Сапфиры и куклы

Айгуль Иксанова, 2015

Что общего у средневековой красавицы Ноэллы с Нелей, молодой переводчицей, живущей в наши дни? Только волшебное ожерелье из сапфиров? На страницах романа вместе с приключениями, любовными треугольниками и чудесами, как мираж в пустынях Сирии, возникает вопрос: так ли отличаются крестовые походы от современных войн? Что привлекало крестоносцев: Царствие небесное или богатства восточных городов? Что интересует современных воителей: справедливость или доступ к нефтяным скважинам Ближнего Востока?

Поход

Как я уже сказала, наша свадьба не состоялась. Я никогда не забуду тот день, когда мы с сэром Тимоти стояли на восточной башне замка. Я смотрела на изумрудно-зеленую равнину, озаренную солнечными лучами, и думала, что такой, именно такой будет вся моя жизнь. Я улыбнулась жениху, он ответил мне легкой полуулыбкой, но ничего не сказал. Он был молчалив, как и подобает мужчине. И в эту самую минуту на вершине холма показалось знамя. На секунду холодная рука страха сжала мне сердце, неужели опять кто-то попытается атаковать замок?

Отряд приближался. Всадники шли и шли, их было не счесть! Нет, это не могли быть соседи, у тех не было подобного войска! Да и на разбойников они не походили… Кем были эти рыцари, которые направлялись прямиком к Бритсбери?

— Святая Бригитта, это еще кто? — услышала я возглас Квентина с нижнего яруса башни. Тимоти нахмурился.

— Надеюсь, они пришли с добром. В любом случае я не буду дожидаться, пока они войдут в замок. Мы с рыцарями их встретим. Как радушные хозяева добрых гостей. Не бойся!

— Я поеду с тобой, — быстро проговорила я.

— Леди Ноэлла, останься в замке, — строго приказал Тимоти, и я была вынуждена повиноваться.

С высоты башни я наблюдала, как подняли ворота и лучшие рыцари Бритсбери направились навстречу незнакомцам. Это был совсем небольшой отряд — двадцать или тридцать человек, как могут они противостоять сотням, а может быть тысяче вооруженных воинов? Я восхищалась смелостью своего жениха, но и дрожала от страха за него.

Два отряда остановились, я подалась вперед, словно пытаясь подтянуться туда, услышать, о чем они говорят, что на таком расстоянии, конечно же, было невозможным.

Внезапно, произошло нечто странное. Сэр Тимоти соскочил на землю и опустился на колени перед одним из всадников, застыв в глубоком поклоне. Сидевший на коне сделал ему жест подняться. Тот встал, вскочил в седло и оба отряда, теперь уже единым войском направились в замок. Большая часть прибывших рыцарей осталась в деревне, в замок въехали лишь наиболее знатные.

Я бегом спустилась с башни и бросилась в свои покои. Кем бы ни был тот человек — мой жених встал перед ним на колени, а значит, к его визиту следует надеть парадное платье!

Моя служанка Глория, молодая веселая девушка, быстро подготовила длинное белое платье, расшитое золотыми нитями, причесала меня и помогла застегнуть тяжелый золотой пояс. Надела я и главную драгоценность — удивительной красоты ожерелье из сапфиров, которое передавалось в семье Бритсбери по женской линии из поколения в поколение.

По легенде, ходившей в замке, ожерелье было сделано мистическим народом Ши еще во времена короля Артура и обладало магической силой: только законную владелицу оно украшало, всех остальных уродовало и приносило несчастья.

Я с трепетом примерила ожерелье, я не смела надеть его прежде, из всех драгоценностей Бритсбери, лишь оно одно никогда не покидало шкатулки. Сапфиры удивительным образом отразились в моих глазах, подчеркнув их синеву, а Глория произнесла:

— Леди Ноэлла, вы никогда еще не были так прекрасны! — и я поняла, что ожерелье признало меня. Со счастливой улыбкой я выбежала во двор.

Кругом раздавался звон оружия, смех рыцарей, конский храп и цокот копыт. Я подбежала к Тимоти, он стоял рядом с высоким широкоплечим бородачом, тем самым, кому он кланялся. Я остановилась, и бородач заметил меня.

— А это что за красотка? — заинтересованно спросил он у сэра Тимоти.

Я опустила глаза и поклонилась.

— Позвольте представить, Ваше Величество, — ответил Тимоти, — Мою невесту, леди Ноэллу. Через неделю мы должны обвенчаться и стать мужем и женой.

Ваше Величество?! Я не осмеливалась поднять глаза, но мечтала снова взглянуть на него! Неужели этот бородач и есть великий король Британии Ричард, прозванный в народе Ричардом Львиное сердце?

— Ну, хватит, хватит, встань, — обратился ко мне король громовым голосом. Я выпрямилась и подняла глаза. Он улыбался.

— У тебя хорошая невеста, в замке будет достойная хозяйка, — заметил он, обращаясь к сэру Тимоти.

— Да у такого молодца иначе и быть не может. Я вскорости тоже собираюсь жениться, — добавил он и хитро улыбнулся, — Моя невеста не хуже твоей будет!

— Несомненно, Ее Величество должна быть так же красива, как храбр наш король, — быстро ответил Тимоти.

Ричард довольно засмеялся и хлопнул его по плечу так, что бедный рыцарь покачнулся в седле. После чего потребовал проводить его и отряд в покои, где они могли бы отдохнуть, а также добавил, что неплохо бы поужинать.

В замке царила суматоха. Совершенно сбившись с ног, казалось, я одновременно находилась между кухней, залой и покоями рыцарей, которые слуги приводили в порядок. Мне хотелось оказать королю, почтившему наш замок присутствием, достойный прием, и я сама проверяла хорошо ли прожарено мясо, лучший ли эль разливают слуги. Кроме того, нужно было проследить, чтобы конюшие накормили и почистили лошадей, как знать, вдруг завтра королевское войско отправится в дорогу?

На шумном пиру в свете факелов, плясавших на лицах собравшихся, под громкие крики и песни рыцарей и самого короля, который очень любил песнопения, я вдруг совершенно отчетливо поняла, что Ричард не случайно выступил с войском, не случайно оказался в Бритсбери. И также поняла, что моя свадьба не состоится. По крайней мере, не сейчас.

— Скажи мне, сэр Тимоти из Бритсбери, — обратился король к моему жениху, перекрикивая смех своих солдат, — Любишь ли ты сражаться?

— Каждый рыцарь рожден сражаться. А сражаться за государя — мой долг и главное счастье, — ответил сэр Тимоти.

— Что же дороже тебе: сражения или невеста? — продолжал король.

Сэр Тимоти молчал, не зная, что ответить, не обидев ни короля, ни меня. Ричард понял его мысли и захохотал. Потом глотнул еще эля и ударил кулаком по столу.

— Будь по твоему! — сказал он. — Оставь себе и то, и другое!

— Ваше Величество? — мой жених не понимал, к чему клонит король. Внезапно лицо Ричарда стало серьезным.

— Я слышал, ты хороший боец и знаком с военной наукой. Кроме того, у тебя немало рыцарей и тех, кто хотел бы стать рыцарем, сражаясь за меня. Я выступил в поход. Мы пойдем на восток, чтобы освободить город нашего Господа, Царствие небесное, от неверных врагов. Мы, благословлены Богом и Папой на новый Крестовый поход! Мы идем биться за правое дело воинов-крестоносцев. Доколе наши святыни будут во вражеских руках? Нет, пока Ричард — король, не бывать такому! Эти грязные собаки узнают нас! Они еще пожалеют, что родились на свет. Со мной ли ты, сэр Тимоти? Если да — бери свою невесту, женишься на ней, потом оставим ее фрейлиной при королеве, а сами отправимся дальше, в священный Иерусалим!

— Для меня честь участвовать в таком походе, — сэр Тимоти вскочил и поклонился, — Но последует ли за мной леди Ноэлла?

Я поднялась.

— А для меня, Ваше Величество, честь служить королеве и счастье следовать за мужем, — быстро ответила я.

— Вот и славно, — заметил Ричард, и по его тону было ясно, что он не сомневался в нашем ответе. — Повремените со свадьбой во имя благого дела, и Бог щедро наградит вас за терпение.

Он зевнул.

— Теперь пора бы поспать. Два-три дня на отдых для моих рыцарей и сборы нового отряда, после мы выступаем в путь. Он будет далеким, и не все вернутся домой.

Едва король сказал это, как я почувствовала тяжесть сапфиров, лежащих на моей груди. Ожерелье действительно было магическим. Мы не вернемся в Бритсбери. Ни я, ни сэр Тимоти. Мы не найдем путь домой… Я отогнала эти мысли.

Через несколько дней мы отправились в дорогу. С грустью простилась я с родным замком, обняла на прощанье мою верную Глорию, но в то же время никогда прежде я не была счастливее. Сэр Тимоти ехал рядом со мной, иногда он ободряюще улыбался, и от каждой его улыбки я чувствовала себя всесильной, мое лицо, видимо, светилось восторгом, потому что король время от времени насмешливо поглядывал на меня. Я чувствовала смущение от этих взглядов и опускала глаза. Я смотрела на зеленые холмы, на изумрудные равнины, прозрачные реки, и сердце мое сжималось, я чувствовала, что никогда больше уже не увидеть мне милые сердцу края.

Через несколько дней мы добрались до южного берега. Здесь начиналось море. Здесь ждали нас корабли.

Мы плыли по серому морю, оно кипело, вздымалось, буйные, невероятной силы волны, словно щепку, кидали наше суденышко из стороны в сторону. Я на удивление хорошо переносила качку, чего нельзя сказать о многих рыцарях и даже о короле. Он почти всегда был не в духе, в его глазах застыло мрачное выражение, а лицо стало суровым, словно высеченная из серого камня маска.

Я же стояла у борта, чувствуя, как соленые прохладные капли покрывают мое лицо, каждый раз, когда корабль падал с очередного гребня.

Но вот волны успокоились. Мы оказались на другом берегу Ла-Манша. И здесь произошло то, что неизбежно должно было случиться. Войскам было приказано разделиться. Часть из них продолжала движение на восток по морю. Другая, большая, направлялась по суше во Францию, чтобы соединиться с войсками Филиппа II Французского. И почему-то сэру Тимоти Ричард приказал плыть морем.

— Самые храбрые не нуждаются в союзниках, — сказал он. — Иди и докажи свою смелость! Мне хочется испытать тебя и твою верность!

Сэр Тимоти поклонился королю.

— Ваше Величество, прошу вас лишь об одном: проявите заботу о моей невесте, молодой деве не пристало плыть морем с войском, это слишком опасно.

— Не бойся, с твоей невестой ничего не случится. Плыви спокойно, — ответил Ричард.

Я не могла поверить в услышанное: неужели я оставила родной замок для того, чтобы вот так разлучиться с сэром Тимоти! Даже минутная разлука с ним казалась мне вечностью, мне хотелось быть рядом постоянно…

Слезы выступили у меня на глазах. Он заметил мое отчаяние. Обнимая меня, он произнес:

— Не бойся, моя дорогая, это недолгая разлука. Через несколько месяцев вы достигнете Средиземноморья, там мы и встретимся.

Несколько месяцев! Почти несколько столетий! Но разве мы могли обсуждать приказ короля!

Со мной остался Квентин, он поклялся сэру Тимоти защищать меня ценой собственной жизни и сдержал слово.

Корабли британских рыцарей ушли в море, унося с собой моего жениха. Мы же направились во Францию, где соединились с французской армией и продолжили путь на юг: отряды крестоносцев шли через Италию. Осенью мы достигли Сицилии.

Пройдя мимо Сциллы и Харибды, как называли в древности греки эти скалы, мы оказались в Мессине. Я была поражена синей красотой Средиземного моря, удивительными землями Сицилии: темно-зеленые утесы возвышались над водой, а поднявшись на вершину, можно было наблюдать волшебные картины, которые создавали сгущавшиеся над горизонтом облака. Подчас они играли со мной злую шутку, ведь я часто смотрела на море и все ждала, когда же подойдут английский корабли, когда наконец человек, любимый мною столь горячо, окажется рядом. Я никак не могла понять, почему мы не продолжаем поход, ведь наш путь лежал дальше, много дальше Сицилии, к священной земле Иерусалимской!

Однажды, когда я стояла на утесе, по-прежнему глядя на горизонт, подошел Квентин.

— Смотрите на волны, госпожа? — спросил он.

Я кивнула.

— Я кое-что слышал, из разговоров рыцарей, приближенных к королю, — заметил вдруг Квентин. Я обернулась: я ждала каждой новости!

— Филипп и Ричард решили, что выступать сейчас неразумно. Мы подойдем к Иерусалиму к концу осени, а войну придется вести зимой. На море в это время неспокойно, мы можем потерять корабли.

— Что это значит?

— Они решили ждать весны.

— Не может быть! — в моем возгласе было столько отчаяния, что Квентин пожалел меня.

— Возможно, другие корабли присоединятся к нам раньше. Остается лишь ждать.

Я вздохнула. Мы не могли противиться воле двух королей, никто в целом мире не мог… Значит, придется ждать.

Король Ричард был, несомненно, великим воителем. Но в мирное время никто не мог сравниться с ним в любви к развлечениям: многочисленные пиршества и турниры, празднования и охота — вот то, что составляло его дни на Сицилии. Мне часто доставалась роль хозяйки на пирах, ведь других знатных дам почти не было. Тем не менее, я должна отметить, что Ричард Львиное сердце относился ко мне с достаточным почтением, усаживал за столом подле себя, а я старалась, как могла, скрывать мою грусть. Ведь благородным дамам не пристало показывать истинные чувства. И я улыбалась.

Наконец мучительная зима закончилась. Весной корабли крестоносцев направились к землям востока.

Стоя на палубе, я все время смотрела на горизонт. Пока однажды небо не потемнело, и началась буря, самая сильная из всех, что мне довелось видеть в моей жизни. Даже в Британии, где штормы не редкость, я не видела подобных валов, как те, что обрушивались на наши корабли. Казалось, флот разметало, разбило в щепки, некоторые корабли отправились на дно. Наш выдержал. Но находились мы в состоянии столь невероятно жалком, что было принято решение сделать остановку. Мы остановились на Кипре — остров не был дружелюбным, властвовавший там Исаак Комнин, бросил вызов королю Ричарду, захватив корабль будущей королевы Англии, ныне принцессы Беренгеры Навварской. Вскоре, однако, остров стал владением Ричарда, и я смогла ступить на его землю.

Мы оказались на Кипре в апреле, поэтому я не узнала, что значит испепеляющая жара, не увидела выжженные скалы, напротив, я видела розмариновые деревья в цвету и скалистый остров, купающийся в зелени…

Я поднялась в замок Лимассола. Шла по высеченным в камне ступеням, не подозревая, что в этом замке мне предстоит провести самые счастливые дни в моей жизни, последние счастливые дни.

В замке царила прохлада. Огромные каменные залы, освещенные факелами, лишь отдаленно напоминали Бритсбери, крепость Лимассола была значительно больше, ее окна выходили к морю, и я прямо из своей комнаты могла смотреть на подплывавшие корабли.

Здесь я впервые встретилась с принцессой Беренгерой — с первой минуты эта женщина поразила меня: стройная, миниатюрная с тонкими чертами лица и прекрасными светлыми волосами, она казалась ангелом, спустившимся с небес на землю. Кроткое выражение ее глаз только усиливало это сходство.

— Подойди ко мне, милая, — сразу же приветствовала меня будущая королева, когда я с поклоном вошла в ее покои.

Поклонившись снова, я приблизилась.

— Как тебя зовут?

— Ноэлла.

— Я буду рада, если ты составишь мне компанию, здесь в замке даже не с кем поговорить…

— Счастлива служить Вашему Величеству, — ответила я.

Беренгера улыбнулась.

— Это пока преждевременно, я еще не королева. Но, несомненно, ею стану, — она вздохнула, взяла меня за руку, подвела к окну и усадила на массивную деревянную лавку. — Признаться честно, я боюсь этой свадьбы… Это так волнующе… Ты понимаешь меня?

Я согласно кивнула.

— Его Величество Ричард — великий король, — ответила я. — Большая честь быть его женой.

— Знаю, — согласилась Беренгера. — Но я все равно волнуюсь. Ты бы волновалась?

И я рассказала ей историю моей несостоявшейся свадьбы. Принцесса слушала с живым интересом, задавала вопросы и даже сочувствовала мне.

— Он обязательно вернется, вот увидишь, — сказала она. — Как странно и как жаль, что я не умею любить так же… мне кажется, я создана для чего-то иного…

Она задумалась, я молча смотрела на свою новую госпожу, опасаясь прервать ее мысли.

Двенадцатого мая принцесса Беренгера Навварская стала женой Ричарда Львиное сердце. Это было величайшее событие для всех британцев. За исключением меня. Для меня в этот день произошло нечто более важное: вернулся сэр Тимоти.

Едва его корабль вошел в гавань, какой-то неведомый голос подсказал мне: это он, он возвращается!

Я бегом спустилась по ступеням замка и бросилась к пристани. Возможно, это было дерзко — покинуть свадебный пир, но я не понимала, что делаю, я всегда слушала лишь свои чувства, им, и только им, подчинялась, они были моим единственным законом, моим благословением и моим наказанием. Он шел по берегу, я бежала к нему. Он увидел меня, побежал навстречу, подхватил, закружив в воздухе, потом опустил на землю и поцеловал. Я заплакала. В эту минуту я была благодарна богу за всю мою прошлую и будущую жизнь.

Король Ричард радостно приветствовал прибывшего, он приказал освободить для него почетное место за свадебным столом. Я сидела напротив.

— Ну что ж, сэр Бритсбери, — сказал Ричард, — Как видишь, я стал супругом. Теперь ничто не может помешать тебе последовать моему примеру. Тем более, что мы останемся здесь на какое-то время и будем праздновать! Впервые Британия завладела Средиземноморскими берегами! Потом и Святая земля станет нашей! Так когда же ты свяжешь себя узами брака?

— Я готов, Ваше Величество, в любой указанный вами день! — ответил сэр Тимоти.

— Посмотрим, — Ричард задумался. — Завтра проведем турнир.

— Опять турнир! — воскликнула королева Беренгера. — Я так устала от этих турниров!

Ричард притворно строго взглянул на нее.

— Ваше Величество, не смейте перечить супругу, — заметил он. — Иначе продам вас в гарем к Салладину!

Ричард хохотнул над своей шуткой, потом захохотали и рыцари, смеялись даже те, кто не счел ее смешной.

— Действительно, — отсмеявшись, заметил Ричард, — Я слышал, слуги Салладина дают за красивых женщин такие деньги, что можно купить несколько кораблей и собрать приличный отряд! Но не опасайтесь, прекрасная королева, я всего лишь пошутил!

Беренгера слабо улыбнулась. Король поцеловал руку супруги, и вскоре они покинули пир.

Я же провела вечер, стоя на крепостной стене с моим женихом, мы долго смотрели на потемневшее море, думая о нашей любви и счастливом будущем.

На следующий день был турнир.

На нем каждый рыцарь мог выбрать даму, во имя которой он сражался. Некоторые рыцари называли своих возлюбленных, оставшихся в далекой Британии, большинство же не имели возлюбленных и потому выбирали своей дамой меня, ведь других здесь и не было. Я понимала, что даже если сэр Тимоти не выиграет сражение, я стану королевой турнира. И в этот вечер на Кипре будет две королевы — я и Беренгера Навварская, супруга Ричарда Плантагенета.

Но я мечтала о победе своего жениха и молила бога лишь об одном, чтобы тот остался невредим. Хотя на подобного рода турнирах рыцари сражались тупыми мечами и вряд ли могли серьезно пострадать.

Турнир начался. Один за другим рыцари выбывали из числа участников. Бой становился все жарче, Ричард довольно покрякивал. Он мечтал сам схватиться за меч и победить, но лишь из уважения к своей будущей королеве не делал этого, занимая более подобающее королю место на трибуне. В какой-то момент я в волнении положила руку на грудь и почувствовала холод сапфирового ожерелья, я надела его в честь турнира. В эту секунду я поняла, что если сэр Тимоти выиграет сегодня — произойдет нечто особенное. В страхе я отдернула руку.

Осталось всего четыре рыцаря. Сэр Тимоти был одним из них. Его противник упал, значит, ему предстояло биться с сэром Оуэном, одним из сильнейших рыцарей королевского отряда. Сэр Оуэн был гораздо крупнее и возможно сильнее, но мой жених превосходил его в ловкости и умении владеть мечом. В какой-то момент наши глаза встретились. Его взгляд сказал: не бойся, победа будет моей. И я радостно улыбнулась в ответ.

Так и произошло. Сэр Тимоти положил венок королевы к моим ногам. Я благословила его и произнесла положенные слова. Король поздравил победителя, после чего начался очередной пир. Я танцевала со своим женихом, и с другими рыцарями, я была королевой турнира! И возможно, восторг, переполнявший сердце, затмил мой разум, я перестала осознавать, кто я и понимать, что происходит вокруг. Ничто, кроме любви к прекрасному герою, не существовало — он победил, он победил ради меня! К тому же, надо заметить, что я была молода, наивна, и все мои знания о мире ограничивались спокойным деревенским укладом Бритсбери.

Этой ночью мы снова стояли на крепостной стене, долго, дольше обычного мы смотрели, как гаснут факелы и замок погружается в сон. Потом сэр Тимоти проводил меня до моих покоев, вошел в комнату. И остался там до утра.

— Мы не можем так поступить, — я пыталась отстаивать свои убеждения, но уверенно и мягко, он разрушал то, чему учили меня прежде.

— Мы на войне, Ноэлла, мы идем воевать за нашего Бога. Здесь каждый день может стать последним. Мы не знаем, что будет завтра. Но я знаю, что буду любить лишь тебя, до самой своей смерти.

— Каждый день может стать последним, не важно, на войне мы или нет, — возразила я, — Ведь мы смертны.

— Но бессмертна наша любовь, — ответил он, — Хотя мне кажется сейчас, что ты любишь меня меньше… ты готова ждать решения короля, мне же каждый новый день кажется вечностью… Я пойду сражаться с войском Салладина не только во имя бога, но и во имя нашей любви, чтобы никто не усомнился, что ты — жена истинного рыцаря. И, возможно, мне суждено погибнуть на этом пути…

На это я не смогла возразить, а может, не слишком хотела. Сегодня он выиграл турнир, ожерелье предупредило меня, что этот день будет непохож на все остальные… К тому же смерть все время была рядом с нами, могли ли мы продолжать ждать?

Я знаю, что мой поступок осудили бы люди, осудил бы и бог. Меня не поддержал бы добрый опекун, вряд ли бы мною гордились мои честные родители. В свое оправдание могу сказать лишь одно — я была твердо уверена, что через несколько дней мы станем мужем и женой перед лицом Всевышнего, я даже не представляла иной возможности. Сэр Тимоти поклялся мне небом, что ничто и никогда не разлучит нас, и я стану хозяйкой Бритсбери уже навсегда.

Действительно, король Ричард потребовал через два дня устроить нашу свадьбу. Но всесильная рука провидения, вновь нещадно вмешалась в мою судьбу: начался шторм, полил дождь, порывы ветра достигали такой силы, что казалось, могучая крепость Лимассола не устоит. А когда непогода улеглась, оказалось, что волны разбили о скалы несколько кораблей, в том числе и те два, что принадлежали сэру Тимоти, потопив серьезную часть его имущества. Король, известный неожиданными приступами жадности и внезапными переменами настроения, отказался дать моему жениху новые корабли. Я пыталась утешить его, как могла, но Тимоти был мрачнее тучи. Прошло несколько дней и ночей, каждую из которых мы вновь провели вместе, вопрос о нашей свадьбе подняли снова, потому что Его Величеству хотелось устроить себе хоть какое-то развлечение, но дату определить не успели, прибыл король Иерусалимский, Ги де Лузиньян. Этот человек пришел на мою погибель или спасение, как знать? Всеми силами старался он убедить Ричарда скорее оставить Кипр, забыть о турнирах и вспомнить об истинной цели похода.

— Не за сокровищами мы идем, но за знаменем Господним! — повторял король Иерусалимский, и Ричард слушал его. Буквально сразу же велел он готовить отплытие.

Вне себя от ужаса я бросилась к королеве Беренгере, умоляя ее защитить меня.

— Ваше Величество, прошу вас, позвольте нам обвенчаться, нам не нужны торжества, мы хотим стать мужем и женой до начала похода!

— Не волнуйся, Ноэлла, я попробую поговорить с супругом, — ответила королева.

Той же ночью, сэр Тимоти постарался успокоить меня.

— Ноэлла, ты же знаешь, я буду любить тебя всю жизнь, и мы станем мужем и женой, как только на то будет воля бога! Ты видишь, уже четыре раза он не позволил нам обвенчаться. Значит, мы еще не прошли свой путь. Значит, пока мы недостойны нашего счастья. Потому что для меня это главная мечта. Пусть так говорить грешно, но я хочу стать твоим мужем даже больше, чем разбить армию Салладина.

Его слова несколько успокоили меня, но все равно тревога не оставляла. Я не должна была нарушать заветы бога и законы моих предков.

Я сделала это, последовав за своими чувствами, и была жестоко наказана за проступок.

Бракосочетание не состоялось. Корабли готовились к отплытию. Ричард обещал, что мы сыграем свадьбу, как только доберемся до Акры и возьмем город. Король был непобедимым завоевателем, я была уверена, что это произойдет очень и очень скоро. И все же, кое-что удивило меня.

Когда мы сошли на пристань, сэр Тимоти вдруг сообщил, что я поплыву на другом корабле, отдельно от него. Он указал на небольшое суденышко. В ответ на мои расспросы он ответил лишь «Так нужно» и почему-то отвел глаза. Я привыкла верить ему и не стала добиваться объяснений, вероятно, он заботился о моей же безопасности, я спросила лишь, поплывет ли со мной Квентин.

— Конечно, — согласился мой возлюбленный, он еще раз поцеловал меня на прощание и поднялся на свой корабль.

Стоя на палубе, я бросила последний взгляд на крепость Лимассола. Здесь прошли мои лучшие дни. Здесь я была королевой турнира, здесь я узнала любовь. Я так глубоко погрузилась в свои мысли, что даже не задумалась, почему на корабле не было рыцарей. Я, Квентин, несколько слуг и команда — вот все, кто был на борту. Но я не волновалась. Меня ждала Акра, желанная свадьба и Святая земля Иерусалима.