Пирожки

Айдар Табрисович Фартов, 2022

Тебя угнетает, что ты ничем не можешь, помочь своему лучшему другу! И вправду, как больно на сердце, когда заболевает его самый близкий человек – Мама! Тем более, ты знал эту добрую женщину из далёкого детства. Остаётся только ждать и надеяться. А, ещё, вспоминать…, вспоминать…, вспоминать.

Я устало вышел из здания аэропорта. Оглянувшись и подтянув, съехавшую лямку спортивной сумки на плечо, поплёлся на автобусную остановку. Рейс, на котором я прилетел обратно в родной город, ввиду нелётной погоды, задержали на девять часов, а затем, ещё на два. Итого, одиннадцать часов ожидания на жёстком и неудобном кресле сделали меня размякшим, как кисель и разбитым, как мой брак. Раннее утро завтрака отодвинулось на вечернее время ужина. Я превратился в голодного и колченогого рахитика, немощно хромающего по городу на деревянных конечностях. Единственное, что вдохновляло и поддерживало силы, оказалось то обстоятельство, что служебная командировка вышла удачной и, несмотря на опоздание, оставлял в запасе день отдыха, при котором я тешил себя надеждой, что отосплюсь в домашней кровати.

Автобус приехал к конечной остановке по расписанию. Полтора часа езды по гладкому шоссе, глядя в окно на проплывающие пейзажи летней природы, подарил возможность подумать и, даже, чуть-чуть подремать. Я вспомнил, что необходимо заскочить в магазин за продуктами, за тем минимумом, который подарит чувство сытости и умиротворения.

Действуя по плану, как запрограммированный робот-пылесос, я целенаправленно обежал с тележкой по знакомому залу супермаркета, посетив отдел мясных полуфабрикатов, консервных и спиртных полок. Кинув напоследок мягкий батон в целлофановой упаковке и две бутылки пива, устремился к кассе. При выходе из магазина, на улице, меня окликнули.

— Привет, Ренат!

Я обернулся на знакомый голос. На моём лице непроизвольно появилась приветливая улыбка.

— Здорова, Даниил!

Мы хлопнули друг дружка по раскрытой ладони, как повелось с ранней школьной поры. Я был чрезвычайно рад увидеть моего давнего приятеля.

— Как дела? — спросил он.

— Нормально.

— Выглядишь усталым! — моментально выдал друг. — Загрузили работой?

У меня не было от него никаких тайн.

— Да! Еду из командировки. Задержали рейс! Истрепался, как собака. Хочу скорее в ванную, и бухнуться в постель.

— Ясно! — протянул он, как-то неуверенно, что заставило меня пристальней вглядеться в лицо товарища.

В его голосе не было той искромётной весёлости и праздности. Он не шутил и не балагурил, как обычно, а имел вид, пришибленного и озабоченного проблемами, человека. Я заметил тёмные круги у него под глазами и прочерченные на лбу, внезапно ярко выраженные бороздки морщин, которых раньше не наблюдалось. Мой школьный одноклассник словно постарел на десять лет.

— Дань, у тебя что-то случилось? Говори?! — моя усталость отошла на второй план.

Друг беззащитно оглянулся назад. Я проводил глазами его взгляд, но ничего, кроме раздвижных дверей супермаркета, по-прежнему пускающих и выплёвывающих покупателей, ничего не заметил.

— Не молчи, Дань! Расскажи? — я легонько потряс его за плечи, пытаясь, вытянуть из него информацию.

— Заходил в аптеку, Ренат!

Я вспомнил, что напротив торговых касс находился небольшой киоск по продаже лекарственных препаратов. По всей вероятности именно о ней говорил Даниил.

— Кто-то заболел? — с тревогой спросил я.

— Маму ударил инсульт! — очень тихо произнёс он, словно от громкости голоса, жалобности тембра и осознания горя остро зависело состояние близкого человека.

— Тётя Рая?! — охнул я, оглушённый этой трагичной новостью. — Она жива?

— В больнице…., без сознания! Лежит в реанимации!

Любящий сын, не сдержавшись, прикрыл ладонью лицо. Его плечи беззвучно затряслись. Я растерялся, словно позабыл все нужные слова. На память пришло добродушное лицо тёти Раи, её дружелюбная улыбка и взмах рукой, когда она гостеприимно приглашала меня, тогда ещё безусого школьника, присесть к столу, чтобы разделить с ними обед или попить со сладостями чай. Я вспомнил давний вкус пирожков с повидлом и капустой, которые пекла тётя Рая. Сочных, жирных, с богатой и насыщенной начинкой, с подрумяненной корочкой. Моё сердце облилось кровью. Я всей душой разделял горе Даниила.

— Ты…, это…, Дань, не плачь! Мама обязательно выздоровеет! Не время опускать руки! — я нервно потеребил пуговицу рубашки, — её увезли на скорой помощи?

— Да. Маме поплохело в автобусе. Она потеряла сознание. Пассажиры заметили. Водитель остановил автобус. Кондуктор вызвала бригаду неотложки.

— Жара так негативно действует на гипертоников. Понятно! Но это очень хорошо! — ляпнул я, но, увидев, недоумевающий взгляд одноклассника, поспешил пояснить. — Врачи к тёте Рае пришли вовремя! Не задержались! Я читал, если в течение трёх часов оказывают первую медицинскую помощь, то результаты ошеломительные. Организм полностью восстанавливается.

— Я тоже слышал об этом! — поддержал он, но, скорее всего, только для своего успокоения.

— В какую больницу её увезли?

Он назвал номер городской амбулатории и улицу, на которой находилось медицинское учреждение. Это была современная больница, которая пользовалась в народе уважением и авторитетом. Я не забыл заострить внимание моего друга на эту особенность.

— Замечательная больница! Квалифицированные врачи и внимательный персонал.

— Наверное, — протянул он.

— Не, наверное, а точно! — я попытался его встряхнуть и увести от тяжких дум.

Даниил поморщился и поцокал языком.

— Ищу лекарство для уколов! Врач сказал, что с помощью него шансы у мамы на улучшение возрастают.

Теперь мне стало понятно, почему друг рыщет по аптекам всего города. Тётя Рая нуждается в средстве, которое поднимет её с постели, превратит, потерявшую память и двигательные функции, женщину в полноценного члена семьи. Я вытащил из барсетки телефон и открыл приложение, в которое записывал важные пометки.

— Дань, у тебя есть название лекарства?

— Да!

Друг раскрыл передо мной левую ладонь. Я увидел смятый листочек бумажки. Казалось, что он не расставался с ней со времени, когда получил её из рук лечащего врача. Я разобрал ровный почерк, отметив про себя её аккуратность и прилежность. Как послушный первоклассник переписал на электронный носитель название, совместно с информацией по дозировке ампул и количества, требующего на полноценный курс лечения.

— В городе нигде нет! Даже не теряй времени, — пожаловался одноклассник. — Все аптеки обежал. Говорят, что завоза не было. Когда будет, фармацевты не знают. Может, через неделю, а может, через месяц! А у мамы нет времени так долго ждать важного укола.

Улыбнувшись самой обнадёживающей улыбкой, которую смог собрать, я произнёс:

— Я езжу по командировкам, Дань! У меня намечается поездка в Москву. Прошерстю столичные аптеки. Уверен — отыщется лекарство, которое поднимет на ноги тётю Раю.

В его глазах блеснули слёзы.

— Спасибо, Ренатка! Хорошо, что мы встретились! Мама тоже любила тебя.

— Отставить пессимизм! — я принял вид сердитого отставного полководца, — почему «любила»? Почему в прошедшем времени?! Мы ещё повоюем! Она обязательно выздоровеет! Тётя Рая ещё не старая женщина! Кстати, сколько ей лет, Даня?

— Пятьдесят девять.

— Значит, на следующий год будем праздновать юбилей! Соберёмся вместе, как в давние, добрые времена! Погуляем, погудим, попляшем, повеселимся. Искушаем пирожки с повидлом и капустой, которая она замечательно печёт.

— Дай Бог! — всхлипнув, прошептал он.

Сочувствуя, посмотрел на скорбное лицо друга, прочитав на нём, что положение тёти Раи чрезвычайно тяжёлое. Я решил, во что бы то ни стало, помочь Даниилу, отметив её важность и срочность. Я расстался с одноклассником в глубокой задумчивости. Как мог, пытался, отбросить мысли о возможной смерти тёти Раи. Я спасал себя тем слабым утешением, что возраст тёти Раи не престарелый и не шибко пожилой, который логично приближал бы человека к завершению жизненного пути. Но другая моя натура, настроенная более пессимистично громко вещала, что у смерти не бывает строгих рамок, обозначенных границами появившейся седины и утратой суставной прыти. Смерть имеет привычку появиться совсем неожиданно и нежданно, будто рухнувшая с кровли глыба льда. Именно в этом состоит её коварная месть, застигать несчастных людей неподготовленными и, в некотором смысле, безоружными.

Конец ознакомительного фрагмента.