СатАна. Пламенная душа. Том 1

Алекс Владимиров

«Сев окончен, пора пожинать плоды». (с)Ей удалось… Она избавилась от проклятия… Но какой ценой? Эллидия не прощает тех, кто совершает ошибки. Но ей безразлично мнение мира. Самый главный вопрос – сможет ли она сама простить себя?Теперь перед ней новый путь. Возможно, где-то там впереди она наконец найдёт все интересующие её ответы. Сможет ли она всё исправить? И как её очередная миссия отразится на тех, кто до сих пор остаётся жив…

ЧАСТЬ 1: ПРОТЕКТОР

Глава 1: Возвращение

В любой дороге всегда нужно помнить о доме. Ты жаждешь сокровищ. Ты стремишься к приключениям. Но лишь только дом всегда будет ждать тебя обратно. Не важно — в случае успехов или же неудач. Ведь нет места лучше дома.

Запись из бортового журнала «Искателей»

Большая кроваво-красная луна заполонила собой добрую половину сияющего неба, в то время как её младшая сестра замерла где-то в отдалении. Таясь, но готовая в любой момент перехватить инициативу.

Было довольно светло. Ночь ещё не вступила в свои права — но и день уже успел утратить былую силу. Они столкнулись где-то на самом краю небосвода, ознаменованные свечением двух полных лун, дабы в очередной раз посоревноваться в могуществе.

Картина неземного противоборства могла зачаровать при одном лишь только взгляде на её неимоверное величие. Образа фиолетовых молний разрывали собой бледно-розовый купол, образуя в нём миллионы дивных трещин. Но грома не было. Был лишь свет, что сочился из всё новых и новых ран поверженного неба. Свет, не сравнимый ни с чем доселе виданным в этом мире…

Но для тех, кто сейчас был на земле, этот свет не сулил совершенно никакой надежды…

Горели три крупных костра, расположенные правильным треугольником. А между ними, на сколоченных явно на скорую руку лежанках, покоились три обнажённые девы. Их тела были крепко связаны, позволяя шевелить разве что пальцами рук и ног да разбитыми в кровь коленками. Обветренные губы девушек медленно нашёптывали что-то — по всей видимости, какую-то молитву. Глаза были красны от давно уже высохших слёз и устремлены к небу. К небу, что не в силах было помочь, занятное собственными противоречиями…

А по центру этой жуткой земной картины была ещё одна фигура. Полноватая и сгорбленная, она разительно отличалась от давешний стройных девиц.

Старуха, завёрнутая в грязно-коричневый балахон, стояла между трёх костров и, поочерёдно обращаясь к каждому из них, коротким изогнутым ножом чертила в воздухе какие-то знаки.

— Дух земного пламени Торндес, взываю к тебе! Провозгласи свою милость и наполни эту сушу теплом своим, дабы моя жертва была принята, а зов — услышан!

Полыхнувшее пламя одного из костров ярко осветило лицо женщины, что на деле оказалось ещё отвратительнее, чем могло показаться в тени. Обрубок когда-то явно очень крупного носа занимал всю его центральную часть, зияя по сторонам двумя абсолютно чёрными дырами. Глаза ведьмы, напротив, были совершенно белы, словно вся жизнь исчезла из них уже очень много лет назад. Её худые впалые щёки были покрыты многочисленными язвами и трещинами, что неимоверно тонкими ниточками расходились по всему остальному лицу.

Судя по всем внешним признакам, старуха уже не была жива. Казалось, ещё мгновение — и она просто разлетится на кусочки, рассыпится в прах, что секундой позднее будет просто развеян по ветру… Однако же этого не происходило. Она двигалась. Дышала. Говорила. И вся та злоба, что изливалась наружу при каждом её слове, свидетельствовала о том, что ведьма не намерена просто так покидать этот мир…

— Дух небесного огня Адейнис, взываю к тебе! — продолжала она свой жуткий наговор, ни на миг не переставая черить в воздухе всё новые и новые руны, — Провозгласи свою милость и окрапи эту сушу дыханием своим, дабы моя жертва была принята, а зов — услышан!

Второй костёр полыхнул. Пламя становилось всё яростней. Связанные девушки стали мокры от пота, однако саму ведьму жар, казалось, совсем не смущал. Напротив, с каждой новой секундой её движения становились всё интенсивнее. Всё жёстче.

— Дух глубинного жара Тригойдек, взываю к тебе! — обратилась она к третьему костру, — Провозгласи свою милость и раздроби своим стоном саму твердь земную, дабы моя жертва была принята, а зов — услышан!

Теперь уже все три столпа алого пламени полыхали почти до самых небес. Они журчали, клокотали, словно намериваясь впитать в себя всё естество этого мира. Впитать — чтобы разгореться ещё сильнее…

— Джети! Джет! Очнись!

Он открыл глаза, и первое, что удалось увидеть, — это яркое пламя, полыхнувшее почти в самое лицо. Попытался закрыться руками — не получилось. Руки не слушались, словно их вовсе не было… ЧТО ЗА?!

Он с опаской огляделся, боясь подтвердить свою страшную теорию… слава богу, всё хорошо. Он просто привязан к какому-то здоровенному столбу, а рук не чувствует лишь потому, что они, скорее всего, сильно затекли… Нет, конечно, тот факт, что он был связан, не сильно обнадёживал, но это всё же лучше, чем остаться калекой…

— Джет, ты как?

— Ди? Ты тоже здесь?

— Да, прямо за спиной.

— Сможешь развязать меня?

— Если бы! — в его голосе послышалась горькая усмешка, — Кажется, она нас сцапала…

Память потихоньку начинала возвращаться. Большой заброшенный дом. Они очень близко подобрались к похитителю, на чьей совести было исчезновение уже трёх девушек. Улики привели сюда. И теперь он не должен был скрыться.

На этажах всё было пусто — и тогда они спустились в подвал. Девушки оказались там: они были обездвижены, напуганы — но всё ещё живы! Нужно было освободить их и убираться — во всяком случае, именно это предложил Ди. Он не стал спорить. Начал развязывать одну из них… но тут что-то произошло…

Появилась эта странная старуха. Она лишь усмехнулась направленным на неё огнестрелам — а затем растворилась в воздухе. Секунду спустя Ди взвыл и отлетел куда-то к стене. А затем и сам Джет понял, что земля уходит куда-то прочь у него из-под ног…

И вот он очнулся здесь. Привязанный к столбу вместе со своим другом возле небольшого холма, на котором горело сразу три огромных костра. Костра, в центре которых разворачивалось какое-то странное действо…

— Что там происходит?

— Понятия не имею! — отозвался Ди и резко потянул на себя верёвки — странно, но это Джет почувствовал, — Наверное, она творит какой-то свой поганый обряд. Хочет принести бедняжек в жертву!

— Но кто она?

— Видимо та, за кем мы всё это время охотились…

— Но почему тогда мы всё ещё живы?

Действительно, почему она оставила их в живых? Хочет поглумиться? Чтобы они понаблюдали, как она приводит свой ритуал в исполнение, и ничего при этом не могли сделать? Или у неё на их счёт ещё какие-то планы?

— Не знаю, — хмуро отозвался Ди, — Возможно, она оставила нас на десерт.

— Гадство! — ругательства словно сами собой слетали с губ, — Можешь помочь? Нужно перетереть эти клятые верёвки!

— Я пробовал, но они как будто зачарованы…

— У тебя есть, чем их перерезать?

— Был нож в кармане, — грустно вздохнул Ди, — Но разве ж до него дотянешься?

— Дьявол!

— Эй, парни! — лицо ещё одного мужчины возникло перед ними как будто из ниоткуда, — Джаред… Клавдий… Вы как тут? Держитесь?

— Барни?! — возопил Джет, глядя на него. Никогда раньше он ещё не был так рад видеть эту рыжую физиономию! — Как ты тут?..

— Не важно, — махнул он рукой и достал небольшой ножик с рунической оконтовкой, — Здорово же вас скрутили! Ну ничего, сейчас мы всё это мигом…

— Нет, подожди, — тёмноволосый пленник что есть мочи замотал головой, — Там на холоме — три девушки. Их хотят принести в жертву! Нужно спасти сначала их!

— Ничего, — усмехнулся Барни, поигрывая многочисленными веснушками на лице, — С ними всё будет хорошо… Я позвал помощь…

Фигура в тёмном плаще мерно ступала по скользкой траве, направляясь прямо к трём полыхавшим кострам. Глубокий капюшон надёжно скрывал лицо девушки, однако её мощные ботинки на широком каблуке, да и стройная фигура, что проглядывала даже сквозь размашистые полы её одеяния, говорили о том, что это была именно представительница прекрасного пола.

В руках воительница держала два длинных узких меча, на лезвиях которых, в силуэтах многочисленных рун, резвились отблески близкого пламени. Они бы опущены, скрежеща остриями по вязкому дёрну, однако было ясно, что всего одно мгновение — и внешнее спокойствие внезапной гостьи может тут же смениться настоящим яростным вихрем. Вихрем, с которым даже столь могучему пламени будет непросто совладать.

— Так значит вот, кто нарушает покой нашего города, — незнакомка остановилась у самых костров и водрузила одну из боевых катан себе на плечо, — Кажется, ты ошиблась местом. Преисподния была двумя остановками ранее.

Ведьма, по всей видимости, уже готовая приступить к заключительной части своего ритуала, замерла. Её изогнутый нож, что уже перестал чертить в воздухе всевозможные знаки, опустился вниз. Сама же старуха своим омерзительным лицом повернулась к гостье и гневно скривилась, став при этом ещё отвратительней.

— Кто ты? — её скрипучий голос наполнили нотики явного раздражения, — Зачем ты вторгаешься в мой обряд?

— Неплохие вопросы, — подтвердила девушка, — Кто я? — она скинула капюшон, позволив чёрной как смоль гриве волос разбрызгаться по плечам. Приэтом её глубокие, слегка зауженные глаза с издёвкой глянули на собеседницу, — Моё имя Найзара Версет, Верховный страж и первый меч клана Тарвати. А что касательно того, зачем я здесь, — она сделала короткий шажок и тут же сложила мечи в боевую стойку, — Всего лишь для того, чтобы проследить, что ты доберёшься до пункта назначения.

Ещё несколько секунд ведьма, не двигаясь, стояла на месте и спокойно взирала на незванную гостью. А затем разразилась диким хохотом.

— Боюсь, девчонка, у меня нет времени, чтобы и дальше вести с тобой разговоры. Хотя, признаюсь, они занятны, — всё ещё кривя сухое подобие губ в странной улыбке, ведьма пошла навстречу к воительнице, — Но вот на то, чтобы сделать тебя частью ритуала, я, пожалуй, минутку найду…

Костры вновь ярко полыхнули, освещая костлявый силуэт старухи, что всё ещё крепко сжимала кинжал. А в следующую секунду она исчезла…

Короткий росчерк — почти как солнечный блик на стекле — возник где-то справа. Девушка тут же подняла меч, приняв на него изогнутое лезвие, и, крутанувшись в сторону, рубанула наотмашь. Пусто. Ведьма растворилась даже раньше, чем сталь успела ринуться к ней.

Новая атака — её Найзара почувствовала уже скорее интуитивно, поскольку глаз на своём затылке, увы, не имела. Однако же, успев уйти в сторону, она вновь рубанула воздух в направлении удара — и снова мимо! Проворная старуха, ничего не скажешь…

Очередное появление ведьмы чуть было не застало её врасплох — но верные катаны, как всегда, не подвели. Одной она отразила летящий прямо ей в сердце нож, а другой сумела-таки чиркануть неугомонную душегубку по и без того уродливой щеке. Крови не было. На самом кончике меча осталась лишь какая-то желтоватая жидкость, больше походившая на гной.

Стряхнув с оружия ненужную пакость, Найзара вновь приняла боевую стойку, готовая отражать дальнейшие удары. Однака их не последовало. Небольшой царапины старухе хватило, чтобы охладить свой пыл и, материализовавшись на значительном расстоянии, устремить гневный взгляд на воительницу.

— Мерзавка! — крикнула она, — Решила обидеть бабушку?

— Таких, как ты, не только обижать надо… и, кстати, из чего ты вообще сделана? — вспомнила девушка давешнюю слизь, — Хоть что-то живое ещё осталось?

— Да, ты хороша, — проигнорировала вопросы ведьма, — Такие им нравятся. Они будут в восторге.

— Кто «они»? — хмыкнула Найзара, на всякий случай бросив взгляд по сторонам, — Ты вообще себя слышишь? Или вконец обезумела?

— Да, в полном восторге! — словно не слыша её, продолжала причитать старуха, — Явитесь же! Айхендиархе!

Огонь вновь полыхнул. Но теперь жар вряд ли исходил от костров — скорее от того, что зарождалось в их глубинах. Явные человеческие очертания просматривались в каждом из них. Они росли, словно впитывая в себя мощь неудержимого пламени.

Однако очертания — это, пожалуй, всё, чем эти сущесва походили на людей. Ведь то, что вышло из недр горнила, сложно было даже отдалённо назвать человеком. Скорее это были какие-то духи или же големы, полностью состоящие из огня. У них не было лиц, или хотя бы какого-то отдалённого подобия глаз — только пламя, состовлявшее всё их естество. Подобно крови тёкшее в их жилах…

Костры за спинами трёх новосотворённых сущностей остались медленно тлеть, утратив своё былое неистовство. Но в них уже и не было нужды: вся их неописуемая мощь теперь пылала в существах, что медленно, шаг за шагом, сжимали кольцо вокруг Найзары.

— Жарковато тут, — бросила воительница, видя, как от её одежды начинают подниматься вверх тонкие струйки пара, — Как насчёт слегка охладиться?

Плохо не быть водным магом — особенно когда три огненных исполина хотят сделать из тебя подобие хорошо прожаренного жаркого с тёмной хрустящей корочкой. Бурлящий поток воды здесь бы явно не помешал…

Однако её стихийных знаний хватило лишь на то, чтобы создать в воздухе миллионы крохотных капель и незамедлительно пустить их в противников. Это было явно недостаточно, чтобы справиться с подобного рода существами — но хватило, чтобы затормозить их на несколько секунд, и, накинув на себя энергетический щит, уйти в сторону. За пару мгновений до того, как на том месте, где она только что стояла, земля превратилась в пылающие угли…

— А вы горячи! — подытожила девушка, медленно отступая и всё ещё не зная, как быть.

Повернувшись к ней, огненные големы стали расходиться в стороны, очевидно вновь пытаясь взять воительницу в кольцо. И хотя они были не очень расторопны, один лишь шаг их громоздких ног мог с лёгкостью компенсировать с десяток её. Более того, создавалось впечатление, что даже сейчас существа продолжали расти. Они уже опережали девушку минимум на два торса — а что будет, если битва затянется? Есть ли у них предел?

Хорошо хоть ведьма всё это время оставалась в стороне, явно не собираясь принимать никакого участия в развязавшейся гонке. Более того, она словно и вовсе потеряла какую-либо связь с внешним миром, находясь в подобии некоего транса. Может, это она управляет существами? В таком случае, сгинут ли они, если покончить с ней? Вполне вероятно. Жаль только проверить данную теорию будет проблематично — чёрта с два они пропустят кого-нибудь к старухе…

Широкая огненная рука одного из гигантов, по размерам больше походившая на большущий фонарный столб, пронеслась перед самым лицом девушки. Благо остальные двое при этом оставались в стороне, так что она успела вовремя отпрыгнуть. Но второй великан тут же сделал шаг вперёд — и Найзаре стоило огромных усилий, чтобы не оказаться погребённой под его массивной стопой.

Итак, слабее они не становятся. Напротив, с течением времени их сила, похоже, только возрастает. Костры их тоже не сдерживают — они уже отошли от холма на несколько десятков метров и всё ещё продолжают погоню. Но как же тогда быть? Как остановить подобные исчадия Ада, не имея в своём арсенале с дюжину боевых магов?

Занимательной оставалась ещё одна деталь: почему они постоянно расходятся? Не желают пропустить её к ведьме — или же просто боятся соприкоснуться? Хм…

Уворачиваясь от очередного потока огня, от которого натужно загудел её весьма истончившийся щит, Найзара быстро прокручивала у себя в голове всё, что ей известно о вызове ифритов, големов, духов… И вообще любых огненных существ, которые только могут существовать. Они просто обязаны быть в этом бестиарии!

Стоп, что-то знакомое! Порождения, что питаются плотью самого естества. Чьи силы неистощимы, ведь источники их не зависят друг от друга. Огненные духи небес, земли и глубин. Они неразрывны — но не могут сосуществовать, ведь каждый их них принадлежит своему царству. И соединения этих царсв они боятся даже больше, чем самых неистовых потоков воды…

— Ну что, ребята… сейчас будет «Бум!»…

Заклинание сорвалось с её губ, казалось, даже раньше, чем она успела резко прыгнуть вправо — так, чтобы огненные порождения выстроились перед ней в одну линию. Мощный всплеск магической энергии — какой только можно было вложить в одну нехитрую формулу, — и от её правой руки отделяется широкий искрящийся таран, что, набрав немалую скорость, врезается точно в грудь ближайшего гиганта.

Как и ожидалось, существо делает шаг назад, начинает медленно заваливаться. Его собрат пытается отойти в сторону — но не успевает. Рука первого ложится ему на плечо. Что-то хлопает. Во все стороны начинают лететь искры…

Третий великан успевает уйти на безопасное расстояние — но тщетно! Замыкание, спровацированное соприкосновением двух других, создаёт нечто вроде энергетической воронки, что звеня и пуская во все стороны молнии, начинает яростно впитывать в себя любые языки пламени. Ещё секунда — и оставшегося духа притянуло туда же. Он взревел, пытаясь вырваться, — но не тут-то было! Магия безжалостна, когда нарушают её законы!

— Найзи, ложись!

Воительницу, что зачарованно наблюдала за тем, как тела гигантов складываются и сжимаются между собой словно под давлением недюжего пресса, повалила к земле чья-то сильная мужская фигура. Удара спиной о твёрдую поверхность хватило, чтобы прийти в себя, — и они поспешили откатиться в сторону. А ещё спустя секунду громыхнуло так, что, казалось, ушные перепонки просто унеслись куда-то прочь от испуга. Лишь спустя какое-то время они возвестили о своём возвращении противным, никак не желающим прекращаться гулом.

— Джет? — улыбнулась она, глядя на своего спасителя.

— Кто же ещё? — подтвердил он, — А ты уж, небось, меня похоронила!

— Типун тебе…

— Аааааааа! — истошный вопль ведьмы донёсся с холма, резанув и без того израненые уши.

— Скорее, — Найзара в одно мгновение оказалась на ногах, — Нужно успеть, пока она не оправилась.

Последние слова она выкрикивала уже на бегу. Джет, как и двое других мужчин, что тоже приходили в себя где-то неподалёку, устремились следом.

Чтобы добраться до вершины ушло всего несколько секунд. Костры, что не так давно полыхали ярким пламенем, теперь превратились в груды угля, от которых поднимались вверх лишь незначительные струйки дыма. А чуть поодаль — на том же месте, что и раньше, — стояла ведьма, трясясь от безудержной ярости.

— Вы всё испортили! — каждый её выкрик сопровождался брызгами какой-то зеленоватой слизи, что, наверное, должна была быть слюной, — Вы! Как вы посмели! Мой ритуал! Духи… они ушли! Изгнаны!

— Освобождайте девушек — я займусь ею, — бросила Найзара, устремившись прямиком к старухе, — Всё, бабка, отплясала уже своё. Пара баинькать.

Вновь жуткий хохот. Теперь ещё более истеричный.

— Нет. Так просто вы не уйдёте, — она с жадностью облизала губы, что, казалось, вот-вот рассыпятся от всё новых набегавших на них трещин, — То, что вы сделали… теперь это будет вашей ношей. Вашим проклятием, — она закашлялась, словно слова давались ей с немалым трудом, — И знайте — вы сами это сделали…

Найзара протянула руку, стремясь ухватить ведьму за грязное тряпьё воротника. Но её пальцы поимали лишь пустоту, смешанную с пеплом. Старуха рассыпалась в прах. То, что ещё секунду назад было её головой, руками, телом, — теперь летало в воздухе множеством белёсых хлопьев. Всего пара мгновений, и от неё не осталось ни следа. Лишь только неприятный солоноватый вкус на губах воительницы.

Над головой что-то громыхнуло. Три длинные молнии ударили в то, что осталось от костров, и, с ослепительной вспышкой, озарили пространство жутким грохотом. Воительница закрылась магическим щитом, чтобы не попасть под ударную волну. Мужчины же, что невольно оказались в самом эпицентре взрывов, постарались укрыться за высокими лежанками, утянув за собой освобождённых девушек.

Секунда — и вспышка угасла. Больше никаких громыханий не предвещалось.

— Все целы? — крикнула Найзара, озираясь по сторонам.

— Да… — выглянул из-за своего укрытия Барни, — Вроде бы…

— Как-то многовато на сегодня взрывов, — посетовал Клавдий, потирая ушибленную голову.

— Скажите спасибо, что вообще живы остались… Что с пленницами?

— Без сознания… Но пульс есть.

— Да, и у моей тоже.

— Похоже, все в норме, — подытожил Джет, пытаясь отряхнуть в конец измазанную форму, — Что с ведьмой? Ушла?

Найзара бросила ещё один взгляд на то, что осталось от старухи. Хотя смотреть было особо не на что: кучка пепла была такой незначительной, словно землю лишь слегка присыпали свежей золой.

— Вряд ли, — покачала она головой, — Похоже, заклинание уничтожило её и без того еле живое тело. Думаю, о ней мы больше не услышим.

— Хоть какие-то хорошие новости! — подтвердил Клавдий и взвалил доставшуюся ему девушку на руки, — В таком случае не стоит тут задерживаться. Нужно как можно скорее доставить их в госпиталь.

— Подожди, — Найзара присела, покопавшись рукой в груде всё ещё тёплого пепла, — Кажется, ведьма оставила нам сувенир…

Она извлекла на свет слегка закопчённый, но, тем не менее, абсолютно целый изогнутый нож. Тот самый, которым старуха собиралась разделать своих жертв.

— Ничего так вещица, — хмыкнул Барни, подойдя ближе, — Оставишь на память?

— Доставлю в Клан. Мало ли он обладает какими-то магическими свойствами.

— Хм… А почему не к нашим? — деланно возмутился он, улыбнувшись.

— А потому что я, ребятки, выполнила за вас большую часть вашей работы. Так что без обид.

— Кто ж спорит? — пожал мужчина плечами, — Да и к тому же всё честно: нам — девушки, тебе — оружие. Всё как всегда.

— Ладно, заканчивай разглагольствовать, — буркнул на него Джет, — Уходим, пока тут ещё чего не случилось.

Ночь уже не скрывала своего могущества. Она, наконец, одалела последние остатки войск дня и теперь наслаждалась единоличным правлением на этой земле. Земле, что под её руководство в считанные мгновенья погрузилась во мрак.

***

Чурка с веселым треском разлетелась под мощным ударом топора. Образовавшиеся половинки тут же решили разбежаться в разные стороны, но Джек не дал им такой возможности, подхватив одну из них ещё на лету и сразу совершив новый замах. Хрясь.

Возле его ног уже образовалась внушительная горка расколотых дров. Однако бывшему водителю Клана этого казалось недостаточным, и он продолжал разрубать одну за одной всё новые и новые плашки.

Кто знает, сколько ещё им придётся ютиться в этом домишке? День? Два? Неделю? Месяц? А на улице уже начинало заметно холодать — того и гляди настоящие заморозки начнутся. Так что лучше запастись растопкой.

Как ему и было велено, он увёз Алару как можно дальше от особняка Абедия. Так далеко, как только смог… Но что было делать, если всё время пути девушка так и не приходила в себя? Оставить её одну в лесу? Нет, по его моральным меркам это было бы слишком. Возвращаться же с нею к целителю, даже на следующий день после случившегося, показалось рискованным. Кто знает, сгинула ли та грязевая тварь, или же только и ждёт возвращения своей «кормёжки»?

Так что он не нашёл решения лучше, кроме как осесть где-нибудь. Хотя бы на короткое время, пока воительница не очнётся. И тут как нельзя кстати пришёлся тот самых лесной домик, в котором они уже как-то пытались укрыться в ходе своего путешествия. Конечно, его местоположение уже давно не секрет для стражей Клана — но кто решит соваться туда лишний раз, зная, что разыскиваемая преступница ушла уже очень далеко? В любом случае, чтобы переждать денёк-другой вполне сгодится…

Но вот время шло — а Алара всё никак не хотела приходить в себя. Она была жива. Дышала, порою бредила. Даже умудрялась пить тот нехитрый бульон, который Джек варил, чтобы хоть как-то поддерживать её силы. Но вот глаза за все эти дни она ни разу так и не открыла…

А он не мог просто так уйти, оставив девушку совершенно одну. Подкинуть же её на поруки Клану казалось слишком рискованным: кто знает, как стражи отреагируют на внезапное появление пропавшей воительницы? Учитывая то, в каком состоянии она явилась в особняк Абедия, сложно было сказать, не оказалась ли и она изгнана…

Так что он застрял здесь…

В голову постоянно лезли всякие скверные мысли. Что случилось после его ухода? Живы ли его товарищи? И хотя он был уверен, что Сатана не из тех, кто падёт под натиском какого-то грязевого монстра, но ещё оставалось её проклятие… Справилась ли она? Или же решения так и не нашлось, и он уже никогда не увидит свою боевую подругу?

Чтобы хоть как-то отделаться от всех этих ненужных размышлений, Джек предпочитал заниматься делом. В частности — колоть дрова. И получалось у него, кстати говоря, довольно неплохо! Всё же не зря он провёл всё детство в обычной крестьянской семье — навыки, полученные тогда, пригодились. Да и большой колун, найденный в чертогах лесного домика, пришёлся в самый раз по руке. Так что новый замах и… Хрясь!

— Ладно, пока достаточно, — констатировал он, уже с трудом разгребая ногами вездесущие полешки.

Теперь нужно было занести дрова в дом, чтобы не намокли от дождя, что в этих краях был совсем не редкостью. А затем ещё пойти проверить силки — мало ли, какое зверьё попалось? В общем, дел до заката было ещё достаточно. Достаточно, чтобы вновь не погружаться в траурные мысли.

Охота, если можно была её так назвать, прошла вполне успешно. И хотя три расставленные им ловушки оказались нетронуты, в четвёртую попалась довольно-таки крупная птица. Джек не знал, что это за вид. Но не всё ли равно, если она в любом случае пойдёт в суп? Так что, недолго думая, он свернул пойманной пташке шею и, взвалив её на плечо, вернулся в дом.

Внутри было уже достаточно тепло, чтобы не топить всю ночь. Однако нормально запаливать лучины за недолгие дни практики Джек так и не научился, так что единственным источником света в стремительно сгущавшихся сумерках оставалась лишь слегка приоткрытая дверца печки да большой камин в главной комнате, что так же все эти дни работал без перерыва.

Поэтому, скинув свою добычу на большой деревянный стол и подкинув пару полешек в узенькое сопло, мужчина понёс в комнату целую охапку дров. Аларе нужны тепло и свет. Свет, к которому она будет стремиться, чтобы вернуться…

— Джек…

Он уже собирался бросить свой груз на приготовленное в углу место — но от неожиданности поленья буквально выпали у него из рук, рассыпавшись по полу.

— Алара? — он повернулся к девушке, что всё это время лежала на кровати у стены. Её глаза оказались открыты.

— Не шуми, пожалуйста.

— Извини, я…

Она потянулась, как после долгого сна, а затем, приложив ладонь ко лбу, нахмурила брови.

— Ничего не понимаю… Где мы?

— В том лесном домике, где ты подкараулила нас в прошлый раз, — не решаясь подойти ближе, пояснил Джек, — Я привёз тебя сюда, чтобы выходить.

Выражение её лица поменялось. Непринуждённая сонливость исчезла, однако в лёгком полумраке, создаваемом огнём камина, было сложно сказать, сменилось она улыбкой или же гневом. Уж лучше бы первое — не хотелось бы, чтобы воительница вдруг решила разнести эту и без того видавшую виды хибару. Но как бы то ни было, учитывая все предыдущие встречи с Аларой, мужчина знал, что на всякий случай лучше пока соблюдать дистанцию.

— Так значит, это не очередной сон? — отозвалась девушка, вновь облокотив голову на подушку, — Хорошо.

— Да, — подтвердил Джек, — Хотя, если честно, я уже не был уверен, что ты очнёшься.

— Долго я спала?

— Недели две… может три… не знаю, я здесь уже потерял счёт времени.

— Хм… мне показалось, что прошла вечность, — она посмотрела на него, и вновь осталось неясным, какую эмоцию изобразило её лицо, — Знаешь, мне снилось много чего… моё детство, начало служения Клану… даже несколько битв с Сатаной, — Алара вслух усмехнулась, — Забавно, сколько разных интерпретаций могут иметь у тебя в голове одни и теже события. Они повторялись, происходили раз за разом — и каждый раз по-новому. Постоянно вызывая какие-то новые чувства… Несколько раз я даже думала, что очень близка к пробуждению… что вот-вот проснусь — но затем сон опять повторялся, завлекая меня всё глубже в свою пучину… я стала думать, что это никогда не кончится.

Она замолчала, устремив свой взгляд в потолок, где с трудом можно было различить разве что потрескавшуюся побелку да большое полотно паутины, висящее в углу. Джек уже очень давно хотел смести её оттуда, но всё как-то руки не доходили. Что не говори, он совсем не любил заниматься уборкой.

— И… как же ты всё-таки выбралась? — так и не дождавшись продолжения, мужчина был вынужден поддержать беседу.

— Не знаю, — пожала она плечами, — Наверное, это ты меня спас…

— Не, — с усмешкой отозвался Джек, — Спасла тебя Сатана. А я всего лишь привёз сюда и кормил похлёбкой.

— И это тоже, — подтвердила она, — Но не только… Во сне я слышала твой голос… Он звал меня обратно…

— Ну, знаешь, в этой глуши очень скучно вечерами одному… Вот мне и хотелось поговорить хоть с кем-то…

— Ага, — хихикнула она и, повернувшись набок, положила голову на локоть, — А кстати, чего это ты стоишь в углу? Подойди ближе. А то я хоть и пришла в себя, но во мне всё ещё слишком мало сил, чтобы кричать через всю комнату.

Их размеренная беседа на крик даже близко не походила. Однако Джек, не став спорить, сделал несколько шагов вперёд.

— Садись, — уступила она край кровати и, дождавшись, пока он исполнит её просьбу, вновь растянулась на подушках, — Знаешь, а ведь был не только голос. Ты и сам мне снился, — Алара с улыбкой глянула на него — теперь Джек был достаточно близко, чтобы видеть, как уголки её рта слегка приподнялись, — Помнишь нашу первую встречу, тогда в госпитале? Ты был такой забавный!

— Ага, прикованный наручником к кровати, — подтвердил он, — Прям аж предел веселья.

— Ну, как оказалось, не зря, — пожала девушка плечами, — Но именно таким ты и являлся мне во сне: суровый, хоть и растерянный. Не только в больнице — я видела тебя и в разгар сражений, и сидя в каком-то баре с кружкой пива… но вид у тебя всегда был один и тот же!

— Хм… и что мы обычно делали в твоих снах? Надеюсь, не только бились?

— Не, — заверила она, — Хотя и это тоже. Правда обычно я дралась с кем-то другим, а ты лишь подбегал в самый последний момент и бил меня по затылку чем-то тяжёлым.

— Извини, — вдруг потупился он.

— О, этот удар я тебе никогда не забуду! — хохотнула Алара и вновь перевернулась набок, — Но не переживай — я уже не злюсь. Кроме того, гораздо чаще в моих снах мы просто сидели и мирно разговаривали… вот прямо как сейчас.

— Ну, это очень даже неплохо.

— Ага. Кстати, я тут случайно обратила внимание, — она сделала небольшую паузу, словно демонстрируя полнейшее удивление, — что под одеялом на мне совершенно нет одежды. Признайся, это ты меня раздел?

Джек опешил. Он не знал, стоит ли ему срочно отойти от кровати, чтобы не получить кулаком в глаз, или же просто закрыться руками будет достаточно? Хотя нет, с такой как Алара — явно недостаточно…

— Да, я, — признался он, всё-таки решив остаться на месте, — А что мне оставалось? Нужно было обработать раны… да и твой костюм был не в самом лучшем состоянии…

— Хах, — залилась она, уткнувшись в подушку. Реакция Джека её явно позабавила, — Ну я надеюсь, хоть одежда-то моя цела? — сквозь смех и слёзы процедила девушка.

— Конечно, — всё ещё не отойдя от замешательства, подтвердил мужчина, — Вот там, в шкафу. Я её даже постирал, что было, кстати говоря, непросто.

— А меч?

— Вот его, боюсь, ты уже не увидишь, — грустно объявил он, — Думаю, после того сражения от него мало что осталось… разве что угли…

— Что ж, этого следовало ожидать… ладно, ещё успею раздобыть себе новый… А пока у меня к тебе будет одна просьба.

— Да? И какая же?

— Понимаешь, я столько времени провела во сне, что до сих пор не могу привыкнуть к реальности… так что мне нужно сделать ещё кое-что, чтобы окончательно убедиться, что всё окружающее — явь…

— И что же?..

Она не дала ему договорить, резко сев и прикоснувшись своими губами к его. Он ответил на поцелуй, а когда она слегка отстранилась, решил уж было, что всё закончилась. Но девушка явно хотела от него не только поцелуя…

Резко рухнув на подушки, она потянула его за собой, а затем, перевернувшись наверх, вновь впилась в его губы. Он обнял её и прижал к себе…

Уже очень-очень давно, наверное, со времён их первой встречи, ещё не зная, как всё сложится, он стал надеяться, что всё будет именно так. И теперь, обхватив своими руками её руки, он отвечал на каждое её движение, ловил каждый вздох…

Немногим позднее, когда все вещи уже были сброшены на пол, она весело шепнула ему на ухо: «Нет, это не сон. Это гораздо лучше, чем во сне». А затем слов уже не требовалось. Важны были лишь взгляды, прикосновения и звучание двух сердец, что пытались биться в унисон…

Когда Джек проснулся, Алары рядом не было. Сначала он просто решил, что она «отошла по делам», но пролежав в кровати ещё несколько минут, вдруг осознал, что в доме было совершенно тихо. Лишь слабенький треск огня в камине, что уже начинал потихоньку догорать.

— Алара?

Всё та же тишина отразилась от стен комнаты, словно в насмешку легонько звякнув в висящей на потолке паутине.

Он вскочил, на ходу надевая штаны. Заглянул на кухню, в туалет — никого. Джек выбежал на улицу, надеясь хоть там обнаружить беглянку — но её нигде не было. Более того, исчезла и машина, что была припаркована невдалеке от домика.

— Дьявол!

Он совершил порыв броситься следом, но тут же замер, осознав бесполезность этого. Куда он побежит? Кто знает, как далеко она уже умчалась… и куда…

Вместо этого он горько махнул рукой и вернулся в комнату, где простыни были ещё теплы от их тел… Нет, он не мог здесь находиться. Джек вышел на кухню и грузно сел за стол, задумчиво уперев взгляд в ноги.

Витая где-то в глубине своих мыслей, он лишь через какое-то время заметил послание, выскобленное в столешнице столовым ножом. Одно короткое слово: «Спасибо».

***

Нынешняя камера была гораздо уютнее того временного изолятора, куда её поместили в прошлый раз. Здесь было светло. Стены — чистые, причём со следами свежей краски. Кровать мягкая — совершенно не типичная для большинства виданных ею тюремных комнат. Даже туалет нормальный — с седушкой и сливом. Жаль только, что у всех на виду…

Под «на виду» Сатана подразумевала сразу две смотровые камеры, вмонтированные в потолок, да огромный разьём в одной из стен, ведущий в соседнее помещение — такое же светлое и с обилием стоящих в два ряда стульев. Сейчас путь туда преграждало какое-то энергетическое поле, что, скорее всего, активировалось с пульта, висящего у большой металлической двери с той стороны. Двойная линия защиты. Хм, не дурно.

В целом же здесь было даже комфортно. Ещё бы большую плазму на стену — и вообще можно жить припеваючи, позабыв о насущных проблемах. Однако это всё не спроста. Видно в этот раз её собрались запереть здесь очень даже надолго…

— Особо не привыкай к удобствам, — оборвал её мысль мужчина, вошедший в соседнюю комнату, — В изоляторах нет свободных мест, так что пришлось временно разместить тебя здесь.

На вид ему было лет тридцать. Длинный каштановый хвост, самоуверенный вид. В Клане был лишь один человек, подпадавший под такое описание. И хотя Сатана не была знакома с ним лично, у неё не возникло и тени сомнения, что перед ней сейчас стоит именно он. Мерлих Гарсези. Верховный адепт, что без конца отправлял Алару на её поиски.

— Да и, думаю, эта клетка будет понадёжнее обычных стен и решёток. Особенно учитывая твои таланты, — он подошёл к энергетическому полю и поднёс к нему ладонь, словно желая погреться, — Эту штуку, кстати, я бы на твоём месте не трогал. Если, конечно, не хочешь остаться без руки.

Он отошёл и занял ближайший стул, скрестив при этом ноги. Его лицо изображало полнейшую доброжелательность — правда выглядела она как маска, с трудом натянутая на гримасу презрения.

— Хотя чего тебе переживать? Ты скоро всё равно будешь не здесь, — как ни в чём не бывало продолжал он.

— Решили-таки казнить? — усмехнулась девушка, опёршись спиной о стену.

— Казнить? — казалось, он и в самом деле удивился, — Нет, что ты! Казнь — это слишком мягкое наказание за все твои преступления.

— Хм, а как же все ваши «доказательства невиновности»? Предложение сотрудничества?

Мужчина вздохнул и упёрся взглядом в носок своего лакированного ботинка, словно увидев там нечто по-настоящему интересное. Но вскоре, видно налюбовавшись, всё же соблаговолил ответить.

— Боюсь, оно было аннулировано отказом и твоими дальнейшими действиями. Кроме того, как мне думается, по твоей милости пропала моя подопечная. Случайно не знаешь, что с ней?

— А вы разве не знаете Алару? Она вечно пропадает то здесь, то там, — развела руками девушка, явно понимая, что с ней ведут какую-то игру. Но вот какую именно? — Но вы не переживайте, она цела. Хотя её чуть было и не убила тварь, что сидела в ней… Алчущий демон вроде бы… что-нибудь слышали о таком?

Адепт неопределённо пожал плечами. При этом на его лице не дрогнул ни единый мускул. Не может быть… Неужели это он поместил в свою подопечную то существо? Подонок.

— И где же она сейчас?

— Честно? Представления не имею, — Сатана совершенно искренно развела руки в стороны, а потом демонстративно уселась на манер своего собеседника, — В последний раз, когда я её видела, она была без сознания. Мой друг решил увести её в безопасное место, чтобы привести в чувства… Но я думала, она уже должна вернуться в Клан… видимо, не спешит обратно под опеку своего наставника…

— Если ты говоришь правду, то она, скорее всего, мертва, — сухо отозвался он, — Редко кто без последствий выходит из-под влияния демона… Впрочем, это больше не твоё дело. Твоя судьба уже решена. И когда будут урегулированы некоторые формальные вопросы, приговор приведут в исполнение.

— А могу я поинтересоваться, что за приговор?

— Да, можешь, — теперь на его лице появилась неподдельная улыбка. Злая улыбка, — Замок Скорби. Тебя определят туда, как вечную узницу, и ты проведёшь остаток своих дней там.

Сатана никак не отреагировала. Абсолютная безмятежность. Нет, не дам я тебе позлорадствовать!

— И что, в этот раз Совет не желает даже узреть меня пред свои великие очи?

— Понимаешь, — он сделал нарочито длинную паузу, словно собирался поведать ей нечто совершенно невообразимое. Ну давай, удиви меня! — Совета больше нет. Все его члены мертвы.

У него получилось. Девушка уже не смогла сохранить на лице выражение былой безмятежности. Теперь его исказила гримаса недоумения, совмещённого с яростью. Более того, если бы Сатана всё ещё оставалась стражем, она бы наверняка уже бросилась бегом в зал Совета, дабы поскорее развеять эту безумную чушь. Если, конечно, она при этом ещё бы не сидела в камере…

— Что случилось? — кое-как взяв себя в руки, спросила она…

— На помощь!

Мерлих вывалился из открывшихся дверей лифта. Несколько человек, что до этого вели оживлённую беседу у информационной стойки, вдруг разом замерли и посмотрели на него.

Адепт был, мягко говоря, потрёпан. На плече виднелась рваная рана. На щеке — глубокая царапина, уходящая куда-то в район шеи. Сам Мерлих тяжело дышал и буквально бился в мелкой беспорядочной дрожи. Выглядело это, словно через всё его тело пропустили неслабый разряд тока — а затем ещё раз пятнадцать, для верности.

— Помогите, — еле шевеля губами, пробубнел он.

Сразу несколько стражей подоспели к нему, пытаясь привести в чувства. Светленькая секретарша, выронив из рук какие-то бумаги, как вкопанная застыла на месте, явно не представляя, что делать.

— Верховный адепт… адепт! — пытаясь удержать его в своих могучих руках, чуть ли не кричал один из мужчин в тёмной форме, — Что с вами?

— Тревога… — совсем уже тихо, словно сознание его вот-вот покинет, проговорил Мерлих, — Бейте тревогу… он здесь…

— Кто? Кто здесь?

— Убийца… он в здании… — адепт из последних сил схватился за плечо своего «спасителя» и полными страха глазами вгляделся в его лицо, — Члены Совета… они мертвы… Рэснэроз убил их…

Дальнейших действий стражей Мерлих уже особо не видел. Закрыв глаза, он-таки распластался на полу, однако почти сразу его перенесли на какую-то твёрдую скамейку. Загудела сирена. Вокруг послышался топот многочисленных ног, обутых в тяжёлую обувь. Чьи-то крики, ругательства. По громкой связи пронеслось сообщение о всеобщей готовности. Снова крики и топот. И так по кругу…

Слыша переполох, что происходил возле него, Мерлих позволил себе мысленно улыбнуться. Всё-таки когда надо, механизм Клана работает очень даже отлаженно. Хорошо. Пускай делают своё дело. Он же своё уже свершил. И теперь даже можно чуть-чуть отдохнуть…

— Морт Рэснэроз. Знакомое имя?

Сатана нахмурилась. Она точно где-то слышала эту фамилию, но вот где? К сожалению, она не была Хейдо Борном, что поимённо помнил каждого, с кем когда-либо общался. Она же и своих водителей, до появления Джека, называла не иначе как «Эй, ты». Хотя имя, определённо, знакомое… Не тот ли это адвокат, что защищал её в суде? Точно, он.

— Хотя чего я спрашиваю? Разве ты можешь не знать своего подельника?

— Подельника? — теперь хмурость на лице девушки дополнилась ещё и удивлением.

— Ладно, не скромничай. Нам и так всё известно, — самодовольство буквально не сходило с его лица, — До этого главным аргументом в пользу твоей невиновности был твой побег из города. Я всё думал, не может же она сбежать и при этом продолжать убвать на расстоянии? Однако тогда я упускал одну очень важную деталь: у тебя был сообщник!

— Вы бредите, — честно констатировала девушка.

— Отчего же? Теперь всё произошедшее обрело осмысленность. Изначально вы с Мортом действовали вместе, но затем, когда ему не удалось оправдать тебя на Суде, он решил продолжать ваше дело один… а может в этом и был ваш изначальный замысел? Не знаю. Но как бы то ни было, не желая больше довольствоваться обычными жертвами, он решил замахнуться на рыбу покрупнее… на Пресветлейший Совет, да будет мир их праху, — он перекрестился, словно бывалый священник. Сатана же всё ещё не могла поверить услышанному.

Нет, то, что её обвиняют во всех злодеяниях этого мира, было не новостью. И это можно было стерпеть. Но то, что ритуальный убийца добрался до Совета… А как же охранные чары? Ведь они были наложены именно затем, чтобы никто не мог даже помыслить о покушении на кого-то из Верховных — а тем более на всех разом…

— Как ему удалось?

— Это что? Зависть? — ей показалось, или на лице Мерлиха промелькнула ещё одна неподдельная усмешка? — Жалеешь, что кто-то оказался расторопнее тебя?

— Просто хочу знать.

— Что ж, — он встал и прошёлся по помещению, — Твой друг оказался действительно смышлёным. Он сумел обмануть всех — даже меня. Он убедил Совет снять защитные чары, а затем натравил на них каких-то тёмных созданий…

— Тени?

— Да-да, именно их, — он кивнул, остановившись напротив неё, — Кровавое было зрелище. Я был там и всё видел. И поверь, не хотел бы я оказаться там снова…

Почему же у тебя на лице такое выражение, словно как раз этого ты бы и хотел?

— Господин Верховный адепт, — вдруг перешла девушка на официоз, — Если убийца действительно был настолько умён, как вы описываете, отчего же тогда вы остались живы?

Она в упор посмотрела на него. Он всё говорит очень складно, но что-то явно не договаривает. Не мог такой преуспевающий юрист как Рэснэроз оказаться серийным маньяком. А если и мог, то зачем ему вдруг понадобилось так себя выдавать? Ведь теперь весь Клан против него ополчится…

Если конечно убийцей не был сам Мерлих. Но тогда тоже не сходится. Зачем Верховному адепту ликвидировать Совет? Зачем рисковать, зная, что в случае чего обязательно соберут новый? В чём выгода?..

— Убийца нигде не обнаружен, — вытянувшись по струнке, доложил высокий страж, — А Совет… то, что от них осталось… они буквально разорваны в клочья…

Мерлих уже не лежал, а сидел. Однако всё на той же скамейке. Не стоит человеку, перенёсшему «столь ужасные события», просто вставать и идти по своим делам. Могут возникнуть ненужные подозрения. Лучше немного посидеть. «Прийти в себя»…

— Хорошо, продолжайте поиски, — кивнул седовласый мужчина, сидящий рядом с ним, — Обо всех новостях немедленно сообщайте. Нельзя дать мерзавцу уйти.

Кевин Спелт, ещё один Верховный адепт, что тридцателетнему Мерлиху годился разве что в дедушки. Даже покойный Хейдо Борн в сравнеии с ним выглядел бы не таким уж старым.

Седые жидкие волосы. Густая длинная борода того же цвета. Глаза, что, судя по своей блеклости, были уже очень близки к слепоте. Это был глубокий старик, которому уже давно пора на отдых. И тем не менее, он изо дня в день трудился в своей должности, преданно служа Клану… а потом ещё спрашивается, почему дела так плохо раскрываются? Надо обновлять служебный состав, а не держать одних и тех адептов до самой пенсии… да, выход на пенсию ему бы явно не помешал.

— Ты как, держишься? — совершенно по-отечески обратился к нему Кевин. При этом брови его непонятно нахмурились. Он явно с трудом справлялся с отдышкой, даже сидя на скамейке. Кошмар!

— Держусь, — вздохнул Мерлих, — А что мне ещё остаётся?

— Хорошо…

— Никаких зацепок не появилось? Рэснэроз не должен был уйти далеко.

— Ты сам всё слышал, — махнул рукой старик, — От этих стражей никакого толка. Они только и умеют, что пушками размахивать. Здесь нужна ищейка… вроде тебя.

— Ага, — согласился Мерлих, — И это первое, чем я займусь, как только слегка приду в себя…

Точнее, когда вы в этом убедитесь. На самом деле чувствовал себя он прекрасно. Даже раны, оставленные специальным заклятьем, уже не так саднили. Хотя повязки, наложенные медиками, помогали плохо. Царапина на щеке, конечно, уже почти затянулась, а вот плечо всё ещё продолжало кровоточить. Магическое ранение не так-то просто вылечить. Похоже, он слегка перестарался с достоверностью…

— Очень надеюсь… на самом деле тебе повезло, что ты сидишь здесь, а не лежишь там, — лёгкий кивок в сторону лифта.

— Никакого везения, — покачал головой адепт, — Я уже встречался с этими тварями и знал, чем их можно осадить. Жаль вот только Совету помочь не успел… всё произошло слишком быстро…

— Не кори себя в их гибели. Ты не мог знать…

— Я должен был, — покачал он головой, — Но больше всего меня коробит то, что я дал Рэснэрозу уйти. Что, если он теперь заляжет на дно, и мы его уже никогда не схватим?

— Не переживай. Ты справишься.

— Надеюсь…

У Кевина что-то пиликнуло во внутреннем кармане пиджака, и он, секунду помешкав, словно не понимая, откуда доносится звук, всё же извлёк на свет божий небольшой прямоугольный «кусок стекла». В руках старика прибор тут же засветился множеством разных лампочек, после чего по его поверхности забегали совершенно чёткие буквы.

— Один из стражей прислал сообщение, — пояснил он, — Члены Совета опознаны и… О, Боже! Я же почти каждого знаю лично! Миола Стайгард, девушка из техотдела, что якобы работала на полставки… Вот почему её так часто не было на месте! Генрих Квадерби, бывший адепт, что решил уйти с должности и доживать остаток жизни на предложенные Кланом льготы… я-то думал, он в своём загородном имении обосновался… Айзила Курипп…

— Скрытность должна была их защитить, — вздохнул Мерлих, — Не удалось…

— Как же так? Почему они сняли защитные чары?

— Рэснэроз убедил их, что убийца прячется среди них… и они попались на уловку… как впрочем и я…

— Паршиво… подожди, здесь и твой ДНК…

— Ну, как видишь, меня тоже зацепило, — сквозь силу усмехнулся Мерлих, — Но, отвечая на твой невысказанный вопрос, да. Я тоже член Совета. Мартин Спонжи предложил мне место перед своей кончиной…

— Вот жук! И как тебе удалось всё совмещать?

— Немного хитрости. Немного магии. Эта система выработана годами. Я знаю, как попасть в зал Совета почти мгновенно и так, чтобы никто не хватился. Но видимо, Рэснэрозу это тоже стало каким-то образом известно. Иначе как бы он сумел так быстро скрыться?

— Похоже на то… но в таком случае тебе тем более стоит возглавить поиски, раз уж ты настолько сведущ в деталях. Более того, выбор нового Совета, похоже, тоже ложиться на тебя.

Мерлих внимательно посмотрел на собеседника, а затем с тяжким вздохом покачал головой.

— Думаю, собирать новый Совет — не лучшая идея. По крайней мере, пока. Это дело слишком длительное, нам же нужно как можно скорее найти убийцу. Пока он окончательно не исчез. Нужно сделать руководство Клана максимально оперативным.

— Ты предлагаешь созвать Совет Адептов? Ведь если мне не изменяет память, именно это в подобных случаях велит Устав, — Кевин поморщился, словно пытаясь раскопать в своём сознании необходимую статью.

— Нет, мне кажется, что текущие обстоятельства ещё более чрезвычайны. А значит, требуют самых крайних мер, — Мерлих вновь вздохнул. На этот раз максимально печально, — Помнится, в Уставе есть ещё одно соответствующее положение. Избрание Лорда-Протектора.

— Ты хочешь передать всю власть над Кланом в руки одного человека?

— В нынешней ситуации иного выхода я не вижу…

— Но кому? — Кевин явно стал перебирать в мозгу все известные фамилии, — Я уже слишком стар. Каброн слишком глуп, чтобы руководить Кланом. Апройд явно откажется. Он своими-то стражами руководить боится, не то, что уж…

— Значит, остаюсь я, — твёрдо заявил Мерлих и взглянул на него, — И раздери меня бесы, если я не отыщу эту мразь.

Кевин какое-то время молча смотрел на собеседника, явно пытаясь понять, не шутит ли тот. Но, видимо убедившись в решительности адепта, уверенно кивнул.

— Что ж, это будет лучший выход. Тогда немедленно созываем совещание, и я поддержу твою кандидатуру. А когда другие адепты узнают, что ты один из Семи, у них тоже не будет выбора.

— Да будет так, — словно напоследок ещё раз вздохнул Мерлих и поднялся на ноги, — В таком случае пошли. Не будем терять время…

Нет, он лукавит. Лукавит очень грамотно. И всё же она поняла. Может, Мерлих и не является настоящим убийцей, но он точно как-то с ним связан. А значит, кровь дядюшки Хейдо тоже на его руках…

Но пока он не знает, что она обо всём догадалась — иначе бы приговором ей стало не заточение, а казнь. Причём немедленная. Выходит, нужно подыграть, иначе она уже никогда отсюда не выберется. Хотя Замок Скорби… пожалуй, смерть была бы лучшей альтернативой. Но нельзя. Она обязана жить. Хотя бы ради Грегора.

— Мне повезло, — тем временем развёл руки в стороны верховный адепт. Интересно, он не заметил, как её лицо за пару секунд успело несколько раз поменять выражение? Видимо, нет. Слишком уж был занят своим бахвальством, — Хотя разве можно назвать везением многолетнюю выучку, что пригодилась в нужный момент? В любом случае, я жив — а значит, не успокоюсь, пока все противники Клана не будут ликвидированы.

— Что же, желаю удачи, — криво усмехнулась девушка, — И всё-таки, зачем вы сюда явились? Мой приговор могли бы зачитать и обычные тюремщики.

— Не знаю, — пожал он плечами и вновь прошёлся по комнате, — Возможно, просто хотел в последний раз взглянуть на ту, что осмелилась пойти против меня. Ведь согласись, Замок Скорби — совершенно непривлекательное место. Сомневаюсь, что я буду там тебя навещать. Так что, пожалуй, это наша последняя встреча.

Он развернулся, сделав шаг к выходу. Сатана было решила, что на этом их беседа окончена, однако адепт в последний момент остановился и вновь обратился к ней лицом.

— Хотя, возможно, у моего визита была и другая цель, — вдруг щёлкнул пальцем он, — Возможно, я хотел предложить тебе сделку. Видишь эту камеру? — он развёл руками, — Конечно, не номер в отеле, но она всяко лучше «апартаментов» в самой жуткой тюрьме Эстериола. И ты сможешь остаться здесь. Как тебе предложение?

— Очень заманчиво, — интересно, может ли её усмешка стать ещё кривее? Сатана считала, что предыдущей она изобразила «предел радушия», однако нет. Эта могла бы поконкурировать с оскалом лайфонского пса в голодный период.

Но Мерлих, казалось, даже не заметил, что девушка всем своим видом уже послала его к дьяволу. Чего же такого важного он от неё хочет?

— Предложение действительно неплохое, — подтвердил он, — Однако оно может вступить в силу только в том случае, если ты окажешь мне одну услугу. Вернёшь тот камень, что выкрала из Клана. Или хотя бы обозначишь место, где нам его искать.

Место? А что, она могла бы! Где-нибудь между Чистилищем и Преисподней. Конкретику лучше оставить…

— Ах, вы об этом! — непренуждённо отозвалась девушка, — Я бы с радостью, но боюсь, ничем не смогу вам помочь. Он исчез, когда я уничтожила сидящего в нём демона.

— Демона?

— Ага. Тварь, что была ещё похлеще той, что вы поместили в Алару. Может, он прихватил камушек с собой, отправившись в Ад?

Адепт задумался, опустив взгляд. Его явно не устраивал такой расклад. Сердце Льда было ему зачем-то очень нужно. Но ведь не планирует же он с его помощью захватить мир? Мерлих был не похож на глупца с манией величия. И всё же…

— Что ж, этого следовало ожидать, — неопределённо отозвался он, а затем, в очередной раз взглянув на неё, добавил, — В таком случае тебе нечего мне предложить. А значит, наша беседа окончена. Приятного пребывания в Замке Скорби.

И больше не задерживаясь ни на секунду, адепт вышел. Сатана же с лёгкой грустью пронаблюдала, как металлическая створка за его спиной медленно закрылась, намертво запечатав ей путь наружу.

***

Пробуждение было не самым лучшим. Он был связан, да и к тому же дождь лил как из ведра, затекая буквально всюду. Однако оно не было и худшим на его памяти. Гораздо страшнее было очнуться ночью в лесу, одному, в полном неведенье о том, кто ты и как ты здесь оказался, да ещё и когда тебя преследуют неведомые сущности. Жуткие сущности.

Сейчас же всё было не так уж и плохо. Он был цел, без следов каких-либо повреждений — разве что лицо немного побаливало, словно напоминая о не очень-то приятной встрече с лесной подстилкой. И, тем не менее, чувствовал он себя нормально.

Да и кроме того Старонс примерно представлял, где находится — всё ещё в Аутинейском лесу, скорее всего недалеко от того места, где его схватили. Во всяком случае, именно об этом свидетельствовали деревья, что внешне никак не поменялись, и прочая растительность, которая, как и её высокие собратья, оставалась прежней. Какие-то колючие кустарники; одинокие цветы с изумрудными и розовыми бутонами; размашистые ветки, что очень напоминали папоротник, но с многочисленными шипчиками на каждом черенке; камни, поросшие фиолетовым мхом…

Всё это он уже видел незадолго до того, как потерял сознание. А значит его не могли перетащить далеко, максимум на пару-тройку километров — иначе бы пейзаж определённо бы поменялся.

Итак, он знает, кто он — во всяком случае, кем был в последнии дни. Знает, где он. Более того, он даже знает тех, кто его пленил. Хотя две юные магички особо и не скрывались. Они сидели неподалёку, обсуждая что-то своё.

— О! Очнулся, красавчик! — заметив шевеления мага, тут же встрепенулась старшая, — А я-то уж думала, мне весь путь придётся тащить тебя на своих чарах. А они, знаешь ли, не резиновые…

— Чего вам надо? — спокойно отозвался он, пытаясь поудобнее облокотиться спиной о ствол ближайшего дерева.

— Мы же тебе уже говорили: хотим доставить тебя в Приют — и пусть уже там с тобой разбираются. Или ты опять всё забыл?

Нет, это он помнил. Как помнил и то, что они уговаривали его уйти, чтобы он не смог «навредить миру»… Может быть, стоило согласиться? Хм, в любом случае это уже неважно. Важно то, что за место такое этот Приют и какая участь ждёт его там, когда они доберутся?

Что-то смутное проклёвывалось в сознании. Какие-то размытые картинки, образы людей в разноцветных мантиях. Какой-то кристалл… Вот бы вспомнить! Но разум надёжно запирал эту дверцу, указывая, что путь к этой тайне для него закрыт.

Пожалуй, от этой парочки нужного ответа тоже было не добиться. Они только и могли, что зыркать на него с презрением и бросаться размытыми фразами. Ему же нужна была конкретика. И как же её получить? Ждать, пока всё обретёт ясность само собой? Или же?..

Старонс сосредоточился, пытаясь уловить те мельчайшие струйки магии, что ветром проносились по воздуху… потоками влаги растворялись в земле… падали дождём с неба… Потоки, что за последнее время стали столь привычны его телу. Стали его неотъемлимой частью…

И ничего…

Старшая магичка ехидно усмехнулась, внимательно следя за всеми переменами в его лице. Похоже, она заранее знала результат всех его действий.

— Ну как, прочувствовал? — хохотнула девушка, скрестив руки на груди, — Не пытайся использовать магию — не получится. Та побрякушка на твоём запястье не даст.

Руки, связанные за спиной, уже заметно затекли. Однако несмотря на их частичное онемение, Старонс мог чувствовать тяжесть внушительного металлического браслета, что странным холодком впивался в кожу. Что ещё за дрянь?

— Небольшой подарок от юноров, — охотно пояснила девушка и вновь усмехнулась, — Я-то всё думала, зачем они засунули это в наши вещи? А смотри-ка, пригодилось!

Ещё и юноры! Они-то тут каким боком?

Странно, но расу неволшебных существ, явившихся в мир из далёких уголков вселенной, Старонс помнил. При желании он даже мог нарисовать у себя в мозгу образ мощного человекоподобного существа с закруглённым рогом на лбу. Но вот то, как эти странные создания замешены в его похищении, доходило до мага с трудом… Странный какой-то заговор: две юные магички, какой-то Приют, юноры… чехарда какая-то!

— Что ж, ладно, — как мог пожал он плечами, — Магии вы меня лишили. А руки тогда зачем связали? Я, как бы, совсем не боец на кулаках…

— Это да, — подтвердила девушка, — Но мало ли ты решишь сбежать? А там, ещё чего доброго, заблудишься. Сгинешь… Так хоть ненужные порывы поубавятся.

Её спутница всё это время молчала, внимательно изучая Старонса взглядом. Интересно, что она в нём видела? По тому, как порою вздрагивали уголки её губ и глаз, можно было сделать вывод, что нечто недоброе… Почему же тогда он сам ничего подобного в себе не чувствует? Может у девчонки просто фантазия слишком бурная?

— Ладно, бог с вами, — наконец сдался он и прислонил затылок к древесной коре, — Раз уж у меня всё равно нет альтернатив, то я хотя бы вздремну.

— Ты лучше поешь сначала, прежде чем опять спать уваливаться, — протянула ему девушка миску с чем-то булькающим, — У нас впереди долгий путь, так что тебе понадобятся силы. Я не собираюсь больше никого тащить на себе…

— Руки, — напомнил маг, даже не опуская головы.

— Дьявол! — ругнулась она и поставила тарелку на землю, — Хорошо, но чтобы без глупостей! Твои чары браслет блокирует, но вот мои, в случае чего, подействуют.

Она наклонилась к нему и, с секунду помедлив, резанула по стягивавшим его запястья верёвкам. Руки мага тут же оказались свободны. Магесса же, вновь отстранившись, быстро спрятала свой нож обратно в карман. Словно опасаясь, что его могут увидеть…

Однако краем глаза Старонс успел заметить, что это был совсем не простой клинок. Короткое прямое лезвие. Рукоять, инкрустированная множеством изумрудов — один из которых хотя ещё и отдавал зеленцой, но на деле был пепельно-серым, словно перегоревшая лампочка. Остальные же были целы — и в них чувствовалась совершенно неприкрытая мощь. Мощь, способная разорвать, пожалуй, само пространство… И откуда у этой девчонки такое оружие? И знает ли она вообще, что это? Видимо, знает, раз не спешит демонстрировать его всем подряд…

— Вот, — подытожила она, — Теперь ешь. И ещё раз: чтобы без глупостей! Я не сильно расстроюсь, если придётся лишить тебя руки.

Старонс показал выставленными перед собой ладонями, что всё понял, а затем, тряхнув руками, чтобы хоть как-то разогнать по ним кровь, поднял с земли оставленную для него миску. Суп был горячим — однако есть хотелось настолько, что жара мужчина практически не заметил. Напротив, он с жадностью сделал сразу несколько глубоких глотков. Неплохо!

Картину портил только дождь, что так и не переставал поливать с неба, попадая даже в тарелку с бульоном, что спустя уже какие-то минуты резко увеличился в объёме. На магичек, кстати, вода совсем не лилась. Видать, укрылись под каким-то невидимым куполом, а его оставили на холодке — мокнуть.

— Может, подсобишь? Раз уж я больше не могу пользоваться чарами, — мотнув головой вверх, вновь обратился он к старшей.

Та снова помедлила, какое-то время сосредоточенно переводя взгляд с него на разверзшееся над их головами небо, — а затем, всё-таки сказав «Ладно», произвела короткий взмах рукой. Стало комфортнее. Теперь бы ещё одежду высушить — и жизнь вообще удалась!

Медленно потягивая заметно остывший от дождя суп, Старонс в тоже время пытался повнимательнее рассмотреть аккуратный тёмный браслет, что красовался на его правой руке. Он не выглядел столь массивным, как показалось при первых ощущениях, отднако тяжести в нём было хоть отбавляй.

Абсолютно гладкий, без каких-либо рун и засечек, он плотно облегал запястье мага, словно сросшись с его кожей. И несмотря на долгое время контакта, он всё равно оставался холодным. Будто внутри тёмного обруча имелась какая-то охлаждающая жидкость, что не давала ему нагреться. Интересно, что это за металл? Эмбиринская сталь? Или же нечто такое, о чём Старонс даже не слышал? Нечто не из этого мира…

Однако сколько не смотри, браслет не мог дать ему ни единого нужного ответа. Так что, решив больше не тратить на него времени, Старонс поднял взгляд, в очередной раз окинув им округу. Полянка, на которой они расположились, действительно напоминала то место, где его схватили — разве что была немного шире. Точно так же в её центре был сложен небольшой аккуратный костёр, на котором кипел котелок с давешним супчиком, а вокруг — по периметру — виднелась всё та же плетёная изгородь. Может они, действительно, находятся всё там же?

— Мера предосторожности, — решила пояснить старшая, заметив его задумчивый взгляд, — Заклинание простенькое, но отлично помогает от визита различных диких животных. А так же может предотвратить нежелательный побег…

— Думаю, стоило ещё и маячки вокруг лагеря расставить, — совершенно невозмутимо отозвался маг, — В этих лесах хватает существ и пострашнее обычного зверья.

— На этот случай у нас есть другие средства, — заверила она. Её подруга тем временем всё так же молча отвернулась к костру.

Не видя смысла продолжать этот разговор, Старонс отложил тарелку в сторону и прикрыл глаза…

Ночь пронеслась как один короткий миг. Несмотря на то, что долгое время до этого он был без сознания, сон пришёл на удивление быстро и крепко. Даже легонько постукивающий по куполу над головой дождь совершенно не мешал, напротив, лишь убаюкивая.

Когда ресницы защекотало раннее, совсем ещё слабенькое солнце, Старонс медленно оторвал щёку от земли и стряхнул с неё налипшие за ночь частички травы и грунта. Спать не хотелось — и дело было даже не в том, что он выспался. Напротив, он бы с удовольствием повалялся ещё как минимум часик-другой, но вот мелкая дрожь, что буквально одолевала всё его тело, никак этому не способствовала.

Рассветы в это время года никогда не славились особым теплом. А если брать в рассчёт его одежду, что хотя уже и не была насквозь сырой, однако всё ещё отдавала неприятной влагой, то о том, чтобы согреться, и речи быть не могло. Старонс чувствовал себя, мягко говоря, прохладно.

Костёр давно погас — даже лёгкого дымка от него не исходило, — так что пододвигаться к нему тоже было бессмысленно. В другое время маг бы просто сотворил какое-нибудь простенькое огненное заклинание и дальше завалился спать — но тёмный нейтрализующий магию браслет лишал его и этой возможности. Так что выход оставался один…

— Эй, дамы!

Младшая даже не шелохнулась. Старшая же, немного поёрзав, перевернулась на другой бок.

— Да-мы!

— Ну чего тебе?

Магичка лишь едва приподняла голову, одним глазком посмотрев на Старонса. Весь её внешний вид говорил о том, что просыпаться сейчас она явно не желает.

— Не хотите ли огоньку добавить, а то как-то прохладно?

— Хм… я-то думала, что Зло не мёрзнет, — протянула она, зевнув, — Ладно, — короткий взмах рукой — и в казалось бы догоревшем костре вновь полыхнуло пламя. Ещё один — и одежда мага, выпустив кверху небольшие струйки пара, снова стала абсолютно сухой, — Доволен?

— Давно бы так, — отозвался он и придвинулся к огню.

Руки, что за время сна стали уже совершенно синюшными, приятно обдало жаром. Тело тоже начало согреваться, однако по спине всё ещё продолжали пробегать неприятные мурашки. Эх, как бы теперь не заболеть…

— Ну что, когда в путь? — тем не менее бодро спросил Старонс.

— Когда выспимся. Не ты вчера весь день ноги топтал, — резко бросила она и улеглась дальше.

Однако сон уже явно ушёл куда-то очень далеко, оставив девушку продолжать это утро без своего благого присутствия. Так что, перевернувшись ещё несколько раз с боку на бок, она всё-таки села и хмуро посмотрела на расплывшегося в улыбке мага.

— Знаешь, лучше бы ты и дальше оставался без сознания. Было бы проще…

— Брось, раньше выйдем — раньшем прибудем на место, — примирительно пожал плечами он, — И, кстати, далеко нам идти-то?

— Далеко. За Ирхедские горы — и дальше. Так что час-другой погоды нам явно не сделают.

— Ладно, — не стал спорить Старонс, видя, что и без его разговоров настроение у магички было не очень.

Вместо этого он подобрал с земли какую-то палочку и стал ковырять ею в костре. Никакой растопки в нём не было — были лишь угли, что находились в коротком шаге от превращения в обычную золу. Однако он пылал — магическому пламени не нужна была какая-то подпитка, чтобы гореть и превращать в пепел всё, чего оно коснётся. Включая руки непутёвого мага, что зачем-то решил поиграться с ним…

— Дьявол, — выругался парень, лишь каким то чудом спасшись от ожога — и с тоской пронаблюдав, как его палочка изчезла в ненасытном огненном чреве, вновь повернулся к девушке, — Слушай, раз уж нам так долго придётся идти вместе, то может хотя бы познакомимся? Меня зовут Старонс.

— Хм, это значит ты помнишь? — уточнила она, криво усмехнувшись, — Ну что ж… я — Кэртиллона, текущая выпускница Приюта Анварии. А это — Дайтни, — кивнула она на спящую магичку, — Моя спутница и подруга.

— И тоже выпускница? — удивился маг.

— В будущем. А пока — лишь очень сильная колдунья и маленькая девочка, которая отлично представляет, чего от тебя ждать. Пожалуй, даже лучше меня… Так что не пытайся подружиться, — она резко зыркнула на него, — Ты жив лишь потому, что я не уверена, хватит ли моих сил покончить с тобой. Иначе бы я не стала затягивать.

— Так вот что ждёт меня в Приюте? Тамошние маги сделают то, с чем ты не можешь справиться?

— Не знаю, — пожала она плечами, — Может быть так… а может они найдут какой-то способ тебя исцелить. Всё-таки Старонс был одним из нас. И не хотелось бы так просто его терять…

— Подожди. Так значит мы всё-таки были знакомы? — он внимательно вгляделся в её лицо, пытаясь вспомнить хоть что-то из той, прежней жизни — но ничего. Память наотрез отказывалась сдать этот рубеж, — Но почему тогда ты считаешь, что я уже не тот Старонс, которого ты знала?

— А ты-то сам как думаешь? — усмехнулась она, — Или ты действительно считаешь, что твоя так называемая потеря памяти может всё объяснить? Думаешь, настанет день — и ты неожиданно всё вспомнишь и станешь прежним? Увы и ах, — Кэртиллона будто бы с неподдельной горечью развела руками, — Знаешь, Старонс хоть и был очень неплохим магом, но явно не обладал той силой, которая чувствуется в тебе. Причём это необычная, злая сила. Она буквально бурлит в твоём теле. И не знаю, тот ли ты маг, которого я когда-то знала, или же настоящий Старонс уже давным-давно мёртв, а ты — лишь какая-то сущность, что заняла его тело. Да это и неважно. Я видела твой кайс, его черноту — и могу сказать с уверенностью, что прежним ты уже не являешься.

— Звучит не очень-то радужно, — вглядевшись куда-то в пространство, согласился он, — Так значит, по-твоему, я обречён?

— Ага… либо ты, либо этот мир, если мы позволим тебе уйти.

— И это тебе маги из Приюта сказали?

— Нет, она, — короткий кивок в сторону Дайтни, — А маги из Приюта вообще не знают, что с тобой случилось. Как получилось так, что твой кайс стал непроглядно чёрным… Так что я бы на твоём месте не рассчитывала на исцеление…

— Ясно, — кивнул Старонс, — Подожди, а кайс — это ведь…

— Это частичка души мага, заключённая в магический кристалл. Всё, что происходит с магом, отражается и на его кайсе.

— Так значит… — он запнулся, — Значит и внутри меня душа черна как смоль… Значит я, действительно, могу уже и не быть Старонсом…

— О, а ты начал понимать. Поздравляю! — совсем не празднично отозвалась она, — Как я уже говорила, никто не знает, кто ты теперь. Лишь мэтры Приюта могут это выяснить. И поскольку я никак не могу связаться с ними, чтобы всё обсудить, мне нужно доставить тебя непосредственно туда, чтобы решить всё на месте. А до того ты — главная угроза этого мира, кем бы ты ни был.

— Но откуда такая категоричность? Я же не злой. Я не чувствую в себе тьмы, о которой ты говоришь…

— А может это лишь твоя ложь, чтобы войти к нам в доверие и уцелеть? Или ты говоришь правду — и тьма просто ещё не успела в тебе проявиться… Как бы то ни было, мы всё выясним, — магичка внимательно посмотрела на него, — Дайтни видит в тебе Зло — и я ей верю. Более того, по пути сюда мы встретили одну сущность… Древнюю, злую сущность… она хотела не позволить нам помешать возрождению какой-то всемогущей Тьмы… тогда её слова показались мне бредом, но теперь я, кажется, поняла, о чём она говорила… и поверь, если это так… и если ты всё ещё, действительно, считаешь себя хорошим — то ты сам сделаешь всё, чтобы тебя не стало в этом мире, — она резко поднялась на ноги, — На этом всё. Нужно будить Дайтни и отправляться в путь.

Старонс не стал спорить. Ведь если всё сказанное было правдой… впрочем, у них ещё будет время продолжить этот разговор. Ведь, как сказала магичка, путь до Приюта ещё очень неблизкий.

***

В кабинете Мерлиха всегда был строгий порядок. Каждая вещь, каждая папка знала своё определённое место. Каждый файл пронумерован и разложен в чёткой системе. И никаких излишеств. Всё сухо и чётко. И ни единой пылинки на книжных стеллажах.

Пожалуй, этот день выпадал из ряда обычных, ведь то, что сегодня творилось в кабинете верховного адепта, лишь самый отъявленный оптимист мог бы назвать порядком. Какие-то запечатанные коробки лежали как на столе, так и возле него. Здесь же грудой необъятных связок покоились многочисленные кипы документов, что ещё совсем недавно красовались на полках. Стул в помещении остался всего один — да и тот приютился где-то в углу, заваленный стопками всё тех же бумажек.

Сам адепт стоял посреди кабинета, сосредоточенно вглядываясь в ближайшую стену. Хаос, творившийся вокруг, его, казалось, совершенно не занимал. Гораздо более важной для Мерлиха сейчас была картина, висевшая на обозначенной стене — во всяком случае именно ей он уделял всё своё внимание.

Одинокий караблик с обилием мачт, стремительно бегущий от горизонта. Небо черно от надвигающейся бури. Огромные волны бьют в хрупкие деревянные бортики. Несмотря на всю свою величественность, он кажется таким крошечным в этом огромном бушующем море…

Но вопреки всему кораблик не сдаётся. Он летит, разбивая своей кормой всё новые и новые валуны накатывающей пены. И даже молнии, что уже полыхают где-то вдали, не в силах с ним совладать.

И всё-таки то ещё не буря. То короткий всплеск, что повлечёт за собой череду ещё более тяжких натисков. Устоит ли кораблик? Доберётся ли к своей цели? Или ему суждено отправиться ко дну, погребённым под новой сокрушительной волной? Неведомо.

Неизвестный художник отказался пояснять судьбу своего незадачливого героя, запечатлев в своей картине лишь момент начала этой неописуемой схватки. А жаль… Неплохо было бы узнать, чем же кончится это противостояние…

Так уж устроена людская сущность. Человеку всегда важен итог — в то время как обстоятельства получения оного часто просто ускользают из поля зрения. Да и зачем? Важны ли действия, если можно по достоинству оценить их результат? Ведь дровосек не станет рассказывать о том, как колол каждое брёвнышко, как в стороны летели совершенно разные по форме щепки, как колун поднимался вверх, а затем быстро падал, разбивая пополам новую, совершенно отличную от предыдущей чурку. Нет, иметь значение будет лишь то, что он принёс домой дров и расжёг печь, чтобы его семья могла согреться…

Так почему же, если события столь несущественны, художник выбрал для своей картины именно этот момент? Он был глуп? Или же напротив? Может он хотел показать, что обстоятельства тоже имеют свою цену? А порой они затмевают собой даже финал? Странно. Ведь такая буря наверняка пронесётся для моряков словно один короткий миг — а вот её последствия для них, действительно, будут значимы.

Но как бы то ни было, в этом что-то есть. Что-то, что позволяет отрешиться от дальнейшей судьбы кораблика и делает возможным насладиться тем, что несёт в себе это короткое — и в тоже время бесконечно долгое мгновение. Мгновение свободы. Лёгкости. Безудержной борьбы и стремления к цели… Может это и есть то, что действительно важно?

— Господин Верховный адепт…

Неуверенный скрип двери вывел Мерлиха из раздумья. Он повернулся к трём вошедшим стражам и тут же указал им на несколько коробок.

— Берите это и это. И смотрите аккуратно! Там есть хрупкие материалы. За сохранность отвечаете головой, — он дождался, пока один из мужчин подойдёт к столу, а затем добавил, — И не думайте, что я шучу. Если что-то повредится — будете отвечать лично. Так что лучше носите по одной.

Стражи с должным испугом во взглядах вняли словам адепта и, взвалив на себя свою ношу, поспешили удалиться из кабинета.

«Небось проклятиями теперь так и сыпят», — хмыкнул про себя Мерлих, возвращаясь к своему прежнему занятию.

Недовольство стражей его ничуть не смутило: он не брал в рассчёт тех, кто не обладал должной смелостью, чтобы лично высказать своё мнение. Такие будут во что бы то ни стало молчать, продолжая терпеть и подчиняться. И пусть терпят — у него же есть более важные дела.

Перед ним вновь возник всё тот же кораблик. И хотя философские размышления очень нравились адепту, сейчас ему нужно было решить одну весомую практическую задачу. А именно — нужно ли ему это полотно?

В своё время картина досталась Мерлиху в качестве приятного бонуса от прошлого владельца кабинета. И хотя интерьер здесь с тех пор заметно поменялся, нехитрый пейзаж на стене он почему-то решил оставить. Чтобы развлекал гостей, да и предавал общему виду помещения законченность. Хотя сам Мерлих данный рисунок произведением искусства никогда не считал. Напротив, ему он казался банальным и совершенно заурядным. Однако же долгие годы кораблик продолжал висеть в кабинете адепта и стал, тем самым, его неотрывной частью. Так что же теперь с ним делать?

Забрать с собой? Или же оставить на радость будущих хозяев? А себе заказать что-то новое, к примеру, момент триумфального возвращения коробля в гавань… это гораздо лучше подчёркивало бы взгляды самого Мерлиха…

Дверь за спиной снова скрипнула. Как-то слишком быстро для стражей…

— День добрый, господин Верховный адепт.

В кабинет вошёл человек, чьё лицо больше походило на жабье. Или на небрежную скульптуру, что была грубыми стежками высечена из цельного камня. Маленькие глазки, огромный нос, разошедшиеся в обе стороны щёки. Всё очень непропорцианально и неприглядно. Как вообще с такой внешностью можно жить?

— Здравствуйте, мастер Абедий. Или же мне лучше называть вас мэтром?

— О, прошу, оставим титулы, — махнул рукой человек, подходя к столу, — В них я в любом случае вам проигрываю.

Да, маг действительно был очень грузен и нелицеприятен. Слишком нелицеприятен, чтобы поддерживать с ним воодушевлённую беседу. От такого хотелось побыстрее отделаться, дабы он как можно скорее исчез с глаз. И хотя Мерлих больше ценил в людях такую черту, как ум, даже неслабая эрудиция Абедия не умаляла неприязнь к его внешности.

Но ничего не поделаешь. Должность Верховного адепта обязывала идти на некоторые жертвы… в том числе и общение с подобными личностями…

— Прошу прощения, — никак не выдавая своего отвращения, обратился он к вошедшему, — Я бы предложил вам сесть, но, как видите, сейчас это маловозможно…

— Ничего страшного, я постою, — отозвался целитель, — Да и к тому же, я совсем ненадолго…

Это хорошо. Будем надеяться «ненадолго» займёт не более пары минут — большего, боялся Мерлих, его терпение просто не выдержит. Нет, этот человек был слишком отвратителен! Если такова цена долгожительства — то сам адепт предпочёл бы покинуть этот мир будучи обычным стариком… Или же Абедий всегда так выглядел? Ужас…

— Хорошо, — кивнул он, — И с чем вы, собственно говоря, пожаловали? Что-то из обязательств Клана до сих пор не приведено в исполнение?

— Нет, что вы! Здесь у меня нет никаких претензий: мне уже выдали и грамоту о помиловании, и разрешение на ведение целебной деятельности, и даже пакт, провозглашающий мой особняк неприкосновенной территорией. Клан даже предложил мне свои услуги в плане охраны и подсобных рабочих…

— Хорошо, — вновь подтвердил Мерлих, — В чём же тогда проблема?

— Видите ли, господин Верховный адепт, мне хотелось попросить Клан ещё об одной услуге. А поскольку мне стало известно, что именно ваше мнение теперь является здесь ключевым, я решил обратиться именно к вам.

Играет на самолюбии? Грамотно. Мерлих всегда и сам предпочитал поступать так же. Правда не с таким лицом… Учитывая внешность целителя, создаётся впечатление, будто болотная жаба собирается попросить тебя её расколдовать. Причём исключительно путём поцелуя… не очень-то приятная перспектива.

— Я слушаю?

— Видите ли, мой особняк за время моего отсутствия пришёл в совершенно ужасное состояние. Чтобы снова начать принимать клиентов, в нём требуется масштабная реконструкция…

— Вам требуются рабочие?

— О, нет… не переживайте. Нужных людей я уже нанял, и они успели даже приступить к работе. Но вот мне самому на тот срок, который займёт ремонт здания, а так же перепланировка сада, примкнуться совершенно некуда… Поэтому я хотел просить вас о разрешении пожить какое-то время в Клане.

Чтобы я видел здесь твоё лицо каждый день? Для меня и этих-то нескольких минут многовато…

— Пожить в Клане? — тем не менее спокойно переспросил Мерлих.

— Да. И с вашего разрешения я бы мог уже тут заняться целительством. Заодно и ваших стражей бы осмотрел, причём совершенно бесплатно. Думаю, ввиду профессии, им частенько бывает необходима врачебная помощь.

— В Эстериоле довольно неплохой медицинский центр, — пожал плечами адепт, — Почему вы не хотите обосноваться там?

— Не спорю, современная медицина шагнула далеко вперёд. Но всё же я далёк от её тонкостей — как впрочем и она от моих методов.

Действительно, от тонкости ты явно далёк. Жаль, что это не может быть достойным ответом. Во всяком случае для человека его уровня, что желает значительно закрепить свои позиции в верхушке Клана.

— В любом случае, если я уйду на поруки местных медиков, — тем временем продолжал Абедий, — из этого не выйдет ничего стоящего. Лишь масса конфликтов. А так вашим людям не придётся далеко ходить: у вас под боком будет опытный целитель, который понимает гораздо больше во всевозможных магических травмах, нежели обычные врачи. Надеюсь, вы не сомневаетесь в моём профессионализме?

— О, ну что вы! — заверил адепт, мысленно поморщившись. Кажется жабий поцелуй вот-вот случится.

— Ну так как вам моё предложение?

Крыть было нечем. Да и стоит ли оно того? Сейчас у Мерлиха других проблем хватает. А так в его распоряжении будет «народный целитель» — почти что легенда этих мест. Это может прийтись даже на руку… Да и кроме того, пару-тройку недель можно вытерпеть. Вряд ли его дом будут ремонтировать дольше — надо за этим проследить.

— Хорошо, мастер Абедий, как скажете, — кивнул адепт, пройдясь вдоль окна, — Я распоряжусь, чтобы вам выделили помещение недалеко от входа — так вам будет удобнее принимать гостей, — «А мне — лишний раз не встречать вас в коридорах здания».

— Спасибо, Верховный адепт. Вы не пожалеете.

— Бросьте, пустяки.

Мерлих надеялся, что на этом их беседа будет окончена и целитель наконец покинет его кабинет. Однако тот не спешил. Интересно, у него есть ещё что-то или он просто считает, что недостаточно выразил свою благодарность? Пожалуйста, только без поцелуев!

— Простите, хотел попросить вас ещё об одном…

— Да?

— Могу я ещё раз увидеться с вашей пленницей? Конечно, я понимаю, что она — опасная преступница, но всё-таки у меня на душе не очень спокойно оттого, что я так просто её выдал…

— И что, вы желаете извиниться?

— Вроде того… просто попытаться объяснить ей, что так было правильно…

Мерлиху за последние пять минут впервые стало весело. Этот старик действительно так глуп? Или он считает, что парочка его разговоров — и Сатана простит ему предательство? Да она скорее проклянёт его, да ещё и жизни лишит, если ей представится такая возможность. Хм, а вариант-то неплохой…

— Вы же понимаете, что при встрече вероятнее всего она бросится на вас с кулаками? Или ещё с чем потяжелее — это уже как получится.

— Я думал, её держат изолированно, — испуганно воззрился на него Абедий, — Вы хотите сказать, она может быть вооружена?

— Нет, ну этого-то мы ей не позволим, — улыбнулся адепт, явно довольный произведённым впечатлением, — Не бойтесь, она находится в отдельной камере под постоянный надзором. Доступ во внешний мир для неё полностью закрыт, — он вновь прошёлся вдоль стола, — И что ж, если вы не передумали с вашей просьбой, то я, пожалуй, вам даже разрешу. Ну так как?

Энтузиазм целителя заметно поубавился. Он сосредоточенно вертел глазами по сторонам, явно пытаясь откопать у себя в голове нужный ответ. Боится за свою многосотлетнюю шкуру. Не мудрено…

— А вы сможете гарантировать мне безопасность?

— Хм… хорошо, мастер Абедий, если вам настолько необходимо повиниться, я позабочусь, чтобы Сатана не смогла вас и пальцем коснуться. Она не покинет пределов своей клетки.

— Хорошо. Тогда я согласен.

— Ладно, — кивнул адепт, предвкушая долгожданное избавление от целителя, — Я обо всём распоряжусь, и вы сегодня же сможете с ней встретиться.

— Тук. Тук.

Нет, никто не стучал в дверь. Зато Мерлих узнал совершенно знакомый голос. Голос, который он уже и не предполагал когда-нибудь услышать…

— Алара? — взглянул он на вошедшую.

— Во плоти, — привычно ухмыльнулась она и упёрла руки в боки, — Я могу войти, Верховный адепт?

— Да, проходи… мастер Абедий…

— Благодарю вас за оказанное внимание. Я пойду. Не буду вас больше отвлекать.

Алара проводила сосредоточенным взглядом прошедшего мимо мужчину и, дождавшись, когда он скроется из вида, вновь повернулась к Мерлиху.

— А этот фрукт что здесь забыл?

— Теперь он — союзник Клана, — пояснил адепт, — Он помог нам изловить Сатану Версет.

— Сатана поймана? Хорошие новости, — воодушевилась девушка, — А это что? — ткнула она носком ботинка лежащие под ногами коробки, — Переезд задумали?

— Задумал.

— Славно, — кивнула она и, бесцеремонно опустив на пол связки бумаг, уселась на единственный стул, — А то мне уже начали надоедать эти унылые стены…

— Тебя давно не было, Алара. Я надеюсь, тебе есть, что рассказать?

— Ага… хотя рассказывать, если честно, особо и нечего. Как вы уже поняли, задание я в очередной раз провалила. Мне не только не удалось ликвидировать Сатану — но и сама-то я жива осталась лишь чудом… Ваша шкатулка оказалась вещью воистину тёмненькой.

— Я предупреждал о возможных последствиях, — спокойно пожал плечами он.

— Да, я знаю. И не имею к вам никаких претензий. Хотя и обидно, что всё было зря…

— Возможно, не зря… возможно, оно и к лучшему, что тебе не удалось убить Сатану… Зато теперь она в наших руках.

— Спасибо великому Абедию, — пожала она плечами, явно не зная, что ещё на это сказать.

В кабинет вновь заглянули всё те же стражи.

— Вот эти, — быстро указал адепт на очередные коробки и, не обращая на вошедших больше никакого внимания, снова повернулся к Аларе, — Но мне интересно ещё кое-что. Ваша битва с Сатаной была, я так понимаю, уже довольно давно… Где ты пропадала всё остальное время?

— Отсыпалась в каком-то лесном домике… а когда очнулась, сразу же поспешила вернуться сюда. И теперь я полна сил и готова вновь исполнять любые задания. Если, конечно, меня ещё не решили изгнать за мои неудачи.

— Наказывать тебя никто не будет, — успокоил адепт, — Я верю, что ты сделала всё, что могла. Кроме того, я рад, что ты вернулась. Признаться честно, я уже и не надеялся на такой исход.

— Что ж, я тоже рада…

Мерлих вновь обошёл стол и вернулся к окну. В таких разговорах он чувствовал себя явно спокойнее, отрешённо глядя куда-то вдаль.

— Знаешь, на самом деле очень хорошо, что ты вернулась именно сейчас, — он бросил короткий взгляд на неё, — Сегодня в здании Клана пройдёт поминальная служба. Будет много разных гостей. А в конце меня официально объявят Лордом-Протектором…

— Ого как!

— Да, — спокойно согласился он, — И поэтому мне бы не хотелось каких-то сюрпризов. Сатана в камере, но её дружки всё ещё на свободе…

— Не думаю, что стоит о них беспокоиться.

— Но я беспокоюсь. И поскольку рядовые стражи мне не внушают доверия, я хотел бы, чтобы организацией порядка занялась ты. Чтобы ничто не смогло омрачить этот вечер.

— Верховный адепт… ой, простите, Лорд-Протектор…

— Это ещё не официально…

— И тем не менее… Это честь для меня!

— Хорошо, — кивнул он, — В таком случае ступай и подготовь всё как следует. Позже ещё поговорим.

Она быстро встала и направилась к выходу. Но в паре шагов от двери он её вновь окликнул.

— Да, Алара, и ещё. В скором времени в Клане грядут большие перемены. И я надеюсь, что когда они наступят, ты будешь стоять со мной плечом к плечу.

— Можете на меня рассчитывать, — и ни говоря больше ни слова, она быстро вышла за дверь.

Мерлих же вернулся к занятию, от которого его оторвали внезапные гости. Кораблик… нужно было что-то решать…

Постояв ещё пару минут в раздумьях, адепт всё-таки взялся за картину и, сняв её со стены, аккуратно положил на стол, предварительно спихнув отуда сразу две коробки. Всё-таки есть в этой жизни вещи, которые не очень-то хочется менять.

Глава 2: Церемония

Любую стену можно сокрушить. К любому замку подобрать ключ. А недосягаемость — лишь отговорка для тех, у кого не хватает отваги открыть дверь.

Запись из бортового журнала «Искателей»

— За нас!

Вокруг было шумно. Город веселился — впрочем, как и всегда в разгар пятничного вечера. У жителей была масса причин: это и завершение рабочей недели, и турнил по файтингу, в котором представитель Эстериола в коем-то веке вышел в финал, и скорые праздники, приуроченные к очередной годовщине становления Нового Строя. Да и банальное желание просто отдохнуть и пропустить в приятной компании стаканчик-другой тоже задавало своё настроение.

К барной стойке было не протолкнуться — да и не удивительно, ведь там прямо над головами у завсегдатаев на широкой плазме крутили лучшие моменты текущего турнира. Каждый хотел подойти поближе, чтобы громко и пылко обсудить с товарищами очередной показанный удар. Те, кому не хватило немногочисленных сидений — а таких было большинство, — просто стояли рядом и, вовсю размахивая руками, пытались продемонстрировать, как бы они выполнили тот или иной апперкот.

Другие, кто не особо интересовался спортом, разношёрстными группками расселись по всей остальной части заведения. Компания из десятка каких-то трудяг в пыльной форме, что, похоже, прямо со смены отправились пропивать все заработанные деньги, уселась у стены за небольшой столик. Места им здесь было явно маловато, так что пришлось даже пододвинуть несколько стульев от ближайших столов. Но и это, как оказалось, помогло плохо — некоторым до выпивки приходилось тянуться буквально через плечи дружков.

С противоположной стороны сидели трое людей в дорогих, вычещенных чуть ли не до блеска фраках. Эти явно были представителями каких-то гильдий. Во всяком случае об их высоком материальном положении говорили как сами наряды, так и многочисленные элементы декора, которыми те были украшены. Это и золотые запонки в форме гаргулий, и галстуки-бабочки, обрамлённые алмазными вставками. У одного были карманные часы, в корпусе из какого-то переливчатого металла с огромной буквой «М» по центру, у другого — небольшие круглые очки с бриллиантовой инкрустрацией.

Они вели себя гораздо тише многих собравшихся тут гуляк. Однако и от их столика порою слышались какие-то яркие возгласы и громкие хвалебные речи…

Играла музака. Распевались песни. Крики. Тосты. Хохот… Всё это раздавалось буквально отовсюду, причём со всё большей интенсивностью — словно люди намеренно пытались перекричать друг друга.

Не очень весело было разве что официантам, что как заведённые метались по залу, пытаясь разобрать во всеобщем гомоне каждый очередной заказ. Особенно жалко смотрелись явные новички в этом деле, что всё время бросали по сторонам панические взгляды, пытаясь не упустить свои столики и ко сроку принести обозначенные клиентом закуски. И при этом всё равно получали в свой адрес всё новые и новые замечания…

Однако были среди них и те, кто мог уже с гордостью называться мастером своей профессии. Одна деваха, неся в руках сразу два подноса со всевозможной выпивкой, бесцеремонно расталкивала пьянчуг, пробиваясь к очередному столику, а на все сердитые возгласы в свой адрес с удовольствием слала всех недовольных куда подальше. Причём слала весело, совсем не обидно. Так что люди ей чаще всего отвечали лишь новым хохотом…

— За нас! — поддержала Найзара и стукнулась объёмной пивной кружкой со своими товарищами. Густая белая пена плеснула в разные стороны, однако это никого не смутило. Настоящий тост и должен быть ярким.

Их скромная компания из четырёх человек уселась в самом углу — так, чтобы никто не мог им помешать. Столик был буквально завален всякими жаренными вкусностями, а в руках каждого из четвёрки имелось по внушительному бокалу пенного пива. Явно не первому, судя по их довольным слегка осоловевшим лицам.

Как и все, они праздновали. Но в отличие от остальных собравшихся, повод у них был собственный.

— Ну что, Ди, можно поздравить тебя со званием Верховного адепта? — весело заметил Барни, вытирая остатки пены с едва проступивших рыжих усов, — Добился-таки!

— А как же! — Клавдий самодовольно упёр руки в боки и расхохотался, — Ещё бы мне его не дали, и так уж затянули дальше некуда! — он сделал паузу, ещё немного отпив, — Вы лучше поздравьте Джета. Вот кто-кто, а он явно не ожидал повышения!

Джаред смущённо опустил взгляд, в то время как остальные вновь подняли бокалы для тоста.

— Ну, переход в лейтенанты из младших лейтенантов — не совсем уж значимое повышение, — начал словно бы оправдываться он, — Вот когда дослужусь до майора, тогда и будет с чем поздравить…

— Ты давай тут не разглагольствуй, а пей! — с трудом сдерживая смех, поднял его руку Барни, и Джареду не осталось больше ничего, кроме как пригубить бокал. Одноко пиво пошло явно носом, что заставило мужчину сплюнуть основную часть на пол.

— Так, этому больше не наливать, — пошутил Клавдий — и все вновь рассмеялись.

— Эх, завидую я вам, мальчики, — с деланной грустью протянула Найзара, — Есть к чему стремиться. Новые ранги, звания… Мне же вот повышение уже не светит…

— Сказала верховный страж Клана, — расхохотался Барни, — Не бойся, попросим Совет специально для тебя ввести новую должность. Самый Верховный Страж — ну или что-нибудь в этом роде!

— Найзи, а если серьёзно. Ты вот не думала оставить битвы на кого-нибудь ещё, а самой податься в адепты? Думаю, никто не был бы против…

— И весь остаток жизни перебирать кипы бумаг в каком-нибудь кабинете? Нет уж, увольте! По мне так два меча — лучший аргумент, — она задорно продемонстрировала рукояти своих катан, с которыми расставалась разве что на время сна.

— Нет, я не против, — в знак капитуляции показал руки Клавдий и всё же отсел немного дальше, чисто на всякий случай, — Кроме того, адептам же не запрещается иметь при себе оружие. Зато работа в разы спокойнее и безопаснее.

— Да, вчера я убедилась, насколько она безопасна. Хотела бы я знать, что ты сказал бы мне, не поспеши я на помощь… ах, ну да, совсем ничего, — она расплылась в улыбке, явно довольная тем, что смогла осадить неугомонного адепта. Однако Клавдий всё не унимался.

— Это был исключительный случай. В целом же работа скучная, но без рисков. А особенно учитывая, что у вас есть дочь…

— Да, кстати, — подхватил Барни, — Как там юная Сати поживает? Неужто оставили дома одну?

— К дядюшке сплавили, — хмыкнул Джет, — У верховного адепта Борна ей всяко веселее, чем с нами. Правда, как мне кажется, он её слишком балует…

— Детей и нужно баловать! В этом весь смысл!

— Вот своих когда заведёшь, тогда и посмотрим, — поддержала Найзара, — А вообще всё должно быть в меру.

— Строгое воспитание. Никаких вольностей, — хихикнул Ди, — Держу пари, из Сатаны выйдет замечательный страж, когда она вырастет! Особенно с таким-то примером!

— Вот уж нет уж! — покачала пальцем воительница, — Пусть лучше в гильдию вступит или ещё каким ремеслом займётся. В нашей семье и так достаточно тех, кто ежедневно рискует своей головой. Не хватало ещё мою дочку в это впутывать.

Она скрестила руки на груди, демонстрируя, что здесь даже и обсуждать нечего. Клавдий же, правильно оценив позицию Найзары, повернулся к Джету.

— А ты что думаешь?

— Я полность согласен, — пожал плечами тот, — Пусть лучше она как можно дольше остаётся незнакома с некоторыми особенностями нашего мира.

— Что ж, резонно…

— Интересно, — Барни кивнул в сторону гильдейской троицы, что сидела у дальней стены, — А эти ребята не бояться в таком вот виде приходить в подобные заведения? С них же местные пьянчужки могут все эти блестящие побрякушки поснимать и оставить в одних штанах. И при этом будут правы — нечего выпендриваться!

— Хех, — хлопнул Клавдий его по плечу, — Думаю, всем местным известно, что сегодня здесь отдыхает Верховный страж, так что наврядли кто-то решится учинять в ближайших паре кварталов нечто непристойное.

— А было бы неплохо, — заметила Найзара, привставая со стула, — Я бы с удовольствием размялась.

Барни возмущённо глянул на неё, чуть не подавившись пивом.

— Вот не надо! Мне нравится это место! Не нужно превращать его в бойню…

— Успокойся. Я же шучу!

Она со смехом уселась обратно, однако мужчина ещё какое-то время с подозрением поглядывал то на неё, то на её мечи. Видимо, шутки стражей её уровня редко обходились одними лишь словами. Хотя Найзара, вальяжно облокотившись на спинку стула, явно уже не стремилась бежать куда-то и ввязываться в драку. Так что уже минуту спустя Барни немного успокоился.

— И всё-таки только не здесь, — на всякий случай добавил он.

— Кстати, а вы ещё не надумали узаконить свои отношения? — решил вернуться к более интересной теме Клавдий, — А то Сатана уже скоро вырастет. Могли бы ещё одного сорванца завести…

— Клан дал нам разрешение пока лишь на одного ребёнка, — сухо заметила Найзара, — И это более, чем достаточно. Мне как-то не особо хочется потом вновь возвращать себя в форму, — она расправила плечи, — А что касается брака: не бойтесь, как только мы надумаем, вы узнаете об этом первыми.

— Парни, вы же знаете её, — наигранно пожаловался Джет, — Только Клан на уме — и ничего кроме.

— Ух, и как же ты меня терпишь? — улыбнулась она.

— Вот сам гадаю. Наверно, слишком наивный, — ответил он такой же улыбкой — и они жарко поцеловались.

— Ну вот, опять! — встрепенулся Барни, — Всю дружескую атмосферу испортили!

Новый смех. И снова звон бокалов. Пиво в них, кстати, уже начало показывать дно, так что пришлось позвать официантку, дабы исправить эту проблему. Благо их столик обслуживала та, что из опытных, так что новое пеное не заставило себя долго ждать.

— Ребята, а что это мы всё о нас да о нас? — вдруг спохватилась Найзара, — Давайте-ка и вы рассказывайте, как там у вас дела на личном фронте? Не поверю, что новоиспечённый Верховный адепт Клавдий Мэйт до сих пор не приметил себе будущую жену!

— Ну отчего сразу жену? — усмехнулся Ди, — Но ты права, есть одна девушка. И у нас с ней, я надеюсь, всё довольно серьёзно. Но с вашей шайкой я её познакомлю лишь в том случае, если буду во всём точно уверен, — шуточно пригрозил он пальцем, — И если Найзара придёт без мечей.

— Ох, ну ради встречи с вашей суженной, господин Верховный адепт, я готова пойти на любые жертвы!

И опять хохот. Пожалуй, своими шутками они перекрикивали даже бригаду рабочих, сидящих неподалёку. Чего уж говорить об обычных семейных парах, что уже почти непрерывно бросали на них откровенно подозрительные взгляды.

— А я вот никогда не женюсь! — браво заметил Барни, — У меня, конечно, есть девушка — и не одна. Но вот чтобы придавать отношениям серьёзность — это ни-ни…

— Да ладно, Бар, уже ли ты не хочешь испытать настоящего семейного счастья?

— Ага. Горы грязной посуды, кричащие дети и вечные претензии на тему «где был» и «что делал»… нет уж…

Найзара с Джаредом разом переглянулись.

— Да не так всё вроде…

И снова смех…

Всё как-то разом стихло, когда в заведение вбежал весь совершенно красный от пота и слёз мужчина. Не обращая никакого внимания на множество устремлённых на него взглядов, он резво растолкал толпу возле бара и стал что-то быстро говорить хозяину таверны.

Музыка смолкла. Теперь, в образовавшейся тишине, даже с самых дальних столиков были чётко слышны слова незнакомца.

— Вы не понимаете… там… там девушка… она… она…

Хозяин, что по совместительству работал на разливе, замер с бутылкой чего-то крепкого в руках и недоумённо воззрился на гостя. До него с явным запозданием доходило, что вошедший сейчас совсем не пытается сделать заказ. Во всяком случае в меню точно не было напитков, в названии которых звучали бы слова «девушка» и «там».

— Тело… она… она мертва… нужно вызвать Клан… стражей…

До бармена наконец-то дошло — во всяком случае недоумение в его глазах сменилось паникой, — однако его участия уже не требовалась. Найзара, быстро встав со своего места, подошла к стойке.

— Не нужно никого вызывать. Стражи уже здесь, — сказала она, грозно глянув на парня. Всё былое опьянение словно рукой сняло, — Веди.

Троё её спутников незамедлительно отправились за ней. А следом потянулись и многие другие гости заведения. Всем было интересно, что же случилось, раз поднялся такой переполох…

Оказавшись на улице, Найзара тут же заметила толпу людей, собравшуюся двумя перекрёстками дальше.

— Там? — уточнила она и, увидев его неуверенный кивок, быстро пошла вперёд. Провожатые ей больше не требовались.

Толпа, действительно, собралась немалая. Похоже здесь была основная часть всех гуляк из окрестных заведений. Все они стояли широким полукольцом и, тихо переговариваясь, смотрели в сторону булочной лавки. Но интересовала их явно не выпечка.

— Расступиться! Клан! — во весь голос гаркнула Найзара, так что даже самые подвыпившие личности поспешили отойти в сторону.

— И Магистарт!

Джаред оказался рядом с ней, когда она замерла в нескольких метрах от широкой витрины, за которой виднелись многочисленные опустевшие к ночи лотки. Ближе было не подойти, так как вся мостовая возле булочной была залита тёмной поблёскивающей в свете фонарей жидкостью. Одного лишь взгляда хватило, чтобы узнать в ней кровь.

— Дьявол…

Посреди вязкой лужи лежало устремлённое поблекшим взглядом вверх тело. Тело девушки, что была обнажена и необычайно чиста, несмотря на разлившееся вокруг неё море. На её руках и ногах были видны синяки от широких верёвок. Грудь же была бувально развержена от многочисленных ножевых ранений.

— Кто-нибудь видел того, кто это сделал? — командным тоном обратилась Найзара к толпе, — Вы что-нибудь здесь трогали?

В ответ лишь неуверенное молчание. И взгляды, устремлённые на бездыханное тело бедняжки.

— Какой мерзавец мог учинить такое? — Джаред присел, пытаясь поближе рассмотреть убитую, — На ней же живого места нет!

— Нет, — оказавшись рядом, Клавдий полными изумления глазами воззрился на девушку, — Я её знаю… это она…

— Кто? — Найзара была совершенно беспристрасна.

— Одна из тех, кого мы вчера спасли…

— Ты уверен?

— Да, — он запнулся, — Я вынес её оттуда на своих руках…

— Дьявол… мы же покончили с ведьмой.

— Видимо, кто-то завершил начатое ею, — Джаред поднялся и обтёр лицо ладонью, — Вот пакость.

Найзара думала не больше пары секунд. Она была уже не той беззаботной хохотушкой, что минуту назад сидела в баре. Теперь она была Верховным стражем. А значит она знала, что делать…

— Клавдий — быстро в Клан. Вызывай группу. Барни — ты в Магистрат. Все остальные, — она повернулась к толпе, — Никуда не расходимся. Я желаю лично поговорить с каждым.

Был поздний вечер, что казалось вот-вот превратится в ночь. Но, увы, он даже и не думал заканчиваться. Всё говорило о том, что этот вечер продлится ещё очень долго…

***

Эстериол был совсем не тем городом, что он представлял себе, добираясь сюда через всю Эллидию. Нет, здесь было довольно-таки мило: фонтаны, что местами били чуть не досамых небес; мощёные чистые улочки, что многочисленными лавками убегали далеко вперёд; высокие здания, выполные во всевозможных жанрах архитектуры — причём о назначении многих из низ Тезидий мог только догадываться.

В целом всё хорошо. Всё ярко, чисто, красиво… но вот люди. Сложно было понять, откуда столько хмурости на лицах тех, кто живёт в столь чудесном городе? Может сегодня просто день какой-то не такой? Хотя вроде солнечно…

Однако и остальные дни показали абсолютную неизменность в настроении местного населения. Они были молчаливы, скупы на слова — те же, кто не стеснялся говорить, обычно лишь пытались вручить ему какой-то свой «уникальный» товар… товар, который самому поэту был совершенно без надобности.

В целом же население Эстериола производило впечатление небывалой скуки и вялости. Нет, конечно, местные тоже праздновали что-то, гуляли по выходным — но все их такие гулянья обычно сводились к попойке пары-тройки человек, что не замечая ничего вокруг, принимались шататься по городу и в разгар ночи горланить песни под самым окном. Каких-то же ярких празднеств, на которых можно было бы блеснуть поэту его уровня, просто не было… и это удручало…

Масла в огонь подливал ещё и тот факт, что сколько не пытался, Тезидий никак не мог исполнить свою основную мечту — познакомиться с ключевой героиней своего путешествия. Причём дело было совершенно не в его незаинтересованности или же в неуверенности, напротив, он как никогда был полон мужества и сил! Но вот обстоятельства, как назло, складывались совершенно нелучшим образом…

Уже на второй день своего пребывания в Эстериоле из трактира «Здравые ночи», где ему посчастливилось разместиться, Тези отправился в резиденцию Клана, предворительно уточнив её местоположение у Эдуарда, хозяина трактира. Дорога заняла довольно много времени, благо по пути ему попались несколько отзывчивых прохожих, что хоть и без особого радушия, но всё же указали нужное направление. Таким образом Тезидий не только не затерялся в бесконечных улочках, но ещё и где-то спустя час скитаний умудрился оказаться на нужной площади. «Стражьей» — судя по массивной табличке.

Здесь пройти мимо огромного здания, выполненного в виде гиганского стеклянного осьминога, было уже почти невозможно. Так что недолго думая — полюбоваться окрестностями можно будет и позже — Тези отправился прямиком к главному входу, коим служили огромные двери, вставленные в волнистую раму. Однако уже на подступе его остановил высокий человек в тёмной форме с многочисленными гладкими пластиковыми щитками на коленях, локтях и плечах.

— Стой! Куда собрался? — стражник выставил вперёд руку, а другой поднял вверх тонированное забрало своего лёгкого шлема, — Ты кто вообще такой?

— Моё имя — Тезидий Великолепный! — представился паренёк, — Странствующий поэт и Вещатель гласа проведения!

Стражник недоумённо уставился на него и, хмыкнув, вытер со лба проступившие капельки пота. Видно, в его форме было не очень-то комфортно в этот ясный солнечный день.

— Ну, и чего тебе надо?

— Мне нужно встретиться с героиней этих мест, Сатаной Версет, дабы воспеть её в своих величайших трудах!

— Воспеть, говоришь? — стражник, по всей видимости, хотел почесать затылок, однако пластиковая поверхность шлема не позволила ему совершить данную манипуляцию, потому он лишь повернулся и окрикнул ещё одного постового, стоящего неподалёку, — Эй, Марти, подойди сюда.

Марти не заставил себя долго ждать — и вот перед Тезидием образовалось уже двое крепких мужчин в защитной форме и со внушительными огнестрелами у пояса. Благо пользоваться ими стражники даже и не думали. Пока…

— Ну? Чего такое?

— Тут вот какой-то рифмоплёт нарисовался…

— Поэт! — попытался поправить Тезидий, однако было очевидно, что постовой пропустил его слова мимо ушей.

— Говорит, хочет увидеться с Сатаной.

— С Сатаной? — похоже данная «шутка» Марти всерьёз развеселила. Во всяком случае он лишь с трудом подавил свой смех, хлопнув товарища по плечу, — Во даёт! Гони ты его отсюда!

— Но разве ль можно вам мешать поэту Нести до мира проведенья глас? Вы расступитесь — вам зачтётся это! В веках останетесь, судьбы не убоясь!

В своей типичной манере Тезидий хотел добавить ещё что-то, однако, вовремя заметив два совершенно недоумённых взгляда, направленных на него, осёкся. Стражники же, переглянувшись, теперь совсем пристально стали изучать странного гостя. Один даже, как бы невзначай, положил руку на огнестрел.

— Я не понял… это он что, типо угрожать нам решил? — совершенно озадаченным голосом предположил он.

— Может в камеру его бросить? — в тон ему отозвался Марти, — Пусть посидит денёк-два, подумает…

— Ну что вы, бравые солдаты! Я не хотел обидеть вас!

— Похоже он какой-то ненормальный, — наконец заключил первый.

— Ладно, бог с ним. Гони его прочь — и дело с концом. А то потом замучаемся с бумажками возиться.

Тезидий и не думал сдаваться так просто. Не для того он пересекал Ирхедские горы! Не для того шёл через всю Эллидию! И он бы наверняка ещё очень долго продолжал демонстрировать стражникам своё мастерство, добиваясь допуска к «героине грядущих баллад» — и кто знает, чем бы всё это закончилось. Но к месту действия подтянулись ещё несколько человек в той же форме, явно заинтересованные, чем же вызван переполох. А когда вооружённые люди стали выходить и из дверей здания, парень понял, что поэтов тут явно не жалуют, и поэтому, махнув рукой, пошёл прочь.

Всё вышло совершенно не так, как представлял себе Тези. Его муза, та, чьи битвы он был готов восхвалять во всё новых и новых стихах, была как никогда близко — но увидеться с ней у него не было никакой возможности.

Попасть в резиденцию Клана он больше не пытался. Да и зачем? Чтобы его вновь прогнали прочь, да ещё и высмеяв при этом? Были бы здесь Дайтни с Кэртиллоной, то они бы наверняка подсказали ему какой-то выход… способ, как попасть внутрь. Но он был один, так что единственное, на что ему оставалось рассчитывать — встретить Сатану где-нибудь на улицах Эстериола. Ведь не могла же она безвылазно сидеть в Клане?

Однако дни шли, а во всём городе не было никаких вестей о новых подвигах его музы. Более того, при любых расспросах местные жители совершенно неохотно говорили что-либо о Сатане. А чаще и вовсе прекращали на этом беседу. И Тезидий никак не мог определить, что именно было не так? Почему люди настолько не желают говорить о героине своего города? А может с ней что-то случилось? Она погибла? Нет, если бы это произошло, то об этом трубила бы вся округа. Да и он сам бы знал… но он чувствовал, что его муза жива! Отчего же тогда все вокруг ведут себя так, словно ничего о ней не знают?

Как бы то ни было, за несколько недель пребывания в Эстериоле поэт так и не продивнулся в достижении своей заветной цели. Между тем его скромные сбережения, которые Тезидий накопил за время своего странствия по миру, стали подходить к концу, а новых вариантов заработка так и не предвещалось. В этом городе его стихи и баллады были никому не нужны, и не потому, что они были плохи — просто в данной столице Семиградья люди были настолько далеки от прекрасного, что не хотели слышать о нём ничего, даже из уст профессионала… Во всяком случае именно так поэт оправдывал все свои неудачи.

Так что, в очередной день своих жутких душевных терзаний, сидя над тарелкой необычайно вкусного супа, что, однако, за всё это время стал казаться лишь овощами, разбавленными водичкой, Тезидий наконец решил двигаться дальше. Он теребил вилкой недоеденные кусочки моркови, пытаясь отделить их от картофельных кубиков, при этом мысленно перебирая у себя в голове все те места, куда можно отправиться дальше. До ещё одной столицы — Мейзока — было не менее трёх дней пешего пути, до Дейнира — и того дальше. От всех остальных столиц его и вовсе отделяли многие и многие километры.

Конечно, при желании он без труда осилит этот путь — но это лишь в том случае, если на дороге ему не встретятся какие-либо непреодалимые трудности, к примеру разбойники или же дикие звери, коими, как поговаривали, кишат местные леса. Были бы с ним его подруги-магессы, он бы ни секунды не раздумывал, но решаться на такое приключение в одиночку… нет, это слишком. Он не мог допустить, чтобы все его труды сгинули где-то посреди местных чащоб. А значит нужно выбрать места, которые станут чем-то вроде перевалочных пунктов на пути к большим городам.

Карта-путеводитель по Семиградью, которую Тезий выторговал за бесценок у одного из местных барыг, указывала на то, что в полутора днях к северо-востоку есть город Перос. «Место вечных гуляний и празднеств», — как гласило описание. Там бы наверняка нашлась работёнка для странствующего поэта. Но проблема в том, что этот город располагался на отшибе — совсем не по пути для его дальнейшего продвижения. Конечно, можно было бы отправиться туда на заработки, а затем, вернувшись в Эстериол, продолжить свой ход по Семи Столицам — но не слишком ли долог будет такой крюк?

К югу — в нужном направлении — располагались такие города как Мазгард и Труглег. Идти до них было совсем недалеко, но проблема в том, что данные, собранные о них в путеводителе, Тезидия совершенно не вдохновляли. Мазгард, расположенный на берегу Силенциевого моря, больше напоминал собой рыбацкую деревушку. По количеству населения он был так же скуден. Что же касается Труглега — то тут можно было бы попытать счастье. Всё-таки шахтёрский городок явно не мог быть беден, а значит и на жалованье поэту у местных средства тоже найдутся. Но смущал тот факт, что это всё ещё были владения Эстериола, а значит и менталитет у тамошних жителей очень даже может оказаться схожим. После такого путешествия Тезидий и вовсе рисковал остаться без гроша…

Неизвестно как долго поэт просидел бы ещё, пытаясь решить свою тяжкую дилемму, но глас судьбы явился ему в виде молодого разносчика листовок. С красным от пота лицом и кипой цветных бумажек под мышкой он ворвался в заведение, громко вещая о своём присутствии. Эдуард, по своему обыкновению, тут же заступил рекламщику дорогу, но увидев, что именно раздаёт паренёк, спокойно отступил в сторону, пропуская вошедшего в зал.

— Новости из Клана! Новости из Клана! — не унимался тот, буквально впихивая свои бумажки в руки зазевавшихся посетителей.

На стол прямо перед Тезидием лёг небольшой зелёный листок, не содержащий в себе ничего, кроме крупного витиеватого текста. Лучезарно улыбаясь, разносчик раскидал точно такие же всем остальным постояльцам, после чего, не дожидаясь, пока кто-либо успеет ознакомиться с предложенной информацией, быстро унёсся прочь. Наверняка к очередному заведению.

Проводив его скучающим взглядом, поэт склонился над оставленным флаером. Текст был кислотно-жёлтый, а местами и вовсе красный, что не очень-то сочеталось с выбранным зелёным фоном, откровенно мешая чтению. Однако все огрехи в оформлении тут же оказались забыты, когда Тезидий вчитался в саму суть сообщения.

«ВНИМАНИЕ, ЭСТЕРИОЛ!

Сегодня вечером в резиденции клана Тарвати пройдёт торжественная церемония прощания с Верховным Советом. Службу будет вести Арсинг Юсайтус при поддержке ведущих представителей церкви Пресвятейшего.

С поминальной речью выступит Верховный адепт Клана Мерлих Гарсези.

Всем желающим сказать прощальное слово усопшим и отдать им дань уважения просьба предварительно записаться у секретаря Клана.

НАЧАЛО ЦЕРЕМОНИИ В 18 ЧАСОВ»

Последние строчки он дочитывал уже на бегу. Хозяин трактира лишь неодобрительно покачался головой, в то время как дверь за спиной паренька с громким стуком закрылась.

У резиденции Клана собралась чуть ли не половина жителей города. Пришлось отстоять немалую очередь — но оно того стоило! Пожилой секретарь оказался на порядок радушнее даверших стражников. Вначале он уточнил имя и фамилию очередного гостя, а затем, узнав, что тот ещё и является странствующим поэтом, сам предложил ему выступить с чем-то, что почтит собой память усопших.

Тези не знал ничего ни о Верховном Совете, ни о обстоятельствах его гибели, однако же отказаться от данной возможности просто не мог. Кому, если не ему, суждено увековечить столь важное событие истории клана Тарвати в своих стихах? Да и кроме того, может это будет лишь первый шажок на пути к исполнению его мечты?

Он согласился, и секретарь тут же выдал ему специальный пластиковый пропуск с позолоченной окантовкой — совсем не такой, как у прочих собравшихся! Пропуск гласил: «Участник поминальной церемонии». А значит теперь Тезидий мог беспрепятственно войти в резиденцию и там, возможно, встретить наконец свою музу!

С неприкрытой усмешкой он прошёл мимо хмурых лиц Марти и второго крепыша, что в прошлый раз завернули его уже на входе. Сейчас, видя блестящую карточку, висящую у него на шее, они не посмели даже слово ему сказать. То-то же! Пусть стоят и осознают, насколько они были неправы. Он же пойдёт вперёд — к своей мечте!

***

Магичка не врала — идти действительно пришлось долго. День за днём проходили в одной бесконечной череде шагов: по кочкам, буеракам, через кустарники и бурелом… Недолгие ночные привалы стали казаться не более, чем короткой паузой посреди нескончаемого забега. Забега медленного — но вместе с тем необычайно утомительного.

Но больше всего Старонс уставал даже нет от самой ходьбы — хотя на обеих его ногах уже имелись многочисленные мозоли, — а от однообразности всего происходящего. Сколько ни иди — вокруг одни и теже пейзажи. Словно в местной флоре не было ничего, кроме дремучих лесов… Или его специально ведут чащобами, подальше от открытых мест?

Ещё одним огорчающим обстоятельством было то, что за всё время пути он так и не мог наладить контакт со своими спутницами. Младшая и вовсе всю дорогу просто молчала, старшая же бросалась в основном лишь дежурными фразами, не имеющими ничего общего с нормальным общением.

— Вытягивай руки, — обратилась к нему Кэртиллона, перед очередным отправлением.

— Слушай, я вроде уже доказал, что сбегать от вас не собираюсь. Так к чему это?

— Мне не нужны сюрпризы, — покачала головой она, — Так что выбирай: либо спереди, либо за спиной…

Маг недовольно вздохнул, но всё же подчинился. Вокруг его кистей тут же обвилась взявшаяся из воздуха верёвка и крепко затянулась в узлы. Ни самостоятельно снять, ни даже разрезать такую не получится — магия надёжно следила за этим. Оставалось только смириться — и вновь продолжать путь.

Идти со связанными руками было крайне неудобно: ни опереться на что-то, ни отодвинуть в сторону хлёсткие ветви, что то и дело норовили угодить по лицу, ни даже отбиться от вездесущего комарья не представлялось возможным. Однако за несколько недель пути Старонс уже отвык жаловаться, и потому просто шёл. Шёл, надеясь, что этот лес всё-таки закончится…

— Кэрти, стой! — вдруг прошептала младшая колдунья. Это были одни из немногих слов, которые маг услышал от неё за всё это время.

— Что случилось? — спросила её подруга, замерев на месте. Магические путы, резко дёрнувшись, вынудили Старонса сделать тоже.

— К нам приближается что-то…

— Шетродисы?

— Нет, что-то другое… но такое же опасное… Нужно спрятаться.

Дальнейших слов не требовалось. Кэртиллона, коротко глянув по сторонам, резко бросилась куда-то в кусты. Верёвка, стянувшись ещё сильнее, потянула мага вслед за ней. Пришлось подчиниться.

За одним из ближайших деревьев было что-то вроде небольшого овражка, надёжно прикрытого поверху разнообразной порослью. Магички, не долго думая, спрыгнули туда. Старонс пошёл следом. Связанные руки не позволили ему смягчить падение, благо глубина была всего-ничего — не более полуметра, — да и дно овражка оказалось песчанным, так что обошлось без травм.

Пробороздив копчиком пологий склон, маг тут же развернулся и выглянул наружу.

— Куда? — оказавшись рядом, шепнула Кэртиллона.

— Хочу посмотреть, что там…

— Не вздумай только что-нибудь выкинуть!

— Тише, — Дайтни оттянула их обоих назад, — Оно уже здесь…

Звук тяжёлых шагов раздался одновременно с мелкой дрожью, что заставляла стенки овражка осыпаться. Старонс пригнул голову ещё ниже, так, чтобы лишь слегка видеть то, что происходит сейчас в окрестном лесу.

Какое-то время картина оставалась неизменной. Лишь грохот чьей-то могучей поступи нарушал царившее вокруг спокойствие. Но когда из-за обширных зарослей показался его источник, Старонс пожалел, что целиком не укрылся на дне впадины.

Ломая своим массивным корпусом свисающие вниз ветки, скрежеща раставленными в стороны лапищами по толстым стволам деревьев, сквозь чащу продирался огромный металлический паук. Многочисленные шестерни и насосы в сочленениях его восьми конечностей непрерывно работали, на приличной скорости неся существо вперёд. Позволяя не обращать совершенно никакого внимания на всякую мелкую растительность под ногами. Кусты и даже небольшие деревца, попадавшиеся на пути, оно просто вминало в землю своей массой. С тем же, что покрупнее, прекрасно справлялись десятки циркулярных пил, расположенных на его голове между четырёх сверкающих остротой жвал.

Корпус паука был целиком покрыт небольшими металлическими щитками, что совсем не сковывали его движений, однако отлично защищали от увесистых стволов деревьев, порою падавших сверху. Удар кузнечного молота — а тем более обычного меча — такие тоже выдержат на ура. Не факт, что даже внушительных размеров таран, пущенный на огромной скорости, смог бы совладать с подобным существом. Это было нечто совершенно немыслимое. То, что не вкладывалось ни в какие рамки мира Эллидии…

Кэртиллона напряглась, взирая на неведомого противника. Её кулаки сжались, а ноги слегка подогнулись, словно готовые к прыжку.

— Не вздумай! — шепнул ей в самое ухо Старонс, — Я уже встречался с подобным. Магия на него не подействует — он просто раздавит тебя, как букашку!

Магичка не отвечала. Толи опасаясь, что её могут услышать, толи считая верным просто проигнорировать слова Тёмного. Однако же лезть вперёд она не спешила — просто неотрывно смотрела на то, как существо прокладывает себе путь, без труда сшибая вековые деревья, и будто бы оценивала силу и скорость врага.

— Он проходит мимо, — вновь обратился к ней Старонс, — И пусть так оно и будет. Ведь если он нас заметит, убежать нам вряд ли удастся.

— А если он нападёт на одно из окрестных селений? — наконец соизволила отозваться девушка, — Думаешь, тамошние жители смогут справиться с подобным?

Паук отдалялся. Теперь путникам была видна лишь его тыльная часть, что едва заметно подрагивала при ходьбе.

— Наша смерть им никак не поможет. Разве что раззадорит существо.

Магичка не ответила. Старонсу оставалось лишь надеяться, что она всё же внемлет гласу рассудка. Во всяком случае отсутствие с её стороны каких-либо активных действий говорило именно об этом.

Гигант оставлял за собой довольно внушительную просеку, так что его огромная туша ещё не скоро скрылась из вида. Когда же это наконец произошло, Кэртиллона выпрямилась во весь рост, и бросив ему вслед прощальный взгляд, требовательно воззрилась на Старонса.

— Ну? И что же это было?

— Механический паук, по всей видимости, — пожал плечами маг, — Существо, целиком состоящее из металла и функционирующее без какого-либо применения магии.

— И такое возможно?

— Видимо, да, — маг тоже встал и отряхнул свои брюки, — Технология юноров. Я уже видел подобное — правда тот робот больше напоминал человека…

— Как-то слабо верится, что юноры могли сотворить такое, — неожиданно подала голос Дайтни.

— Не думаю, что это они, — покачал головой маг, — Юноры — миролюбивый народ. Они — лишь источник знаний. А вот воплощают эти знания в подобное чаще всего люди.

— Так, кажется в той стороне находится Мейзок, — попыталась сориентироваться старшая магичка, — Что ж, будем надеяться, что у столицы Семиградья достаточно крепкие стены, чтобы встретить такое…

— Я бы лучше надеялся, что он не вернётся… И что по округе не бродят другие такие же…

Что ж, кажется его слова наконец возымели нужный эффект. Магичка задумчиво глянула сначала на него, а затем — вновь на оставленную пауком траншею. А после быстро выбралась наверх из оврага.

— Пошли. Нужно до заката пересечь оставшуюся часть леса. Не хотелось бы ещё одной встречи с подобной тварью.

— Думаешь, вне леса будет безопаснее?

— Надеюсь, — пожала плечами девушка, а затем совершила короткий взмах рукой — и верёвки сами собой опали с запястьев Старонса, — Но чтобы без глупостей! — предупредила она, — И не думай, что я стала тебе доверять. Просто не хочу тратить силы на поддержание заклятия — они могут понадобиться в случае чего…

— Я же уже говорил, что против подобного существа магия бесполезна…

— Да, ты прав, — согласилась она, — Ты слишком много говоришь. Может лучше кляп наколдовать?

Он разумно промолчал, опасаясь, что магичка действительно исполнит свою угрозу. Однако она, кажется, уже забыла про него, снова вглядевшись туда, где скрылся паук.

— Нужно поспешить. Чтобы к полудню завтрашнего дня уже добраться до Ирхедских гор.

— А как мы будем пересекать горы? — не удержался от вопроса Старонс, — Надеюсь, не придётся карабкаться?

— Нет, — покачала головой она, — Такую ошибку мы уже совершали… теперь поступим умнее — пойдём через Запретный Перевал.

И больше не вдаваясь в подробности, магичка пошла вперёд. Что ж, учитывая то, какие существа здесь водятся, ему оставалось лишь не отставать.

***

Если сказать, что народу было много, — это, по сути, значило бы не сказать ничего. Огромный вытянутый зал буквально разрывался от заполнивших его людей. И они всё пребывали. Одних только горожан, толпящихся возле столиков с закусками, уже насчитывалось не меньше нескольких сотен. А ещё клановская стража, раставленная по всему периметру, плюс организаторы, расхаживающие в цветастых костюмах, количество которых тоже можно было исчислять десятками.

Сидячих мест в зале почти не было: только по одному ряду стульев по краям, рассчитанных на стариков и детей, что, кстати, в большинстве своём пустовали. Люди очень охотно топтали ноги, дабы урвать лишний кусочек с общего стола, или же подойти как можно ближе и склониться перед одной из шести запечатанных урн, что на высоких постаментах были расставлены посреди помещения.

Странно, Тезидию вроде говорили что-то о Совете Семи — почему же тогда одной урны не хватает? Или кому-то из Верховных посчастливилось выжить? Как бы то ни было, это не его дело. Он пришёл сюда совершенно за другим…

Свет был приглушён, однако многочисленных зеркальных люстр, что свисали с потолка, было достаточно, чтобы наполнить зал тысячами разноцветных бликов. Конечно, для чтения такое освещение явно не подходило, но вот для создания особой, чарующей атмосферы было в самый раз. Тези даже ненадолго засмотрелся на одну из маголамп, что крутясь где-то в углу, направляла свои лучи то через одни, то через другие блестяшки. Удивительная система!

— Эй, поэт! — окрикнул его со сцены один из организаторов — лысый мужчина с аккуратной седой бородой, — Ты готов? Мы сейчас начинаем.

— Готов как никогда! — отозвался он, мысленно радуясь, что его род деятельности наконец назвали правильно.

Ещё бы он был не готов! Именно этого он ждал столько времени! Чтобы блеснуть на сегодняшнем вечере, он выбрал один из лучших своих текстов. Надел лучший костюм — цветастую фиолетовую мантию, с языками алого пламени на полах. Такой бы даже Кэртиллона позавидовала!

— Хорошо. Тогда не отходи далеко. Как только тебя представят — выйдешь на сцену.

Освещение поменялось, сделавшись вдруг изумрудно-зелёным. Лучи совершенно белого, взявшегося непонятно откуда света, озарили шесть постаментов с урнами, придав им своеобразный вид божественности. Публика замерла. Сидячие места стали быстро заполняться, в то время как большая часть народа резко придвинулась вперёд, в одночасье забыв о столах с едой.

Кажется, все в этом зале разом поняли: начинается…

— Добрый вечер, Эстериол, — заговорил в микрофон мужчина, стоявший по центру сцены. Это был не тот, что разговаривал с Тезидием, хотя тоже с бородкой, — Рад видеть вас всех здесь, сплочёнными и воодушевлёнными. Жаль, что повод для встречи у нас сегодня совсем не радостный, — он деланно нахмурился, — Но не будем унывать!

Для тех, кто не знает, моё имя Кевин Спелт. Я — один из верховных адептов клана Тарвати и, пожалуй, самый старший их представитель. Именно поэтому мне оказана честь открыть этот вечер.

Голос его был спокойный, ровный — однако в нём чувствовалась какая-то тяжесть. Видимо, старику было крайне сложно стоять посреди сцены, да ещё и при этом развлекать толпу.

— Однако ключевой персоной этого вечера буду совсем не я, — тем не менее продолжал вещать Спелт, — Прежде всего мы собрались здесь, чтобы почтить память шести наших лидеров. Людей, что долгие годы вели Клан — а с ним и весь Эстериол, — в праведное, светлое будущее. Давайте склонимся перед прахом усопших, отдавая им последнюю дань уважения. А в то время, пока мы все молимся за спасение их душ, наш одарённый гость — поэт, прибывший к нам из далёких земель специально, чтобы проститься с Верховными, — скажет для вас несколько слов.

— Эй, давай, — позвал Тезидия тот самый организатор, — Только давай что-нибудь не слишком заунывное… мне не нужно, чтобы весь зал уснул!

— Не буду называть имён, — тем временем продолжал адепт, повернувшись к пареньку, вышедшему на сцену, — Пусть юноша представится сам.

Тези неуверенно подошёл к микрофону. Несмотря на годы поэтической деятельности, сейчас его одолело совершенно неуместное волнение. Всё же перед таким количеством слушателей он ещё ни разу не выступал…

— Д-добрый вечер, — с лёгкой запинкой проговорил он, — Меня зовут Тезидий Оутинс, — типичное «Великолепный» как-то не шло на язык, — Как уже сказали, я прибыл сюда издалека. К моему огромному сожалению, никто из тех, с кем мы сегодня прощаемся, не был мне знаком лично. Но я уверен, что это были достойнейшие люди. Более того, я считаю, что каждая жизнь имеет право быть воспетой в веках. И оттого песня, которую я сейчас исполню, затрагивает всех тех, кого нет сегодня с нами… Это будет баллада… Баллада о мёртвых душах…

«Только не что-то заунывное!» — уже в откровенной панике одиними губами проговаривал лысый организатор, стоя у сцены.

Однако поэт совершенно не обращал на это внимания. Он медленно закрыл глаза, затем вновь открыл — и, совершенно по-новому взглянув на толпу, начал играть.

На первых нотах рандлея в его руках предательски дрогнула — но тут же оправилась и, уже ничуть не фальшивя, стала наигрывать какой-то медленный, щемящий душу мотив. Мотив был красив — но очень грустен. Так грустен, словно само небо рыдало о том, что ему порой приходится творить несправедливость в этом мире…

Лысый организатор поморщился и закрыл глаза рукой. Один его вид олицетворил все бесконечные мысли о том, в какой тоске будет пребывать зал после подобного выступления. «Сказали же ему, не заунывное!»

Но Тезидий знал, что делает. Он видел и раздражение на лицах клановцев, и тоскливое недоверие людей в зале. Он видел всё это — и понимал, что вскоре всё изменится. Изменится в корне…

Ещё пара завершающих нот — и мелодия вдруг оборвалась. А после секундного затишья началась вновь — но уже другая. Живая, быстрая. Она продолжала быть надрывной, но надрывной совершенно по-новому. Так, словно это пела сама земля, отправляя своих солдат в последний бой. Это была мелодия, призывающая бороться. Марш, побуждающий идти вперёд. А затем Тезидий запел — так же браво, как и его музыка, и столь же горестно…

— Летим мы тихо, гордо В прозрачных небесах,

И нам уже не больно, Лишь слёзы на глазах…

Жизнь исчезает в блеске Неведомой звезды,

Но не горим мы в свете — Гниём мы от тоски…

Повсюду реют души, Рисуя в мёртвый круг,

И сумрак ночи душит, В нём страшен каждый звук,

Но мы летим отважно В неистовых мирах

И нам уже не страшно В небесных образах

И в наших снах…

Короткая проигровка, что однако не сбила темп играющей музыки. Это был настоящий победоносный марш, призывающий встать, идти вперёд, не сдаваться. И лишь едва заметная нотка тоски выдавала в нём ту горечь, что была вложена в строки.

Лысый организатор расслабился, явно удовлетворённый услышанным. Публика как завороженная воззрилась на поэта, ожидая, что будет дальше. Тезидий же тем временем продолжал:

Плывём мы тихо, гордо По медленной реке;

Огни родного дома Сверкают вдалеке…

Но не вернуть обратно Тех сказочных времён;

Всё светом звёзд объято — Мы растворились в нём…

Сквозь сотни разных судеб Несёмся мы вперёд

И ничего не будет Среди ночных высот —

Лишь только сумрак тёмный И мёртвый свет в дали,

Но всё равно плывём мы В потоках злой реки

Прочь от земли…

Второй куплет был завершён, однако проигровка уже не казалась столь мелодичной. Она становилась надрывной, горькой. Да и голос поэта вдруг преобрёл лёгкую хрипотцу, словно испытывая на себе все терзания, обозначенные в песне.

Мы гаснем тихо, гордо, Как солнца тусклый свет,

И ничего не помним — Назад дороги нет.

Среди извечной ночи Незыблимых высот

Всё ускользаем прочь мы, Забыв земное всё.

Сквозь звездопад прекрасный, В злом сумраке огней

Летим мы и напрасно Нас вновь зовут к Земле —

Тот зов мы не услышим, В остывших облаках,

Лишь устремимся выше Угаснув навсегда

В немых мечтах…

Атмосфера всё нагнеталась. Рандлея в руках Тезидия всё чаще начала выдавать тяжёлые, совершенно низкие ноты. Однако темп песни при этом, казалось, лишь нарастал.

Мы умираем гордо, Мы выбрали свой путь!

И нам уже не больно — Лишь в вены въелась ртуть.

И мы летим сквозь небо, Спасаясь от Земли,

И не хотим мы света — Мы ищем пустоты!

Здесь сотни разных судеб И тысячи имён —

Но нас уже не будет, Мы растворились в нём —

В том дивном мёртвом мире, Угаснувшем в тиши,

И вместе с ним сгорим мы Огарком от свечи

В пустой ночи!

Это был крик, который могла издавать, пожалуй, лишь сама душа, рвущаяся на части. И вместе с тем он был мелодичен, прекрасен, чист. Как неимоверный шторм, рисующий радугу на горизонте.

Тезидий не давал публике расслабиться. С каждым разом его проигровки становились всё короче, а голос — всё напряжённее. В этот раз в промежутке между куплетами поэт обошёлся лишь парой коротких нот — после чего музыка вновь лавиной грянула на слушателей.

И никогда не встанем Мы больше на войну;

Огни пустого Рая Угаснут пусть в дыму!

Нам ничего не нужно — Исчез проклятый груз,

Теперь страданья чужды Скопленью мёртвых душ!

Всё резко стихло. И лишь еле различимая грустная мелодия на фоне не менее печальных слов давала понять, что песня ещё не окончена. Были необходимы завершающие строки. Строки, что уже не пел, а лишь тихонько читал уставший, казалось, от всего в этом мире человек.

И ничего не надо — То было, но прошло;

Нет даже смерти рядом — Всё кончилось давно.

Мы засыпаем гордо, Покинув отчий дом,

И нам уже не больно — Мы больше не живём…

Несколько секунд замешательства, необходимые присутствующим для того, чтобы осознать, что песня, наконец, завершилась. А после — море аваций растроганной до слёз публики. Некоторые горожане даже повскакивали с колен, явно забыв, для чего они здесь собрались. Возможно, кто-нибудь даже крикнул бы «Бис!» — но вновь поднявшийся на сцену адепт вовремя перехватил внимание на себя, взяв в руки микрофон.

— От лица всего Клана благодарю столь яркое молодое дарование! Это было нечто. Немножко странно, но вместе с тем очень красиво. Спасибо вам, Тезидий.

— Всегда рад, — поклонился поэт и, словно нехотя, пошёл прочь со сцены.

Что ж, три недели ожидания — ради одной короткой песни. Не так уж здорово, и всё же… теперь его услышал весь Эстериол, а значит вполне возможно, что с ним теперь начнут считаться. Может даже с Сатаной удастся познакомиться… её Тезидий, кстати говоря, среди собравшихся не видел. Конечно, черноволосая воительница могла скрываться под одним из защитных шлемов, которые имелись практически у всех стражей в зале. Но отчего-то поэт сомневался, что персона её уровня станет прятаться под какой-то пластмассой… Где же она?

***

Каким-то слишком неспокойным был этот день. Причём всеобщую суету Сатана чувствовала даже сквозь массивную дверь, что преграждала ей путь наружу. Интересно, это Клан так готовится к её переводу в Замок Скорби, или же есть какой-то другой повод?

Вскоре на стенах стала ощущаться мелкая дрожь, словно от топота многочисленных ног, что маршировали где-то поблизости. Они, что, собирают армию, чтобы её переправить? Как то слишком круто, даже для Мерлиха. Гораздо эффективнее была бы небольшая доза снотворного и несколько крепких ребят, что доставили бы до места её недвижимое тело… нет, похоже бал всё-таки не в её честь… что это, музыка?

Предположений могло быть сколько угодно, но вот сказать что-либо наверняка, находясь в замкнутом, совершенно изолированном от всего внешнего мира пространстве — почти невозможно. Оставалось только ждать… ждать, когда её тюремщики наконец соизволят явиться…

Железная дверь вдруг поползла вверх, и в помещение вошёл тот, кого Сатана никак не ожидала здесь увидеть.

— Вы? — с нотками изумления, смешанного с презрением, проговорила она.

— Я, — подтвердил Абедий, в то время как дверь за его спиной медленно закрылась, — Надеюсь, ты не против уделить старику несколько минут своего времени?

Ей хотелось ответить что-то колкое. Или же и вовсе не отвечать, обойдясь одним лишь уничтожающим взглядом. Но отчего-то — толи от скуки, толи от странной симпатии к целителю, что образовалась в ней за время их знакомства, — она всё же решила поддержать диалог.

— Ну, времени у меня здесь более, чем достаточно… Во всяком случае сегодня, — пожала девушка плечами, — Завтра, насколько я знаю, меня должны переправить в Замок Скорби — и там уже кто знает, сколько мне будет отведено судьбой…

— Гиблое место, — подтвердил Абедий, — Знавал я тамошних заключённых… мне очень жаль…

Жаль ему — как же! Что-то твоё сожаление было совсем незаметно, когда ты меня опоил и выдал Клану! А теперь что, совесть замучила?…

«Не подавай виду», — вдруг пронеслось у неё в голове.

«Что?»

Сатана нахмурилась, не понимая, действительно ли Абедий применил свой фокус с мыслеречью — или это её воображение так разыгралось. Не могла же она за пару дней сидения здесь сойти с ума? Значит, ей не почудилось. Интересно, а если это действительно целитель говорит с ней, то может ли он и сам её слышать?

«Могу, — незамедлительно последовал ответ, — Но не подавай виду. Они не должны знать, что мы в сговоре».

«В каком к чёрту сговоре?!»

— Сомневаюсь, что вам жаль, — между тем пожала она плечами, садясь на кровать, — Иначе бы я здесь не сидела.

— Что я могу сказать? Так было нужно. Так будет лучше для всех.

«После того, как всё начнётся, ты должна взять меня в заложники и выбраться в коридор».

«В заложники? С удовольствием!»

— Можете оправдывать себя сколько хотите. Это не изменит имеющихся фактов, — едкая, презрительная ухмылка на лице. Чтож, ей даже играть не пришлось…

«Не переусердствуй! Помни, я на твоей стороне! — он словно в огорчении почесал лоб, — Снаружи — два охранника. Возможно, по пути встретятся ещё — но их должно быть немного. Все сейчас в главном зале, на церемонии прощания с Советом».

«Ах вот что это за шум! Так значит Совет, и правда, погиб?»

— Знаешь, я и не думал, что ты поймёшь… Нет, конечно я верил, но рассчитывать на это не смел…

— И правильно.

— Но всё же я хочу попросить прощения.

«Правда. Но не это сейчас важно. Слушай внимательно. Когда выберешься, беги в Хранилище. Тебе нужен третий уровень. Там всё, что есть у Клана о камнях».

«Так значит это и есть ваш гениальный план, как обойтись без жертв?»

«Да».

«Могли бы предупредить!»

«Слишком рисковано. Твоё сознание могли прозеркалить».

«Прямо как вы сейчас!»

— И вы действительно думаете, что простого «извини» будет достаточно?

— Нет, конечно, — с тоской вздохнул он и облокотился на спинку стула, — Но пойми, из-за тебя и так уже пострадало немало людей. Мне бы не хотелось преумножать их число…

«Хватит пререкаться — слушай! У тебя будет минут десять чтобы всё найти, прежде чем клановские силы мобилизуются. Затем направляйся в северный коридор, крайняя стена в секторе ДН-32».

«Зачем? Там же тупик!»

«Не спорь. Поверь мне, так надо!»

«Хм, знаете что случилось, когда я в последний раз вам поверила?»

— Не хотелось преумножать их число, — она словно пробовала слова на вкус, — И именно поэтому вы решили принести в жертву меня?

— Это был единственный выход…

«Так ты мне веришь или нет?»

Потребовалась всего пара секунд на раздумье…

«Верю», — наконец заключила она.

«Хорошо. Тогда не забудь, ДН-32. Тебе нужно быть именно там».

«А что с моими вещами? Я не уйду без своего амулета! Да и катаны неплохо бы вернуть!»

«Не переживай. Всё это у моих людей. Получишь, как выберешься. Только вот… — он запнулся, — Сердца Льда при тебе не было…»

«Ну естественно. Оно надёжно спрятано. Так, чтобы ни один из клановцев не нашёл».

«Хорошо, — подтвердил он, — Я боялся, что им мог завладеть кто-то ещё».

— Пустая отговорка. Вы сами-то слышите, что говорите?

— Слышу. Но боюсь, что больше мне сказать нечего…

«Хорошо. Допустим, я выберусь… А что будет в вами?»

«Я останусь здесь. Ввиду последних событий мои отношения с Кланом заметно улучшились, так что, думаю, будет неплохо, если кто-то будет следить за ситуацией изнутри».

«И вы действительно надеетесь, что после моего побега вас ни в чём не заподозрят?»

«Не заподозрят, — подтвердил он, — Если ты всё сделаешь правильно».

«Что ж, хорошо… — она вдруг прониклась совершенно странным сочувствием к целителю. А ведь он, и правда, всё это делает ради неё… хотя не обязан… — Только пообещайте мне быть осторожным. И поаккуратнее с Мерлихом… с ним что-то не так…»

«Я почувствовал. Я пытался прочесть его сознание, но ничего не вышло. Все его мысли блокируются какими-то странными рассуждениями о природе, естестве, жизни… Словно он какой-то философ, а не Верховный адепт. Сплошная абстрактность — и никакой конкретики».

«Подозреваю, что он может оказаться тем, кто и навесил на меня все эти убийства».

«Возможно. Обещаю быть с ним по-внимательнее».

— В таком случае весь этот разговор ни к чему. Вы не добьётесь от меня прощения.

— Стоило хотя бы попытаться, — заметил Абедий, вставая, — Что ж, в таком случае не вижу смысла продолжать. Желаю лишь, чтобы твоё пребывание в Замке Скорби не оказалось слишком мучительным.

— Спасибо, — ехидно отозвалась девушка.

«Спасибо», — добавила она совершенно искренно.

«Думаю, твои родители гордились бы тобой…» — оглянулся он уже у самой двери.

«Подождите! Вы так и не сказали, что должно случиться!»

«Вот это…»

Свет резко моргнул. А затем и вовсе погас. Энергетическое поле, что отделяло Сатану от соседней комнаты, растворилось, оставив в стене широкую брешь. В этот же миг девушка почувствовала, как магические токи вернулись в её тело. Того, что ещё секунду назад их полностью блокировало, больше нет.

А значит пора действовать…

***

— А теперь прошу особого внимания, — продолжал Спелт, вновь повернувшись к залу, — Боюсь, я слишком стар, чтобы подолгу вести беседу. Но, благо, этого и не требуется. Сейчас на сцену выйдет человек, которого многие из вас довольно неплохо знают. По долгу службы он известен практически всем в нашем дивном городе. Однако далеко не всем так же известно, что будучи Верховным адептом, он ещё и входил в Совет Семи — и стал единственным выжившим после ужасного кровопролития. Поприветствуйте, Мерлих Гарсези!

Полы пурпурной епанчи легонько покачивались, когда верховный адепт, мерно вышагивая, поднимался на сцену. Его руки прямоугольником были сложены за спиной, каштановые же волосы — непривычно распущены, спадая по плечам. Поднятый кверху подбородок говорил о том, что Мерлих безмерно горд выступить перед собравшимися.

Кевин Спелт слегка склонил голову, завидев коллегу, и быстро — на сколько мог позволить его преклонный возраст — удалился со сцены. Молодой адепт остался один. Окружённый сотнями неотрывно взирающих на него глаз.

— Добрый вечер, горожане. Рад видеть вас сегодня здесь, — стоя ровно, без каких-либо лишних движений, начал Мерлих, — Я с горечью должен сказать то, что, наверняка, многим из вас уже и так известно. Последнее время выдалось совершенно тяжким для Эстериола. В наш город вернулась Тьма, от которой, как нам казалось, мы избавились множество лет назад.

Волна ритуальных убийств, что уже однажды пронеслась по нашим улицам, началась вновь. И на этот раз злоумышленники зашли так далеко, как только могли. Совет Семи пал, попавшись на уловку хитроумного убийцы, — он сделал паузу, позволяя всем собравшимся прочувствовать свою скорбь, — Но этот вечер мне бы хотелось посвятить не только погибшим Верховным. От рук убийц пострадала и масса других великолепных людей, что так же приносили немалую пользу нашему городу. Это обычные трудяги, работники научного центра, члены торговых гильдий — все они пали жертвами бессмысленной резни. Так давайте же почтим их память всеобщей молчаливой молитвой. Вспомним тех, кого нет сегодня с нами. Тех, чьи жизни отобрал ритуальный нож…

Мерлих замолчал и, слегка опустив голову, закрыл глаза. Собравшиеся, безропотно повинуясь, сделали тоже. Многие из них уже потеряли кого-то из близких. Другие же опасались стать теми, кому ещё только предстоит пережить потерю.

Зал затих. Лишь только Тезидий, стоя у сцены, одним глазком наблюдал за тем, как люди беззвучно шевелят губами, проговаривая какие-то слова. У кого-то на лицах видны были слёзы, у кого-то — страх. Неприклонная вера в то, что только проведение может помочь, когда уже никаких иных мер не осталось… Поэт уже видел такое, когда большую часть его деревни сразила какая-то непонятная хворь… видел, как самые сильные мужи плачут от безысходности… Безысходность — нет ничего страшнее…

— Спасибо, — спустя минуту Мерлих открыл глаза, — И теперь, когда дань уважения мёртвым оказана, думаю, нам стоит вспомнить о живых. О тех, кто всё ещё стоит рядом с нами. О тех, ради кого мы сами проживаем каждый новый день. Нам нужно подумать о том, как сделать так, чтобы никто из присутствующих… чтобы вообще больше никто не пал жертвой убийцы!

Поодиночке мы слабы. Но вместе мы сильны! И лишь только вместе мы сможем очистить наш город от этой скверны. Я не призываю вас идти в бой — я предлагаю лишь присматривать друг за другом и немедленно сообщать, если кто-то оказался в беде.

Понимаю, что учитывая все последние происшествия, ваше доверие к Клану подорвано. И именно поэтому, в качестве крайних мер, мы решили изменить принцип нашего руководства.

Долгие годы верхушка Клана была изолирована, она была далека от народа, и поэтому не могла принимать своевременное участие в жизни города. Теперь же наша главная задача — стать как можно ближе ко всем, кто в нас нуждаеся. Чтобы каждый зов о помощи оказался услышанным!

И именно поэтому я — Мерлих Гарсези, бывший член Совета Семи, человек, которого многие из вас знают не понаслышке, — при поддерже всех адептов Клана с сегодняшнего дня объявляю себя Лордом-Протектором и клянусь, — он продолжал, не давая стремительно поднявшемуся ропоту пересилить свой монолог, — Клянусь, что находясь во главе Клана, я сделаю всё, чтобы больше никто из жителей Эстериола не пострадал. Я направлю все свои усилия, чтобы схватить убийцу. И чтобы он получил по заслугам.

Первый шаг уже сделан — нами была схвачена Сатана Версет, известная пособница убийцы. Сейчас она пребывает в изоляторе Клана, ожидая своего перемещения в Замок Скорби.

Тезидий вздрогнул. Так вот что случилось с его героиней! Она стала пленницей в собственном Клане. Но как такое возможно? Как великая воительница Семиградья могла оказаться в сговоре с каким-то маньяком? Немыслимо!

— Более того, нам так же оказалось известно имя самого преступника — Морт Рэснэроз, известный юрист и уважаемый человек нашего города. Кто бы мог подумать, что однажды он возьмётся за ритуальный кинжал и станет наводить на наши улицы ужас? Но правда такова… Поэтому прошу, если вам станет что-либо известно о данной личности, незамедлительно сообщите об этом в Клан, дабы оградить своих близких от опасности.

Нам так же остаётся неясным, существуют ли другие пособники убийцы. Так что смотрите в оба. Помните, мы — Эстериолцы! И благополучие нашего славного города в наших руках!

В толпе снова стал собираться восторженный гул. Похоже, кто-то даже хотел начать аплодировать. Однако всеобщий фурор прервал резкий грохот сирены, разнёсшийся по залу. Он диким звоном врезался в уши, перекрывая собой все, даже самые громкие, выкрики.

Мерлих быстро зыркнул глазами по сторонам, явно недовольный, что его речь прервали подобным образом. Однако его лицо по-прежнему оставалось невозмутимым.

— Спокойствие, — радушным и вместе с тем совершенно убедительным тоном сказал он, когда сирена наконец приутихла, — Здесь нам ничто не угрожает. Скорее всего это обычный сбой, — он даже сделал над собой усилие лучезарно улыбнуться, — И тем не менее наши стражи проверят причину тревоги, в то время как мы продолжим нашу церемонию. Господин Юсайтус, позвольте передать вам слово.

Терпеливо дождавшись, пока пожилой священник выйдет на сцену, Мерлих ещё раз склонил голову в знак почтения к горожанам и быстро пошёл прочь. Лишь оказавшись за пределами зала в сопровождении десятка стражей и нескольких адептов, он позволил себе перейти на более резкий тон.

— Что это было?

— Тревога в секторе содержания, — отрапортовал один из клановцев, — Похоже, пленница совершила побег.

— Дьявол, — Мерлих поморщился, — Все силы — на её поимку. И без лишнего шума. Не будем в очередной раз беспокоить горожан.

— Поимку, сэр?

Несмотря на неуверенный лепет подчинённого, новоиспечённый Лорд-Протектор вполне ясно понял вопрос. И его резкий ответ был совершенно конкретным.

— Любыми методами. Живой она нам больше не нужна.

***

Дверь начала медленно отползать вверх. И в этот же миг свет моргнул. А затем послышался чей-то крик.

Не дожидаясь дальнейшего развития действий, стражи тут же взяли огнестрелы наизготовку и направили их в сторону открывшегося прохода. Что бы ни случилось внутри камеры, они будут готовы к этому. Никто не сможет уйти из-под перекрёстного обстрела…

Свет погас…

— Пожалуйста, не стреляйте! Прошу!

Из дверей показалась искривлённая в ужасе физиономия целителя.

— Господин Абедий? — неуверенно пробормотал один из стражей, тем не менее не опуская ствол, — Что с вами?

— Она… Она!

Словно короткая тень метнулась прочь из камеры, толкнув при этом целителя к одному из клановцев. Второй хотел было нажать на курок — но его огнестрел словно сам собой вдруг перевернулся в воздухе, зацепив своего владельца прикладом по голове. Первый страж, наконец отпихнув в сторону навалившегося на него мага, собирался броситься к напарнику на выручку — но всё тот же огнестрел, пущенный девушкой по короткой прямой, угодил ему точно в лоб, заставив опрокинуться на пол.

«Как и обещала — без лишних жертв, — пояснила она, — Однако отсутствие сотрясения им никто не гарантирует».

Абедий тем временем распластался на полу и, повернувшись лицом к воительнице, попытался отползти назад. Однако же очень быстро упёрся спиной в стену.

— Сати, не надо! Я… — он заслонился рукой, словно защищаясь от удара.

Она подошла вплотную и медленно склонилась над ним.

— Не бойся старик. Я тебя не трону. И знаешь, почему?

Он опустил руку, внимательно глядя на неё.

— Однажды ты спас мне жизнь. Считай, я вернула должок. Но не думай, что при нашей следующей встрече ты отделаешься так просто.

Абедий молчал, не сводя с неё испуганного взгляда. Однако же в её сознании пронеслось короткое «Умница», — после чего Сатана бросилась прочь по коридору, подобрав с пола давешний огнестрел. Стрелять она не очень любила — но как оружие рукопашного боя он вполне сойдёт.

Давненько ей не приходилось бывать в этих стенах. Казалось бы, целую вечность. Однако возможности свободно ориентироваться в них девушка не утратила. Благо перепланировками своей резиденции Клан никогда не любил заниматься, так что карта всех здешних коридоров, с их многочисленными отворотками и ответвлениями, была у неё перед глазами.

Сатана уже подбегала к хранилищу, когда где-то за её спиной загудела сирена. Видимо, Абедий наконец дёрнул тревожный рычаг. Хорошо. Значит искать её в первую очередь будут не здесь.

Она остановилась в шаге от больших металлических дверей с кодовым замком. Интересно, сработает ли сейчас тот же фокус? Конечно, в прошлый раз ей удалось замкнуть систему при помощи катаны, но ведь и пуля из огнестрела может послужить достаточно веским аргументом! Так-с, попробуем…

Но не успела она приложить дуло к мигающему множеством лампочек замку, как дверь сама по себе легонько скрипнула и поползла в сторону. Интересно. Это Абедию каким-то образом удалось такое провернуть, или ей сегодня просто везёт? Или это клановцы намеренно хотят заманить её в ловушку, чтобы потом захлопнуть капкан?

Перспектива вновь оказаться запертой совершенно не вдохновляла. Однако делать было нечего. Ей нужно хоть что-то узнать о камнях. Так что придётся идти вперёд — думать же она будет после, если начнутся проблемы.

Изнутри хранилище было всё тем же. Стеллажи, стеллажи и ещё раз стеллажи, что ровными рядками уходили вперёд, храня на себе сотни совершенно разнообразных предметов. Сориентироваться здесь было легко. Справа — всевозможные научные разработки. Слева — артефакты, имеющие какую-то магическую ценность. По центру же помещения, за ещё одной железной дверью, находилось то, что Клан именовал «Предметами особой важности». Это и был Третий уровень.

Ранее туда могли войти лишь члены Совета. Теперь, похоже, доступ и вовсе имелся только у Мерлиха. Обычным же «смертным» путь туда был заказан — и не только потому, что замок на дверях был в разы сложнее того, что вёл в само хранилище. Прежде всего дело было в охранной магии, мощь которой ощущалась даже сквозь внушительных размеров металлическую створку.

Если вовнутрь проберётся кто-то посторонний, то участь его навряд ли покажется завидной. Скорее всего пепел «счастливчика» будут потом очень долго выметать из всех уголков Хранилища. И это лишь в лучшем случае… В худшем же… Ни для кого не секрет, что магия может сделать многое с сущностью человека, в сравнении с чем смерть покажется избавлением…

Однако несмотря на все риски Сатане нужно было попасть именно туда. Вот только как? Ну же, Абедий! Ты послал меня сюда, а значит должен был предусмотреть то, как я проберусь вовнутрь. Должен быть способ!

Девушка даже почти не удивилась, когда и эта дверь вдруг медленно стала открываться. А лёгкий щелчок в подсознании подсказал, что и магические чары, охранявшие это место, внезапно сделались неактивны. Вход был открыт.

Не задумываясь о причинах очередного чуда, Сатана пошла вперёд, всё ещё с подозрением косясь на стены представшего перед ней коридора, что не так давно грозили ей неминуемой расправой. Благо, обошлось.

Коридорчик оказался совсем коротким, а в его конце находилась какая-то небольшая комнатка, что больше походила на чулан, нежели на сверхсекретное хранилище. Тут был всего один стол, на котором лежала книга внушительной толщины и несколько артефактов непонятного назначения. Круглая металлическая шкатулка на манер карманных часов; флакон с прозрачной жидкостью; продолговатый камень с оттиском какого-то неизвестного символа; клочок бумаги с какими-то надписями… Вещи совершенно непонятного назначения…

Не было времени решать, что из всего этого барахла может ей пригодиться, чтобы найти Предначальные камни. Так что Сатана решила поступить просто — взять всё. Глянув по сторонам, она схватила небольшой заплечный мешок, что очень удачно отыскался в углу у стены. Кое-как запихнув в него книгу, девушка сгребла поверх неё все оставшиеся артефакты и надёжно затянула завязку. Хорошо. Теперь можно было уходить.

Она уже взвалила получившийся тюк себе за спину, когда её внимание привлёк странный отблеск прямо над столом. Там на стене, помещённое в узорчатую раму, висело зеркало. Абсолютно чёрное, оно не имело в себе никаких отражений, и лишь только металлические ободки по его краям немного отсвечивали в царящем здесь полумраке.

Могло ли оно быть тем, что укажет ей дорогу к камням? Сложно сказать, учитывая то, что она и сама не знала того, что ищет. Однако рисковать было нельзя, поэтому Сатана протянула руку с твёрдым намерением снять зеркало со стены.

— Стой.

Спокойный и в тоже время омерзительно гремящий голос раздался словно из ниоткуда. А в следующий миг в глубине идеально чёрной поверхности проявилось чьё-то лицо. Его сложно было назвать человечьим, несмотря на все черты, что указывали на принадлежность именно к людскому роду.

Оно не передавало собой никаких эмоций. Его губы не двигались во время разговора. Фарфорово-белый цвет кожи был совершенно ровным, не имея на себе и тени румянца. Это была идеально выполненная, прекрасная во всех своих чертах и изгибах, и всё же совершенно безжизненная маска. Единственным, что выдавало в ней наличие какой-то олицетворённой сущности, были большие, сияющие едкой зеленью глаза. Как два «смердящих» фонаря, последи ослепительно белого блаженства.

Девушка не успела отпрянуть в сторону, когда из глубин зеркала стал валить чёрный, совершенно непроглядный дым. В одно мгновение он заполнил собой всю комнату, не позволяя видеть ничего, кроме одинокого лица, висящего впереди. Но туман не был едким — он был мягким, почти неосязаемым. Сатана не задыхалась, ей не хотелось закашляться. Казалось, что кто-то просто погасил вокруг свет. И тем не менее она была уже не здесь…

Медленно колыхаясь в воздухе, стены тёмной завесы расщирились до почти необъятных границ. Короткое время вокруг была лишь пустота. Но затем, где-то на самой кромке нескончаемого тумана, стали одна за одной загоратся какие-то крохотные искорки. Больше всего они могли бы походить на звёзды, однако созвездий они не образовывали. Всего их было семь — семь разноцветных огоньков, беспорядочно разбросанных в пространстве…

Сатана посмотрела себе под ноги, боясь увидеть ту самую пропасть, что уже ни раз являлась ей во снах. Однако же пропасти не было. Бесконечно убегающая вдаль чернота пресекалась тоненькими пластинами сияющей материи, что образовывала твердь под стопами девушки.

Словно стремясь проверить надёжность такой опоры, Сатана сделала шаг назад. Под её ногой тут же засверкал всеми цветами радуги очередной пласт — в то время как покинутый ею медленно угас. Что ж, скидывать вниз её, похоже, никто не собирается. Во всяком случае пока…

— Ты пришла, — снова затрубил голос, а лицо, всё ещё висящее в воздухе, вдруг стало обретать черты человеческого тела. Правда тела неясного, больше походящего на лёгкий набросок художника на ещё совершенно пустом холсте. И всё же у него были руки и ноги. Оно могло двигаться. Перемещаться.

— Кто ты? — требовательно спросила девушка, больше не отвлекаясь на местные пейзажи, — Очередной демон?

— Я похож на демона? — отозвалась сущность и раскинула силуэты рук немного в стороны, словно удивляясь такому вопросу.

— У меня нет времени для игр. Назови себя!

— Хм… Скажем так, я нечто большее. Нечто, пока ещё недоступное твоему пониманию.

— Ясно, — отозвалась Сатана, правильно определив, что конкретики от своего собеседника можно не ждать, — И зачем я здесь?

— Чтобы заключить сделку, — медленный, делающий нарочито длинные паузы голос начинал раздражать, — Отдай мне Сердце Льда… Добудь остальные камни — и принеси мне… И я дам тебе то, чего ты желаешь…

— Ещё чего, — задорно хмыкнула она, — Почему-то мне кажется, что я и сама справлюсь с получением желаемого. Без помощников.

Голос грянул неимоверно громко, заставив содрогнуться.

— Ты не понимаешь! Ты всё равно придёшь ко мне! Рано или поздно это случится. Но тогда я уже не буду столь благосклонен… Ты будешь полностью в моей власти!

— Приду? — уточнила она, уперев руку в бок, — Так значит я ещё не пришла? Значит всё вокруг, — девушка демонстративно покрутила головой, — просто иллюзия, чтобы сбить меня с толку?

Сущность молчала. Это могло говорить лишь о том, что Сатана правильно расценила блеф.

— Что ж, если всё так, то где-то тут должна быть дверь, — девушка протянула руку за спину, пытаясь нащупать косяк, — Ага! Выходит, комната никуда не делась, — заключила она, — В таком случае не вижу смысла продолжать нашу беседу. Было приятно — и всё такое. Прощай.

— Стой! — совершенно безудержно крикнула ей вслед маска.

Но Сатана уже выскочила в давешний коридорчик и со всех ног устремилась наружу, не обращая никакого внимания на всевозможные уговоры и проклятия, что громыхали у неё за спиной.

И всё-таки целая вериница вопросов никак не могла выйти у неё из головы… Что это за сущность? Откуда она знает о том, что Сердце Льда у неё? И главное — известно ли Клану, что в чертогах их резиденции обитает подобный некто? Скорее всего да, ведь иначе зачем им так тщательно скрывать это зеркало… Или может оно появилось здесь только сейчас? Что-то она не помнила, чтобы видела его, входя внутрь…

Однако на рассуждения времени совсем не было. Она получила то, что хотела — а значит нужно срочно уходить, пока её саму не добавили в коллекцию всех этих артефактов. Ведь десять минут, отведённые ей целителем, давно уже истекли…

В Хранилище по-прежнему было чисто. Никто из клановцев не ждал её и на выходе, что не могло не радовать. А значит ей остаётся лишь добраться до конечного пункта. Сектор ДН-32… Что ж, будем надеяться, что Абедий и здесь не ошибся.

***

Выйдя к народу, священник начал читать какую-то длинную проповедь. О заблучших душах, о спасении во свете Пресвятейшего — и обо всём прочем, о чём только мог вещать служитель церкви.

Тезидий не слушал. Присутствовать здесь и дальше никакого смысла не было. Да и желание как-то отпало — ведь теперь он знает, что случилось с его героиней, и как бы не радовала та мысль, что она всё-таки жива, её целиком затмивал тот факт, что увидеть Сатану ему теперь наврядли удастся.

Немыслимо! Но как такое возможно? Может Клан что-то напутал — и она не виновна в том, в чём её обвиняют? Неважно. Пустые разглагольствования ничем не помогут. Никто его просто не станет слушать… разве что этот… как его? Мерлих? Он впроизвёл впечатление человека серьёзного и очень рассудительного. Но воспримет ли он всерьёз доводы странствующего поэта? Или как все прочие отошлёт его прочь?

Что ж, была не была. Стоит рискнуть ещё один раз стерпеть унижения, нежели потом гадать всю оставшуюся жизнь. Вот только где теперь отыскать Лорда-Протектора? Он так стремительно удалился и может быть теперь где угодно… Дьявол!

Тезидий вышел из зала через боковую дверь. Стражи здесь не было — большая часть охранников ушли вслед за Мерлихом. Оставшиеся же бродили среди толпы горожан, казалось, совершенно не заботясь о выходах. Что ж, это хорошо. Значит его разведке никто не помешает. Во всяком случае на первых парах…

Вот только куда идти Тезидий понятия не имел. Представший его взору коридор практически сразу расходился на три ответвления — а затем ещё и ещё, чуть ли не до бесконечности. Пришлось довериться наитию и бесподобному поэтическому чутью, которое его ни разу не подводило. Как бы то ни было, резиденция Клана не настолько велика, чтобы плутать по ней вечно. Так что, если Лорд-Протектор всё ещё где-то здесь, то он обязательно его встретит. Обязательно!

Поэт миновал уже несколько десятков отвороток, а никаких понятных ориентиров ему на пути так и не встретилось. Местные коридоры казались настолько однообразными, что было даже не ясно, продвигается ли он вперёд или же и вовсе ходит по кругу… Интересно, а если он всё-таки тут заплутает, кто-нибудь догадается найти его и вывести наружу? Или о нём просто забудут, а спустя месяц-другой кто-то из клановцев просто обнаружит истлевший труп? Так, стоп! Хватит себя нагнетать! Всё получится! Ему ничто не грозит! Всё-таки это резиденция клана Тарвати — а не какие-то чертоги подземных ихров… или ивров? Как там правильно зовётся тот народ?

Где-то впереди послышались крики. А спустя пару минут — громкий взрыв. Тезидий недолго думая устремился туда. Но когда на очередной отворотке он распознал с десяток ног, топающих ему навстречу, — сразу поспешил свернуть за угол. Это наверняка стражи Клана. Не хватало ещё, чтобы они его здесь обнаружили!

Обошлось. Шаги стихли где-то за спиной. Однако возвращаться как-то не хотелось — мало ли ушли не все. Будет совсем невесело, если его схватят, когда он уже так близко… вот только близко к чему?

Что это был за взрыв? Какое-то сражение — или просто рванула одна из вышедших из строя систем? Как бы то ни было, чютьё подсказывало, что ему нужно именно туда. А значит он должен пробиться! Здесь наверняка есть какой-то обходной путь…

Длинный коридор с многочисленными арочными нишами, изгибаясь, заворачивал, казалось, именно туда, куда поэт и стремился добраться. А значит ещё пара минут — и он будет на месте. Сила Проведения его ещё ни разу не подводила! И он будет следовать её зову до самого конца…

Впереди вновь послышались чьи-то шаги. На этот раз не такие мощные — словно всего пара человек спокойно прогуливалась по коридору. Однако кто бы это ни был, видеть его здесь они не должны. Во всяком случае, пока он не доберётся до своей цели. Зараза!

Идти назад никакого смысла не было — слишком уж длинным был этот коридор. А значит нужно спрятаться. Благо под каждой из арок, коими буквально изобиловали здесь стены, были выстроены какие-то замысловатые постаменты с небольшой нишей с тыльной стороны. Как раз, чтобы укрыться худощавому поэту.

Не долго думая, Тезидий прошмыгнул в ближайшую и, зайдя за стойку, что изображала собой извивающегося многоглавого дракона, притаился. Размах правого крыла чудища позволил даже немного выглянуть наружу, чтобы одним глазком наблюдать за происходящим в коридоре.

Шаги приближались. Ладно, теперь главное дождаться, пока эти «некто» пройдут мимо, — и можно отправляться дальше. Нужно всего лишь чуть-чуть пересидеть…

***

Коридоры вновь забегали перед глазами монотонной чередой. Сектор АМ-19… АМ-23… Поворот. Ещё один… Подъём… Сектор ДМ-33… Уже близко! Осталось всего-ничего… ДМ-29… ДН…

Сатана забежала за очередную развилку — и тут же отскочила обратно, спасаясь от целого ливня пронёсшихся мимо пуль. Её ждали! И совсем не для того, чтобы вновь изловить… Теперь они били на поражение.

На поиск обхода нет времени. Да и кто знает, не зажмут ли её таким образом в кольцо. А значит придётся биться. Что ж, извините Абедий, но, кажется, совсем без жертв тут уже не выйдет…

Она пустила перед собой отвлекающее заклятье — зеркальный образ, что точь-в-точь походил на неё. И тут же, не дожидаясь даже, пока громыхнут первые очереди, устремилась следом.

Уловка сработала! Ближайшие стражи буквально оцепенели от вида сразу двух Сатан. Этого хватило, чтобы, выбив оружие из рук первого, приложить его коленом под дых, а после ударом приклада в висок — даже шлем не спас! — вырубить второго и воспользоваться им в качестве щита. Тут же зазвенели новые очереди. Что ж, этот явно больше не жилец…

Она отшвырнула мёртвого стража на ближайшего из товарищей — а сама бросилась в толпу ещё из пятерых клановцев. Теперь у них не будет возможности палить абы как.

Удар ногой в голову — пластиковый щиток с треском разлетается, отбрасывая назад своего владельца. Уворот. И несколько щелчков огнестрелом по голове ещё одного прыткого — в следующий раз подумает, прежде чем лезть вперёд. Подсечка — и пока очередной клановец падает, перехватить дуло другого стража и направить в сторону его товарища. Несколько выстрелов по корпусу — что ж, возможно выживет — и сразу удар прикладом в лоб на добивание. И снова прикрыться живым щитом — что помешает оставшимся бойцам вновь открыть огонь?

Однако стражи больше не стреляли. Они выжидали — и правильно. Ведь Сатана не сможет вечно так стоять, прикрываясь их товарищем. Рано или поздно она вновь бросится в атаку — и тогда уже какая-нибудь пуля её точно остановит. Если же она и дальше будет пережидать, то подойдёт подкрепление, и её окружат с обеих сторон. Здесь уже ей точно будет не выбраться.

Они понимали это, и поэтому не спешили подходить ближе. Она тоже понимала — и судорожно взирала по сторонам, ища хоть какую-то возможность для укрытия. Но как назло никаких ниш или даже дверей здесь не наблюдалось. Стены были абсолютно голыми, не позволяя даже помыслить о том, чтобы прикрыться от пуль… Похоже, они очень хорошо знали, где её ждать…

Что ж, придётся рискнуть. И если магический щит выдержит хотя бы пару очередей, то она успеет добежать до ближайшего стража. Вырубит его. Ещё нескольких можно положить из огнестрела, что всё ещё сжимала её рука. А там уж… как-нибудь прорвёмся… Стоп. А есть ли у схваченного ею стража при себе гранаты?

— Стойте, — голос лишь на миг опередил шаги, что раздались где-то у неё за спиной. Уверенные, звонкие. С характерным отзвуком каблуков, вышагивающих по каменному полу.

Сатана бросила взгляд туда, где из-за отворотки появилась фигура светловолосой девушки, что совсем не торопясь приближалась к месту схватки, водрузив большой изогнутый меч себе на плечо. Новенький. С лезвием, наточенным до зеркального блеска.

— Опустить оружие, — непринуждённо — и вместе с тем не терпящим пререканий тоном сказала Алара, скучающим взглядом обводя тела поверженных клановцев.

Она шла вперёд, аккуратно переступая через постанывающих бойцов и, казалось, совершенно не обращая внимания на свою давнюю противницу. Лишь поравнявшись с Сатаной, она бросила ей короткую ухмылку, после чего всё так же спокойно отправилась дальше, очень скоро оказавшись рядом с замершими в нерешительности стражами.

— Берите раненых — и уходите, — совершенно будничный голос Алары звучал как строгий приказ, — Ею я сама займусь.

— Но мэм… — попытался возразить один из клановцев, но тут же осёкся, поймав на себе строгий взгляд воительницы.

— Вам что-то не ясно в моих словах?

Дальнейших уговоров не потребовалось. С интонацией лёгкого недоумения в голосе, кто-то из стражей отозвался «Есть, мэм», — и, вернув своё оружие в небоевое положение, они быстро отправились подбирать павших товарищей. А ещё спустя минуту коридор и вовсе опустел.

Они остались вдвоём. Причём Сатана ещё какое-то время стояла в замешательстве, глядя то на светловолосую воительницу, то на коридор, где секундой ранее скрылся её «живой щит» — а так же несколько десятков огнестрелов, против которых он не сильно бы помог. Неужели Алара, действительно, считает, что сама она справится лучше?

— Глупо, — наконец подала голос преступница, — Они меня почти взяли.

— В том то и дело, что почти, — пожала плечами её собеседница, после чего перевела взгляд на оружие в руках Сатаны, — Хм… а я-то думала, что у настоящих стражей огнестрелы не в чести.

— Пришлось обходиться тем, что есть…

— Ну да, припоминаю что-то такое… «Оружие — это сам страж. А то, что в его руках, — лишь инструмент», — процитировала она строчки Устава.

И вновь образовалась тишина. Алара всё так же внимательно изучала взглядом свою противницу, в то время как Сатана не могла понять, чего же та от неё хочет…

— Так что, мы биться-то будем?

— Я пришла сюда не затем, чтобы сражаться, — всё так же спокойно пожала плечами Алара.

— Тогда зачем же? Или ты считаешь, что я просто так сдамся?

— Нет, не считаю, — покачала головой светловолосая воительница и опустила свой меч, — И именно поэтому я собираюсь тебя отпустить…

— Что? — Сатана не поверила своим ушам, — Отпустить? Вот так просто?

— Ага, — лёгкий кивок, — Я помню, что ты спасла мне жизнь — и не хочу оставаться в долгу… Скажем так, веришь ты или нет, но у кого-то в Клане ещё есть понятие о чести.

— Хм… а ты не переживаешь о том, что сделают с тобой, когда узнают, что ты намеренно дала уйти опасной преступнице?

— Ну, во-первых, учитывая всё произошедшее, я не уверена, что ты такая уж преступница, как все говорят, — она отошла к стене и облокотилась на неё спиной, — А во-вторых, сейчас тут всем заправляет Мерлих, а уж с ним я найду общий язык. Поругает. Ну покричит. А после поймёт и простит — впрочем, как всегда…

— Я бы не была на твоём месте столь категорична на его счёт…

— Отчего же? — Алара усмехнулась, — Поверь, я знаю его. Это снаружи он грозный, а внутри — очень даже добрый и понимающий.

— Не забывай, это он посадил в тебя демона.

— Ну да, — согласилась она, — Но лишь по моей инициативе. Он предупреждал о последствиях, — по всей видимости ей надоело подпирать стену — и она решила пойти изучать противоположную, — Мерлих мне как отец, так что он не станет чересчур давить. В крайнем случае отстранит от службы на пару месяцев — ну и всё на этом.

— И ты готова на это пойти?

— А почему нет? Хоть будет время отдохнуть да спокойно походить по Эстереолу. Посмотреть, что здесь изменилось за время моего отсутствия, — Алара мечтательно подняла взгляд к потолку, — Ну да ладно, хватит болтать. В любой момент могут прийти новые патрули, так что ступай, если не передумала.

— Как скажешь, — согласилась Сатана и, всё ещё с опаской озираясь, прошла мимо неё.

— Только тебе не туда. С той стороны тупик.

— Я знаю.

— И зачем же тогда?

— Посмотрим, — бросила она напоследок, после чего вновь перешла на бег.

Несмотря на всю доброжелательность Алары, не было никаких гарантий, что она вдруг не передумает. Да и другие клановцы — воительница была права — могут нагрянуть совершенно некстати — а ей не хотелось бы приумножать число жертв. Так что стоило поспешить. Эх, лишь бы Абедий не ошибся со своими указаниями…

Коридор заворачивал в последний раз и обрывался небольшим прямоугольным залом с парой железных дверей у дальней стены. Сатана не знала, что за ними — но это был явно не выход, а скорее какие-то подсобки или же кладовые. Никаких вентиляционных отверстий на потолке и в полу так же было не видно. Это был и правда тупик. Зачем же целитель привёл её сюда?

«ДН-32» — гласила помутневшая от времени табличка над самым входом. По всей видимости, никто очень давно не пользовался этим закутком. Неужели здесь есть какой-то тайный проход, через который можно выбраться из Клана? Абсурд — иначе бы она знала о нём.

«Сделай несколько шагов влево», — вдруг услышала Сатана у себя в голове. Странно, но голос был не похож на Абедия…

Однако она подчинилась…

«Достаточно. Теперь не шевелись».

ВЗРЫВ!

Грохот раздался даже раньше, чем девушка успела понять, что происходит. Он заложил уши, однако не дезориентировал. Сатана увидела, что часть противоположной стены буквально растворилась в воздухе, а из образовавшегося проёма ударил внутрь яркий, ослепительно белый свет.

«Быстрее. Вперёд».

Времени спорить не было. Как и возможности всё обдумать. Так что, доверившись незримому гласу, девушка бросилась туда — в ведущую в неизвестность световую дыру.

***

— Алара!

Девушка, всё так же стоя у стены, с улыбкой повернула голову. Не каждый день увидишь, как верховный адепт… ой, простите, Лорд-Протектор, словно бывалый спринтер, несётся к тебе навстречу. На её памяти такого, вроде как, и вовсе не было. Даже тогда, спасая её в Магистрате, он действовал быстро, но на бег не переходил. Что ж, ему тоже полезно размяться…

— Где она?! — поравнявшись с ней, гневно бросил Протектор, в то время как сопровождавшие его стражи заняли выжидательную позицию неподалёку.

— Сатана? — чувствуя, что длинных нотаций в свой адрес избежать, увы, не получится, печально выдохнула девушка, — Ушла.

— Как?! Ты позволила ей?!

— Вроде того…

Сложно было сказать, что именно — ярость или недоумение — оборвало в нём дар речи. Но скорее всё сразу…

— Алара, но почему? — наконец, после некоторой заминки, нашёлся он. Однако же голос его всё-таки стал спокойнее.

— Простите, но мне кажется, вы изначально были правы… Сатана не причастна к убийствам, но кто-то намеренно её подставляет. Так что мне не хотелось, чтобы её казнили, пока мы во всём не разберёмся.

Нет, она не оправдывалась. Она лишь констатировала факты, совершенно не переживая об осуждениях на свой счёт. Да и с чего? Мерлих знал, что она только так и умеет. Так что не будет ставить ей это в укор…

— Боюсь, это не ты должна была решать, — вздохнул он, после чего повернулся к стражам, — Ладно, вы все — проверьте ближайшие коридоры. Возможно, она ещё не успела скрыться. А ты, — это уже вновь к Аларе, — За мной.

Под грохот удаляющихся ног они медленно пошли прочь. Мерлих — впереди, с сердитой миной на лице, явно обдумывая, что сказать. Алара же — немногим сзади, словно провинившаяся школьница, слегка опустив голову и волоча по полу свой длинный меч. Скрип стали по бетону как-то успокаивал…

— Ты же понимаешь, что натворила?

— Спасла жизнь? — уточнила она, видя перед собой лишь спину Протектора.

— Нет. Скорее — погубила сотни.

— Адепт… то есть Лорд-Протектор…

— Завязывай с официозом, — поморщился он, — Не на всеобщем собрании.

— Ладно, — кивнула она, — Но вы же понимаете, что я права. Сатана — не наш убийца.

— Но вполне может быть связана с ним.

— Чушь, — она позволила себе сплеснуть руками — жаль впустую, ведь Мерлих всё равно даже не глядел на неё, — Она была за многие километры отсюда, когда убийца снова и снова атаковал. Да и зачем бы ей было меня спасать, если она столь безжалостна?

— То есть ты всего-навсего вернула должок? — бросил он на неё короткий взгляд, после чего вновь отвернулся.

— А если и так, разве я не права? — не унималась девушка, в то время как коридор уходил вперёд всё новыми изгибами.

Всё-таки в резиденции Клана было на что посмотреть! Алара как-то даже и не думала, что в местном антураже есть гобилены, статуи. Будь повод менее серьёзный, она бы даже задержалась, чтобы повнимательнее всё изучить. Но увы…

— Не вы ли всегда учили, что нужно платить по счетам?

— Я, — признал Мерлих.

— Ну так и откуда претензии? Да и кроме того, вам разве не совестно было бы, если бы погибла невиновная? Тем более такая, как Сатана?

— А кто говорил о гибели? Ты же знаешь, мы хотели поместить её в Замок Скорби — живую и здоровую. А там уж, если бы выяснились какие-то новые обстоятельства, разве сложно было бы пересмотреть её дело?

— Да уж, знаю я, как выясняют у нас эти обстоятельства… Сатана скорее сгнила бы за решёткой. Или, что вернее, померла бы от местной кухни. Вы же знаете, что за место этот Замок, — девушка фыркнула, явно не желая уступать позиции, — Да и кроме того, что-то я не заметила, чтобы стражи собирались брать её живой.

— Она сама вынудила нас пойти на крайние меры, — он в очередной раз вздохнул, — Но да бог с ней, сейчас вопрос в другом. Как, ты думаешь, отреагирует Клан, узнав о твоей измене?

— Ну… вы же теперь тут главный. Думаю, сможете всё утрясти. Скажете мол «помутнение нашло» — или что-то в этом духе…

— Помутнение? — Мерлих остановился так резко, что Алара лишь едва не налетела ему на спину, — Похоже на то. Но вот проблема: а могу ли Я всё ещё доверять тебе?

— Доверять мне? — девушка ухмыльнулась. Вопрос отчего-то показался ей крайне весёлым, — А почему нет? Вы же знаете, я всё та же.

— Да, — кивнул он, — Но вот только я теперь другой…

Что-то коснулось её спины. Рефлекс заставил крепко сжать рукоять меча — но было поздно. Обхватившая её сзади тень была чересчур быстрой. А в следующий миг Алара почувствовала, как что-то холодное скользнуло по её шее…

Мерлих резко повернулся, оказавшись с ней лицом к лицу. Казалось, его совсем не смущали струйки крови, что извиваясь, оставляли совершенно неуместные следы на его шикарной епанче.

— Извини. Но, боюсь, в сложившихся обстоятельствах я не могу полагаться на волю случая. И на тех, кто уже однажды подвёл.

Она всё поняла. Сил закричать не было. Да и булькающая жидкость, что вырывалась из горла, не могла позволить ей произнести ни слова.

Тень отпустила. Не имея возможности устоять на ногах, Алара повалилась на пол. Чувствуя, как медленно уползает вдаль её гаснущее сознание, она увидела лишь два испуганных глаза, что наблюдают за ней откуда-то из-за каменной статуи. А после наступила пустота.

Глава 3: Проход

Невозможность обратиться к свету порою окунает нас во тьму. Но всегда ли таится зло в этом нашем стремлении? Ведь иногда лишь тьма может обозначить тот путь, который мы прошли — и который нам только предстоит свершить.

Запись из бортового журнала «Искателей»

— Они все, — Барни со значительной ноткой истерики в голосе положил стопку бумаг с отчётами Джареду на стол, — Все три девушки мертвы.

За окном собирался дождь. Однако в выделенном Магистратом кабинете было очень даже уютно. Несколько пейзажных картин, что оттеняли собой узорчатые обои. Тяжёлые красные занавески, подвязанные кружевными лентами. Потолок, испещрённый квадратным орнаментом, с вмонтированной по центру широкой маголампой. Ворсистый алый ковёр, что застилал собой практически весь пол… Конечно, для завершения целостности картины здесь бы не помешал камин, но и небольшой термической спирали на стене вполне хватало, чтобы воссоздать в помещении атмосферу блаженного тепла.

Джет сидел в дорогом кожанном кресле, слегка облокотившись на стол. Ноги его были согнуты в коленях, а носки тяжёлых армейских ботинок напряжённо упирались в пол. В своей новой должности он всё ещё не освоился, так что вёл себя в кабинете не особо по-хозяйски. Прежде всего его приводило в смятение именно это шикарное кресло, доставшееся ему от кого-то из прежних владельцев — явных любителей роскоши. С заметной опаской он касался гладкой чёрной обивки, словно опасаясь случайно прорвать в ней дыру. О том же, чтобы вальяжно разложиться на мягкой удобной спинке пока что и речи не было.

— Плохо, — констатировал Джаред, борясь с желанием подняться и пересесть на стул.

— Плохо? Ещё бы! — Барни посмотрел на него как на человека, что на пороге своего дома неожиданно обнаружил снег в разгар зимы, — Это не просто плохо — это катастрофа! Все три девушки, которых мы освободили из рук той ведьмы, погибли на следующий же день! Причём не абы как — а от удара изогнутого ритуального клинка. Необычное оружие, не находишь?

Джет наконец не выдержал и, встав, отошёл к окну. Зря. Барни явно принял это на свой счёт. Во всяком случае его паническая мина вдруг приобрела черты откровенного раздражения.

— Понятное дело, что это такой же нож, какой использовала та старуха, — спокойно выдохнул Джет, пытаясь ещё сильнее не раззадорить своего приятеля, — Но откуда такое совпадение? Ведьма мертва — это факт. Мы все видели, как она превратилась в пепел. Думаешь, мог остаться кто-то ещё, кто мог знать о её ритуале?

— Возможно. Или это какой-то псих, что вдруг решил взяться за нож и покромсать прямо посреди города несколько стройных девах. Причём именно тех самых. Как тебе такое совпадение?

— Не особо.

— Вот и я о том же, — Барни скрестил руки на груди и принялся расхаживать по ворсистому ковру. Оставить на нём грязные следы обуви его явно не смущало, — Знаешь, если мы что-то упустили… если не отработали все улики… представляешь, чем это может нам грозить?

— Представляю.

— Видимо, не очень, иначе бы ты не был столь спокоен. Если причиной смерти девушек Магистрат определит нашу следственную ошибку, то нас не только обратно понизят в должностях — нас могут и вовсе разжаловать! Как тебе такая перспектива?

— Не имеет значения, — пожал плечами Джаред, — Если честно, я буду только рад избавиться от этого кабинета…

— Что, ещё не привык? — хмыкнул его приятель, усевшись прямо на стол, — Ну да, даже я считаю, что это как-то слишком шикарно… и с каких это пор лейтенантам раздают такие вот хоромы?

— Просто место удачно освободилось, вот руководство и решило отдать его мне, чтоб не пустовало.

— Ну да, и то, что ты женишок первого стража Клана не сыграло совершенно никакой роли…

— Может и сыграло, — не стал спорить Джет, — В любом случае, всё это явно не по мне… Так что, если есть желание, можем поменяться.

Барни оценивающе глянул по сторонам, а затем поморщился.

— Не, моя скромная коморка меня больше устраивает. Туда хоть никакие генералы ненароком заглядывать не будут.

— Тогда прекращай жаловаться, — отрезал новоиспечённый лейтенант, — Давай лучше вернёмся к нашей проблеме.

— Давай, — согласился Барни, — И что ты предлагаешь?

— Предлагаю усмирить пыл и логически всё обдумать. Девушки должны быть как-то связаны между собой — иначе бы зачем ведьме выбирать для ритуала именно их? И, возможно, именно эта связь и стала ключевой причиной их смерти. Так что, если мы найдём её, это может навести нас на след нашего убийцы.

Джаред наконец выдохнул и, устало махнув рукой, рухнул в своё мягкое кресло. Видимо, ему всё же надоело заботиться о сохранности оного. Плевать. Если есть вероятность, что его вскоре попрут отсюда, то стоит хотя бы напоследок насладиться удобствами.

— Ты хочешь в очередной раз опросить семьи жертв?

— Семьи — и всех, кто мог быть с ними как-то связан. Должна быть ниточка.

— А что насчёт ритуального холма? — Барни тоже уселся, уложив ногу на ногу, — Не думаешь, что стоит ещё разок заглянуть и туда?

— Стоит — но этим уже занимается Клан. По словам Клавдия, их магоинженеры прочёсывают там каждый сантиметр, пытаясь определить, действительно ли сгинула ведьма. Он обещал отправить мне отчёт, как только они закончат.

— Хорошо, — подтвердил собеседник, — Кстати, как там старина Ди? Сильно волнуется? У них-то наказания за оплошность будут всяко построже… в случае чего он может и головы лишиться…

— Ди в порядке. Полон сил и рвения отыскать виновника.

— А Найзара? У неё есть какие-нибудь мысли?

Джаред печально вздохнул и упёр взгляд в столешницу. С десяток всё ещё неразобранных дел покрывали собой практически весь стол. Нет, раньше такого беспорядка у него никогда не было…

— Боюсь, что Найзи здесь нам пока не помощник, — он поднял глаза на Барни, — Её отправили в Лейфарт. Там какие-то волнения.

— А что, тамошние стражи справиться не в состоянии?

— Клан Гейзур официально запросил о помощи. А разве Совет Тарвати мог отказаться от того, что в очередной раз потешит их самолюбие?

— Ясно, — Барни почесал подбородок, глянув куда-то в потолок, — Значит мы, по сути, одни. Что ж, в таком случае влипать в неприятности, думаю, в ближайшее время не стоит.

Джаред удивлённо глянул на него, а после расплылся в откровенной улыбке.

— Ты думаешь, что я без Найзары вообще ни на что не способен?

— Нет, почему же, — пожал плечами тот, — Просто мне потом не хотелось бы отчитываться перед нею, почему её женишок пал жертвой какой-нибудь ведьмы… Знаешь, твоим холоднокровием она, увы, не может похвастаться.

— Ясно всё с тобой, — хохотнул Джет, — Так и скажи, ты боишься, что нас прикончат, пока её нет в городе.

— Нет, ты не правильно понял, — покачал он головой, изобразив на лице весёлую мину, — Клинки ведьм меня совершенно не пугают. А вот мечи Найзары — это уже совсем другое…

В дверь постучали.

— Донесение из Клана, — отрапортовал вошедший рядовой и, положив на стол небольшой конверт, поспешил убраться прочь.

Проводив его взглядом, Джаред вскрыл узорчатую красную печать.

— Что ж, похоже люди Клавдия наконец справились с задачей.

— Неплохо, — подтвердил Барни, — И что там?

— Ну, — вчитываясь в мелкий текст, протянул Джет, — Судя по всему, ведьма всё-таки мертва. Во всяком случае никаких следов телепортации или же перерождения клановцы не обнаружили.

— Отлично! — выдохнул Барни, у которого явно упала гора с плеч, — Значит, в обмане города нас не обвинят.

— Подожди радоваться. Клавдий написал ещё кое-что. Кое-что, что тебя, мягко говоря, озадачит.

Собеседник в оба глаза уставился на него. Его лицо обрело выражение полнейшего внимания.

— Ничего интересного на месте проведения ритуала клановцы не нашли. Как в прочем и стоило ожидать… — Джет сделал небольшую паузу, явно и сам пытаясь переварить у себя в голове только что прочитанное, — Но из хранилища Клана пропал тот самый нож, которым ведьма хотела умертвить своих жертв. И никто с необходимым доступом за последние сутки туда не заходил. Клинок словно растворился.

Образовалось затишье. Довольный ещё минуту назад, Барни теперь сидел, вперив озадаченный взгляд в пол. Небольшие вены, играющие на его висках, говорили о напряжённой работе мозга.

— И что же это значит? — наконец нашёлся он.

— То, что у ведьмы, по всей видимости, действительно был сообщник, о котором мы ничего не знали. И теперь мы вряд ли сможем его найти, если он не убьёт кого-то ещё.

— Если он не убьёт кого-то ещё, — словно эхо процедил сквозь зубы Барни.

Дождь за окном наконец грянул. Было темно. День, стремительно уходя на покой, решил передать все свои полномочия звенящей, убаюкивающей тугими каплями воды по стеклу ночи. Но это было неважно. Время сна ещё не пришло — ведь работы было ещё слишком много.

***

От намеченного плана они отстали не сильно. Солнце всего пару часов как успело перевалить за полдень, а перед троицей уже во всём своём великолепии высились Ирхедские горы. Здесь они выглядели ещё масштабнее, нежели когда Дайтни с Кэртиллоной в прошлый раз подошли к их подножью. И неудивительно: тогда магессы перебирались через Тофлонский перешейк, а он считался одним из самых низких мест всей горной цепи. Сейчас же путники подошли к горам гораздо севернее, так что могли лицезреть их в полную величину.

Сперва довольно-таки пологий склон вдруг обрывался на расстоянии нескольких десятков метров, совершенно неприступной стеной уходя далеко-далеко вверх. Горные пики, коих отсюда можно было насчитать не менее шестнадцати, упирались, казалось, в самое небо. Некоторые из них щекотали своими верхушками облака, другие же — и вовсе протыкали невесомую дымку насквозь, исчезая где-то в неизвестности.

Горы были белы от образовавшегося на них многовекового покрова льда и снега. Кэртиллона прекрасно помнила этот снег: даже на перешейке он был необычайно холоден. Здесь же его температура наверняка и вовсе приближалась к абсолютному нулю. Можно ли выжить, случайно оказавшись где-нибудь на верхушке этого белёсого кошмара? Вряд ли… обычный человек, попади он туда, в считанные секунды превратится в ледяную статую. Да и вообще мало кто в Эллидии решился бы подняться на такую верхотуру. Только квойкразы и пирты умудрялись вить гнёзда у вершин ирхедских гор, спасаясь от вечного мороза своим неимоверно плотным оперением. Хотя даже они, скорее всего, не рискнули бы взобраться на самый верх — к облакам…

Реши путники и в этот раз преодолевать горы путём восхождения, их бы ждала неминуемая гибель. Причём на таких высотах даже юноры бы не спасли — их корабли, конечно, могут взлетать практически к самым звёздам, но вот способны ли они маневрировать среди зубцов бесконечных скал? Нет, мало какая, даже самая современная техника смогла бы пробиться через эти снежные вершины. Что же касается магии… Магия уже показала там свою неэффективность. Слишком высоко. И слишком холодно…

Благо на этот раз им нужно вовсе не туда. Впереди, за небольшим озерцом, что завершалось высоким горным водопадом, прямо посреди могучей каменной тверди виднелась широкая расщелина. Она не казалась достаточно глубокой, чтобы пересечь Ирхедские горы насквозь, однако Кэртиллона знала, что где-то в её глубинах сокрыта древняя пещера. Пещера, что уходила на многие километры вперёд, распадаясь на сотни — а то и тысячи — горных тоннелей. Прорытые в толще многовекового камня, они, подобно муравейнику, испещряли собой всё внутреннее пространство скалы. А некоторые из них, проходя насквозь, вели именно на противоположную сторону. Куда путникам и нужно было попасть.

— Так, пополняем запасы воды и отправляемся, — скомандовала магесса, — На прохождение сквозь горы у нас уйдёт не менее суток, так что, если поторопимся, то уже к завтрашнему вечеру вновь будем лицезреть над головой солнце.

Свет заметно померк, когда они вступили в расщелину. Каменные стенки уходили вверх на десятки метров, не позволяя даже самым крохотным лучам пробиться внутрь. Уже пару минут спустя стало совершенно темно.

Кэртиллона коротко взмахнула рукой, выпустив перед собой небольшую магическую искру, что, повиснув в воздухе, стала направлять путников, освещая им дорогу. Однако и этого тусклого свечения с трудом хватало, чтобы различить под ногами всевозможные камни и выбоины, из которых буквально состоял пол ущелья. Чтобы не упасть или не разбить себе ногу об очередной булыжник, приходилось сосредотачивать на этом всё своё внимание.

— Это и есть Запретный Перевал? — недовольно буркнул Старонс, неотрывно глядя себе под ноги.

— Ещё нет, — с ухмылкой покачала головой магесса, — Это только вход.

— Что ж, надеюсь, дальше будет лучше.

Но лучше не становилось. Напротив, помимо многочисленных камней, что теперь всё чаще стали напоминать непролазные кручи, проходу начали мешать какие-то толстые стебли, что зачем-то проросли прямо сквозь вековую породу скал. Они тут и там торчали из стен, словно намеренно мешая пройти. Слабая люминисценция многочисленных жилок, подобно венам растекавшихся по их бугристым стволам, почти не давала света. А вот внушительные шипы, которыми они были покрыты, очень даже старательно пытались зацепиться за одежду или же и вовсе полоснуть по лицу.

— Старайтесь их не задеть, — поднырнув под очередную ветку, предупредила Кэртиллона, — В большинстве случаев они безвредны, но попадаются и те, что содержат яд. Не убьёт — но на несколько часов парализовать может…

Маг всем своим видом продемонстрировал, что её совет не внушил ему оптимизма. Дайтни же, как всегда, невозмутимо промолчала.

Магесса не переставляла удивляться, откуда столько стойкости у этой малышки. Сама она хоть и старалась не подавать виду, чтобы лишний раз позлить Старонса, но всё же была далеко не в восторге от этого места. Спина уже начинала откровенно поднывать от всевозможных гимнастических пируэтов. Ноги гудели от многих дней в пути. А разум… он судорожно бился в лёгкой истерике, рисуя всё новые и новые образы того, что может ждать их впереди. Всё-таки не зря ведь об этом месте ходило столько легенд…

Однако сейчас основной опасностью было не то, что таится где-то дальше. И даже не груды камней и ядовитых растений под ногами. Опасность была сверху. С каждым новым их шагом стены ущелья всё отчётливее поскрипывали, то и дело осыпая вниз мелкой крошкой. Как бы обвал не случился…

— Мы пришли, — заключила Кэртиллона, когда они наконец упёрлись в широкое лоно пещеры, что непроглядно чёрным зевом вела ещё дальше вглубь скалы, — Отсюда и начинается Запретный Перевал.

— Хм, — маг скептически посмотрел на предложенный проход, а затем оглянулся назад на проделанный через ущелье путь, видимо пытаясь прикинуть, может ли стать ещё хуже, — Ты уверена, что нам туда надо?

— Предпочитаешь карабкаться вверх? — ехидно отозвалась она — и пошла вперёд. Что ж, что бы там ни было, она доберётся до цели.

Как ни странно в пещере было гораздо уютнее, нежели на поверхности. Во всяком случае никаких камней под ногами здесь уже не валялось. Да и игольчатые растения встречались крайне редко: временами, подобно тропическим лианам, они вились вдоль стен, никак не заграждая путь.

Однако темнота по-прежнему мешала. Свет от магической искры хотя и сделался чуток ярче в замкнутом помещении, но его всё ещё не хватало, чтобы беззаботно продвигаться вперёд. Лишь крохотный пятачок пещеры возле самых ног путников существовал, казалось, в этой безграничной тьме. Того, что позади, уже не было. Что впереди — сокрыто всё тем же сумраком. Да и будет ли оно? Теперь оставались лишь они в этом незначительном клочке света…

— А эта штука не может светить поярче? — чувствуя, как тьма буквально наступает ему на пятки, проворчал Старонс.

— Может, — охотно подтвердила Кэртиллона, — Но не будет.

— Хм, — пробубнил он, явно неудовлетворённый таким ответом, — Понимаешь, хоть вы и считаете меня воплощением Тьмы, но ходить я всё же привык при свете дня. А бескрайняя чернота вокруг как-то угнетает…

Магесса понимала его чувства. Ей и самой не нравилось идти почти что на ощупь, но другого выхода не было. Только так она сможет сэкономить силы.

— Знаешь, будь ты действительно Старонсом, ты бы помнил, что в Приюте ещё на уровне самых азов учат беречь магию. Никогда не брать больше, чем того требует текущая ситуация. Только так можно сохранить баланс природных сил, а главное — не перегореть самому.

— Сомневаюсь, что ты перегоришь от какого-то фонарика, — хотел было поспорить маг, но затем махнул рукой, — А, ладно…

Какое-то время шли молча. Только лёгкая поступь шагов по каменному полу нарушала всеобщую тишину. Но Старонс, видимо, не мог удержаться от разговора, понимая, насколько близко тьма к нему подобралась. Тени, чей образ вдруг очень ярко вспыхнул в сознании…

— Интересно, а почему это место называют Запретный Перевал? Что в нём такого запретного?

Кэртиллона не могла воспринимать этого «потерявшего память недотёпу» с лицом своего былого товарища в качестве удачного собеседника. Напротив, именно с ним ей бы очень хотелось воздержаться от любых разговоров, чтобы лишний раз не бередить память об утраченном друге. Однако окружающая атмосфера смущала и её. Гнетущая. Давящая. Как та скала, что высилась у них над головами. И поэтому она решила ответить.

Конец ознакомительного фрагмента.