Я превращу твою жизнь в ад

Алекс Анжело, 2020

Говорят, у каждого человека есть двойник… Но моя копия живет в магическом мире. Учится в академии и принадлежит к могущественному роду. Когда она выпала из башни, все подумали, что она пыталась покончить с собой. Но если попытка удалась? Теперь я – это она. Чтобы вернуться домой, мне предстоит отыскать правду. Я буду жить и враждовать за нее. Но ненавидеть и любить – лишь за себя. Ненависть уничтожает безразличие. А за ненавистью следует любовь.

Глава 4

Подлость

Мною овладела ярость — жаркая и безумная, что застилала глаза красной пеленой. Я шла вперед, не разбирая пути, просто двигалась, чтобы хоть немного прийти в себя.

Тихое утро, занятия, где магистры завалили меня дополнительными заданиями, и разговор с сестрой Конкордии, на который я согласилась. Ранее, перебрав все события первого дня, я осознала, сколько ошибок наделала.

«Надо отнестись серьезнее. Из-за своей гордости и неосторожности ты подведешь себя и родителей», — звучал голос разума.

Я пыталась восстановить цепочку воспоминаний перед исчезновением там и появлением в магическом мире, но все было тщетно. Под конец голова нещадно болела, словно по ней слабо, но мучительно и непрерывно стучали молоточком.

Я хваталась за виски и лежала, свернувшись клубочком на кровати, пока боль не ослабевала.

Моя копия оставалась для меня темной загадкой, обшарив ее комнату я не нашла ничего, кроме учебных принадлежностей, одежды, книг и украшений.

Отыскать бы что-то наподобие записной книжки. Пусть там не будут расписаны все дневные события, но даже крупицы личной информации помогут мне. В предсмертной записке Конкордия просила никого не винить, но ведь ее могли заставить это написать. Разве не должно послание молодой девушки быть более эмоциональным, кричащим о том, что толкнуло ее на этот шаг?

«Если мы с ней хоть капельку похожи, то она совершила прыжок не по своей воле», — решила я после долгих мучительных размышлений.

Но моего намерения поступать иначе не хватило. После первой же провокации и оскорблений, нервы дали сбой. Ладонь до сих пор жгло после пощечины.

Это все равно что пытаться себя перекроить. Никогда не думала, что быть другим человеком так сложно.

Моего поступка никто не видел, и Карлет не расскажет о своем унижении. Но с каждой нападкой, с каждым обидным словом я понимала, что не смогу…

Не смогу терпеть или таиться, не смогу играть роль жертвы. И это распаляло мою ненависть и гнев еще больше, словно хлесткий порыв ветра — и без того бушующий огонь.

Я шагала быстро, но тихо, и когда, выскочив из-за угла, наткнулась на ничего не замечающую парочку, замерла, словно закостенела.

— Ты меня избегаешь? — Незнакомка действовала смело, расстояние между ней и некромантом просто кричало об их близости.

Они меня не заметили. Надо уйти.

— Нет. Но я ненавижу, когда меня отвлекают. Поэтому исчезни. — Лефевр склонил голову, его тягучий ленивый голос, словно радиоволны, доносился до меня.

— Даниэль! — Когда некромант решил отстраниться, девушка порывисто схватила его за руку. — Почему ты так со мной?

Я увидела высокую девушку с длинными стройными ногами и почти черными волосами, спускающимися до самой талии. Голос показался приятным, а чувства, которые в нем звучали, вызывали мурашки.

Эмма, уходи…

— Ивонна, прекращай свои игры, — ответил голос, твердый как сталь. Глубокий вздох, и Лефевр добавил: — Я знаю, ради чего ты стараешься, и это выводит меня из себя. — Наступила звенящая тишина, и некромант, отцепив руку девушки, бросил: — Мне пора.

— Куда?! — Ивонна шагнула вслед за ним.

Стоило взгляду некроманту коснуться меня, как парень резко остановился.

Мое сердце билось резко и быстро, как стучат по клавишам клавиатуры, когда набирают текст. Бедро вновь зачесалось, а лицо невольно запылало.

Не смотри на меня! Хватит!

— Уже никуда. — Уголок губ дернулся, намекая на усмешку. Некромант глядел на меня слишком долго, чтобы это было случайностью.

Я или сходила с ума, или в воздухе снова плескались искры. Нечто не такое яркое, как бенгальские огни, но такое же прекрасное…

Хватит! Эмма!

И я вспомнила наши встречи — первую, вторую — и унизительное падение. Лефевр лишь издевается надо мной, как и все в этой академии.

Ладонь вновь запылала, будто я всего секунду назад дала пощечину.

«Я не буду пятиться и отступать. Такой, как ты, не испугает меня».

Поджав губы, я пошла вперед, собираясь пройти мимо.

Расстояние сокращалось, звук моих шагов разносился одиноким эхом, а на лице некроманта не дрогнул ни один мускул, и это лишало меня самообладания. Но ярость брала свое и ослепляла, задвигая нерешительность по — дальше.

«Пять, четыре…» — скоро я перестану быть частью этой нелепой ситуации.

«…Три…» — некромант наконец-то опустил взгляд.

«…Два…» — мое сердце вновь ускорилось, как перед прыжком с парашютом, который я однажды совершила.

«…Один…» — наши плечи поравнялись, в эту самую секунду они почти касались друг друга.

«…Ноль» — вздох облегчения вырвался против воли, и на долю секунды я прикрыла глаза.

В этот миг запястье словно заключили в тиски и меня потянули назад, развернули к себе лицом. Некромант скупо улыбнулся.

— Что ты делаешь? Отпусти меня! — Я дернулась, пытаясь вырвать руку из захвата.

— Почему? Почему я должен тебя отпускать? — спросил маг смерти, с легкостью перехватывая мою вторую ладонь, чтобы не ударила. — Я тебя искал.

— Искал? Меня?! — изумленно спросила я, происходящее напоминало дурной сон. Взгляд метнулся на девушку, стоявшую рядом. Она побледнела и неотрывно смотрела на пальцы некроманта, оплетавшие мое запястье, так, словно это было чем-то противоестественным. — Черт! Да отпусти ты мою руку, наконец!!! — в сердцах воскликнула я.

— А не то что? Пальцы сломаешь? Помнишь, ты говорила это в прошлый раз, — холодно поинтересовался Лефевр, неотрывно смотря на меня.

Спокойствие, хладнокровие и в то же время сосредоточенный глубокий взгляд делали его безумным в моих глазах.

— Да ты псих… — изумленно прошептала я.

Даниэль улыбнулся уголками губ и повернулся к своей подружке, не думая меня отпускать.

— Дочь другой семьи Райалин интересует меня гораздо больше.

Дочь другой семьи? Эта девушка… Ее лицо словно окаменело, но все тело дрожало, будто она вот-вот взорвется.

Ивонна… Он звал ее так. Неужели это та самая? О ней говорила Карлет, когда обещала кому-то нажаловаться на меня?

«Возможно ли, что этот подонок подставил меня?» — пришла неожиданная догадка, и я с возросшей ненавистью посмотрела на некроманта.

Он разозлил меня даже сильнее, чем Карлет своими оскорблениями. Мне никогда еще не хотелось убить человека, и теперь это кровожадное желание почти укоренилось в моей голове.

Воспользовавшись тем, что некромант отвлекся, я ударила его в лодыжку так, как когда-то учил меня папа — в центр, чуть выше носка.

Лицо парня скривилось, хватка ослабла, и я освободила запястье, стремительно уходя прочь. Судя по доносившимся звукам, он прыгал на одной ноге. Но ни ругани, ни угроз не прозвучало — лишь тихий смех.

— Подожди! — крикнули вслед, но я, наоборот, прибавила шаг.

* * *

Эмма неслась по коридорам академии, даже не подозревая, что удаляется от учебных аудиторий, углубляясь все дальше в заброшенную часть замка. Восточная и западная башни — одна полна студентами, жизнь в ней кипит до самой ночи, а вторая — пустынна и загадочна. Сюда забредали влюбленные парочки или те, кому требовалось переговорить без любопытных глаз. Так или иначе, встретить кого-то в этих переходах гораздо сложнее, чем в любом из уголков Холиральской академии.

— Куда ты? — крикнул некромант вслед девчонке, которую считал забавной. — Подожди меня.

— Да пошел ты! — гневно откликнулась Эмма, поражаясь настойчивости Лефевра. Она нервничала, до сих пор им не встретился ни один студент.

Стены становились темнее, словно для их постройки использовался другой камень. Воздух казался сырым, как в погребе в деревне у бабушки. Будучи маленькой, Эмма пару раз проводила лето у нее в гостях и помогала вытаскивать запасы солений.

— Я же просил меня подождать. — Рука Даниэля обвила талию девушки, а другая коснулась плеча, заставляя остановиться. Эмма вздрогнула, удивленная неожиданным пленением, еще несколько секунд назад их разделяло достаточно большое расстояние.

Лефевр навис над жертвой, как коршун, высокий рост позволял ему полностью закрыть девушку собой.

Эмма попыталась ударить Даниэля локтем, но он ловко уклонился, предугадав ее движение. На лице студента вновь мелькнула холодная улыбка.

— Тихо. Ты делаешь лишь хуже, — прошелестел его голос. — У меня остается все меньше желания забыть о тебе.

Эмма оцепенела, ее нижняя губа задрожала, а рука невольно прикоснулась к пылающему бедру. В следующую секунду она нахмурила брови, и, оставив попытки вырваться, гневно спросила:

— Признайся, ты все же маньяк?

— Маньяк? — задумчиво повторил некромант, это слово он слышал впервые.

Эмма осознала свою ошибку, и на лице мелькнула паника. Некоторые слова, привычные в ее мире, в этом совсем не использовались, и это касалось не только технических терминов или иных достижений цивилизации.

Некромант быстрым движением развернул девушку к себе и прижал к холодной каменной стене.

Спина Эммы заныла, сумка, соскользнув с плеча, упала на пыльный пол.

— Если я говорю подождать — значит, надо ждать, — сухо проговорил парень, слегка наклонив голову вбок.

— Рабыню во мне увидел? — гневно выпалила Эмма, прожигая Даниэля взглядом. Руки, прижимающие ее к камню, оказались крепки, как сталь, она была уверена, что на теле останутся синяки.

— Почему бы и нет? Эта идея мне нравится, — сощурившись, откликнулся он. Взгляд парня блуждал по волосам, глазам, слегка вздернутому носу, пухлым губам и вновь возвращался к глазам. Что-то в них цепляло его, а странности, произошедшие с девчонкой Райалин, заставляли искать разгадку.

— Как же тебе никто по морде еще не дал? Кто-то же должен вытрясти из тебя эти царские замашки! — закатив глаза, дерзко выпалила Эмма. Казалось, в этот миг ее страх перед некромантом полностью испарился.

— Пытались, но сил не хватило. Вернемся к нашему разговору…

— А мы разговаривали?! — наигранно удивилась Эмма, но Даниэль не обратил на ее возглас внимания.

— Да. Разговариваем, прямо сейчас.

— Ты меня к стенке прижимаешь! — возмутилась девушка, отталкивая некроманта и вновь терпя неудачу.

— Плевать, — тихо, почти касаясь губами ее щеки, по слогам сказал Даниэль и, чуть отстранившись, продолжил: — Почему ты в прошлый раз угрожала сломать мне пальцы?

Эмма, широко распахнув глаза, уставилась на парня.

— Почему? Ты правда не понимаешь?!

— Нет. Я удерживал твою душу в теле, а вместо благодарности получил угрозы. — Некромант был серьезен. Он путался в воспоминаниях того дня. Чтобы не дать душе уйти, он слишком долгое время провел на границе между мертвыми и живыми, поэтому парень не был до конца уверен в том, что видел.

— Ты удерживал мою душу? — спросила Эмма, на короткое время ее ярость угасла.

— Сначала жду ответа на свой вопрос.

— Ты прикасался к моей груди. Я не понимала, что со мной происходит, поэтому разозлилась, — нетерпеливо откликнулась девушка.

— Ах, это… Видимо, она такая маленькая, что я не обратил внимания. — Эмма уловила нотки пренебрежения.

— Нормальная у меня грудь! — инстинктивно возразила она, вновь готовая придушить подонка.

— Уверена? — Взгляд некроманта почти осязаемо заскользил по лицу, шее, банту на блузке. — Может, проверим? — Ладонь Даниэля двинулась вниз по плечу.

Лицо Эммы исказила ярость. Оттолкнув парня, ослабившего хватку, она прошипела:

— Не смей меня лапать! — и, подхватив сумку, почти побежала прочь, желая оказаться как можно дальше от спятившего некроманта.

Даниэль остался на месте, провожая ее задумчивым взглядом.