Твои

Алайна Салах, 2022

С отцом моей дочери мы находимся в прекрасных отношениях. Живет он за тысячи километров, алименты присылает вовремя, никогда не забывает о днях рождения, в мою личную жизнь и воспитание Полины не лезет. Так было до этого дня. – Снежок, привет. У тебя вечером какие планы? – От звука знакомого голоса каблуки вонзаются в асфальт. Почему Роберт это спрашивает? Он приехал в наш город? – Как насчет ужина в семь вечера? Втроем. Ты, я и дочка. – А чем тебя прошлый график не устраивает? – сиплю я. – Раз в полгода? Мы ведь договаривались, что ты не станешь препятствовать нашим встречам. – В его тоне отчетливо слышится металл. – Я приехал по работе и хочу проводить больше времени с дочерью.

6

— Привет, — я по привычке касаюсь щеки Алексея губами и, забрав из его рук пакет с провизией, приглашающе киваю вглубь квартиры. — Проходи. Будешь кофе?

— Не откажусь, — басит он, следуя за мной.

Вот на что я первое обратила внимание в нем — это голос. Низкий такой, очень мужской. А уже потом приметила все остальное. Лешу можно охарактеризовать как самца группы альфа. В пользу этого говорит все: высокий рост, волевые черты лица, брутальные повадки и хорошие крупные ладони.

Я заприметила его, а он, в свою очередь, заприметил меня и, как истинный альфа, моментально начал осаду.

Осада осадой, но мои стены тоже не из папье-маше сделаны. Времена легкомысленных связей остались в прошлом, а если говорить точнее — до рождения Полины. Мы с Алексеем разок сходили в кино, на следующий день он пригласил меня в клуб, но я отказалась. Какой мне клуб с четырехлеткой, ждущей дома? Через день он позвал в ресторан, а я и тут не смогла — у Поли утренник был, и нужно было печенье испечь. В общем, по пути из пункта А в пункт Б возникла явная проблема. Алексей хотел встречаться, как все нормальные люди — поромантичнее и почаще, а я не могла этого сделать из-за дочери.

Честно говоря, я бы на его месте давно плюнула на все и удрала куда подальше: с его-то данными проблем с поиском той, что «без прицепа», уж точно не будет. Но Алексей оказался упрямым и вот уже год ко мне раз в неделю приезжает. Среда — единственный день, в который я позволяю себе побыть не мамой Полины, а свободной и в меру развязной женщиной.

— Ты руки-то помыл? — со смехом уворачиваюсь от его объятий. — Иди, а я пока кофе нам сделаю.

— Там вино в пакете, — подсказывает Алексей, отступая и убирая руки в карманы. — Для настроения.

— Да, кстати. Тут такое дело: сегодня у тебя остаться не получится.

Алексей выглядит удивленным и разочарованным одновременно, поэтому мне приходится пояснить:

— Отец Полины в городе. Они сейчас в кино, и в девять он должен привезти ее обратно.

— Ясно, — кивает он через паузу. — Я так понимаю, что у нас всего пара часов? Чем займемся?

— Может быть, кино посмотрим? — со слабой улыбкой предлагаю я. — Сто лет перед телеком не сидела.

Алексей соглашается, и после выпитого кофе и съеденных бутербродов мы перемещаемся на диван в гостиную. И пусть идея с фильмом принадлежит мне, удерживать внимание на экране едва ли получается. Я не могу не думать о том, что Алексей, сидящий рядом, просто терпит мелькающие кадры, тогда как на деле с большим удовольствием очутился бы где-то в другом месте. А еще представляю Полину, которая весело уминает попкорн к компании своего обаятельного папаши и влюбляется в него еще больше, потому что он нашел время отвести ее на желанный мультик, а я — нет. Вот я курица. Нужно было перенести встречу с Алексеем на завтра, а сегодня пойти в кино с ними. Тогда мысленного раздрая значительно поубавилось бы.

— Извини, ладно? — бормочу я, когда мы с Алексеем стоим в прихожей. Он — в пиджаке и ботинках, я — в домашних штанах и футболке с надписью «У кого сиськи — тот и прав».

Это торжество быдло-юмора, подарок двоюродной сестры на день рождения, я надевала всего дважды: в первый раз, когда делала генеральную уборку, потому что надеялась безвозвратно испортить ее отбеливателем, и сегодня, когда во время просмотра кино пролила на себя кофе. Просто эта безвкусная тряпка стала первым, что попалось на глаза.

— Все нормально, — сухо отзывается Алексей. — Созвонимся.

От вида его поджатых губ угрызения совести моментально как рукой снимает. Либо психани уже и выскажи все, что не устраивает, либо уж держи лицо как следует. А вот этот недовольный полуфабрикат не нужно мне на прощанье демонстрировать. Я, в конце концов, на шею никому не вешаюсь с просьбой меня не бросать. Сам же принял такие условия: детей всегда пропускать вперед.

Но чтобы не заканчивать вечер на паршивой ноте, решаю быть выше раздражения и, поднявшись на цыпочках, чмокаю Алексея в щеку.

— Не обижайся, ладно? На следующей неделе наверстаем.

Сдержанно кивнув, он берется за дверную ручку, но выйти не успевает. Потому что в дверь раздается звонок.