Тень Махаона

Алекс Грей

Будучи известной и уважаемой виолончелисткой и преподавателем консерватории, Алина, волею судьбы, оказывается втянутой в мир рок-н-ролла. Талант, трудолюбие и понимание музыки позволили ей и её группе довольно быстро подняться в рок кругах. Кроме этого, она регулярно посещает Дом престарелых, где проведывает своего старого друга. У неё появляются новые друзья и новые подруги, благодаря которым Алина попадает в ситуацию, когда возникает вопрос: «А кто же я, на самом деле?» Начиная разбираться в этом, она узнаёт много ранее неизвестного и о своих друзьях, у которых, так же, как и у неё, свои секреты и не отвеченные вопросы. Алина понимает, что человеческая жизнь не может быть однобокой, остаётся лишь разобраться, в каких ситуациях она – это именно она, а не её тень…

1. Кристина

Такси несло Алину по пустеющим вечерним улицам готовящегося к уик-энду города. Именно в это время, в пятницу вечером, город начинал преображаться. Он превращался из напыщенно-делового мегаполиса со своими нравами и характером в весёлый, задорный и готовый к приключениям город. Особенно этот контраст был заметен летом, когда ванильный свет от заходящего солнца сменялся яркими и резкими лучами мерцающих и мигающих реклам и вывесок. Алина сидела на заднем сидении старенького такси и наблюдала за этими сказочными превращениями. Мимо неё проносились закрывающиеся магазины и открывающиеся ночные клубы и рестораны. Многие светофоры уже перешли на дежурный режим, сменив свои зелёно-красные огни на мерцающие жёлтые, давая тем самым беспрепятственный проезд тем, кто хотел сделать вечер пятницы ещё острее и веселее. Салон такси наполняла лёгкая саксофонная музыка, но эта музыка сейчас диссонировала с настроением Алины, и она чувствовала лёгкое раздражение от этой навязчивой сентиментальности. Весь день она провела в консерватории со своими студентами и довольно устала от классики. Сейчас ей хотелось простой тишины. И то, что она ехала в ночной клуб на встречу с друзьями, её нисколько не радовало, так как она понимала, что никуда ей не удастся спрятаться ни от яркого света, ни от громкой музыки, ни от своей хорошей, но очень навязчивой подруги Кристины. Именно Кристина, как именинница, и была зачинщицей сегодняшней тусовки. Но пригласила она друзей в клуб не просто для празднования своего Дня рождения. Именно сегодня в этом клубе должен был состояться концерт известной рок-группы «Медведь и компания», которую Кристина и Алина просто обожали ещё со времён студенчества.

Словно услышав её мысли, таксист переключил канал радио, и из динамиков ударил резкий, но мелодичный гитарный дисторшн. Алина сразу узнала эту радиостанцию, а цифры 103,5 на дисплее радиоприёмника периодически сменялись надписью «Радио Рокс». Он добавил громкости, потом повернулся в пол оборота к Алине и спросил:

— Ты не против?

— Что? — переспросила Алина, не сразу сообразив, что обращаются именно к ней.

— Я спрашиваю, ты не будешь против, если я по громче сделаю?

— А, нет, конечно. — она улыбнулась. — А Вы любите рок?

— Ну да, люблю. А тебя это удивляет?

— Да, нет… Просто… — Алина не знала, как сказать, и пыталась подобрать нужные слова.

— Просто что? Что я уже старый, ты сейчас думаешь? Типа, какой может быть рок, ему бы слушать шансон или Кобзона. — таксист улыбнулся и убавил немного громкости.

— Ну, если честно, то да. Не часто же встретишь тех, кто любит рок, тем более, Вашего возраста. Хотя, это как раз музыка Вашей молодости, разве нет?

— Ну да, типа того… — протянул таксист. — Мне же уже седьмой десяток пошёл, а когда мне было лет двадцать пять — тридцать, как тебе сейчас, то я сам в рок-группе играл. Золотые времена были… — мечтательно произнёс он. — Студенчество… нас тогда гоняли за неидейную музыку, а мы в гараже оборудовали себе мини-студию и играли, то «Машину времени», то «Deep Purple». Эх, хорошие времена были, не то, что сейчас. Хорошо, хоть вот «Радио Рокс» есть, ностальгия прямо.

— Это круто! — с восторгом ответила Алина, а у самой в памяти промелькнула мысль о том, что такое уже когда-то было, и было это именно с ней. Студенчество, рок-н-ролл, подвалы, гаражи, самодельные гитары, первые рок-фестивали… — Но Вы мне льстите. Мне уже давно не двадцать пять и, даже, не тридцать. — она улыбнулась, встретившись взглядом с водителем в зеркале заднего вида.

— Да? Не буду спрашивать о твоём возрасте, это не совсем корректно, но выглядишь ты всё равно на неполные тридцать.

— Спасибо за комплимент. А я ведь тоже рок люблю. У меня хоть и консерваторное образование, но в машине у меня тоже только эта станция и настроена. Переключаю на диск иногда, когда реклама. Так что мы с Вами на одной волне.

Машина остановилась рядом с толпой, которая штурмовала вход в клуб. Желающих попасть на концерт группы было явно больше, чем мог принять зал.

— Ну вот, мне сюда. Спасибо. — сказала Алина.

— Так ты на концерт?

— Ага, подруга юбилей празднует, и решила праздновать под рокешник. Вот и собрала всех нас здесь.

— Повезло же вам! Ну, отдохните там хорошенько!

— Знаете, а я бы Вас с собой взяла на концерт, я же вижу, что Вы хотите, но… — она замялась. — Просто я сама приглашена…

— Да ну что ты! Спасибо тебе за такие слова, мне очень приятно. Ну, беги уже к своей подруге.

— Спасибо. — Алина полезла в сумочку, чтобы расплатиться, но водитель остановил её:

— Иди уже, — он улыбнулся. — Я сегодня любителей рока, да ещё таких милых, бесплатно вожу. Ну, как бонус за приятную беседу и тёплые воспоминания.

— Ой, спасибо огромное! Но, неудобно, как-то.

— Удобно, удобно, беги, а то ждут тебя, наверное.

— А можно, я визитку Вашу возьму? Буду только Вас заказывать.

Она взяла визитку с шашечками и номером телефона. «Олег Павлович — доставка в любую точку суши» — прочитала она, поблагодарила таксиста и с букетом наперевес, пошла пробиваться сквозь толпу к входу в клуб.

Сквозь шум она с трудом смогла объяснить администратору, что её здесь ждут. Её провели к столу, за которым уже собрались все её друзья и друзья Кристины, которых она даже не знала. Они все были в приподнятом настроении, весело кричали и смеялись. На соседнем столике громоздились горы подарочных коробок и цветных бумажных пакетов с подарками, в вазах стояли различные букеты всех цветов радуги. Когда она подошла к столу, Кристина выбежала ей на встречу и бросилась на шею с криками:

— Привет, Рыжая!

— Привет, Крис! — прокричала Алина, стараясь перекричать низкие частоты очередного техно-кавера на известную роллинговскую «Satisfaction». — Хочу тебя отхеппибёрстдать!

— Так давай, начинай!

— Крис… У меня такое впечатление, что я знаю тебя лет сорок…

— Ах, ты ж… — засмеялась Кристина. — Обожаю тебя! Пошли к столу!

— Да подожди, дай сказать, всю мысль сбила. Короче, сбычты всех мечт, по больше верных, надёжных и, главное, скромных друзей, таких, как я, только мажорных нот и гладких струн, да и вообще, терпения тебе и покоя! А всё остальное ты имеешь! Люблю тебя!

— А жениха ты мне чего не желаешь?

— Да сколько же можно? Тебе всё сложнее становится выбрать из твоих поклонников, чем просто найти кого-то. Не прибедняйся. Мне кажется, что ты просто уже устала раздавать автографы.

— А ты не завидуй, я тебе предлагала со мной ехать, а ты всё в своей «консе» хотела остаться. Ладно, ещё поговорим на эту тему. Пошли, накатим, что ли.

— Крис, постой. Это тебе… — Алина протянула Кристине небольшой пакет с коробочкой вишнёвого цвета.

Кристина развернула коробку и, от удивления открыв рот, так и застыла посреди зала.

— Алина! Да ты с ума сошла! — она бросилась ей на шею и расцеловала подругу.

На дне коробочки, на вишнёвом бархате лежали серёжки в виде скрипичного ключа, брошь в форме ноты и довольно большой кулон в форме виолончели на цепочке. Всё это было изготовлено из белого золота и инкрустировано какими-то дорогими камнями.

— Блин! Подруга! Я хочу это надеть прямо сейчас. Пошли, припудрим носики. — и, не дожидаясь ответа, потянула Алину в другой конец зала, бросив своим друзьям: — Мы сейчас вернёмся, не скучайте.

Они вернулись к столу, где кипело веселье минут через десять. Две верные подруги, проучившиеся десять лет в одном классе и пять лет в одной группе консерватории, сейчас имели возможность встречаться всего несколько раз в год и, поэтому, им никак бы не хватило даже суток, чтобы рассказать все новости и поделиться своими переживаниями и мыслями.

Алина была одета в короткое ярко-красное платье, на ногах были такие же красные туфли на высокой шпильке. Всегда любившая красный цвет волос, рыжая и конопатая от природы, сегодня Алина казалась особенно огненно-рыжей. Её короткая причёска, открытый затылок и высокая шея как нельзя лучше подчёркивали её аристократическое положение в обществе. Именно так, по её понимаю, и должна была выглядеть современная виолончелистка, не смотря даже на то, что она была преподавателем с докторской степенью в государственной консерватории. Не менее эпатажно выглядела и Кристина. Чёрное коктейльное платье очень подходило к её жгуче-чёрным длинным волосам. И на этом строгом чёрном фоне сейчас красовались и переливались в лучах неоновых огней подаренные Алиной драгоценности.

— Так, ну-ка быстренько налили все, и мне, и Алине! — прокричала Кристина. — кто тут тост собирался говорить? Давайте, давайте, поздравляйте меня, а то скоро концерт начнётся.

— Да что тут говорить! — сказал блондин с лёгкой небритостью, в яркой гавайской рубахе с расстёгнутым воротом. — Что можно пожелать женщине, которая в свои, не будем уже срывать, мы и так все знаем… сорок, достигла таких вершин, о которых мечтают всю жизнь миллионы молодых музыкантов, женщине, которая ездит на кабриолете и играет на виолончели, которая стоит дороже этого самого кабрио! Поклонников море, светлый ум и неувядающая красота — это всё наша Кристина! Кристина, за тебя! Ты — лучшая, такой и оставайся!

— Да, и найди уже себе кого-нибудь! — выкрикнула одна из её подруг.

— За тебя! — подхватили остальные.

Они пили и веселились, рассказывали разные истории, вспоминали молодость, студенчество, потом снова пили и снова смеялись. Алина наблюдала за всем этим немного со стороны. Она всегда чувствовала себя не очень уютно среди незнакомых людей и в разношёрстных компаниях.

— Алин, чего грустишь?

— Да не, Кристина, всё нормально. Просто отдыхаю и тобой любуюсь, смотрю, какие друзья у тебя прикольные, весёлые и безбашенные, даже не скажешь, что они ежедневно играют Чайковского и Баха.

— Ещё Вивальди забыла и Рахманинова! — засмеялась Кристина. — Да ты же большинство из них знаешь.

— Крис, а ты чего вдруг решила здесь праздновать? Не в столице? Твой дом же теперь там, ты даже родителей отсюда увезла.

— Да ты не поверишь. — Кристина продолжала смеяться, пританцовывая сидя на диване.

— А вдруг поверю. — ответила Алина.

— Дура ты! Я просто захотела с лучшей подругой отметить!

— Обожаю тебя! — Алина притянула Кристину к себе и крепко обняла. — Так, где твои рокеры, уже полчаса, как петь должны, а они даже инструменты не строят. Или всё отменяется?

— А хрен его знает. — сказала Кристина. — Сейчас пойду, узнаю, чего они там тормозят.

— Да ладно, сиди, мы же к тебе пришли, а не их слушать.

— Не, ни фига, уже час ночи, у меня сорок первый год пошёл, и мои друзья должны получить от меня этот подарок.

— В каком смысле от тебя? — удивилась Алина.

— Ну… — протянула Кристина. — Да это я просто так сказала.

— Нет, давай колись. Ты что, забашляла за это всё?

— Почти… Да расслабься и отдыхай. Алин, не забивай себе голову всякой фигнёй. Я сейчас вернусь.

Кристина встала из-за стола и твёрдой походкой, не смотря на двенадцатисантиметровые шпильки, направилась к сцене и исчезла за углом. Алина продолжала рассматривать клуб, танцующую толпу, веселящихся друзей Кристины. Вся эта клубная культура была для неё не новой, но довольно непривычной, поскольку, уставая от классической ежедневной музыки, Алине вечерами хотелось просто тишины. Она покрутила в стакане налитую ей в виде какого-то замысловатого коктейля зеленоватую жидкость, устало откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза. В этот момент на её плечо аккуратно, словно невзначай, опустилась чья-то рука. Алина приоткрыла глаза и медленно повернула голову в сторону взявшегося вдруг ниоткуда соседа. Обладателем этой руки, поглаживающей её по плечу, был молодой человек, по виду её ровесник, довольно презентабельного вида. Алина посмотрела парню в глаза, встретив в них уверенность и какую-то особую глубину, потом перевела взгляд на его руку, всё так же безмятежно лежащую на её плече. Кисть этой руки украшал позолоченный циферблат довольно дорогих часов марки Tissot и запонки из чёрного серебра на белоснежном манжете шёлковой рубахи с какими-то иероглифами. Алина ухмыльнулась. Она не могла сказать с уверенностью, был ли этот пижон из числа приглашённых или друзей Кристины, но его поведение и самоуверенность не вызывали у неё никаких положительных ассоциаций.

— А почему не Rolex? — с лёгкой улыбкой спросила Алина, кивая на его часы.

— Rolex — это понты для пузатых депутатов, равно, как и Bentley или Vertu. Я люблю дорогие качественные вещи, но не люблю переплачивать за эти непонятные понты.

— А по-моему вот эти запонки — это и есть понты. — Алина аккуратно взяла его руку и, пригнув свою голову, сняла её со своих плечей.

— А мне нравятся запонки. Только лохи носят рубахи с пуговицами на рукавах.

— Да лохи и по-китайски читать не умеют.

— А при чём тут по-китайски?

— Ну, ты хоть знаешь, что на твоих запонках написано? Там же китайский иероглиф.

— Сама ты китайская! Это я в Японии купил у известного ювелира. Чёрное серебро и инициалы мастера. — он стал рассматривать иероглифы на своих запонках, словно сам засомневался. — И вообще, ты то откуда знаешь, что тут написано?

— А я и не знаю. — спокойно ответила Алина. — Но запросто могу отличить китайскую словесную «многоэтажную» азбуку от простой японской слоговой. Там всего-то — хирагана и катакана.

— Чего? — удивился незнакомец.

— Да ничего. Говорю, что у японцев всего две слоговых азбуки, и иероглифы у них простые. Так что передавай привет китайскому ювелиру из Японии… Умник.

— Слушай, ты откуда такая умная?

— Да есть места, но тебе, видать, туда не по пути.

— Слушай, не знаю как тебя?

— Алина меня… Джентльмен хренов… — последние слова Алина произнесла тихо и постаралась их сказать в унисон с нарастающей музыкой, но не была уверена, что тот, кому эти слова предназначались, их не услышал.

— Алина… А я — Род. Будем знакомы.

— Не могу сказать, что мне приятно, но будем знакомы.

— Так вот, Алина, ты слишком высокого мнения о себе, хотя из себя ты вообще ничего не представляешь.

— То-то ты обниматься полез…

— Да кому ты нужна… Обниматься… Ты себя видела со стороны? Рыжая, конопатая, ни рожи, ни кожи. Платье с секонд-хенда, наверное. Крис рассказывала, что у неё в провинции есть подружка, но я не думал, что всё на столько плохо.

— Слышь, ты, красавчег… отвали, а? Я тебя не трогаю и ты от меня отстань. Я здесь не с тобой общаться пришла, а к Кристине на днюху. И не порть ей праздник, пижон столичный. — Алина взяла в руки стакан и, стараясь держать себя в руках, не спеша сделала несколько глотков. Нежное тепло зелёного «мохито» медленно растекалось по всему телу. Как бы не раздражал Алину этот не прошенный сосед, ей абсолютно не хотелось встревать в какие-либо конфликты. Она прикрыла глаза и снова откинулась на спинку дивана. Шум музыки заглушил последние слова её собеседника, и она медленно начала «уплывать» под низкие частоты известных каверов.