Возьми меня в аренду

Айриш Крим, 2019

Не успела я стать начальником, как меня выперли из компании. Не успели меня выпереть из компании, как я попала почти на семь миллионов рублей. И теперь даже моей ипотечной квартирки не хватит, чтобы рассчитаться по долгам. Что делать? Есть вариант: сдать себя в аренду. Пара месяцев роскошной жизни – и ничего личного. Глупо не согласиться, да? Но, похоже, арендатор взял напрокат не только моё тело, но и любовь… Содержит нецензурную брань.

Глава 5

Полночи прорыдала в подушку, изредка проваливаясь в полудрёму. Снова и снова, изводя себя, прокручивала в памяти вчерашний день, особенно возвращение домой. Как упёртая мазохистка держала перед внутренним взором картину, на которой мой Тимофей в постели с другой женщиной… Рассмотрела все детали, изучила до мельчайших подробностей. Казалось, что даже запах витающий в тот момент в нашей спальне, навсегда въелся в мой мозг.

Задним умом отчаянно искала и находила другие способы поведения в тот момент: то я, незамеченная, сбегала из квартиры и, сделав усилие, брала себя в руки; а то наоборот, как дикая кошка набрасывалась на соперницу, выцарапывая ей глаза, выдирая клочья волос. Фантазировала, как по локоть в крови кромсаю эту парочку на куски, а потом ужасалась и рыдала от своей жестокости.

Нет! Конечно, я не смогла бы причинить Тимофею боль! Слишком я его люблю… Или любила? Сейчас я и сама не понимала что чувствую. Тоска и боль смешались в один коктейль, наполнивший меня до самого верха. Он пульсировал по моим венам. Он не давал забыть ни на секунду…

Под утро я наконец уснула, но нормально выспаться так и не получилось. Проклятый будильник плевал на мои терзания.

Выряжаться в офисный костюм не стала. Я больше не сотрудник фирмы, могу прийти в и неформальном виде. А не нравится — так я и не навязываюсь, это ваши, там, проблемы с документами.

Достала свои любимые драные джинсы. К ним — парочку кожаных браслетов с заклёпками и чёрный ремень с массивной пряжкой. Тщательно растушевала графитовые smoky eyes, добавила немного перламутрового блеска на губы. Взлохматила волосы, придавая им больше объёма и небрежности.

Похулиганить? Имею право! К тому же в таком виде вряд ли кто-то обратит внимание на мои краснючие от слёз глаза. Да и вообще, я теперь свободная птичка. Вот и пусть завидуют, задыхаясь в своих скучных серых костюмах!

Я была жутко довольна своим внешним видом. Из зеркала на меня смотрела молодая дерзкая девчонка, сбежавшая с рок-концерта или с какой-нибудь крутой ночной вечеринки. А ведь я уже почти забыла как это бывает… Последний раз Тимофей брал меня на подобную тусовку в самом начале наших отношений. И именно после неё всё закрутилось, и остановить это было уже невозможно. Мы, как безумные упивались нашей любовью, не расставаясь ни на секунду. И тогда я наконец ощутила, что нужна хоть кому-то на всём белом свете.

Тимофей… В носу защипало от этих мыслей. Я почти была готова снова нырнуть в свои воспоминания, бережно, словно нить драгоценного жемчуга, перебирая каждый наш день вместе. Хотелось найти тот самый узелок, из-за которого всё рассыпалось.

В какой момент мы стали чужими друг другу? Я не понимала, где допустила ошибку. Не понимала, что же я сделала не так, раз он смог так поступить со мной. От этих мыслей на глаза набегали слёзы, но раскисать было нельзя — тушь потечёт. Поэтому вдох-выдох, взяла себя в руки и поехала в офис. Потом пореву, когда вернусь. Времени будет — вагон!

Пока шла по коридору в отдел кадров, поймала несколько изумлённых взглядов от бывших коллег. Приятно! Раньше они мне просто вежливо улыбались, а сейчас сворачивали шеи, оборачиваясь вслед.

— Можно? — я заглянула в кабинет.

— По какому вопросу? — строго глянула поверх очков Екатерина Леонидовна. — Кто вас вообще пустил без предварительной записи?

— Э… Так вы же сами вызывали, — промямлила я. — Вчера мне кто-то из вашего отдела звонил, просил приехать.

— Степнова? Лена? — Екатерина Леонидовна даже очки сняла и протёрла их краешком блузы. — Это ты что ли?

— Я. Неужели со вчерашнего дня так изменилась? — конечно, я кокетничала и сама понимала, что с непривычки в таком боевом раскрасе узнать меня практически невозможно. Я никогда не появлялась здесь в таком виде. Даже на корпоративах.

— Смеёшься? Да если тебя в таком виде кто-то из руководства застанет, то отменят свой приказ и уволят по второму кругу. С ума сошла?

— В смысле? Какой приказ?

— Степнова, ты с луны свалилась? В должности тебя восстановили! Ещё вчера. Так что сегодня для тебя обычный рабочий день… А ты в таком виде!

— Вы шутите? — еле выдавила я из себя.

— Ну конечно, Степнова! Мне же заняться-то больше нечем, кроме как шутки шутить. Давай трудовую! — Забрала мой документ, открыла журнал приказов, а сама так и ёрзает на месте от нетерпения, словно что-то подогревает её снизу. — Ох, Ленка, ты и вертихвостка! — Всё-таки не выдержала она. — Сначала приглянулась папаше Лисовскому, потом его сыночку, — растянула хитрющую улыбку, старательно перепечатывая мои данные в приказ. — Лично ведь за тебя похлопотал!

— Да что вы придумываете? Я младшего Лисовского даже не видела ни разу! Поэтому не надо тут сочинять. Да и Григорий Андреевич меня не за красивые глазки заметил, а за то, что пахала как лошадь!

— Угу, конечно, конечно…

Не верила. А мне, по большому счёту, было всё равно, что она там себе думает. Главное, я знала, что это правда!

В компанию Григория Андреевича Лисовского я попала три года назад, как раз когда заканчивала институт — осталось лишь защитить диплом. Пришла работать обычным внутренним курьером. Разносила между отделами документы, целыми днями бегала с этажа на этаж, хотя моё образование и хорошие оценки уже тогда позволяли занять в этой компании приличную должность. Но кому я была нужна — без опыта, без рекомендаций и протекций? Простая девочка с улицы, случайно увидевшая объявление о приёме на работу и решившая немного подработать в промежутках, между написанием диплома.

Итак, несколько месяцев я была обычной канцелярской крысой, маленьким винтиком в огромном механизме «Индастриал Корпорейтед», который легко можно было заменить на другой. Никто бы и не заметил. Тихонечко забирала нужные папки в одном отделе и несла в другой. Все привыкли, что документы как бы сами собой появляются в нужном месте, в нужное время. А я была призраком.

И конечно, за всё это время я ни разу не видела шефа, ведь оставляла все документы у секретаря, всегда стараясь побыстрее слинять с директорского этажа, чтобы не попасть под его горячую руку. Ведь чего я только о нём не слышала!

Однажды я везла документы на самый верхний этаж, в приёмную директора. На одном из этажей компанию мне составил симпатичный мужчина, с седой бородкой-клинышком и смешным ёжиком на голове. Через пару пролётов лифт остановился и категорически отказался везти нас дальше. Жать на кнопки оказалось бесполезным делом и, сообщив о поломке диспетчеру, мой спутник предложил прогуляться пешком.

Мы неспешным шагом пошли по лестнице. Новый знакомый сразу вызвал во мне какую-то симпатию, и я щебетала всю дорогу о сложной курьерской доле и о том, что эта работа совершенно не подходит таким девушкам, как я. Рассказывала, что мечтаю о большем, чем таскать дурацкие папки. И жаловалась, что нашему боссу и в голову не приходит, что курьеры с красным дипломом — это весьма странно, ведь я могла бы приносить гораздо больше пользы компании, работая, например, в отделе статистики.

Мы разговорились с ним, словно старые приятели. Но когда он пошёл в сторону кабинета БОССА, у меня внутри всё оборвалось. Он же совершенно спокойным тоном попросил секретаря подготовить дело курьера Степновой и принести лично ему в руки.

Я, ошарашенная, стояла в приёмной и прижимала к груди папки, не веря, что всего минуту назад непринуждённо болтала с самим Лисовским! С самым главным боссом! Великим и ужасным! И вот так запросто и так глупо выговаривая ему претензии…

Потом на трясущихся ногах вернулась в свою коморку и, дав волю чувствам, разревелась. В тот момент мне показалось, что шеф обязан уволить меня за нарушение субординации и критичные замечания в его адрес. Но… Кто бы мог знать? И с какой стати, вообще, он поехал на обычном служебном лифте, а не на своём персональном?!

На следующий день даже идти на работу боялась, ожидая приговора. Но вместо увольнения меня пригласили в отдел кадров, где сообщили, что с этого дня я буду работать в отделе статистики. Пока простым стажёром, но с перспективой роста. Приказ самого шефа!

Ох, что со мной творилось! Я летала от счастья и вместе с этим сгорала от стыда, вспоминая этот разговор со случайным попутчиком. Конечно, это была простая должность, но хоть с какими-то возможностями для развития. К тому же и зарплата была в два раза больше, чем у курьера. Поэтому я, наконец, могла позволить себе снять отдельную квартиру, а не ютиться в общаге на десяти метрах с общей кухней и туалетом.

Тогда же до меня дошли слухи, что шеф взял меня «на карандаш» и раз в неделю регулярно справляется у моего непосредственного начальника об успехах в работе. А я делала всё для того, чтобы он ни на минуту не пожалел о том, что дал мне шанс.

Ведь я очень боялась, что все мои деньги, вырученные с бабушкиной квартиры и полностью вложенные в учёбу, будут потрачены впустую. Продавая её, я пошла на невероятный риск, лишив себя единственного жилья, но взамен получила шанс на хорошее образование. Все четыре года учёбы меня преследовал страх, что я никогда не смогу устроиться на нормальную работу и всю жизнь так и придётся существовать в том аду, на который едва хватало жалких подработок.

И вот я работала в приличной компании, и, надо сказать, работала на износ! Приходила раньше всех, уходила самая последняя. Бралась за те поручения, на которые никто из коллег даже смотреть не хотел. Постепенно я вникла во все внутренние процессы и разбиралась в них даже лучше некоторых сотрудников, которые работали здесь не первый год.

Постоянные курсы повышения квалификации и дополнительное обучение шаг за шагом сделали из меня лучшего работника в отделе. Шеф гордился мной и частенько приводил в пример на собраниях. И за каждую такую похвалу я была готова скакать на задних лапках и вилять хвостиком, если бы он у меня был. В такие моменты я понимала, что всё не зря, что я чего-то стою. Ведь я оправдала его доверие. Не подвела. Смогла.

И вот маленькими шажками я добрела до начальника того самого отдела, куда меня взяли когда-то простым стажёром. А вчера, с лёгкой руки Лилии Олеговны, уволили…

Я совершенно ничего не понимала в играх нового начальства. Значит, один босс меня выгоняет, а второй — обратно принимает? Не ладят между собой? Скорее всего.

Не очень-то хотелось быть разменной монетой в их баталиях. Но любопытство взяло верх, и я помчалась на свой родной этаж. Надо было срочно расспросить Яну. Она точно должна быть в курсе!

На моё счастье Яна как раз шла по коридору в курилку, когда я выскочила из лифта и, не дав ей опомниться, утащила в свой кабинет.

— Что происходит? — сходу выпалила я. — Почему меня обратно взяли?

— Да погоди, — пропела Яна, с интересом осматривая меня. — Дай хоть полюбоваться! Ну ты, мать, шикарно выглядишь! Нет слов! Правда, не совсем к месту, но прям ух!

— Ой, не издевайся! Я вообще-то не в курсе была, что мне сегодня работать придётся. Думала, что девчонки с трудовой что-то накосячили, вот и вызывают. А тут такое дело… Так ты в курсе или нет?

— Ну так, краем уха слышала, но без подробностей. Говорят, сам сыночек Григория Андреевича за тебя впрягся. Они с Лилькой вчера вечером так орали друг на друга, что аж этажом ниже было слышно. Мымра и так с обеда бешенная вернулась, а тут ещё этот ей устроил…

— А с чего вдруг? — я до сих пор не могла понять, почему он это сделал.

— Да мне-то почём знать? Это ваши с ним делишки… — хитро подмигнула мне Янка, также как и Екатерина Леонидовна намекая на какие-то личные симпатии.

— И ты туда же! — перебила я. — Да я его ни разу не видела, чтоб у нас делишки были!

— А вот слухи говорят об обратом! Мариночка сказала, что…

Тут в кабинет сунулась лохматая голова Пола:

— Елена Александровна, а я по делу, — даже не здороваясь, с порога выпалил он.

— Я занята. Давай позже!

Хотела отправить его прогуляться, пока не договорю с Янкой, но она, подскочив со стула, попятилась к двери:

— Я зайду позже, Елена… Александровна. Принесу вам отчёт, — и выскочила за дверь.

Вот почему раньше казалось, что в нашей компании работают самые адекватные люди? Сегодня всё утро с ними происходит что-то странное. Какие-то намёки, ужимки…

— Ну, так я зайду? — Пол так и торчал на пороге, ожидая моего разрешения.

— Да заходи уж, раз пришёл…

Он с довольным лицом заплыл в кабинет и растянулся на стуле рядом с моим креслом. Сегодня он выглядел чуть приличнее, чем обычно. Вместо непонятной футболки — однотонная рубашка, правда, небрежно надетая на выпуск. Тёмные брючки и классические туфли.

— А ты сегодня почти на человека похож, — заметила я. — Осталось подстричься и побриться. И материться поменьше. По какому вопросу?

— Ну, для начала хочу отметить, Елена Александровна, что выглядите вы сногсшибательно! Правда! Вот всегда бы так! Прямо кайфую, глаз радуется! Смотрел бы и смотрел! Хотя костюмчик вас тоже не портит. Но так всё равно лучше.

— А мы опять на вы? — стало неловко и в то же время приятно от потока комплиментов, поэтому и перебила.

— Да это я для вида. Перед сотрудниками.

— Мм… А пришёл зачем?

— Так должок за тобой. Забыла? — Пол, пошарив кармане брюк, достал сложенный листочек и бросил его на стол передо мной. Дурашливость его в один миг испарилась, лицо посерьёзнело.

— Да ладно! Ты опять издеваешься? — я сразу узнала вчерашнее соглашение, написанное на вырванном из моего блокнота, листочке. — Ты хочешь сказать, что это ты уговорил младшего Лисовского принять меня обратно?

— Младшего Лисовского? Уговорил? Хм… Ну можно и так сказать. Тут главное результат! Я обещал тебе, что устрою так, что тебя восстановят? Я сделал. Теперь твоя очередь исполнять договор. И я пришёл получить своё.

— Пол, ну блин… Я думала это всё шутка! Если бы я знала, что ты всерьёз собираешься просить за меня у шефа, то никогда бы не пошла на это, — в растерянности бормотала я, вспоминая пункт «Штрафные санкции» из нашего шуточного, как мне казалось, соглашения.

— Ну, мало ли кто что думал, Елена Александровна! Я свою часть выполнил. Так что теперь выбор за тобой. Или собираешь чемодан и по-хорошему переезжаешь ко мне, или…. Что там у нас написано? — Пол демонстративно взял соглашение и, немного прищурившись, громко зачитал:

— В случае невыполнения договора, я, Степнова Елена Александровна, обязуюсь в семидневный срок выплатить полную стоимость испорченного имущества, а именно мотоцикла «Vyrus 987», в размере шесть миллионов четыреста девяносто тысяч рублей ноль копеек. И подпись тут чья-то. Не твоя случайно?

— Прекрати! Я прекрасно помню, что я там писала! Просто… Я уже сказала, что не думала, что… Да блин, как ты вообще умудрился это сделать?!

Я причитала, а Пол, кажется, начинал злиться — его лучистые глаза темнели, пропадала их лазурная прозрачность.

— А это важно? Ведь главное результат, разве нет? Так что решай скорее — выплата неустойки или сожительство?

— Блин, Пол! Ты же и сам понимаешь, что это бред! Ну? Хватит издеваться! Никуда я с тобой не поеду!

— Хватит! — неожиданно гаркнул он, стукнув кулаком по столу. — Договор, есть договор! Тебе не десять лет, и пора бы уже башкой думать, когда подпись свою ставишь! Или я на клоуна похож?!

И горные озёра глаз стали-таки мутно-серым штормовым морем. Холодным и опасным. Мне стало не по себе. Я поёжилась, машинально попытавшись отодвинуться от Пола на безопасное расстояние, но далеко ли уползёшь сидя в кресле?

— Ну? Похож? — орал он. Я мотнула головой, предпочитая совсем ничего не говорить. — Тогда, если я не клоун, какого хера ты устраиваешь цирк?

— Пол, послушай… Я… Без обид, но я, правда, думала, что это шутка. А теперь ты… Но я так не могу, понимаешь? Если бы я знала…

— Ладно, понял. — Он вытащил телефон и с каменным лицом принялся набирать чей-то номер. — Не можешь, так не можешь. Итого, Елена Александровна, у тебя есть семь дней. Возвращаешь шесть с половиной лямов — и свободна. Ах да, там ещё за Лилькину тачку с тебя — наружное наблюдение зафиксировало, что байк пихнула именно ты. Не знаю сколько ещё сверху насчитают… Но это меня и не касается. — И нажал на вызов. — Екатерина Леонидовна, вы Степнову уже оформили? Мм… Ну тогда аннулируйте всё. Вчерашний приказ об увольнении остаётся в силе… Нет… Да… — и вдруг заорал: — Я что не по-русски говорю?! Блядь, да что ж вы все тут такие тупорылые? Уволена она! Всё! — и нажал отбой.

А я боялась шелохнуться. Что вообще происходит? Опять уволена? Второй раз за два дня? И почему он — курьер, выдаёт распоряжения? Да ещё и в таком тоне? Или опять спектакль? Или он дружок босса и творит, что хочет? В горле встал ком, против воли задрожал подбородок, и по щеке скользнула слеза.

— Освободи кабинет, — сквозь зубы процедил Пол. — Свободна, я сказал! И через неделю жди в гости. Я приеду за деньгами.

— Но… Где я возьму такую сумму? Мне сейчас никто не даст… — хлюпая носом, выдавила я.

— А насрать, — пристально разглядывая потолок, скривился он. — Где хочешь, там и бери. Машину продай, квартиру… Ах да, у тебя же и на них кредиты… Ай-ай. Нехорошо-то как…

Меня не покидало ощущение, что он получает удовольствие, мучая и унижая меня. И это было как-то… Странно и неожиданно. В нём словно уживались два разных человека. Один — простой добродушный парень, любящий пошутить, а второй — хладнокровный монстр, питающийся моим страхом и слезами.

Господи, как же хотелось плюнуть ему в лицо или вцепиться ногтями и разодрать до крови эту наглую ухмылку! Как он вообще мог показаться мне симпатичным? Скотина, самая настоящая!

— Но ты же не оставишь меня на улице? Пол… Я смогу все отдать… С зарплаты… Я буду каждый месяц перечислять…

— Нет. В соглашении прописан срок — семь дней. Вчера он тебя вполне устраивал, а договор, знаешь ли, дороже денег. И не забывай, что ты уволена — ещё вчера. Так что, о какой зарплате речь? Или уже нашла новое местечко, где тоже можно раздвигая ножки, взбираться по карьерной лестнице?

Меня вдруг замкнуло, и я кинулась на него, словно разъярённый зверь… И тут же, получив пощёчину, рухнула обратно в кресло.

— Спокойно!.. — выставив перед собой ладони, испуганно выдохнул Пол. — Я не собирался тебя бить, Лен! Просто реакция… Извини! Извини, пожалуйста! — Подался ко мне: — Сильно? Покажи…

— Не трогай меня, — зашипела я, закрывая пылающий след на щеке. С новой силой хлынули слёзы, но не от боли, а от обиды.

— Ладно… — он бестолково потоптался на месте. — Я это… Короче, я всё сказал. Даю тебе последний шанс подумать. Десять минут. Если согласна, будешь жить, как королева. Нет — твоё право. Будем действовать в рамках соглашения.

Сволочь, какая же ты сволочь…

— Хорошо! Твоя взяла, — с замирающим сердцем поняв окончательно, что попала в ловушку, выдохнула я.

— Отлично! Сейчас позвоню в отдел кадров, скажу, что ты снова с нами! Так что можешь спокойно работать, а к девяти я подъеду за тобой к тебе домой. Будь добра, собери к этому времени свои вещи. И Лен… — глянул на меня слегка сконфуженно, словно извиняясь, — обещаю, тебе понравится. Не пожалеешь, вот правда! — Аккуратно свернул соглашение и спрятал его обратно в карман брюк. — Только не забудь — всё должно выглядеть очень натурально. Чтобы каждая собака поверила, что ты моя девушка. Любящая и любимая.

— Да пошёл ты! — буркнула я, и он хотел что-то ответить, но в последний момент передумал. Просто кивнул и вышел из кабинета.

Слава Богу, что в туалете никого не было. Я стёрла чёрные подтёки под глазами. Красный след от пощёчины полыхал нездоровым румянцем. Хоть бы синяка не осталось… Это ж надо! Не хватало ещё, чтоб мужик меня лупил… Скотина! Чёртов ублюдок! Ненавижу!

Достала помаду и мазнула по второй щеке. Растёрла. Ну теперь хоть симметрично. Матрёшка, твою мать….

В кабинете меня уже поджидала Янка. Глаза её горели, словно она только что выиграла в лотерею.

— И после этого ты будешь делать вид, что у тебя с ним никаких делишек? — сходу выпалила она. — Воркуете, как голубки! А сама строишь из себя… Вон румяная какая. Целовались, небось?

— С кем? С курьером? Пфф… — Да уж, знала бы она, как мы тут ворковали, не говорила бы так!

— Ты в своём уме, Степнова? Какой курьер? Это сынок Григория Андреевича — Павел. Второй босс!

— Павел? Павел Лисовский? Ты уверена? — дурдом, начавшийся с самого утра продолжался. Я смотрела на Яну, как на сумасшедшую, а она — точно так же на меня. — Ян, да я видела его карточку, когда он в кафе расплачивался. Он не Лисовский, Ян! Чернов, какой-то, что ли…

— Ну так всё верно! Черненко. Павел Черненко! Он фамилию матери взял, когда с отцом разругался. И это он! Собственной персоной! Я ещё из ума не выжила, в отличие от тебя, дорогая.

— Зашибись! Приехали, называется…