Дневник невестки: замужем за мамсиком

Аиша Идрисова, 2021

Анна, 35 лет, учитель русского языка в маленьком провинциальном городишке. Типичная «хорошая девочка» с мазохистским типом характера. Выйдя замуж, рассчитывала получить мужскую поддержку и опору, но вместо этого стала мамой для своего мужа Эдуарда. Анна всеми силами пытается сделать из мужчины самостоятельного человека, не зависящего от мнения собственной матери, пытается спасти семью от развода ( увлекается тренингами женственности, читает книги по «стервологии»). Ведя записи в дневнике, Анна учится лучше понимать себя, мотивы своих поступков. Общаясь с учениками, она осознает, что все важнейшие решения в ее жизни принимались другими людьми. Она задумывается о смене профессии, изменении своего характера, и в конце концов ей это удается. Также она приходит к пониманию, что маменькиного сынка ей никогда не изменить.

Глава 3

30 августа.

10:00

Позвонила Лиля, сказала, что заедет в гости. Я-то, конечно, рада, но я ведь не одна живу, правда? Пришлось звонить мужу:

— Дорогой, к нам вечерком Лиля заедет, ты не против?

— Ты знаешь, я думаю, этот вопрос лучше обсудить с мамой! Ты же знаешь, как она начнет переживать, и вообще, это ведь ее дом. Не забывай, главное — это мамино настроение, она пожилой человек и ее нельзя волновать! — сообщил мой благоверный и отключился.

Хммм… Этого я и боялась…

Зинаида Ивановна очень не любит гостей. По крайней мере тех, которых не приглашала сама. Помню, как-то после свадьбы к нам заехали мои родители — привезли много фруктов из сада, мясо, овощи… Свекровь, ахая и охая, приняла подарки, а потом, когда они уехали, отчитывала меня на кухне: «Пусть родители твои по звонку приезжают, что за деревенские замашки». А ничего, что она сама родилась и выросла в деревне?

К слову, свекровь очень стесняется своего деревенского происхождения. В разговоре старается не упоминать о своих родителях и родной деревне. Тщательно одевается, пытаясь подражать стилю городских модниц. Пакет молока не ставится в холодильник просто так — часть наливается в белый фарфоровый молочник, потому что «все культурные городские люди так делают». Представляю, что с ней случится, если я пожарю картошку и выставлю ее прямо в сковороде на стол. Из чистого любопытства порой хочется провести такой эксперимент, но пока не решаюсь — берегу ее нервную систему…

Но что-то я отвлеклась… Не иначе время тяну. А звонить все равно придется…

— Алло, Зинаида Ивановна! Вы не возражаете, если Лиля вечерком к нам заглянет? — сразу беру я быка за рога.

— Ой, — так, чувствую, свекровь схватилась за сердце, — А что же ты меня не предупредила заранее, хотя бы за неделю? Вот так с бухты-барахты пригласить человека в дом… Да и вообще, у меня на вечер свои планы были, мы с Людочкой собирались…, — чувствую, как мозговые извилины свекрови бешено вращаются, пытаясь придумать достойный повод для отказа. Но я тоже настроена решительно:

— Зинаида Ивановна, да мы вашим планам совсем не помешаем, — щебечу я, — просто тихо посидим, посмотрим фотографии с летнего отдыха, выпьем чаю, я ваших любимых пирожных куплю, — так и вижу, как улыбка сползает с ее лица.

— Ну, если только ненадолго, — наконец выдает она и отключается. Ура, победа!

15:00

Из-за визита Лили работу пришлось взять домой. В бешеном темпе составляю календарно-тематическое планирование и рабочую программу на учебный год — в понедельник обещала сдать завучу. Напротив каждой темы урока нужно проставить предполагаемые даты так, чтобы все совпало с количеством часов, отведенных на это. А ведь у меня две параллели! Сижу уже третий час, конца-края моей работе не видать…

18:00

Муж, вернувшись с работы, влетел в мою спальню как метеор и принялся рыться в комоде в ящике с документами.

— Что потерял? — спросила я, — Давай поищем вместе.

Он повернул ко мне белое лицо с дрожащими губами. Я увидела, как он в гневе яростно кривит рот, изрыгая на меня поток нескончаемых ругательств:

— Я! Ищу! Это! Чертово! Свидетельство! О браке! Я хочу подать на развод! Я не могу видеть, как моя любимая женщина страдает из-за твоих выходок! Что ты с ней сделала, что ты ей опять сказала?

С трудом начинаю осмысливать его речь. Так, он говорит о любимой женщине, причиной расстройства которой являюсь я… Кто же это? Ах ну да, конечно!

— Что случилось? — воскликнула я, вскакивая.

— Мама из-за тебя плачет! Пойди и извинись перед ней!

Вышла на кухню. Зинаида Ивановна протирает плиту и шмыгает носом, как при сильной простуде.

— Мама, что случилось?

Ответа нет. Свекровь повернула ко мне красное, залитое слезами лицо, презрительным взглядом окинула меня с головы до ног, и, хмыкнув, вновь отвернулась к плите. В недоумении я вернулась в спальню, где разъяренный Эдик с грохотом открывал и закрывал дверцы шкафов.

— Я ничего не сделала, Эдик! — я изо всех сил стараюсь не кричать, но эмоции меня уже переполняют, и слезы предательски льются из глаз, — Я не понимаю, что с ней! Что происходит?!

— Может быть, ты спросишь у мамы? — в его голосе звучат истерические нотки. Руки, сжимающие найденное свидетельство о браке, чуть заметно дрожат.

В памяти перебираю, как прошел мой сегодняшний день со свекровью: утром накормила ее свежим завтраком, попрощалась, ушла на работу. Вернувшись с работы, приготовила обед и ушла печатать планы — времени на то, чтобы поругаться, у нас просто не было. О чем я и сообщаю мужу.

— Ничего не хочу слышать! Иди и немедленно извинись перед ней! Это моя мать! — слышу я голос мужа, далекий и словно чужой.

— Но за что?! — кричу я, — Что я сделала?!

— Ни за что! — орет он в ответ, — Оставь свою гордость и просто извинись — ради мира в семье! Она гораздо старше тебя! Ты можешь ее уважить и просто извиниться?!

Хм, ради мира в семье я готова на многое. Чувствуя себя полной дурой, снова пошла к свекрови и громко — так, чтобы слышал Эдик, сказала: «Простите меня, мама, я, наверное, обидела Вас тем, что была занята и долго не выходила из комнаты».

— Дошло наконец! — презрительно бросила она через плечо, — Ведешь себя как чужая, отсиживаешься в спальне, молчишь. Матери своей небось уже сто раз позвонила с докладом.

Я хлопаю глазами. Да, тут не поспоришь: маме я часто звоню. Вот только не знала, что это теперь является преступлением.

19:00

Свидетельство о браке убрано в шкаф.

Шаткий мир в нашем доме восстановлен.

Виновные найдены — это я… Обиженные, благосклонно приняв из моих рук горячий чай и не менее горячие извинения, с довольным видом восседают на диване — ужина ждут.

Да, и на будущее мне стоит учесть: мне нужно прекратить себя вести как квартиросъемщику, то есть отсиживаться часами в спальне. Лучше выходить в гостиную к свекрови, слушать ее монологи о подвигах великой женщины в работе и в быту. И восхищаться, восхищаться, восхищаться…

20:00

Лилька позвонила и сказала, что не успевает заехать. Предложила приехать к ней — можно и вместе с мужем. Эдик кисло отказался, посоветовав опять просить разрешения у матери.

— Какое разрешение, Эдик? Я взрослая женщина, мне 35 лет, неужели я не могу сходить в гости, не отпрашиваясь при этом у твоей матери?! — возмутилась я.

— Ты опять хочешь ее расстроить?

О Госсссподиииииии!

23:00

К Лильке все же съездила. Не отпрашиваясь у свекрови. Хорошо посидели, посмотрели летние фотографии, поели пирожных, посмотрели какую-то комедию с Робином Уильямсом.

Домой приехала поздно. Меня встретили ледяным молчанием. Теперь со мной не разговаривают уже двое… Но хотя бы разводом не грозят, и на том спасибо…

00:00

Сидим на кухне вдвоем с котом. Он поедает кролика в сливочном соусе. Я грустно пью чай и закусываю его баранками. На кухне появляется свекровь в розовом махровом халате и демонстративно выключает свет. Ничего не объяснив, уходит в спальню.

Ну и кто же я после этого, если не квартиросъемщик?!