям не должны производиться, если фонды страховой компании исчерпаны фашистским государством». С другой стороны, затем следовало четко сформулированное: «Необходимо создать страховые компании по имущественному и личному страхованию. Необходимо ввести обязательное страхование предприятий и домов»^[126].

Представители частных страховых компаний заволновались, будет ли разрешено частным компаниям в будущем существовать наряду с государственными? Что должно быть со старым бизнесом, когда лишь очень немногие компании обладали хотя бы отдаленно достаточными активами?

Сторонники государственной или публично-правовой системы страхования, ее более поздние функционеры, а также историография ГДР исходили из этого приказа, что все существующие страховые компании должны быть закрыты и подлежали ликвидации. В то же время SMAD отдал приказ о создании новых государственных страховых компаний.

З. Шульце (Siegfried Schulze), вскоре после воссоединения Германии в историческом обзоре пришел к выводу, что «как бы ни оценивались первые постановления 1945 года, они не были актами юридической ликвидации компаний, которые должны были привести к прекращению действия правосубъектности»^[127].

В конечном итоге развитие политической ситуации в советской оккупационной зоне определило, как пойдут дела со страховой отраслью. Победили сторонники государственной финансовой экономики. Год спустя большинство частных страховых компаний переместили свои штаб-квартиры в западные сектора Берлина или даже в западные оккупационные зоны. Их филиалы в советской зоне, а также оставшиеся и частично вновь созданные компании-преемники были распущены или находились в стадии ликвидации, некоторые из их активов уже были экспроприированы, а некоторые были переданы в доверительное управление.

Правовая ситуация изначально развивалась по-разному в зависимости от индивидуальных норм земель и провинций советской оккупационной зоны. Законодательный орган Тюрингии наиболее четко сформулировал постановление от 1 ноября 1945 года: «Все частные страховые компании в Тюрингии ликвидируются 1 ноября 1945 года»^[128]. В других местах, например, в провинции Саксония, правила были менее четкими. Там говорилось, что всем неавторизованным или лицензированным страховым компаниям по-прежнему не разрешается работать^[129], но в остальном: «Частным страховым компаниям может быть разрешено вести бизнес (…)»^[130].

В большинстве случаев частные компании также имели возможность или, по крайней мере, перспективу подачи заявки на получение новой лицензии в области добровольного страхования. Центральное финансовое управление Германии действовало как координирующий и надзорный орган под кураторством SMAD. В середине декабря 1945 года советская военная администрация пригласила в Берлин глав государственных страховых учреждений и правительств земель. Упоминавшийся Эрвин Бриллке, руководитель Отдела страхования в Главном финансовом отделе DWK, проинформировал участников конференции, как действовать дальше. В протоколе под заголовком «Одобрение частных компаний» говорится: «Решающим фактором здесь является экономическая необходимость. Решение о том, рассматривать ли этот вопрос, остается соответственно за президентами земель (так в оригинале). Провинции — в любом случае ясно, что старые компании не могут быть допущены; вместо этого в каждом случае необходимо создавать новые компании. Здесь важна форма нового общества: акционерная компания или общество взаимного страхования. Также существенны капитальные ресурсы компаний, которые будут допущены»^[131].

Бриллке затем обрисовал, что это может означать в конкретных терминах. Количество компаний, которым будет выдана лицензия, должно зависеть от численности населения и промышленного и коммерческого потенциала конкретной земли. В соответствии с этим, до пяти компаний должны быть допущены к работе в самой густонаселенной и самой сильной в экономическом отношении земле Саксонии и только одна компания в самой слабой в структурном отношении Мекленбург-Передней Померании с миллионным населением^[132].

Некоторые частные компании, которые уже явно протестовали против того факта, что местные администрации сократили их коммерческую деятельность, а новые государственные страховые учреждения «переманивали» их активы, теперь взяли на себя инициативу. Они обратились за лицензией к президенту провинции Саксония. В игру вступили только два преемника давно созданных компаний: «Neue Magdeburger Versicherungsanstalt», которая также была учреждена как общество взаимного страхования, и другое общество взаимного страхования «Wilhelma Versicherungsverein auf Gegenseitigkeit-VVaG». Название последней связано с компанией «Wilhelma in Magdeburg Allgemeine Versichrungs-AG», основанной в 1871 году, которая была передана компании Allianz в 1923 году из-за экономических проблем в период инфляции.

На рубеже 1945-1946 годов «Wilhelma VVaG» разослала своих представителей во многие земли. Акции старых частных компаний, из которых разрешалось оставаться только значительно сокращенным расчетным офисам, должны были быть ретроспективно переданы до даты основания частично новому государственному провинциальному учреждению, частично двум новым частным компаниям. Бизнесом «Wilhelma VVaG» руководили бывшие директора Allianz в Магдебурге Эрих Грассер (Erich Grässer) и его коллега Карл Фишер (Karl Fischer). Они наняли более 180 сотрудников из своего старого филиала и полагались на сеть представителей старой «Wilhelma» в провинции Саксония. Компания «Allianz» предоставила уставный капитал. Помимо акций компаний группы «Allianz», власти передали компании «Wilhelma» портфели около десятка компаний, в том числе бывших крупных компаний, таких как «Thüringia», «Agrippina» и «Karlsruher Leben». Даже если неопределенность или неуверенность и сохранялась, у компании Allianz была надежда несколько месяцев снова поработать в Восточной зоне. Эти надежды были также направлены за пределы новой «Wilhelma» в провинции Бранденбург и Мекленбург.

26 февраля 1946 года военная администрация прекратила деятельность старых частных компаний, которые были переданы «Wilhelma» несколькими неделями ранее, и запретила ей работать с бывшими членами службы продаж компании «Allianz». В то же время агентство по трудоустройству Магдебурга проинформировало компанию «Wilhelma», что большое количество сотрудников бэк-офиса немедленно получили другие обязанности. Ситуация вызывала тревогу: у компании остался только ее новый бизнес, ей пришлось создать новую сеть представителей, штат ее офиса внезапно стал чрезмерным, но фактически больше не был доступен из-за обязанности исключительно обслуживания. Однако расходы на заработную плату продолжали расти, потому что в соответствии с контрактом сотрудников можно было проинформировать о прекращении трудовых отношений только через несколько месяцев. 6 июля 1946 года SMAD приказала провинции Саксония ликвидировать компанию «Wilhelma» к сентябрю месяцу. Двумя днями ранее военная администрация уже конфисковала акционерный капитал и перевела его на счет другой провинциальной страховой компании.

Из разговора в SMAD у официально назначенного аудитора Гроссмана сложилось впечатление, что решающими для приказа о ликвидации могли быть политические причины. Кроме того, он отметил: «Было также известное желание не разрешать деятельность других страховых компаний (…) кроме страховой компании земли Саксония-Анхальт»^[133]. Страховой портфель компании «Wilhelma» был окончательно передан в государственное страхование провинции. Это открыло дорогу страховой монополии на земельном уровне.

После того, как советская военная администрация одобрила создание партий и профсоюзов в июне 1945 года, поначалу казалось, здесь может быть реализована плюралистическая социальная и политическая модель. Объединение КПГ и СДПГ в СЕПГ в апреле 1946 года помешало этим идеям, и стало ясно, что коммунисты, ориентируются на модель СССР.

SMAD экспроприировала самые важные промышленные компании и землю. Она помогала сформировать блок антифашистских партий, поддержала создание СЕПГ и определяла курс на строительство нового государственного. КПГ также получила советскую помощь в реализации своих целей регулирования в промышленности. Новый порядок собственности был легализован распоряжением SMAD^[134].

Что касается внутренней политики, СЕПГ сформировала централизованную политическую систему, в которой доминировала одна партия.

СЕПГ также взяла курс на создание централизованной плановой экономики под лозунгом «производить больше, распределять более справедливо, жить лучше».

3 октября 1945 года Иван Колесниченко, глава советской военной администрации Тюрингии поручил президенту земли создать Государственную страховую компанию (Landesversicherungsanstalt-LVA), которая должна была подчиняться непосредственно главе правительства. Правовой основой для этого был закон земли от 22 сентября 1945 года, в котором новое правительство земли реализовало указ SMAD за № 01, упомянутый выше. Советская военная администрация и правительство земли назначили Райнхарда Леттау (Reinhard Lettau), главу недавно созданной государственной администрации Тюрингии, ответственным за социальную политику, президентом этой страховой компании. Первоначально она располагалась в Эрфурте, в бывшей штаб-квартире Тюрингии, а с осени 1947 года в Готе, в бывшей штаб-квартире банка «Gothaer Lebensversicherungbank».

Под заголовком «Versicherungswesen auf neuer Grundlage» («Страхование на новой основе») газета «Thüringer Volkszeitung» 26 ноября 1945 г. сообщила о церемонии основания накануне «Государственной страховой компании Тюрингии» в Эрфурте. В статье цитируется высказывание президента земли Тюрингия Рудольфа Пола (Rudolf Paul): «Ситуация «Закрывай дверь, идет страховой агент», по сути, должна быть в прошлом. Государственная страховая компания будет нести ответственность только за страхование зданий от пожара, града, страхование ответственности автотранспортных средств. За все другие виды страхования: имущественное, страхование жизни, здоровья, будут нести ответственность и частные страховые компании, которые сохранены»^[135]. Фактически, многие компании хотели вернуться к работе. Государственное управление финансов, которое, собственно, не отвечало за выдачу лицензий, только за несколько месяцев получило 15 заявок, в том числе от таких компаний, как «Allianz», «Gothaer Feuer», «Helvetia», «Magdeburger Feuer» и «Nordstern Versicherung». Но то, что потом произошло в Тюрингии, на короткое время стало типичным для всей советской оккупационной зоны. К февралю 1947 года канцелярия президента земли отклонила в общей сложности 41 заявку на получение лицензии. В то время как в других местах, например, в Мекленбурге и в провинции Саксония, частные компании могли продолжать работать или могли начать бизнес в течение короткого времени в другой организационной форме, правительство же Тюрингии отклонило все заявки. Доверительный управляющий Государственной страховой компании (LVA) зарегистрировал активы 137 частных страховщиков. За редким исключением, все частные страховые компании в Тюрингии были ликвидированы осенью 1946 года. Имущество закрытых компаний, расположенных в Тюрингии, перешло в собственность LVA, которая при этом не стала их правопреемником.

Приказом от 28 августа 1945 года правительственные учреждения учредили компанию «Provinzial-Versicherungsanstalt Mark Brandenburg», которая летом 1947 года, когда была образована земля Бранденбург, была названа «Versicherungsanstalt des Landes Brandenburg». За этим последовало постановление от 15 сентября 1945 года о компании «Sach — und Lebensversicherungsanstalt der Provinz Sachsen» («Компания по страхованию имущества и жизни провинции Саксония») в Галле, второй по величине среди региональных компаний, позднее действовавшей как «Versicherungsanstalt des Landes Sachsen-Anhalt (VASA)» («Страховая компания земли Саксония-Анхальт»). Распоряжение о создании Государственной страховой компании Тюрингии, описанной выше, которая позже была переименована в «Versicherungsanstalt des Landes Thüringen» (VAT), последовало 22 сентября. Процесс формирования страховых компаний завершился созданием «Mecklenburg-Vorpommersche Sach — und Personenversicherungsanstalt» («Страховая компания имущественного и личного страхования земли Мекленбург-Передняя Померания»), основанной в Ростоке по приказу от 11 октября 1945 года, и крупнейшей компании «Versicherunganstalt des Bundeslandes Sachsen» (VAS) («Страховая компания Федеральной земли Саксония»)^[136]. 10 июля 1947 года название было переименовано в «Sach — und Personenversicherungsanstalt Mecklenburg» (VAM) («Компания страхования имущества и личного страхования в Мекленбурге»).

В отличие от земель советской оккупационной зоны, в советском секторе Берлина даже в первые несколько месяцев после основания ГДР существовали пять крупных страховых компаний, которые магистрат Восточного Берлина окончательно объединил с 1 июля 1950 года, чтобы сформировать государственную страховую компанию «Vereigniten Großberliner Verscherungsanstalt» («Объединенная страховая компания Большого Берлина»). Пятью объединенными компаниями были «Berolina, Allgemeine Versicherungsanstalt von Groß-Berlin», «Berliner Eigenhilfe» — союзно-кооперативная страховая компания имущества, «Berliner Volksfürsorge», «Feuersozieten Groß-Berlin» и компания по страхованию жизни «Lebensversicherungsanstalt Groß-Berlin».

Для клиентов советской оккупационной зоны сначала во многих случаях мало что изменилось. У тех, кто продолжал выплачивать взносы по страхованию своего имущества после войны, их контракты были переданы LVA. Таким образом, LVA взяла на себя ответственность за новые ущербы. Тем не менее, потребовалось несколько лет, пока все связанные с этим проблемы, такие как расторжение или пересмотр контрактов, не были решены.

Естественно, более сложной оказалась сфера страхования жизни. Старые страховые компании по контракту создавали резервы и управляли этими активами, чтобы обслуживать требования застрахованных лиц, когда наступает срок погашения полисов. Однако, когда война закончилась, большая часть этих активов была уничтожена по всей Германии: многие объекты собственности были уничтожены во время войны, большинство акций и государственных облигаций потеряли свою стоимость. Правительство провинции Саксония решило приостановить действие старых контрактов до дальнейшего уведомления. Взносы больше не разрешались, пособия больше не могли быть гарантированы. Новые контракты были возможны, но такое регулирование должно было бы фундаментально подорвать уверенность в надежности страхования жизни. Это одна из причин, по которой законодательный орган пообещал, что последнее слово еще не сказано^[137].

В конце концов, именно SMAD предприняла два шага для урегулирования требований страхователей по всей зоне. В своем Приказе № 247 от 14 августа 1946 года она постановила, что держателям старых договоров страхования жизни следует засчитывать срок действия старого договора при подписании нового. В случае небольших полисов страхования жизни стоимостью до 500 марок государственные страховые компании должны были выплатить полную сумму; при более высоких суммах клиенты имели право на получение 50 процентов страховой суммы, но не более 2 тысяч марок. В случае смерти застрахованного лица в течение срока действия контракта его оставшиеся в живых иждивенцы получали полную сумму до максимальной выплаты в размере 10 тысяч марок. Приказ также содержал заметную политическую оговорку, в которой говорилось, что «военные преступники и активные члены фашистской партии» были исключены из этих выплат.

В 1948 году военные власти добавили к своим распоряжениям положение о тяжких случаях, в соответствии с которым требования по страхованию жизни по старости и пенсионному страхованию для особо нуждающихся были распространены на период между окончанием войны и изданием Приказа № 247 летом 1946 года^[138].

Генрих Георг, который когда-то был социал-демократом, но присоединился к КПГ в 1945 году, заменил своего уволенного предшественника Райнхарда Леттау в 1947 году и был обвинен в ходе показательного процесса в 1950 году. На его место пришел Вальтер Каммлер (Walter Kammler), который в 1964 году занял пост генерального директора «Deutsche Versicherungsanstalt-DVA».

Перед всеми страховыми компаниями стояли следующие задачи:

— построить внутреннюю администрацию и собственное выездное обслуживание,

— организовать обязательное страхование от пожара, автогражданской ответственности и града в соответствии с жесткими временными рамками SMA,

— регистрировать и принимать активы и страховые портфели частных и государственных страховых компаний,

— реформировать страхование жизни с периода после окончания войны,

— разработать и распространять предложения по добровольному страхованию во всех утвержденных секторах, и

— принять активы строительных обществ.

Однако в зависимости от региона им приходилось выполнять свою работу в совершенно разных стартовых условиях. Сельскохозяйственная земля, такая как Мекленбург, в которой каждый второй житель был беженцем или изгнанником в 1946 году, вряд ли могла сравниться с высокоразвитыми индустриальными регионами, густонаселенными и хорошо развитыми землями, такими как Саксония или Саксония-Анхальт, несмотря на разрушительные последствия войны. Новый глава государственной страховой компании в Мекленбурге Отто Прифф (1945-1950) прибыл в Росток в 1945 году — SMA предложила на руководящую должность политически нейтрального бывшего страхового агента в Гюстрове (Güstrow).

Отто Прифф летом 1946 года написал письмо с жалобой президенту земли Мекленбург-Передняя Померания. В нем он пояснил: «…руководство компании столкнулось с «ничем», когда оно было создано, потому что не были доступны ни собственные деньги, ни подходящий персонал, ни страховые резервы, как, например, в случае с большинством учреждений в советской зоне. Однако от SMA в Шверине требовалось незамедлительно принять меры по обязательному страхованию от пожаров, а также осуществить его в полном объеме, включая взыскание долгов, к 15 февраля 1946 года. Конечно, не было никакой внешней организации, так что на службу в компанию должен был быть нанят любой человек. Кроме того, тогда была значительная нехватка подходящего персонала, потому что с созданием компании одновременно были освобождены от работы частные компании, и поэтому всю свою энергию они направили обратно на оказание своих же услуг»^[139].

Там, где это было возможно и доступно, новые страховые компании переместились в административные здания закрытых компаний-предшественников. В Ростоке страховые органы заняли помещения бывшего земельного пожарного фонда Мекленбурга. Уставы, которые были сформулированы по-разному в зависимости от земли, предусматривали должность президента, который возглавлял совет директоров, состоящий из нескольких членов, и административный совет в качестве консультативного и консультативного органа. В случае Мекленбурга были представлены в общей сложности двенадцать представителей государственной администрации, такие как мэры и районные советники, партии антифашистского блока, производственные советы, Федерация свободных профсоюзов или другие массовые организации. В конце 1947 года Мекленбургская компания по страхованию имущества и личного страхования (Sach — und Personenversicherungsanstalt Mecklenburg) управляла около 530 тысячами договорами страхования имущества со сбором премии около 37 млн марок, около 45 процентов из которых приходилось на обязательное страхование, а также 33 тысячами новых страхований жизни и около 170 ьысячами конвертированных старых контрактов, в результате чего выплаты по ним премий составили 19,5 млн рейхсмарок. Из них на новый бизнес пришлось около миллиона марок^[140].

Страховая компания «Саксония-Анхальт» (Versicherungsanstalt Sachsen-Anhalt-VASA) первоначально располагалась в Галле с филиалами в Магдебурге и до 1948 года также в Мерзебурге. Совет директоров состоял из четырех-пяти человек, вице-президента, двух или трех директоров и президента. 68-летний юрист Эрнст Вебер (Ernst Weber) из Дессау занял эту должность в 1945 году после того, как директор-основатель компании Генрих Шульц тхо Юрден (Heinrich Schultz tho Jührden) через короткое время ушел в отставку. В 1952 году Вебер вышел на пенсию.

Второй орган компании сформировал административный комитет из двенадцати представителей районов, города, Федерации свободных профсоюзов, производственного совета VASA и собственного Жиробанка (Girobank) земли. Первоначально земельные органы имели относительно большие головные офисы, которые выполняли стратегические и политические задачи, но также были активно вовлечены в операционный бизнес. В конце 1947 года в трех местах штаб-квартиры VASA работало 1 050 сотрудников, из них 484 женщины. К штату также относились 1450 сотрудников 32 районных управлений, ответственных за районы, размер которых примерно соответствовал городским и сельским округам, 45% из которых составляли женщины. Кроме того, в отделе продаж VASA работало 3 650 представителей агентов. В то же время только 1 150 из примерно 5 300 сотрудников работали в главном офисе в Дрездене, который временно размещался во Фрайтале, и более 4 тысяч сотрудников в дирекциях десяти саксонских филиалах. Кроме того, было около 5 тысяч сотрудников службы продаж.

К концу 1947 года сотрудники VASA приобрели и взяли на себя около 1,9 млн страховых полисов в отношении имущества, несчастных случаев и ответственности и заработали премии на сумму 154 млн марок, что примерно в четыре раза превышало объем дочернего предприятия в Мекленбурге. Значительная часть их емкостей была задействована в сложных конверсионных работах по портфелю страхования жизни, который был заключен до 8 мая 1945 года. Они касались почти 480 тысяч крупных и мелких договоров страхования жизни, по которым было собрано около 70 млн марок премий. Неопределенная политическая ситуация и шаткое экономическое положение большинства населения также способствовали тому, что потенциальные клиенты страховых компаний были осторожны.

Люди в советской оккупационной зоне после денежной реформы постепенно вернули доверие к страхованию жизни, что стало очень трудоемкой задачей для страховых компаний. В условиях нехватки времени сотрудники и представители страховых компаний переоформили несколько миллионов договоров страхования жизни, а также полисы страхования имущества и страхования от несчастных случаев. Страхователи должны были до 31 июля 1948 года перерегистрировать свои договоры. К концу сентября, например, у клиентов в Мекленбурге было переоформлено 800 тысяч полисов, в том числе 110 тысяч полисов страхования жизни. Доля страхования жизни, выплаченная до даты реформы, была девальвирована в соотношении три к одному. В отличие от этого, граждане советской оккупационной зоны получали кроме награды в 70 марок — в западных зонах людям разрешалось обменивать только 40 немецких марок — возможность обменивать свои наличные денежные средства по курсу десять к одному.

Во время денежной реформы представители продающих подразделений должны были сделать следующее: страховая компания не требовала возврата договорных документов, но добавила форму, которую агент приносил домой к клиенту. Там он вручал сконвертированную сумму и просил клиента подписать соответствующую форму. За это страховая компания выплачивала агенту комиссию в размере одной рейхсмарки за каждые 100 рейхсмарок страховой суммы.

До конца существования советской оккупационной зоны страховые компании в федеральных землях пытались удовлетворить требования правительств земель, Центрального финансового управления, Германской экономической комиссии и, прежде всего, советской военной администрации, по крайней мере, в той степени, в которой критика власти и надзорных органов не вышли из-под контроля. Однако при этом они часто чувствовали себя обделенными, потому что считали, что к другим областям экономики относятся более серьезно, чем к финансовому сектору. Это оставалось постоянной проблемой для страховой отрасли. В целом отношения с правительствами земель, похоже, были более натянутыми, чем со SMAD.

Развитие страхового дела сталкивалось с тем, что не хватало материалов, персонала, помещений или технологий. Правительства земель далеко не всегда шли навстречу страховщикам, отдавая приоритет и ресурсы другим направлениям экономики.

Определенные трудности были обусловлены и мерами по денацификации, т. к. целый ряд сотрудников страховых организаций ранее прямо или косвенно был связан с гитлеровским режимом.

Например, в VAS политическая проверка сотрудников проводилась в два этапа: все сотрудники, вновь нанятые на этапе основания компании, начали работу, при этом условия были снова ужесточены указом президента. На втором этапе, на основании постановления правительства земли от 20 декабря 1946 года, компания учредила собственную комиссию по денацификации, председателем которой стал Карл Майснер (Karl Meisner).

В последующие месяцы комиссия каждый день проверяла около 5 300 сотрудников на пятичасовых заседаниях, начиная с членов групп с самыми высокими зарплатами. Комиссия по денацификации VAS признала, что с нацистами сотрудничали или были связаны иным образом 178 человек. Затем комитет обратился в Государственную комиссию Саксонии по денацификации за специальным разрешением на повторный прием на работу 57 из этих лиц, указав, что это высококвалифицированные специалисты, для которых замены в настоящее время нет^[141]. Третий этап денацификации был предписан правительством Бранденбурга Государственной комиссии по денацификации, поскольку были выявлены серьезные пробелы в области денацификации.

Даже если источники не позволяют составить полную картину денацификации страховой отрасли, кажется значимым и выходит за рамки отдельного случая хорошо задокументированный пример страховой компании Бранденбурга. Последняя сохранившаяся кадровая статистика из округов, районов и филиалов показывает, что штат сотрудников составлял 750 человек. Из них 52 когда-то принадлежали к нацистской партии. За это время 44 из них были реабилитированы, четверо освобождены и двое переведены на другую работу. Процесс реабилитации двух указанных лиц еще не был завершен. Наконец, в ноябре 1948 года, после последней волны мобилизации в начале года, денацификация была завершена.

Почти три года спустя картина окончательно прояснилась. Об этом свидетельствуют «Erläuterungen zur Struktur der volkseigenen Versicherungsanstalten der DDR» («Пояснения к структуре государственных страховых компаний ГДР») от 1 апреля 1951 года. Во главе государственных страховых компаний и надзорного органа были все члены СЕПГ, за исключением упоминавшегося Эрнста Вебера, 74-летнего главы VASA, который был членом Либерально-демократической партии (ЛДП). Из 26 других руководителей, которые работали заместителями руководителей офисов или глав департаментов, только двое не были партийными, трое выбрали ЛДП и 21 принадлежали к СЕПГ^[142].

7 октября 1949 года была основана ГДР. Для страховой отрасли первые три года оказались переходным периодом. Децентрализация бизнес-процессов, к которой неоднократно призывала SMAD, была осуществлена с 1950 года, когда законодательный орган учредил Немецкое управление по надзору за страховой отраслью (Deutsche Aufsichtsamt für das Versicherungswesen-DAV). Штаб государственных страховых учреждений потерял свои важнейшие задачи. В то же время центральное правительство нового государства заложило в Конституции ГДР основы федеральных административных структур и средств массовой информации. В 1952 году, в соответствии с советизацией ГДР были упразднены земли и их полномочия были переданы 14 вновь созданным административным округам. Государственные политики и высокопоставленные должностные лица страховых компаний были уволены со своих должностей после того, как специальные административные и операционные проверки выявили фактические или предполагаемые нарушения. С этим приближался конец государственных страховых учреждений, которые, потеряв штат и лишившись прежних функций, были ликвидированы.

На Второй партийной конференции СЕПГ в июле 1952 года ее Генеральный секретарь Вальтер Ульбрихт заявил: «В соответствии с предложениями рабочего класса, рабочего крестьянства и других слоев трудящегося населения Центральный комитет СЕПГ постановил: предложить Второй партийной конференции планировать построение социализма в ГДР»^[143].

1952-1989 годы: Немецкая страховая компания (Deutsche Versicherungs-Anstalt-DVA) и Государственное страхование ГДР. В июне 1949 года Германская экономическая комиссия (DWK) направила в финансовое управление SMAD проект приказа о создании надзорного органа. Заместитель финансового представителя SMAD Ситнин потребовал на встрече с DWK в августе 1949 г. создания независимого органа, для которого должно было быть предусмотрено около 25 должностей. До сих пор работу государственных страховых учреждений координировал страховой отдел, созданный Эрвином Бриллке в 1945 году в Главном финансовом управлении, однако, в середине 1948 года Бриллке заболел и после продолжительной болезни скончался. Весной 1950 года на данную должность был назначен Курт Плитт (Kurt Plitt) и работа надзорного органа была возобновлена в полном объеме.

Курт Плитт (1909-1994 гг.) работал во время Второй мировой войны страховым инспектором в «Allgemeine Versicherungs-AG Victoria» в Дрездене. В апреле 1945 года, в одном из последних крупных сражений, так называемом Руркесселе (Ruhrkessel), он как солдат попал в плен к англичанам, из которого вернулся в Дрезден в 1947 году или в начале 1948 года. Там он работал с 1948 года в «Revisions — und Treuhand-Anstalt für die Sowjetische Besatzungszone Deutschlands» (RTA — Ревизионно-трастовая компания), которая была основана 1 июля 1948 года и подчинялась DWK. В ее задачи входила проверка годовой финансовой отчетности «Volkseigenen Betriebe» — VEB) (государственные организации) и государственных страховых компаний. Курт Плитт, как руководитель отдела страхового консалтинга (Abteilung Verrsicherungsberatung), налаживал страховые отношения между VEB и государственными страховыми компаниями. Кроме того, правительство земли Саксония назначило его 6 сентября 1948 года представителем Федерации немецких свободных профсоюзов в административном совете Государственной страховой компании (LVA) Саксонии. RTA завершила свою работу 31 декабря 1949 года; отдел Плитта уже был расформирован в апреле того же года. Страхование государственных предприятий и организаций теперь должно было быть организовано главным страховым отделом в Главном финансовом управлении DWK. Сам Плитт остался с RTA, поскольку они не хотели обходиться без его опыта. И поэтому его снова и снова приглашали на встречи, когда шли переговоры о реформе страхования государственных организаций. 27 февраля 1950 года Вилли Румпф (Willy Rumpf), государственный секретарь Министерства финансов ГДР, а затем министр финансов ГДР, наконец, пригласил его в Главное финансовое управление в Берлине. Там Плитт уже официально работал над законопроектом о страховании государственных организаций.

В то же время Плитт и приступил к планированию создания надзорного органа. В этом его поддержала Федерации немецких свободных профсоюзов, с которой у него были хорошие контакты. Плитт быстро понял, что его работе мешает страховой надзор земельных министерств финансов. Задача заключалась в том, чтобы как можно быстрее привязать надзорный орган к Берлину. Тем не менее, Плитт планировал создать такой надзор, полномочия которого намного превышали бы возможности традиционного страхового надзора. Он, в частности, должен исправить существующие различия в условиях и тарифах для всех учреждений в ГДР. Это привело бы к существенному упрощению административной работы и, таким образом, к значительному сокращению административных расходов.

9 августа 1950 года Плитт достиг своей цели: в Народной палате был принят закон об учреждении Германской службы по надзору за системой страхования (Deutsche Aufsichtsamt für das Versicherungswesen). Шесть дней спустя, 15 августа 1950 г., госсекретарь Вилли Румпф назначил Плитта исполняющим обязанности главы надзорного управления.

В его должностной инструкции была четко указана задача реорганизации системы страхования. Таким образом, Плитт был полностью на волне Вилли Румпфа, который обучался в страховой компании с 1917 года по 1920 год, регулярно полемизировал о состоянии страховой отрасли и призывал к фундаментальным изменениям.

Инспектирование оказалось эффективным средством «реорганизации страховой отрасли». Однако, поскольку RTA была распущена на рубеже 1949/50 годов, Курт Плитт и его коллега Фриц Педерсен (Fritz Pedersen) пригласили опытного аудитора Фрица Шмитца (Fritz Schmitz), который уже проверял учреждения в RTA весной 1950 года. Первым, кого Шмитц проверил с 10 по 25 мая 1950 года, была государственная страховая компания «LVA Sachsen-Anhalt». Проверка привела к корректировке баланса, позволившая установить прибыль компании больше на несколько миллионов. Это тем более удивительно, что за несколько недель до этого проверка, инициированная Министерством финансов земли Саксония-Анхальт как ответственным надзорным органом, не выявила каких-либо серьезных отклонений.

Результат аудита первоначально привел к тому, что Румпф провел проверку других учреждений. Следующая проверка в государственной страховой компании Тюрингии привела к корректировке баланса на аналогичную величину. Кроме того, аудиторы обнаружили серьезные нарушения в бухгалтерском учете.

Теперь события резко изменились. По сообщению министра финансов Ганса Лоха (Hans Loch), который до его назначения министром финансов земли Тюрингия возглавлял департамент юстиции в Тюрингии, уголовная полиция Тюрингии арестовала в начале июля 1950 года упоминавшегося ранее президента LVA Генриха Георга и других сотрудников компании. Это устранило старого оппонента Плитта, который выступал за то, чтобы RTA утратила ответственность за заботу о государственных организациях в вопросах страхования. Позже Генрих Георг был приговорен к двенадцати годам тюремного заключения за экономический саботаж. Многие из его сообвиняемых коллег также были приговорены к длительным срокам тюремного заключения за проступки, такие как завышенные отчеты о расходах и различные закупки на черном рынке нужд компании.

Конечно, нельзя возлагать на Плитта прямую ответственность за осуждение Георга и его коллег. Этот процесс был частью серии показательных процессов, которые проходили в Тюрингии по образцу Советского Союза. Ганс Лох, Вилли Румпф и Фриц Ланге, глава Центральной комиссии Государственного контроля, органа СЕПГ, сыграли в этом деле значительно более важную роль. После ареста Георга Плитт даже подтвердил, что внес поправку в устав LVA в интересах страхователей, и таким образом защитил его по этому поводу от обвинений в саботаже. И ревизия в «LVA Thüringen», которая инициировала расследование, по крайней мере, формально была поручена не Плитту, а Румпфу. Преемником Георга на посту главы «LVA Thüringen» стал Вальтер Каммлер (Walter Kammler), который позднее с 1964 по 1968 годы являлся главой страховой компании

Топ-менеджмент саксонской страховой компании оказался не лучше тюрингских коллег. Катчановский, отвечавший за вопросы страхования сотрудник финансового управления Советской контрольной комиссии, которая заменила SMAD после основания ГДР, посетил страховую компанию в Саксонии и пожаловался, что она «взяла на себя структуру концерна Allianz и что в методах работы руководства отсутствуют современные меры»^[144]. Эта проверка привела к огромной переоценке стоимости баланса. Общая сумма баланса была завышена более чем на 20 млн марок, что больше, чем у четырех других страховых компаний вместе взятых. Президент Карл Мейснер (Karl Meisner) и его заместитель Отто Бандовски (Otto Bandowski — фамилия соответствует…) были арестованы 1 октября 1950 года, еще до окончания допроса, члены правления Август Шотте (August Schotte) и Герберт Бар (Herbert Bahr) — 30 ноября 1950 года. Официальной причиной арестов и увольнений, возможно, была переплата надбавок за работу. Пикантно то, что Плитт заседал в административном совете «LVA Sachsen», но, очевидно, не выполнял должным образом свои обязанности по контролю. Официально, однако, против него не было выдвинуто никаких обвинений из-за инцидентов в Дрездене.

Надзорная служба вмешивалась в работу учреждений гораздо сильнее, чем это было принято во времена надзорной службы Рейха. Был составлен единый устав, полномочия были переданы от главных управлений к районным управлениям, президенты учреждений были назначены генеральными директорами, был введен единый внешний вид с универсальным логотипом для всех учреждений, и учреждения были объявлены государственными компаниями. Попытка Плитта основать единую страховую компанию осенью 1951 года провалилась из-за Румпфа, который не считал это в настоящее время политически целесообразным, хотя он сам инициировал ее создание в мае того же года.

Основание «Deustchen Versicherungs-Anstalt-DVA». Преемником Плитта на посту главы надзорного органа стал 31-летний Рольф Ветцель (Rolf Wetzel) из Хемница, который до этого уже работал управляющим в дрезденском филиале «LVA Sachsen», а с ноября 1950 года — руководителем этого филиала. Первое, что он сделал в надзорном органе, — это еженедельные служебные встречи с руководителями отделов, главными консультантами и двумя старшими референтами по финансовому планированию и информационной рекламе. Он хотел улучшить взаимодействие ведущих сотрудников и возложить на главных и старших консультантов бóльшую ответственность. Встречи с генеральными директорами страховых компаний в будущем также должны были проводиться регулярно раз в месяц, чтобы они могли более тесно взаимодействавать с сотрудниками надзора.

Ветцель также предпринял новую попытку основать унитарную страховую компанию после того, как Курт Плитт потерпел неудачу из-за государственного секретаря Румпфа и политических обстоятельств.

Решающим фактором для реализации этой идеи стал Закон о дальнейшей демократизации структуры и функционирования государственных органов в землях Германской Демократической Республики, вступивший в силу 23 июля 1952 года. Он упразднял земли ГДР.

Внезапно все ускорилось, потому что скоро правительств земель больше не будет, а это значит, что исчезнут и страховые компании. Однако это касалось не только страховой отрасли, но и всего регионального управления в ГДР, которое находилась в руках земель. Поэтому были созданы комиссии, которые занимались вопросами организационной реализации закона и его последствий. Что касается финансовой политики, основное внимание уделялось вопросу о том, как можно поддерживать поток платежей. Система страхования не должна была изменяться изначально, что отметил Вилли Румпф в Директиве о согласовании финансовой экономики от 15 июля 1952 года.

Однако правительство и Народная палата не успели тогда принять соответствующий закон. Уже много лет говорили о едином страховании, и налоговые органы полтора года работали над шаблоном. Основание DVA было в конечном итоге узаконено постановлением к Закону о роспуске земель, которое Совет министров ГДР принял 6 ноября 1952 года. В протоколе первого расширенного служебного собрания вновь созданной компании от 11 ноября 1952 г. было указано, что «с понедельника, 16 ноября 1952 г., будет использоваться новая структура (…), то есть главные управления земель прекратят свою работу, и начнут свою работу вновь созданные 14 районных дирекций»^[145].

Работой районных управлений руководили из Берлина. С основанием DVA Немецкий надзорный орган де-факто стал ее головным офисом. Использовались канцелярские принадлежности надзорного органа с печатью «теперь: Deutsche Versicherungs-Anstalt, Hauptverwaltung». Адрес также остался прежним: Kurstrasse 36-51 (Министерство финансов).

Также были определены первый начальник и большая часть управленческой команды: Рольф Ветцель и его предыдущие сотрудники из надзора. Заместителем Ветцеля был глава отдела имущественного и личного страхования Ханс Йоншер (Hans Jonscher).

Табличка DVA, внизу надпись: «Консультации по всем вопросам имущественного и личного страхований»

Количество сотрудников в главном управлении было значительно увеличено — с 57 до 91. 54 районные дирекции страховых компаний превратились в 64 окружные дирекции, но с самого начала планировалось создать окружные дирекции в каждом из 194 сельских и 24 городских округов ГДР. Прежде всего, следовало открыть больше там, где в окружных дирекциях работало более 500 сотрудников. Благодаря реформе должно было быть сохранено в общей сложности 1 тысяча сотрудников, большинство из которых на земельном уровне, и, несмотря на расширение, 300 рабочих мест на окружном уровне.

В 1952 году DVA заключила более 10 млн договоров страхования имущества, из которых около трех миллионов были обязательными. Наиболее распространенным было добровольное страхование домашнего имущества (freiwillige Hausratversicherung), насчитывающее 2,9 млн договоров, за ним следовало страхование от пожара (Feuerpflichtvesicherung) (2 млн полисов) и страхование общегражданской ответственности (Allgemeinen Haftpflichtversicherung) (1,6 млн полисов). Кроме того, существовало чуть более миллиона полисов добровольного страхования от пожаров и 0,8 млн полисов личного страхования от несчастных случаев. Важное значение имели также два обязательных страхования от града и страхование автогражданской ответственности, каждое из которых составляет около 500 тысяч полисов. Также предлагались страхование таких рисков как кража со взломом/простая кража, протечка водопроводной воды, ураган, бой стекла, поломка машин, страхование грузов, от несчастных случаев в результате ДТП, самих автотранспортных средств, кредитов и страхование животных. Самым маленьким сегментом было страхование строительства. Все это были добровольные виды страхования. С другой стороны, страхование государственных предприятий, будучи частью обязательного страхования, было одним из самых незначительных по количеству, но достигло почти 50 млн немецких марок — до 1964 года валютой ГДР была немецкая марка (DM) — второй по величине суммы сбора премий после страхования от пожара со сбором премии в 51 млн немецких марок. Страхование животных дало премии почти на 30 ммлн немецких марок, за которыми последовали контрактные страхования — торговые компании заключили много различных видов договоров страхования на премию в 26,5 млн немецких марок. За ними следовало добровольное страхование от пожара — 24,7 млн немецких марок, ответственность автотранспортных средств — 24,6 млн немецких марок, страхование от града — 23,7 млн немецких марок. Страхование домашнего имущества принесло премий в размере 16 млн немецких марок, а строительное страхование по 14 контрактам — 389,5 тысяч немецких марок, что делало эту отрасль с самым низким сбором страховой премии. В целом, DVA получила премиальный доход от имущественного страхования в размере 319 млн немецких марок. Чтобы получить определенное представление о размере DVA, может помочь сравнение чисел по системным и валютным границам. Крупнейшая страховая компания Западной Германии «Allianz Versicherungs-AG» заработала в 1952 году премию в размере 288 млн (западных) немецких марок, и, таким образом, достигла 90% от суммы сбора премии DVA. Если сравнить доход «Allianz Lebensversicherung-AG» в страховании жизни с доходом в этом сегменте DVA, у «Allianz» есть преимущество: 124 млн, так называемых восточных немецких марок против 157 млн западных немецких марок у «Allianz Leben». Страхование жизни в Западной Германии в 1952 году в целом получило премии в размере 1050 млн (западных) немецких марок, и, следовательно, было гораздо более распространено по отношению к населению, чем страхование жизни в Восточной Германии.

DVA также признала потенциал наверстывания и в следующие несколько лет интенсивно рекламировала новые страховые предложения по формированию капитала, такие как накопительная пенсия. Если добавить незначительные страховые взносы по медицинскому страхованию, то в 1952 году DVA достигла общего дохода от страховых взносов в размере 456 млн немецких марок^[146].

Еще до того, как все руководящие должности в DVA были окончательно распределены, Рольф Ветцель инициировал свой уход из страховой компании — он был выдвинут на работу в ЦК СЕПГ, где трудился до 1957 года, когда возглавил главное управление Министерства финансов. С 1962 по 1964 годы он был президентом Центрального банка Германии и членом Совета министров ГДР, прежде чем возглавил «Deutsche Auslands — und Rückversicherungs-AG (DARAG)» (Немецкую компанию по страхованию иностранных операций и перестрахованию). Его преемником на посту главы DVA был назначен не его заместитель и давний сотрудник надзорного органа, беспартийный Ханс Йоншер, а член СЕПГ 40-летний Карл-Фридрих Росс (Karl-Friedrich Roß).

Росс, родившийся 9 ноября 1912 года, несколько лет занимал различные руководящие должности в LVA в Мекленбурге и временно возглавлял ее. Осенью 1952 года он основал районное управление Нойбранденбурга (Neubrandenburg) для будущего DVA. В Главном управлении он отвечал за страхование национальной экономики, а также был членом «Betriebsparteiorganisation — BPO» (парторганизация), то есть представительства СЕПГ на уровне главного управления DVA. Ветцель оставался её руководителем в течение последующих семи лет.

Руководство страны в 1952 году ввело в стране режим жесткой экономии, что привело к серьезным негативным социальным последствиям и массовым протестам населения.

Под давлением Москвы в начале июня Берлин был вынужден отменить многие из недавно введенных мер жесткой экономии. И в страховом секторе то, что руководство СЕПГ теперь назвало «новым курсом», должно было быть реализовано быстро.

Повышение уровня жизни трудящихся должно было быть достигнуто за счет отмены недавно внесенных изменений в систему социального обеспечения. Любой, кто не был застрахован в обязательном порядке, теперь мог оставаться в системе социального обеспечения или оформлять страхование в DVA на тех же условиях.

Самой важной макрозадачей DVA было пополнение государственного бюджета. Поскольку в ходе «Нового курса» заработная плата резко выросла, а производство товаров не достигло аналогичных темпов роста, в центре внимания появилась новая цель: теперь необходимо было изъять из оборота лишний объем денег населения, который к 1954 году увеличился втрое. Для этого было введено страхование сбережений или накопительное пенсионное страхование (Sparrenten-Versicherung).

DVA имела задачу совместно с другими министерствами принимать меры по предотвращению ущерба. Отдельный отдел разработал программы по предотвращению ущерба и вместе с отделом рекламы пытался обучить население соответствующим образом. В 1956 году, например, DVA инвестировало в это 1,2 миллиона немецких марок^[147].

Мелани Бёк (Melanie Böck) была первой женщиной-руководителем окружной дирекции DVA. Она уже была окружным директором «LVA Sachsen-Anhalt», а затем возглавила окружную дирекцию DVA в Готе с момента ее основания. В 1956 году еще одна женщина, Ренате Шрот (Renate Schroth), возглавила окружную дирекцию в рудных горах Мариенберга. Вскоре после этого главами окружных дирекций были назначены Герда Боссе (Gerda Bosse) в Ошерслебен (Oschersleben) и Урсула Шульце (Ursula Schulze) в Диппольдисвальде (Dippoldiswalde) в Восточных Рудных горах. В 1969 году число женщин-директоров окружных дирекций увеличилось до четырех.

В 1956 году DVA впервые стала более активно ориентироваться на международный рынок. Успешно завершенные переговоры с российской компанией «Ингосстрах» и компанией «Schwarzmeer — und Ostsee Allgemeine Versicherungs A. G.» (SOVAG) теперь также позволили ей предлагать страхование в иностранной валюте. Хотя это уже было официально разрешено постановлением правительства, страхование в иностранной валюте ранее было сферой деятельности лишь компании SOVAG. Эта компания была основана SMAD для страхования советских акционерных обществ, то есть тех компаний в советской оккупационной зоне в ГДР, которые находились под управлением SMAD и служили для удовлетворения претензий о возмещении ущерба. После того, как в 1953 году советские акционерные общества были переданы в ведение ГДР, должна была быть уточнена дальнейшая роль SOVAG. DVA надеялась взять в свои руки портфели иностранного и транспортного страхования. Она организованно подготовилась к поглощению указанных портфелей и основала для этого филиал по международному и транспортному страхованию (Filial-Direktion Auslands — und Transportversicherung).

Спустя полтора года был подписан договор об урегулировании убытков (Schadenregulierungsabkommen) с государственной страховой компанией Чехословацкой Республики. В нем говорилось, что граждане ГДР теперь также были застрахованы в Чехословакии, если они оформили страхование ответственности транспортных средств в DVA.

Риски возрожденной гражданской авиации подписывались на международном уровне. Восточно-германская авиакомпания «Deutsche Lufthansa», основанная в 1955 году, заключила авиационное страхование с DVA на 1957 год, которое было предложено для перестрахования компаниям «Erste Böhmischen Rückversicherung», Прага, Ингосстраху, Москва, и страховому брокеру «König & Reeker», Кёльн.

Логотип брокера «König & Reeker»

Соглашение об урегулировании претензий было заключенно в 1956 году с западногерманской Ассоциацией страховщиков ответственности, несчастных случаев и автотранспортных средств «HUK-Verband» («Verband der Haftpflicht-, Unfall — und Kraftfahrtversicherer»).

Акции SOVAG не перешли в собственность DVA. Вместо этого в 1958 году «Schwarzmeer — und Ostsee» была переименована в «Deutsche Auslands — und Ruckversicherung-AG» (DARAG) и теперь, в свою очередь, переняла только что описанные бизнес-направления от DVA.

Филиал «Filial-Direktion Auslands — und Transportversicherung» оказался лишним и снова был закрыт. Теперь совместную ответственность за соглашение об урегулировании претензий с Польшей, которое было заключено в 1960 году по аналогии с соглашением с Чехословакией, несло общество «DARAG». В 1958 году DVA и DARAG взяли на себя обязательство разграничить области деятельности, но в первый период работы DARAG между ними довольно часто возникали споры и рахногласия.

DARAG сохранила правовую форму своего предшественника и теперь частично принадлежала DVA как акционерная компания. Генеральный директор Росс даже председательствовал в наблюдательном совете DARAG.

В 1955 году все сотрудники DVA письменно обязались больше не заходить в западные сектора Берлина. Нарушения должны были наказываться дисциплинарными взысканиями. В результате часы работы сотрудников, которым приходилось проезжать через западные участки по пути на работу, были специально адаптированы к расписанию тех поездов, которые не останавливались на станциях в западных секторах. Нельзя не сказать о том, что отдельные сотрудники DVA, вплоть до руководства, бежали из ГДР.

Между тем DVA расширялась: в 1950-х годах поступления от страховых взносов непрерывно росли, в начале 1956 года она была представлена районными дирекциями почти во всех, из более чем 200 округов, а теперь она начала создавать и окружные дирекции.

Государственное страхование и реструктуризация 1961 года. В середине 1950-х годов планировалось ускорить коллективизацию крестьян и ремесленников. В этой связи возникла идея застраховать их в будущем с помощью DVA. С увеличением страховых взносов усилилось давление на фермеров и ремесленников, желающих вступить в кооператив. Несмотря на увеличение взносов, Министерство финансов опасалось тяжелого бремени для DVA после передачи ей социального страхования. 2 марта 1956 года вступило в силу постановление, которое поставило перед DVA необычную задачу для классических страховых компаний: социальное обеспечение фермеров, ремесленников, самозанятых и предпринимателей, а также фрилансеров. В некоторых случаях страховые взносы были значительно увеличены, почти втрое больше для фермеров.

Принятие DVA нового сегмента страхования способствовало приобретению офисных площадей в окружных городах. Кроме того, DVA взяла на себя не только портфель социального обеспечения, но и сотрудников из этой сферы.

В 1959 году сотрудники окружных дирекций и отделений DVA осуществляли социальное страхование более 1,6 млн застрахованных лиц. Согласно постановлению от 19 февраля 1959 года, члены сельскохозяйственных производственных кооперативов и ремесленных производственных кооперативов также должны были быть застрахованы в DVA.

Реорганизация собственности в сельском хозяйстве была воспринята как возможность изменить структуру DVA. Работать нужно было уже не по подразделениям, а по формам собственности.

Инициатива для этого исходила от директора Курта Ката (Kurt Kath). Сначала новая структура была протестирована в трех окружных дирекциях Штендаля (Stendal), Ауэрбаха (Auerbach) в Фогтланде (Vogtland) и Нойштрелица (Neustrelitz). В то же время началось планирование ремонта головного офиса. Пробная фаза длилась дольше, чем предполагалось, но 16 сентября 1960 года новая структура была объявлена в общем распоряжении № 42 E. С 1 января 1961 года все окружные дирекции начали работать в соответствии с новой структурой. Карл-Фридрих Росс почти одновременно с проведением структурной реформы был освобожден от должности генерального директора. Его преемником на посту генерального директора стал Рудольф Мюллер (Rudolf Müller). До этого он работал на Сберегательном банке в Айзенахе, прежде чем возглавил финансовый отдел «LVA Thüringen». После этого несколько лет проработал в Минфине ГДР.

Новая структура, которую Мюллер ввел в 1961 году для районных отделений и головного офиса, по существу не менялась до 1990 года. Она предусматривал должность генерального директора, которому непосредственно подчинялся сектор управления, то есть отдел кадров, юридический отдел и пресс-служба. Остальные области работы были разделены на пять управлений: 1) экономика, 2) граждане, 3) социальное обеспечение и пенсии, 4) организация и кадры, а также 5) координация планов и бухгалтерский учет. Это означало, что, например, в управлении граждан заключались все договоры страхования, относящееся к личности и личному имуществу гражданина, а управление экономики занималось страхованием национальной экономики, сельского хозяйства и — пока он все еще существовал — частного сектора. Эта ориентация на «клиентские группы» («Kundengruppen») соблюдалась во всех территориальных подразделениях. Это было только началом мер жесткой экономии. Фактически, количество сотрудников в 1961 году было сокращено в общей сложности более чем на 700 человек. DVA также планировала массовые сокращения рабочих мест на следующие несколько лет, на этот раз среди сотрудников, работающих полный рабочий день.

Строительство Берлинской стены в 1961 году сделало возможным надежное кадровое планирование в ГДР. Тем не менее, рабочих не хватало. Контрактные рабочие, аналог западногерманских гастарбайтеров, работали в ГДР только с середины 1960-х годов, да и то в очень ограниченном объеме. Так что все еще казалось необходимым — и, возможно, Рудольф Мюллер перешел из Министерства финансов в DVA, чтобы сделать именно это — высвободить дополнительный персонал для других областей экономики. 7 марта 1962 года генеральный директор DVA представил в Казначейство план экономии. Почти пятая часть сотрудников DVA, что составляло около 3000 сотрудников, к концу 1963 года должны были быть сокращены.

Это, в частности, было обусловлено и упрощенным сбором задолженности в страховании автогражданской ответственности. Еще в 1956 году DVA взяла пример с компании «Státni pojišt’ovna» в Чехословакии и радикально упростила страхование автотранспортных средств. До 1955 года в ГДР подавалось заявление о заключении страхования автогражданской ответственности для каждого отдельного транспортного средства, выдавалось подтверждение страхового покрытия и страховой сертификат. Каждый договор страхования регистрировался автоматически, поэтому счет на премию можно было выписывать каждый год или в случае платежей, производимых в течение года, в соответствующие сроки. Поскольку в этой отрасли страхования часто происходили изменения в связи с продажей и остановкой транспортных средств, переписывание адресных листов привело к чрезвычайно высоким административным расходам». В ГДР с 1956 года каждое зарегистрированное транспортное средство было застраховано в DVA, при этом у нее не было необходимости выдавать заявления, страховые сертификаты, приложения и т. п. Владелец транспортного средства переводил причитающуюся сумму в соответствующую окружную дирекцию, размер которой он мог видеть в регистрационном свидетельстве. Копия платежного поручения или депозита служила доказательством того, что владелец уплатил годовую пошлину и должен был передвигаться в транспортном средстве вместе с автомобильными документами. В 1962 году способ оплаты был изменен, и теперь стало возможным собирать налог на транспортное средство и страховые взносы за одну операцию. Владелец транспортного средства покупал жетоны в DVA, в банках и сберегательных кассах, а также в почтовом отделении, которые, вставлялись в специальный буклет, перевозимый в машине, и служили квитанциями. В результате в 1962 году было сокращено почти два миллиона индивидуальных платежей и 500 тысяч счетов-фактур о взносах, что позволило сэкономить как минимум 850 тысяч немецких марок. Однако в итоге DVA не смогла сохранить персонал, ведь все жетоны приходилось распределять, продавать, проверять и учитывать. С другой стороны, в городских и окружных администрациях, где ранее взимался транспортный налог, можно было сократить около 80 должностей. И это было полностью в духе системы: сократить рабочие места в администрации, чтобы больше людей могло быть задействовано в производстве.

Еще бóльший потенциал для сокращения постоянных рабочих мест был при реструктуризации отдела продаж. По замыслу Рудольфа Мюллера, представители, занятые неполный рабочий день, должны были заменить представителей, работающих в большом количестве полный рабочий день. Было сокращено около 3 100 должностей. С другой стороны, количество представителей, работающих неполный рабочий день, выросло с примерно 10 700 в 1961 году до 24 000 в 1964 году. Это привело к формированию структуры продаж, которая в основном и сохранялась до 1990 года.

Государственное страхование ГДР. В начале 1960-х годов в ГДР было три страховые компании: DVA, DARAG и «Vereignite Grossberliner Versicherungsanstalt» (досл. «Объединенная страховая компания Большого Берлина»). Последняя являлась государственным страховщиком Восточного Берлина и подчинялась магистрату Большого Берлина, то есть городской администрации Восточного Берлина. «Vereignite» не была включена в слияние государственных страховых компаний, чтобы сформировать DVA в 1952 году, поскольку Берлин не был официально частью ГДР, но продолжал находиться под управлением четырех держав-союзников (СССР, США, Великобритания и Франция). Однако в дальнейшем Берлин стал столицей ГДР. Здесь располагались штаб-квартиры правительства и почти всех министерств, а также DVA. Удостоверения личности ГДР выдавались в Восточном Берлине с 1953 года, а c 1961 года Восточный Берлин управлялся как район ГДР.

Здесь существовали хорошие возможности для дальнейших мер экономии в страховом секторе.

В 1969 году DVA и «Vereinigte Großberliner Versicherungsanstalt» объединились в «Государственное страхование ГДР» («Staatliche Versicherung der DDR» — SV).

Эмблема «SV» представляла собой стилизованную трехглавую семью под защитной крышей, состоящей из буквы «V» и ее зеркального отображения.

На фотографии вверху на крыше здания реклама «KASKO — bevor es zu spät ist» («Каско — пока не стало слишком поздно») и эмблема «SV»

«Vereinigte» входила в состав 15-й окружной дирекции, ее предыдущий глава Эрих Ноак (Erich Noack) исполнял обязанности окружного директора с 1 января 1969 года. С другой стороны, DARAG продолжала существовать как независимая страховая компания. Само «Государственное страхование ГДР», которое с октября 1968 года возглавлял и. о. генерального директора Хайнц Вейманн (Heinz Weihmann), в июне 1969 года приняло нового генерального директора в лице Гюнтера Хайна (Günter Hein). Хайн, много лет проработавший в Министерстве финансов, в том числе руководивший отделом исполнения бюджета, должен был оставаться руководителем компании «Государственное страхование» с коротким перерывом вплоть до 1990 года.

Еще в 1946 году начался поиск деловых документов «Allianz», «Magdeburger Feuer», «Thüringia», «Gothaer» и всех других крупных страховых компаний, штаб-квартиры которых до 1945 года находились в Берлине, Магдебурге, Эрфурте или Готе и которые переехали в западные зоны после окончания войны. Все архивы и документы этих управлений были переданы в областные управления. Причиной интереса к документам был вопрос об активах, на которые можно было бы претендовать. Например, в 1957 году было установлено, что из 9 млн договоров страхования жизни, которыев период до 1945 года были заключены на теперешней территории ГДР, только 2,6 миллиона договоров были зарегистрированы в рамках денежной реформы^[148].

В 1964 году Совет министров принял «Постановление об учете и оценке документов в ГДР, относящихся ко времени диктатуры Гитлера» («Beschluss über die Erfassung und Auswertung der in der DDR befindlichen Dokumente über die Zeit der Hitlerdiktatur»). Министерство финансов поручило DVA изучить эти документы, особенно в отношении имущественных претензий. После исследований в центральном архиве в Галле и в районах Готы, Лейпцига и Дрездена, DVA пришла к выводу, что западногерманская сторона, несомненно, будет выдвигать серьезные претензии, т. к. они считают, что внесли значительный вклад в граждан ГДР. Эти опасения, возможно, были причиной того, что этот вопрос больше не рассматривался в середине 1960-х годов.

В 1969 году руководители DVA хотели решить этот вопрос раз и навсегда. Претензии по собственности должны были быть зарегистрированы с помощью электронной обработки данных. Документы были тщательно проанализированы и результаты занесены в учетные карточки.

Два года спустя бóльшая часть работы была завершена. Все завершилось докладом генерального директора Управлению правовой защиты собственности ГДР (Amt für den Rechtsschutz des Vermögens der DDR). Это был орган Совета министров ГДР, основанный в 1966 году и, помимо прочего, отвечавший за защиту прав собственности ГДР за рубежом. Именно отсюда с 1970 года координировались переговоры о собственности ГДР. Гюнтер Хайн, похоже, остался доволен результатами расследования. В конце концов, расчет привел к примерным претензиям к страховым компаниям, переместившим свои штаб-квартиры из советской оккупационной зоны в западную после 1945 года, на сумму в 824 млн марок. Кроме того, были предъявлены претензии к страховым компаниям, возникшим из активов банкротства Национал-социалистического немецкого трудового фронта, на сумму 287 млн марок и претензии к страховым компаниям, штаб-квартиры которых находились в Западной Германии до 1945 года, на сумму 1,25 млрд марок, а всего на сумму около 2,4 млрд марок^[149].

Положительным результатом этого проекта является образцовая архивная инвентаризация в Архиве истории компании (FHA — Firmenhistorische Archiv der «Allianz») в Мюнхене.

«Порядок и безопасность».

1 февраля 1973 года покончил жизнь самоубийством Герберт Шрайбер (Herbert Schreiber), начальник отдела рассмотрения претензий по автотранспортным средствам окружной дирекции Берлина. В течение трех лет вместе с сообщниками он выводил денежные средства при урегулировании ущерба, нанесенного автотранспортным средствам, тем самым нанеся своему работодателю ущерб в размере около 1,4 млн марок. Никогда еще хищения не были такими масштабными. Поскольку Шрайбер уничтожил соответствующие файлы повреждений, впоследствии восстановить все случаи было практически невозможно. В раскрытии преступления принимало участие IX управление МГБ (Министерства госбезопасности-Ministerium für Staatssicherheit — Stasi), так как в преступлении участвовали и неофициальные сотрудники госбезопасности (Inoffizielle Mitarbeiter-IM).

Знак МГБ

Государственной страховой компании было поручено выяснить, как можно было выводить такие суммы незамеченными, и как этого можно было бы предотвратить в будущем. В своем отчете «Bericht über das Ergebnis der Durchsetzung von Ordnung und Sicherhait in den Dienststellen der Staatlichen Versicherung der DDR» («Отчет о результатах обеспечения порядка и безопасности в офисах «Государственного страхования ГДР») она пообещала улучшить ситуацию и ужесточить контроль. Были созданы комиссии, проведены проверки и составлены отчеты под лозунгом «порядок и безопасность». Целью было выявить нарушения и мошенничество или даже работу, которая не соответствовала инструкциям. Ежегодно в годовом отчете должным образом отмечались успехи в борьбе за повышение порядка и безопасности в соответствии с требованиями.

Генеральный директор лично отвечал за обеспечение безопасности государственного страхования.

Усилия по поддержанию порядка и безопасности в государственном страховании предпринимались пока существовала компания.

Идти навстречу покупателю. С середины 1977-х годов страховая компания стала более гибкой не только в том, что касается продажи жетонов (их или марки нужно было приобрести до 30 апреля и вклеить в автомобильные документы), но и в плане культуры обслуживания получателей страховых услуг. Районные дирекции начали открывать современные комфортабельные офисы для посетителей; часто при активной поддержке сотрудников. Открывались первые станции быстрого техобслуживания, что позволяло незамедлительно устранять поломку автомобиля. Некоторым представителям были предоставлены расширенные регулирующие полномочия в отношении незначительного ущерба. Консультации в инспекциях должны были сделать излишним подчас долгий путь до окружных дирекций. Отдельные офисы открылись в новых застройках, а также в других районах Берлина, таких как «KD Berlin-Weißensee» в 1977 году и «KD Berlin-Hellersdorf» в 1987 году.

Все это было ответом на многочисленные петиции и жалобы клиентов, чтобы выразить свой гнев. Пик продаж пришелся на 1977 год, когда подали жалобы свыше 14 тысяч страхователей. После того, как в 1978 году был завершен крупный проект электронного сбора всех страховых данных, количество обращений постоянно сокращалось. С одной стороны, это было связано с тем, что ИТ-проект потребовал значительных мощностей, и в результате пострадала забота о клиентах; с другой стороны, теперь о страхователях можно было лучше заботиться благодаря новым техническим возможностям. К 1989 году количество обращений упало до 6 390, из которых 1806 были приняты^[150]. Это говорит о том, что «Государственное страхование» в 1989 году достигло чрезвычайно высокого уровня удовлетворенности клиентов. Предположительно, это было также связано с тем, что наконец-то был разработан способ заставить исчезнуть «автомобильные очереди» (Kfz-Schlangen), возникшие еще в апреле.

1989/1990: От государственного предприятия к рыночной экономике — создание Deutsche Versicherung-AG. После падения Берлинской стены 9 ноября 1989 года политика, общество и экономика пережили период быстрых изменений, и то же самое можно сказать о страховании. Государственный договор о валютном, экономическом и социальном союзе (Staatsvertrag über die Währungs-, Wirtschafts — und Sozialunion) от 18 мая 1990 г., вступивший в силу 1 июля того же года, стал решающим фактором трансформации социалистической системы страхования в рыночную и с основанием «Deutsche Versicherungs-AG» позволил взять на себя государственное страхование ГДР через компанию «Allianz». Открытие рынка со свободой учреждения и свободой конкуренции с 1 июля 1990 года и позже позволило западногерманским и иностранным страховщикам начать свою деятельность еще до того, как восточногерманские земли присоединились к ФРГ. После завершения объединения Германии 3 октября 1990 года правовая база для страховой отрасли также была стандартизирована.

Государственное страхование было представлено в ГДР повсеместно через сложную структуру из 128 окружных дирекций, 15 районных дирекций и генеральной дирекции в Восточном Берлине. В 1989 г. работало около 12 500 штатных сотрудников, в том числе 3 200 инспекторов на местах и 35 тысяч внештатных представителей для государственной компании. Каждый из штатных инспекторов имел 12-15 внештатных представителей, инспекторы, в свою очередь, подчинялись главным инспекторам, которые были закреплены за организационными отделами в окружных дирекциях.

Эти цифры показывают разницу с организацией продаж западногерманских страховых продуктов, которые в основном осуществлялись независимыми страховыми агентами и брокерами. С другой стороны, служба продаж в ГДР была организацией, работающей неполный рабочий день и управляемой инспекторами, в которой наемные инспекторы сами приносили около 50% нового и дополнительного бизнеса. Это также отразилось на обучении и круге задач: представители, работающие по совместительству, в основном занимались частным бизнесом. Лишь около четверти из них обслуживали также более мелкие коммерческие и промышленные предприятия. Торговый, кооперативный и промышленный бизнес управлялся напрямую.

В задачи представителей, работающих неполный рабочий день, которые в среднем заботились о 500 жителях в указанном районе, входили консультации, заключение договоров страхования, ежемесячный сбор взносов и, в некоторых случаях, урегулирование мелких имущественных претензий и претензий, связанных со страхованием ответственности. Урегулирование претензий производилось в основном инспекторами. Из примерно 4 млн страховых случаев в год внештатная служба урегулировала около 800 тысяч претензий. Консультации и поддержка клиентов обычно оказывались на дому у клиентов.

В 1989 году государство управляло в общей сложности около 30 млн договоров в названных выше секторах страхования. 75% сборов премии было распределено между страхованием граждан, половина из которых пришлась на наиболее быстро развивающуюся подотрасль личного страхования, а 25% — на коммерческое страхование. Сегмент «Страхование граждан» включал в себя страхование имущества и гражданской ответственности (в том числе автотранспортных средств), а также личное страхование со страхованием жизни, от несчастных случаев и выплатой суточных по болезни (больничные листы — Krankentagegeldversicherung).

В страховании имущества и гражданской ответственности граждан наиболее важным направлением было обязательное страхование автогражданской ответственности, на которое приходилось более 50% дохода от страховых взносов. В отличие от западных стран, это не было документально оформлено договором, а Государственная страховая компания не имела никаких документов для контроля за уплатой взносов. Как говорилось вше, это было сделано путем покупки жетонов вместе с уплатой налога на транспортные средства.

Образец налоговой и страховой карты

Граждане ГДР также добровольно заключили около 3,4 млн договоров страхования автокаско на 67% всех автомобилей. Страхование от пожара было обязательным для зданий, стоимость которых превышала 3 500 марок. На добровольной основе можно было заключить страхование от стихийных бедствий и страхование от ущерба от воды, что оказалось особенно выгодным для многих страхователей в случае наводнения. Четверть дохода от сбора премий по страхованию имущества и ответственности приходилась на страхование домохозяйств, насчитывающее около 6 млн полисов. Оно стало отличительной чертой спектра услуг, предлагаемых Государственной страховой компанией, потому что, помимо обычных рисков, оно не только включало в себя страхование от стихийных бедствий, но и также сочеталось со страхованием личной ответственности и страхованием багажа. Средняя страховая сумма в 1989 году составляла около 60 тысяч марок. 95% домохозяйств были застрахованы.

В личном страховании в качестве дополнения к социальному страхованию и добровольному дополнительному пенсионному страхованию можно было использовать различные формы страхования жизни, а также страхование от несчастных случаев и выплаты суточных по болезни. Страхование жизни на случай смерти и дожития было представлено в 1988/89 году примерно 11 млн полисов в 68% всех домохозяйств. При объеме премий в 3,3 млрд марок это была самая важная отрасль. В 1989 году было заключено более миллиона новых полисов^[151]. Сальдо сбережений по страхованию жизни в 1989 г. составляло 17,8 млрд марок^[152]. При средней страховой сумме в 4 500 марок, среднем сроке 12 лет и среднегодовом страховом взносе около 300 марок оно удовлетворяла только требованиям долгосрочного сберегательного договора, например, на покупку автомобиля или других качественных товаров народного потребления. С другой стороны, оно не подходило для пенсий по старости и по случаю потери кормильца. Двенадцатилетний срок договоров страхования жизни примерно соответствовал сроку ожидания новой автомашины.

Другой важной формой личного страхования было страхование от несчастных случаев, в некоторых случаях включающее выплату суточных по болезни. В конце 1970-х годов эта форма страхования насчитывала уже 5 млн договоров. Количество договоров добровольного личного страхования непрерывно росло с 4,6 млн в 1950 году до 15,9 млн в 1980 году^[153].

В целом предложение государственного страхования, связанное с имущественным страхованием, страхованием гражданской ответственности и личного страхования граждан, а также качество страховой защиты из-за другой структуры продуктового ряда и ситуации с доходами, были значительно ниже, чем у Федеративной Республики. Это особенно касалось страхования жизни и пенсионного страхования, страхования от несчастных случаев и правовой защиты, а также страхования ремесленных и коммерческих предприятий.

Страхование экономики предлагало различные виды защиты для всех предприятий, комбинатов и сельского хозяйства. Страховая защита в основном состояла из единых глобальных договоров с упрощенными тарифами, которые включали как обязательное, так и добровольное страхование. На практике госпредприятиям и кооперативам присылались листы расчета взносов по добровольному страхованию из окружной дирекции, а обязательное страхование регулировалось соглашением с Минфином. В обязательном порядке были застрахованы от стихийных бедствий и пожаров основные и оборотные средства, а также автогражданская ответственность и работники от несчастных случаев. В сельском хозяйстве, помимо перечисленных выше направлений, предлагалось обязательное страхование растительной продукции на случай потери урожая в результате определенных стихийных бедствий и страхование животных. И предприятия, и кооперативы — в дополнение к соответствующим специальным видам страхования — могли быть застрахованы от рисков гражданской ответственности, а также от различных претензий по страхованию от несчастных случаев и имущественного страхования. Более 50% сбора премии в этом сегменте приходилось на сельское хозяйство и около 30% на национальную экономику. Страхование коммерческих производственных кооперативов, торговцев и ремесленников, а также государственных организаций с предложениями страхования, аналогичными для предприятий и сельского хозяйства, не имело большого значения.

Отрасль страхования была определена как «Geldsammelstelle» («пункт сбора денег») финансовой системы, поскольку она была одной из самых успешных отраслей в ГДР со средними темпами роста 6,8% в период с 1979 по 1989 год. В абсолютных цифрах сборы компании «Государственное страхование ГДР» в 1989 г. составили около 7,5 млрд марок. При постоянном увеличении дохода от страховых взносов — он увеличился вдвое по сравнению с 1978 годом — и низких коэффициентах убытков от 50 до 70%, включая аквизиционные расходы, можно было получить значительные излишки. Они стали постоянным фактором финансирования государственного бюджета. Например, в 1989 г. Министерству финансов были переданы средства на сумму 1,7 млрд марок^[154].

Изменившаяся экономическая ситуация в конце 1980-х годов означала, что успех страховой деятельности стал более важным. Кроме того, Минфин всегда был заинтересован в разработке и всестороннем регулировании ущерба, причиняемого гражданам, чтобы купить политическое спокойствие. В новом уставе 1987 г. акцент был сделан на клиента. Официальным оправданием этого было то, что необходимо было изменить обслуживание граждан, и что старый закон больше не отвечал требованиям партийных постановлений. Впервые акцент был сделан на более тесной связи граждан со страхованием. Вместо общеизвестных политических формул отныне пропагандировались инновации и действия.

Компания «Государственное страхование ГДР» модернизировала спектр предлагаемых страховых услуг. В 1986 году она представила новое страхование жизни с улучшенными выплатами для семьи, а в 1987 году она представила на рынке «Erweiterte Haushaltversicherung» («Расширенное страхование домашнего хозяйства»). Эти и другие комбинированные формы, как показывают цифры, охотно приняли граждане ГДР. В 1986 году компания «Государственное страхование ГДР» ввела новую процедуру прямого дебетования для сбора взносов по налогу на автотранспортные средства и взносы на страхование автотранспортных средств, что было предназначено для сокращения просроченной задолженности по платежам до 30 апреля каждого года. Это должно положительно повлиять на иногда долгое время ожидания в окружных дирекциях, почтовых отделениях и сберегательных кассах, а также сократить количество изворотливых плательщиков — потому что с 1 мая должны были быть начислены пеня — и, наконец, облегчить работу отдела продаж — потому что инспекторы поддерживали продажу автомарок в последние две недели апреля.

В период с 9 ноября 1989 года по 1 июля 1990 года, когда вступил в силу Экономический, валютный и социальный союз, был установлен курс на будущее всей отрасли. Перед компанией «Государственное страхование ГДР» встал актуальный вопрос о том, какое продолжение деятельности будет возможно после открытия границы. Сразу после 9 ноября 1989 года стало ясно, что руководству ГДР необходимо очень быстро внести фундаментальные изменения в свою экономическую систему. Это также напрямую повлияло на страховую отрасль: если компания «Государственное страхование ГДР» хотела продолжать существовать, реформы были неизбежны. Открытие границ, положившее конец существованию ГДР как в значительной степени закрытой экономики, означало совершенно новые требования и почти неразрешимые проблемы для повседневной работы.

Еще в конце лета 1989 года небольшая группа директоров обсудила необходимость перемен, и после падения Берлинской стены к ним обратились все более широкие круги сотрудников. В ноябре 1989 года Министерство финансов ГДР поручило научно-консультативному совету государственной страховой компании провести исследование возможной реформы страхования. Речь шла о постепенной адаптации к рыночной экономике при сохранении независимого государства и экономических структур ГДР.

В то же время, руководство осознало, что будущее компании «Государственное страхование ГДР» будет зависеть от того, сможет ли она поспевать за быстрыми темпами развития и сможет ли она справиться с совершенно новыми требованиями, предъявляемыми к страховой деятельности. На этом фоне все большее значение приобретала идея сотрудничества с западными партнерами.

Месяцы с ноября 1989 года по март 1990 года были решающими.

Насколько далеко продвинулось развитие митуации, показано в годовом отчете окружного директора Вальтера Липпманна (Walter Lippmann) от 23 октября 1989 года, который, среди прочего, сообщил о заполнении руководящих должностей. В нем он обрисовал проблемы, связанные с заполнением вакансий окружных директоров и руководителей отделов кандидатами от СЕПГ, а также отсутствие интереса среди молодых специалистов.

Резкие политические события потребовали переосмысления и изменений в отношении бизнеса, сотрудников и роли партии в деятельности компании «Государственное страхование ГДР». Хорошим сейсмографом для внутренней ситуации были отчеты районных директоров генеральному директору, особенно в ноябре и декабре 1989 года. Они указали на узкие места в страховой деятельности. Развитие бизнеса компании «Государственное страхование ГДР» оказалось во многом отражением экономической и политической ситуации. Особую тревогу вызвали события в сфере страхования жизни и автотранспортных средств, которые генеральное руководство также восприняло как показатель неудовлетворенности клиентов.

При оценке выполнения плана на август 1989 года было выявлено превышение среднего числа выкупов и частичного выкупа полисов страхования жизни в 1987 году (230 660 полисов), более 243 тысяч полисов в 1988 году и около 231 тысяч полисов к 30 сентября 1989 года. К концу года ожидалось около 320 тысяч выкупов, что соответствовало увеличению почти на 32% по сравнению с 1988 годом.

В результате поглощения ГДР со стороны ФРГ экономическая ситуация в Восточной Германии ухудшилась, и компания «Государственное страхование ГДР» теряла не только клиентов, но и все больше и больше сотрудников.

Клиенты утрачивали доверие к государству и, следовательно, к надежности своих сбережений. Остальное сделали слухи о якобы неизбежной денежной реформе.

Внутренней неразрешимой проблемой в повседневной работе DVA после открытия границы стало отсутствие конвертируемости марок ГДР: взносы на международное автострахование или, так называемое, страхование «Schutzbriefversicherung»^[155] выплачивались марками ГДР, а выплаты в основном шли в валюте. Без иностранной валюты невозможно было удовлетворить новые требования к страхованию, которые теперь были необходимы, прежде всего, для регулирования дорожно-транспортных происшествий в западных странах. Цель заключалась в том, чтобы как можно быстрее устранить это узкое место. В области международного страхования из-за отсутствия инструментов компания «Государственное страхование ГДР» не могла разработать какие-либо жизнеспособные концепции или решения. Все указывало на то, что, возможно, имеет смысл обратиться за помощью извне. Чтобы быстро удовлетворить текущую потребность, компания с 8 февраля 1990 года работала с переходными решениями, такими как краткосрочное страхование и международное страхование сроком на один год.

В условиях перехода экономики на рыночные рельсы в компании довольно быстро были дебюрократизованы все основные рабочие процессы, был введен принцип производительности и учтен целый ряд нововведений, на которых настаивали сотрудники, были приняты меры по улучшению условий труда.

Осенью 1989 года также прекратилась непрерывная доставка журналов для собственных нужд.

В переходный период было подготовлено несколько разных вариантов реформирования государственного страхования ГДР, но ни один из них так и не был реализован.

Изменения в политической и экономической сферах страны привели к реорганизации компании «Государственное страхование ГДР», которая также позволила изменить точку зрения и переориентироваться на рыночную экономику и западных партнеров по сотрудничеству. Правительство Модрова, находившееся у власти с 17 ноября 1989 года до первых свободных выборов 18 марта 1990 года, под давлением общественности разрешило первые реформы рыночной экономики и приняло соответствующие законы и постановления. Это также открыло перед страховой отраслью Западной Германии новые перспективы для бизнеса в ГДР. Первый германо-германский государственный договор между правительством де Майзьера (Regierung de Maizière) и федеральным правительством от 18 мая 1990 года о создании Экономического, валютного и социального союза закрепил преобразование плановой экономики в рыночную и положил конец всем концепциям реформ в сфере социалистической социально-экономической системы.

Отход от плановой экономики и развитие рыночных отношений очень сильно ускорились весной 1990 года в секторе страхования. Принимая во внимание опыт повседневной работы, руководство государственной страховой компании все больше концентрировалось на возможности работы с западными партнерами или форме совместного участия.

В апреле 1990 года компания «Государственное страхование ГДР» уже сотрудничала с различными западногерманскими страховщиками.

Помимо страхового концерна «Allianz», она работала с «Albingia Versicherungs-AG» (в переводе с латинского «Albingia» — «расположенное на Эльбе» — прим. авторов) по вопросам имущественного страхования автотранспортных средств (Kasko-Hilfeleistung — комплексная помощь по каско) и спортивного страхования, с «ADAC («Allgemeiner Deutscher Automobil-Сlub») — Schutzbrief-AG» по программе «Auto-Schutzbrief», по перестрахованию с «Frankona-Rückversicherungs-AG», по вопросам медицинского страхования путешественников и страхования багажа с «Deutsche Beamten-Versicherungs-AG (DBV)» (Висбаден)

Логотип DBV

и «Europäische Reiseversicherung»,

а также c «Hanse-Merkur» по страхованию путешественников и страхованию жизни в марках ФРГ. (109)

Инициатива «Альянса». Вскоре «Allianz» и государственный страховщик ГДР объявили о своем сотрудничестве и участии в новом совместном предприятии. Это вызвало вал критики. Страховщики объединились под руководством «GDV» (Германского союза страховщиков): ядром критики был страх возникновения новой монополии и отсутствие конкуренции. «Allianz», который имел долю рынка 16% в страховании имущества и 14% в страховании жизни в ФРГ, одним махом получил долю во всем портфеле системы страхования ГДР.

Германскому союзу страховщиков не удалось остановить проект «Альянса».

Государственный договор, заключенный между правительствами ГДР и ФРГ, определил курс на общий немецкий страховой рынок с 1 июля 1990 года. Это включало открытие рыночной экономики с отменой страховой монополии и создание законодательства о страховом надзоре и договорах страхования. Сфера действия Закона о страховом надзоре (Versicherungsaufsichtsgesetz-VAG) должна была быть распространена на территорию ГДР. Для «Альянса» это означало, что «Deutsche Versicherungs-AG» должна была быть основана до 1 июля 1990 года, чтобы избежать сложного процесса ее создания и утверждения в соответствии с законодательством Германии. Помимо значительного дефицита времени, это привело к огромной потребности в разъяснении, в частности, по антимонопольному вопросу о потенциально доминирующем положении, который оставался спорным незадолго до основания компании.

Новые правила, зафиксированные в Государственном договоре, были окончательно зафиксированы 26 июня 1990 г. в пересмотренной версии предварительного договора, озаглавленного «Vertrag zur Ausführung des Vorvertrags vom 14.3.1990» («Договор на выполнение предварительного договора от 14 марта 1990 г.»), между Министерством финансов и «Альянсом» — и далее в тот же день был подписан учредительный договор в отношении «Deutsche Versicherungs — AG».

В вопросе правопреемства требовалось решение для обработки старых договоров и застрахованных убытков, которые произошли до основания компании «Deutsche Versicherungs — AG», но не были урегулированы: DVA наконец взяла на себя права и обязанности по существующим договорам страхования, по которым первый взнос должен был быть произведен после 1 июля 1990 года. Процедура закрытия так называемых «Altlastschäden» («неурегулированные ущербы») была зафиксирована в отдельном договоре от 26 июня 1990 года между Министерством финансов, трастовой компанией «Treuhandanstalt», «Deutsche Versicherungs-AG» и «Allianz». Для этого было создано ликвидационное агентство «Staatliche Versicherung der DDR in Abwicklung (SinA) «(«Государственное страхование ГДР в ликвидации»).

В договоре говорилось, что Министерство финансов при учреждении DVA должно было перевести все в натуральной форме в трастовую компанию «Treuhandanstalt». Это включало вопросы хозяйственной деятельности государственного страховщика ГДР, права пользования землей, взносы в капитал, денежные средства, дебиторскую задолженность и обязательства, а также участие в компании «Deutsche Lebensversicherungs-AG». Стоимость в соответствии с ее долей была определена в 520,2 млн марок, «Альянс» должен был внести в качестве денежного взноса 541,5 млн марок. Таким образом, акционерный капитал новой компании составил более одного миллиарда марок. После переходного этапа социальное страхование, финансируемое государственным страховщиком ГДР, было передано во второй половине 1990 года Агентству социального страхования Федеративной Республики. При этом 40% акций компании «DARAG» приобрела западногерманская компания «Colonia Versicherung».

Федеральное управление страхового надзора (BAV) взяло на себя страховой надзор в ГДР с 1 июля 1990 года. На переходном этапе до 3 октября 1990 года данное Управление должно было работать с властями ГДР для выдачи упрощенных процедур для разрешений на ведение коммерческой деятельности или утверждения тарифов, например, для страхования ответственности автотранспортных средств. Оно также отвечало за согласование договоров страхования на территории ГДР в соответствии с законодательством ФРГ.

Кроме того, обеспечивались:

— допуск дополнительных страховщиков к страховой деятельности (свобода открытия филиалов);

— создание полного спектра страховых продуктов, а также новых форм страхования для удовлетворения потребностей в страховании частных лиц и компаний, даже с новыми возникающими рисками;

— отмена страховой монополии, которая юридически произошла с присоединением к ФРГ и отменой конституции ГДР, практически уже с запуском Валютного союза;

— создание возможностей для преобразования и учреждения акционерных обществ, а также для их объединения и слияния.

— создание специальных условий на переходный период для защиты страховых клиентов в Восточной Германии.

На этом, пожалуй, можно поставить точку в истории развития страхования в ГДР. Добавим лишь, что вновь образованные «Deutsche Versicherungs-AG» и «Deutsche Lebensversicherungs-AG» слились в страховую группу «Allianz-Versicherungs AG» в Мюнхене в 1998 году. Роспуск «Государственное страхование ГДР в ликвидации» 31 декабря 2007 года ознаменовал окончательное прекращение государственного страхования ГДР.

Примечания

77

Koch Peter. Geschichte der Versicherungswirtschaft in Deutschland, Verlag Versicherungswirtschaft, Karlsruhe, 2012. S. 19.

78

Цит. по кн. Beckmann Johann. A History of Inventions, Discoveries, and Origins. Vol. I. Bohn’s Edition, 1846. Р. 241-242.

79

Цит. по кн. Relton Francis Boyer. An Account of the Fire Insurance Companies, Associations, Institutions, Projects and Schemes, established and projected in Great Britain and Ireland during the17th and 18^th Centuries, including the Sun Fire Office: Also of Charles Povey, The Projector of this Office, His Writings and Schemes. London, Swan Sonnenschein & Co., 1893. Chapter I, p. 10.

80

См., Гомелля В. Б. Основы страхового дела: Учебное пособие. М.: Соминтек, 1998. С. 51.

81

Masius Ernst Albert. Lehre der Versicherung und statistische Nachweisung aller Versicherungsanstalten in Deutschland nebst Hinweisung auf den hohen Einfluß dieser Institute auf Nationalwohlstand und die Gesetze darüber in den deutschen Staaten. Leipzig 1846. S. 116.

82

Цит. по кн. Büch Robert. Zweihundert Jahre Deutsche Versicherungs-Aktiengesellschaft. ZfV, 1965. S. 29.

83

Duer John. The Law and Practice of Marine Insurance, Deduced from a Critical Examination of the Adjudged Cases, The Nature and Analogues of the Subject, and the General Usage of Commercial Nations. New-York: John S. Voorhies, 1845, Р. 49, reference «a».

84

23 ноября 2007 года в результате проведения реформы договорного страхового права был принят новый Закон о договоре страхования (VVG-Reform 2008), который вступил в силу 1 января 2008 года, заменив собой прежний закон от 30 мая 1908 года.

85

Koch Рeter. Pioniere das Versicherungsgedankens — 300 Jahre Versicherungsgeschichte in Lebensbildern 1550-1850. Wiesbaden 1968. Р. 177ff.

86

Arnoldi Ernst Wilhelm. Autobiographie, in: Gothaer Persönlichkeiten, 1991. S. 5 (23).

87

См., Koch Peter. Geschichte der Versicherungswirtschaft in Deutschland. 2012. S. 85.

88

См., Golding С. Е. A History of Reinsurance with Sidelights on Insurance, 2^nd Ed. London, Waterlow & Sons Ltd. for Sterling Offices Limited, 1931. Р. 101.

89

См., Golding С. Е. A History of Reinsurance with Sidelights on Insurance, 2^nd Ed. London, Waterlow & Sons Ltd. for Sterling Offices Limited, 1931. Р. 101.

90

Golding С. Е. A History of Reinsurance with Sidelights on Insurance, 2^nd Ed. London, Waterlow & Sons Ltd. for Sterling Offices Limited, 1931. Р 102-103. Annex X.

91

«Кассовый убыток» — условие договора перестрахования, устанавливающее обязанность перестраховщика осуществить выплату страхового возмещения перестрахователю или до того момента, когда тот осуществит выплату страхового возмещения по основному договору имущественного страхования или страховой суммы по основному договору личного страхования либо в более сжатые чем обычно сроки, если размер убытка или подлежащей выплате страховой суммы превышает согласованную сторонами перестраховочной сделки величину (чаще всего в размере собственного удержания перестрахователя). Вводится с целью не допустить разрыв по кассе у перестрахователя либо сократить время разрыва по кассе. О «кассовом убытке» см. подробнее Артамонов А. П., Дедиков С. В. Право перестрахования. В 2-х томах. Т. II. М., 2014. С. 231-245.

92

Арбитражная оговорка — условие договора перестрахования о рассмотрении возможных споров между сторонами не государственными судами, а арбитражными (третейскими) судами. Как правило, определяет порядок формирования арбитража и квалификационные требования у судьям, назначаемым сторонами спора. Об арбитражной оговорке см. подробнее Артамонов А. П., Дедиков С. В. Право перестрахования. В 2-х томах. Т. II. М., 2014. С. 277-294.

93

Golding С. Е. A History of Reinsurance with Sidelights on Insurance, 2^nd Ed. London, Waterlow & Sons Ltd. for Sterling Offices Limited, 1931. Р. 73.

94

Kopf Edwin William. FCAS, «The Notes on Origin and Development of Reinsurance», Proceedings of the Casualty Actuarial Society XVI (1929). Р. 32.

95

Herzog M. Was Dokumente erzählen können — Zur Geschichte der Münchener Rück, typoscript in the archives of the Münchener Rück, München, 1978. Р. 46.

96

Assekuranz-Jahrbuch 11 (1890): 272.

97

Gerathewohl Klaus. Reinsurance Principles and Practice, Verlag Versicherungswirtschaft e. V. Vol. II. Karlsruhe, 1982. P. 697.

98

Meuschel Walther. Geschichte der Münchener Rück, typoscript in the archives of the Munich Re; lecture presented in Munich in three parts on May 21, 1963, October 30, 1963 and February 26, 1964. Part I. P. 29.

99

См., Koch Peter. Geschichte der Versicherungswirtschaft in Deutschland. 2012. S. 145.

100

Цит. по кн. Gerathewohl Klaus. Reinsurance Principles and Practice, Verlag Versicherungswirtschaft e. V. Vol. II. Karlsruhe, 1982. P. 696, ff 193.

101

См., подробнее www.itishistory.ru/1i/10_katasrofi_32.php.

102

http://www.toytowngermany.com/lofi/index.php/t20955.html.

103

Koch Peter. Geschichte der Versicherungswirtschaft in Deutschland. 2012. S. 150.

104

См., Bayerische Rück. Das Unternehmen — Geschichte, Haus, Service, Management, Erscheinungsbild. München, 1977. Р. 9.

105

Swiss Re. Geschichte der Versicherung in Deutschland. www.ub.unibas.ch/digi/a125/schdok/2014/ BAU_1_6285869.pdf. Р. 23.

106

Источник: Hannover Re, 50 years of Hannover Re. S. 7.

107

50 Jahre Hannover Rück 1966-2016//https://www.hannover-rueck.de/956399/50-years-of — hannover-re-1966-2016.pdf. S. 8.

108

Один из мощнейших по силе ураганов, который достиг берегов США в 20-м веке. Этот ураган вызвал значительные разрушения, оценка убытка составила от 26,5 до 34 млрд долларов США по ценам 1992 года.

109

Альтернативная передача риска — ряд механизмов передачи рисков, которые используются вместо традиционного коммерческого страхования. Механизмы альтернативной передачи рисков обычно применяются для защиты от рисков с высокой убыточностью (стихийные бедствия, различные виды ответственности), обычное страхование которых стоит слишком дорого, и сглаживания финансовых показателей. Еще одна задача, которую можно решить с помощью альтернативной передачи рисков — снижение стоимости традиционного страхования для хорошо защищенных рисков.

110

Секьюритизация — процесс расширения использования ценных бумаг в качестве инструмента, опосредствующего движения ссудного капитала; использование денежных поступлений, предусмотренных условиями контракта (соглашения), в качестве обеспечения при выпуске долговых обязательств.

111

K-Cover — это квотный договор, который размещается, главным образом, у институциональных инвесторов, которым предоставляется возможность участвовать в хорошо диверсифицированном и весьма специализированном портфеле перестрахования катастрофических рисков с тем, чтобы получить доход от ожидаемых положительных результатов от одного из крупнейших возобновляемых портфелей отрасли. Такая сделка впервые была оформлена как Kover Ltd. и представляет собой самое длительное синдицированное квотное размещение на рынке перестрахования. Она представляет собой длящийся лимитированный квотный перестраховочный договор («capped Quota Share reinsurance treaty») на календарной базе с правом ежегодного расторжения. Договор Ганноверского перестраховочного общества создан для получения преимущества при потенциальном росте тарифов после убытков, который гарантирует привлекательные возвраты для инвесторов на рыночном цикле. Он предназначен для обеспечения RoE или высоких возвратов на вложенный капитал по сравнению с бондами.

112

При подготовке программы непропорционального перестрахования крупных рисков андеррайтеры традиционно делят рассчитанный максимально возможный убыток, который может наступить, на определенные равные слои (линии или лейеры). Это позволяет распределять риск среди многих перестраховщиков, которые перестраховывают тот или иной лейер или часть лейера. Перестрахование верхних лейеров считается наиболее рентабельным, т. к. таких особо крупных страховых случаев, когда бы убыток «пробивал» верхние лейеры по определению немного. Основной объем убытков приходится на относительно небольшие страховые случаи. Вследствие этого крупнейшие перестраховщики мира стремятся перестраховывать в первую очередь именно верхние лейеры, не допуская туда иных участников рынка.

113

Страховые полисы, связанные с паями [с паевым фондом] — страховые полисы, часть взносов по которым вкладываются в паевой фонд; доходы, полученные от инвестирования в паевые фонды, идут на повышение выкупной стоимости полиса. В случае убыточности инвестиций, выкупная стоимость полиса снижается.

114

Embedded value (EV) — показатель, рассчитываемый путем сложения чистых активов страховой компании и дисконтированной стоимости подлежащей распределению прибыли, ожидаемой к получению по ранее заключенным договорам страхования; используется при актуарной оценке капитала и объемов деятельности страховых компаний.

115

Структура «solvency relief» снижает сумму капитала, которую обязан иметь страховщик в обеспечение платежеспособности при возможном наступлении страховых случаев. При этом повышается финансовая устойчивость или коэффициент платежеспособности (solvency ratio) страховщика. Это позволяет пользоваться преимуществами улучшенной платежеспособности либо использовать высвобожденный капитал (freed-up capital), например, для приобретения привлекательных деловых направлений.

116

MDAX или «Mid Cap Dax» — биржевой индекс, в котором перечислены немецкие компании. Он рассчитывается на Немецкой фондовой бирже (Deutsche Börse), расположенной во Франкфурте. Размер компаний основывается на так называемом объеме регистра заказов (order book volume) и рыночной капитализации. В свою очередь, индекс определяется на основе цен, полученных в электронной торговой системе Xetra («Exchange Electronic Trading»).

117

Schweizer Rück, Rückblick 1863-1963. Zürich, 1964. Р. 3.

118

Schweizer Rück, Rückblick 1863-1963. Zürich, 1964. Р. 3.

119

См., Golding С. Е. A History of Reinsurance with Sidelights on Insurance, 2^nd Ed. London: Waterlow & Sons Ltd. for Sterling Offices Limited, 1931. Р. 88.

120

Guggenbühl Paul. Hausstatistik. Vol 1, 1863-1938, SRCA 10.108 184; SRC Archive Inventory (Electronic Source). Р. 281.

121

Guggenbühl Paul. Hausstatistik. Vol 1, 1863-1938, SRCA 10.108 184; SRC Archive Inventory (Electronic Source). Р. 293.

122

Guggenbühl Paul. Hausstatistik. Vol 2, 1939-1963, SRC Archive Inventory (Electronic Source). Р. 32.

123

Zolkos Rodd. Swiss Re Purchase to Expand Services, Business Insurance, January 4 1999. Р. 2.

124

См., Kuczynski Jürgen. Dialog mit meinem Urenkel. Neunzehn Briefe und ein Tagebuch, 7. Aufl., Berlin, Weimar 1986. S. 50.

125

См., Zank Wolfgang. Wirtschaftliche Zentralverwaltung und Deutsche Wirtschaftskommission (DWK), in: SBZ-Handbuch, S. 287-288.

126

Verordnungsblatt für die Provinz Sachsen 1/1 (6. Oktober 1945). S. 17.

127

Schulze Siegfried. Die Entwicklung des Versicherungswesens und des Versicherungsrechts in der Sowjetischen Besatzungzone und in der DDR, Hamburg 1992. S. 12-18

128

Durchführungsverordnung zum Gesetz über den Neuaufbau des privaten und öffentlich-rechtlichen Versicherungswesens in Thüringen vom 22. September 1945; Reinhard Renger. Die Organisation des Versicherungswesens in der sowjetischen Besatzungszone und in der DDR 1945 bis 1989, Karlsruhe 1990. S. 201.

129

Verwaltungsbericht der Sach — und Lebensversicherungsanstalt der Provinz Sachsen-Anhalt (1.10.1945-31.12.1946), LHSA, MD, K 5, Nr. 2209, Bl. 12.

130

Verordnungsblatt für die Provinz Sachsen, 1/7 (15. Dezember 1945). S. 13.

131

Protokoll über die Tagung der Landes — und Provinzial-Verwaltungen und der Provinzial — und Landesversicherungsanstalten am Mittwoch, dem 12. Dezember 1945, in der Deutschen Zentralfinanzverwaltung in der SBZ, FHA B 35.2.1/1202. S. 1.

132

Protokoll über die Tagung der Landes — und Provinzial-Verwaltungen und der Provinzial — und Landesversicherungsanstalten am Mittwoch, dem 12. Dezember 1945, in der Deutschen Zentralfinanzverwaltung in der SBZ, FHA B 35.2.1/1202, S. 5.

133

Bericht über die Gründung und Auflösung der «Wilhelma», Magdeburger Versicherungsverein AG. In Magdeburg erstattet von der Wirtschaftsprüfer-Gemeinschaft… durch Prof. Dr. H. Großmann, Leipzig, LHSA, MD, K 5, Nr. 2219, Bl. 35.

134

См., Staritz Dietrich. Die Gründungder DDR. Von der sowjetischen Besatzungsherrschaft zum sozialistischen Staat, 3.Aufl., München 1995. S. 133.

135

ThStAW, Ministerium der Finanzen, 5891, Bl. 17.

136

См., Barbara Eggenkämper, Gerd Modert und Stefan Pretzlik, Die Staatliche Versicherung der DDR von der Gründung bis zur Integration in die Allianz, Verlag C. H. Beck oHG, München 2010. S. 37.

137

Durchführungsverordnung zur Verordnung über die Neuregelung des Versicherungswesens, in: Verordnungsblatt für die Provinz Sachsen, Bd. 1, Heft 7. S. 13.

138

Verordnungsblatt für die Provinz Sachsen, Bd. 2, Heft 34, S. 364; für Thüringen: Autorenkollektiv, Betriebsgeschichte, S. 69-70; ebd, S. 16-17 eine ausführliche Darstellung der Details. Barbara Eggenkämper, Gerd Modert und Stefan Pretzlik, Die Staatliche Versicherung der DDR von der Gründung bis zur Integration in die Allianz, Verlag C. H. Beck oHG, München 2010. S. 38.

139

Verordnungsblatt für die Provinz Sachsen, Bd. 2, Heft 34. S. 364; für Thüringen: Autorenkollektiv, Betriebsgeschichte, S. 69-70; ebd, S. 16-17 eine ausführliche Darstellung der Details. Barbara Eggenkämper, Gerd Modert und Stefan Pretzlik, Die Staatliche Versicherung der DDR von der Gründung bis zur Integration in die Allianz, Verlag C. H. Beck oHG, München 2010. S. 38.

140

Verwaltungsbericht 1945/47 (der Versicherungsanstat Mecklenburg), 1948, Anlagen 1a + 1b; FHA, B 35.2.1/28.

141

Bericht der VAS an die Landesregierung Sachsen, Freital, 11.April 1947, FHA, B 35.2.1/1201. S. 2.

142

Erläuterungen zur Struktur der volkseigenen Versicherungsanstalten der DDR, 1. April 1951, FHA, B 35.2.1/32.

143

Matthias Judt (Hg.), DDR-Geschichte in Dokumenten. Beschlüsse, Berichte, interne Materialien und Alltagszeugnisse, 2. Aufl., Berlin 1998. S. 52-53.

144

Niederschrift über die am 9. Juni 1950 in der Finanzverwaltung der Sowjetischen Kontrollkommission geführten Besprechungen, FHA, B 35.2.1/36.

145

Protokoll der ersten erweiterten Bezirksdirektoren-Dienstbesprechung der Deutschen Versicherungs-Anstalt am 11.11.1952, FHA, B 35.2.1/40.

146

Jahresberichte der DVA 1952 bis 1955, FHA, B 35.2.1/675; Geschäftsbericht der Allianz Versicherungs-AG 1948-1952, S. 78; Geschäftsbericht der Allianz Lebensversicherungs-AG 1952, S. 6f; по коммерческому страхованию см. Autorenkollektiv, Betriebsgeschichte. S. 64.

147

Jahresabschlussunterlagen 1956, FHA, B 35.2.1/675.

148

Die Auswirkungen der separaten westdeutschen Währungsreform von 1948, gez. Lahn, FHA, B 35.2.1/1.

149

Anlage zum Schreiben Heins an das Amt für den Rechtsschutz des Vermögens der DDR, Berlin, 15.6.1971, FHA, B 35.2.1/2270.

150

Geschäftsbericht für das Jahr 1989 der Staatlichen Versicherung der DDR, Berlin, 10.4.1990, FHA, B 35.2.1/4.

151

Staatliche Versicherung der DDR, Hauptverwaltung, Vorlage Nr. 28/89, Dienstbesprechung des Hauptdirektors, 12.10.1989, Einreicher Direktorat Bürger, Entwicklung der Lebensversicherung…, FHA, B 35.2.1/1058.

152

Chronik, Deutsche Versicherungs-AG, S. 6, FHA, B 35.2.1/28.

153

Autorenkollektiv, Leitung Günter Ullrich, Meine Versicherung, 4. Aufl., Berlin, 1982. S.25.

154

GdV, Einigung, 1991, S. 18f.

155

Schutzbriefversicherung — Страхование защитного письма покрывает риск поломки автотранспорта по всей Европе. Будь то простой случай поломки или сложная репатриация транспортного средства и пассажиров из-за рубежа, страховщик консультирует вас по всем услугам, которые вы можете воспользоваться в случае поломки и чрезвычайной ситуации.