Необитаемый остров

Алекс Делакруз, 2021

Когда достала унылая повседневность, стресс не дает трезво мыслить, а организм отчаянно требует отдыха, отправляйтесь в Таиланд! Удивительный экзотический курорт, комфортабельные бунгало, шум морского прибоя подарят вам незабываемый отдых! Если, конечно, ваш самолет не захватят, и вы не потерпите крушение вдали от цивилизации. Кто бы мог подумать, что в современном мире еще остались необитаемые острова, где можно действительно затеряться. Но именно это и случилось с группой русских туристов, оказавшихся в позабытой богом глуши на микроскопическом клочке суши посреди океана. Совершенно разные люди, у каждого – свой характер, у каждого – свой скелет в шкафу. Красивая молодая женщина Анна успешна в бизнесе, но совершенно несчастна в личной жизни. Ее дочь, трудный подросток Вероника, всеми силами старается избавиться от материнских нравоучений, еще не понимая, какую именно роль Анна играет в ее жизни. Совсем еще юный Женя, который вполне мог бы составить партию Нике, но заглядывается на ее мать. Зрелая женщина Ольга, знающая, кажется, все обо всем. Нарциссичный тренер Георгий, менеджер Антон. Сколько им придется торчать здесь в ожидании спасения? На что способны люди, оказавшиеся в безвыходной ситуации? И всем ли удастся покинуть злополучный остров?

Глава 4. Анна

Сколько времени прошло в рыданиях на коврике в прихожей, ясно сказать она бы не смогла. Когда понемногу пришло осознание того, что сидеть на полу, в общем-то, неудобно, Анна поднялась и направилась на кухню. В голове будто пусто, а на мир она взирала безразличными глазами. Внутри, за пустотой, плескалось только разочарование от того, что она потеряла, упустила дочь. И от этого было особенно горько.

Подойдя к бару, Анна достала оттуда початую бутылку виски, покупавшуюся для гостей и стоявшую с прошлого Нового года, свернула крышку и налила напиток прямо в кружку, заполнив ее больше чем наполовину.

Выпила она не все — после третьего глотка горло стянуло спазмом, в нос шибанул сивушный дух, и ей стоило большого труда сдержать позывы пищевода вернуть выпитое обратно. Скривившись, Анна схватила стоявший рядом кувшин — не обращая внимания на проливающуюся мимо воду, которая оставляла мокрые разводы на футболке. От воды привкус алкоголя во рту стал еще резче, неприятнее.

Поставив громко стукнувшийся кувшин на стол, Анна поморщилась. Но почти сразу же внутри, в желудке, появилось ощущение теплоты, которая постепенно растекалась по всему телу. Анна постояла немного, после чего запустила руку в волосы, вынимая заколку, и встряхнула головой — иссиня-черные, чуть вьющиеся локоны рассыпались по плечам. Положив заколку на столешницу, она направилась в ванную, на ходу снимая и отбрасывая футболку.

Под душем Анна стояла долго. Когда от тепла и выпитого алкоголя у нее начали слипаться глаза, она начала перемежать горячую воду, почти кипяток, с холодными, практически ледяными струями. Посвежев после контрастного душа, Анна выбралась из ванной. Машинально взяв полотенце, очень долго вытиралась с закрытыми глазами. Мыслей почти никаких не было, в груди тянуло пустотой.

Нагой Анна вышла в коридор, направляясь в свою комнату, но у большого зеркала в гардеробной задержалась. Замерев, она осмотрела себя с головы до ног.

«Любовника себе заведи, дура», — прозвучали в голове обидные слова дочери, так больно ужалившие ее совсем недавно. Сейчас, впрочем, внутри было настолько пусто, что никакого отголоска эмоций она практически не ощутила — кроме горечи. Но посмотрела на себя чужим взглядом.

Тонкая талия, плоский живот, крутые очертания бедер — особенно если вот так изогнуться, подбоченившись. Вот только грудь за последние годы потеряла девичий задор, но зато, чуть опустившись с возрастом, приобрела более мягкие, женственные очертания.

Выпрямившись, вздернув носик, Анна воздушно провела рукой себе от левой ключицы до правого бедра, невольно втянув при этом живот от легкого прикосновения.

Красива, успешна, несчастна — вынесла она сама себе вердикт и направилась на кухню. Тепло внутри, подаренное порцией виски, уже рассосалось, трансформировавшись тяжестью в теле, но оставив после себя раскрепощенность мыслей. Как была, голая, Анна подошла к столу, где стояла кружка с недопитым виски, в два глотка прикончила напиток, в этот раз не запивая, а просто задержав дыхание и утеревшись запястьем. Отдышавшись, она все же направилась в свою комнату.

Забравшись под одеяло, свернулась под ним калачиком и некоторое время лежала. У нее по-прежнему царила гнетущая пустота как внутри, так и снаружи.

Зачем теперь жить?

С этим вопросом она неожиданно для себя заснула.

Проснулась Анна как-то вдруг и, моргнув сонно пару раз, поморщилась от неприятной сухости во рту. Потянувшись, с удовольствием чувствуя ласкающую мягкость постельного белья, вдруг замерла. Полежала несколько секунд, надеясь, что появившиеся воспоминания — это всего лишь дурной сон.

Отбросив одеяло, Анна рывком поднялась с постели. Ее сразу повело, а под бровями изнутри навалилась болью тяжесть. Сморщившись, Анна выпрямилась, взяла из шкафа ночную рубашку и, накинув ее, прошла на кухню. Увидев бутылку виски на столе, брошенный на половине приготовления ужин — нарезанные овощи на разделочной доске, сковородку на плите, мигающую мультиварку, она уже окончательно осознала, что произошедшее ей не приснилось.

Часы на стене показывали «21:33». Прекрасный пятничный вечер.

Открыв холодильник и вскрыв пачку сока, Анна хотела было приложиться к ней, но покачала головой, поджав губы.

— Хватит уже! — подойдя к мойке, Анна взяла стакан и налила сок в него. Запив неприятный привкус во рту, она пошла в ванную, где почистила зубы, и после, взяв свой телефон, присела на кухонный диван. Пролистав список контактов, нашла нужный номер: «Мама Светы». Несколько секунд подумав, готовясь к разговору, нажала на кнопку вызова.

В динамике громко заиграла часто крутящаяся на радио популярная мелодия — дернув щекой, Анна чуть отставила телефон в сторону, чтобы музыка неприятно не долбила в ухо.

Три секунды. Пять секунд. Десять секунд. Опустив телефон перед собой, Анна вздохнула и собралась было скинуть звонок, но тут на том конце приняли вызов.

— Алло, Елена? Здравствуйте! Простите, пожалуйста, за столь поздний звонок, это Анна, мама Вероники, подруги вашей дочери, Светланы. Помните, мы с вами общались в апреле, на ее дне рождения? — на одном дыхании произнесла она.

— Анна, здравствуйте! Конечно, я вас помню!

— Елена, еще раз простите за беспокойство, но…

— Анюта, та не стоит, о чем вы говорите! Звоните, наверное, за дочку спросить?

Анна невольно поморщилась при «зво́ните» — правда, не придав этому особого внимания: Елена Калбанова была дородной женщиной, с грубоватыми чертами лица. Ее густая харизма и прямоватый напор, легко переходящий в хамоватость, ощущались даже по телефону. Но насколько она могла быть беспощадна в суждении и отношении к неприятным ей людям, настолько с широкой душой встречала людей, которых считала хорошими. Муж Елены, как и сама Анна, работал в строительном бизнесе, будучи совладельцем крупного холдинга, а Елена исполняла роль матери и хранительницы домашнего очага. Света, подруга Вероники, была ее старшей дочерью.

Калбановы обитали в коттеджном поселке за городом. Оттуда Елена возила детей в детский сад и школу Южного — самого престижного городского района, в котором жила Анна. В детский сад их дочери, Ника и Света, ходили вместе, вместе пошли и в школу, в один класс. Девочки были лучшими подругами, много и часто общались, но так получилось, что их мамы встречались очень редко. За все годы и пары десятков раз не набралось — в основном на родительских собраниях, да два месяца назад Анна приехала за Никой поздно вечером к Елене домой, где ее дочь Светлана устраивала праздник в честь своего шестнадцатилетия. Приехала, но уехала не сразу — распоряжающаяся дома Елена сначала накормила ее за праздничным столом, а потом женщины, так непохожие друг на друга, слегка пообщались. Вернее, общалась в основном Елена, Анна же все больше кивала.

— Да, я по поводу доче… — попыталась между тем она объясниться, но была прервана.

— Да, была она у нас! — Елена редко утруждала себя в том, чтобы дослушать собеседника. — Приходила, взъерошенная, как галка, они со Светкой час не вылезали, все шушукались у себя в комнате.

Анна только порывалась что-то сказать, но Елена не давала вставить ей и слова.

— Дала джазу, да, твоя свиристелка? — продолжала между тем Елена, четко прочувствовав ситуацию, ведь опыта воспитания детей у нее было на порядок больше, чем у Анны. — Да ты не волнуйся, все по плану, давно пора. Девки гулять сейчас ушли, к одиннадцати будут — ты ж понимаешь, у меня все строго. Так что давай, не волнуйся, переночует твоя Ника у нас, чего разборки наводить, а завтра утром подъедешь, заберешь, как раз твоя переспит, успокоится, мысли дурные поутихнут.

В разговоре Елена уже спокойно и естественно для себя перешла с Анной на «ты», не поинтересовавшись ее мнением.

— Елена, спасибо вам большое…

— Та не за что, о чем ты говоришь! Давай, Анюта, у меня тут муж пришел, кормить его надо, кабана. Я те позвоню, как девки нарисуются, уж не волнуйся. Давай, пока-пока.

Услышав в трубке короткие гудки, Анна положила телефон на стол и, усевшись поудобнее, поджав ноги и накрывшись пледом, вгляделась отстраненным взглядом в пространство. Так она и сидела, мимоходом отмечая пустоту, которая никуда не ушла, и отсутствие всяких мысли. Как отрезало. Да и не хотелось ни о чем думать.

Через десяток минут Анна устала от тишины и потянулась за пультом от телевизора, даже не посмотрев, на каком канале он ожил, наполнив кухню звуком. Не обращая внимания на монотонное бормотание, Анна просидела еще некоторое время, а после провалилась в легкую, неспокойную дрему.

Разбудил ее телефонный мягкий перезвон — оповещение об смс. Вскинувшись сквозь дрему и отбросив плед, Анна потянулась к столу и, сонно щурясь, всмотрелась в экран. Взгляд выхватил время: «23:18». Посмотреть, от кого сообщение, не успела — заиграла мелодия вызова.

«Мама Светы» — заполнила надпись дисплей.

— Да, слушаю, — голос со сна был чужим, хриплым.

— Алло, Анечка, зая моя, у нас плохие новости.

— Какие? — беззвучно выдохнула Анна.

— Пришла, значит, пигалица моя домой. Одна пришла, курица драная. Где твоя Ника, не колется. Расстались они, говорит, разошлись. Не то что знает и молчит, а точно не знает, я уж тебе точно говорю — у меня не забалуешь, если б знала, то сказала. Но говорит, что уехала Ника кататься куда-то со своими знакомыми. А моя-то хоть и ветер в голове, ты ж понимаешь, но у нее-то ума хватило с ними не ехать, а твою-то Нику удержать не смогла. Вот такое дело. И трубку-то твоя не берет — я и со Светкиного ей телефона звонила.

Анна зажмурилась, пытаясь решить, что сейчас надо делать.

Гнетущая пустота внутри никуда не ушла, но она понимала, что сейчас Нику надо найти, потому что в таком состоянии и при таких обстоятельствах она точно может натворить дел. Но Елена уже все решила за нее — она знала, что делать.

— Слушай, я тебе только что с эсэмэской телефон скинула, позвони. Короче, зовут его Женя, пасынок мой, немного старше твоей, в одной гимназии с ней учился. Я-то, понимаешь, позвонить ему не могу — мы с ним немного в ссоре и семейном недопонимании. Но ты позвони. Так-то он мальчик хороший, скажи, что от меня. Он-то хоть и хороший, да дома уже год как не живет, всю местную шваль знает. Скажи ему, что твоя Ника уехала с каким-то… как его зовут? — голос слегка отдалился, но прозвучал громче. — С каким-то Андреем Чесноковым она уехала, на белой восьмерке с салатовыми бамперами. Скажешь ему это, он наверняка поймет кто, найдет твою Нику. Давай, Анюта, звони ему, а после мне перезвони.

— Спасибо, я… — начала было говорить Анна, но Елена уже сбросила вызов.

Посмотрев сообщение, Анна набрала указанный там номер. Вопреки опасениям, на звонок ответили почти сразу.

«Ну да, немного старше — сколько ему — семнадцать? — подумала про себя Анна. — Лето, вечер, пятница — куда уж в таком возрасте спать в это время».

— Же… Евгений? — не сразу решила, как к нему обращаться, Анна.

— Да, я.

— Евгений, здравствуйте, меня зовут Анна. Пару минут уделите?

— Давайте попробуем, — прозвучало на том конце провода. Анна едва-едва взметнула брови — если бы не узнаваемый юношеский оттенок в голосе, можно было бы подумать, что трубку взял не подросток. Настолько рассудителен был тон ответов.

— Женя, я мама девушки, Вероники, она в четвертой гимназии учится, в девятом «А» классе. Танцует, на конкурсах городских побеждала пару раз, может быть знаешь такую? — Анна сама только что непроизвольно перешла с собеседником на «ты», как и Елена недавно в разговоре с ней.

Юноша на том конце провода между тем немного помолчал.

— Может быть, и знаю. А в чем вопрос?

— Женя, мы с ней сегодня немного поссорились, и она сейчас не дома. Ты, думаю, можешь понять, что я за нее волнуюсь, а она в таком состоянии, что может натворить глупостей. У меня к тебе просьба — помоги ее найти, — Анна вздохнула. — Она уехала кататься с неким Андреем Чесноковым на белой восьмерке с салатовыми бамперами.

— Откуда вы мой телефон узнали?

— Мне его дала Елена Калбанова, мы с ней хорошие знакомые.

На другом конце трубки воцарилась тишина.

— Женя, помоги, пожалуйста. Я за нее очень волнуюсь, — неожиданно для себя произнесла Анна, заполняя паузу.

— Хорошо, — ответил ей спокойный голос с обратной стороны телефона, — ждите, сейчас я попробую и перезвоню.

— Отлично, спасибо, — сказала Анна, но в трубке уже коротко пиликало гудками.

Посидев немного, она поднялась с дивана, поставила чайник и, понемногу приходя в себя, убралась со стола, а после направилась к раковине, полной посуды. Но стоило только ей отрегулировать нужную температуру воды, как раздалась мелодия вызова.

Наскоро вытерев руки, она подскочила к столу и, увидев знакомое сочетание цифр, пару раз провела мокрым пальцем по дисплею — жидкость размазывалась по экрану, и телефон отказывался реагировать на прикосновения.

— Алло! Да! — произнесла она взволнованно.

— Анна, по поводу вашей дочери. Я ее нашел.

— Где она?

— Вам адрес надо сказать?

Анна подумала всего пару мгновений. Она понимала, что встреча с дочерью сейчас, и особенно попытка увезти ее домой, вряд ли приведет к чему-либо хорошему.

— Евгений. Знаете что. Скажите мне, пожалуйста, как матери, — Ника в нормальном состоянии? Ей ничего не угрожает? Ну, вы понимаете, о чем я. Она там трезвая, пьяная — ни о чем жалеть не будет после? И вот еще что. Если честно, я не хотела бы за ней приезжать именно сейчас — если все в порядке.