Правило отскока. Детективно-приключенческая повесть

Александр Антонов

Читатель, не удивляйся, если встретишь в повести знакомые фамилии. Некоторые герои перекочевали в повествование из романа «Пять из шести». На этот раз им предстоит разоблачить антигосударственный заговор.

Макраме из паучьих нитей

Наследство, перешедшее от генерала Кондратьева и функционера Бурлатиса, заметно обогатило Паутину. Несколько месяцев ушло у друзей на систематизацию попавшего к ним в руки компромата. В итоге все повисшие на ниточках Паутины были поделены на две большие группы: «фигуранты» и «агенты». К «фигурантам» отнесли тех, кого предполагалось использовать либо втёмную, либо снабдив их только частью информации. «Агенты» должны были выполнять всю оперативную работу, поэтому знать они могли значительно больше, чем «фигуранты», но опять-таки не всё. Всё было известно только трём лицам, находящимся в центре Паутины: Агафонову, Селиванову и Фетисову.

И для давления на «фигурантов», и для вербовки «агентов» использовались одни и те же методы: шантаж и деньги. Вы спросите, откуда у подельников взялись деньги? Всё очень просто. Паутина давала доступ к людям, владеющим информацией, которой они, хотя и против воли, вынуждены были делиться с нашими «героями». А информация стоит дорого. Особенно сулящая большие барыши. А если спустя время прижать обогатившегося за счёт купленной информации бизнесмена угрозой разоблачения, — ведь обогатился он, получается, незаконно — то это вынудит его раскошелиться. Главное — не переборщить, не нарушить «Правило отскока». Сумма должна быть для бизнесмена подъёмной. Тогда он не побежит в органы и не станет прибегать к менее законным приёмам. Так или иначе, но постепенно на тайных счетах Паутины скопилась изрядная сумма в рублях и в валюте. И не только в России, но и за рубежом. Деньгами распоряжались грамотно. Заветы покойного Бурлатиса не пропали даром. Себе Одноклассники оставляли ровно столько, сколько требовалось для комфортного существования их самих и членов их семей, плюс некий запас на чёрный день. Большая часть средств шла в особые фонды и направлялась на развитие Паутины. Простой пример. Создаётся некий некоммерческий фонд поддержки остро нуждающихся в материальной помощи. Небольшая часть средств идёт на помощь простым людям, для которых это действительно манна небесная. Но вот какому-то важному человеку срочно требуются деньги, допустим, на лечение одного из близких ему людей. Фонд тут как тут. Деньги нашлись. Близкий человек спасён. Принявший «дар» счастлив и не знает, что уже висит на паучьей нити. Невесть откуда взявшиеся деньги при правильном раскладе — серьёзная зацепка.

А вот вам пример вербовки «агентов». Изучая архив покойного генерала Кондратьева, Селиванов наткнулся на один очень любопытный документ. Он касался ответственного работника кадрового управления Конторы подполковника Ильи Петровича Резвого.

Поскольку канцелярский стиль генерала Кондратьева плохо подходит для вставки в литературное произведение, я взял на себя смелость слегка подретушировать выдержку из документа.

«Илья Петрович Резвый является потомственным мерзавцем. Его дед по отцовской линии Пётр Ильич Резвый до 1917 года был провокатором. До Февральской революции он усердно сдавал своих товарищей по партии эсеров (социалистов-революционеров) царской охранке. Во время февральской смуты Пётр Ильич с тем же усердием участвовал в разгроме всё той же охранки и убийствах своих бывших начальников. И, надо сказать, преуспел. Ибо после этого не осталось ни свидетелей, ни бумаг, которые могли бы подтвердить его службу в Охранном отделении. Но это, однако, не вернуло Петру Ильичу уже утраченное доверие товарищей по партии. Ничтоже сумняшеся он, «по идейным соображениям», покинул партию эсеров и переметнулся к большевикам. Активно участвовал в Октябрьском перевороте, затем не покладая рук трудился в ЧК. Трудился усердно, настолько, что уже скоро руки его были по локоть в крови и совсем даже не в переносном смысле. В конце концов, переусердствовал. Крестьянские вилы, воткнутые со всего маху в живот командира продотряда товарища Резвого, пригвоздили его к вечности. Гибель Петра Ильича не сошла убийцам с рук. Вскоре в деревню прибыли каратели и восстановили «социалистическую законность». Особенно усердствовал молодой чекист Петя Резвый. Усердие было отличительной чертой этого малопочтенного семейства. Петя, а впоследствии Пётр Петрович Резвый, уверенно шёл по стопам отца. Первый донос он написал на собственного командира, принимал личное участие в его расстреле и занял освободившееся место. А потом были долгие годы лагерей… Но не спешите сочувствовать горькой участи Петра Петровича, не его перемалывали все эти годы в лагерную пыль, а он сам проводил этот изуверский эксперимент над тысячами повинных, мало повинных и вовсе ни в чём не повинных людей.

И только «хрущёвская оттепель» положила конец его гнусной карьере. Резвого живенько спровадили на пенсию «по состоянию здоровья», правда, подсластив пилюлю орденом и званием «персональный пенсионер». Но оба эти обстоятельства мало утешили привыкшего властвовать генерала. Вскоре он отошёл в мир иной, — то ли с тоски великой, толи от чрезмерного употребления алкоголя — оставив вдову с маленьким Илюшей на руках и немалым состоянием в сундуках. Мать Ильи Петровича, женщина в те годы ещё довольно на вид привлекательная, вскоре нашла утешение в браке с также недавно овдовевшим секретарём местного райкома партии. Мария Спиридоновна — так звали мать Ильи — своего бывшего мужа при жизни боялась и тайно ненавидела. Поэтому она приложила все усилия, для того чтобы мальчик вырос непохожим на своего отца. Но увы! Гены семейства Резвых оказались сильнее материнской любви. Илья рос ябедой и провокатором. То есть, сначала подбивал своих доверчивых сотоварищей на разные шалости, а потом их же и закладывал. Но делал он это не напрямую, а как бы против воли, проявляя каждый раз похвальный артистический талант и смекалку. Кто знает, выбери он иной жизненный путь, может, и вышел бы из него неплохой артист…

В старших классах Илья уже не ябедничал, а вовсю доносил. Притом не учителям на учеников, а на всех их вместе в одно государственное учреждение. Делал он это так, что при отсутствии прямых улик подозрение в доносительстве падало всё-таки на него. Вот тогда он впервые по-настоящему ощутил, какую власть над людьми даёт страх. Одноклассники боялись его свирепой силы. Илья рос спортивным мальчиком, а в драках был жесток и беспощаден. Учителя боялись его доносов, особенно после случая с учителем физики. Молодой педагог решил поставить зарвавшегося юношу на место, но вскоре был вызван на беседу в известное госучреждение. Вернулся весьма напуганным, срочно уволился с работы и даже уехал из города. С тех пор учителя, дабы не задевать лишний раз опасного ученика, стали завышать ему оценки. Но даже при том Илья окончил школу с весьма скромным аттестатом. И каково же было всеобщее удивление, когда выяснилось, что Резвый продолжает учёбу в одном из самых престижный московских вузов. А удивляться-то было нечему. Органам нужен был свой человек в институте, и они его получили. После окончания вуза Илья Петрович закончил спецшколу и уже вполне легально обосновался в доме на Лубянке».

К документу прилагались оригиналы доносов, в том числе и на ныне здравствующих сотрудников центрального аппарата спецслужб. Одноклассники единодушно решили, что столь ценным кадром пренебречь нельзя. Вербовку, как обычно, поручили Фетисову. Он был известным адвокатом и потому человеком публичным. Мог встречаться с кем угодно без опасения привлечь внимание. В крайнем случае он всегда мог сказать, что действовал не по собственной инициативе, а по просьбе неких поручителей.

Илья Петрович Резвый имел привычку совершать воскресным утром получасовой променад. Для этой цели он облюбовал бульвар неподалёку от своей холостяцкой квартиры. Почему холостяцкой? Просто Илья Петрович был законченной сволочью не только в службе, но и в дружбе. Понятно, что ни одна женщина не могла ужиться с ним под одной крышей. Исключением была только первая жена Резвого: тихая и скромная женщина, которая безропотно сносила ужасный характер супруга. Но для неё Илья Петрович уготовил другую роль — воспитывать сына. Поэтому, когда уходил из семьи «по тактическим», как сам объяснил, соображениям, он предупредил бывшую жену, что хотя они официально и числятся отныне в разводе, но ответственность за материальное обеспечение семьи он с себя не снимает. Она же должна всю себя посвятить воспитанию сына, не делая попыток снова выйти замуж. И вот что странно, она таки согласилась! Надо сказать, что бывшие супруги скрупулёзно соблюдали взятые на себя обязательства. Илья Петрович регулярно перечислял семье деньги и даже, изредка, навещал сына в не такой уж далёкой от Москвы Карелии. Мать же Петечки — так назвал сына Илья Петрович — тихо увядала возле любимого сыночка, не подозревая, что ей уготована одинокая старость. Так, по крайней мере, планировал поступить Илья Петрович. Вернее, он планировал забрать сына от матери, как только тот окончит школу. О судьбе бывшей жены он вообще не задумывался. После первого брака Илья Петрович был ещё дважды женат и оба раза неудачно. Откуда ей было взяться удаче-то при его возмутительном характере? После третьего развода Илья Петрович решил «завязать» и впредь довольствовался лишь мимолётными связями.

Традиционный променад подходил к концу, и Илья Петрович, как обычно, присел на несколько минут на любимую скамейку. Как правило, в столь ранний час его покой никто не нарушал. Но только не сегодня. Не успел Илья Петрович сделать и пары глотков живительного московского воздуха, как к скамейке подошёл мужчина примерно одного с ним возраста.

— Не возражаете? — мужчина явно собирался составить Илье Петровичу компанию.

Тот довольно недружелюбно пробурчал: — Седлайте одолжение! — явно рассчитывая на то, что уязвлённый подобным приёмом незнакомец откажется от своих намерений. Илья Петрович не любил делиться ни с кем и ничем.

Но не тут-то было! Незнакомец сделал-таки «одолжение» и начал обустраиваться на скамейке в такой непосредственной близости от Ильи Петровича, что вынудил его отодвинуться в сторону. Настроение было испорчено вконец, и Илья Петрович совсем уж было собрался покинуть «осквернённую» скамейку, когда незнакомец негромко произнёс:

— Торопитесь, Илья Петрович?

— Вы кто?!

Илья Петрович вперил в незнакомца особый «чекистский» взгляд, который, впрочем, не возымел никакого действия.

— Позвольте представиться, — мужчина приподнял над головой шляпу, — Илья Игоревич Фетисов, адвокат…

Имя известного московского адвоката Фетисова было Илье Петровичу знакомо. Опасности в этой пусть и не случайной встрече Резвый пока не видел, поэтому весьма спокойно поинтересовался:

— Я так понимаю, что вам от меня что-то надо?

— Сущие пустяки! Хочу предложить вам ознакомиться с содержимым вот этой папочки…

Адвокат положил на колени кейс, который стоял рядом с ним на скамейке, достал оттуда тоненькую папку и протянул Резвому. Нехорошее предчувствие кольнуло сердце. Илья Петрович взял папку в руки, раскрыл и быстро убедился, что кольнуло не зря. В папке были копии его доносов на высокопоставленных ныне сотрудников центрально аппарата российских спецслужб. Надо сказать, Резвый давно опасался, что эти бумаги рано или поздно всплывут. Но даже ожидаемая неприятность всегда неожиданна…

— И что из этого следует? — Илья Петрович старался говорить спокойно.

— То, что с этой минуты вам предлагается сотрудничать с одной очень влиятельной организацией.

— Что это за организация?

— Поймите, Илья Петрович, я только посредник и во все детали не посвящён. Могу лишь вас заверить, что это не иностранная разведка, а организация патриотов России…

— И что господам — или всё-таки товарищам? — патриотам от меня надо?

— Выполнения отдельных поручений за весьма приличное вознаграждение.

— А что я с этого буду иметь помимо вознаграждения?

— Гарантии, что эти бумаги не попадут по назначению. Гарантии, что ваше имя никак не будет связано с теми заданиями, которые вы будете выполнять. Гарантии, что со стороны организации будет оказывать посильная помощь в решении ваших личных проблем, а также в продвижении вас по служебной лестнице.

— Ну, насчёт того, что имя моё никак не будет связано с заданиями, это вы «свистите» — так не бывает… — задумчиво произнёс Илья Петрович. — Но в целом предложение вполне приемлемо.

— Я так полагаю, что можно приступать к обсуждению деталей?..

Шли годы. Паутина разрасталась, постепенно накрывая всю Россию и ближнее зарубежье. А отдельные её ниточки тянулись далеко за границы бывшего СССР. Надо сказать, что друзья до поры до времени весьма рационально использовали свои новые возможности. Они не пытались форсировать события, а лишь в меру сил направляли их в нужное для себя русло. Почти вся агентурная работа по-прежнему лежала на Илье. Константин и Игорь каждый по своему ведомству проводили сбор необходимой информации и осуществляли прикрытие. Избранная друзьями тактика «курочка по зёрнышку клюёт» позволила им создать для себя весьма комфортные условия как в социальном, так и в материальном положении. Это их устраивало до той поры, как у них открылись новые возможности…

История Странника, рассказанная им самим

Странник немного нервничал, что было естественно. В эти минуты решалась судьба эксперимента, к которому он готовился несколько лет. Добавьте к этому одну единственную попытку, которая у него была. А ещё, — Странник это прекрасно понимал — как в случае удачи, так и в случае неудачи, пожизненный контроль со стороны Стражей подпространства был ему обеспечен. Зато, если всё пройдёт успешно, он навсегда избавится от комплекса неудачника, который приобрёл в тот несчастливый день, когда его не включили в состав очередной экспедиции на Землю. Земля… Таинственный мир притягивал Странника ещё со школьной скамьи, когда он впервые услышал это слово. Планета с таким названием кружила вокруг звезды, расположенной в другом конце пространства. На том памятном уроке он с удивлением и восторгом узнал, что существует мир, удивительно похожий на его собственный каким он был пять столетий назад. Открытие этого мира произошло, как и многие гениальные открытия, совершенно случайно. Гиперсканирующий импульс, отправленный для исследования дальнего космоса, был отражён гравитационным полем Чёрной дыры и попал в закрытый сектор пространства. Вот тогда-то и стало известно о существовании Земли. Отправить туда космическую экспедицию не представлялось возможным в силу наложенного Высшим Разумом запрета на любое вторжение в этот сектор галактики. Сотни пытливых умов стремились к Земле в своих бестелесных мечтаниях, пока они не обрели-таки плоть. Случилось это после того, как был открыт подпространственный переход, и стало возможным попадание в любую точку пространства без космических перелётов. Хотя и тут не обошлось без «но». Оказалось, что подпространство контролируется Высшим Разумом не менее тщательно, чем открытый космос. Но, в конце концов, громкие призывы позволить взглянуть на вожделенный мир хоть одним глазком были услышаны. Правда, разрешение было обставлено такими бюрократическими препонами, что количество счастливчиков, получающих доступ на посещение Земли, исчислялось даже не десятками — единицами. Большинство из тех, кто не находил своё имя в списке избранных, после вздоха разочарования переключались на другие не менее интересные проекты. Но находились и те, кто никак не желал смириться. Странник относился к их числу. Тем более что ему до исполнения мечты не хватило всего одного шага. После школы он полностью посвятил себя подготовке к экспедиции на Землю. Для этого он окончил специальное учебное заведение, потом прошёл подготовку в лагере Стражей подпространства. Был включён в состав экспедиции в качестве дублёра и вместе с основным составом отбыл на расположенный в подпространстве материальный объект, который имел связь с Землёй через специальный портал. На Земле экспедицию курировала специальная служба, называемая «Корпус свестров». Она тайно от остальных землян действовала на планете и отвечала за устранение пагубных последствий, которые инопланетный разум мог бы оказать на развитие земной цивилизации. Целый земной месяц члены экспедиции под неусыпным контролем со стороны свестров путешествовали по различным уголкам Земли, собирая бесценную, с научной точки зрения, информацию. Трудно себе представить степень разочарования Странника, ведь он так и остался всего лишь дублёром. Когда другие члены экспедиции отправились на Землю, он, успешно прошедший все стадии подготовки, был вынужден отправиться домой. Это было для него полной катастрофой. Дело в том, что экспедиция на Землю проводилась только один раз в сто земных лет. К началу следующей экспедиции Странник был бы уже в возрасте, исключающем его в ней участие. Отчаяние подвигло Странника на очень рискованный поступок. Он решил стать «прыгуном». Так называли на его планете тех, кто совершал несанкционированные прыжки через подпространство. «Прыгуны» делились на две неравные группы. Подавляющее большинство составляли так называемые «прыгуны-экстремалы», которые, таким образом, восполняли недостаток острых ощущений. У девяноста процентов этой категории «прыгунов» дело не доходило даже до самой попытки. Кто-то отхватывал нужную долю адреналина от самого процесса подготовки. У кого-то не срабатывала техника. Остальных останавливали Стражи подпространства, контрразведка которых работала весьма эффективно. Десять процентов «прыгунов-экстремалов» попадали-таки в подпространство. Девять процентов отлавливали перехватчики всё тех же Стражей подпространства, и лишь один процент достигал цели — то есть попадал в другой мир и совсем не обязательно на Землю. Там их судьбой занимались местные Стражи подпространства. И редко кому из «прыгунов-экстремалов» удавалось пробыть в другом мире больше часа.

Ко второй, куда как более малочисленной категории «прыгунов», принадлежали «прыгуны-исследователи». Это были фанатики, не сумевшие попасть на Землю легальным способом. Они отличались от «прыгунов-экстремалов» более высоким уровнем подготовки и более совершенной аппаратурой для подпространственных перемещений. «Прыгуны-исследователи», как правило, достигали цели, то есть попадали на Землю, доставляя своим появлением кучу хлопот свестрам. Дело в том, что инопланетян свестры вычисляли с помощью специальных приборов, улавливающих инопланетный фон. Наиболее сильный фон был от самого, собственно, проникновения. Он сохранялся в течение часа, потом быстро сходил на нет. Фонили так же все инопланетные приборы и вещи. Правда, довольно слабо. И чем меньше было на «прыгуне» таких вещей и приборов, тем ниже был и сам фон. Странник всё это хорошо знал. Потому что был Стражем подпространства. После того как не состоялась его официальная командировка на Землю Странник сделал вид, что смирился с таким положением вещей. Он сменил профессию. После прохождения специального курса стал специалистом по технике особого назначения. А потом поступил на службу в Корпус Стражей подпространства. Нет, на планете Странника вовсе не жили наивные люди. (Мы можем называть их людьми, поскольку они одного рода-племени с человечеством). Странника многократно проверяли на наличие у него отклонений, но он ухитрился пройти все тесты и вот уже три года трудился в Корпусе. Ему приходилось не раз участвовать в пресечении попыток проникновения в другие миры как на планете, так и подпространстве. В итоге он разработал совершенно уникальный план проникновения на Землю.

И вот настал день, когда этому плану суждено было осуществиться…

В этот день Странник вместе с напарником нёс дежурство на перехватчике. Чтобы проникнуть в другой мир нужно сначала выйти в подпространство. Именно в краткий период нахождения «прыгуна» в подпространстве легче всего осуществить перехват.

Странник совершенно будничным движением левой руки привёл в действие механизм экстренного старта. Глаза напарника округлились от удивления. Но прежде чем он успел что-то сделать или хотя бы произнести, правая рука Странника нащупала на его шее нужную точку, и напарник безвольно обмяк в кресле. А перехватчик тем временем уже вышел в подпространство. Погоня стартует не раньше чем через минуту. Этого должно хватить. Странник быстро скинул с себя комбинезон и ботинки, остался в земной одежде изготовленной, правда, на его родной планете, но из материалов идентичных земным, а потому не наводящей фона. Теперь на Страннике не осталось ничего инопланетного по отношению к Земле за исключением двух вещей: биочипа, внедрённого в его организм ещё при рождении, и прибора, с помощью которого он и должен был совершить прыжок. Прибор не превышал размеров макового зёрнышка и был вмонтирован в зубную коронку, изготовленную из самого настоящего земного золота. Странник, не мешкая, надавил на коронку и исчез из кабины перехватчика. Прибывшим через десять секунд Стражам подпространства не оставалось ничего другого, как зафиксировать прорыв.

Тайная база свестров на территории России. Август 2004 года

Куратор восточноевропейского отдела Европейского Департамента Корпуса Свестров Казимир Янович Каминский был в пижаме и домашних тапочках, думается, не в силу необходимости, — мог бы, чёрт возьми, и переодеться! — но исключительно в воспитательных целях: смотрите, мол, как надо поспешать при экстренном вызове. Понятно, что у сотрудников, собравшихся в ситуационной комнате, это не вызвало и тени улыбки, одни лишь потаённые взгляды на прикид шефа.

Конец ознакомительного фрагмента.