Зависимость

Айви Смоук, 2015

Вторая часть горячего цикла от Айви Смоук. Что будет, если скромная студентка по уши влюбится в своего профессора? «Теперь я понимаю, почему главная героиня влюбилась в этого Мистера Совершенство». – Smutsonian.com «Я до самого конца переживала за Пенни и Джеймса. История и правда с перчинкой». – Lina's Reviews (блог) Пенни Тейлор по уши влюбилась в профессора Джеймса Хантера. Но тайны Джеймса стали причиной расставания. Пенни тяжело примириться с мыслью, что Джеймс – герой не ее романа. Она пытается не вспоминать о том, что их связывало. Лучший способ забыть профессора Хантера – переключиться на новый объект симпатий. Но как Пенни справится с чувствами, если они не угасли, а соблазн превратился в зависимость?

Часть 2

Глава 10

Суббота

Я резко села и несколько раз моргнула, чтобы сфокусировать взгляд. Где я?

— Джеймс?

— Ш‐шш. Пенни.

Я взглянула в такие родные глаза моей матери.

— Мама?

Мой голос дрогнул. Было так приятно видеть ее!

— Все хорошо, милая. Я здесь.

— А где Джеймс?

Я попыталась поднять руку, но к ней была прикреплена капельница. Я лежала на больничной койке. Я посмотрела на катетер, идущий от моего запястья к контейнеру с лекарством.

— Пенни, кто такой Джеймс? Ты имела в виду Брендана?

— Что?

У моей мамы были красные глаза. И я не знала, оттого ли это, что она плакала, или она просто устала. Но от этого у меня самой на глаза навернулись слезы. Я была так счастлива видеть ее. Но где же профессор Хантер? Мне необходимо было поговорить с ним.

— Тот славный молодой человек, который нашел тебя?

— Нашел меня?

— Пенни.

Я посмотрела на папу. Он только что встал со стула. Он положил руку мне на плечо.

— Осторожнее, Пен. У тебя сотрясение мозга. — Он взглянул на маму, а потом снова на меня. — Тебе нужно отдохнуть.

Я бросила взгляд на свою куртку. Она висела на спинке стула, на котором сидел мой отец. Мне нужен был конверт. Я хотела еще раз перечитать то, что написал мне профессор Хантер. Мне необходимо было увидеть его.

— Я знаю, что у меня сотрясение. Но я в порядке. Мне нет необходимости быть здесь. Это просто глупо.

— Пенни, — сказала моя мама.

— Правда, я в порядке.

— Ты упала в обморок посреди Мейн-стрит. Ты никуда не двинешься отсюда.

Она склонилась надо мной и обняла меня. Я расслабилась и положила голову ей на плечо.

— Так приятно видеть вас обоих.

Я сглотнула, пытаясь сдержать слезы.

— Ох, Пенни. Мы так скучали по тебе! А когда нам позвонили, мы ужасно забеспокоились. Если бы здесь не было Брендана, который рассказал нам, что произошло, я подрался бы с этим некомпетентным врачом.

Мой папа рассмеялся.

— Мне очень жаль, — пробормотала я, уткнувшись в мамино плечо. — Просто я…

— Все в порядке, Пен, — сказал папа. — Просто в будущем старайся быть осторожнее. Ты до смерти пугаешь нас.

Я рассмеялась и высвободилась из маминых объятий. Посмотрев на свою куртку, я спросила:

— Вы не передадите мне куртку?

— Если ты замерзла, мы принесем тебе еще одеяло.

Мама погладила меня по спине.

— Нет, мне нужна моя куртка.

Папа подошел к стулу, взял куртку и протянул ее мне. Я сунула руку в один пустой карман, потом в другой. Конверта там не было.

— Как долго я здесь нахожусь?

На секунду мне показалось, что я сошла с ума. Может быть, я выдумала профессора Хантера?

— Всего несколько часов, родная.

Этого было недостаточно, чтобы выдумать такую замечательную историю. Я закусила губу. Или такую горькую. Я не выдумала его. Но мне казалось, что я схожу с ума.

— А Брендан здесь?

— Он ждет снаружи, — сказал папа.

— Могу я поговорить с ним? Поблагодарить его?

— Конечно. Мы оставим вас одних.

Папа пошел к двери и жестом пригласил маму последовать за ним. Она склонилась надо мной и пожала мою руку, прежде чем выйти из комнаты.

Я слышала, как они разговаривают в коридоре. А спустя секунду раздался стук в дверь, и в палату вошел Брендан. На лице его была широкая улыбка.

— Ну, вы выглядите в тысячу раз лучше.

Я закусила губу.

— Я потеряла сознание, да?

— Да.

— Полагаю, мне повезло, что вы преследовали меня.

Он рассмеялся и сел рядом со мной на мою кровать.

— Я бы не сказал, что я вас преследовал.

— А как бы вы это назвали?

— Я присматривал за другом. Вы были не в лучшей форме, когда мы разговаривали. — Он пожал плечами. — Я беспокоился о вас.

— Я рада, что вы преследовали меня.

— Я тоже. Эй, подвиньтесь.

— Брендан.

— Я целую вечность сидел снаружи на неудобном стуле. Я тоже хочу прилечь. Так что двигайтесь.

Я послушалась, и он тут же улегся на кровать рядом со мной, подперев голову рукой так, чтобы иметь возможность смотреть на меня.

— У вас очень милые родители.

Я рассмеялась.

— Это как-то странно, что вы познакомились с моими родителями.

— Почему?

— Не знаю. — Я перевернулась на бок лицом к нему. — Я еще ни разу не знакомила их с человеком, с которым встречаюсь. Не то чтобы мы с вами встречались. Хотя мы целовались. Так что все это немного странно.

Он рассмеялся.

— Ну, кажется, я им понравился.

— Вы же спасли их единственного ребенка.

— Верно. Кстати, я обязан вам сказать о том, что у вас открыта большая часть тела. — Он улыбнулся мне.

— Что? — Я обернулась. Разрез на больничной рубашке оставлял открытым мою задницу. — О, господи! — Я быстро перекатилась на спину.

— Но вы уже и так многое мне продемонстрировали. Начинаю думать, что ваше любимое времяпрепровождение — обнажаться на людях.

— Вряд ли. Это только при вас так получается.

— Я не жалуюсь, — улыбнулся он.

— Кстати, спасибо. Я имею в виду за то, что спасли меня.

— Мне пришлось это сделать, иначе все мое вмешательство в вашу жизнь было бы напрасным.

— Правда?

— Да, правда.

Я сделала глубокий вдох.

— Что вы сказали моим родителям?

— О том, почему вы потеряли сознание? Или о нас с вами?

— И то, и другое.

— Я сказал, что вы встречались с двумя мужчинами одновременно и они подрались из-за…

— Нет, вы этого не говорили, — оборвала я его.

Вот дерьмо!

— Ну ладно. Этого я не упоминал. Я сказал, что вы упали вчера вечером и до сих пор не оправились. Так что потеряли сознание.

— Слава богу.

— Они не стали задавать вопросы. Очевидно, вы всегда были довольно неуклюжей.

Я рассмеялась.

— Это правда. — Я с любопытством посмотрела на него. — А что насчет другого?

— Что я сказал им о нас?

— Да.

— Я сказал, что мы друзья.

— А их не смутило, что я дружу с мужчиной настолько старше меня?

— Я ненамного старше вас. Кроме того, я решил, что их это не удивит, учитывая, что вы встречаетесь со своим профессором. Уверен, что это был забавный разговор. Они, вероятно, решили, что я один из его друзей или что-то в этом роде.

— Они не в курсе про Джеймса.

— О! — Он улыбнулся. — Почему?

— Не знаю. — Я снова повернулась лицом к нему, но позаботилась о том, чтобы рубашка полностью прикрывала меня. — Он не хотел, чтобы я распространялась о нас с ним. А потом мы вроде как расстались. Так что нечего было и рассказывать.

— И это все?

— Нет. Я не должна была встречаться с моим профессором. И я не хотела говорить им об этом. Я беспокоилась из-за того, что они могут подумать обо мне.

— Ну, я им, похоже, понравился.

— Но вы не мой профессор.

— Верно. К тому же я чертовски обаятелен. И я спас их единственного ребенка.

Я рассмеялась.

— Вероятно, теперь в их глазах вы сущий ангел.

— Как скажете.

Он наклонился и поцеловал меня. Его поцелуй был нежным и сладким. Я положила руку ему на грудь, чтобы остановить. Он отстранился и посмотрел на меня. Я почувствовала, как по моим щекам покатились слезы.

— Вы правы, Пенни. Вам не следовало встречаться с вашим профессором.

Он вытер слезы с моего лица.

Я уставилась на него. Он был прав. Конечно, прав. Я не должна была встречаться со своим профессором. Я подумала о том, какими расстроенными были мои родители, когда я пришла в себя и увидела их. Им было бы стыдно за меня. А мне за себя не было стыдно? Мне стоило встречаться с кем-нибудь вроде Брендана. Или Тайлера. Но все это не имело значения. Потому что я была влюблена в профессора Хантера. Я любила его, несмотря ни на что.

— Отдохните немного, Пенни.

Глава 11

Воскресенье

Когда я проснулась, я повернулась к Брендану, но его уже не было. На его месте лежал мой телефон и конверт от профессора Хантера. На нем я нашла записку:

Пенни,

У вас есть мой номер. Надеюсь, что вы вскоре позвоните мне.

Брендан

Я сжала пальцами переносицу, чтобы унять головную боль. Откинувшись на подушки, я снова посмотрела на его записку. Брендан был прав — я это понимала. Я всегда знала, что не должна была встречаться с профессором Хантером. Но я хотела этого. Мне это было необходимо. И если он на самом деле по-прежнему любит меня, выбор очевиден. Это всегда будет лишь он один.

Я посмотрела на часы, висевшие на стене. Было два часа ночи. Профессор Хантер, должно быть, спит. Я взяла свой телефон. Он дважды звонил мне, но не оставил голосовых сообщений. Я нажала на его имя в списке контактов. Он показал мне свое заявление о разводе, но его жена все еще не подписала документы. Может быть, нам нужно прекратить видеться, пока он официально не разведется.

Я написала ему:

Вы не спите?

Он ответил почти сразу же:

Нет.

Я:

Мы можем поговорить?

Джеймс:

Я приеду и заберу тебя. Ты в своем общежитии?

Я:

Мы можем поговорить по телефону. Позвоните мне.

Джеймс:

Я хочу видеть тебя.

Я закусила губу. Я не хотела, чтобы он знал, что я в больнице. Он и так чувствовал себя виноватым из-за случившегося. И он в любом случае не мог сюда попасть. Я была уверена, что время посещений уже закончилось.

Я:

Давайте подождем до утра. Я на самом деле очень устала.

Джеймс:

Пенни, где ты?

Я сглотнула и ответила:

Пожалуйста, не беспокойтесь.

Джеймс:

Где ты?

Я вздохнула и откинулась на подушку.

Я в больнице.

Джеймс:

Я буду у тебя через двадцать минут.

Я:

Полагаю, что время посещений уже закончилось.

Несколько минут я ждала ответа, но он ничего не ответил. Я перекатилась на бок и положила телефон на кровать. Они его не пустят. Но на всякий случай я сложила записку от Брендана и сунула ее в конверт, который дал мне профессор Хантер.

Я уже засыпала, когда открылась дверь. На пороге стоял профессор Хантер, одетый в джинсы и застегнутую на молнию толстовку. Он закрыл дверь и подошел ко мне, не говоря ни слова. Сбросив туфли, он посмотрел на меня.

Я не могла понять, что он чувствует. Беспокойство? Злость? Растерянность?

Он приподнял край простыни, которой я была накрыта, и лег в кровать рядом со мной.

— Джеймс, — прошептала я.

Я старалась сдержать слезы. Я была так рада видеть его.

Он обнял меня.

— Я не должен был отпускать тебя.

Он поцеловал меня в лоб.

— Я не оставила вам выбора.

— Это правда. — Он снова поцеловал меня. — Как давно ты здесь?

— Мы можем обсудить все утром.

Я не хотела говорить ему, что нам нужно подождать. Я хотела, чтобы он целую вечность вот так обнимал меня.

— Как давно, Пенни?

— Полагаю, с полудня. Вскоре после того, как я ушла от вас. Я упала в обморок на Мейн-стрит.

— И кто-то нашел тебя?

— Брендан.

Он слегка отстранился.

— Я должен буду поблагодарить его.

— Как вы смогли пройти сюда?

Я не желала разговаривать о Брендане с профессором Хантером, не хотела, чтобы он опять рассердился.

— Иногда деньги бывают полезны.

— Вы подкупили персонал больницы?

— Этого я не говорил.

Я посмотрела ему в глаза.

— Я рада, что вы здесь. — Я минуту молча смотрела на него. — Простите меня.

— Тебе не за что извиняться. Но, хотя ты больше не нервничаешь в моем присутствии, ты по-прежнему извиняешься за то, в чем не виновата. — Он улыбнулся мне.

— Но я все еще нервничаю.

Он слегка нахмурился.

— Почему?

— Вы то горячий, то холодный. Я никогда не знаю, как вы отреагируете в тот или иной момент. И это сбивает с толку. И расстраивает меня.

— Тебе больше не из-за чего расстраиваться. Я здесь и больше никуда не денусь.

Он нежно поцеловал меня в губы.

Мне снова захотелось расплакаться. Я была так уверена, что хочу подождать. План состоял в том, чтобы на некоторое время мы с ним расстались. Но теперь, когда он был здесь, я не могла мыслить здраво. Он был заботливым, добрым и искренним. Я отстранилась. Свет в комнате не горел, и я не могла видеть выражение его лица. Но могла разглядеть синяк вокруг его глаза. И чувствовала стук его сердца, которое билось очень сильно.

— Вы тоже нервничаете в моем присутствии? — спросила я.

— Иногда. Например, сейчас.

— Почему?

Я провела пальцами по его щеке, покрытой щетиной.

— Ты ушла от меня сегодня, потому что тебе нужно было время все осмыслить. — Он взял меня за руку и поцеловал мою ладонь. — И я не знал, о чем ты думаешь. — Он перевернул мою руку и начал целовать костяшки моих пальцев. — И я не знаю, что ты решила.

— Я открыла ваш подарок.

— И?

— Вы никогда прежде не были так откровенны со мной.

— Я хочу дать тебе то, что тебе нужно, Пенни.

— А почему вам так трудно разговаривать со мной?

— Большинство людей смотрят на меня и оценивают в первую же секунду. Я богат. Мои родители богаты. Все думают, что мне все доставалось легко. И когда я был ребенком, так оно и было. Так что их мнение отчасти справедливо. Но я не встречал никого, кто видел бы во мне что-то большее.

— Потому что вы отказываетесь раскрываться перед людьми. И как они могут увидеть что-то?

— Ты же видишь?

— Это потому, что мне нет дела до ваших денег. Я люблю вас.

— Я знаю. Но я стараюсь, Пенни. Хотя я не привык к такому.

— К чему?

— К тому, что чувствую к тебе.

Он написал мне, что любит меня. Почему он не может произнести это вслух? Я хотела услышать это от него.

— Я еще никогда никого не любила до вас.

— Я знаю.

Он погладил меня по голове.

— А вы?

— Я никогда не чувствовал ничего подобного.

— Неужели любовь всегда причиняет столько боли?

— Я не хочу причинять тебе боль. Больше никогда.

— Вы не слишком хороши для меня.

Он вздохнул и снова обнял меня.

— Это правда.

— Но я все равно люблю вас. — Я почувствовала, что по моим щекам снова покатились слезы. — Простите. Господи, не знаю, почему сегодня весь день у меня глаза на мокром месте.

— Это последствие сотрясения мозга.

— А‐аа.

Я рассмеялась и стерла слезы со щек. Я хотела, чтобы он сказал, что любит меня. Мне было необходимо услышать это.

— Ты такая красивая.

Я рассмеялась.

— У меня на лбу огромная повязка.

— И все равно ты очень красивая.

Я хотела услышать от него три слова. Мне необходимо было знать, что все это правда, что его чувства не переменились. Я провела указательным пальцем по синяку у него под глазом.

— Я люблю вас.

Он потерся кончиком носа о мой нос, но не сказал ни слова.

— На самом деле я очень устала.

Я перекатилась на спину, так что больше не смотрела на него. Из-за сотрясения я и в самом деле была в растрепанных чувствах. Но дело было не только в этом. Почему он не может сказать это? Может быть, это была не любовь? А только похоть, я же просто сошла с ума?

— Эй. — Он склонился надо мной и взял меня за подбородок. — В чем дело?

Я отстранилась и села.

— Почему вы не можете сказать это?

— Сказать что?

— Я уже тысячу раз сказала вам, что люблю вас. А вы ни разу не ответили мне тем же. Почему вы не можете это сказать?

— Я говорил.

— Нет, не говорили.

— Разве?

— Да.

Он откинул простыню и сел на меня верхом, прижав меня к матрасу.

— Я готов поклясться, что говорил.

— Нет, не говорили.

— Это моя оплошность. — Он поцеловал мое плечо. — Я люблю тебя. — Он поцеловал меня в шею. — Я люблю тебя. — Он сдвинул мою больничную рубашку и поцеловал мои ключицы. — Я люблю тебя. — Развязав завязки на шее, он еще больше сдвинул мою рубашку. — Я люблю тебя, — сказал он и поцеловал мою грудь.

Я хотела именно этого. Но это даже превзошло мои ожидания. Я услышала, как монитор, на котором отражался мой пульс, запищал быстрее в такт биению моего сердца.

Он рассмеялся, услышав этот звук, и поцеловал синяк на моем животе.

— Я люблю тебя. — Он сдвинул мою рубашку и поцеловал мое бедро. — Я люблю тебя.

Я издала стон. И почувствовала, как он улыбается. Мое сердце бешено колотилось, и писк аппарата становился все более частым. Я почувствовала, как от его поцелуев мое лоно увлажнилось. Я не хотела, чтобы он останавливался.

Его дыхание обжигало мои бедра.

— Я люблю тебя.

Он коснулся губами моего клитора и стал посасывать его.

Я закрыла глаза и приподняла бедра навстречу ему. Но он пригвоздил меня к матрасу, раздвинул мои ноги и ласково погладил мою киску.

Монитор пищал так громко, что я испугалась, что он сломается.

Он медленно, дразня меня, провел языком по моему клитору и посмотрел на меня. В его глазах полыхало желание.

— Я люблю тебя. И я хочу заняться с тобой любовью.

Я сглотнула.

— Так сделайте это.

Он выпрямился и расстегнул пуговицу на джинсах. А я протянула руку, не подключенную к капельнице, и потянула за молнию на его толстовке. Он пристально смотрел на меня, медленно расстегивая ширинку. Потом спустил свои джинсы и трусы. Его член уже затвердел. Он стянул с меня больничную рубашку и посмотрел на мое обнаженное тело. Мне нравилось, когда он так смотрел на меня.

Он бросил взгляд на монитор.

— Твое сердце бьется так часто.

Он наклонился и поцеловал мою левую грудь.

— Потому что вы мучаете меня.

— Разве? — спросил он и взял в рот мой сосок.

Он нежно провел по нему языком, а потом слегка куснул.

Я повернула голову вбок и застонала. У меня перехватило дыхание, когда он просунул руки под мою попу и медленно вошел в меня. Я снова застонала. Одна его рука сжала мою ягодицу, а второй он уперся в подушку рядом с моим лицом.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на него, и, как только я сделала это, он поцеловал меня в губы. Стиснув мою задницу, он глубже погрузился в меня. И я опять застонала. Он слегка отстранился и куснул мою губу.

— Мы что, собираемся сломать эту штуковину? — спросил он.

Монитор пищал как сумасшедший.

— Мне наплевать.

Я запустила руку ему в волосы и притянула к себе, чтобы поцеловать в губы. С каждым движением его бедер я все увереннее приближалась к оргазму.

— Я люблю тебя, Пенни.

— Я люблю вас, профессор Хантер, — выдохнула я.

Я провела руками по его точеному прессу, потом забралась под толстовку и принялась гладить его мускулистую спину и ягодицы. Его мышцы напрягались в такт его движениям. А когда я стиснула его ягодицы, он застонал.

Он провел ладонью по моему бедру.

— Я никогда не смогу насытиться тобой.

Я застонала, когда он ускорил свои движения. Он так хорошо изучил мое тело. Он в точности знал, как заставить меня расслабиться.

Он наклонился ко мне и прошептал:

— Кончай, любовь моя.

Его член уперся в мою самую чувствительную точку.

— Профессор Хантер, — простонала я и почувствовала, как ритмично сжимаются мои мышцы.

Он поцелуем заглушил мои стоны. Только он мог подарить мне это восхитительное чувство тепла и блаженства.

— Пенни, — прошептал он мне на ухо и куснул мою мочку, кончая почти одновременно со мной.

Глава 12

Воскресенье

Кто-то откашлялся. Мои веки были такими тяжелыми. Я медленно открыла глаза и увидела стоявших на пороге родителей.

Вот дерьмо! Профессор Хантер обнимал меня, и его глаза все еще были закрыты. Черт! Я толкнула его локтем в живот.

— Пенни, — пробормотал он и поцеловал меня в плечо.

Я снова толкнула его, испытывая облегчение оттого, что я была одета в свою рубашку. Джеймс, должно быть, одел меня после того, как я заснула.

— Мама, папа, привет.

— Что? — Профессор Хантер открыл глаза.

О мой бог! Я понятия не имела, что делать. Я пихнула профессора Хантера, пытаясь столкнуть его с кровати.

— Джеймс, — прошептала я и кивком головы указала на родителей.

Он медленно сел. Его волосы сексуально растрепались, как бывало всегда, когда мы спали вместе. Бог мой, у него такие сексуальные волосы. И мои родители стоят и смотрят на них. Я на всякий случай провела руками по голове. Я, должно быть, выглядела не лучше профессора Хантера.

Профессор Хантер протер глаза и посмотрел на моих родителей.

— Ой. — Он притворился, что закашлялся, попутно застегивая ширинку. — М‐мм…

Он быстро слез с кровати и неловко рассмеялся.

Черт, слышали ли они, как он застегивал молнию на своих джинсах?

Он поспешно запахнул толстовку.

Как такое могло случиться?

— М‐мм… Не так я рассчитывал познакомиться с вами, мистер и миссис Тейлор.

Он провел рукой по волосам и посмотрел на меня. Он явно чувствовал себя неловко и нервничал. Отчего стал выглядеть еще моложе. Слава богу, что он выглядит таким юным.

— Мама, папа, это Джеймс.

Джеймс подошел к моим родителям и протянул руку моему отцу.

— Я столько слышал о вас обоих. Очень рад познакомиться с вами, сэр.

Папа посмотрел на меня, а потом снова на Джеймса. Он выглядел сердитым.

— Шикарный фонарь, — сухо сказал он и пожал руку Джеймса.

— О! — Профессор Хантер дотронулся до своего синяка и попытался перевести это в шутку. — Я уже забыл про это. Просто несчастный случай. — Он повернулся к моей маме. — Миссис Тейлор.

Он протянул ей руку, и она поспешно пожала ее. Не похоже, чтобы она злилась. На самом деле она, казалось, была в восторге.

— Простите мой наряд — Профессор Хантер застегнул толстовку до самого верха. — Я просто очень спешил, когда услышал о случившемся.

Он наклонился, взял свои туфли, сел на стул, зашнуровал их и снова поднялся.

— Я так рада встретиться с вами, Джеймс, — сказала моя мама. Она широко улыбалась. — И как вы познакомились с Пенни?

— М‐мм… — Он посмотрел на меня. — Мы столкнулись в кофейне на Мейн-стрит в самом начале семестра.

— Да?

— А потом повстречались на занятиях по устному общению в бизнесе.

— И вы ненавидите этот предмет так же, как она? — спросила мама.

Профессор Хантер рассмеялся.

— На самом деле я люблю этот предмет. В этом семестре он у меня самый любимый. Большей частью из-за Пенни. — Он улыбнулся мне. — Хотя, знаете, я не подозревал, что она ненавидит его. Она прекрасно произносит свои речи. Пенни слишком строга к себе.

— Именно так я всегда и говорю, — сказала мама.

Ситуация была весьма неловкой.

— Так приятно познакомиться с друзьями Пенни. Вчера мы повстречались с Бренданом. Очень милый человек. Он сидел здесь и ждал несколько часов, чтобы убедиться, что с Пенни все в порядке. Он тоже ваш друг?

Профессор Хантер нахмурился. Но всего на секунду. Я, вероятно, одна заметила это.

— Нет. На самом деле мы с Пенни не друзья. Она моя девушка.

— Да?

Мама выглядела еще более довольной, если такое вообще могло быть.

— Да.

— Простите, Джеймс. Пенни не рассказывала нам, что встречается с кем-то. Я так смущена. Пенни, это же важное событие, разве нет? Твой первый бойфренд?

Мама!

— Мы встречаемся совсем недавно. И я собиралась рассказать вам.

Я не думала, что ситуация может стать еще более неловкой, но я ошиблась. Мама что, издевается надо мной?

Профессор Хантер повернулся ко мне. Казалось, он прикусил свою щеку, чтобы не рассмеяться. Похоже, он уже получал удовольствие от происходящего.

— Знаете что? «Джеймс» было первым словом, которое она произнесла, когда очнулась. А мы понятия не имели, что это значит. Но, полагаю, она хотела видеть вас. Разве это не мило, дорогой? — Она посмотрела на папу.

— М‐мм, — сказал мой папа и скрестил руки на груди.

Он никогда не злился, но сейчас выглядел рассерженным.

Джеймс, похоже, почувствовал его враждебный настрой.

— Ну, не буду вам мешать, мистер и миссис Тейлор. Я просто провел с ней ночь.

Какого черта?

— Мы спали, — поспешно уточнил профессор Хантер.

— Простите? — сказал папа.

Профессор Хантер откашлялся.

— То есть я не спал с ней. Просто лежал рядом в кровати. Я хочу сказать, что спал рядом с ней.

Профессор Хантер сунул руки в карманы. Обычно он был таким собранным. Но мой папа смущал его. И смотреть на это было довольно забавно.

Мама рассмеялась.

— Не будьте смешным, Джеймс. Мы будем рады познакомиться с вами поближе.

Она прошла в комнату и села на один из стульев. Папа подошел к другому стулу и тоже сел. Его руки все еще были скрещены на груди.

Профессор Хантер опустился на край моей кровати. Я взяла его за руку, и он тут же расслабился и пожал мою в ответ.

В комнате повисло неловкое молчание. И я испытала облегчение, когда в дверь постучали и в палату вошла врач.

— Сегодня вы выглядите намного лучше, — сказала она.

Ее взгляд на мгновение задержался на профессоре Хантере, и я слегка заревновала.

— Как вы думаете, я могу сегодня уйти домой?

— Посмотрим. — Она нажала кнопку на мониторе, на котором регистрировался мой пульс. Из принтера поползла бумажная лента с графиком. — Это странно.

— Что именно? — спросил мой папа.

— Похоже, в течение двадцати минут у вас был сильно повышен пульс.

Профессор Хантер рассмеялся, но тут же притворно закашлялся. Стиснув мою руку, он уставился на свои туфли.

О мой бог! Я даже не подумала о том, что эта глупая машина записывает всю информацию о моем пульсе. И вообще, кто занимается сексом в больничной палате? Я что, совсем утратила контроль над собой?

— Как вы себя чувствуете? — спросила врач и посмотрела на меня. — Вам трудно дышать? Вы заметили, что у вас участился пульс? У вас были судороги?

— Нет. Вовсе нет. Я в порядке.

Она нажала несколько кнопок на мониторе.

— Должно быть, аппаратура неисправна. Хотя сейчас все работает. Странно.

Она отключила прибор от сети, а потом снова включила его.

— Может быть, мне просто приснился кошмар, — тихо сказала я.

— Возможно, — ответила женщина. — Итак, доставивший вас сюда мужчина сказал, что несколько дней назад вы упали и сильно ударились головой. И что вы потеряли сознание вчера днем. У вас сегодня кружится голова?

— Нет. Я чувствую себя намного лучше.

— У вас сотрясение мозга средней степени тяжести. Вам не следовало разгуливать в одиночестве. К тому же вы были голодны и страдали от обезвоживания. Неудивительно, что вы потеряли сознание.

— Но с ней все будет в порядке? — спросил профессор Хантер.

— Ей необходимо отдохнуть и набраться сил.

— А она может уйти домой сегодня? — спросил он.

— Давайте еще на несколько часов оставим капельницу, чтобы восстановить показатели. Я скоро вернусь проверить, как у вас дела. И если все будет хорошо и ваш пульс будет в норме, вы сможете выписаться.

— А как долго ей следует оставаться дома? — спросила мама. — Ей же нужно ходить на учебу.

— Я порекомендовала бы ей несколько дней полежать в постели. Безусловно, никаких занятий в понедельник. И посмотрите, как будете чувствовать себя во вторник. Не перенапрягайтесь. Я зайду к вам через пару часов.

Врач кивнула моим родителям и вышла из палаты.

— Она может пожить эти дни у меня, — сказал профессор Хантер. — Если вы не возражаете, конечно.

Он посмотрел на моих родителей.

— Комната в общежитии — не лучшее место для больного, — холодно сказал мой папа.

— На самом деле он живет в очень милой квартире, папа. Со мной все будет в порядке. Я не хочу причинять вам неудобство.

— Никаких неудобств, Пенни. К тому же Джеймсу тоже надо посещать лекции. Мы не можем просить его пропустить их, — сказала мама.

— Я могу отменить их. То есть прогулять. Это не так важно.

— Ну, если вы уверены, Джеймс. И если ты действительно хочешь этого, Пенни, — сказала мама.

Но папа поднял руку.

— Вздор. Ты поедешь с нами, Пен.

Он произнес это тем тоном, который использовал, когда в детстве я попадала в передряги. Этот тон означал, что дискуссия окончена. Он не дал Джеймсу ни шанса. Я собиралась запротестовать, но в этот момент в дверь постучали. В палату влетела Мелисса и бросилась ко мне.

— О мой бог, Пенни! — Она обняла меня. — Ты все это время была здесь? Я думала, что с тобой все в порядке. — Она повернулась к Джеймсу. — Ну спасибо, что сказали, Джеймс!

— Я тоже не знал, что она здесь. Я бы сообщил вам.

— Тогда где ты была, Пенни? Я не получала от тебя известий с вечера пятницы! Не могу поверить… — Она замолчала, увидев выражение моего лица. — Поговорим позже. — Она пожала мою руку и направилась к моим родителям. — Спасибо, что позвонили мне, миссис Тейлор.

Она обняла моих родителей.

Родители любили Мелиссу. Когда они навещали меня, они всегда водили нас с ней в ресторан. Я была уверена, они считали, что мне повезло с соседкой. И, наверное, они были правы. Дружба с такой общительной и жизнерадостной девушкой, безусловно, шла мне на пользу. Если бы она все время не заставляла меня выходить из комнаты, я не столкнулась бы с Джеймсом в тот раз под дождем.

— Здесь есть еще кое-кто, кто хочет увидеться с тобой. — Мелисса пошла к двери. — Эй, парни, все в порядке. Вы можете войти.

В палату вошел Джош, а следом за ним Тайлер.

Какого черта?

Мелисса схватила Джоша за руку и подвела его к моим родителям.

— Мистер и миссис Тейлор, это мой бойфренд, Джош. — Она посмотрела на него. — Это родители Пенни.

— Рад познакомиться, — сказал Джош и пожал им руки.

Мой папа уже не выглядел таким суровым, пожимая руку Джоша. Видимо, потому, что у Джоша не был подбит глаз.

— А это наш друг Тайлер, — указала на него Мелисса.

Он все еще топтался на пороге. И у него все еще были синяки вокруг переносицы.

Папа посмотрел на Тайлера, а потом на профессора Хантера. И нахмурился.

— Рад познакомиться с вами, — сказал Тайлер, но не сдвинулся с места.

Мои родители заговорили с Джошем, но я не слушала их. Я бросила взгляд на Тайлера. Он пристально смотрел на меня. Казалось, он хочет подойти, но продолжал стоять на месте.

— Спасибо, что пришел, Тайлер, — тихо сказала я.

Я была очень удивлена, увидев его. Но мы все еще оставались друзьями. И было очень мило с его стороны навестить меня.

Он взглянул на профессора Хантера и покачал головой. А потом подошел ко мне.

— Ну, я просто подбросил Мелиссу. — Он потер рукой шею. — Ей трудно отказать.

— Верно, — улыбнулась ему я. Он не хотел приходить сюда. — Спасибо за это. Мои родители отвезут ее домой. Тебе нет нужды оставаться здесь, если не хочется.

— Что? Нет, я не это имел в виду. Я хотел прийти.

С каждым словом, которым мы обменивались с Тайлером, профессор Хантер все сильнее и сильнее сжимал мою руку.

— Как ты сюда попала? — спросил Тайлер.

— Я потеряла сознание. На Мейн-стрит.

— Пенни. — Его голос прозвучал сдавленно. — Я знал, что тебя нельзя отпускать одну. Ты такая упрямая.

Профессор Хантер отпустил мою руку.

Черт. Я не рассказывала ему, что ходила к Тайлеру. Но он не станет расстраиваться из-за этого. Я пошла туда лишь для того, чтобы сказать, что между нами ничего не может быть.

— Я в порядке, Тайлер.

Профессор Хантер поднялся.

— Кто-то хочет кофе или чего-нибудь еще?

Никто не ответил.

— Я скоро вернусь.

Он провел рукой по волосам и пошел в двери, не взглянув на меня. Мой папа быстро встал и последовал за ним. Это плохо.

— Пенни?

Я посмотрела на Тайлера.

Он бережно взял мою руку и сжал ее в своих ладонях.

— Мне очень горько видеть тебя такой.

— У меня ничего не болит. Я в порядке, правда. Поверь мне.

Он присел на корточки рядом с моей кроватью.

— Послушай, я помню, что наговорил тебе тогда, — прошептал он. — Но я хочу, чтобы сейчас ты выслушала меня. Мне наплевать, что у тебя были отношения с профессором Хантером. Я прощаю тебе всю боль, которую ты мне причинила. Я все прощаю. Но перестань делать неправильный выбор. Мне нужно, чтобы ты выбрала меня. Я хочу, чтобы ты знала правду…

— Тайлер, перестань.

— Я заблуждался. Я смогу позаботиться о тебе. Я хочу заботиться о тебе. Я хочу быть с тобой. Пожалуйста, перестань так поступать со мной.

— Я люблю его. Я люблю его, Тайлер. Не знаю, что еще могу тебе сказать.

— Хорошо. — Он отпустил мою руку. — Ладно. — Он поднялся. Наклонившись, он поцеловал меня в лоб. — Тогда увидимся на занятиях. — Он вымученно улыбнулся.

— Возможно, в среду.

— Хорошо. — Он отошел от моей кровати. — Ребята, я, пожалуй, пойду. Вы остаетесь?

— Одну минуту, — сказала Мелисса и подошла ко мне.

— Я буду ждать в коридоре.

Тайлер вышел из комнаты. Мне было больно видеть его таким расстроенным. И еще больнее было сознавать, что виной тому я.

— Что сказал тебе Тайлер? — шепотом спросила Мелисса.

— Что он хочет быть со мной.

— И?

— И ничего. Я люблю Джеймса.

— Нам многое нужно обсудить.

Я не была уверена, что она имеет в виду. Я вздохнула.

— Знаю.

— Когда ты вернешься?

— Во вторник.

— Хорошо. — Она снова сжала мою руку. — Напиши мне.

Она подошла к моей маме и обняла ее на прощанье.

— Поправляйся, Пенни, — сказал Джош, и все трое вышли из палаты.

Глава 13

Воскресенье

— Джеймс очень красивый.

Мама села на краешек моей кровати.

Я улыбнулась.

— Это правда.

— И он, похоже, без ума от тебя.

Я рассмеялась.

— Я тоже без ума от него.

Мама улыбнулась.

— И я не могла не заметить, что ты нравишься и Тайлеру, и Брендану.

Я прикусила губу.

— Я знаю.

— Так что перед тобой, должно быть, стоял непростой выбор.

Я покачала головой.

— Я люблю его.

— О, родная. — Мама похлопала меня по ноге. — Может быть, когда-нибудь…

— Что?

— Любовь — это нечто большее, чем физическое влечение.

Конец ознакомительного фрагмента.