Путь

Алекс Мрит

Индия и Россия. Таинственные Гималаи, таящие в себе неисчерпаемый источник знаний и просветленные Учителя, наставляющие и помогающие главному герою понять себя и обрести свой Путь, ведущий к осознанию Высших Истин и счастью в повседневной жизни.

Индия

В самолёте было очень холодно. Каждому пассажиру полагалось по одной лёгкой накидке, которая практически не защищала от холода. Сиденья располагались по три. У окна сидела девушка, между нами было пустое кресло. Девушка постоянно кашляла и судя по всему была сильно простужена. На ней была тёплая вязаная кофта. Девушка кое-как объяснила, что ей очень плохо попросила расположиться на двух креслах — на своём и пустующем, укрывшись двумя покрывалами. Я не возражал. Моё кресло совсем не откидывалось назад, твёрдо приняв идеальное положение под углом в девяносто градусов. Поняв, что об удобстве придётся забыть, я включил фильм и начал просмотр. В самолёте в основном были индусы, русских было человек 6. Все пассажиры натянули на себя принесенные тёплые вещи. Хорошо, что несмотря на июнь, погода в Москве была прохладная и я был в толстовке.

Из пробирающего до костей холода мы окунулись в жару Индийского утра. Марево. Небо подернуто облаками, температура около сорока градусов и полный штиль. Я покинул здание аэропорта одним из последних с нашего самолёта. Вдоль здания в несколько рядов стояли припаркованные такси. Водители нескольких ближайших машин устремились ко мне, предлагая подвезти до города. Я отказался, помня наставления о том, что лучше выбрать такси определённой компании. Объяснялось это тем, что другие таксисты, запросто могут покружив по городу и якобы, не найдя нужный адрес, отвезти в другую гостиницу, где получат определённое вознаграждение за приведенного клиента.

Поведение водителей на дорогах шокирующие действовало на приезжих, и я вскоре в этом убедился. Пока мы ехали по трассе до города, все было более или менее пристойно, за исключением частых гудков, которые мне казались совсем неуместными, так никакой угрозы дорожно-транспортного происшествия явно не было. Когда въехали в город, поток стал значительно плотнее. Расстояние между машинами было такое, что они едва не задавали зеркала друг друга. Каждый водитель к тому же старался плотнее прижаться к бамперу впереди стоящей машины. В эти и без того узкие просветы втискивались рикши и мотоциклы. Сначала они просовывали в какой-нибудь просвет часть колёса, а потом уже влезали полностью. Машины, рикши и мотоциклы беспорядочно перестраивались из ряда в ряд. Рикши и мотоциклы старались выиграть пару сантиметров, втискиваясь в любую щель, если она была хоть немного впереди. Вся эта масса хаотично перемещающихся транспортных средств постоянно сигналила, создавая невообразимую какофонию звуков. Вскоре мы въехали на оживленные улицы. Дорогу начали перебегать или лениво переходить пешеходы, подчас вовсе не обращавшие внимания на движущийся транспорт. Водители лихо объезжали их, одновременно лавируя в потоке, перестраиваясь и увертываясь от очередного бампера, колеса или какой-нибудь иной части другого движущегося транспорта. Проезд не регулируемого перекрестка здесь был особым аттракционом. Помеха справа или помеха слева? Движение в Индии правостороннее. Вся движущаяся масса машин, мото — и велорикш, мотоциклов весело устремлялась к очередному перекрёстку. Потоки вливались в потоки, перемешиваясь между собой как придется. Каждый отдельный транспорт здесь был сам по себе, выискивая для себя лазейку и разъезжаясь со встречными и заворачивающими в другую сторону водителями. По ходу движения подрезать было обычным делом, и никто не обращал особого внимания на такую «мелочь». Подобная езда у нас в России грозила бы водителю серьезными разборками с другими водителями или с представителями транспортной полиции. Мой очень плохой английский водитель понял правильно и привёз меня на железнодорожный вокзал. Несмотря на отсутствие солнца стояло страшное пекло и хотелось поскорее найти прохладное место.

Здание железнодорожного вокзала только снаружи напоминало российское. Входа с дверями здесь не было. Открытый просторный зал, где лежали, сидели и спали множество человек, чаще всего просто на голом полу. Никаких касс не наблюдалось и первое впечатление было — куда я попал? Место больше напоминало перевалочный пункт беженцев, спасавшихся от какой-то беды и ожидавших распределения. Само помещение как будто подтверждало эту мысль всем своим видом. Единственное, что напоминало о вокзале, так это информационное табло, на котором появлялись данные о времени прибытия и отбытия поезда на английском и хинди. Помня, что в Индии существует специальная касса для иностранцев отыскать которую не просто, я поднялся на второй этаж. Второй этаж в плане внешнего вида являлся точной копией первого и представлял из себя длинный коридор. Обшарпанные стены, свисавшие провода, люди, которые то ли чего-то ждали, то ли жили здесь. Вещей у многих при себе не было. Некоторые спокойно спали, не на что не обращая внимания. Найдя нужное помещение я в очередной раз не понял куда попал. Большая комната была заполнена множеством людей, сидевших на стульях. Подавляющее большинство из них были индусы. Касс не было видно. У дальней стены стоял ряд столов, за которыми сидели люди и что-то объясняли периодически подсаживающимся к ним. Справочное бюро, а где же кассы? Помещение несомненно было то, так как других альтернатив не было, в этом я убедился, несколько раз пройдя по коридору из конца в конец. Некоторое время понаблюдав за столиками, я увидел, что люди отходят оттуда с билетами. Я занял электронную очередь и стал ждать. Передо мной было 240 человек, но торопиться было некуда. Моя очередь подошла часа через два и это несмотря на то, что кассиры работали не торопясь. На самом деле они все делали с такой ленцой и невозмутимым спокойствием, как будто и не было вовсе сотен людей, нетерпеливо ожидавших своей очереди. После очередного клиента кассиры невозмутимо нажимали на кнопку, вызывая следующего. Почему-то случалось так, что люди подходили к ним через раз, а то и через два или три номера. Это сильно ускоряло движение очереди и приближало меня к цели. Пересменка. Все кассиры неторопливо собрали наличность и ушли. Минут через десять начала подтягивается другая смена. Они ещё более спокойно и вальяжно обустраивались на своих местах, что-то вяло двигая и перекладывая. Народ не возмущался. Обустройство продолжалось не менее пятнадцати минут, за время которых я не услышал никаких возмущённых криков и жалоб. Наконец ленивое и бесполезное передвижение в заторможенно-медитативном состоянии предметов на столе завершилось и начался новый цикл.

Мне нужен был город Ришикеш, и я взял туда билет. До десяти часов вечера было ещё очень далеко и несмотря на довольно тяжёлый рюкзак я отправился побродить по окрестностям. Прямо к вокзалу примыкал знаменитый Маанс базар, и я погрузился в глубину его узких извилистых улочек. Несмотря на тесноту и толчею, массу суетящегося народа, здесь ездили рикши и мотоциклисты, оглушая прохожих непрерывными звонкими гудками. Местные на эти сигналы реагировали вяло, озабоченные своими делами, они даже не смотрели по сторонам, переходя улицу, но водители лихо объезжали их почти не сбрасывая скорости. После неброских нарядов москвичей и невзрачно одетых казанцев, от пестроты красивых здешних женских одежд разбегались глаза. Манящие запахи еды национальной кухни перемешивались с чарующими ароматами благовоний. Повсюду стоял людской гвалт и суматоха. Всё вокруг пестрело, переливалось разнообразными красками и блеском, пахло и издавало какие-то звуки, спешило и притягивало к себе. Я часа три блуждал по базару, и наконец свернув на одну из прилегающих улочек вышел на широкую магистраль, разделенную зелёной зоной на две части. По здешним меркам это была широкая магистраль, по которой вперемежку ехали машины, мото — и велорикши, мотоциклисты и повозки, влекомые буйволами. Через какое-то время возле меня остановился пикша и пообещал за смешную цену показать мне некоторые достопримечательности. Но вместо этого привёз меня в какую-то туристическую контору, где наглый улыбчивый индус пытался развести меня на какую-то экскурсию. При этом он зачем-то то хотел посмотреть мой паспорт, то билет. Я просто вскипел от возмущения. Такого наглого и тупого развода вытерпеть было невозможно. Лишь в последний момент я остановился, чтобы не впечатать свой кулак в его наглую физиономию, а потом ещё разобраться и с рикшей. С трудом сдержался, понимая, что первый мой день в Индии в таком случае может оказаться и последним. Спросил дорогу до вокзала у прилично одетого по западным меркам господина, и мы с ним минут пятнадцать шли по маленьким извилистым улочками. Потом он оставил меня, объяснив, как мне идти дальше. Полагаясь на его советы и свою интуицию, ещё минут через пятнадцать я вышел на одну из знакомых улочек базара и пошёл по направлению к вокзалу.

Дойдя до вокзала, я решил пойти в другую сторону, где виднелся старинный мост. Под мостом кое-где стояли лотки, тут же на старом тряпье или кусках картона спали полуголые люди. Некоторые из них напоминали бомжей, другие походили на аскетов. Старики, женщины, дети. Они здесь готовили еду, спали и разговаривали. Было совершенно непонятно, то ли они здесь живут, то ли нашли временный приют. У них не было практически нечего. Минимум одежды, какое-то грязное тряпье. Таких людей я потом видел сотни, тысячи. И это если не считать тех, которые ютились в каких-то настолько жалких лачугах, что их и трущобами назвать было нельзя. Они были сложены из чего попало с крышей кое-как заделанной рваными кусками полиэтилена и для крепости прижаты камнями. Я смотрел на этих грязных людей, обмотанных старыми тряпками. Они не выглядели несчастными, вероятно стоически и по-философски воспринимающие свою участь. С западной точки зрения у них не было будущего. Их жизнь вряд ли изменится к лучшему, и они как никто другой понимали это. Эти люди не корили злой рок, фатум. В Индии слово карма проникает в сознание с молоком матери и любой ребёнок независимо от кастовой принадлежности понимал некую предопределённость своего будущего. Современные эзотерики по-разному трактуют карму: некоторые считают её неумолимым роком, жёстко и однозначно предопределяющим жизненный путь человека. Другие уверяют, что «плохую» карму можно «почистить» и жизнь засияет золотыми красками. Много разных мнений и суждений, порой весьма нелепых и абсурдных с точки зрения человека, хоть немного разбирающегося в данном вопросе.

В Индии простые люди верят в предопределённость судьбы и как следствие стоически принимают свою жизнь и место в обществе. Они молятся различным Богам, понимая, что высшие силы способны изменить их нынешнее положение, а хорошие поступки позволят рассчитывать на благоприятное рождение в следующей жизни. Правда это часто не мешает им предаваться грехам, так как дурные страсти и мысли оказываются сильнее, находя лазейку в уме и используя человеческие слабости. В последующем, посещая различные места и видя жизнь разных людей, я заметил, что подавляющее большинство из них совсем не проявляет личной активности для саморазвития и изменения своей жизни к лучшему. Они совершают обряды и молятся Богам, чтобы те ниспослали им счастье и удачу, веря и ожидая благоприятных изменений. Я больше привык к людям с западным мировоззрением, которые ни во что и никому не верят, полагаясь на себя, на свои связи и родственников. Если и обращаются к Богу, то скорее для самоуспокоения — хуже не будет, может что-нибудь это и даст. У нас Эго правит бал и каждый пытается пробиться повыше, не обращая внимания на такой «пустяк», как духовность — сначала надо больше урвать, заработать, занять пост повыше, а потом уже можно будет и о душе подумать, проявив таким образом некую слабость. Поэтому люди западной культуры несмотря на наличие религий остаются совершенно бездуховны, веря по большому счёту лишь в могущество доллара или золота. Используют возможности, как для собственного развития, так и для того, чтобы проявить себя. О судьбе вспоминают лишь в случае большой беды, стеная и коря Бога за несправедливость. Большая часть населения Индии живёт просто в ужасных условиях, и ситуация практически не меняется к лучшему. Люди не верят в себя, в свои силы и возможности. Немалую роль здесь сыграла и кастовая система, часто лишающая умного и талантливого человека реализации своего потенциала. Изначально, в очень давние времена, люди с определёнными целями, желаниями и способностями рождались в определённых семьях, которые могли им дать то, что им было нужно. Четыре касты и множество подкаст. В современном мире, в эпоху Кали-юги, именуемую ещё мрачным веком все касты перемешались, начался хаос. Дети рождаются не в тех семьях, которые могли бы дать им то, что нужно. В семьях кшатриев рождаются шудры, которые впоследствии и правят страной, занимая руководящие посты. Психология шудр — жажда грубых удовольствий, отсутствие добропорядочности и морали, хапать, не зная насыщения стала превалирующей в правящих кругах. В семьях брахманов рождаются вайшью. Как следствие — духовность и наука становятся все более коммерческими, деньги решают всё, затмевая цели и идеалы. Интеллектуалы, духовно богатые люди, смелые и лидеры рождаются в семьях более низких каст, не получая возможности реализации своих качеств и талантов. Кастовая система, хотя официально и упразднена, однако для того, чтобы получить хорошее образование и преуспеть в жизни необходимо иметь высокую касту. Здесь напрашивается сравнение с нашей страной — дети из богатых семей имеют больше возможностей. Деньги, связи, лучшие учебные заведения. Но это лишь поверхностное сходство. В большинстве стран мира имея таланты и личную силу в принципе можно реализовать свои возможности в какой-то сфере. Здесь такая возможность отсутствует.

Несомненно, что такой путь развития страны не является наилучшим. Это понимает любой, кто хоть раз побывал в Индии. Я имею в виду не курортные места, которые ориентированные на богатых туристов.

Время близилось к вечеру, и я взял рикшу, чтобы добраться до старого вокзала в Дели. Путь был не близкий и пролегал мимо множества достопримечательностей, описываемых в путеводителях для туристов. Езда по загруженным транспортом улицам была экстремальной. Рикша то бешено гнал, когда видел перед собой хоть какое-то свободное пространство, то также резко тормозил в последний момент, останавливаясь в каких-то нескольких сантиметров от чужого бампера. Если между рядами образовывалась щель, то в неё обязательно следовало всунуть переднее колесо. Также вели себя и другие участники дорожного движения. Особенно активными в перестановках, объездах и обгонах были мотоциклисты, которые изящно лавировали в узких пространствах. На многих машинах боковые зеркала были сняты. На некоторых даже легковых машинах стояли защитные приспособления вроде наших «кенгуринов». Это неудивительно, так как задний водитель останавливался практически впритирку. У многих наших водителей случился бы шок, остановить кто-нибудь в такой опасной близости от его бампера. Поездка по дорогам Дели больше напоминала какую-то захватывающая увлекательную игру, чем способ добраться из одного места в другое. Водители бесконечно что-то высчитывали, прокручивая различные схемы. Здесь каждой ставил перед собой цель максимально продвинуться вперёд и использовал для этого все возможности — прижать соседа сбоку, чтобы он сдался и вынужден был тебя пустить, подрезать, прижаться как можно ближе к переднему, да и много чего ещё такого, что не придёт в голову не одному нормальному водителю в России. В то же время нельзя было допустить и то, чтобы кто-то из соседнего ряда обогнал тебя. И так на протяжении всей поездки. Как я уже упоминал ранее, перекрёстки были отдельным случаем — транспорт разгонялся перед перекрестком, чтобы затем все потоки и каждый в отдельности вперемежку разъезжались друг с другом. Разгоны и торможения, втискивания и увёртывания, обгоны и подрезания, объезд пешеходов, выскакивающих из-под колёс. Я едва успевал увидеть хоть что-то из мелькавших достопримечательностей, вцепившись в металлический поручень и стараясь не вывалиться из открытой с обеих сторон повозки. Ради такого экстрима стоит посетить Дели ещё раз, подумал я, вылезая наружу и надевая тяжёлый рюкзак. Старый вокзал по внешнему виду не сильно отличался от нового, разве что, кассы были на виду. Огромная толпа галдящего народа штурмом брала единственный вход, оборудованный рамкой металлоискателя. Перед рамкой надо было крупные вещи положить на специальный транспортер, чтобы они досматривались отдельно. Разумеется, там каждые несколько минут возникал жуткий затор и стоявшие рядом полицейские свистками и криками подгоняли собравшихся. В зависимости от ситуации они то требовали, чтобы пассажиры складывали вещи на транспортер, то напротив запрещали это. Такой суеты и шума, как на этом вокзале мне ещё не доводилось видеть. Через рамку я не пошёл, догадываясь, что на самом перроне лучше не будет и прилёг, как и все остальные на полу в зале, постелив под себя предусмотрительно взятые из России специальные туристические пенки-сидушки. Время до отхода поезда было предостаточно.

Поезд также поражал своим внешним видом. Вагон изнутри выглядел так, как будто его сделали не раньше начала двадцатого века. Металлический каземат без окон с огромными висевшими под потолком вентиляторами. Вскоре окна появились, надо было поднять металлическую шторку. Окна в вагоне были без стекол, но зато с решетками. Как объяснили пассажиры одному из севших неподалёку белых — решётки сделаны для того, чтобы не запрыгивали обезьяны. Или возможно люди. В спальном вагоне было вполне комфортно. В общем вагоне яблоку негде было упасть. Люди стояли и сидели вплотную, тесно прижавшись друг к другу. Как можно ехать в таком положении час, два, а то и всю ночь. Но несмотря на неудобства люди таким образом преодолевали значительные расстояния. Место, а точнее втиснутое положение тела в общем вагоне стоило все несколько десятков рупий. Билет в спальный вагон обошёлся чуть больше сотни рупий за целую ночь пути и весьма приличное расстояние. Спустя какое-то время движение и разговоры начали стихать. Разложив свою среднюю полку, я лег, подложив под голову свернутую куртку. Я ехал в неизвестность.

За время нахождения в Индии я останавливался для проживания в трёх ашрамах до встречи с Раджа Бабой и перед отъездом в Россию. Жил в них от недели до трёх. Видел немало самых разных людей и общался с ними. Ашрам это что-то вроде монастыря, куда человек приходит для того, чтобы заняться духовной практикой и понять себя. В некоторых ашрамах тебе даётся отдельная комната, где ты можешь жить и заниматься, оставаясь наедине с собой столько времени, сколько захочешь. В некоторых проживание совместное. Хорошо, когда в ашраме есть возможность работать, что-то делать. Это приносит некий баланс и даёт чувство сопричастности, а также занимает свободное время, которого всегда бывает в избытке. Люди здесь собираются самые разные. Все они в той или иной мере интересуются практиками самопознания и духовного развития. Но коллективная жизнь здесь также, как и в обычной коммуналке сопряжена со склоками и разборками. Особенно это проявляется там, где нет строгих правил и много вольностей. Так как большая часть поселенцев девушки и женщины, то все эти бытовые конфликты бывают очень шумные и эмоциональные. Арена боевых действий с криками, шумом и слезами. Кто-то очень любит командовать, стараясь заставить всех жить по своим правилам. Кто-то лучше всех всё знает, кто-то чистюля или наоборот. Не говоря уже о внутренних личностных проблемах, переживаниях и отсутствии реализованности в социальном плане. Поэтому может случиться так, что вместо тихого пристанища для успокоения ума вы попадете в самый настоящий эпицентр боевых действий, где будет много напряженности и неприязни. Здесь, также, как и в обществе каждый имеет свой багаж правил, установок и жёстких стереотипов поведения, которые в условиях лишения большого количества чувственных переживаний требуют своей реализации. Всё дурное и сдерживаемое начинает лезть наружу. Кто-то понимает это и осознает, а кто-то просто живёт, не понимая, почему все вокруг враги и почему за всё надо бороться. А может просто надо ослабить хватку?

Некоторые люди серьёзно занимаются духовной практикой, практически не интересуясь ничем вокруг и полностью выпав из социума. Ездят домой для того, чтобы продлить визу и быстрее вновь вернуться в Индию. Какое будущее их ждёт? Не знаю. Может жизнь и вправду позаботится о них, предоставив возможности для жизни среди обычных людей. Или как-то по-другому. Общество в своей массе инертно и закостенело, эгоистично и лицемерно, живёт так, как в него заложено системой. Духовность подменяется фанатизмом и попрошайничеством. Истинному искателю высших знаний сложно ужиться в системе. Он перерос систему, а систему не понимает и отторгает его.

Игра Эго присутствует всегда. Кто-то хочет командовать, кто-то ругаться, кто-то показать свои достоинства. Но истинный Путь подразумевает отказ, растворение своего индивидуального Я для последующего обретения себя. Растворяя своё Я, ты растворяешь границы собственной клетки и постигаешь реальность. Акцентируясь на себе, пытаясь прогнуть мир под себя и выпячивая своё Я, ты сужаешь диапазон восприятия, создавая свой маленький тесный мирок, который надо защищать от таких же как ты. Эти мирки и взаимодействуют друг с другом, звонко сталкиваясь и с грохотом удаляясь. Создаются коалиции мирков, схожих по мировосприятию или в следствии стратегических планов. Жесткость порождает непримиримость и желание отстаивания собственных интересов. Жесткость ограничена и конфликтна, создаёт проблемы себе и окружающим. Борьба приносит горькие плоды временной победы, которые впоследствии оборачиваются своими же слезами.

Я спрятался в тени в садике ашрама. Делать было совершенно нечего. Неподалёку бегали по каким-то своим делам девушки. Энергия шакти динамична, не знает покоя и отдыха. Я перевёл взгляд на резвящихся бурундуков. Они носились вверх и вниз по стоящему рядом большому дереву. Катались по земле, бегали по земле и по камням друг за другом. Их пушистые хвосты озорно мелькали тут и там по всему саду. Многие девушки и женщины были облачены в оранжевые накидки санньяси. Они ходили с гордо поднятой головой, особенно когда шли по городу среди многоликой толпы. Люди с уважением смотрят на санньяси, ведь это показатель особого статуса, выбор духовной жизни является атрибутом избранных, которых немного. Это тоже некий уровень, достижение, которое является заманчивым для ума. Однако получив это, ум со временем разочаровывается. Ожидания не оправдались. Игрушка надоела. То, что казалось таким заманчивым в начале, со временем становится в лучшем случае бесполезным, а в худшем непосильной ношей. И все опять сводится к удовлетворению собственного Эго, к самообману. Говорят, что со временем большинство отказывается от санньясы, возвращаясь к обычной жизни, порой и вовсе позабыв о своём намерении. Полагают также, что и это временно. Вставший на духовный путь в последующих жизнях возвращается к практике, или в этой через какое-то время. Процесс воспоминания и возрождения начался. Остановить его невозможно, можно лишь передохнуть, на время свернув в тень манящей боковой дорожки. Йога, тантра, дао, дзэн, бон, учение толтеков и другие духовные течения — пути, которые возвращают обратно сбившегося странника, когда-то шедшего по ним. В другой жизни, в других мирах они могли называться по-иному, но суть их от этого не меняется. Это дорога к себе, дорога к Богу, которая даёт человеку то, что не может дать не одно изысканное наслаждение не в одном из самых прекрасных райских миров.

Большинство обитателей, виденных мной ашрамов на мой взгляд были больны духовностью. Они стремились в Индию, посвящая свою деятельность дома накоплению денег для возвращения сюда. Они чаще всего не могли найти себя в своей стране и стремились здесь как-то реализоваться. Желания сохранялись. Их не подавить насильственным путём, не убежишь от них и не скроешься даже в самом глухом лесу. То, что не проработано, должно быть проработано. Все, что не осознанно, должно быть осознанно. Когда что-то действительно станет ненужным, тогда и отказ от него будет не непосильной ношей, а естественной потребностью. Именно так это происходит у садху, отказавшихся от всех обманчивых и притягательных радостей и соблазнов внешнего мира ради познания своей истинной сути. Они оставляют всё, принимая законы духовного мира, хорошо осознавая сделанный выбор и его последствия. Они видят свой путь внутренним взором. Он мерцает ярким светом тысяч солнц, но идти по нему не просто, так как множество препятствий и опасных ловушек подстерегает впереди. Надо иметь твердую волю и несгибаемое намерение, чтобы пройти этот путь. Чтобы не сломаться, не уйти в сторону. Тебе помогут, подскажут, но основную часть пути ты должен пройти сам, преодолев все испытания и доказав то, что ты готов. Таков путь полного самоотречения, на котором все заботы о своём физическом теле ты полностью отдаешь на Божью волю, а внутренние преграды сжигаешь огнём различения и не привязанности. Садху разных духовных традиций можно встретить в этой стране. Они отличаются внешне, их действия и практики порой могут шокировать. Иногда они вообще не походят на духовный путь. Но всех их объединяет одно — за мнимой пеленой непонятных действий и порой кажущихся бессмысленными и отталкивающими практиками скрывается внутренняя сила и несгибаемое намерение. Они чётко осознали то, что для них важно и они идут к своей цели, не прельщаясь капканами манящих миражей.

Живя в западном мире можно совмещать духовные практики и жизнь социуме. Это сложно, порой это просто невыносимо и ввергает в отчаяние, но можно. Ведь рано или поздно вам все равно придётся вернуться к жизни в социуме, хотите вы того или нет. Можно оттягивать этот момент на неопределенное время, пока вас кто-то снабжает деньгами для поездок или есть возможность использовать случайные заработки. Некоторые сдают квартиры. Но санньяси — это монахи, они живут в той культуре и в таком климате, который позволяет им отречься от общества и в тоже время не замерзнуть от холода и не умереть от голода. Не уйти в глубокую депрессию от внутренних терзаний и горький переживаний о своей нелёгкой судьбе и все более наваливающихся проблем. Чем больше создаётся напряжения, тем быстрее сломается конструкция. Поэтому современные духовные учителя, обучающие, западных духовных искателей настойчиво советуют не уходить надолго от мира в пещеры, ашрамы и другие места. Не заниматься самообманом. Многие думают, что они это делают для того, чтобы их адепты находили новых искателей или для поднятия духовности общества — это не так. Это для их же блага. Ведь духовный путь, несмотря на встречающиеся неприятные моменты должен в первую очередь приносить радость и устойчивость, а не ввергать человека в хаос мрачных переживаний и наваливающихся проблем, которые всё увеличиваются, если их не решать. Не прикрывать мир розовыми очками всеобщей любви, а открывать правильное видение, при котором эта самая любовь придёт как понимание и сострадание ко всем живым существам, вращающихся в колесе сансары и не отличное от вас.

Практика в миру и стабильная работа, которая обеспечивает твоё существование и удовлетворяет необходимые потребности как личного плана, так и семьи является прочным фундаментом, позволяющим легче пережить жизненные катаклизмы и проблемы, встречающиеся на Пути. В противном случае постоянные материальные проблемы и связанные с этим разного рода неурядицы и переживания будут вносить определённый дискомфорт в вашу жизнь. Отсюда болезни и мрачные мысли. А в основе духовной практики должны лежать принципы Яма и Нияма. В среде ищущих очень часто можно услышать, что духовный человек должен быть успешным. Но здесь часто кроется ловушка, ведь под успехом мы обычно понимаем всеобщее признание и высокое материальное благосостояние. Тут легко удалиться в другую крайность — погоней за всем этим, что многие обычно и делают. А почему бы и нет? Раз я такой духовный, то должен и жить соответствующе. Важен баланс и чёткое понимание того, что и для чего вы делаете. Многих прельщают заманчивые перспективы — ездить на роскошном мерседесе, жить в элитном доме, иметь загородный дом в потрясающе красивом месте, кругленький счёт в швейцарском банке, ездить в паломничества по святым места по всему свету и так далее. Сейчас существует множество тренингов около духовной или эзотерической направленности, авторы которых сулят радужные перспективы тем, кто пройдёт их курс. Некоторые современные учителя тоже грешат этим ради привлечения новых учеников. Главное пусть начнут, прельстившись красивыми обещаниями, а там уж втянулся в практику и постепенно желания начнут угасать. Или возникнет разочарование. Всегда следует помнить о том, ради чего вы живёте, что является вашей целью. Духовная практика не является ключом к решению материальных проблем и бытовых неурядиц. Хотя косвенным образом несомненно способствует. Если у вас материальные проблемы, то вам нужен хороший бизнес тренер, а может быть и не один, причём настоящий, сам достигший успеха собственным трудом и готовый поделиться личными знаниями. И конечно же поклоняться тем Богам, которые могут помочь вам добиться необходимого. Искренне и регулярно.

Существует определённая незначительная категория людей, которых и в самом деле очень и очень мало, которые могут посвятить всю свою жизнь поиску высших ценностей. Их не заботит то, в каких условиях они живут, проблемы с которыми они столкнутся в обществе, отношения окружающих. Они чувствуют свой путь и своё предназначение. Для них отказ от разного рода удовольствий не является проблемой, а скорее наоборот. У них практически нет привязанностей, желаний и страстей. Они порывают с семьёй, чтобы познать истину и не создавать проблем близким, в тоже время, не ограничивая себя какими-то путами. Они уходят в ашрам или становятся странствующими монахами.

Посмотрите на себя спокойно и беспристрастно — какой путь ваш? Беспокоит ли вас ваше будущее, готовы ли вы выдержать одиночество, расставание с близкими, потерю поддержки социума, каково ваше здоровье и ваша решимость? Или вами движет ум, жаждущий достижения какой-то заманчивой перспективы. Это может быть что угодно — игра в духовность, противостояние обществу, желание стать гуру, носить оранжевую одежду или иные проявления Эго и желание получить что-то, в том числе деньги и сиддхи. Некоторые наоборот тянутся к духовным путям, чтобы таким образом заставить страдать себя из-за разнообразных умственных установок, психотравм, непонимания себя и своих желаний… Не нужно всё усложнять и обманывать себя. Путь должен приносить радость. Различные Пути они для того и предназначены, чтобы облегчит жизнь, принести смысл и счастье. Дать опору и поддержку. Переориентировать от поиска страданий к поиску счастья, Себя, Бога. Путь не должен быть фанатичной погоней за чем-то в ущерб всему остальному, не должен ввергать в уныние и страдания. Иначе зачем он тогда нужен? Страдать вы можете и живя своей обычной жизнью! Некоторые думают так, что чем больше запретов и ограничений они на себя наложат, тем духовное они будут. Это заблуждение. Фатальная ошибка, ведущая не к развитию, а к падению, к заходу на штрафной круг. То, что вы подавили, всплывёт в следующей жизни причём в самом ярком обличье. Задавливали сексуальные желания — будете ими одержимы, причём подавить их уже не получится. Навязывали себе монашеский образ жизни — будете одержимы приобретением и роскошью. И так далее. Нужно не подавлять, а осознать пагубность и ненужность. Тогда подавлять и подвергать свою личность насилию будет не будет никакой нужды. Всё пройдёт естественно и без перегибов. Не нужно себя сравнивать с другими. Накладывать на себя жёсткие обеты. Торопиться, стараясь быстрее достичь святости и непогрешимости. К каждому человеку всё придёт в своё время. Нужно просто идти своим путем. Не спешить и не форсировать события. Любая поспешность и ошибка может обернуться серьезными проблемами, требующими длительного времени для разрешения. Особенно если нет гуру.