Огненная невеста короля. Сердце Пламени

Алекс Найт, 2022

Огонь сжёг мою старую жизнь, стерев её до основания, но дал новую, в которой я хранительница легендарного Сердца Пламени, за что меня выбрал в жёны король страны. И именно это спасло меня от участи быть казненной за следование культу темной богини. Теперь мне предстоит путь к королевскому дворцу для встречи с будущим мужем. Только не один король желает получить Сердце, есть и другие охотники. А я лишь желаю вспомнить прошлое и узнать, почему захотела его забыть.

Глава 1

/Невеста/

Я дрожала, кутаясь в одеяло. Тело горело. Меня бросало то в жар, то в холод. Лёгкие разрывало от кашля. Неделя… прошла целая неделя с того страшного дня, когда я очнулась в тюремной повозке. И с тех пор ничего не стало яснее. Нас держали в холодной темнице, общей камере для адептов тёмной богини. И каждый день выводили по несколько человек: на допрос либо на казнь. В первом случае адептов, истерзанных палачами, приводили обратно, во втором — они не возвращались.

Память восстановилась лишь частично. Я вспомнила, кто такая Гейта. Как и знала теперь, что мы находимся под судом золотого ордена Сигурн, преследующего последователей тёмной богини. Именно члены ордена привезли нас в тюрьму, они же осуществляли казни. Со мной тоже разговаривали, но недолго. Ударили пару раз, пригрозили пытками, но лекарь подтвердил, что у меня проблемы с памятью. Палач и тогда не поверил, однако велел отвести меня в камеру. Только не отреагировал он и на мои просьбы связаться с семьёй. Заверения в моём благородном происхождении не помогли. И теперь я сидела в камере, ожидая решения орденом моей судьбы. Голодная, в лихорадке, в одном мешке вместо одежды. Позволяла держаться только надежда. Уверена, это ошибка. Следователи во всём разберутся, свяжутся с мамой и отчимом. Те вызволят меня.

— Тосни, — раздалось имя моего рода, и я вскинулась, выныривая из туманного омута мыслей.

— Да?

Воины ордена стояли в проходе, перед ними выстроилось несколько человек. Одного мужчину держали. Он плакал и вырывался, умоляя его пощадить. Тогда и стало ясно, что нас забирают на казнь.

— На выход! — крикнули мне.

— Нет, — подскочив с пола, я сделала несколько шагов назад, испуганно мотая головой. — Это какая-то ошибка. Почему не сообщили моим родным?

Один из воинов направился ко мне. И только это заставило встряхнуться, собраться с мыслями. Меня всё равно отведут на казнь. Но только мне решать, пойду я к костру с достойно поднятой головой, как и следует дочери рода Тосни, или меня поволокут к нему силой.

— Я сама, — тело снова сотряс кашель.

Из-за воспалённого горла слова прозвучали сипло. Я подошла к воину, и он отступил, позволяя мне пройти к выходу. Набитая людьми камера осталась позади. Нас повели на казнь. Путь не отпечатался в памяти. Меня шатало от слабости, ноги подкашивались, глотку драл кашель. Я опомнилась только тогда, когда лица коснулись лучи солнца.

Небольшую площадь наполнял простой люд, ожидая начала представления. Нас повели к каменному пьедесталу с металлическими столбам, под которыми накидали хворост для костров. Под ногами скрипели пепел и кости убитых. Палачи не церемонились. Быстро пристёгивали каждого. Сопротивлявшихся били. Я подошла к столбу, откинулась на него спиной и отвела руки назад. Запястья сковал нагретый солнцем металл. Подставив лицо палящим лучам, я горько улыбнулась. Надежда не оправдалась. Но не всё так плохо. Я хотя бы согреюсь.

Началось зачтение приговора. Сердце сжалось, когда вновь прозвучало имя моего рода. Отец был бы в ужасе. Наверное, хорошо, что он не узнает о том, что произошло. Зато тяжёлая весть вскоре дойдёт до мамы. Это будет для неё ударом. Странно, что с ней не связались. Орден совсем потерял страх.

— Приговаривается к смерти в очищающем огне Сигурн, — прогремел приговор, и толпа заревела.

Люди боялись Гейты. И были готовы убивать всех, на кого пала хоть тень подозрения в приверженности культу кровавой богини. Казни стали чем-то вроде развлечения. Простой люд видел гибель злодеев и верил… Верил, что орден их спасёт.

— Последние слова? — раздался хриплый смешок палача.

— Мне холодно, — прошептала я, распахнув глаза.

Но смотрела не на мужчину, а в небо. Это не погребальный огонь, но он должен позволить вознестись моей душе и легко отыскать всеобщую реку Сольве. Её мистические потоки отнесут меня в земли богов Скайхаге. Там ждут члены моего рода. Там отец. Жаль, что мы встретимся с ним так рано.

Палач поднёс факел с золотым огнём Сигурн к хворосту. Пламя затрещало под ногами. В небо поднялся дым от костра. Тело сотрясла крупная дрожь от разницы температур. Мне действительно становилось теплее. Слух прорезали крики боли. Очищающий огонь принялся за свою работу. Я снова зажмурилась, но теперь от ужаса, сжалась, пытаясь не слышать, как бьются в агонии адепты Гейты. Становилось жарко. Боль в горле ушла. В душе поднималась лёгкость. Пламя пылало в груди. Так странно… Должно же быть больно, а не приятно. Может, хворост подо мной всё никак не разгорится?

Открыв глаза, я застыла в недоумении. Огонь кружил вокруг меня в жарком танце. Обхватив всё тело, он золотил своим теплом кожу. Но не вредил. Наоборот, будто исцелял. Крики толпы стихли. Все смотрели на меня. И это продолжалось очень долго, пока хворост под моими ногами не сгорел и золотое пламя не потухло. А вместе с ним истлели и жалкие обноски, одни скрывавшие мою наготу. И теперь я осталась совершенно обнажённой перед сотней простолюдинов.

— Увести её обратно, — раздался спокойный мужской голос.

На каменный пьедестал для казни поднялся мужчина в дорогом доспехе и золотом плаще. На его лбу горел золотом знак ордена. “Ловчий,” — всплыло в памяти. Он разыскивает приверженцев культа Гейты. Суровое лицо напоминало гневную маску. Он задумчиво почёсывал короткую светлую бороду, вторую руку держа на рукояти меча.

Палач подлетел ко мне, расшвыривая прочь пепел из-под моих ног. Он схватился за кандалы на моих запястьях, но отдёрнул руки, громко крича от боли. Металл не успел остыть. И только тогда до моего сознания дошло чёткое понимание. Я жива. Огонь не смог мне навредить.

Тем временем палачи надели перчатки и освободили меня. Один из них даже догадался дать мне свой плащ, позволяя прикрыться. Я закуталась в него по самый подбородок, глядя на мужчину с золотым знаком ловчего. Знала, что он отдаёт приказы.

— Что со мной будет?! — крикнула ему, когда меня повели обратно в здание.

— Это решит Совет ордена, — отозвался он, зло сощурив серые глаза.

— Нет! — я рванулась из хватки палача, не позволяя себя увести. — Свяжитесь с моей матерью! Вы обязаны ей сообщить!

— Род Тосни отказался от тебя. Орден будет решать твою судьбу.

— Что? — я обмякла в крепкой хватке от шока и неверия, но тут же вновь попыталась освободиться. Мама бы меня никогда не бросила. — Не верю! Вы лжёте!

Но мужчина больше не смотрел на меня. Он двинулся к основному входу в замок.

Вопросы множились, но все они оставались без ответа.

***

Меня вновь отвели в подвалы замка. Только на этот раз заперли в одиночной камере. Об одеяле или одежде никто не вспомнил, у меня остался только плащ, как прикрытие от холода и чужих взглядов. Такими темпами я совершенно отвыкну от одежды. И умру от обморожения. Закутавшись в плащ, я забралась с ногами на узкую койку, прибитую к стене. Тепло костра уходило из тела вместе с силами. Вновь возвращалась лихорадка. И вскоре я просто свернулась калачиком, дрожа одновременно от холода и жара.

— На выход, — раздалось над головой суровое требование.

Я приподнялась. Затуманенный взгляд с трудом сфокусировался на лице тюремщика. Он грубо схватил меня за руку и поднял с койки. Только я тут же чуть не упала. Выругавшись под нос, он поддержал меня. А потом ругался весь путь в неизвестность, но буквально тащил моё дрожащее тело на руках.

Сознание более-менее прояснилось, когда меня внесли в тёплое просторное помещение и посадили на стул перед широким столом, за которым восседали члены ордена. Комната не предполагала роскоши или лишней мебели. Лишь одеяния и знаки на лбах мужчин горели золотом. Их было пятеро. Одного из них я узнала. Светловолосый ловчий с короткой бородой. Именно он велел увести меня, когда казнь не получилась. Четверо других были примерно одного с ним возраста: от сорока до пятидесяти. Двое ловцов с теми же узорами на лбах, напоминающими меч. И три искателя со знаком, похожим на кристалл. Маги, способные ощутить силу чёрного заклинания. Ещё одна искательница стояла в отдалении. Единственная женщина в помещении, кроме меня. Светлые волосы собраны в косу, на приятном лице со вздёрнутым носом и резкими чертами застыла бесстрастная мина. Она чем-то напоминала мне первого ловчего. Возможно, они родственники.

— Рассматривается дело Лиандры Тосни, — сухим тоном сообщил один из искателей, худощавый брюнет. — Род отрёкся от неё за служение тёмной богине.

— Мой род от меня бы не отрёкся. Это ложь, — возразила я сипло и закашлялась, мысленно ругая себя за то, что не смогла придать словам твёрдости.

— В связи с чем решение по ней имеет право принимать орден, — закончил мужчина, не обратив внимания на мои слова. — Преступнице был вынесен приговор. При его исполнении возникли… сложности. Огонь Сигурн не навредил ей.

— Вина доказана. Не взял огонь, можно отсечь голову, — зло усмехнулся другой ловчий, отчего кровь в моих жилах заледенела от ужаса. — О чём тут совещаться, если она виновна?

— Огонь мог пощадить её по воле богини Сигурн, — недовольно поджав губы, проговорил светловолосый ловчий.

— Либо её защитило колдовство Гейты, — ожесточённо возразил другой искатель. — Я чувствую в ней тёмную силу.

— Как и силу Ливы, — подала голос девушка. — И ещё что-то…

— Что искательница третьего ранга вообще делает на Совете? — недовольно скривился брюнет.

— Её чувствительность равна первому рангу, — пророкотал светловолосый.

— Она просто твоя дочь, Тибальд, — презрительно уколол тот в ответ.

— И как это влияет на её силу, Декер? — парировал тот в ответ.

Выходило, что я права, и девушка с ловцом родственники. Но для меня это не значило ровным счётом ничего.

Внезапно двери распахнулись, и в помещение стремительным шагов вошли двое мужчин. Оба высокие, с телосложением воинов, в дорожной одежде, припорошенной пылью, будто они только из сёдел. Наверное, так оно и было. Первый, блондин с короткими волосами, прошёл к столу. Второй, суровый бородатый брюнет, замер возле меня, оттеснив тюремщика. Члены ордена возмущённо подскочили со своих мест

— Как вы смеете прерывать Совет? — грозно потребовал ответа Декер.

— Именем короля, — объявил блондин, протянув мужчинам тубус с посланием, запечатанный сургучной печатью с гербом нашей страны Виридис. — Мы разыскиваем девушку, которой подчиняется пламя. Нам стало известно, что она может находиться на Совете.

Мужчина обернулся к своему спутнику. Ладонь брюнета легла на моё плечо. Я так замёрзла, что задрожала даже от тепла этого прикосновения. В меня полилась его сила, обволакивая, пытаясь познать мою суть. Что мне очень не понравилось. Брюнет отдёрнул руку, будто обжёгшись.

— Это она, — сообщил он, сдёрнув с ладони перчатку, чтобы оценить взглядом ожог.

— Мы забираем девушку, — объявил блондин, оборачиваясь к ошеломлённым членам ордена.

— На каком основании? — Тибальд выхватил из его руки послание, сломал печать и вытянул из тубуса документ. Несколько минут царило молчание, пока он вчитывался в строки приказа. — Тут нет имён. Только объявление, что девушка с силой огня станет… Сила огня. Какие же мы глупцы. Когда проявляла себя стихия в последний раз? Это Сердце Пламени, да? Оно выбрало хозяйку?

— Сердце Пламени? — пролепетала я непослушными губами.

Конечно же, мне известно, о чём они говорят. Это знание пронизывало всю историю срединных земель. Боги передали в руки своих созданий, драгонов, великую силу, Сердце Стихий. После чего вернулись в Скайхаге, верхние земли. Драгоны правили людьми, считали себя выше нас, и однажды народы восстали против их тирании. Война разделила Сердце, и стихии достались властителям четырёх стран. Только драгоны не успокоились, попытались вернуть себе эту мощь. Полтора года назад драгон Эрвин произвёл переворот в Империи Драгонов. Жестокий узурпатор возглавил свой народ и интригами смог собрать три Сердца, после чего пошёл войной в северную страну Эрфолк, чтобы забрать четвёртое — Сердце Стужи. И потерпел неудачу. Эрика, нынешняя кона суровой страны, убила Императора, а три Сердца получили свободу. Пламя, Свет и Тьма отправились на поиски новых хозяев. И выходит, что одно из Сердец выбрало меня? Верится с трудом.

— По приказу короля, эта девушка теперь его невеста. И находится под его защитой, — произнёс брюнет, проигнорировав вопрос ловчего. Его обожжённая ладонь вновь легла на моё плечо. — Орден поддержит решение короля Идвина Пятого?

Вопрос зазвенел в загустевшем от напряжения воздухе. Мужчины затихли. Правители Виридиса чтили веру подданных, служители светлых богов всегда были приближены к власти. Но орден занял особое положение, благодаря прямой поддержке Сигурн. Он стал отдельным образованием, которое иногда ставили превыше власти монарха.

— Орден не будет вредить хранительнице, — наконец решил Тибальд, взглянув на остальных мужчин. — Сигурн долго ждала появления Сердца. Мы должны ей сообщить.

— Сообщайте, — суровым тоном разрешил брюнет. — Но хранительница теперь под нашей защитой. Как только… восстановится, — он смерил меня оценивающим взглядом, — мы отправлимся в Виссеру, к королю. Он ждёт свою невесту.

— Мы окажем поддержку. Если на то будет воля Сигурн, — бесстрастно пообещал Тибальд.

— Она нужна уже сейчас. Пришлите девушке лекаря. У неё лихорадка, — брюнет склонился ко мне и поднял меня на руки.

Обессилев, я обмякла в сильной хватке, присматриваясь к его лицу. Синие глаза своей глубиной напоминали бушующие воды океана. Он был так близко, что можно было рассмотреть шрамы, пересекающие его скулу и бровь. Совсем незаметные издали, но выделяющиеся светлыми бороздами на смуглой коже.

— Ты красивый, — даже не знаю, почему это сказала. Наверное, потому что это правда. — Но борода совершенно лишняя.

— Сейчас станет легче, — чуть усмехнулся он. — Не сопротивляйтесь.

От его ладоней пошло тепло. Боль действительно отступила. А мужчина тем временем понёс меня на выход.

— Это правда? Король сделал меня своей невестой?

— Да, это правда.

— А если я не хочу? Если я хочу домой?

К маме, понять, почему она от меня отказалась.

— Нельзя идти против воли короля, льира.

— Мне нужно домой.

— У вас будет новый дом.

Исходящее от его ладоней тепло усилилось, на меня напала дрёма.

— Это нечестно, — язык заплетался от слабости, и слова прозвучали невнятно.

— Вам нужно отдохнуть, льира.

— Лиандра Тосни.

— Льира Тосни, — повторил он.

Услышав подобающее моему статусу обращение, я с облегчением погрузилась в исцеляющий сон.

***

Дрёма растворялась неспешно, возвращая в тело ощущения. Я отогрелась. Наконец-то. Боль ушла. Горло не саднило. И ушибы больше не тянуло. Жар почти пропал. Теперь он тлел искрами в центре груди. Лба коснулась тёплая ладонь. Я зажмурилась, не желая выныривать из беспамятства в реальность с её проблемами. Прикосновение спустилось к шее. Профессиональное, сухое и точное. Любопытство победило, я открыла глаза. После сна зрение не сразу сфокусировалось. Я лежала в кровати, а рядом сидел незнакомец. Седовласый мужчина в зелёной хламиде служителя богини Ливы.

— Не бойтесь, льира, я лекарь, — успокаивающе произнёс он.

Голос его по-старчески хрипел. Светлые глаза смотрели с профессиональным участием.

— Я не боюсь, — впервые за последнюю неделю меня не сковал приступ кашля. Правда, голос всё равно звучал сипло после болезни. — Где я? Что происходит?

— Вы всё там же, в замке Криштанд, — лекарь потянулся к прикроватной тумбе, чтобы налить в глиняную чашу исходящий паром отвар.

Нос защекотали запахи трав. Вольница, перчинка золотая, анелия розовая. Я могла назвать весь состав. Но не помнила, откуда эти знания. Зато я помнила, что последнюю неделю провела в тюрьме. И это знание развеяло сонную безмятежность.

— Меня собирались казнить, — приподнявшись на локте, я села.

К сожалению, слабость не покинула тело вместе с болью и болезнью. Голова немного закружилась. Руки задрожали. Но хоть можно было оглядеться. Комната совершенно точно не была тюремной камерой. И даже с натяжкой соответствовала моему статусу. Небольшая, но уютная, оформленная неброско. Кровать у стены, рядом резная тумбочка с выдвижными ящиками. У противоположной стены шкаф. Тоже резной, из светлого дерева. Синие портьеры обрамляли единственное арочное окно с прозрачными стёклами. Из украшений только один пейзаж кисти неизвестного художника.

— Это в прошлом, льира Тосни.

— Уже льира, — тихо отметила я под нос.

До этого палачи редко обращались ко мне по имени рода, чаще всего звучало обезличенное «ты» и «тварь». Последнее большей частью из уст нескольких адептов тёмной богини, пока они не поняли, что мои проблемы с памятью невыдуманные. И тогда они посчитали более жестоким молчание в ответ на мои попытки выяснить причины их ненависти. А потом их отвели на казнь. Я так и не узнала, чем вызвала подобное отношение.

— Вы невеста короля Идвина Пятого.

— Это я тоже помню.

А ещё слова Тибальда о том, что мой род от меня отказался. И если раньше бы меня обрадовало внимание монарха, то теперь интересовали только дела семьи. Пока я находила единственный ответ. С мамой что-то случилось. Она бы от меня не отреклась. Вот отчим мог. Сайлус меня недолюбливал.

— Что ещё вы помните, льира?

— Общее. Свою жизнь урывками. Только родных. Что с моей памятью?

— Если позволите, можно попробовать выяснить. Я попытался проверить, но… вы защищаетесь, — лекарь продемонстрировал мне ладони с заживающими ожогами.

— Простите…

— Вы не нарочно, — примирительно похлопал он меня по руке. — Готовы открыться?

— Я постараюсь, — кивнула решительно.

Все ответы во мне. Нужно только до них дотянуться.

— Тогда расслабьтесь, льира, — он приложил указательные пальцы обеих рук к моим вискам.

Тонкие губы в обрамлении морщинок зашептали заклинание. Я ощутила лёгкое прикосновение к сознанию. Угольки в груди начали разгораться, и я силой воли их потушила. Произносимые лекарем строчки начинали обретать смысл. И через секунду уже я сама про себя зашептала знакомое заклинание, следуя слог в слог с магом. Реальность рассеялась.

— Как же у тебя так легко выходит, Лиа? — Элиса досадливо надула пухлые губы.

Серые глаза наполняла обида. Нити заклинания таяли между её пальцев, когда от моих рук поднимались чёткие линии памяти.

— Ты усложняешь, — я рассеяла свою проекцию, чтобы продемонстрировать подруге последовательность действий. — Убери пассы Миллора и добавь вместо них Ро и Дих.

— Это же неправильно. Нам показывали иначе.

— Ро и Дих сложнее связать, только поэтому. Нужна подвижность пальцев. Но у тебя она развита отлично. Получится, попробуй. Когда мама впервые мне показывала эту связку, мне она давалось намного сложнее.

— Может, тебе преподавать вместо старухи Зайры?

— Говори тише. Она всегда появляется, стоит о ней заговорить, — я пригрозила захихикавшей подруге кулаком. — Сосредоточься.

Подняв ладони к вискам, я начала формировать знакомые почти с детства пассы. Элиса повторяла за мной.

— Воспоминания — река, которую подпитывают ручейки событий. Её русло беспечно, оно может иссохнуть, выбрать другой путь, создать несколько новых рукавов. Материя памяти не поддаётся контролю, воздействию извне и почти невозможна в оценке.

— И точно, учительница, — рассмеялась девушка.

— Дочери рода Тосни…

— Всегда служат Ливе. Ты постоянно это повторяешь.

— Мама обучала меня с детства, — опустив ладони, я продемонстрировала Элисе проекцию своих воспоминаний.

Белую, полноводную реку событий, что создавали мою личность.

— Странно, — хмыкнул лекарь, вырывая меня из видения.

Передо мной вновь сияла проекция, но она изменилась. Река иссохла, наткнувшись на барьер, через который пробивались лишь тонкие ручейки памяти.

— Это блок, — нахмурилась я. — Мою память блокируют?

— Вы умеете читать проекцию, льира, — взгляд лекаря стал внимательным и требовательным. — Вы знаете ответ.

Тяжело сглотнув, я потянула проекцию на себя, почти не задумываясь перехватывая нити силы. Картинка увеличилась, подчиняясь моей воле. Я видела, как усиливается один из потоков. А вместе с ним в голове проявлялись знания, которые пробились во время колдовства.

— Блок установила я, — горло перехватило замешательством. — Я сама не позволяю себе вспомнить. Но почему я захотела всё забыть?

— Не знаю, льира.

— А я уж тем более не в курсе, — горький смешок сорвался с моих уст.

Руки задрожали, и проекция развеялась. Никто не забирал мою память. Я сама пожелала забыть. Причин не вспомнить, но нет сомнений, они связаны с моей семьёй и с тем, почему от меня отказался род.

— Вам нужно контактировать с чем-то знакомым, — заговорил лекарь. — Как вижу, вы вспомнили занятия магией. О роде Тосни известно среди последователей Ливы. Ваш род всегда служил богине жизни. Возможно, занятия магией вернут вам воспоминания.

— Либо возвращение домой…

Деликатное покашливание прервало разговор. В комнату вошёл тот брюнет, один из приказчиков короля. Именно их появление спасло меня от суда ордена. Застыв на мгновение от неожиданности, я подтянула одеяло к груди. При лекаре не стеснялась своего скромного облачения, состоящего лишь из ночной сорочки. Всё же он профессионал, а его личность вторична. Но совершенно другое дело предстать в белье перед посторонним мужчиной. Хотя это он ворвался в комнату без приглашения.

Незнакомец остановился в проходе, отведя руки за спину. Светлая рубашка натянулась на широких плечах и мощной груди. Несколько смоляных прядей выбились из хвоста и упали на суровое лицо. Синие глаза смотрели бесстрастно. Его мой совершенно непрезентабельный облик не смущал. Как и собственная бестактность.

— Вижу, льира очнулась, — отметил он низким вибрирующим голосом, от которого по телу побежали мурашки.

В незнакомце на каком-то инстинктивном уровне чувствовалась сила.

— Да, опасности для жизни нет. Но она ещё слаба для путешествия, — подтвердил лекарь, поднимаясь с кровати.

— Кто вы? — я посмотрела прямо в синие глаза, требуя ответа.

Мало того, что ворвался в спальню, так он даже не представился.

— Прошу прощения, льира Тосни. Меня зовут Кассиан Браилл, — он чуть склонил голову. — По приказу короля я отвечаю за вашу безопасность во время поездки в столицу.

— Вы мой телохранитель? Подчиняетесь мне?

— В пределах разумного, — мужчина улыбнулся в бороду, но тут же вновь стал серьёзным.

— И чем же измеряются эти пределы?

— Моим мнением, — на этот раз улыбка коснулась и синих глаз.

Он мне уже не нравился.

/Телохранитель/

Девушка недовольно хмурилась. Её неприязнь и настороженность читались невооружённым взглядом. Кассиан задумчиво её рассматривал, гадая про себя, будет с ней просто, или она принесёт неприятности? Пока он склонялся к первому варианту. Изнеженная аристократка, кроткая служительница Ливы, попавшая в беду. Сомнений в том, что обвинения в приверженности к тёмному культу ошибочны, у него не возникало.

— Интересно, тогда в каких пределах будет учитываться моё мнение? — пухлые губы сжались в прямую линию.

Лиандра упрямо вскинула подбородок, ожидая его ответа. Он медлил, продолжая её рассматривать. Невысокая, даже миниатюрная, хрупкая, не привыкшая к физическим нагрузкам. Вряд ли она способна достаточно долго ехать в седле. И это первая проблема.

Заточение плохо сказалось на её внешности. Кожа шелушилась, губы потрескались, под глазами пролегла болезненная синева. Плохое питание заострило фигуру, ярко выделились кости плеч и ключицы. Длинные волосы цвета золотого мёда спутанными лохмами спадали на подушку. Но всё равно сложно не заметить, что в прошлом она ухаживала за собой. И это вторая проблема. С неженками в дороге сложнее всего. Путь им предстоял длинный, нужно пересечь половину Виридиса, чтобы добраться до столицы. А ведь в стране неспокойно с воцарением культа Гейты. Зато Лиандра испытывает проблемы с памятью, она многого не помнит, должна быть растеряна, доверчива, и, следовательно, ей будет легче управлять.

— Нам предстоит сложная дорога до Виссера. Придётся испытать некоторые неудобства. Но мы надеемся на ваше терпение, льира. Зато в конце пути ждёт долгожданная награда. Брак с королём.

— Потому что я хранительница Сердца? — она склонила голову к плечу, следя за его реакцией.

Кассиан напрягся, взглянув на лекаря. Тот понял всё без слов и направился на выход, позволяя им поговорить без свидетелей.

— Подождите меня в коридоре, — попросил воин, приостановив старца, и сделал шаг в сторону, освобождая проход.

Тот кивнул и скрылся за дверью.

— Неразумно сообщать о своей силе, — упрекнул Браилл девушку, когда они остались одни.

— Лекарь обследовал меня, стихию сложно не узнать, — парировала она. — Неужели вы не взяли с него клятву?

— Взял, — улыбнулся мужчина, хотя в душе не ощущал веселья. Кажется, её потеря памяти относительна. — Вы будто не рады предстоящему браку.

— Меня тревожат дела моего рода. Мне нужно в родовой замок.

— Исключено. Необходимо как можно скорее отправиться в Виссер. В идеале сегодня же, — поморщился он. — Но придётся подождать, когда вы восстановитесь.

— С чем связана такая спешка? — Лиандра откинулась на спинку кровати, подтянув одеяло к самому подбородку, чтобы скрыть от его взгляда оголённые в ночной сорочке руки.

— Только с обеспечением вашей безопасности. Не все члены ордена довольны вмешательством короля в их дела.

— Вы мне врёте, — качнула она головой, что заставило его впервые растеряться.

— В чём же? — с трудом проконтролировав голос, уточнил он.

— Выбор короля связан с Сердцем. Род Тосни достаточно знатен, но он не способен принести выгоды Виридису. Скорее, брак со мной может навредить стране, — золотисто-карие глаза вспыхнули огнём. — Считалось, что Сердцем не способна управлять женщина, пока кона Эрика не доказала обратное. Однако магические правила не изменились. Пока сила не срослась со мной, любой мужчина может забрать её у меня. Через близость.

— Идвин назвал вас своей невестой.

— В указе. И только он сдерживает орден. Мне не выгодна спешка, это очевидно.

— Город надо покинуть завтра же.

— Хорошо, — кивнула она. — Только сначала мы отправимся в Реннеси, в замок рода Тосни.

— Исключено, — отрезал он.

— Вот мы и определили границы. Телохранитель отказывается подчиняться будущей королеве, — хмыкнула она. — Выйди и вызови слуг. Мне нужно привести себя в порядок.

Кассиан скрипнул зубами от злости, но промолчал. Склонил голову, развернулся и стремительным шагом покинул комнату.

— Ты сказал, что она лишена памяти, — сразу обвинил он ожидающего его лекаря.

— Части воспоминаний, — покачал головой старец. — О последних событиях. Детство и юность она помнит прекрасно.

— А лишить её и этих воспоминаний не выйдет?

Само собой он не собирался играть с рассудком хранительницы, но сейчас гнев на её пренебрежение был слишком силён.

— Вы же несерьёзно?

— Нет, конечно, — Кассиан устало растёр переносицу. — Она сможет завтра отправиться в путь?

— Ей надо хотя бы несколько дней…

— У нас нет нескольких дней.

— Она вряд ли сможет сидеть верхом.

— Понятно. Значит, нужна повозка, — отметил про себя воин. — Займись ей. Пусть скорее встанет на ноги.

— Сделаю всё возможное, — лекарь коротко поклонился и направился обратно в комнату девушки.

Кассиану же предстояло отдать несколько распоряжений. В первую очередь о направлении служанок в помощь Лиандре. Потом же состоялся неприятный разговор с ловцом Тибальдом. Тот был не в восторге от необходимости освободить приговорённую к смерти преступницу, но пообещал найти к утру повозку. Появилась надежда покинуть город до полудня.

***

— Как всё прошло? — Люциан отсалютовал ему бокалом, наполненным вином, когда Кассиан ворвался в гостиную выделенных ему покоев.

Блондин сидел, закинув ноги на стол и балансируя на двух ножках стула. Светлые волосы пребывали в лёгком беспорядке. Белая рубашка расстёгнута на груди. Он выглядел расслабленно. Но то было обманчивым впечатлением. Ему бы хватило сотой доли секунды, чтобы схватить лежащую на столе перевязь с мечом и вступить в бой. Само собой, Кассиан не собирался на него нападать, но справедливо опасался невольного напарника.

— Я ношусь по замку, организовываю поездку, а ты сидишь тут и пьёшь, — он снял с пояса меч и положил его на комод.

В голове шумело. Они толком не спали эти дни, неслись на пределе сил, довели до изнеможения несколько коней, чтобы скорее добраться до Криштанда. Но всё не зря, хранительница в их руках.

— Тебе налить?

Люциан прищурил голубые глаза, указав на другой бокал, словно ожидающий появления второго посланника.

— И побольше, — тяжело вздохнул Браилл.

— Всё так плохо?

— Тосни — избалованная аристократка с гонором. Тибальд только и мечтает снять её наглую голову с плеч. И нам придётся плестись с повозкой.

— Девчонка просто набивает себе цену, — блондин сел ровно и взял бутылку с вином, чтобы наполнить бокал напарника. — Про себя наверняка пищит от восторга перед предстоящей свадьбой.

— Она не верит в свадьбу.

— О, она не глупая, с этим будут проблемы.

— Проблемы будут точно. Она хочет отправиться в родовое гнездо Тосни.

— Не страшно, мы-то повезём её в Виссеру. И Тибальд только рычит, но не кусается. Меня беспокоит их второй ловец, Декер. Больной фанатик. Он явно задумал недоброе. Я навесил на него маячок, слежу, но… Девчонку никак не вывезти сегодня?

— Она еле сидит. Болезнь её ослабила, — подхватив бокал, Кассиан сделал большой глоток. Огненная жидкость обожгла нёбо и опустилась пламенным смерчем в желудок. — Что за гадость? — скривился он.

— Вино с крогом. Убойная штука. Стражник поделился.

— Убойная, я понял, — поморщившись, Браилл сделал ещё пару глотков и опустился на стул напротив блондина. — Правда думаешь, что Декер что-то предпримет?

Он воссоздал в памяти образ скользкого ловца. Острый взгляд исподлобья, мощная фигура и фанатичный блеск в глазах. В ордене объединились две его жизненные страсти. Сигурн и убийства.

— Уверен он попытается… казнить девчонку, — впервые с начала разговора Люциан стал предельно серьёзным. — Повозка нужна раньше.

— Не выйдет.

— Значит, перекинем девчонку через седло. Город принадлежит ордену. Надо рвать когти.

— И снова мне ей сообщать новости?

— Ей так понравилась твоя борода, — расхохотался Люциан.

— Проще перечислить, что ей не понравилось, — Кассиан поднялся со стула и направился в спальню, чтобы собрать вещи. — Следи за Декером.

— А ты куда?

— В город. Попытаюсь купить хотя бы телегу. Лиандра слишком слаба, чтобы ехать верхом.