Молитва о семье. Книга вторая

Александр Анатольевич Трохимчук, 2018

Приключения нашего героя, попавшего в 1937 год, продолжаются! Еще больше закручивается сюжет. Череда событий, неожиданная смена декораций не оставят вас равнодушными. Что коварнее, цыганская любовь или выстрел в упор? Борьба с несправедливостью, с присущей нашему герою изобретательностью и юмором, продолжается.В оформлении обложки использовано фото Свято-Никольского кафедрального собора в г. Актюбинск, Казахстан. Автор Т. В. ТрохимчукСодержит нецензурную брань.

Исчезнувший табор.

— Саша, бегом в оружейку, выезд через пять минут!! — заорал он.

В темпе одеваю шинель, портупею застегивал уже выбегая вслед за начальством из кабинета. Наш"арсенальщик"срывал пломбы с оружейки при мне. ППД, два коробчатых магазина получить минутное дело. Схватил и побежал во внутренний двор управления. Во дворе упорядочная"метушня". Действия личного состава"отрепетированы"до автоматизма. Влетаю в кузов второй полуторки. Со мной одиннадцать красноармейцев. Вооружены серьезно — два ППД вместе с моим, пулеметчик с"Дегтярем", у остальных карабины. Последний боец забрасывает цинк с патронами, закрывает борт машины и забирается, уже на ходу. Сидя на лавке, выравниваю дыхание, делаю несколько вдохов — выдохов, фуражку под ремешок, а то сорвет нафиг. Скорость небольшая по меркам будущего, но колдобины те же. Зубами прикусил щеку, вот, боя еще нет, а кровь сплевываю!

Мыслей нет, предчувствий нет. Догадки — они на гражданке нужны. На службе они для фуражки помеха!

Задача ставится по приезду на место.

Сержанту Фомину, то бишь мне, с бойцами достается место уже во втором кольце оцепления. Точка сбора метров через 700-800, в центре которой находится цыганский табор, три повозки — кибитки, дюжина лошадей. На моем участке небольшой овражек, спрятаться в нем вряд ли можно, но чего только в этой жизни не бывает. Расставляю бойцов по паре по краям, остальных в цепь, пулеметчика в тыл — ну не война же! Отдаю приказ двигаться в сторону табора, ссужая кольцо. Сам решил проверить овраг — громко сказано, так себе, промоина метров до ста. Это неправильно, но личный состав в ботинках, а я в сапогах. Внизу, подмерзшее слегка, болото. Автомат в положении по-походному, «тэтэшник» в руку и вперед! Бойцы в пределах видимости.

Я увидел их первым. Испугался, надо правду сказать.

Вооруженный до зубов чекист, испугался нескольких безоружных людей, старающихся прикрыться какими-то тряпками. Врешь, от меня не уйдешь! Трое взрослых, у старой цыганки младенец на руках. Старик и молодой парень, лет двадцатипяти. Старуха зажимает рукой рот грудничку, смотрит взглядом, загнанного зверя. У парня в руках нож. Вот же гадство! Старик цыган пытается закрыть их собой. Молчим все!

Стрелять не буду! Да и нож — аргумент весомый — будет быстрее. Опускаю ствол, указательный палец левой руки прижимаю к губам, взглядом прошу — молчи! Прохожу мимо, черт меня дернул сказать:

— Переулок Котовского, дом два. Помогу.

Зачем сказал, не знаю, честное слово! По спине течет струйка холодного пота. А ну как всадит в спину!

И уже кричу своим бойцам на выходе:

— Внизу чисто!!

Подымаюсь наверх. От неожиданного грохота выстрелов карабинов чуть не падаю мордой в грязь, потом бегом к повозкам! Да что здесь происходит?! Когда подбежал к табору — то его уже не было. Все были мертвы. Несколько взрослых, дети. Дети тоже. Нет, один мальчик лет пяти, удерживаемый бойцом, жив. Николай душит старлея с криком:

— Что ты сука наделал?!!

Тот уже посинел. Еще с одним «НКВДшником» растаскиваем их. Старший, трясущимися руками, пытается расстегнуть кобуру пистолета. В кого стрелять собрался урод?! Сапогом зарядил в пах, кулаком в нос! У старлея проблем с продолжением рода не будет.

Майор ГБ Березняк приехал минут через пятнадцать. В такой ярости я его еще не видел! Минут через пять, после"доклада"Николая, посыпались приказы матом и только так! Человеческие слова были только в первом его вопросе:"Кто отдал приказ стрелять?!"И все…

День этот думал никогда не кончится. Имущество цыган в кучу, облили бензином, весело так горело, лошадей не знаю — наверное в колхоз. Трупы людей — в кузов полуторки. Я во второй машине с бойцами — поставили старшим. Километров пятнадцать отъехали, на скотомогильник. Там хоронили людей. Просил мужиков лица погибшим закрывать, не по-уставному, по-людски просил. Самый младший из красноармейцев сошел с ума, стал кататься по земле, рвать на себе волосы. Из фляги водилы влил водки, вырубило быстро. Лучше так. Приказал связать ему руки и ноги.

— Зачем, товарищ сержант? — спросил один из бойцов.

— Если он с машины сиганет, ты ловит будешь?

Я ответил, а в глаза смотреть боюсь. Свихнувшегося бойца отправять в госпиталь, потом комиссуют месяца через три. Родителям"подарок"от Красной Армии…

Опять в своем кабинете, пишем с Николаем. Нет, сначала выпили, молча. Водки, может спирта по полстакана, не знаю. Крепкая гадость была. Дома решил нажраться, не важно чего, лишь бы побольше, но не получилось. Всю ночь провели в управлении. Отпустили уже под утро. Эта история получила свое объяснение той же ночью. Не надо было никого убивать, не было такого приказа. У секретаря обкома ВКП(б) украли сына.