Неудачный эксперимент

Алекс Брик

Перед Вами коктейль из семи фантастических рассказов о семи смертных грехах, в котором перемешаны реальность и вымысел, разбавленные пивом и иронией, с лёгким романтическим послевкусием.Герои рассказов попадают в необычные ситуации, сталкиваются со сверхъестественным, получая то, что каждый заслуживает…

Равновесие наоборот

~гордыня~

Степаныч любил по выходным отдохнуть в Парке Горького в Минске. Он покупал в розлив пол литра «Аливарии» в пластиковый стаканчик, пачку синей «Короны» и, пристроившись где-нибудь вдали от гуляющих мамочек с колясками, подолгу сидел на лавочке.

В его жизни никогда не происходило ничего не обычного. Работал он водителем автобуса №100, и каждый его день был похож на предыдущий: те же остановки, те же дома на проспекте Независимости и те же песни Елены Ваенги из радиоприемника. Жениться он так ни разу и не женился, хотя до пенсии оставалось совсем чуть-чуть, да и вообще, к женщинам перестал он ходить лет так в 35. С ними ему было реально тяжело. Хоть Степаныч и был всю жизнь простым водителем автобуса города Минска, интеллект у него был такой, что мог любого профессора философии заставить считать себя первокурсником ПТУ. Поэтому дамы, с их приземленными речами о «шмотках» и курортах, казались ему существами не совсем полноценными. Никто из них не мог понять всю глыбу его разума. Да и что там женщины! Бывает, он, как схлестнётся в пивной с каким-нибудь доктором наук, да как разложит ему всю теорию относительности, так тот начинает рыдать от своей ничтожности и бесцельно прожитой жизни. «Иди на стройку работать, лапоть!» — любил вот таким вот образом добивать профессуру водитель автобуса №100.

С коллегами по работе отношения у него тоже не складывались. Эти «водилы» и «контролеры», всю жизнь окружавшие Степаныча, только и могли, что говорить о рыбалке либо о пьющих супругах. С утра, приходя в автобусный парк на работу, он быстро проходил медкомиссию, мыл автобус, брал путевой, и старался поскорее отправиться в рейс. А там уже, он спокойно включал радиоприемник и отправлял свою силу мысли в путешествие по неизведанным мирам. Думал он о бренности жития, есть, али нет инопланетяне, был ли Иисус человеком или посланником с Марса, возможно ли силой мысли передвигать предметы и о многих других необъяснимых (для других смертных) материях.

В субботу 3 сентября пиво в парке Горького было разбавленное. Поняв это, Степаныч было хотел поругаться, но посмотрев на продавщицу, тучную женщину, с грозным и бессовестным взглядом, решил не связываться. С бокалом золотого напитка он долго блуждал по парку, выискивая свободную скамейку, а затем, удобно пристроившись, как и всегда по субботам погрузился в свои мысли.

Он долго думал об окружающих его людях. Недоумевал, почему столько тупых людей на белом свете и почему они все его окружают. Мир наверняка был бы лучше, если бы все люди на свете были умными. Тогда бы уже наверняка земляне колонизировали Марс, а возможно и Венеру. Всю работу уже давно делали роботы, и лекарство для бессмертия продавалось бы в любой аптеке.

Находясь в параллельной Вселенной, он не заметил, как во Вселенной этой к нему на лавочку присела девушка. Она была весьма симпатичная, если не сказать красивая. Лёгкое хлопковое платьице, длинные золотистые волосы, на первый взгляд она создавала впечатление человека легкомысленного и безответственного. Она смотрела несколько минут на витающего в облаках Степаныча, а затем вдруг произнесла:

— Дайте глоток пива, пожалуйста.

Степаныч, сразу и не понял, что обращаются к нему, поэтому посмотрел на неё вопросительным взглядом и уточнил:

— Что, простите?

— Глотком пива, угостите? — девушка улыбалась. Улыбка её, как пишут в сентиментальных романах о любви: лучом ранней весны озаряла всё вокруг. Улыбка была такая непосредственная и искренняя, прямо как у ребёнка. Молча, суровый философ протянул ей бокал с пивом. Она взяла его, пригубила и, ещё раз улыбнувшись, протянула ему руку:

— Фортуна. Так меня зовут, — сказала она.

— Фортуна? — Степаныч всё ещё пытался придти в себя, переместиться так сказать, в окружающую реальность. Он посмотрел на неё и задумчиво продолжил: — Фортуна — это прямо как древнеримская богиня удачи.

— Так и есть, — ответила девушка, — я приношу удачу.

— Да, ну! — наконец расплылся в улыбке Степаныч. — Удачи не бывает. Есть только случайные, броуновские движения человеков на глыбе песка, летящего в бескрайних просторах космоса, — он взял бокал пива обратно, отхлебнул и свысока всей своей личности посмотрел на глупую девчушку, ничего не смыслящую в философии Вселенной.

— Вы серьёзно? — как ни в чём не бывало, засмеялась она ему в ответ, — А как же древнегреческая эвдемония? Как же судьба человека, находящегося под защитой добрых богов?

У Степаныча отвисла челюсть. Похоже, девчушка была не так проста, как могло показаться на первый взгляд. Можно сказать, что ему впервые попался такой интересный женский экземпляр. Но он был не пробиваем: «Выучила философскую терминологию, но ничего не смыслит в материализме» — думал он, глядя на её золотистые волосы. Он снова глотнул пива, затем вытер губы от пены и выдал:

— Мне ближе в этом смысле Демокрит и его наука о человеческом счастье. Я считаю, что счастье человека нисколько не зависит от удачи, или там еще от чего-то внешнего. Зависит оно только от внутреннего, так сказать, состояния человека. Счастлив не тот, кто ждёт удачи, или кому она сопутствует, а тот, кто ощущает себя положительно. Ведь главное — это не то, что ты имеешь, а то, что ты ощущаешь при этом, а поскольку удача, выходит, — не главное, соответственно не имеет смысла называть счастье эвдемонией, так как оно не дело рук богов. Вот я, например, живу себе обычной такой жизнью. Никого не трогаю, звёзд с неба не хватаю, а счастлив. Ощущаю себя счастливо, понимаешь?

Степаныч посмотрел на девушку. Он ожидал увидеть (как всегда бывало после подобной его тирады) пустой взгляд, но она смотрела ему прямо в глаза:

— Да, ладно! Неужели вы и сами верите в тот бред, который только что здесь наговорили?

Собеседник Фортуны поперхнулся и чуть было не выронил бокал с пивом.

— Бред? — сказал он кашляя.

— Да, да — бред! Неужели вы никогда в своей жизни не верили в чудо, а только в броуновские движения? Мир — он большой и загадочный. В нём много чего такого, что просто так словами и объяснить то невозможно. Прям поверить не могу! — девушка разочарованно пожала плечами и продолжила, с недоверием глядя на Степаныча. — Вы ребёнком когда-нибудь были, или сразу родились таким вот занудой?

— Занудой?

— Занудой, занудой! Что вы за мной всё время повторяете? Не могу поверить, что вы никогда не верили в Деда Мороза и Бабу Ягу, не мечтали прокатиться на ковре-самолёте или испить «живой» воды, чтобы жить вечно. — Она говорила с таким воодушевлением, что на секунду Степаныч был готов поверить во что угодно. Но будучи «атеистическим реалистом-прагматиком» (каковым он сам себя считал) взял себя в руки:

— Вы, уважаемая Фортуна, это всё к чему?

— А я это всё к тому, что если бы к вам однажды на лавочке в парке подсела девушка, которая приносит удачу, вы бы ей поверили?

Степаныч сидел и хлопал глазами. Он вообще-то не привык, чтобы к нему клеились девушки, тем более такие красивые, тем более что по большому счёту к нему никто, никогда вообще не клеился.

— Вы что хотите сказать? — заволновался наш герой.

— Я уже сказала, — продолжила она смеясь. — Я приношу удачу.

— Это ж в каком таком смысле?

— В самом что ни на есть прямом! Я дарю людям удачу, но только тем, кто меня об этом попросит.

— И на какой объём удачи я могу рассчитывать?

— Удачи не бывает много или мало, — как ни в чём не бывало уверенно продолжила она. — Во Вселенной всё находится на чаше весов в равновесии. Если вы захотите с этих весов что-то взять, то нужно потом будет туда столько же положить. А если вы что-то отдаёте, то столько же и получаете. Обычно мы сначала отдаём во Вселенную, а потом получаем обратно, так вот я, — гордо сказала девушка, называющая себя Фортуной, — я — это весы Вселенной наоборот: я сначала дарю, а потом уже ваше дело вернуть мной подаренное. Закон сохранения энергии, слыхали о таком?

Таких небылиц Степаныч с роду не слыхал. Пожалуй, девица сейчас либо разыгрывает его и где-то в кустах прячутся её подельники, снимая всё, чтобы потом выложить в интернет, либо она просто чокнутая. Последнее, конечно, поопасней будет. Да и поочевидней. Если дамочка тронулась, она может быть ещё и агрессивной. Тогда замечательный субботний день может быть испорчен, а этого ему уж очень-то не хотелось. Он решил для себя подыграть своей странной спутнице и, изображая заинтересованность в её теории, спросил:

— Ну хорошо, например, хочу я, чтобы у меня был сегодня удачный день. И что мне для этого нужно сделать?

— Попросить меня об этом, — девушка сидела рядом и, раскачивая ножкой, напевала что-то себе под нос.

— И всё? Как бы просто попросить и мне сегодня попрёт? Прямо вот так раз, попросил, и на-ка, получи удачу? — Степаныч от души рассмеялся. — Ой, Фортуна Ивановна, или как вас там по отчеству, повеселила ты меня сегодня.

По ней было видно, что она обиделась. Она опустила голову и, казалось, вот-вот начнёт плакать. Она была похожа на маленькую девочку, которой родители отказались покупать мороженное.

— Ну, подожди, подожди. Допустим, — стал успокаивать её так по-отечески Степаныч. — Предположим, что я тебе поверил и захочу небывалой удачи до конца дня.

— Вам нужно просто попросить меня об этом, — лицо её снова вмиг просветлело, она оживилась и, повернувшись к суровому водителю автобуса №100, так по-деловому продолжила:

— Но учтите, я вас должна предупредить, что пропорционально объёму вашей удачи, вас впоследствии постигнет возмездие. Помните, я говорила про весы Вселенной?

Она внимательно смотрела в глаза собеседника, как будто ожидая, когда тот, наконец, попросит у неё о помощи. Её лицо светилось, лёгкий ветерок в парке развевал её золотистые волосы, она была такой непосредственной и прекрасной, что Степаныч закрыл глаза руками и так, ради шутки, ни на секунду не веря в происходящее, произнес:

— О, Фортуна! Прошу тебя, пусть сегодняшний день будет не просто удачным, а очень, очень, очень удачным и незабываемым в моей жизни. Пусть мне сегодня сопутствует такая удача, которая меня никогда не посещала!

Фортуна улыбнулась.

* * *

Сознание медленно возвращалось к Степанычу. Всё его тело изнывало от боли, казалось, в нём не было ни единой клетки, которая бы не сигнализировала о своих страданиях. С трудом, еле сдерживаясь, чтобы не зарыдать, он открыл глаза.

— Кажись, очухивается… — услышал он чей-то не знакомый голос.

Степаныч медленно осмотрел комнату. Судя по всему, он находился в больнице. Белые стены, окно, капельница, кровать. Два незнакомых человека у его кровати. Один в белом халате, возможно — врач, другой также в белом халате, из-под которого была видна милицейская форма. «Кто они? Что я здесь делаю?» — пытался он вспомнить хоть что-то.

Человек, которого он принял за врача, подошёл к нему и, посветив карманным фонариком в глаза, ощупав пульс, произнёс, обращаясь ко второму:

— Уже в сознании, можете общаться.

Второй, который был в халате поверх милицейской формы, придвинул стул поближе, сел на него, достал из папки записную книжку, открыл её и обратился к Степанычу:

— Добрый день! Меня зовут следователь Немезидов, а рядом со мной ваш лечащий врач — товарищ Эскулапов. Как Вы себя чувствуете, дружище?

Степаныч попытался ответить, но вместо слов у него изо рта вырвался какой-то хрип. У него была тьма вопросов, он хотел их задать здесь и сейчас. «Как я сюда попал? Что со мной?» — пытался он сказать, но ничего не получалось. По его лицу было видно, что он испытывает невыносимые муки.

— Тише, тише! Не тужьтесь вы так! Не нужно пока, пожалуй, ничего говорить, — уверенно так и по-дружески попытался успокоить его человек в милицейской форме, — Вы хоть понимаете, что я вам говорю? Если да, то моргните.

Каждое движение доставляло Степанычу невыносимые страдания. Даже веки были не послушными и чрезвычайно тяжёлыми, но преодолевая себя, он всё-таки моргнул.

Отлично! — обрадовался следователь Немезидов. — Нам с вами в ближайшее время нужно будет обсудить события одного дня, но начнём мы, пожалуй, с состояния вашего здоровья.

— Здоровье у вас ай-яй-яй… — сочувствующе покачал головой лечащий врач товарищ Эскулапов.

— Да… Здоровье у вас, дружище… — удручённо повторил за врачом следователь и продолжил: — Ситуация такая: на сегодняшний день у вас сломаны обе ноги и руки, два пальца, три ребра, ключица, нос и левое ухо, а также выбиты все передние зубы. У вас в крови в день вашего появления было обнаружено 3 промилле алкоголя. Вы уж меня простите, дружище, но так пить, пожалуй, не стоит, тем более что у вас, как говорит врач, — в этот момент товарищ Эскулапов вновь подтверждающее закивал головой, — язва желудка и панкреатит, барахлит печень, шумы в сердце и явное недержание мочи. А также доктор у вас подозревает…

— Первый раж… шлышу… такое… про… швое ждоровье… — наконец выдавил из себя беззубым ртом шокированный Степаныч.

— А также доктор у вас подозревает… Анализ крови в общем-то показал, но это ещё предстоит подтвердить, что у вас… сифилис. Надеюсь, вам ваша мама когда-нибудь говорила, что себя нужно беречь? Не вести беспорядочную половую жизнь?

— Шифилиш? — простонал Степаныч.

— Сифилис, — подхватил рядом стоящий товарищ Эскулапов, — хроническое венерическое инфекционное заболевание с поражением кожи, слизистых оболочек, костей, нервной системы, вызываемое бактериями вида Treponema pallidum подвида pallidum, относящимся к роду трепонема.

— Спасибо, доктор, — следователь кивнул в знак благодарности и продолжил. — Когда к нам в органы внутренних дел стали поступать жалобы от граждан, мы решили, что из психиатрической больницы был совершён массовый побег, и мы уж точно никогда не смогли бы подумать, что так набедокурить может один единственный человек. Вы даже себе не представляете, сколько у меня на вас заявлений. Я даже не берусь рассматривать мелкие, вроде того, что вы не заплатили ни одному из таксистов, с которыми катались в тот день.

— Школько я был в отключке? — вновь удалось прошептать несчастному Степанычу.

— Две недели, — заботливо ответил доктор Эскулапов.

— Две недели, — подтвердил следователь Немезидов и продолжил: — Но давайте обо всём по порядку, дружище. По собранным документам, мне удалось собрать цепочку событий, произошедших с вами в субботу, 3 сентября этого года.

Следователь Немезидов взял стакан с водой, стоящий на шкафчике возле Степаныча, сделал глоток, полистал свою записную книгу и начал рассказ:

— Итак, в субботу 3 сентября этого года, первое заявление на вас поступило от инкассаторов. В 14.32 они забирали на проспекте Независимости выручку из банка, и один из мешков оказался бракованным. Говоря простым языком — дырявым. Наличность в иностранной валюте, находящаяся там, по всей видимости, в какой-то момент вывалилась на тротуар. Двое ответственных инкассаторов не заметили этого и продолжили движение к своему автомобилю. Обнаружили пропажу они только в следующей точке, и когда вернулись обратно на проспект, то утерянных денежных средств в иностранной валюте они там не нашли. Записи камер видеонаблюдения свидетельствуют, что вы, в сообществе с неустановленной дамой, присвоили вышеназванную наличность и скрылись в неизвестном направлении.

Далее вы появляетесь в казино, что в двух кварталах от вышеназванного отделения банка, — следователь Немезидов открыл новую страницу. — Зайдя в зал с рулеткой в 15.17, делаете семь крупных ставок подряд и все как одну выигрываете. Когда пытаетесь сделать восьмую, вам предлагают пройти в комнату для досмотра, так как появилось подозрение в мошенничестве на ставках. Однако вы и неустановленная дама отказались. На более настойчивую просьбу охраны, вы отвечаете агрессией и с помощью приёмов рукопашного боя обезвреживаете всех охранников, а также крупье, администратора зала и посетителей. Потом вы, вопреки воле кассира, обналичили свой выигрыш, а к моменту появления патрульно-постовой службы — скрылись.

Работники ГУМа жалуются в 16.11 (видеозапись произошедшего в следственном комитете): вы зашли в торговый зал и, взяв ящик куриных яиц, попытались покинуть помещение магазина не расплатившись. На вежливую просьбу оплатить, отвечаете грубым отказом и по факту применения силы вновь отвечаете агрессией. В результате переломы носа получают четверо охранников магазина из шести, у остальных двух только сотрясения мозга средней степени тяжести.

Далее следует ограбление пейнтбольного клуба. Из него вы вынесли два маркера модели RAP4 T68 (довольно достоверная копия винтовки М4). Винтовка-маркер предназначена для стрельбы шариками с краской. Также вами похищены шарики с краской в количестве 1000 штук.

Приблизительно с 16.30 до 18.40 вы, в сообществе с неустановленной дамой, катаетесь по городу на лимузине и, высунувшись из люка, бросаете яйца в прохожих, а также бессовестно производите в них выстрелы из похищенного ранее в пейнтбольном клубе оружия. В результате ваших бесстыжих действий пострадало около 30 граждан, 12 витрин и одна ни в чём не повинная собака (как сказано в протоколе — породы «пекинес»). У неё диагностирована гематома и шоковое состояние.

В 18.42 вы покидаете лимузин и справляете нужду возле памятника товарищу Ленину, на глазах у группы студентов педагогического университета, а также задержавшихся на работе членов правительства. Дежурному наряду милиции, мгновенно прибывшему по вызову, задержать вас снова не удаётся.

С 19.03 до 21.36 вы проводите время в двух ночных клубах, но ни в одном из них не платите по счетам. В «Эросе», например, берете в руки микрофон и на весь зал объявляете, внимание, цитата: «Всем бухла за мой счёт. Гуляем, Минск!». Во втором клубе, называется, минутку, «Зигос» вы попытались, и вам это удалось, засунуть в трусики стриптизёрше (по делу она проходит как Марина Ивановна Гетерова) около 20,000 единиц иностранной валюты (возможно присвоенных Вами у инкассаторов). После этого вы вышли с гражданкой Гетеровой и неустановленной дамой из здания ночного клуба и начали бросать в воздух крупные суммы денежных средств.

Далее вы, на глазах у охраны, вышедших на улицу «покурить» посетителей клуба, большого количества случайных прохожих, а также в присутствии, в том числе несовершеннолетних и пожилых людей, прямо на ступенях вышеназванного клуба, общественно опасным способом вступаете с вышеназванной гражданкой Гетеровой в интимную связь в извращённых формах (говоря простым языком — совершаете половой акт). Вследствие ваших общественно-опасных деяний один мужчина пожилого возраста был вынужден перенести инфаркт, а 4 несовершеннолетних в возрасте от 15 до 17 лет были морально растлены (о чём в милиции сообщили их родители). Прибывшие на место сотрудники патрульно-постовой службы не смогли прорваться сквозь толпу для пресечения противоправных действий, так как были заняты сохранением от посягательств посторонних денежных единиц, которыми в тот момент продолжала сорить неустановленная дама. Когда толпа разошлась, и сотрудникам милиции удалось прорваться, то они обнаружили, что вы, стриптизёрша Гетерова, а также неустановленная дама скрылись с места происшествия.

В 23.03, на аэродроме Боровая, с ящиком шампанского и в присутствии двух женщин, а именно, как было установлено позже: Марины Ивановны Гетеровой и неустановленной дамы, под угрозой изнасилования заставляете пилота, в условиях недостаточной видимости, поднять в воздух легкомоторный самолет и лететь, цитата: «На Берлин».

В процессе полёта вы и дамы злоупотребляете спиртным, нецензурно выражаетесь и просите пилота, снова цитата: «Шеф, поставь Елену Ваенгу». На замечание пилота, что устройство самолёта не предусматривает установку аудиомагнитоллы, вы предлагаете ему помощь в трудоустройстве в автобусный парк и возможность слушать в рабочее время хорошую музыку сколько душе угодно.

В 23.59, пролетая над центром столицы, вы решаете покинуть своих дам и самолёт, выпрыгнув из него с парашютом, — тут следователь Немезидов снова заботливо посмотрел на Степаныча, и заметил:

— И вам, дружище, тогда вообще повезло, что в живых остались. Прыгать из самолета, без опыта, на малой высоте. Это знаете ли!

— Это всё воздействие алкоголя, — предположил доктор Эскулапов.

— Да, доктор, спасибо, — кивнув в знак благодарности доктору, следователь продолжил:

— Как следует из медицинского отчёта, основная порция переломов была вами получена после легендарного приземления с парашютом на левую башню «Ворот Минска» в 00 часов 01 минуту 4 сентября в воскресенье. Хоть ваш парашют в итоге и зацепился за шпиль башни, и вы беспомощно повисли, но это было по-настоящему зрелищно: ночь, рёв легкомоторного самолёта и человек на парашюте в конфетти из денег — думаю, город это забудет не скоро. Тем более, что это видео уже набрало 1,000,000 просмотров на видеохостинге. Уверен, вы потом с удовольствием его посмотрите.

Вас задержали после того, как спасатели с помощью специального оборудования сняли вас со здания. Вот такая история, — следователь Немезидов отложил блокнот и вопрошающе посмотрел на Степаныча:

— Что скажете?

И тут Степаныч всё вспомнил: золотоволосую красавицу Фортуну, инкассаторов, казино, стриптизёршу Марину, ночные клубы, вспомнил все события того волшебного дня. Его глаза засветились невообразимым счастьем. Таким счастьем, которого у него никогда до этого не было. Сдерживая невообразимую боль, он улыбнулся беззубой улыбкой и разбитыми губами произнёс:

— Это того штоило!