Риша решает!

Алекс Хилл, 2023

Танцевальная новинка от автора бестселлеров «Она любит плохих парней» и «Метод книжной героини» Алекс Хилл! Когда к тебе на улице подходит красавчик и приглашает на бесплатное занятие по танцам, надо соглашаться. Особенно если ты тяжело переживаешь расставание с бывшим, пытаешься не сойти с ума от одиночества и не провалить сессию. Так Риша Мариновна, заручившись поддержкой верной пятерки друзей, оказывается в креативном центре «Малый, зажигай!». И даже не жалеет об этом, ведь тот красавчик преподает здесь, а еще мило флиртует при встречах. Хотя погодите: от счастья рябит в глазах?! Почему красавчиков двое? И почему второй, оказавшийся невыносимым нахалом, так настойчиво уговаривает Ришу стать его партнершей по танцу? Он что, бессмертный?! Здесь вообще-то Риша решает! «В книгах Алекс Хилл нет сказок про прекрасных принцев на белом коне. Это истории про живых людей с реальными проблемами. Колкая, но преданная родным людям Риша и дерзкий, уверенный в себе Стас. Получится ли у них принять ошибки прошлого и стать друг для друга чем-то большим, чем просто партнеры по танцам?» – Nastya Konrat, книжный блогер

Глава 2

POV: Риша

На лавочке у подъезда замечаю шумную компанию парней и невольно замедляю шаг, присматриваясь. Один, два, три, четыре, пять. Все в сборе, кто бы сомневался. Кирилл, наша главная смотровая вышка, замечает меня первым, я прикладываю палец к губам. Друг едва заметно кивает и прячет руки в карманах бежевого пальто. Какой послушный и хороший мальчик. На его щеках милые ямочки, на голове тонкая белая шапка, под которой прячутся последствия недавно проигранного спора. Не нужно было ему ставить кудряшки на кон, я по ним скучаю.

Схожу с асфальтированной дорожки и подкрадываюсь все ближе, бесшумно ступая по жухлой траве. Леша что-то воодушевленно рассказывает, его высокий голос легко можно перепутать с женским. Впрочем, длинные светлые волосы и хрупкое телосложение также не прибавляют мужественности, но это легко восполняется уверенностью и природным очарованием, от которых девчонки сходят с ума. Этот мелкий бельчонок щелкает сердца, как орехи.

Громкий заливистый смех прокатывается по двору, оседая в груди приятным теплом. Рука, покрытая татуировками до кончиков пальцев, хлопает Лешу по плечу, и я обращаю внимание на Ярослава. Из-под воротника куртки по задней поверхности шеи поднимаются цветные геометрические узоры, теряющиеся в темном коротком ежике волос. Яр — живая реклама тату-салона и большая энциклопедия советов и наставлений. Человек, которому невозможно отказать и которого нереально переспорить. Он даже меня умудрился подбить на тату, а после и мать мою успокоил, хотя она обычно сносит головы только так.

— Ну ты и придурок! — звучит хоровое заявление. — С тебя конфетка! Еще одна! И еще!

Коля и Толя хохочут, толкая друг друга локтями. Не знаю, что за причуды природы, но эти двоюродные братья больше похожи на близнецов с одним мозгом на двоих. Их единственное значительное отличие — комплекция: Коля низкий и коренастый, а Толя высокий и жилистый, в остальном же стопроцентное совпадение и постоянный контакт. Правда, когда они ссорятся, хочется убежать и никогда не возвращаться. Летает все: столы, ножи, кошки, люди. Скорее бы они уже девушек нашли. Только хорошо бы сразу двух, а не одну. Новую подобную драму мы не переживем.

Останавливаюсь позади скамейки, по-прежнему оставаясь незамеченной для всех, кроме Кирилла, который старательно не обращает на меня внимания, чтобы не выдать. Парни продолжают веселиться, обмениваясь шутками и подколками, а я улыбаюсь, потому что действительно рада их видеть. Трудно представить, какой силы взрыв во вселенной положил начало нашей дружбе, но факт остается фактом. Мы вместе со школы, настоящая банда. Пять гномов и шальная Белоснежка, которая съела последних двух вместо яблок.

Тихонько снимаю с плеча рюкзак и шарю в переднем кармане, перебирая кучу нужного и не очень барахла. Достаю розовый флакон в форме сердечка, на нем белая надпись «Маленькая фея». Гномы на мой прошлый день рождения целый набор притащили: душистая вода, пена для ванны, шампунь, блеск для губ, тени для век всех цветов радуги, розовый лак для ногтей, который смывается водой. Сказали, что все это мне очень подходит. Ну, в общем-то да, как улитке седло.

Снимаю крышку с флакона и опускаю указательный палец на кнопку распылителя. Подкрадываюсь к друзьям ближе, Кирилл даже бровью не ведет, но предусмотрительно делает крошечный шаг назад. Нам с ним точно будет весело, а остальным уж как получится. Жду еще секунду и от души опрыскиваю ничего не подозревающую четверку, водя рукой из стороны в сторону и динамично сгибая палец. Мелкие капли опускаются на головы и плечи. Новоиспеченные маленькие феи подскакивают, громко ругаясь. Ярослав первый бросается ко мне, и за смелость получает еще один душистый залп прямо в лицо. Кир демонстративно зажимает нос двумя пальцами, Леша трясет волосами, пытаясь их просушить, а Коля и Толя синхронно разводят руки в стороны.

— Риша, какого фига?! — спрашивают братья в один голос.

— Привет, команда «Винкс»! Какими судьбами?! — смеюсь я.

— По твою душу, — заявляет Ярослав и надвигается на меня, точно темная грозовая туча.

Прячусь за широкой спиной Кирилла и выглядываю из-за его плеча. Парни недовольно хмурятся, но уже через секунду на их лицах появляются усмешки, потому что я поднимаю руку с флаконом, нацелившись на единственного выжившего. Пшикаю душистую воду на белую шапку и отскакиваю в сторону.

— Риша, блин! Нельзя стрелять в спину! — вскрикивает Кир.

— Да? Еще минуту назад ты не возмущался, — отвечаю я.

— Так тебе и надо, предатель, — бурчит Леша, а Коля и Толя синхронно кивают.

— Да ну вас! — Кирилл отряхивает шапку и тянется за флаконом в моей руке. — Дай-ка это мне, пока еще кто-нибудь не пострадал.

— Нет уж. Это дорогой моему сердцу подарок. — Убираю душистую воду в рюкзак и достаю связку ключей. — Чего приперлись-то? Соскучились?

Толя и Коля хватают пакеты, лежащие под скамейкой, и демонстративно их приподнимают.

— Подумали, ты проголодаешься после своих танцулек, — говорит Ярослав, но хитрые переглядки Леши и Кирилла не позволяют проникнуться заботливым жестом.

— Ага, конечно. Подумали, что я приготовлю вам ужин, — язвительно поправляю я.

— Мы поможем!

— Конечно!

— Еще бы!

Закатываю глаза и открываю дверь подъезда. Оборачиваюсь к гномам и приподнимаю бровь:

— И чего стоим? Картошка сама себя не почистит.

Над плитой клубится пар, стучат ножи по деревянным дощечкам. Гномы с особым усердием режут овощи, разместившись за большим круглым столом, а я слежу за мясом, сжимая в руке пластиковую лопатку. Не хотелось бы ломать зубы об угли, как в прошлый раз, когда мы доверили это дело Леше.

— Ну-у-у… и как первое занятие? — спрашивает Ярослав, ловко расправляясь с огурцами для са-лата.

— Нормально, — отвечаю я скучающим тоном.

— А сколько человек ты довела до слез? — Леша пытливо прищуривается, а Коля и Толя крадут по дольке помидора из-под его ножа.

— Нисколько! — возмущаюсь я.

По комнате прокатывается волна дразнящих насмешек, гномы кривляются и многозначительно кивают друг другу, явно намекая на то, что не верят моим словам.

— А если честно? — Кирилл склоняет голову, а мне так и хочется стукнуть по его бритой макушке.

— Сейчас ты у меня сам зарыдаешь.

— Брось, Риша, — хохочет Коля.

— Мы не первый день тебя знаем, — подхватывает Толя.

— Зато он легко может стать последним.

— Кто тебя так выбесил? — серьезно спрашивает Ярослав, и парни замолкают, внимательно уставившись на меня.

Вздыхаю и принимаюсь медленно перемешивать кусочки свинины. Вспоминаю растерянных курочек и обиженную Лесю, насмешливый взгляд клоуна и его нескрываемое пренебрежение.

— Да был там один…

Коля подходит к плите и закидывает в кипящую воду уродливые кусочки очищенной картошки, искоса поглядывая на меня:

— Что за тип?

— Неужто твой принц? — выглядывает из-за плеча брата Толя.

— Нет, не он. — Нервно покусываю нижнюю губу, весь сегодняшний день кажется каким-то дурацким розыгрышем. — Прикиньте, их двое.

Гномы недоуменно хмурятся, ожидая дальнейших объяснений. Убавляю огонь на плите и разворачиваюсь лицом к столу, складывая руки на груди.

— Близнецы. Я сама офигела. А тот, что понравился мне, уже занят.

— Однояйцевые? — уточняет Коля.

— Да уж лучше бы двух. Зачем Рише неполноценный мужик? — смеется Толя.

— Сколько у них там чего, я не считала, — отвечаю шутникам, — но они одинаковые. Совсем!

— Бери второго, — не задумываясь, предлагает Ярослав. — Если одинаковые, то и разницы ты не почувствуешь.

— Конечно, почувствую! Второй идиот! Наглый, самоуверенный и… да он… он… Взбесил меня за пять секунд, обидел хореографа, а всю группу выставил непонятно кем! Таланта нам не хватает! Вы прикиньте?!

— Как он тебя зацепил, — скалится Ярослав.

— Наверное, увидела в нем родственную душу, — тихонько хихикает Кирилл.

Остальные гномы переглядываются, плохо скрывая улыбки.

Ах так?! Хватаю острый перец и заношу баночку над сковородой.

— Риша, пожалуйста! — Ярослав вытягивает руки. — Ты самый прекрасный ангел. Мы все это знаем. Не поступай с нами так жестоко.

— У тебя же чистая душа!

— Ты умница и красавица!

— Добрая и милая!

— Э-э-э… — Толя испуганно таращится на меня, растерявшись.

Встряхиваю ладонью, гномы напряженно затихают, потому что никто из них не любит острую еду.

— И-и-и… мы тебя… — мямлит Толя. — Мы тебя безумно любим.

— Да!

— Миллиард процентов!

— В рот мне ноги, если лжем!

Качаю головой и убираю перец, а гномы облегченно выдыхают.

— Значит, ты туда больше не пойдешь? — спрашивает Леша и ловит бутылку растительного масла, отправленную в полет Колей.

— Вообще-то я купила абонемент.

— Серьезно?

— А что такого? Я не могу заняться танцами просто для себя?

Медленно оборачиваюсь, гномы молчат. Поджимаю губы и снова тянусь к перечнице.

— Конечно, можешь!

— Это сто пудов твое!

— Да ты рождена для танцев!

Ужин проходит за обсуждением новой развлекательной программы. Помимо подработок гномов у нас с ними есть маленькое совместное дело — мы работаем аниматорами, ведем детские дни рождения и праздники. Я, Коля и Толя — артисты. Леша спец по фокусам и шоу мыльных пузырей. Кирилл оператор, а Яр отвечает за сценарии, музыку и костюмы. Пару дней назад поступил заказ на организацию дня рождения мальчика, который без ума от черепашек-ниндзя. Такого у нас еще не было, поэтому предстоит основательно подготовиться.

Спустя пару часов, когда все детали оговорены, а кухня снова сияет чистотой, я провожаю гномов на выход, едва переставляя ноги от усталости. Скорее бы упасть в горячую ванну, а после в чистую постель, чтобы забыться в бесцельном просмотре юмористических видеороликов.

— От меня все еще несет этой сладкой фигней? — бурчит Леша, крепко обнимая меня на прощание.

Утыкаюсь носом в его гладкую щеку, глубоко вдыхаю и отстраняюсь.

— Снова свидание? — весело спрашиваю я.

— Ага.

— Первое и последнее?

— Как знать, — подмигивает он.

— Нормально ты пахнешь. Не волнуйся. — Хлопаю друга по плечу и замечаю, как Кирилл берет с тумбочки флакон маминых духов.

— А сейчас будешь пахнуть еще лучше, — говорит он, опрыскивая Лешу с головы до ног.

— Ах ты свинина копченая! А ну иди сюда!

— Пока-пока, Риша! — кричит Кирилл, бросая духи Ярославу в руки.

Парни выбегают на лестничную клетку, слышится громкий удаляющийся топот. Коля и Толя одновременно чмокают меня в щеки и пулей вылетают из квартиры, по всей видимости, не желая пропускать представление. Яр беззвучно хмыкает, поглядывая на распахнутую дверь, и закрывает ее.

— Они когда-нибудь повзрослеют? — вздыхает он, возвращая духи на место.

— Зачем? Тогда они станут скучными и занудными задницами. Прямо как ты.

Ярослав щелкает меня по носу, по-доброму усмехаясь, и пристально смотрит в глаза.

— А ты никуда не торопишься? — спрашиваю я, поморщившись.

— Нет.

— Яр, я в порядке. Правда.

— Знаю. Просто хочу еще немного поболтать. Ты против?

— Нет, но… ты так смотришь, будто я умираю.

— Горошек не звонил?

Опускаю подбородок и мотаю головой. Пристрастие бывшего к боксерам в горох никогда не будет забыто, только почему-то сейчас эта шутка уже не кажется смешной.

— Я его заблокировала, но не думаю, что он хотя бы пытался. Обычно, когда бросают кого-то, потом не ищут общения.

— Мы могли бы…

— Не-а. Он этого не стоит. Да и за что? За то, что он нашел себе нормальную девушку?

— Ты и есть нормальная девушка.

Вспоминаю последний разговор с бывшим, правая ладонь зудит, а левую щеку покалывает.

— Ага, — тихо отвечаю я. — А ты королевская креветка.

— Риш, только скажи. Мы…

— Я правда в норме! — перебиваю строго.

— И поэтому ты потащилась на танцы за первым милым парнем, который с тобой заговорил?

Словесный удар попадает точно в цель, живот напрягается, а щеки горят. Вся ситуация с Владом полнейший сюр, который никак не вписывается в мой привычный порядок вещей, но… в этом и суть! Мне жизненно необходимо выйти за пределы обыденности, потому что здесь стало слишком невыносимо.

— Обязательно нужно было произносить это вслух? — спрашиваю я.

— Если не я, то кто?

Тяжело вздыхаю, Ярослав опускает руку на мою макушку и нежно ерошит волосы.

— Риша, никто тебя не осуждает. Желание забыться и отвлечься — обычное дело после расставания. Тем более после первого.

— Оно не первое.

— Первое серьезное, — исправляется Ярослав. — Горошек козел. Ты злишься, и это нормально, но… не стоит лезть на рожон и искать новое поле для боя. Ладно?

— Я могу за себя постоять.

— Бесспорно. А еще ты умудряешься устраивать ссоры и драки везде, куда бы ни пришла.

— Хочешь сказать, я плохой человек? — бормочу обиженно.

— Конечно, нет, — ласково отвечает Ярослав, правда, в его тоне чувствуется какой-то подвох.

— Но-о-о… — напряженно тяну я. — Говори уже. Не сахарная, не растаю.

— Тот парень… второй близнец…

— А что с ним?

— Ты решила продолжить занятия из-за него?

— Нет.

— Не ври мне.

Ярослав цепляет пальцами мой подбородок. Его зеленые глаза впиваются в мои, испытывая и вынуждая.

— Может быть, — тихо сознаюсь я. — Совсем чуть-чуть. Я просто хочу утереть ему нос, если представится такая возможность. Только и всего.

— Из-за того, что он довел до слез девчонку, которую ты едва знаешь?

— Даже я могу быть благородной! — рассерженно топаю. — И он обидел всю группу! Тебя там не было, ты не знаешь…

— О-о-о, — усмехается Ярослав. — Риша решила поиграть в мстителя?

— А если и так, то что? Что в этом плохого?

— Ничего. — Он хитро щурится и снова щелкает меня по носу. — Риша решает. Как всегда. Развлекайся, я ставлю на тебя.

— Правда?

— Да, — уверенно кивает он. — Ты его уделаешь.

— И ты не будешь переубеждать меня? Типа нельзя просто так мочить людей и все такое. Что нужно быть сдержанной и доброй.

— Я же твой друг, а не его. Если ты говоришь, что он напрашивается, значит, так и есть. В нашем городе явно не хватает борцов за справедливость.

— Ты смеешься надо мной?

— Немного, — отвечает Ярослав, наморщив нос.

— На самом деле… — медленно проговариваю я, — мне правда понравилось занятие. Я соскучилась по танцам и… не знаю. Может, этот тип и не появится больше. Вдруг в этот раз все будет иначе. Вдруг я…

— Так и будет, — решительно заявляет Ярослав. — Новая обстановка, впечатления, опыт. То, что нужно. А еще новые друзья.

— Не надейся, — хмыкаю я. — Вам никогда от меня не избавиться.

— Ты же сказала, что девчонки были милые.

— Так и есть, а я с такими не дружу. Ни с какими не дружу.

— Может, если ты сосредоточишься на мире, а не на войне, то…

— Ой все! — Я хватаю Ярослава за плечи и разворачиваю. — Вали уже. Сеанс окончен.

Он, тихо посмеиваясь, шагает вперед и распахивает дверь, оглядываясь:

— Увидимся завтра, решала.

— По-ка! — активно машу рукой, недвусмысленно намекая, что жду не дождусь, когда он уйдет.

Ярослав качает головой и закрывает дверь, а через две секунды доносится его строгий голос из коридора:

— Не слышу!

Проворачиваю две внутренние защелки.

— Умничка! — кричит Ярослав. — Если что, звони!

Ну вот и все, теперь можно по-настоящему отдохнуть.

Наполняю ванну и, скинув одежду, забираюсь в горячую воду, которая быстро расслабляет окаменевшие мышцы. Вдыхаю мягкий фруктовый аромат пены, на стеклянной полочке стоит розовый флакон, а маленькая фея с этикетки надменно улыбается, как бы говоря: «Тебе никогда не стать такой, как я. Это невозможно». И не поспоришь.

Интересно, если я действительно была бы миловидной девочкой, хлопала глазками и носила розовые платьица, то нравилась бы людям больше? Так это работает? Возможно, тогда Горошек не бросил бы меня ради куклы, что прикрывает ладошкой рот, когда смеется. Разумеется, мне хочется считать ее развратной стервой, но… Я видела их на днях в университетском кафе. Честно? Лучше бы я ослепла.

Погружаюсь под воду, отгоняя воспоминания о влюбленной паре, сладко улыбающейся друг другу. Выныриваю, хватая ртом воздух, и с ненавистью хлопаю по мягкой пенной горке. Ну не такая я! Не такая! А насильно меняться или изображать из себя ту, кем не являешься, глупо. В этом я уже убедилась. Чем слабее ты кажешься, тем больше на тебя нападают. И вся эта мишура о том, что тебя обязательно кто-то придет и спасет, — чушь! Доказательств у меня целая карта из старых шрамов как на теле, так и на сердце. Я не слабачка, не плакса и не принцесса, ожидающая защиты и покровительства. А если кого-то что-то во мне не устраивает, они могут прогуляться в очень интересном направлении. Я, так уж и быть, даже маршрут построю.

* * *

Бегу в «Малый, зажигай!», перепрыгивая лужи, в которых плавают жухлые листья, и изо всех сил стараюсь выкинуть из головы лекцию о государственных и муниципальных финансах. Такая бредятина. И кто все это придумал? С начала нового семестра я все чаще размышляю о том, что стоит бросить университет. Мама не против, но есть еще загвоздка. Я пока не знаю, к чему на самом деле у меня лежит душа, и уж лучше с каким-нибудь образованием, чем вообще без него. Вдруг я захочу пойти в депутаты или открыть бизнес. Может, завтра я встречу сногсшибательного авантюриста, который позовет меня в Китай грабить банки или организовывать денежные махинации на ставках в Англии. Вот тут уже никуда без знаний иностранных языков и мировой экономики. В конце концов, что я буду делать целыми днями? На фоне безделья и крыша может поехать, а я очень дорожу своим благоразумием. Ну, его остатками.

С силой дергаю парадную дверь и влетаю в холл креативного центра. Неожиданное столкновение на секунду дезориентирует, а в темноте перед глазами пляшут мелкие вспышки. Бормочу тихие извинения, потирая ушибленный нос, и отступаю на пару шагов, поднимая взгляд. Дурные мысли мигом растворяются, губы растягиваются в улыбке, заставляя пожалеть о том, что я не воспользовалась гигиенической помадой перед тем, как пробежаться по городу. Парень-мечта выглядит сегодня еще лучше, чем в прошлый раз. Бодрый и свежий. На нем темно-серые спортивные штаны, белая футболка, сквозь которую проступают очертания мышц, а волосы в симпатичном беспорядке. Такое ощущение, что он недавно проснулся и выскочил сюда прямо из душа. Милый до коликов в животе.

— Ты как? Не сильно ушиблась? — обеспокоенно спрашивает Влад.

— Нет. Все в норме, не волнуйся. Извини, что налетела.

— Торопишься на тренировку? — На гладко выбритой щеке появляется ямочка, окруженная россыпью веснушек.

Это несправедливо. Ну почему он уже занят? И почему он продолжает быть таким внимательным со мной, не позволяя умереть надежде на взаимный интерес?

— Типа того, — киваю я, а сердце взволнованно набирает темп. — Ты сегодня снова с нами?

— Я теперь всегда с вами.

— Вот как? Ясно.

Завожу руки за спину, пряча горячие ладони в задних карманах джинсов, и легонько покачиваюсь. Влад задумчиво склоняет голову и беззастенчиво меня рассматривает:

— Не могу понять…

— Что именно?

— Ты рада этому или нет?

— Я…

— Стас! — раздается громкий крик.

Из-за угла выходит копия парня, который стоит передо мной, только одет он в свободную лимонную футболку и синие широкие джинсы. Осознание обрушивается снежной лавиной, а мой собеседник нехотя оборачивается к брату:

— Да, роднуля? Что-то случилось?

— Станок разболтался!

От злости хочется наступить Стасу на ногу и изо всех сил двинуть в живот. Побрился он, ты посмотри! Я ведь решила, что это Влад снова со мной флиртует, а на самом деле это наглый второй близнец. Недовольно качаю головой, собираясь уйти, но Стас ловко преграждает мне дорогу, продолжая разговор с Владом:

— А я тут при чем?

— При том, что ты нам помогаешь. Мне нужно настроить технику, занятие скоро начнется. Или ты хочешь, чтобы Леся взяла в руки шуруповерт?

— Если она это сделает, чтобы просверлить твою черепушку, я не против.

— Стас!

— Что? Я занят важным разговором. — Он обнимает меня за плечи, пресекая еще одну попытку сбежать. — Не видно?

Влад удивленно выгибает бровь, и я с трудом сглатываю.

— Привет, Арина. Рад тебя видеть.

— Привет, — глухо отзываюсь я.

— Иди уже, — говорит Стас. — Ты нам мешаешь.

— Займись станком, как закончите. Роднуля, — ядовито бросает Влад и скрывается из виду.

— Эй! Грабли убери! — Я возмущенно отталкиваю Стаса и получаю в ответ на редкость гадкую улыбку.

— Что, обезьянка? Решила, что я это он?

Сжимаю зубы и приподнимаю подбородок, не собираясь реагировать на очевидную провокацию.

— Ой, простите, — глумливо усмехается Стас. — Риша Мариновна. Верно?

— Надо же, — хмыкаю я. — Думала, у отсталых плохая память.

— А я — что все обезьянки милые.

В мире еще не придумали слов, чтобы описать, как он меня бесит. Больше, чем лук в бургерах или нераскрывшийся попкорн.

— Есть разговор, Риша Мариновна. Выслушаете? Я могу еще разок притвориться братом, если вам так будет легче.

— Мне будет легче, если ты добровольно уйдешь с дороги.

— Ты моя должница.

— Да неужели? Звони коллекторам, один ты не справишься.

Решительно шагаю вперед, нарочно задевая Стаса плечом по руке, и направляюсь к танцевальному классу.

— У-у-у, какие мы дерзкие, — летит мне в спину. — Зря вы так, Риша Мариновна. Я мог бы вам помочь.

— Себе помоги, — отвечаю я, не оглядываясь.

POV: Стас

Пока ученицы Леси переодеваются и готовятся к занятию, я заканчиваю возиться со станком. Затягиваю последний болт и про себя ругаюсь на младшую группу. Эти несносные малявки висят на брусьях, как обезьяны на ветках, но иногда я даже завидую их наивной радости и искреннему любопытству к окружающему миру. Они делают то, что хотят. Смеются, дурачатся, плачут, если больно, бьют, если их кто-то обидел. У них все так честно по отношению к себе и другим, что сводит зубы. И куда это исчезает с годами? Почему, когда мы взрослеем, наши эмоции делятся на допустимые и недопустимые? Плакать больше нельзя, драться тоже. Громко смеяться или ругаться — моветон. Мы превращаемся в скучных, серых и удобных для общества роботов. Максимум сдержанности, минимум удовольствий.

Замечаю испепеляющий взгляд брата. Наверняка боится, что я снова испорчу тренировку. Целюсь в него из шуруповерта, точно из пушки, Влад демонстративно качает головой и отворачивается. Будь мы детьми, для разрешения конфликта было бы достаточно устроить какое-нибудь глупое соревнование или бой на подушках, но мы слишком взрослые и гордые для этого. Остается только терпеть. И мне, и ему. Спасибо матери, что снова привязала нас друг к другу. И на что она рассчитывает?

— Девочки, всем привет! Здорово, что нас все еще так много! — задорно говорит Леся выходящим из раздевалки ученицам. — Сейчас разомнемся, потянемся, а потом потанцуем. Готовы?

Девушки утвердительно кивают и выстраиваются в три ряда перед зеркальной стеной. Влад включает музыку, Леся начинает разминку, а я скучающе осматриваю присутствующих. Кого? Кого из этих дилетанток мне выбрать в партнерши? Вспоминаю фразу из мультика, что шел сегодня по телевизору в буфете, когда я завтракал: «У тебя усы. У тебя угри. Не то. Не то, не то. А у тебя, видно, прекрасный характер. И это что, самое лучшее?»^[1] Разумеется, все не так плохо, но, глядя на этих девчонок, у меня едва ли появляется желание танцевать с ними лирический номер. Залипаю на округлых ягодицах, обтянутых фиолетовыми лосинами. Соблазнительные формы уже совсем не удивляют, я много лет работал бок о бок с очень красивыми девушками, но у них, помимо внешности, была еще и профессиональная подготовка, а здесь… привлекательно, но ничего особенного. Ничего из того, что действительно мне нужно.

Через зеркало ловлю на себе раздраженный взгляд Риши Мариновны. Кажется, она заметила, куда было направлено мое внимание. Завидует, что ли? Разглядываю худенькую фигуру, упакованную в простой спортивный костюм. Ничего так, не горы, но и не равнины. Формы есть, пусть и не слишком яркие, только вот эта моська озлобленной чихуахуа все портит. Смотрю ниже ее поясницы, чуть склонив голову, и одобрительно киваю. Риша Мариновна, не стесняясь, вскидывает правую руку с оттопыренным средним пальцем, продолжая прыжки, как ни в чем не бывало. Вот же злюка, я ведь комплимент ей сделал. С флиртом эта обезьянка явно не в ладах. Тяжело ей, наверное, живется без секса.

Прикрываю ладонью рот, широко зевая, и плетусь в дальний угол зала. Я обещал маме, что буду помогать на занятиях, но, похоже, лучшая помощь от меня — не отсвечивать и помалкивать. Усаживаюсь у стены, опустив руки на согнутые колени. Леся заканчивает разминку и просит учениц взять коврики для растяжки. На этот раз обходится без схваток. Риша Мариновна успевает урвать себе один из общей кучи, и я, если честно, немного расстраиваюсь, потому что скука все больше туманит разум.

Тихо звучит музыка, тусклые солнечные лучи разливаются по светлому деревянному полу, а монотонный счет Леси вгоняет в транс, заставляя вспоминать наши совместные репетиции. Тогда все было так просто. Казалось, еще немного и коснемся звезд.

— В бабочку, девушки! — командует Леся. — Мышцы расслаблены, колени тянутся к полу.

Нехотя поворачиваюсь, наблюдая, как легко Леся выполняет упражнение. Ее темные волосы лежат на изящных плечах, спина прямая, а пухлые губы растянуты в уже такой родной и привычной улыбке. Мысли раздваиваются, а это значит, что не я один слежу за Лесей. Смотрю на брата, словно в зеркало, его очарованный взгляд отражает мой собственный. Злость поднимается горячим паром из живота вверх по горлу и вырывается наружу шумным вздохом. Кому нужна эта глупая игра в поддавки? Из-за нее страдают все трое, а мог бы… только один. Я знаю, что проиграл. Знаю! И мне было бы куда легче смириться с поражением, если эта парочка не держала бы меня за идиота.

По залу разносится тихое озадаченное бормотание, почти ни у кого из девушек не получается выполнить бабочку как следует, и только одна из них с решимостью самурая давит на разведенные в стороны колени, стараясь уложить их на пол. А Риша Мариновна, оказывается, настоящий боец. Ее брови нахмурены, глаза блестят, даже щеки покраснели. Похвальное рвение, да вот только бессмысленное.

Леся отходит к краю первого ряда, Влад зачарованно наблюдает за ней. Хороши хореографы, у них сейчас ученица покалечится, а им хоть бы что. Похоже, все-таки придется помочь. Подкрадываюсь к Рише, опускаюсь на колени за ее спиной и наклоняюсь к уху:

— Разрыв связок хочешь?

— Я могу это сделать, — серьезно отвечает она. — Не мешай.

— Можешь, но не так. — Обхватываю ее запястья и устраиваю их поверх прижатых друг к другу ступней. — Теперь расслабься.

— Теперь свали. Мне не нужна…

— Какая же ты вредина, — усмехаюсь я и провожу ладонями по ее бедрам, медленно подбираясь к коленям. Надо же, а у нее и мышцы есть. — Дышите, Риша Мариновна.

— Да я…

Мягко надавливаю, Риша тут же каменеет. Еще немного усилий, и она дергается, едва не ударяя меня затылком по носу. Травмоопасная девчонка, но и я не из пугливых. Стоит кое-что проверить.

— Спокойно, — тихо прошу я и встречаюсь с ней взглядом через отражение. — Я знаю, что делаю. Ты хочешь сесть в бабочку или нет?

Риша глубоко вдыхает, ее грудь вздымается, а губы вытягиваются в полоску. Боремся пару секунд, и в конце концов она закрывает глаза и медленно выдыхает, расслабляя мышцы ног. Ну точно боец. Мне нравится. Прикладываю чуть больше силы, ее колени опускаются.

— Умница. Еще разок. Вдо-о-ох, — приглушенно проговариваю я и сам втягиваю носом воздух.

Чувствую тонкую фруктовую сладость, исходящую от ее волос, и невольно улыбаюсь, потому что Риша на удивление легко позволяет перехватить контроль. Сомнений все меньше, она определенно занималась танцами раньше, возможно, даже парными. И самое приятное, в ней нет смущения и нарочитого кокетства, ведет себя по-деловому холодно и гордо. С этим можно работать.

— Выдох, — хрипло произношу я, чувствуя, как мы с ней подходим к пределу.

Ноги Риши дрожат, но эта обезьянка не из тех, кто останавливается на половине пути. Она делает еще одну серию дыханий, до финиша остается всего сантиметров пять. Сопротивление нарастает, и Риша вдруг расстроенно шепчет:

— Все. Дальше никак.

— Чуть-чуть осталось.

— Да и плевать. Я не могу.

— Можешь, — уверенно заявляю я.

— Я… черт, как же больно, — бурчит Риша.

Сейчас с опущенной головой, закрытыми глазами и светлыми растрепанными волосами, касающимися розовых щек, она так похожа на маленькую девочку, что невозможно устоять. Я всегда добр с детьми, поэтому легонько сжимаю ее колени и говорю ласково:

— Совсем немного, Риша. Доверься мне. Все получится.

— Нет-нет. Все, Стас, хватит!

Она болезненно морщится, но я не убираю рук. Касаюсь грудью ее спины и практически зарываюсь лицом в мягкие волосы:

— Просто дыши. Я же чувствую, что ты можешь больше.

— М-м-м… — глухо мычит Риша, и этот звук впитывается в кожу, расползаясь крупными мурашками.

Напрягаю руки, гортанное рычание Риши Мариновны заставляет сердце подлететь к горлу, а ее колени наконец-то прижимаются к полу. Дрожь сотрясает тело, и непонятно, чья она. Моя или ее? С трудом сдерживаю участившееся дыхание, приличных мыслей нет. Не успеваю остановить собственные ладони, принимаясь поглаживать бедра сквозь тонкую ткань спортивных штанов. Выглядываю из-за Риши, отражение в зеркале — лучшее, что я видел за сегодняшний день. Ее лоб нахмурен, а зубы терзают нижнюю губу.

— Только посмотри, — шепчу сквозь улыбку, — очень даже неплохо.

Риша изумленно распахивает глаза. Не самая идеальная бабочка, но результат и правда недурен.

— Вау! Арина, какая ты молодец! — восхищенно вскрикивает Леся, и Влад тут же с ней соглашается.

— Круто!

— Я тоже так хочу!

— Ничего себе! — подхватывают девчонки.

— Ну вот, Риша, а ты боялась, — по-доброму усмехаюсь я, правда, момент нашего единения заканчивается так же быстро, как и начался.

— Убери-ка ты руки, — шипит она, — пока я их не выдернула и не запихнула…

— А вот и благодарность. — Встаю, намереваясь отойти, но обезьянка хватает меня за штанину. — Ну что еще?

— Собирай меня. Я ног не чувствую.

— Может, так и оставим?

— А может, я тебе в жбан дам? — хрипит она, обхватывая левую ногу обеими руками, и вытягивает ее с протяжным вздохом.

Странное напряжение стягивает живот, и я замираю. Риша поднимается, продолжая тихо постанывать, и толкает меня в плечо, вышибая из головы не самые благопристойные мысли. А вот за это спасибо, что-то меня повело.

— Изверг! — рычит она.

— В твоем лексиконе есть слово «спасибо»?

— Только для особых случаев.

— Ну конечно. Вы молодец, Риша Мариновна, но еще есть куда расти. Если что, обращайтесь.

— Снова хочешь сказать, что можешь лучше? — Риша воинственно хмурится, глядя на меня исподлобья.

Вглядываюсь в зелено-карие глаза с темной окантовкой. Такое ощущение, что их раскрасили карандашом, пропуская мелкие участки. Откуда в ней столько бычки? Что ни слово, то злобный выпад. Защищается даже тогда, когда на нее никто не нападает. Я ведь похвалил ее. Почему она злится?

— Садись! — Риша тычет пальцем в коврик.

— Что? — переспрашиваю я, потеряв нить разговора.

— Давай-давай. Твоя очередь. Посмотрим на идеальную бабочку.

Это было бы слишком легко и скучно. Небрежно пожимаю плечами и отступаю:

— Я сам так не могу. Растяжки нет.

Уголки губ Риши дергаются в демонической ухмылке. Садистка! Так и знал!

— О-о-о, не волнуйся, Стас. Все получится. Я в тебя верю. — В ее словах столько радости и предвкушения, что я едва сдерживаю смех.

— У тебя силенок не хватит, обезьянка.

— Да-а-а? — Риша хитро прищуривается и тянет меня к станку. — Присядь-ка сюда, милый. Сейчас ты узнаешь, сколько у меня силенок.

Становится все интереснее. Что она задумала? Никак не оставит идею доказать, что я ничего из себя не представляю? Леся и девочки затихают, тренировка поставлена на паузу. Позволяю Рише усадить меня спиной к станку, подтягиваю ноги и развожу колени в стороны, нарочно не показывая все, на что способен. Разумеется, я сажусь в бабочку! У меня нет проблем с растяжкой с тех пор, как в четыре года я освоил поперечный шпагат.

Риша, оправдывая свою кличку, ловко взбирается на станок и упирается ступнями мне в колени. Ого! Даже так?!

— На голову мне сесть собираешься? Ты не только обезьянка, но еще и извращенка?

— Дыши, Стас, а не болтай, — грозно рычит Риша.

— Я был нежнее.

— Любишь понежнее? С этим не ко мне.

— Это я уже понял.

Расслабляю мышцы, колени стремительно опускаются к полу. Риша, растерявшись, сползает мне на плечи и хватается за подбородок, чтобы удержать равновесие.

— Какого… — пищит она, но не успевает договорить, потому что я с легкостью встаю.

Тонкие пальцы вцепляются мне в горло, а я крепко держу ноги, свисающие с плеч, ощутив еще одну волну жара по телу. Пора бы выйти развеяться вечером, что-то мне не нравятся эти странные реакции.

— Стас, все это очень весело, но у нас тут занятие, — говорит Леся, и я вспоминаю, где нахожусь.

— А ну поставил меня, — цедит Риша, щипая меня за ухо. — Сейчас же!

Покорно наклоняюсь, позволяя Рише Мариновне слезть, а сам не могу унять восторг от того, как легко и грациозно у нее это получается. Кажется, вопрос с партнершей почти закрыт. Остается только договориться, что наверняка будет непросто, но Белецкие не боятся трудностей.

— Мастер Леся, позволите мне украсть ненадолго эту милую ученицу? Буквально на несколько минут.

Риша успевает сделать всего шаг, прежде чем я разворачиваю ее и закидываю на плечо. Она упирается ладонями мне в спину, идеально балансируя. Да! Это точно оно! Шагаю к выходу из зала, беспокоясь только о том, что у меня может рассыпаться позвоночник от непрекращающихся тычков, а Риша Мариновна бросается такими словами, что Шнуров наверняка захотел бы взять у нее пару уроков русского матерного. Ну и девчонка!

Примечания

1

Цитата из мультфильма «Похождения императора» (Здесь и далее — прим. авт.).