Развод со скидкой

Айрин Лакс, 2023

Оказавшись в непростой ситуации, я была вынуждена обратиться к адвокату по разводам. Вот только мне не хватит денег, чтобы оплатить его услуги. Тогда мужчина предложил иной способ – расплатиться интимом… Хотелось бы верить, что после того, как наглец получит желаемое, он действительно мне поможет. Но что, если этот обаятельный хам окажется аферистом, который всего лишь выдает себя за именитого адвоката?! В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 6

Яна

Край стола врезается в ягодицы. Пальцы сминают припухшие складочки, скользят вверх, сжимая узелок удовольствия. Бархатный голос мужчины ласкает слух, но когда в голосе под мягкой подложкой звенит сталь, в крови будто начинают бурлить и лопаться пузырьки, тело до краев переполнилось предвкушением.

— Повтори, — требует жестче.

— Я…

— Смелее, Яна. Тебе понравится.

— Влажная, — срывается с губ.

Пальцы неожиданно ускоряются.

Тихая усмешка проносится мурашками по шее, скользит вниз по позвоночнику.

— Не спеши, крошка. Почувствуй это. Почувствуй, для кого ты намокла. Кому собираешься признаться в этом.

— Для тебя, — звучит вместе со всхлипом.

— Для меня, — повторяет с удовольствием, смакуя. — Теперь все вместе, крошка.

— Я влажная для тебя… — говорю быстрее, но все еще с небольшими паузами, растягивая слова.

— Умница… Теперь раздвинь ножки немного шире, распахни их так, как это было сегодня. Когда я встал между твоих ножек и целовал. Ты помнишь, как я тебя целовал?

— Помню…

Под закрытыми веками проносятся картинки такие четкие и яркие, что забыть просто невозможно.

Он напористый, жесткий, сильный. Его губы и язык… врезаются в мои.

— Помнишь вкус поцелуя? Вкус моего языка?

Дыхание мужчины учащается.

— Да, я помню.

— Хочешь еще?

— Д-да?

— Без вопросительных интонаций, крошка.

— Да. Да, я хочу еще, — говорю смелее.

— Глубже! — высекает мгновенно. — Двигай пальчиками быстрее и глубже. Примерно так, как это делал бы я… Увереннее всаживай их до последней фаланги и вынимай, снова и снова….

— Аааах, — постанываю, уже в открытую трахая себя пальцами.

— Течешь?

— Очень сильно… Мммм… Аааах! Я хочу…

— Продолжай.

— Хочу тебя!

Мои бедра дрожат, внизу живота накапливается шар, который будто набухает от посылаемых импульсов.

— Хочешь на мой член? — интересуется адвокат. — Ты чувствовала, что у меня на тебя сразу встал?

— Да. Ты… Большой.

— Большой, но ты справишься. Ты примешь в себя каждый сантиметр, поскуливая от удовольствия. Когда я в тебя войду, ты будешь поджимать пальчики на ногах, ерзая от нетерпения, как ерзаешь сейчас… Только это будет в тысячи раз острее. Я буду в тебе…

Слова адвоката становятся быстрыми и резкими, паузы между ними сокращаются. Он больше не говорит, вальяжно раскатывая слова, но частит ими, дыхание шумное, резкое. Оно дополняет картинку в моей голове, она приобретает ясность, размах, напитывается реальностью так же, как мое белье напитывается сочащейся влагой.

Мои пальцы вязнут в собственных соках, я больше не в силах выдержать эту пытку.

— Я хочу тебя… Прямо сейчас хочу, а ты? — спрашиваю.

— Что?

— Ты так дышишь. Ты тоже…

— Догадайся, что я делаю сейчас?

— Ты трогаешь себя?

Звучит короткий смех.

— Это не совсем точно описывает то, как быстро я двигаю рукой по стволу, слушая твои сладкие стоны и представляя, как твоин тонкие, сильные пальчики трахают себя. Но знаешь, что?

— Что?

Пожалуйста…

Умоляю мысленно.

Пожалуйста!

Меня со всех сторон уже сжимает, терзает, становится невыносимо от подкатывающего вала удовольствия.

— Это я трахаю тебя между ножек. Это я… — стонет. — И это ты цепляешься за мой член, вымаливая его в себе. Ты — для меня. Дааа… Кончай, крошка. Кончай со мной…

Тело, получив разрешение, мгновенно выпускает скопившееся напряжение вместе с легким вскриком.

Меня так сильно трясет, что стол под попой сильно шатается. Стеночки влагалища стискивают пальцы еще и еще…

— Моя послушная крошка, теперь оближи свои пальцы. Оближи их и запей вином собственный вкус.

Черт.

Это… слишком, да?

Но я все-таки это делаю, чувствуя себя преступницей, изменщицей!

Это мой муж обманом завлек меня в брак, который был нужен ему только для получения власти над деньгами. Это мой муж имеет любовниц, меняя их время от времени.

Но именно я чувствую себя переступившей черту, и… мне это нравится.

— Твои трусики липнут между ножек?

— Да. Очень. Мне хочется в душ.

— Не стоит.

— Но…

— Хочу, чтобы ты ходила с этим потрясающими ощущением, чтобы думала обо мне весь вечер.

— У нас будут гости. Гость, — поправляю себя.

— Твой муж-кретин ничего не заметит, а гость… Если это посторонний мужчина, просто не позволяй ему разглядеть себя такой, какой увидел тебя я — чувственной девочкой, нуждающейся в ласке. Это я буду ласкать тебя, только я. Ты будешь моей, крошка. Запомни. Я получу тебя полностью. Всюду… Теперь выбери вино для ужина и ни о чем не беспокойся.

— Что все это значит?

— Это значит, что мне понравилось то, что ты смогла мне предложить, и мы заключили сделку. Теперь я твой… адвокат, крошка.

* * *

К ужину готовлюсь тщательно, но мысли немного рассеянные, ленивые, полные неги. Я бы просто легла на кровать и долго-долго смаковала каждый пережитый миг. Но вместо этого приходится проследить, чтобы стол был накрыт идеально, чтобы платье сидело хорошо.

Нужно угодить мужу.

Приоденься, лапочка. Что-нибудь красное. Тебе идет красный.

Красное платье, значит, помада тоже будет красной, и надо немного подкрасить глаза, иначе буду выглядеть слишком бледной и взволнованной.

Плюс приходится собрать воздушный пучок, создав из волос на затылке красивые переплетение прядей.

Кажется, готова.

Вот только мое белье…

Я бы с удовольствием его сменила, но не делаю этого. Создается ощущение, будто я храню в себе тайну и хожу под носом у мужа, как ни в чем не бывало.

Сначала боязно, потом я смелею.

Адвокат прав — Борис ничего не заметит.

Думаю, не заметит и наш гость.

* * *

Прислуга предупреждает, что к нам приехали.

— Вставай! — хлопает по моей ладони муж. — Выйдем, встретим его, как подобает.

Я позволяю Борису вести себя под локоть, выходим в холл…

Мои легкие сжимаются в небольшом удушье.

В холле стоит высокий, крепко сложенный мужчина с жестким, холеным лицом. Он передает укороченное пальто прислуге, плавно движется в нашу сторону.

Я с трудом держусь на ногах.

Потому что это… адвокат.

Мой адвокат.