Фиктивный развод

Агата Лав

Глава 11

Я дергаю ручку и захожу внутрь. Среди небольшого хаоса перебитых рамок и сваленного на бок кресла стоят двое мужчин. Вадим около своего стола, а второй — перед ним. Они оба резко оборачиваются в мою сторону.

— И кто это сделал? — я задаю единственный вопрос, который меня сейчас волнует. — Кто подделал запись?

Мужчина молчит. Он открывает рот, лишь когда видит разрешающий кивок Арбатова.

— Два года прошло, это будет сложно установить. Тем более делали хорошие спецы. Но мы работаем, нужно еще время…

— А у тебя нет никаких версий, Арбатов? Кто бы мог это сделать?

Я встречаюсь с ним глазами.

Этот день будет вечным. Он не хочет заканчиваться и испытывает мою эмоциональную палитру на весь спектр.

— Вольтов, ты свободен, — бросает Вадим.

Незнакомый мужчина аккуратно минует меня и покидает комнату.

— Чудно. — Я киваю с улыбкой. — Ты не слушал меня тогда, не стал слушать сейчас. Главное, что скажет детектив. Большие боссы верят только фактам.

Я отворачиваюсь к окну, чтобы выдохнуть.

Но не выходит.

— Видимо, я теперь прощена, — я усмехаюсь. — С меня можно смывать грязное клеймо стервы, которая легла под друга мужа.

Вадим обходит стол. Я снова слышу, как хрустят осколки. Это даже иронично. И честно. Арбатов умеет приносить разрушения в жизнь, у него чертов талант.

Он ставит на место кресло, словно верит, что я в него сяду.

— Я совершил ошибку два года назад. — От его выдоха идут мурашки по спине. — Я поверил не тем людям. У меня не было тогда таких возможностей, связей, чтобы понять, что меня обманывают.

— У тебя была я! Господи! Один разговор, один разговор в глаза, Арбатов! А не пьяные смс-ки, обвинения… Знаешь, как ты смотрел на меня? У юристов, когда мы подписывали бумаги? Я чувствовала, словно ты убить меня хочешь. Столько ярости, презрения, холода…

— Я подыхал. Думаешь, мне нужен этот дом, эти тачки в гараже? — Он резко выбрасывает ладонь. — Я их заработал, потому что ничего не видел, кроме работы, два года. Эти фирмы, бесконечные сделки… только чтобы не думать о тебе, не вспоминать.

Он дергает воротник рубашки с силой.

— Иначе дышать нечем, — добавляет.

Я замечаю, что он действительно на грани. Взгляд воспалился, а желваки ходят под натянутой кожей. Наш разговор задевает то, что он привык глубоко прятать.

— Я не должен был отпускать тебя. Я знаю… Тогда не знал, думал: пройдёт.

— Но ты отпустил. И оттого, что ты теперь запрешь меня в своём доме, ничего не изменится.

“Отпустил”.

Оказывается, он не бросил меня два года назад, а отпустил!

Успех и гонка на выживание в бизнесе слишком многого стоили ему. Арбатов привык выбирать названия на свой вкус и привык быть жестким со всеми. Привык командовать, выигрывать на аукционах, слышать только “да”. Он, наверное, сам не замечает, что не возвращает меня, а принуждает.

В любом случае это мой лимит. Я больше не могу и не желаю выяснять отношения с ним.

О чем тут вообще можно говорить?

Он не знает слова «прости». Даже когда понял, что был страшно не прав, не может выдавить его из себя.

Я так же стремительно покидаю кабинет, как ворвалась в него. Через пару мгновений делаю вывод, что огромный дом может быть тесным. Стены буквально давят на плечи, а воздух как в той подземке с плохим кондиционированием.

Я хочу домой.

Хочу назад в свою жизнь.

Этот замок с тенями из прошлого осточертел.

— Валерия. — Рядом вырастает мощный силуэт Максима, стоит выйти из дома и шагнуть в сторону машины. — Боюсь, я не могу позволить.

— Какого еще черта?!

Я срываюсь на нем. Только сейчас замечаю, что пальцы шалят. Будь ты проклят, Вадим! Я уже пережила историю с Шиловым, мне было больно, сложно, до слез обидно, но я справилась. Я решила жить дальше.

— У меня приказ. — Максим проводит ладонями по своей черной рубашке, не зная, куда их еще деть. — Ворота все равно не откроют.

— У нас комендантский час? — я усмехаюсь и смотрю на наручные часы. — После семи вечера ни-ни?

— Вы на взводе, — неожиданно произносит он, понижая голос до вибрирующей волны. — Вам правда не стоит садиться за руль.

Я бросаю на него острый взгляд. От указаний, даже замаскированных в заботливый совет, тошнит. Максим коротко качает головой и приподнимает руки, показывая, что сдается.

Конец ознакомительного фрагмента.