Олигарх

Ак – патр Алибабаевич Чугашвили, 2018

Это лёгкая, ни к чему не обязывающая история мести. Свобода и ответственность, причина и следствие – категории, играющие главную роль в жизни героев этой книги…Содержит нецензурную брань.

5.

Как у всякого честного миллиардера, у меня был заготовлен план отхода — на всякий случай, мало ли что,… Но… всё случившееся навело на меня на мысль, что этот план отхода провален, и мне нужен новый. Учитывая осведомлённость напавших о моей интимной жизни, мне нельзя было ехать ни на одну из моих квартир. Адреса моих бывших жён тоже были доступны, поэтому я отошёл в сторону от Коровинского шоссе, и дворами добрёл до Ховрино. Мокрый после дождя асфальт, маслянисто блестел под ногами. Огни фонарей плясали у меня перед глазами, спотыкаясь на неровном, выщербленном асфальтовом покрытии, я добрался до станции. Здесь, в одном из старых, пятиэтажных домов, жила Она. Мы не виделись лет двадцать, но я знал, что она не замужем, и у неё нет детей. Все эти годы я продолжал следить за её жизнью, тайком, словно вор. Пару раз я посылал ей деньги, таким образом, чтобы она не смогла отследить отправителя. И вот теперь, я стоял перед дверью в её подъезд, ожидая, пока кто — нибудь выйдет — я не знал кода от замка, а телефона у меня с собой не было. Минут через двадцать, дверь в подъезд отворилась, и на крыльцо вышел пузатый мужчина в застиранном халате цвета «отчаянное бордо». Упитанное небритое личико, недобрый взгляд исподлобья — всё говорило о душевной доброте, и отзывчивости. Абориген закурил, и положил пухлую длань на внутреннюю сторону двери, а я попытался прошмыгнуть в подъезд. Обладатель гламурного халата преградил мне путь, выставив поперёк входа толстенькую волосатую ногу в тапочке с изображением Микки — Мауса.

— К кому? — у него оказался удивительно высокий голос для обладателя такого капитального тела.

Я решил идти напролом, и наугад, — а то сам не знаешь?

— Не знаю.

— Ты чего, не мужик что ли? Не знаешь, к кому у вас тут ходят?

Он погано осклабился, — знаю, вот только к ней одни и те же ходят,… а тебя я вижу впервые,… хотя рожа твоя мне, откуда — то знакома…

— Это вряд ли… ногу убери!

Он выдержал паузу, затем убрал ногу, и пропустил меня внутрь. С отчаянно бьющимся сердцем, я взбежал на третий этаж, и позвонил в круглый дверной звонок. Внутри квартиры послышались соловьиные трели, господи, у кого — то ещё остались такие звонки! Послышался скрежет замков, дверь отворилась, и я радостно выдохнул, — привет!

За прошедшие годы она почти не изменилась. Годы добавили ей морщин вокруг глаз, глаза выцвели, и сменили ярко — голубой цвет на водянистый, но фигура осталась прежней — вот что значит нерожавшая! Узкие бёдра, маленькая грудь — всё было также, как и раньше. Некоторое время она смотрела на меня, не узнавая, затем её рот округлился, — ты? Какого чёрта?

— Впусти меня, — я услышал, как толстопузый бегемот в халате, пыхтя, поднимается по лестнице, — внутри поговорим.

Она пропустила меня внутрь, и захлопнула за мной дверь. Я быстро осмотрелся — квартира однокомнатная, крошечный коридор, маленькая кухня, совмещённый санузел.

— Роскошествуешь?

— А то. Твоими молитвами, как столбами подпираюсь, а поскольку молишься ты плохо…

— Я вообще не молюсь.

— Каким ветром тебя занесло ко мне? А впрочем,… всё понятно… я новости смотрела…

— Новости?

— Садись на кухне, чайку попьём… Минут через десять, будет очередной выпуск.

Я плюхнулся на стул, и поморщился от боли — член просто разрывало от напряжения. Ира повернулась к плите, а я расстегнул джинсы, и выставил шершавого наружу. Она повернулась ко мне, увидела набухший от напряжения член, и громко выдохнула, — ты… опупел что ли? Что за шутки?

— Я просто рад тебя видеть.

— Дурак! Убери! Спать с тобой я не буду!

— Да, я и не рассчитывал,… если честно… мне нужна твоя помощь… эта штуковина торчит так уже часа три… ты же медик… помоги!

Она рассержено швырнула блюдца и чашки на стол, — урод! Двадцать семь лет от тебя ни слуху, ни духу! А теперь, ты заявляешься ко мне с каменным стояком, и просишь помощи?

— Я понимаю, как нелепо это выглядит,… но у меня никого кроме тебя нет… в смысле — я никого не могу попросить о помощи!

Она опустилась на стул, и её плечи затряслись от рыданий. Ситуация была нелепая. Я сидел на кухне у чужой мне женщины, выставив отёкшего гунявого, а она рыдала, проклиная меня, мерзавца, сломавшего ей жизнь.

— Какой же ты гад, Борзенков! Какой гад! Ведь с самого начала с тобой всё было понятно… С первого курса… С того момента, как ты подцепил меня в буфете, прогнав вот эту твою туфту (она скривила лицо, и заговорила писклявым голосом, передразнивая меня) — девушка, вы хотите провести время в компании атлетичного, разносторонне развитого блондина? Не гербалайф! И… я тебе поверила… и жила с тобой до того момента, как ты не обрюхатил эту дуру…а потом бегал с зачётками по преподавателям, — поставьте моей жене зачёт, она готовится стать матерью! И мне поставьте, — я готовлюсь стать отцом! Двадцать семь лет от тебя ни одной весточки! И вот ты припёрся… в своём репертуаре, с членом наперевес, словно какой — нибудь питбуль!

Я встал, и нажал кнопку на телевизоре, стоявшем на холодильнике. Бодрый голос ведущего сбивчиво тарахтел:

–…признанный бизнесменом года в две тысячи шестнадцатом году — на экране появилась моя рожа, лоснящаяся от самодовольства.

–… руководитель одного из крупнейших в стране концернов — производителей медицинского оборудования…

–… подозревается в совершении тройного убийства…

Мой рот непроизвольно открылся, — чего? Какого…

–… в интересах следствия, мы не можем показать вам всю плёнку, но и того, что вы увидите, достаточно для того, чтобы с уверенностью утверждать — Борис Борзенков — жестокий и бессердечный убийца!

На экране появилось чёрно — белое изображение с камеры наблюдения на стоянке. В кадре был я, Юрик, и инспектор ГИБДД. Затем, я нанёс инспектору несколько ударов, и он упал, после чего, прошла монтажная склейка, Юрик повалился на меня, оттолкнув его тело, я убежал куда — то в сторону, и исчез из кадра.

–… можно констатировать, что с уважаемым бизнесменом произошло нечто вроде того, что японцы называют термином «кароси» — выгорание на работе. Сошедший с ума от напряжения Борзенков, убил девушку с пониженной социальной ответственностью, затем сотрудника ГИБДД, и работника парковки. Оставив после себя три трупа, убийца скрылся в неизвестном направлении. Главное управление внутренних дел…

Я опустился на стул, и стал хватать воздух ртом — три трупа! Один из них сотрудник… стоп! Я его не убивал! Я вообще никого не убивал! Ни его, ни шлюху, ни Юрика! Меня кто — то подставляет!

–…что тут можно сказать? Богатые тоже мочат! Ха — ха! Не переключайтесь! Впереди новости спорта, и прогноз погоды!

Мать твою! Убийство сотрудника! Всем известно, как поступают менты в случае, когда убит один из них — они стараются завалить убийцу при задержании. Я — труп! Денег нет, документов нет, шансов на то, чтобы спастись — тоже нет. Что делать? Нырнуть с балкона, головой вниз? Третий этаж, вряд ли удастся убиться об асфальт, а вот превратиться в овоща — это вполне вероятно. Лежать на кровати, с трубками, вставленными во все места, пускать слюни, мычать что — то нечленораздельное — заманчивая перспектива. Как говаривал один носатый персонаж: «Но нет! Благодарю!». Другой вариант: рядом железная дорога, голова на рельсах, стопроцентная гарантия успеха, некрологи в газетах: «Борис Борзенков — Анна Каренина XXI века! Смерть от безответной любви к деньгам!». Заманчиво, но… «Нет! Благодарю!». Стоп. А чего это я паникую? Что случилось? Ну, обвиняют меня в тройном убийстве, ну… бывает… Найти меня непросто: по телефону не отследишь, кредиток у меня с собой нет,… Я вспомнил, как полиция объявила в розыск моего соседа по лестничной клетке. Пьяный, он пытался задушить свою жену, она написала на него заявление. Три года он спокойно жил на даче, жена возила ему продукты, а в её отсутствие он вызывал из города веселых девиц… Заманчиво. Очень. Отдохнуть от офисной рутины, всех этих скудоумных приматов, которые окружают меня на работе… Не получится. Я хочу узнать — кто за всем этим стоит. Судя по всему — это спланированная акция, и готовилась она не один день. Подготовка требует времени и денег, а деньги всегда оставляют следы. Отслежу источник их происхождения, и найду того, кто за этим стоит. Паяльник в жопу, и человечек споёт мне круче, чем кастрат Фаринелли. Весь процесс запишу на камеру, и буду просматривать дождливыми осенними вечерами, именно в такое время на меня находит слезливое, ностальгическое настроение. Ира прервала мои радужные мечты какими — то словами, я только сейчас заметил, что она уже давно что — то говорит.

–…лёд попробуем?

— Коктейль? Со льдом? Я не против…

— Приложить лёд к твоему… кхгм. Может отпустит?

— А… это. Ну, давай, — я вспомнил о том, что до сих пор сижу перед институтской подругой в непотребном виде, — слушай, а может ты… мне поможешь по — другому? Закатишь моё солнышко вручную, так сказать?

— Что? — она вспыхнула от негодования, — а не пойти ли тебе…

— Шутю. Неудачно. Был неправ. Компенсирую тебе все издержки,… в том числе моральные. Давай свой лёд.

Я приложил пакет со льдом к своему вспухшему члену, стало немного легче, но эрекция не проходила. Ира села за противоположным концом стола, и сочувственно посмотрела на меня.

Конец ознакомительного фрагмента.