Сверхзадачи

Алекс Кроу

Сборник коротких абсурдных зарисовок, ироничных и грустных. В этих странных историях, на грани фантастики, ясно проступает абсурдность реалий современной жизни.

Формула красоты

Лето. Письменный стол. На столе стоит кастрюлька. В комнате двое мужчин. Они негромко беседуют.

— Вот, драгоценный Георгий Петрович, — говорит один из них, полный человек с бородкой, — я изобрел формулу красоты.

— Да будет вам, — хмурясь, отмахивается второй, худощавый. — Я после вашей чёрной дыры в себя прийти не могу.

— Клянусь вам, любезнейший! — говорит полный. — Вы же знаете, я никогда не вру!

— Ваши бредни, — раздражённо шипит худощавый, — начинают меня утомлять. Я вам, прекрасный изобретатель, сейчас всю морду набью.

— А вы попробуйте мой эликсир, — сладко улыбаясь, говорит полный, — и всю вашу злобу как рукой снимет.

Полный берёт за ручки кастрюльку и начинает через марлю переливать бесцветную жидкость в стакан.

— Вот, — улыбаясь, говорит он. — Пейте до дна! Пейте и ничего не бойтесь!

Худощавый брезгливо берёт стакан и принюхивается.

— Что это? — гримаса брезгливости падает на его лицо. — Что за вонь? Черт разберёт, чем эта гадость только пахнет! Чего вы туда намешали?

— Я не могу рассказывать про все ингредиенты, — лукаво улыбаясь, говорит полный, — вот сперва опубликую своё изобретение, а уж потом…

— А я пить эту бурду не буду! — взрывается худощавый. — Не буду и всё!

— Ну и кому вы навредите? — насмешливо говорит полный. — Да и бог с вами, не пейте. Только и любви никогда не постигнете.

— А может, её и вовсе нет? — задумчиво говорит Георгий Петрович. — Вовсе нет… любви этой… и красоты тоже… я её не видел.

— Да видели! — радостно говорит полный. — Только забыли! И любовь свою первую и стихи, наверное, в юности писали и страдали.

— Страдал, — задумчиво, глядя в одну точку, говорит худощавый. — Её Викой звали, Виктория… победа. Победила она меня лет так двадцать тому назад.

Он выпивает стакан и продолжает.

— Вот сейчас всё так отчетливо вспомнил. И речку, и скамейку нашу. Мама её нас гоняла, не хотела, чтобы она со мной была. А мы друг другу клятву верности давали. Виктория… Она уже старенькая теперь, наверное. Чем вы мне напоили? Жестокий вы человек!

— — Ничего, — торжествуя, говорит полный. — Это просто смесь водки с дерьмом.

— Что?! — заорал худощавый. — А эликсир?

— Формула красоты, — нравоучительно говорит полный, — не в эликсире, а в качестве ваших воспоминаний и представлений о прекрасном. И ещё добавьте мечтательности и меланхолии, смятения чувств. Ну и вашей прекрасной души! Вот, дорогой мой Георгий Петрович, настоящая формула красоты! Или вы со мной будете спорить?

Худощавый посмотрел на своего оппонента, задумался и спорить не стал.

— Да и я тоже бы не стал. А вы?