Стейк с кровью

Ай Рин, 2012

Когда Ангелине, семнадцатилетней студентке института, переливают после аварии кровь анонимного донора, она еще не знает, что это приведет к полной перестройке ее организма. Девушка пытается отыскать этого таинственного незнакомца, чтобы ответить на вопрос: «Что с ней происходит?!» Сумеет ли Ангелина получить ответы на свои вопросы и стать прежней?! P.S. Для женской аудитории…

Дневник медсестры

Ангела вернулась назад — к подсобке. Помещение было уже открыто, и санитарки собирались на свои участки.

— Где шляешься? — злобно прикрикнула на Гелу тетя Вера. — Тебя тут что, все ждать должны?!

— Простите, я задержалась, — скромно ответила девушка.

— Со мной пойдешь, — продолжила тетя Вера. — Я отучу тебя от этой дурацкой привычки — опаздывать!

Ангелина взяла ведра и тряпки и отправилась следом за пожилой женщиной.

На этот раз они мыли этаж, на котором находилась старая палата Гелы. Тетя Вера искоса поглядывала на девушку и шипела:

— Что, небось, совесть-то мучает?!

— За что?

— За Галю!

Терпению Ангелы пришел конец. Она в сердцах кинула тряпку в ведро с водой и крикнула:

— Да что вы ко мне прицепились?! Я, если хотите знать, сама в шоке от того, что с Галиной Михайловной произошло! Это ведь она меня после аварии выхаживала! И в больницу я пришла, чтобы с ней поговорить. Думала, поможет она мне… А оно вон как получилось!

Гела уселась на подоконник и разревелась…

— Ну ты это… — услышала она голос тети Веры. — Не реви! Все равно я тебе не верю! А о чем ты хотела с Галей поговорить?

— Хотела, чтобы она помогла донора найти, чью кровь мне перелили, — размазывая по щекам слезы, пробубнила Ангела.

— Так это в журнале надо смотреть, при чем здесь Галина? — не поняла тетя Вера.

— В том-то и дело, что донор этот под вымышленным именем записан, а Галина Михайловна знала кое-какие зацепки. А теперь я все ниточки потеряла…

Тетя Вера подошла и уселась на подоконник рядом с девушкой.

— Галя мне как дочь была, — произнесла пожилая женщина. — А вот видишь, не углядела я за ней! Ничего мне от нее не осталось, кроме памятки одной… Незадолго до смерти, Галя вручила мне тетрадку и попросила, чтобы я до поры до времени подержала ее у себя. «Тетя Вера, — сказала Галина, — сохраните ее у себя! Тут мысли мои записаны!» Я, конечно, взяла. Потом, когда с Галей все это случилось, хотела я тетрадь в милицию отнести. Но сначала пролистала ее… Ничего такого в ней не было — ни имен, ни телефонов… Одни стихи, непонятные предложения да рисунки какие-то. Вот я и не стала тетрадь отдавать. Думаю, зачем чужой дневник на всеобщее обозрение выставлять, тем более, там ничего такого не написано! Остался мне он на память…

И тетя Вера расплакалась.

Ангелина встрепенулась и вкрадчиво спросила:

— А мне дадите посмотреть? Я очень стихи люблю!

— Отчего же не дать — дам! Только при мне смотреть будешь, а домой — и не проси!

— Хорошо — хорошо! — воскликнула воодушевленная девушка.

В этот вечер тетя Вера и Ангела больше не ругались. Они дружно закончили уборку и пришли в подсобку.

— Ну, вроде, не поубивали друг дружку! — пошутила Катерина по их поводу.

На улице, как обычно, женщин ожидал Глеб.

— Сегодня поедем немного по другому маршруту, — сказал он. — Набережную перекопали — трубы меняют. Так что, Ангелина, придется тебе потерпеть. Сначала других развезем, а потом тебя!

— Да мне все равно, — заметила девушка.

Женщины разместились в машине, и «Газелька» выехала с больничного двора. Гела погрузилась в свои мысли и не замечала ни чужих разговоров, ни жеманных взглядов Катерины на Глеба. Очнулась она только тогда, когда водитель дважды ее окликнул.

— Ангелина, ты что это ворон считаешь?! Уже давно приехали! Кричу тебя, кричу, а тебе хоть бы хны!

— Ой, извините, дядя Глеб, задумалась я…

Гела попрощалась с мужчиной и забежала в свой подъезд.

Неожиданно ей показалось, что за ней кто-то следит. Девушка остановилась и осмотрелась. Но сколько она ни крутила головой — ничего обнаружить не смогла. Она побежала вверх по лестнице и тут отчетливо услышала чьи-то шаги. Ангелина свесилась с перил, но опять никого не увидела. Тогда очень быстро она добежала до своей квартиры и захлопнула за собой дверь. После этого Ангела бросилась в свою комнату и выглянула в окно, которое выходило во двор. По идее, если кто-то и был в подъезде, то он должен был выйти сейчас сюда. Но сколько девушка не ждала, никто так и не появился. «Нервы расшалились!» — решила Гела. Она приняла ванну и легла спать…

На следующий день, Ангелина первым делом отправилась в институт и утрясла вопрос о «свободном посещении». Декан просто не стал с ней спорить, когда увидел все выписки и справки врачей. Девушка также хотела поговорить и со своей подругой — Светланой, но не застала ее на парах.

Вечером, когда Ангела пришла в больницу, тетя Вера была уже там. Она жестом показала, чтобы Гела следовала за ней, и вышла из подсобки. Пройдя немного вперед по коридору, пожилая женщина остановилась у какой-то невзрачной двери. Она пошарила в кармане своего халата и достала оттуда ключ. Через минуту тетя Вера открыла дверь в полупустую комнату и втолкнула туда девушку. Затем она включила свет и вошла следом.

Теперь Ангелина могла осмотреться. В комнате стоял широкий дубовый стол со множеством ящиков. На нем красовался яркий заварочный чайник и несколько таких же чашек. Возле стола находились три стареньких стула. Кроме того, к стене были прислонены два стеклянных шкафа, которые явно давно не использовались по назначению. За стеклом одного из них стояла коробка с сахаром «Рафинадом» и небольшой мешочек с карамелью.

— Чувствуй себя, как дома, — усмехнулась тетя Вера. — Это наша тайная комната для чаепитий. Кстати, Галина тоже частенько принимала в них участие. Я подумала, что ты захочешь почитать ее дневник, чтобы тебе никто не мешал. Так вот, здесь идеальное место для этого. Домой я тебе его все равно не дам, так что решай!

— Конечно, я согласна! — воскликнула девушка. — Только как же работа?

— Ничего, сегодня без тебя управимся. Справлялись же как-то все остальное время.

Тетя Вера, тяжело ступая, подошла к дубовому столу, открыла самый нижний ящик и достала оттуда общую тетрадь в синей клеенчатой обложке. Она положила ее на стол, затем повернулась к Ангеле и произнесла:

— Я оставлю тебе ключ, а сама пойду работать. Ты обязательно закройся, чтобы никто сюда не заглядывал. А я как вернусь, постучу, ты и откроешь! Понятно?!

Ангелина только согласно кивала головой. Пожилая женщина сунула ей в руки ключ и вышла из комнаты. Гела немедленно заперла дверь и бросилась к столу.

Сердце у нее ёкало, ладони отчего-то вспотели.

— Успокойся, — сама себе говорила девушка. — Еще не факт, что в этой тетрадке ты найдешь что-нибудь интересное. Возможно, это обычный дневник, как говорила тетя Вера.

Она уселась на старенький стул, протерла ладошки о джинсы и осторожно взяла в руки синюю тетрадку…

На первой странице красивым ученическим почерком было написано стихотворение о любви. После него шли мысли Галины Михайловны — что она думает по поводу этого произведения. Дальше все было примерно в том же духе — стихотворение или очерк и размышления медсестры. Периодически попадались рисунки, сделанные обычной ручкой. То это было яблоко, то дерево, то кленовый лист.

Ангела пролистала всю тетрадь, но не нашла для себя никаких подсказок. Здесь не было написано ни про больницу, ни про донора, ни про нее.

— Рано радовалась! — сама себе сказала девушка. — Так что — обломись!

На всякий случай она принялась еще раз перелистывать страницы, и тут ее взгляд упал на стихотворение, написанное на самом последнем листе:

Ты не печалься! Мы уж как-нибудь…

Рука в руке по жизни только если…

И уронивши голову на грудь,

Я засыпаю в теплом мягком кресле

И в волнах утекающего дня

Я выгляжу спокойным и усталым,

И Ангел мой заботливо меня

Накроет недошитым одеялом.

И вижу я в сентиментальном сне

Такую незатейливую малость,

Что к одеялу, что лежит на мне

Сегодняшний лоскут пришить осталось…

Отчего-то словосочетание «Сегодняшний лоскут» было подчеркнуто толстой линией. Вернее будет сказано, что под ним несколько раз провели ручкой. Ангелина тут же начала просматривать заново всю тетрадь, на предмет обнаружения новых подчеркнутых словосочетаний, но таковых больше не обнаружила.

— Интересно, интересно, — пробормотала девушка, — что хотела Галина сказать этим «лоскутом»?

Она отложила тетрадь на стол и задумалась. Именно в этот момент в коридоре раздались шаги. Это не могли быть шаги ее коллег. Гела точно знала, что все женщины-санитарки передвигаются практически бесшумно. А это были слишком громкие и гулкие шаги. Как будто кто-то специально оповещал о своем приближении. Ангелина насторожилась. Тем временем шаги приближались. Вот они раздались уже у самой двери комнаты, в которой находилась девушка, и внезапно наступила полнейшая тишина. Затем «кто-то» потряс дверь за ручку. Гела была спокойна, поскольку знала, что заперла дверь. Однако «кто-то» не унимался. Он тряс все сильнее и сильнее. Неожиданно по комнате стал распространяться ужасный зловонный запах. Смрад шел от двери и заполнял собой все пространство. В горле Ангелы запершило, она начала задыхаться. Девушке очень хотелось откашляться, но она боялась выдать свое присутствие, поэтому зажала ладонями рот. Ей стало страшно.

Очень тихо, чтобы не выдать себя, девушка поднялась и вдоль стены на цыпочках добралась до выключателя. Она нажала на кнопку, и в комнате стало темно. Лишь сквозь замочную скважину проникал свет из больничного коридора. И тут замочная скважина заслонилась, словно «кто-то» смотрел сквозь нее и пытался увидеть, что происходит в комнате. Гела держалась из последних сил, понимая, что если она сейчас не откашляется и не отдышится, то задохнется от нехватки воздуха.

Вдалеке раздались веселые голоса возвращающихся санитарок. У двери комнаты послышался шум, словно кто-то торопливо удалялся, и свет снова стал проникать сквозь замочную скважину. Ангела отпустила руки и принялась кашлять, судорожно хватая ртом воздух, как рыба.

— Ангелина, ты в порядке? — услышала она голос тети Веры.

Женщина постучала в дверь.

— Да-да! — сиплым от страха голосом произнесла девушка. — Сейчас открою!

Она на ощупь добралась до двери и отперла ее ключом.

— Я слышала, как ты кашляешь… — начала, было, говорить санитарка, но тут она с подозрением заглянула в комнату и спросила:

— А ты чего это в темноте сидишь?

— Сейчас кто-то приходил и пытался зайти в комнату, — пробормотала Ангела. — Я подумала, что это кто-то из руководства и испугалась.

Пожилая женщина с удивлением посмотрела на Гелу и сказала:

— Здесь коридор не сквозной. Точнее будет сказать — тупиковый. Мы шли со стороны входа, и навстречу нам никто не попадался. Наверное, тебе померещилось!

Девушка поняла, что сейчас лучше не спорить. Поэтому она кивнула:

— Может и померещилось!

— Ну что, посмотрела дневник?

— Да!

— Что-нибудь для себя интересное нашла?

— Пока нет.

— Жаль.

Тетя Вера зашла в комнату, включила свет и забрала со стола синюю тетрадь.

— Спасибо! — произнесла Ангелина. — Тетя Вера, а можно будет еще как-нибудь взглянуть на дневник Галины Михайловны?

— Ну, если «как-нибудь», то можно, — улыбнулась пожилая женщина.

Ангела протянула тете Вере ключ и вышла в коридор. Она опасливо огляделась по сторонам, но никого не увидела, хотя интуиция ей подсказывала, что за ней кто-то наблюдает… Тетя Вера выключила свет, закрыла комнату, и они с Ангелиной отправились в подсобку. А через десять минут все женщины уже размещались в «Газельке».

Глеб, как обычно, развез всех по домам. Гела осталась последней.

— Дядя Глеб, — попросила девушка. — А вы можете в моем подъезде постоять, пока я подниматься буду? А то мне кажется, там хулиганы собираться стали.

— Отчего ж не постоять, когда такая красотка просит?! — пошутил водитель.

Ангела засмущалась.

Глеб, как и обещал, проводил девушку. Он дождался, пока она не зайдет домой, и только потом отправился к своей машине. В этот вечер никаких других приключений с Ангелиной не происходило…