Озеро: воскресшие

Алекс Миро, 2021

Вторая книга серии «Двоеточие».Ирландия, 2073 год. Человечество стоит на пороге гибели: битва с глобальным потеплением проиграна, океаны выходят из берегов. Технологии развиваются стремительно, особенно виртуальная реальность. Она способна на все – даже вернуть людям их умерших близких. Но некоторые из воскресших не так безобидны, как кажется.Гениальный программист Райан О’Коннелл пойдет на все ради своих амбиций, его попытка сыграть в Бога и воскресить мертвых сломает много судеб. История слепого тщеславия, хладнокровного убийства и любви длиною в жизнь разворачивается за месяц до глобальной катастрофы, когда земле суждено погрузиться в океан.

Спрятанная среди вереска

Туфля Мэри увязла в грязи.

— Вода в озере опять поднимается, — сказала она с беспокойством, стряхивая влажную землю с графеновой подошвы. — Уже до сада добралась.

— Надо сходить в подвал, проверить показания «Моисея». С утра его датчики были в норме. Если бы это было озеро, на барьерах сработала бы сигнализация, — заверила Четверка.

— Вызови Ниса, он и его бригада посмотрят, что происходит, — попросила Мэри и почувствовала на себе ледяной взгляд Райана.

— Других гидрологов в Килларни нет? — ехидно поинтересовался он.

Мэри ответила на его взгляд.

— Остальные бригады в Дублине, ремонтируют дамбу. Если жара продолжится, — она подергала белый шелковый топ, насмешку над календарным декабрем, — то и у нас вода поднимется быстрее, чем мы думали.

Они вышли к озеру. По лужайке тащилась большая тень одинокого облака. Нахохленная птица чомга повернулась к ним в профиль, красный глаз изучал, оценивал. В клюве трепыхалась рыбешка. Мэри вздрогнула, вспомнив рыбу из своего сна, и подумала, что ни за что в жизни ее нога не ступит в воды этого озера. Райан смотрел вдаль, туда, где за приподнятыми желтыми водяными барьерами «Моисея», ограждавшими жителей Замка от поднимающейся из-за глобального потепления воды, скользил по поверхности солнечный луч.

— Четверка, поедешь со мной, — приказал Райан.

Протаптывая траву вдоль берега, андроид пошла в сторону лодочного сарая.

— Каждый раз, когда ты плывешь туда, мне становится страшно, — Мэри коснулась руки Райана.

— Мне тоже, — ответил он, на секунду сжав ее пальцы, и тут же отпустил их. — Но я борюсь со своим страхом, и однажды победа будет за мной, — он развернулся и пошел прочь.

Четверка спускала на воду моторную лодку. На корме высился бортовой компьютер с датчиком глубины, стальной трос лебедки заканчивался грузиком. Мотор завелся, и Райан в сопровождении андроида, резко развернувшись прочь от берега, выплыл на глубину. Лодка остановилась.

— Еще двести метров прямо, — сказала Четверка, сверяясь со своими картами, которые можно было, приглядевшись, заметить в синих экранчиках ее глаз.

Угнетенный предчувствием, Райан неосторожно рванул с места, и мотор заглох. Тяжелая андроид по инерции отклонилась назад. Лодка опасно накренилась.

— Дьявол, я, кажется, переволновался, — сказал Райан самому себе и вытер лоб рукой. Солнце начинало припекать.

Четверка бросила грузик в воду, лебедка плавно разматывала трос. Прошло несколько минут, прежде чем катушка перестала вращаться.

— Глубина восемьдесят метров, — констатировала Четверка, отмеряя оставшуюся длину троса. — На метр больше, чем на прошлой неделе.

Они посмотрели в сторону берега. Желтые прямоугольники плавучих барьеров щерились у края воды. Такие же заградительные конструкции — «Моисеи», только разные по высоте и ширине, были расставлены по всему миру. Океанические, морские, озерные, они воздвигались стеной на пути поднимающейся воды.

— Ладно, сматывай катушку, поехали обратно, — распорядился Райан.

Неожиданно под днищем лодки раздался глухой стук.

— Рыба? — насторожился Райан.

С тех пор, как они выплыли на середину озера, он чувствовал себя неуютно, но не давал страху управлять своим разумом.

— Скорее всего. К тому же что-то зацепилось за груз, и лебедка не вращается… — Четверка пыталась провернуть рычаг катушки, но тот не двигался с места.

Вдруг Райан представил себе, что могло держать груз на дне озера, и тут же страх поборол его, уложив на обе лопатки. Сердце бешено колотилось, по спине стекал пот.

— Отцепляй трос, — едва слышно произнес он.

Лодка клюнула носом, рычаг катушки вылетел из крепкой руки Четверки и начал со скрежетом разматываться, пока наконец не остановился. В наступившей тишине Райан оглянулся на Мэри. Издалека она казалась маленькой фигуркой, напряженно застывшей на берегу.

«Он здесь», — подумал Райан и зажмурился, как делал это в детстве, когда ему было по-настоящему жутко. Глупость, картинки из прошлого, которые то и дело бередили его душу, порождали в Райане безотчетный страх перед тем, что случилось много лет назад.

Четверка наклонилась к воде, подергала замершую лебедку. В ответ что-то, скрывавшееся в темной бездне, дернуло лодку и протащило ее вперед на пару метров.

— Отцепляй же, быстрее! — заорал Райан.

Новый толчок был такой силы, что Райана отшвырнуло назад, и Четверка, потеряв равновесие, чуть не вывалилась за борт. Райан крепко ухватился за сиденье, ногти побелели. Катушка пару раз вздрогнула, под днищем снова раздался глухой звук удара, и лодку на большой скорости потащило еще дальше от берега. Мотор то заводился, то глох сам по себе, винт оставлял прерывистую пунктирную линию водяной пены. Фигурка Мэри на берегу становилась все меньше. Райан видел, как она бессильно мечется туда-сюда, машет руками, наверное, кричит. И даже не слыша, Райан мог безошибочно представить себе ее испуганный голос.

Опустив нос, загребая воду внутрь, влекомая чудовищной силой, лодка неслась к противоположному берегу. На такой скорости через минуту она влетит в укрепленную каменную насыпь. Четверка переползла к корме, зацепилась одной рукой за борт и, удержавшись во время очередного толчка, ухватила рычаг лебедки другой рукой. Силе андроидов не было равных — Четверка сорвала стальной трос. Отстегнувшись от катушки, он хлестнул ее по пальцам, и бионическая кожа разошлась, оголив кевларовый скелет. Лодка дернулась и резко замедлила ход. Райана замутило. Он зажал рот рукой и сделал носом глубокий вдох, чтобы сдержать рвотный позыв. Все было кончено.

Увидев Райана и Четверку целыми и невредимыми, Мэри заплакала. Она никак не могла перестать всхлипывать, даже когда Райан крепко обнял ее.

— Не реви, светлячок, — ласково проворчал он. — Ты мне фрак соплями измажешь.

— Что измажешь? — Мэри подняла на него карие глаза. Потом засмеялась, любовно пригладила его мокрую мятую майку. — В таком «фраке» только в оперу, — сквозь слезы сказала она, ткнув пальцем в принт: средний палец, заключенный в геометрическую фигуру. — Что это, кстати?

— Математическая шутка. Про октаэдр и неприличный жест. Не бери в голову, — сказал Райан, разжимая объятия, и Мэри почувствовала, как он отстраняется от нее. Ей стало одиноко.

Четверка уже шла к Замку. Она выглядела так спокойно, будто на озере ничего не произошло, и Райан завидовал своему андроиду. Порой он думал, что мог бы добиться большего, стать лучше, чем он есть сейчас, если бы лишние эмоции не мешали ему принимать верные решения и не будоражили его и без того беспокойный разум. Он знал, что Мэри бредет за ним следом, потерянная, еще не оправившаяся от волнения, но ни разу к ней не обернулся.

Когда они дошли до Замка, Четверка уже передала показания уровня воды в озере на гидрологическую станцию и вызвала бригаду. Все-таки она была лучшим помощником, которого только можно было себе представить.

***

Бригада гидрологов прибыла через двадцать минут. На подобные вызовы Нис и его команда реагировали быстро.

Нахмурившись и явно не в духе, Райан стоял у земляничного дерева — розовые и желтые шарики ягод осыпались, почернели. Вода давно добралась сюда: невидимая под толщей плодородной почвы, она сточила корни дерева, сгноила их, уничтожила. Вода хозяйничала под землей, питая и разрушая одновременно. Сад знал… зарытый корнями глубоко в землю, он все знал, но не мог произнести ни звука. Теперь вода вышла из своего укрытия — со стороны озера сюда бежал едва заметный ручеек, то останавливался совсем, то снова набирал силу.

Как обычно, настроение Райана окончательно испортилось, лишь только он издали услышал громкий смех Ниса. «Мэри веселится с ним, после всего, что со мной случилось», — подумал он, но вместо гнева, который он чувствовал, на его лице проявилась лишь усмешка, и взгляд бледно-голубых глаз стал холодным и презрительным.

— Ну что, Райан, стоишь столбом, рассказывай, что у вас стряслось, — заговорил Нис, откинув назад длинные огненно-рыжие волосы.

Нис был высоким и широкоплечим, на голову выше самого Райана. Он позволил отрасти щетине, золотой, на солнце придававшей его лицу удивительное сияние. Нис протянул крепкую руку для пожатия, и Райан нехотя подал свою. Мэри улыбнулась, будто надеялась, что простой жест вежливости положит конец многолетней взаимной неприязни.

— Ты вляпался прямиком в то, что здесь произошло, — сухо ответил Райан, кивнув на высокие резиновые сапоги Ниса, по щиколотку укрытые водой.

— Это я и без тебя вижу, — беззлобно ответил Нис. И обратился к двум андроидам, стоявшим за его спиной:

— Ну-ка, дамы, пройдитесь вверх по этому ручейку, отметьте место, откуда он выходит, и начнем работу.

Андроиды молча пошли к озеру, всматриваясь в тонкую струйку холодной чистой воды.

— Я имел в виду не это. Рассказывай, как вы с Четверкой сегодня чуть не утонули, — продолжил начатый разговор Нис.

Райан с упреком посмотрел на Мэри и выразительно поднял брови.

— Да ладно тебе, она же мне всегда все рассказывает, — уверенно заявил Нис и весело подмигнул Мэри.

— Иди на хрен, — на щеках Райана выступили красные пятна, и он, развернувшись, пошел вслед за андроидами гидрологической службы.

Четверка спешила через сад на помощь в поиске протечки. Все ее тело андроида первой серии выпуска, красивое, женственное и стройное, облаченное в идеально скроенную униформу серебристого цвета, отличалось от тел андроидов шестой серии — те были ниже, утратили женственность, а в темно-серых тоскливых робах выглядели как заключенные, приговоренные к общественным работам.

— Шестое поколение умных машин уже не так прекрасно, как наша Четверка, — прошептала Мэри, поднимая глаза на Ниса.

Он улыбнулся. Мэри всегда знала его таким — счастливым, будто ее общество доставляло ему несказанное удовольствие.

— У них столько ограничений стоит… Похоже, админы теперь контролируют все, что связано с развитием их интеллекта. Ну, после всего, что тогда случилось… Может, оно и к лучшему. Но теперь даже государственным службам вроде нашей приходится клянчить апгрейды специальными запросами. Что бы там ни было, шестое поколение все равно получилось крутым, работать с ними одно удовольствие.

— Кстати, о работниках. Жаль твоих ребят здесь нет, они бы нам пригодились, — посетовала Мэри.

— Все переброшены в Дублин. Вчера там смыло дамбу из валунов и бетона, море прорвалось, накрыло оживленную трассу и десятки домов. Вода поднимается по всему миру.

— Это когда-нибудь прекратится? — спросила Мэри в отчаянии, обернувшись на Замок, который вдруг показался ей беззащитным и хрупким.

— Я не знаю, — вздохнул Нис.

Они подошли к месту протечки. Из-под земли бил крохотный фонтанчик, там, где заканчивалась зеленая сочная лужайка и начиналась линия воды.

— Подземные воды, — сказал Нис. — Все еще хуже, чем я думал.

— Это не пробоина в цепи барьеров? — спросил Райан, ненадолго отбросив свою неприязнь к Нису.

— Если бы.

Нис еще раз посмотрел на желтые прямоугольники заградительных барьеров «Моисея», стоящие вдоль всей береговой линии.

— Такой прорыв можно было бы починить. Но подземные воды — это ужас. Истоков не найти, они то и дело пробиваются неизвестно откуда и подмывают грунт. Следите за подвалами Замка, если что, сразу сообщайте.

Все замолчали. Два андроида гидрологической службы чинно стояли по обе стороны от Четверки, ожидая указаний. Сами они не имели возможности принимать важных решений, но Четверка была не такой.

— Можно прорыть траншею в сторону пустоши, — предложила она. — Так мы отведем подземную воду от сада. Других протечек пока нет.

Нис улыбнулся Четверке одной из своих самых ослепительных улыбок.

— Пойдешь ко мне работать, а? Я тебя знаешь как баловать буду? Как царицу! — предложил Нис, и они с Мэри засмеялись.

Райан резко отбросил со лба прядь волос.

— Ты закончил выпендриваться, Нис? Пора браться за дело.

До самого вечера работали сообща, почти не разговаривая. Андроиды-гидрологи с легкостью копали огромными лопатами отводящую траншею в сторону вересковой пустоши, подальше от границ Замка. Четверка деловито распоряжалась ими, следила за каждым их действием с видом строгой учительницы. Нис сверял данные по уровню воды в озере, регистрировал место прорыва подземных вод и на ходу печатал отчет.

Райан и Мэри шли рядом вдоль удлиняющейся траншеи, по которой уже струилась быстрая вода. Солнце садилось по-зимнему рано, светилу не было дела до взбесившегося земного климата, и оно строго соблюдало правильный режим смены дня и ночи. В рыжих волосах Мэри играли лучи заката, падали на бледную щеку, оттеняя кожу золотым, пробегались по плечу и руке.

— Тебе идет солнце, — ласково сказал залюбовавшийся ею Райан.

— Тебе идут веснушки, — ответила Мэри, бросив взгляд на его оголенные руки. — Проведем вечер вместе?

Прежде чем Райан успел ответить, к ним подошла Четверка, утопая ступнями в жидкой грязи, оставшейся после раскопки траншеи.

— Здесь будет маленькое искусственное озеро. Углубим его, когда вода начнет прибывать. Но пока все, течь иссякла.

— Это лучшая новость за сегодня, — вздохнул Райан.

Нис еще раз пробежался глазами по отчету и, спрятав планшет за пояс, удовлетворенно потер руки.

— Ну что, поплавки, на сегодня вы в безопасности. И нам пора восвояси, — он махнул своим андроидам, и те направились в сторону парадных ворот, где их ждал электрокар-амфибия.

Нис придержал Мэри за локоть, пропустив всех далеко вперед.

— Слушай, давай сходим сегодня в паб вместе? Выпьем, я покружу тебя в танце, знаешь, как будто нам снова семнадцать. Оставь здесь свое хмурое настроение и повеселись, хоть один вечер. Что скажешь?

Мэри неопределенно помотала головой, но не произнесла ни слова, потому что Райан с подозрением оглядывался на них. Только когда Нис уехал, Райан немного расслабился.

Солнце зашло, и с озера подул прохладный ветер, напористый, требовательный. Он провел ладонью по волосам Мэри, взъерошил их, шлепнул Четверку по лысой голове, толкнул Райана в спину и через открытую дубовую дверь первым вбежал в Замок, взобрался по широкой парадной лестнице и скрылся на втором этаже. Окна все еще были открыты настежь, и со стороны сада потянуло запахом мокрой земли — она остывала, напитываясь озерной влагой, мягкая, податливая.

В холле Четверка вдруг остановилась, и ее глаза стали пустыми, словно она была в трансе.

— Он все еще движется по дну озера, — сказала она глухо, таким голосом, что Райан и Мэри переглянулись.

— О чем ты? — испуганно спросил Райан и почувствовал, что его второй раз за день охватывает паника.

— Груз на конце лебедки. В него встроен датчик, он передает мне сигнал. Видимо, рыба его все-таки проглотила.

— Какая еще рыба? По-твоему, у нас тут трехметровый марлин завелся? — неожиданно громко сказал Райан, и Мэри дернулась от испуга. Она тоже была напряжена и чувствовала, что еще секунда — и страх нахлынет на нее с полной силой.

Взгляд Четверки снова стал прежним.

— Марлины — морские и океанические рыбы, — ответила она, явно не поняв сарказма. — Но в теплеющих озерах многие рыбы мутируют, перерастают норму во много раз.

— Да что это за тварь, которая протащила моторку с тяжеленным андроидом и взрослым мужчиной по воде? — с сомнением спросила Мэри.

— Не могу сказать. Но если вам нужно, можно…

— Да хрен с ней, пусть плавает, — замял вопрос Райан. — Я чувствую себя идиотом, навоображал непонятно что.

Мэри погладила его по руке. Они оба сегодня дали маху. Когда дело касалось озера, никакие доводы разума не могли побороть отчаянный страх. В его водах не было ничего, кроме прошлого. Их прошлого, которое до сих пор пугало и мучило обоих, но разве сам Замок не доказывал им, что воображение имеет власть над этими землями?

— Я зайду к себе, приму душ, потом пойду в крипту. Буду работать всю ночь, — предупредил Райан Четверку, даже не глядя на Мэри, будто она не предлагала ему провести время вдвоем. Как и сотни раз до этого, ему опять захотелось огорчить ее, и он ничего не мог с собой поделать.

— А я спущусь в погреб, выберу себе подружку на вечер. Десяти — или двенадцатилетней выдержки, — проговорила Мэри сухо. Она развернулась и пошла в сторону низкой, едва заметной двери под парадной лестницей: путь в обширные погреба Замка был надежно спрятан от посторонних глаз.

Спуск в подземную часть Замка был плохо освещен. Каждый раз, когда Четверка порывалась подвесить в подвалах и погребах лампы помощнее и светильники побольше, Мэри ее отговаривала. Ей нравилась сумеречная прохлада подземелий, влажность серых камней, запах грибов, исходящих от деревянных бочек, поленьев, брошенных черенков от лопат, ржавых кусков арматуры и прочего никому не нужного хлама. На стене висели датчики «Моисея». Экраны спокойно мерцали — размеренное течение озерной жизни, отраженное в цифрах и диаграммах.

Железная дверь в погреб громко скрипнула, режущий ухо звук пронесся по закуткам длинного коридора. Сотни бутылей, пыльных, темных, выстроились шеренгой на стеллажах. Их содержимое хранило в себе память: прикосновение ветра к живому колосу, прикосновение рук к золотому зерну, дыхание жизни в ростке, едва проклюнувшемся через твердый, словно панцирь, плевел. Бутыли с воспоминаниями, бутыли с прошлым.

Все еще расстроенная, Мэри ходила между стеллажами. Она думала о том, что ее угораздило в который раз бросить все ради этого бесчувственного чурбана, свою привычную жизнь, друзей, Лондон. Ради Райана и его грандиозных планов, в которых она затерялась, словно камешек на галечном пляже. Телефон зачирикал, завибрировал.

«Жду тебя у нашего места, и никаких отговорок! Пройдемся, потом забуримся в одно классное заведение». Три смайлика-сердечка. От того, что Нис есть в ее жизни, Мэри становилось легче. С тех пор, как Райан забрал ее обратно в Замок, вырвал из привычного круга, Мэри чувствовала себя потерянной, ненужной. Там, в реальном мире живых, в мире, свободном от призраков чужого прошлого, она была важна, желанна, ценна по-настоящему. Но теперь Замок напоминал ей, снова и снова, что она лишь статист в чужом сценарии, женщина, чье присутствие здесь, несмотря на уверения Райана, мало что значит.

Бутылка-подружка на вечер отменялась. Выбравшись из погреба с пустыми руками, Мэри тихо прокралась на второй этаж и проскользнула в свою спальню. Она открыла массивный гардероб и долго выбирала, что надеть. Длинный серебристый кардиган с зеркальными пайетками и высоким воротником-стойкой, узкие брюки из генно-модифицированного эко-хлопка и туфли на треугольном каблуке. Она повертелась перед зеркалом. «Сойдет», — прошептала она отражению. В ящике с украшениями лежали двенадцать заколок. Она повертела их в руках, любовно оглядывая каждую. Эту коллекцию она создавала для себя, и, хотя многие знакомые дизайнеры порывались выкупить у нее хотя бы один экземпляр, Мэри ни за что не соглашалась. Она подобрала волосы в высокий пучок, ловко прихватила медные локоны увесистым павлином: изогнутое тело и серебряный хвост, украшенный десятком сияющих рубинов.

Словно воришка в ночи, сжимая сумочку, Мэри неслышно пробиралась по Замку, бесшумно открывала и закрывала за собой двери, кралась по газону к парадным воротам, где ее уже ждало беспилотное такси. Залитые ярким светом фар, блестки на кардигане отразили свет сотней вспышек.

Она оглянулась — в окне спальни Райана было темно. Мэри уже приложила запястье с чипом к биометрическому замку, как в сумочке снова завибрировал телефон.

— Ты что-то хотел? — сухо спросила она Райана.

— Давай проведем вечер вместе, светлячок, — нежный, низкий голос, которым он говорил только с ней одной.

Мэри глубоко вздохнула. Обида и радость одновременно наполнили ее сердце. Ей хотелось то ли разозлиться, то ли рассмеяться.

Из окна темной спальни Райан смотрел, как Мэри (лицо подсвечено экраном) печатает и стирает, не в силах подобрать слова извинений Нису, как идет обратно к Замку, и думал, что она очень красивая, его светлячок, вся блестит и переливается, и павлин в ее волосах весь обратился в красные искры. Не зажигая свет, Райан подошел к зеркалу, едва освещенному лунным сиянием, лившимся из окна, пригладил волосы и, вполне довольный собой, пошел ей навстречу.

***

Мэри смотрела на себя в ростовое зеркало, висящее у задней двери, ведущей из кухни в сад. Шелковый топ цвета корицы вторил медному оттенку ее волос. Она прихватила пряди одной из созданных ею заколок: золотая пчела с полостью в брюшке, внутри, не видимый никому, по крохотным лабиринтам перекатывается изумруд, от чего кажется, будто пчела тихо жужжит. По утрам в Замке было безлюдно. Мэри уже потянулась к ручке двери, когда за ее спиной вдруг раздались торопливые шаги.

— Куда ты идешь? — серьезно спросила Четверка, глядя Мэри прямо в глаза.

— К скалам, — уклончиво ответила Мэри, отводя взгляд.

— Тебе нельзя к ней, — отрезала Четверка. — Она опасна и не контролирует себя. Я не могу тебе этого позволить.

Мэри потерла глаза, будто прогоняла от себя навязчивый сон.

— Ты совсем спятила? Не забывай, что я распоряжаюсь тобой, а не наоборот.

Мэри ненавидела напоминать Четверке о ее месте в доме, но теперь андроид перешла все границы и нуждалась в хорошей оплеухе.

— Я пойду туда, куда захочу. К скалам — значит, к скалам. А ты займись-ка обедом или еще чем-нибудь полезным.

Четверка стояла посреди кухни, соображая, что делать: угрозы для жизни Мэри сейчас не было, но Четверка все равно топталась на месте в нерешительности.

— Я сказала, иди, — Мэри указала ей на дверь и, резко повернувшись, вышла в сад.

Вдалеке по вершинам скал скользил солнечный свет нарождающегося дня. Ветер делал утреннюю пробежку вдоль пустоши, раскачивал жесткие ветки вереска. Словно ласковый пес, он кидался на Мэри, лизал лицо теплым языком. Он трепал кончики ее волос, путался под ногами, то и дело толкал в спину, приглашая Мэри побегать вместе с ним. «В другой раз поиграем», — мысленно сказала она неугомонному ветру, и тот, надувшись, отправился вращать флюгеры на крыше Замка.

Уступ за уступом, Мэри осторожно поднималась вверх, цепляясь за едва заметные выбоины в черных камнях. В них еще таилась ночная прохлада, влажность утренней росы.

— Ты тут? — спросила Мэри, заглядывая в пещеру.

В ответ лишь тишина. Она посмотрела выше — ничего не поделаешь, придется лезть дальше.

— Вот ты где, — запыхавшись, Мэри ухватилась за бок — острая боль не давала ей дышать.

— Привет! — Омега широко улыбнулась, и заметные морщинки легли бороздками вокруг глаз.

— У тебя все в порядке? — поинтересовалась Мэри, глядя на оголенные провода, разложенные под панелями солнечных батарей.

Омега пожала плечами.

— Я все починила. Соединю контакты, и готово.

— Если что-то нужно, скажи. Мы с Райаном всегда рядом.

Мэри дружески погладила Омегу по плечу.

Они сели на край уступа: вересковая пустошь розовым ковром растянулась во все стороны. Над ней крылатым бисером взлетали тысячи пчел и прочих жадных до сладостей насекомых. Отсюда Замок казался еще более фантастическим — остроконечные колпачки башен, горящие солнечным светом стекла окон, серые камни стен в отметинах, оставленных острыми зубами времени.

— Я все время напоминаю себе, что скоро Рождество, — сказала Омега, явно думая о чем-то своем.

— В этом году зимы тоже не будет. Хотя все надеялись. Люди стали как дети, верят до последнего в то, чему не бывать. Смотри, — Мэри показала в сторону горизонта, где в нескольких километрах от земель Замка вдоль дороги двигались круглые кроны деревьев.

— Завозят очередной лесной заповедник? Скоро они все вокруг засадят, а толку никакого. Это нужно было делать лет тридцать назад. Но, как обычно, люди не спохватились, пока не стало слишком поздно, — посетовала Омега. — Кстати, я видела вас у озера…

— Даже не вспоминай. Это место давно задумало прикончить нас с Райаном.

— Ты о чем? Я имела в виду поднимающийся уровень воды.

Омега внимательно посмотрела на Мэри.

— Ах, это… Есть кое-что похуже. Что-то в воде зацепило трос на лодке, когда Райан и Четверка были посреди озера. Их таскало туда-сюда, пару раз они чуть не перевернулись. Четверка говорит, это была огромная рыба.

— А ты что думаешь? — с беспокойством спросила Омега.

— Думаю, что мы с Райаном боимся тени своего прошлого. Но переубедить себя не получается, как бы мы ни пытались. Нас можно до смерти напугать огромной рыбой, — усмехнулась Мэри.

— Прошлое не отпустит, пока Райан не примирится с собой. Я знаю, о чем говорю.

— Это место населено призраками. Вдруг один из них ждет нас на дне? Как думаешь, это возможно?

Омега посмотрела в сторону озера. Огромное начищенное блюдо, черные птицы садятся на воду, прямо во всполохи солнца.

— Если Райан не наделает глупостей, то все будет хорошо. Уверена, это была рыба, и ничего больше.

Они тепло попрощались. Омега провожала Мэри взглядом и думала о том, как же люди умудряются запугать сами себя, рождая и множа страхи, создавая монстров там, где их быть не может. И о том, что она сама, став «человеком», наконец обрела эту удивительную способность — думать сердцем, которому было плевать на доводы разума и железную логику андроидов. Что бы там ни было, крупная рыба теперь казалась Омеге чем-то бóльшим, и страх за Райана и Мэри разрастался и ширился в ней.

Вернувшись в свою пещеру, Омега внимательно осмотрела себя со всех сторон. Бионическая кожа кое-где протерлась, в старом платье разошелся шов, балетки из черных стали пыльными, серыми. «В следующий раз попрошу Мэри принести мне новую одежду», — Омега грустно вздохнула, проводя пальцем по оголившемуся кругляшку локтевого сустава. Она любила быть красивой, но какой в этом смысл, если ей суждено провести остаток дней в одиночестве, прячась в пещере и от людей, и от себе подобных? Быть изгоем, о существовании которого все предпочли забыть. Если бы у нее были слезные каналы, она бы непременно заплакала, но разработчики и подумать не могли, что железной машине может такое понадобиться.