Молитва о семье. Книга вторая

Александр Анатольевич Трохимчук, 2018

Приключения нашего героя, попавшего в 1937 год, продолжаются! Еще больше закручивается сюжет. Череда событий, неожиданная смена декораций не оставят вас равнодушными. Что коварнее, цыганская любовь или выстрел в упор? Борьба с несправедливостью, с присущей нашему герою изобретательностью и юмором, продолжается.В оформлении обложки использовано фото Свято-Никольского кафедрального собора в г. Актюбинск, Казахстан. Автор Т. В. ТрохимчукСодержит нецензурную брань.

Разгром"малины"

Сел в кабину со старшиной, поехали. Мало нас, но время все же терять нельзя! Начало сегодняшнего дня мне понравилось. У бандитов, ворья не должно быть ни одного шанса в"моем"мире. Попадает человек в тюрьму, бывает. Как говорится, от тюрьмы да от сумы не зарекайся… По второму разу, по третьей и более ходок. Зачем? Зачем их жалеть? Зачем столько зон и тюрем? Может кто-то верит, что из проститутки получается хорошая жена, а у бандита с проституткой прекрасные дети?! Снимите розовые очки, господа оптимисты! Вы никогда не будете великой страной и народом, если будете терпеть всю эту мерзость в своем доме.

— Товарищ командир, что будем делать дальше? — отозвался старшина.

Во как! Я уже командир и это моя минута славы!

— Определимся на месте. Машину оставим за пару домов от нужного нам. У соседей уточнить, есть ли дети в доме. Если есть — тогда хреново! Нет — всех мочить! Случайно останется кто жив — пятнадцать минут на разговор и потом присоединяется к остальным!

— Широко шагаешь, командир, дров бы не наломать!

— Ты правильно сказал. Пока я командир и отвечаю за все свои приказы, за вас отвечаю, за бандитов — нет! Кстати, старшина, хотел у вас спросить, сколько гранат Ф-1 в ящике?

— Двадцать штук, в этом же ящике запалы к ним, по десять штук в запаянной металлической банке.

— По три мы возьмем с Костей, думаю хватит. Пойду первым, сержант за мной. Вы с красноармейцем поддержите нас огнем. Ваш интерес — окна, двери. Никто не должен уйти, да и по снегу, огородами — будет затруднительно.

Минут через десять почти подъехали к нужному дому, остановились возле девятого номера. Частный сектор как говорится! Во дворе хозяин убирает снег. Подхожу, представляюсь.

— Подскажите товарищ, в доме номер тринадцать дети есть?

Тот удивленно смотрит на меня, на автомат в руке, на старшину в «НКВДшной» форме, преодолевает секундный ступор:

— В веселом доме? Да какие там дети?!

— Почему"веселом"? — удивляюсь я.

— Да празднуют там часто, не понятно на что.

— А, участковый?

— А что участковый? Любовь у него там! — сказал и замолчал, думает ляпнул что-то лишнее, боится.

— Спасибо товарищ и хорошего вам дня!

Вежливость — вот лучшее оружие чекиста. Понимаю, что в моей прошлой — будущей жизни полиция преступников не ловит, она их бережет и охраняет,"кушает"с их рук! Не надо такое будущее! Но сегодня 37-ой год на дворе. Не может такого быть? Но есть!

Любовь. К кому или к чему чувства нежные у участкового? Да это уже и не важно! И вот номер тринадцать. Иду первым, открываю калитку и шо-то мохнатое бросается под ноги. От неожиданности ударил очень сильно, собаку отшвырнуло на пару метров. Ну извини брат, люди нравятся мне меньше! На крыльцо дома выходит мужик с папиросой в зубах, отлить не получилось у бедняги. Кричу ему:

— Гражданин бандит, сдаваться будешь?!

— Мусора поганые!

Разворачивается и в дом бежать. Не успел. Костя молодец! Короткая очередь автомата — первый есть!

— Костя — кричу ему. — Ложись!!

Разгибаю усики предохранительной чеки"лимонки". Продеваю палец левой руки в кольцо, выдергиваю. Бросок в окно. Пару секунд"томительного"ожидания. Падаю мордой в снег с открытым ртом. Взрыв! Вторая граната уже в руке! Бросок во второе окно. Взрыв! Вперед в дом! Дом небольшой, сколько комнат не знаю. Но если кто-то остался жив — то он дезориентирован и контужен. Надо брать пока тепленькие!

А в доме была всего одна комната, не считая кухни. Дал очередь в потолок — так в кино видел! За столом народа с десяток человек сидело, много. Сейчас лежат мертвые, все. Две гранаты, по три сотни осколков каждая — шансов нет. Нет, кто-то стонет! За разорванной занавеской, делящей комнату на две половины — кровать. На ней полуодетые мужик с бабой. Мужик мертв. Наверное, муж с женой, а чем им еще заниматься с кучей"гостей"в одной комнате? Правильно — тиражировать таких же дебилов, как они сами! Все заляпано кровью, кишками. На одну воровскую"малину"стало меньше в городе.

Нашу тентованную полуторку загнали во двор. Не трупы возить, надо же чем-то ментам заниматься! Пусть отрабатывают хлеб свой нелегкий. Нам"добро"с малины вывезти, дабы зад свой прикрыть перед начальством. Далее поверхностный шмон заставил удивиться. Столько всего! Поставил перевернутый взрывом стол — добротная вещь, думал на нем все уместится. Да куда там! Собрали с убиенных полтора десятка стволов, ножи, финки, кастеты. Брезентовый мешок с сорванной сургучной печатью, в нем"гроши"в банковской упаковке, много — тоже на стол. А тут и участковый возник. Красноармеец, стоящий на посту у калитки, пропустил — свой же, в форме! Такое ощущение, что рядом находился, момент поджидал. Зашел в комнату, представился:

— Сержант Мосейчук, участковый. Что у вас товарищи тут происходит?!

Представляюсь в ответ:

— Сержант Фомин, областное управление ГБ. Во-первых, уже произошло. Во — вторых, это ваша"земля", это у вас что происходит?! И самый интересный вопрос, любовь у тебя тут говорят?!

Тот смотрит на все бешенными глазами, на весь этот разгром, на одетую уже тетку и кивает на нее головой.

— Из-за нее все, Любки — засранки! Сестра она двоюродная. Сколько мать за нее просила! Да теперь все кончено!

Смотрю на мужика — ведь не врет. Настроение у меня сегодня улучшается пропорционально убиваемым бандитам, захотелось сказать ему что-то доброе. И конечно — выдал:

— Сука Любка и подстилка воровская! Ей уже ничем нельзя помочь. Да как поможешь, ты вокруг посмотри! Это что за час, за день нарисовалось?! Ты о себе подумай. Семья, дети есть?

— Есть, товарищ сержант, мать еще с нами живет.

— Ну вот. Лучше думай, как с этого дерьма выбираться. Хорошо, об этом после, сейчас давай помогай на улицу вынести трупы.

Вынесли всех, рядком уложили. Все это время Любка сидела на табурете, уставившись в одну точку, из ее ушей текла кровь.