Бауда

Айд Мус

Залезть в стиральную машинку и оказаться в другом мире. Это может показаться невероятным, но вот Саня Копилкин убедился в том, что это возможно, когда отправился в отпуск и оказался на острове с огромной мусорной свалкой.

2

Притон выглядел, как большой город из мусора. Многоэтажные здания, построенные из спрессованных отходов, тянулись ввысь. Некоторые постройки были слегка покосившиеся. По узким улицам ходили разные животные: обезьяны, здоровенные носороги, собаки и прочие существа. Они выглядели человекоподобными, ходили на задних лапах, а некоторые из них были в чистой и глаженой одежде.

Мужики были в шоке, когда оказались на улицах притона, Саня даже начал задумываться над тем, что они действительно могли чего-то нанюхаться на свалке.

— Что делать будем, мужики? — спросил Семеныч. — Тут попахивает сумасшедшим домом.

— Разобраться надо, — сказал Клим.

К ним подошел крокодил, одетый в бежевое пальто, и любезно обратился:

— Уважаемые, вы случайно дружка моего не видели? Маленький такой, ушастый.

Мужики дружно кивнули.

— Эх, ну и накирялись же мы вчера. Я его, походу, вместе с аккордеоном отдал. Ладно, пойду поищу.

— Постой, — остановил его Семеныч. — Слушай, нам тут узнать кое-что надо, а спросить не у кого, может, ты подскажешь?

— Уважаемый, я тороплюсь, мне ушастого надо найти. Вы сходите в Блю Вай, там подскажут. Идите вниз по улице и упретесь в него.

Крокодил в спешке ушел, а мужики неуверенно отправились в Блю Вай. По пути их чуть не растоптали три пьяных слона, шатавшихся из стороны в сторону. Семеныч что-то проворчал им вслед и недовольно плюнул себе под ноги.

Мусорное небо над притоном было выше, чем в пустыне. Над высокими постройками резво перемещались разные летательные аппараты. Снизу было не понятно, что это за машины. Пытаясь разглядеть, Саня споткнулся и чуть не упал, Клим вовремя его подхватил. Пока они шли, на них не обращали особого внимания, все проходили мимо и спешили куда-то по своим делам. В конце улицы мужики встретили огромного кота. Увидев их, он бросился обниматься.

— Добро пожаловать в Блю Вай, — говорил кот, — смотри не наблювай. Ну, как вы, мужики, нормально все? Ну, вот и славно.

Он не дождался ответа и ушел. Глядя на него, Саня вдруг подумал, что бабушка, жаловавшаяся на то, что коты отказываются с ней говорить, могла не придумывать.

Мужики вошли в Блю Вай. Заведение было странным, там одновременно находился небольшой театр, где на сцене выступали свиньи, кинопроектор, показывавший черно-белые фильмы и бар, где за стойкой стоял жираф с короткой шеей. Он протирал одноразовые стаканы и что-то насвистывал. Семеныч сел на стул и легонько постучал по стойке.

— Дружище, — обратился он к жирафу, — ты нам не поможешь?

— Чего изволите?

— Вот ты скажи нам, что это за место такое? Мы просто неместные.

— Это Блю Вай, давай скорее наливай. Культурно-развлекательный центр.

К стойке стремительно и с одышкой подошел огромный трясущийся хряк. Он шляпой вытер вспотевшую морду и обратился к жирафу:

— Налей-ка мне.

За спиной бармена находились два крана. Он налил из одного черную жижу и поставил ее перед свином. Тот одним глотком махнул целый стакан, а затем смял его и громко хрюкнул.

— И покушать, — попросил хряк.

Жираф достал пластиковую миску и поднес ее к другому крану. Оттуда медленно выходила густая серая субстанция, похожая на зубную пасту. Набрав целую миску, жираф воткнул в блюдо ложку и протянул хряку, тот схватил и отправился в театральную зону.

— А это что? — тяжело сглотнув, спросил Семеныч, кивнув на кран с жидкостью.

— Это зверобой. Любого зверя может вырубить.

— Мужики, — обратился Семеныч, держась за сердце, — ну, тут без этого никуда, сами видите. Нужно выпить, тогда проще будет. Вы будете?

Саня и Клим отказались. Бармен поставил перед Семенычем стакан и продолжил что-то насвистывать.

— А платить чем?

— За счет заведения.

Семеныч сперва понюхал черную субстанцию, а затем немного отхлебнул.

— Хрень какая-то, безвкусная, — возмутился он.

— Ты выпей сначала, а потом говори, — сказал ему жираф.

Он выпил. Затем выдохнул, и с удивлением заглянул в пустой стакан.

— Непонятно как-то, — комментировал Семеныч, — вроде бы тепло по телу растекается, а вроде и не пил ничего…

Зрачки его вдруг увеличились, а глаза начали блестеть.

— Мужики, я растекаюсь, — напугано произнес он, — несите тазик, а то я по полу сейчас растекусь.

На самом деле никуда он не растекался, это ему мерещиться начало. Он крепко обхватил себя двумя руками в попытках сохранить целостность и застучал зубами.

— Ты чего ему налил? — злобно спросил Клим.

— Я же говорю, зверобой.

— Из чего его делают, этот зверобой?

Жираф пожал плечами.

— Я-то откуда знаю? Мое дело разливать.

— Мужики, — шептал Семеныч, — здесь жираф. Вы его тоже видите?

Затем Семеныч вырубился и его голова упала на стойку.

— Это нормально, — сказал бармен, — не переживайте, он придет в себя.

Саня и Клим сели рядом с Семенычем, но от зверобоя все-таки отказались. Бармен продолжил чистить стакан и что-то насвистывать. Пока Семеныч тихо постанывал, уткнувшись в стойку, мужики разглядывали стены из мусора.

— Может, выпьете? А то вы какие-то напряженные.

Клим посмотрел в глаза жирафу и помотал головой.

— Ты объясни нам, что это за место такое? — настойчиво спросил Саня.

— Я же уже сказал, что культурно-развлекательный центр, Блю Вай. У нас тут и театр, и кино, и выпивка, все за счет заведения.

— Ты скажи, что это за помойка такая, беспросветная? — вмешался Клим. — То черепахи на машинах ездят, то жирафы по бокалам разливают.

— А вот грубить не надо, — ответил жираф, отложив стакан, — я твой дом помойкой не называл.

Затем он куда-то ушел, оставив стойку без присмотра.

— Что вообще происходит? — спросил Клим.

— Если б я знал.

Свиньи выплясывали в глубине зала, вскидывали кружки вверх и громко смеялись повизгивая. Из неогороженного кинозала виднелись блики света от проектора, и доносился громкий звук записанного смеха, как в телешоу, где этот смех указывал на моменты, над которыми нужно смеяться. Этот смех часто повторялся. На сцене театральной зоны лежали несколько овец, одна из которых наигранно пыталась разбудить остальных, но те, видимо, не играли, а были в глубокой пьяной отключке.

Семеныч был таким же пьяным, как и остальные обитатели Блю Вай. Он сразу слился с обстановкой и, похоже, чувствовал себя комфортно, раз лежал на барной стойке и постанывал. Судя по тому, что неизвестный напиток был из рук разговаривающего жирафа, в этом стакане было много всякой дряни намешано.

Мужики ждали, пока Семеныч придет в себя. Саня даже не заметил, как за стойкой возникла коала, та самая коала, которая встретила их, когда они выпали из трубы. Теперь коала стояла и протирала бокал вместо жирафа.

— Животные, — вдруг раздался голос коалы. — Посмотрите на них, они же обычные животные. Проживают пустые жизни в погоне за удовлетворением потребностей. Они бегут от реальности в попытке спрятаться в пьяном угаре.

Коала неотрывно смотрела на свиней, танцующих в глубине зала.

— Они перестали общаться. Понимаете?

Саня и Клим не были уверены, что понимают.

— Разве они общаются? Они просто обмениваются какими-то фразами.

— А ты разве не животное? — спросил Клим.

— Я сгусток интеллектуальной силы, запертый в животной сущности. Называйте меня Шпик.

Мужики представились в ответ.

— Слушай, Шпик, а ты вот можешь нам сказать, что это за место такое?

— Бауда, — ответил он. — Все, что вы здесь видите — это Бауда, или Баунда. Один старик мне как-то сказал, что это место называется Баундадвантри. В общем, это место, которое находится неизвестно где.

— Как это неизвестно? — удивился Саня. — Вообще-то оно на острове находится.

— Ты в этом уверен?

Тут он задумался.

— А где оно тогда находится?

— Я же говорю — неизвестно где.

Семеныч вдруг поднялся. Его вялая шея едва могла удерживать шатающуюся голову, поэтому он взял ее в руки и уперся в стойку.

— А ну-ка повтори, — пробубнил он.

— Вы находитесь неизвестно где, — повторил Шпик.

— Не, ты мне напиток повтори. Это меня уже не волнует.

Шпик отложил стакан и прямо через стойку схватил Семеныча за футболку.

— Что тебя вообще интересует? — прорычал он. — Пьянство и упоение в тщетных иллюзиях? Ты давно мог стать, кем хочешь, но ты не хочешь быть кем-то, ты хочешь быть никем. Ты просто биомусор, оказавшийся на просторах вселенской свалки. Но у тебя еще есть шанс. Слышишь? Еще не все потеряно.

Семеныч пытался сопротивляться, но оказался бессилен. Хватка у Шпика была твердой, хотя и выглядел он довольно плюшево и забавно. К стойке подошли несколько здоровенных и нетрезвых свиней.

— Я не понял, — сказал один из хряков. — Ты чего тут беспределишь? Отпусти-ка нашего гостя и иди сюда, с нами так пообщайся.

Шпик оттолкнул Семеныча и перепрыгнул стойку.

— Ну что, свиньи, готовы стать тушенкой? — спросил он.

Самый крупный хряк замахнулся на Шпика, но тот сделал ему подсечку и отправил в кучу мусора. Свин лежал на спине и не мог встать.

— Бейте его! — прокряхтел он.

Шпик достал штуку, которая выглядела как пистолет с банкой, и начал целиться в свиней.

— Стоять! — кричал он. — Только подойдите, я всех порешаю.

— У него плюгер! У него плюгер! — завизжал один из хряков и в панике бросился бежать. Остальные свиньи разбежались следом за ним.

Возле бара остались только мужики и Шпик. Клим безразлично смотрел на него, а Семеныч снова вырубился.

— Я не собираюсь запугивать вас, — сказал Шпик, убрав плюгер, — просто поймите: если вы будете жрать дерьмо, то сами станете дерьмом. Я не имею в виду только еду, я про все, что вас окружает.

Затем Шпик ушел. Свиньи попрятались. Мужики стояли возле барной стойки и слушали смех, доносившийся из кинозала. Спустя буквально пару минут в Блю Вай ворвались собаки, вооруженные плюгерами. Они выглядели, как озлобленные дворняги, одетые в одинаковую униформу синего цвета.

— Морды в пол! Морды в пол! — рычали они.

Повязали мужиков быстро. Прямоходящие собаки целились в них из плюгеров и громко кричали. На суровом лице Клима мелькнула ярость. Он неохотно лег на пол, спрессованный из мусора. Семеныч вообще заснул, лежа на полу, и слюни пустил. Саня был в недоумении. Он просто хотел отдохнуть, но обстоятельства сложились так, что он лежал на спрессованном мусоре и смотрел на вооруженных и кричащих собак.

Когда здоровенному хряку помогли подняться, он начал оправдывать мужиков.

— Вы их не трогайте, — говорил он, — это к ним он начал приставать, а мы за них заступились.

Хряк был взволнован. Чтобы успокоиться, он выпил зверобоя и сразу повеселел.

— Куда он убежал? — спросил один из псов.

Хряк указал направление. Собаки бросились в погоню. Мужики не торопились вставать, они ждали, пока все закончится. Чуть позже к ним подошел пес, одетый как детектив, и попросил подняться.

— Ну, что случилось? — спросил он. У него был слегка писклявый голос и обвислые белые щеки.

— Ничего, — ответил Саня, — пришли вот в культурно-развлекательный центр, а тут такое.

— Здесь был какой-то тип с плюгером, — вмешался хряк, — он размахивал им и всем угрожал. Он еще и побил меня.

Пес достал из внутреннего кармана две фотографии, на одной был изображен Шпик, а на другой серый кролик. Хряк посмотрел на фотографию со Шпиком и судорожно начал кивать головой.

— Это опасный преступник, — сказал пес, — его зовут Шпиксель. Он называет себя Шпик. Ему уже было предъявлено обвинение в ношении плюгера, но поймать его так и не удалось. Будьте с ним осторожны.

— А что, если он вернется и плюгирует меня? — взволнованно спросил хряк.

— Не стоит беспокоиться, если он вернется, мы плюгируем его первыми.

Затем пес прыгнул через барную стойку и налил себе стакан зверобоя. Семеныч все это время валялся на полу. Вокруг его головы образовалась целая лужа слюней.

— Вашему другу надо выспаться, — сказал пес, выпив зверобой, — поднимите его и следуйте за мной. Проследуем в участок.

Морды у псов были злобными, поэтому мужики не стали с ними спорить и согласились. Саня подумал, что пес-детектив поможет им выбраться из этого места. Снаружи ожидал летательный аппарат, собранный из разного хлама. Саня и Клим загрузили Семеныча в салон, а сами сели рядом. Пес-детектив так и не представился, он даже ничего не сказал за все время полета.

Драндулет летел так, будто вот-вот разобьется. Саня вцепился покрепче в сиденье, но не был уверен, что это поможет, если аппарат рухнет. Его не волновало, что было за окнами, он был уверен, что лучше держаться покрепче, чем разглядывать огромные мусорные горы.

Пес-детектив привез мужиков в участок. Здание выглядело так же, как и остальные, в нем не было окон, а стены и крыша были сделаны из прессованного мусора. Семеныч к тому времени начал приходить в себя, но передвигаться самостоятельно не мог, поэтому Саня и Клим тащили его на своих плечах. У входа стояли несколько котов, одетых в бархатные ночные сорочки. Они распивали зверобой из бутылки и что-то говорили всем, кто проходил мимо них.

— Гав-гав, инспектор, — сказал один из котов, когда они к ним приблизились. — Вы нас арестовывать не будете? Я хочу, чтобы вы нас арестовывали. Арестовывайте нас полностью. Гав-гав.

Пес-детектив сурово на них посмотрел и зарычал, коты в ответ зашипели и отмахнулись от него когтями. Детектив еле сдержался, чтобы не наброситься на них, он хрустнул шеей и вошел в участок. Внутри было спокойно. Несколько псов, одетых в форму, бросали друг другу мяч. Они пристально разглядывали мужиков.

— Ты чего, Друпс? — спросил пес с мячиком. — Зачем сюда этих голых обезьян привел?

В ответ пес-детектив просто рыкнул, а Саня поправил на себе футболку, чтобы убедиться, что он не голый, но похоже, что пес имел в виду что-то другое.

— Понял, — ответил пес, и бросил мяч другому.

В офисе у детектива висели две большие фотографии, на одной был изображен Шпик, а на другой кролик. Детектив сел за стол и достал большую сигарету, скрученную из старых газет, она больше была похожа на сигару. Он не просто закурил, а запыхтел, как старинный паровоз.

— Садитесь, — сказал он.

Саня и Клим посадили Семеныча за стол, а сами остались стоять.

— Мы арестованы? — спросил Саня.

— Нет. Опросить вас хочу, — он затянулся, выпустил столб дыма изо рта и продолжил. — Откуда вы знаете Шпикселя?

— Коалу что ли эту? Да мы случайно встретились, когда оказались здесь, а потом он сам нас нашел в этом Блю Вае.

— Что он вам говорил?

— Ничего особенного. Рассказал про это место и все.

Детектив замолчал. Комната наполнилась густым дымом, который Сане приходилось отгонять от лица ладонью.

— Я с вами в игры играть не собираюсь. Если он завербовал вас, лучше сразу признайтесь, пока ящеры не подключились. Когда они вас поймают, будет уже поздно оправдываться.

— Начальник, мы понятия не имеем, о чем ты говоришь. Мы здесь вообще случайно оказались, никто нас не вербовал.

— Все вы здесь случайно оказываетесь, а потом ходите по улицам и гремите кастрюлями. Жить мешаете. Ну, это ладно. Если вы со Шпикселем в сговоре, щадить вас никто не будет. Он опасный преступник, подрывающий основы нашего общества.

— А что он натворил?

— Вы разве не видели, что он устроил в Блю Вае? Разве этого мало, чтобы понять, что он опасен? Размахивал плюгером и угрожал плюгированием. Никто не позволяет себе поступать так, как он и этот кролик…

В помещение заглянул один из псов и обратился к инспектору.

— Друпс. Тут это, опять помехи в сети. Похоже, наш друг шалит.

— Врубай! — ответил тот, затянувшись газетной сигарой. Пес подошел к старому радиоприемнику и включил его. Сначала из динамика слышалось странное пение, сменяемое помехами. Когда пение прекратилось, Друпс пристально посмотрел на приемник, прислушиваясь к помехам.

— Сквозь темноту пробивается цветок, — из динамика раздался таинственный голос. — Цветок свободен. Цветок пробивается к свободе даже под мусорной твердью. Цветок распустит лепестки, и воссияют они бархатом, купаясь в лучах солнца. Цветок будет источать аромат даже среди зловония. Это и есть свобода — быть цветком среди зловоний.

После короткого монолога музыка продолжила играть. Друпс несколько раз затянулся, глядя на приемник, а затем перевел взгляд на другого пса, который стоял и подкидывал в руке мяч.

— И что все это значит? — спросил он, выпустив дым из мохнатой пасти. — Ты записал это?

Другой пес поймал мяч в лапу и отрицательно помотал головой.

— Я сколько раз говорил, чтобы вы записывали? Вообще работать не хотите! Иди и спроси у остальных, записали они или нет.

Пес в спешке покинул кабинет.

— Вот так и работаем. То Шпиксель мешает жить спокойно, то этот постоянно взламывает наши системы связи и вещает всякий бред. Рассказывает что-то непонятное. А мы даже поймать его не можем, потому что не знаем, где его искать. Он ведет себя скрытно, как невидимка, в отличие от Шпикселя, который неожиданно появляется, как прыщ на заднице…

Речь инспектора прервал грохот, раздавшийся за окном. Оконный проем был далеко, поэтому Саня и Клим не видели, что там происходит, но складывалось впечатление, будто снаружи кто-то гремит кастрюлями. Грохот сопровождался лозунгами.

— Отпускай! Отпускай!

Друпс вскочил с кресла и нервно затянулся, глядя наружу.

— Заткните свои пасти! — заорал он. — Никто вас не держит! Валите отсюда со своими кастрюлями!

В ответ на его крики кастрюли загремели еще громче.

— Зверобой, отпускай! Зверобой, отпускай! — зазвучали лозунги.

Друпс вернулся в кресло, и устало вздохнул.

— Здесь все живут нормально и вполне счастливо, — сказал он. — Если вы будете мешать этой жизни, я не стану срываться из кабинета и бежать туда, где вы нагадили. В следующий раз вами займутся ящеры. Понимаете?

— Понимаем, — ответил Саня. — Мы не собираемся тут никому мешать. Наша встреча с этим Шпикселем — случайность, как, собственно, и появление здесь. Нам бы лучше понять, как отсюда выбраться.

Детектив зажал сигару в зубах и наклонился к мужикам.

— Вон дверь, — сказал он, — идите и выбирайтесь. Но я предупредил: если вас поймают со Шпикселем — будут последствия. Моя задача — предупредить вас, а ваша — сделать так, чтобы ни я, ни ящеры не были заинтересованы в вашей поимке. А теперь идите.

— И все? — удивился Саня. — Мы можем идти?

— А чего ты ожидал? Допроса? Не хочется мне на вас силы тратить, и так, вон, сорвали меня в Блю Вай. Я провел разъяснительную беседу, так что можете быть свободны.

— Может, вы нам поможете выбраться? — попросил Саня.

Инспектор посмотрел на Семеныча, свесившего голову, и на секунду замер. Ему вовсе не хотелось возиться с ними, поэтому он достал из ящика стола телефон и набрал номер. Он постукивал лапой по столу, ожидая ответа.

— Этот кролик что, никак не успокоится?! — возмутился он и подул в трубку. Вдруг в динамике загудел чей-то голос. — Ало? Коко? Ты меня слышишь? Привет, дорогая. Как дела? Ну, это понятно. Слушай, у меня в участке три твоих дальних родственника сидят. Да, голые обезьяны. Не могла бы ты их вытащить отсюда, а то дружок у них перебрал со зверобоем и не вышел, в общем, из отключки. Да, да, не включился в работу. Ну, давай, ждем.

Друпс положил телефон на стол, затянулся здоровенной сигаретой и сказал: «В общем, идите наружу, вас там сейчас заберут». Мужики его поблагодарили, подняли Семеныча и поволокли к выходу. Снаружи к ним подошли коты в бархатных ночных сорочках.

— Мальчики, у вас все в порядке? — спросил один из них. — А то друг у вас выглядит каким-то усталым. Утомил его старый сыщик.

Коты захихикали.

— Нормально все, — твердо сказал Клим.

— Ну, если что, вы скажите, мы тут рядом.

Коты ушли. Следом за ними прилетела летающая машина, такая же грохочущая и неуклюжая, как у детектива. Из салона этого драндулета вышла огромная горилла.

— Это вас нужно подвезти? — спросила она приятным женским голосом.

— Ага, — ответил Саня.

— Залезайте, я вас отвезу, — сказала она и открыла перед ними дверь. Мужики засунули Семеныча на заднее сиденье, Клим остался с ним, а Саня сел вперед. Горилла втиснулась в салон и повезла их в неизвестном направлении. Они летели высоко над постройками из мусора, Саня по-прежнему опасался, что летающая машина сломается и упадет, поскольку выглядела она слишком уж самодельной.

— А мы не разобьемся на вашей машине? — решил выяснить он. — А то как-то высоко мы взлетели.

— Не переживай, у меня парашюты где-то были.

Коко повернулась к Сане и приятным женским голосом сказала, что ей нужно позвонить. Всю дорогу она разговаривала с кем-то по телефону. Она все шутила, громко смеялась, и рассказывала про фотографии милых котят.

На лице Сани было выражение сильного недопонимания. Прямо как у человека, который летел с огромной разговаривающей гориллой на невиданном летательном драндулете среди бесконечных мусорных просторов.

Клим был безразличен к происходящему, либо просто суров по своему характеру. Семеныч начал тихонько постанывать. Клим постучал ему по щекам, но тот в ответ что-то пробубнил и опять свесил голову.