Новые кочевники

Айым Исмаилова, 2023

Свобода и творчество – основы жизни кочевника. Великое пространство Степи вдохновляет на вечные, но небессмысленные поиски. Кочевник – это не название, это это мироощущение, мировосприятие человека созидающего, желающего и могущего творить прекрасный мир.Книга нового автора Айым Исмаиловой "Новые кочевники" написана в популярном жанре travel-эссе,соединившем путевые заметки с эссеистическими новеллами.

ГЛАВА 3 ВСТРЕЧА

Отправляясь за тысячу ри,

Не запасайся едой, а входи

В деревню, которой нет нигде,

В пустыню Беспредельного Простора

Под луной третьей ночной стражи.

Чжуан-цзы

Институт был совсем недалеко, и Тайя вместе с подругами любили ходить пешком. Горы осенью становились еще выше. Воздух вокруг вершин был прозрачным и краски от этого ярче.

Сквозь листву желто-бирюзово-красную плыли солнечные лучи, обволакивая аллеи парка огромными солнечными паутинами света.

Горы были очень-очень далеко, но их присутствие отражалось даже в самых низких окрестностях города.

Тайя от «Ассы», акварели и бессонной ночи чуть смелее воспринимала все окружающее, хотя всегда очень много усилий ей нужно было для того, чтобы выразить что-то понравившееся или ответить собеседнику. Внутри торжествовали невероятная тишина и спокойствие, так бывало когда-то в детстве, до школьной поры.

Ощущение непонятной, но огромной защиты было внутри.

Впереди, видимо, тоже направляясь к институту, шел молодой человек с рюкзаком и большой папкой для бумаг и эскизов. Его походка напомнила Тайе почему-то утро, и уже заходя в институт, она вспомнила раннего прохожего с летящей походкой, которая была потрясающе легкой.

Тайе даже показалось, что это и есть тот утренний незнакомец.

В вестибюле института, как всегда перед лекциями, было много людей, она подошла к своим с искусствоведческого и сразу стала рассматривать новые книги, которые кто-то принес.

Чтобы удобнее было рассматривать иллюстрации, все расположились прямо на полу, так в вестибюле можно было сразу отличить своих: по книгам, эскизам, лежащим на полу, ну и, конечно, по одежде: Тайе всегда нравилось наблюдать за новыми идеями своих друзей в одежде, манере общаться.

Один из сокурсников подвел к ним того самого незнакомца:

— Знакомьтесь, это Эльмар, мой друг из Питера. Он сегодня будет выступать в цирковом шоу у нас во Дворце.

Эльмар, поздоровавшись со всеми, легко и непринужденно сел возле Тайи и, увидев Шагала, отметил:

— Мой любимый художник. Когда в Гранд опера были на балете, я запомнил только его картины, даже в темноте рассматривал. Это небо целое. Парижу вообще везет. Столько небес!..

Впервые разговор был такой легкий и в то же время такой насыщенный одновременно. Молчаливость, которой Тайя так стеснялась, не была заметной сейчас, хотя Тайя даже не проронила слова. И чувство спокойствия и защиты, посетившее ее с утра, совсем даже не исчезло, что почти всегда бывало, как только она появлялась в институте.

— А вы приходите сегодня к нам на концерт. Я вас потом за кулисами познакомлю со всеми актерами, — обращался к Тайе уже знакомый незнакомец, собираясь уходить.

Его кто-то окликнул, Тайя даже не успела ничего ответить и, продолжая рассматривать Шагала, отметила про себя в подтверждение словам Эльмара безграничность шагаловского неба.

Странным образом дальность и обширность, огромность небес у Шагала, которые доселе только ощущались, сейчас как будто показывали, открывали себя.

Тайя всегда поражалась этим метаморфозам, когда картина как бы разрешала войти в свою реальность, открывала настежь свои двери, и тогда малейший оттенок света и цвета, даже на иллюстрации в книге, оживал и был замечен.

Тайя снова смотрела на картины Шагала, и метаморфозы, произошедшие после встречи, стали проясняться еще отчетливее. Параллельно с картинами можно было читать автобиографию Шагала, и тогда слова переходили в цвет, а цветом и светом окрашивались стихотворения и рассказы Шагала.

Основные направления: вверх — и — над стали чувствоваться почти физически, а многие символы и образы, ранее непонятные, как будто сами рассказывали свои истории. Шагала день был незабываемым, каким-то с утра непрерывающимся и длившимся очень-очень медленно, как будто каждое мгновение, каждый миг этого незабываемого дня просились запомниться на будущее.

А присутствие еще кого-то, чего раньше не бывало, стало почти осязаемым. Как будто у трехмерного пространства, когда-то давно окружавшего Тайю, вдруг появилось четвертое измерение, когда если в комнатах душно, есть выход — вверх, самый верный и реальный.

Начинались занятия, Тайя не очень хорошо всегда помнила расписание, и от того было неожиданно потрясающим, если день начинался неожиданно с интересных и любимых ею лекций.

13.08.2009. Алматы.

Путь для кочевника не измеряется расстоянием, он важен сам по себе, насыщенность и качество его зависят от путника. В Пути важно не потерять благорасположения Тенгри, чтобы всегда чувствовать его защиту. Поэтому кочевник всегда больше смотрел в небесную даль, находясь на земле, он был уверен здесь. При малейших знаках в Пути делались остановки, совершались молитвы, жертвоприношения и ожи — дания благих вестей.

В то же время в Пути не разрешалось говорить много, тем более вспоминая прошлое, обсуждать плохое или замечать мелкие неурядицы. В Путь собиралось много подарков для новых друзей, из Пути возвращались с еще большим их количеством от новоприобретенных друзей и побратимов. Тенгри сам подсказывал, как лучше двигаться, звездное небо для кочевника — второй дом,.. может быть — первый…

Комната белая. Время перед сумерками

Перед самым закатом солнечные лучи проникали в комнату, освещая розовым светом белые стены, отливающие радугой расписанные веера и лежащие на полу нэцке. Падающие лучи как будто оживляли маленькие фигурки, особенно те, что были из дерева, ожившие нэцке осматривали с почтением и любовью комнату и отдавали поклоны заходящему солнцу.

В комнате было светло, спокойно и тихо. Тайя, на минуту забежав, только успела закинуть рюкзак с книгами и вещами и, переодевшись, поехала на концерт. Видимые и невидимые обитатели комнаты послушно ждали хозяйку и готовились к времени после сумерек.

Комната голубая. Время после сумерек

Звонил мобильник.

Эльмар не брал сотовый, когда проходили выступления.

Тишина комнаты прерывалась только мобильником, звуками отъезжающих машин за окном и пением птиц, желающих миру спокойной ночи.

Аскетичность апартаментов сразу бросалась в глаза. Кроме ноутбука, рюкзака и свитера, здесь не было ничего.

И картина на стене была единственным, пока не было хозяина, обитателем этого места. Акварель в японском стиле с деревом на первом плане хотя бы немного создавала в комнате атмосферу домашнего уюта.

Уходя перед концертом, Эльмар внимательно и долго рассматривал акварель, поражаясь ожидаемой нетрафаретности исполнения и отметил для себя, что когда будет время, обязательно поинтересуется у хозяев об авторе.

В комнате уже наступали сумерки.

16 августа 2009 года. Алматы.

Города в степи — островки в большом, великом океане.

Степь сама разрешает расположиться у себя, сама же устраивает законы общежития.

А потом, когда обитатели города мирно и спокойно начинают жить своей городской жизнью, степь посылает в города свой степной, ни на что не похожий, пахнущий степными травами и степным небом, степной ветер, чтобы хотя бы один из жителей про нее не забыл, мысли о ней лелеял, ими жил.

И однажды, в дождливую октябрьскую ночь, после тяжелого рабочего дня, наполненного ненужными разговорами и мелкими бытовыми делами, одному из городских жителей приснится необычный сон. Сон степной. Сон степи. Сон в степи.

Конец ознакомительного фрагмента.