Приключения Сандро, или Почему кактусы колючие?

Алекей Александрович Кутьев, 1969

На страницах книги вы познакомитесь с Сандро – мальчиком, которому пришлось рано повзрослеть, преодолеть огромные расстояния в поисках защиты для своего маленького народа, познать коварство врагов, найти помощь друзей и узнать главный секрет, завещанный ему таинственным отшельником. Сандро добился своей мечты – совершил путешествие через земли и океаны, с помощью друзей и личной отваги достиг заветной цели, а от кого был освобожден его город и как это произошло, вы узнаете прочитав книгу. Приятного путешествия в сказочный мир кактусов!

Глава 2

В которой появляется охотник — особенности путешествия в тропическом лесу — таинственный знак — путь под землёй — счастливое спасение — мёртвый город

История, которую я хочу рассказать тебе, непростая. Произошла она давным-давно. Её рассказал деду моего деда один старый охотник. Когда-то, будучи ещё совсем молодым, он путешествовал по территории, которую сейчас называют Центральная и Южная Америка.

Это был добрый охотник, который никогда не пользовался ружьём без крайней необходимости. В отличие от тех, которые часто палят во всё без разбора с одной единственной целью — добыть хотя бы какой-нибудь трофей. Такой горе-охотник любит хвастаться и рассказывать о своих подвигах и тех опасностях, которые, якобы, подстерегали его на каждом шагу. Охотник, о котором говорю я, любил природу по-настоящему и изучал её постоянно, странствуя по свету.

Если говорить точнее, то это был, даже не столько охотник, сколько исследователь. Он занимался сбором гербариев, отлавливал для коллекций редких бабочек и жуков, записывал мифы и предания различных племён и народов. Изучал их нравы и обычаи. В общем, совмещал несколько профессий, которые, из-за их обилия и мудрёности названий, я здесь называть не буду. «Путешественник-натуралист» — так он называл себя сам. Но

мы будем просто называть его охотником или путешественником. Вот с ним-то и произошла удивительная история.

Однажды, блуждая в горах, он сбился с пути. Заблудиться в горах, да ещё покрытых буйной растительностью, совсем не сложно. Даже верный друг всех путешественников — компас — тут не всегда поможет. Ведь в отличие от ровной, скажем, степной местности, здесь дорогу постоянно преграждают крутые обрывы и бездонные пропасти. На пути следования могут оказаться неприступные отвесные скалы или непроходимые болота.

Густой тропический лес или, как его здесь называют, сельва, охраняя подступы к горным вершинам, сплошной стеной встаёт на пути каждого. Так что самый прямой путь, который указывает стрелка компаса, здесь оказывается не всегда самым коротким.

Нет ничего удивительного, что путешественник, увлёкшись ловлей редкой экзотической бабочки, не заметил, как сошёл с узенькой тропинки, пробитой в густой траве дикими животными, и оказался в глубине вечнозелёного бескрайнего леса.

Долго блуждая в поисках знакомой тропинки и прорубая тяжёлым ножом мачете себе дорогу сквозь заросли тропического леса, он решил подняться выше в горы и уже оттуда постараться определить, своё местонахождение.

К вечеру после изнурительного и долгого подъёма, когда силы, казалось, были на исходе, перед ним открылся какой-то таинственный проход.

Над входом, имевшим форму правильного полукруга, было высечено изображение большой могучей птицы. Широко распахнув свои огромные крылья, птица словно парила над входом в пещеру, сжимая в мощных когтях извивающуюся змею. Обе фигуры, и змеи и птицы, настолько точно передавали сцену смертельной схватки двух непримиримых врагов, что путешественник невольно попятился. Затем немного успокоившись подошёл ближе и начал внимательно осматривать рисунки, восхищаясь работой неизвестного мастера. Каждое пёрышко птицы, каждая чешуйка змеи были выполнены невероятно тщательно и точно. Не удивительно, что в первый момент охотник так растерялся при виде внезапно открывшейся перед ним картины.

«Странно, — подумал он. — Поблизости нет ни одного селения. Да и вообще, в тех племенах, которые я встречал до сих пор на своём пути, наверняка не нашлось бы ни одного человека, кто мог бы изобразить хотя бы что-то подобное. Здесь скрывается какая-то тайна», — решил он.

Дух исследователя заговорил в нём с новой силой. Забыв об усталости, путешественник зажёг воткнутый в стену рядом с входом в пещеру факел, и смело двинулся вглубь пещеры.

Сначала дорога шла широким, как бы просверленным в твёрдой скале, тоннелем. Дно тоннеля было гладким и ровным. Идти было легко и приятно. Шагать пришлось довольно-таки долго. Вдруг стены тоннеля словно раздвинулись, и перед ним открылся огромный зал похожий на какое-то сказочное царство холода. Из-под уходящего ввысь потолка свешивались тысячи хрустальных сосулек. Одни из них были совсем маленькие и висели искрящейся бахромой под самым сводом пещеры. Другие были крупней, и спускались сверху сверкающими гирляндами. Отдельные сосульки были так велики, что достигали своими остриями другие сосульки, которые росли им навстречу и, соединившись воедино, образовывали колонны, которые поддерживали этот гигантский свод. Всё вокруг искрилось и сверкало.

В центре грота с глухим рокотом несла свои чёрные воды широкая подземная река. Тут же, на берегу, словно приглашая путешественника совершить путь по этой реке, стояла украшенная удивительно тонким орнаментом небольшая лодочка — каноэ.

Немного поколебавшись, путешественник решительно столкнул на воду каноэ, прыгнул в него сам и, работая веслом, направил его к центру водной стремнины. Быстрый поток подхватил лёгкое судёнышко и понёс его в неизвестность. Управлять каноэ оказалось совсем нетрудно и, перекладывая весло то на левый, то на правый борт, путешественник легко удерживал лодку на середине реки. Всё шло хорошо. Единственное, что настораживало, это усиливающийся, по мере продвижения, неясный гул. Но дух первооткрывателя вёл его вперёд. Подземная река, причудливо петляя, то замедляла бег, широко разливаясь; то вдруг, как бы о чём-то спохватившись, стремительно бросалась вперёд. Бурля и пенясь, водный поток протискивался сквозь узкие тесные коридоры, пробитые им в земной тверди. В некоторых местах проходы были такими низкими, что приходилось даже ложиться на дно лодки. Всё дальше и дальше несла река каноэ, и всё отчётливее нарастал приближающийся гул. Вскоре он перешёл в угрожающий грохот. Охотник инстинктивно напрягся. Его нервы, натянутые до предела, находились в предчувствии чего-то необычайного и опасного, которое неизбежно приближалось. Неожиданно, сделав крутой поворот, река вынесла каноэ на середину огромного зала подземной пещеры. Луч света, проникающий через боковую расщелину гигантского свода пещеры, ярко освещая дальний конец этого зала. Картина, которая открылась перед путешественником, была одновременно и прекрасна, и ужасна. Метрах в трёхстах впереди него река резко обрывалась и, падая с рёвом и грохотом, устремлялась в чёрную бездну.

Водопад! Все догадки и сомнения, которые до этого будоражили воображение, мгновенно исчезли.

Безусловно, сидя на безопасном берегу, грандиозное зрелище водопада доставило бы любому истинное удовольствие. Но сейчас, когда течение неумолимо несло легкую лодку к краю обрыва, за которым уже не было никакого спасения, сердце путешественника сжалось от страха.

Много раз он смотрел опасности в глаза, много раз он оказывался в безнадёжных, казалось бы, ситуациях. Но ни одна из них не могла сравниться с нынешней.

Необходимо было что-то срочно предпринять. Куда-то причалить, но куда?

Справа и слева были только гладко отполированные стены, к которым не то, что пристать, но и зацепиться за них было невозможно.

Положение было катастрофическим. И тут он увидел над расщелиной, через которую проникал свет в пещеру, тот же таинственный знак — птицу, сжимающую в когтях змею. Отчаянно работая веслом, напрягая все оставшиеся силы, путешественник направил каноэ в эту сторону.

Под знаком находилась небольшая площадка и вырубленная в скале каменная лестница. Из последних сил он достиг площадки.

Выпрыгнув на этот крошечный участок суши, он бросился прочь от страшного места. Вслед нёсся рёв низвергающейся в бездну подземной реки.

Пробежав совсем немного, он вдруг очутился на поверхности. Тяжело дыша, жадно хватая свежий чистый воздух, всё ещё не веря в своё чудесное спасение, он осмотрелся вокруг.

То, что открылось взору, поразило его ещё больше, чем пережитое подземное путешествие. Древний, заброшенный город лежал перед ним. Величественный, торжественный, он внезапно открылся перед путешественником среди нагромождения скал и тропической растительности. Трёх и четырёхэтажные здания были сложены из огромных каменных блоков. Стены домов украшали великолепные барельефы с изображениями каких-то таинственных птиц и зверей.

Опустевшие дома смотрели своими безжизненными глазами-бойницами на путешественника, словно удивляясь появлению столь странного для этих

мест незнакомцу и спрашивая его: что тебе нужно здесь, чужеземец? Зачем ты пожаловал сюда?

Город имел форму идеально правильного круга и все улицы его, словно лучи солнца, сходились в центре города, на площади. Да и сам город чем-то напоминал изображение солнца, которое путешественнику приходилось видеть раньше на древних рисунках.

Посреди площади, вымощенной тщательно отполированными мраморными плитами, стояла, устремляясь ввысь, гигантская пирамида. Все четыре её грани, сориентированные строго по направлению стран света, были выложены ступенями, которые вели вверх и заканчивались площадкой. На площадке, образуя круг, горел огонь. В центре этого огненного кольца в виде удивительного цветка, стояли огромные зеркала, изготовленные из чистого золота. Они отражали свет прямо на площадь. Освещённая оранжево-желтоватым светом, она лежала перед путешественником спокойная и пустынная. Лишь только когда очередной порыв ветра колебал пламя на вершине пирамиды, по площади пробегали тени от близлежащих зданий. И тогда казалось, что площадь, стряхнув с себя сонное состояние, просыпается и оживает. Всё говорило о том, что когда-то здесь кипела жизнь и жил тут великий и могучий народ.

От голода и усталости, а также от всех впечатлений и потрясений, которые выпали в этот день на его долю, путешественник потерял сознание. Падая, он только успел подумать: «Откуда на пирамиде огонь? Ведь кто-то же должен был его зажечь?»

Глава 3

Последний из гуахаро — рассказ старого индейца — «Хранилище мудрости» — книга на языке исчезнувшего племени

Когда путешественник очнулся, солнце поднялось уже высоко. Открыв глаза, он обнаружил, что находится внутри какой-то комнаты и лежит на широкой высокой кровати, укрытый тёплой медвежьей шкурой. Он медленно обвёл взглядом комнату.

На высоком прямом потолке были искусно нарисованы сцены из жизни этого загадочного города. Стены комнаты украшали ковры с необычно яркими, причудливыми орнаментами. На коврах висели луки, стрелы, щиты, обтянутые крокодиловой кожей; копья и другое оружие, которое путешественнику было неизвестно. Пол был устлан толстыми тростниковыми циновками. Посередине находился зажженный очаг.

На огне стоял большой котёл, в котором что-то варилось. «Что это? Где я? Как сюда попал?»

Он мучительно пытался вспомнить события минувшего дня. В это время открылась входная дверь, и в комнате появился старик-индеец.

Несмотря на свой почтенный возраст, он был всё ещё строен и держался прямо. Его белоснежные волосы свободно спадали на плечи. Голова была украшена золотым обручем, в центре которого, отбрасывая во все стороны мягкие зеленоватые лучики, сиял изумительный по своей окраске граненый изумруд. Лицо с тонким, ястребиным носом, ещё сохраняло остатки былой красоты и величия. Одежда чем-то напоминала ту, которую путешественник видел на рисунках Античной Греции и фресках Древнего Египта. Одежда плавно стекала по стройной фигуре индейца до самой земли. Пурпурного цвета, с вышитым на груди золотыми нитками изображением солнечного диска, она была схвачена на левом плече серебряной пряжкой, выполненной в виде отдыхающего ягуара. Узкий ремешок из змеиной кожи завершал этот великолепный ансамбль.

Путешественник попытался подняться, но индеец величественным движением руки остановил его. Затем он заговорил на каком-то певучем непонятном языке. Охотник отрицательно замотал головой, показывая тем самым, что он не понимает индееца. Тогда тот заговорил на другом языке. И опять был отрицательным ответ. Несколько раз обращался к нему индеец и, наконец, после ряда безуспешных попыток, он заговорил на наречии одного из племён, который был хорошо знаком путешественнику.

— Понимаю! Понимаю! — радостно воскликнул он, вновь пытаясь подняться с постели.

— Лежи. Тебе нужен покой. Твой организм истощён и нуждается в отдыхе, — повелительно произнес старик.

Накормив незнакомца, старик сел в стоящее рядом с очагом кресло и внимательно посмотрев на него. После некоторого размышления, спросил:

— Белый человек, как ты сюда попал? Что тебя сюда привело? Не легендарную ли страну Эльдорадо ищешь ты? Не блеск ли золота светит тебе в пути?

— Ну, уж нет, — рассмеявшись, ответил путешественник. — Золото меня мало интересует, а попал я сюда совершенно случайно.

И он рассказал индейцу обо всём, что с ним произошло. Заканчивая свой рассказ, он сказал:

— Вот так я и оказался здесь. Но куда я попал и что за удивительный город видел? И кто вы такой? Не могли бы вы мне всё это объяснить?

Индеец ещё раз бросил испытывающий взгляд на чужестранца, неторопливым движением подбросил дров в очаг. Затем, так же не спеша, достал длинную глиняную трубку, набил её какой-то травой, разжёг и, выпустив облако синеватого дыма, произнёс:

— Я верю тебе, путник, что не жажда наживы привела тебя сюда. Я внимательно следил за твоим рассказом и ни разу не услышал в нём ни одной фальшивой ноты. Твоя тяга к знаниям заслуживает уважения. Но знаешь ли ты, что путь познания беспределен, и пройти его до конца не суждено никому. Не пугает ли тебя это?

— Нет, не пугает, — спокойным голосом ответил путешественник. — Я знаю, что человек, ищущий знания, подобен путнику, поднимающемуся в горы. Чем выше он поднимается, тем более широкие горизонты открываются ему. Главное, чтобы накопленные тобой знания не лежали мёртвым грузом в кладовой памяти, а щедро раздавались людям. Тогда твоим последователям уже не придётся начинать с самого начала, и они смогут достичь ещё более высоких его вершин. Поэтому я хотел бы узнать об этом таинственном городе более подробно.

...

(таблица)

...

— Это ты хорошо сказал, путник, — вновь заговорил старый индеец. — Я рад, что не ошибся, спасши тебя. Хотя ты и белый человек, но говоришь и думаешь совсем не так, как те чужеземцы, с которыми мне до сих пор приходилось встречаться. Я охотно открою тебе тайну этого города. Знай же, путник, что ты попал в священный город когда-то великого и могучего племени гуахаро. Называется он Кеотсаль. А я последний жрец этого народа. Да… давно это было… — и старый индеец надолго умолк, погрузившись в свои безрадостные думы.

Путешественник тихо лежал, боясь потревожить старика, чьи мысли находились сейчас в глубине безвозвратно ушедшего прошлого, которое было ведомо только ему одному. Так же неожиданно индеец вдруг продолжил свой рассказ:

— Да… когда-то здесь вовсю кипела жизнь. Мы были счастливы, ничто не омрачало наши души. Но вот однажды из-за большого моря, на огромных лодках прибыли белые люди. Мы встретили их как братьев. Делились с ними всем, что имели сами. Но им этого было мало. Они искали золото. Они твердили только одно: золото, золото, золото. Больше им ничего не было нужно. Они отбирали наши украшения и, переплавив их в бездушные уродливые слитки, увозили куда-то на своих огромных лодках. Мы перестали отдавать им наши украшения. Тогда они принялись разрушать наши храмы, жечь наши жилища, отбирать наш урожай. Начались голод и болезни. Мой народ, рассыпанный как песок, гонимый ветром, становился всё малочисленней и малочисленней. Наконец, наше терпение иссякло, и мы взялись за оружие. Наши воины были смелые и ловкие, и мы долгое время упорно сопротивлялись. Однако, силы были слишком неравными. Стрелы и копья наших воинов не могли пробить железную одежду белых завоевателей, а их оружие, издающее звуки грома, выбрасывало красные огненные молнии, поражающие на большом расстоянии. Кроме того, некоторые из белых людей сидели на каких-то огромных животных, которых мы раньше никогда не видели, и поэтому боялись. Мы терпели поражение за поражением. Нас оставалось всё меньше и меньше. В утро моей жизни я видел людей нашего племени счастливыми и сильными, а теперь, на склоне своих дней, дожил до того, что остался в полном одиночестве. — И, замолчав, старый индеец опять погрузился в свои безрадостные думы.

— Но почему бы тебе не вернуться вниз, к людям? Ведь жить одному так тяжело, — прервав тягостное молчание, заговорил путешественник.

Горько усмехнувшись, старый индеец ответил:

— Ты спрашиваешь меня, почему я здесь? Почему не спущусь в долину? А зачем? Это мой родной город. С ним связано моё детство, моя молодость, да и вся моя жизнь. Вот и теперь, стоит мне закрыть глаза, как передо мной вновь встают картины величественного города, лица моих родных, моих друзей и я слышу их голоса, смех, вижу их улыбки. Вот почему я живу здесь и не могу покинуть этот город. Конечно, одному и тяжело, и грустно, но я уже привык. Ну, а уж когда становится совсем тяжко, я отправляюсь в «Хранилище мудрости», которое находится внутри пирамиды. Там я беру что-нибудь почитать.

— Как? — удивлённо воскликнул путешественник — Здесь есть книги?

— Да, и вот одна из них. «Я взял её только сегодня», — и с этими словами он протянул связку верёвочек с множеством узелков, в которые были вплетены разнообразные мелкие предметы.

Увидев удивление на лице собеседника, старый индеец пояснил:

— Эта книга написана священным узелковым письмом гуахаро — Кипу. Теперь оно уже забыто и никто не может читать его. Я последний, кто знает тайну этого письма.

— А о чем повествует эта книга? — всё ещё недоверчиво поглядывая на связку веревочек, спросил путешественник. — Не могли бы вы мне её почитать?

— Ну, что ж, — ответил индеец. — Это можно.

С этими словами он подбросил дров в очаг, аккуратно расправил узелки и принялся читать столь необычную на вид книгу. Послушай ее и ты, мой дорогой друг!