(Не) курортный роман

Алекс Коваль, 2023

Он – самовлюбленный тип не пропускающий ни одной юбки. Его улыбка – обезоруживает, а присутствие рядом – деморализует.Я терпеть не могу таких мужчин!В прошлом у нас была всего одна жаркая ночь, которую мы оба предпочли забыть. В настоящем нам предстоит провести целый месяц бок о бок, а вокруг: море, солнце и жаркий Сочи.Я не должна была сопровождать Сергея в очередной командировке. Я готовилась к долгожданной свадьбе. Но приказы начальства, как известно, обсуждению не подлежат…

Оглавление

Глава 8. Партизанская война

Сергей

Пока Карамелька с чистой совестью отмокает в душе, я запрыгиваю в тапки, вооружаюсь шоколадками и шуршу в лобби отеля. Есть у меня там кое-какой должок. Надо бы вернуть.

Двери лифта открываются, при моем приближении Галина и Александра расплываются в улыбках. Мне повезло, что Людвиге удалось достать их номер. И что барышни оказались весьма сговорчивые даже по СМС-переписке.

— Девчонки, от души благодарю, — подмигиваю. — Не представляю, что бы я без вас делал! — выкладываю на стойку два батончика, которые успел прихватить в аэропорту, пока Стеф искала свой чемодан. — Как и обещал, замолвлю за вас словечко перед братом. Как только в сети его отелей на черноморском побережье появятся свободные вакансии — считайте, они ваши.

— Глупости, Сергей Романович, всегда рады помочь, — кокетничает Александра. — Ваша девушка поверила? Надеюсь, мы были убедительны? — очаровательно хлопает ресницами.

Знаком мне этот взгляд. Милая Сашенька была бы рада, если бы никакой девушки не было и в помине. Увы.

— О, еще как поверила! — упираюсь локтями в стойку, расплываясь в заговорщической улыбке. — Бесилась жутко, фурия моя. Чуть со психу «люкс» не разгромила, пришлось успокаивать. В душе сейчас. Примирение вышло бурным. Надеюсь, гости из соседних номеров не успели пожаловаться на шум?

Милая Александра “киснет” на глазах:

— Не успели.

— А можно полюбопытствовать, Сергей Романович? — спрашивает более сдержанная Галчонок. — Почему мы наврали вашей подруге про свободные номера? Девушка, кажется, была искренне уверена, что вы будете жить раздельно. Я немного не поняла, — пугливо озирается на коллегу.

— Резонный вопрос. Не пугайтесь, это просто она у меня так свой протест выражает, девочки. Роспись наша сорвалась, представляете? Стеф на меня психанула, — вру и глазом не моргнув.

Хотя почему вру? Формально ее роспись реально накрылась медным тазом. Из-за меня. И Стеф реально психанула. На меня. Так что — не прикопаешься.

— Ужас какой!

— И не говорите, Галина. Девушка она у меня гордая. Разобиделась, заявила — не буду жить с тобой в одном номере и все тут. Мол, ты меня не ценишь, не любишь, в жены брать не хочешь. Вот и сек…кхм, совместной жизни до свадьбы ни-ни, тогда. Подговорила мою личную помощницу, чтобы та два “стандарта” забронировала, но Людвига на то и моя помощница, чтобы тут же поставить меня в известность. Финт не прокатил, как видите.

— Оу, ну, вашу невесту тоже можно понять, Сергей, — сокрушенно качает головой Александра. — Любой не понравится такое! Для нас — женщин — свадьба едва ли не самое важное событие в жизни. Важнее только рождение детей.

— Не спорю. Тем более она этого дня год, месяц, две недели и один день ждала. А тут на тебе, срочная командировка в Сочи вылезла. И отказаться возможности нет. Вот как бывает.

Галя и Саша поджимают губки, понятливо качая головой:

— Сорванная свадьба — это скверно.

— Плохая примета, говорят.

Плохая примета — то, что надо! В задницу вообще эту свадьбу и этого ее душного Федора. Не понимаю, что она в этой высокой тощей жерди нашла? Ни кожи, ни рожи, не особых талантов, ни бабок, на худой конец. Да и “конец” сто процентов, как и он, худой.

Запуталась моя девочка. Свернула с правильного пути. Пора возвращать, пока не поздно. Штамп в паспорте, конечно, тоже не приговор. Но там уже будет значительно сложнее вести партизанскую войну.

— Я в эти приметы не верю, — отмахиваюсь. — И вам, девчонки, не советую, — распрощавшись со своими невольными “сообщницами”, чешу обратно в номер.

Настроение такое, что хочется скакать вприпрыжку. Иду, улыбаюсь всем подряд, как дебил! Но я не видел эту девчонку год! А двенадцать месяцев — это чертовски много, когда дело касается Стеф. Даже несмотря на то, что за это совместное утро мы уже трижды поцапались, и все диалоги ведем скрипя зубами, я не могу задушить своей радости. А от мысли, что впереди у нас целый месяц, в идеале бок о бок, я уже не просто улыбаюсь, а скалюсь, как идиот.

Почему, раз у меня такая Стефо-зависимость я не вернулся в Москву раньше? Забыться пытался. Все мотался по стране, мотылялся, искал отговорки, надеялся по уши закопаться в работе и… отпустить. Честно пытался ее отпустить. Она с этим своим мудаком финансистом казалась счастлива. Искренне. Вроде как. Тем более он сделал ей предложение. А это капец, какой важный шаг! До сих пор помню тот день, когда Карамелька сообщила мне эту новость по видеосвязи. Я тогда позвонил, чтобы сроки появления эскизов новой коллекции уточнить, а она мне возьми, да выпали ни с того ни с сего:

— Сереж, я выхожу замуж!

Еще и кольцом в объектив камеры помахала. Правда оно почему-то было в бархатной коробке, а не на ее пальце. Но уже сам факт того, что оно было — выкосил.

Нет, я тогда, как подобает моменту — растянул губки в улыбке и задвинул поздравительную речь. А как иначе? Даже два пригласительных, на кой-то черт, выбил себе на их свадьбу. Вот только самого скрутило. До сих пор от воспоминаний тошно.

Я искренне не хотел Ростовцевой портить жизнь. Судя по тому утру, в отеле, два года назад, когда она от меня сбежала и сделала вид, что нашей охеренной ночи никогда и не было — я понял, что, как постоянный партнер, ее совсем не привлекаю. Друг? Да. Приятель, коллега, товарищ — может быть. Но парень? Когда небезразличная тебе девушка равнодушно ведет плечиком и с улыбкой говорит:

— Сереж, ну, было и было, мы же люди взрослые, все понимаем, — это пздц, как больно.

И тебе ничего не остается, кроме как спасать свое ущемленное мужское эго, тупо кивнув.

— Да, Карамелька. Херня. В мире ежедневно происходит миллионы интрижек без обязательств. Что теперь, всем что ли сразу под венец идти?

Мы посмеялись. Это был едва ли не последний раз, когда мы в обществе друг друга посмеялись. До сегодняшнего дня, когда она рванула от меня в ванную.

Я бы все отдал, чтобы увидеть ее искреннюю улыбку, как раньше. Но для начала и смех за закрытой дверью — уже значительный шаг. Главное, придумать, как не дать Ростовцевой завтра съехать. Обзвонить и подкупить всех администраторов на всем побережье — я просто физически не в силах.

Проржавшись и отулыбавшись под дверью номера, заставляю уголки губ “съехаться” обратно. В “люксе” появляюсь предельно серьезный и хмурый. Захожу за минуту до того, как Стефа выходит из ванной. Свежая, румяная и довольная. Победно сверкнув глазами, виляет бедрами в сторону спальни, где бросила свою сумку.

Я зависаю.

Нет, не на ее шикарной попке, обтянутой в светлые джинсы. Хотя это тоже та еще картинка. Мое внимание привлекает ее белый верх.

— Эй, Карамелька, ты когда успела стащить мою футболку?

Стеф, крутанувшись на носочках, оборачивается.

Мать моя женщина!

Эта коза, похоже, забыла, что есть такая вещь — лифчик называется. Прекрасное изобретение человечества для женщин, чтобы прятать выпуклости от легковозбудимых мужиков. Ткань моей футболки слишком легкая, и сильно представлять не приходится, что там под ней спрятано. Не просвечивает, но и без этого хватает.

— Только не говори, что тебе жалко для бедной коллеги, оставшейся без вещей, одной маленькой футболки! Не будь скупердяем, Нагорный.

— Да нет, не жалко, просто ты точно уверена, что именно в таком виде нужно щеголять по номеру, в котором живешь не одна, Карамелька?

— Хуже! Я так еще и в ресторан при отеле ужинать пойду.

— Тогда потом, когда тебе посыплются предложения «пошалить», не удивляйся сильно.

— А в чем, собственно, дело? Разве мне не идет? — крутанувшись вокруг своей оси, хватается за узелок, в который завязала ткань выше пупка. Поправляет, от чего ткань на груди натягивается так, что моя ширинка начинает трещать по швам.

Выругавшись, бросаю:

— Хрен с тобой, Ростовцева. Я в душ!

Ныряю в ванную, пряча свой флагшток. Как сопляк, ни разу не видевший женские сиськи!

В свое оправдание могу только сказать, что Стеф и ее изгибы всегда на меня действовали убойно. С самого первого дня знакомства. Еще когда эта козень показала мне «фак» на вечеринке. Но так, чтобы возбудится от вида пупка и сосков? Стыдоба!

Слышу стук в дверь и ехидное:

— Два-один! Удачного вам времяпрепровождения. Мозоли не натри, ручку на совещаниях держать не сможешь, Сереж.

— Исчезни, Стеф!

— Увидимся вечером. Аривидерчи! — хохочет.

Слышу хлопок двери.

Зараза!

Хочешь войну? Ты ее получишь, Карамелька. Только потом не жалуйся. Еще один раз упорхнуть из моей кровати я тебе не позволю. Пусть твой Федор потом слезами и слюнями умоется. Я ведь в два счета могу забыть про свое «благородство».

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я