Хроники Рождества

Акан Троянский

Что может случиться под Рождество в реале, а не в придуманных мирах? Поход в театр с мороженой курицей в рюкзаке, красота и чудеса в незаметных на первый взгляд «мелочах», делах и словах, потерянные зарплата и Рай, обретённые друзья, подснежники на Новый Год, купание в горячем живом-мёртвом озере и возвращение домой на пыхтяшей дымком печке-самоходке…Сказка?Отнюдь, — всё чистая правда, — ибо за дело и рассказ берётся Акан-Ящер.

24 декабря. Сочельник

Время белых троп

В Саратове наступило Время Белых Троп.

За ночь все замело новым невинным снегом.

Ля табула, всё с чистого листа.

24.12

Отважные коммунальщики всё ещё борются с зимой — то засыпая главные дороги песком с химреагентами, то не торопясь ремонтировать вскрывшиеся теплотрассы и водопроводы с горячей водой, из которых хлещет как из свиньи.

Да-да, после того как весь центр три дня поставарийно постясь всухоядную сидел без отопления, нынче по Предмостовой, вдоль Пентагона и по Соколовой (и улице, и с горы) таки снова течет бурная горячая желтая река, и хуанхэ бы с ней, как говорится, а на Московской с машин сыплют ядовитые зерна плевел. Так что по центральным улицам ходить некрасиво.

Очень некрасиво, с проскользом, притопом и прихлопом попой по луже, с брызгами и матюками, с неэлегантными пируэтами, от которых придворного хореографа хватил бы инсульт с подагрой, а писатель надолго бы задумался, подбирая хлюпающий глагол.

На крышах домов и домиков по Московской суетятся снежные пчелы, в оранжево-черном с шуршащими отражайками слюдяных крыльев, сбрасывают снег и сосули на прохожих, машут им полосатыми ленточками, приплясывают, кричат добрые слова.

Зима, зима в городе!

Но сделай лишь пару шагов от Московской, от Прокуратуры, Облдумы и прочих очагов культуры, вокруг которых сам собой от жара их сердец тает снег (ведь не можем же мы обвинять муниципальные снегоуборочные машины в предвзятости, нет, нет, они всем служат одинаково!); сделай ты эту пару шагов по перпендикулярным этим центральным путям улицам — и увидишь, как постепенно светлеет лицом грязно-коричневая дорога, чем дальше от перекрестка с магистралью и властью, тем светлей.

Машины вытирают свои колеса и животы снежными скатертями дорог, и идут дальше — чистые, причастившиеся снегом, не портя белого, — через кофе с молоком и благородный капуччино, через корги и изабелль, в топленое молоко и сливочное мороженое, в белоснежную кружевную кипень вечно крайних дорог, где их колея может стать первой и единственной за день, белая колея среди белых троп, вьющихся внутри жилых кварталов между домами, по дворам, вдоль нерасчищенных еще тракторами и мужиками с лопатами (которые, как известно, лучший трактор) второстепенных городских дорог и окраинных улочек…

Белые тропы, утоптанные, в два-три следа шириной и едва намеченные в рыхлом снегу пунктиром, лишь немного темнеющие там, где они пересекли испачканные колесами дороги. Я почти не различаю в этом белом дневном свете без красок и теней их границ и траекторий.

==========================

котенок уснул

белый… похож на сугроб…

оба пушисты

==========================

Можно идти по белым, совершенно лесным тропам, иногда ступая на шаг-другой в сторону и проваливаясь по колено в свежий рыхлый снег (а что вы хотели, еще 25 см за эту ночь к вчерашним 30!). И смотреть на заснеженные деревья, белое небо, и слушать звенящую в прозрачном воздухе снежную тишину — она как снежинка, вся состоит из тонкого-тонкого звона, который своей едва_слышностью глушит все звуки, и даже шаги — потому что этот снег еще не умеет скрипеть под ногами, он еще слишком пушистый, слишком белый.

И по этому белому мягкому миру, в котором потеряли резкость витрины и потеряли актуальность проблемы, можно идти, идти, идти… а когда придёшь домой и поставишь таки на просушку совершенно промокшую обувь, наутро не обнаружишь на ней белых отвратительных высолов — их нет. Их и не может быть во Время Белых Троп.

Белый, чистый и честный снег.

Я не помню такого аж с зимы 2009 года.

================

«Наблюдения» Ящера