Ветреный

Агата Лав, 2019

Я желаю ее настолько сильно, что внутри все переворачивается. Хочу ее до боли, но она не моя. Чужая женщина, жена, вещь. Она кажется недостижимой, но я готов на все, чтобы быть с ней. И я обязательно получу ее. Снова. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 3

Серьезно?

Я чуть не поперхнулся, когда она предложила напиться. И попытался прикинуть, как далеко до следующего предложения. Она может звать меня мальчиком сколько угодно, но я вижу как она смотрит на мое тело и как едва сдерживается, чтобы не попросить трахнуть ее. Ей не дают покоя мои руки и губы, она плывет, но слишком упрямая, чтобы себе признаться.

Но я знаю точно.

Ангелу мешают белые крылья.

Ей нужно помочь расслабиться и забить на внутренние строгие правила.

— Моя заколка до сих пор у тебя?

Она протягивает раскрытую ладонь. Я смотрю на ее тонкие изящные пальцы и цепляюсь за одну деталь — обручальное кольцо. С чужими бабами легче, они не выносят мозг после.

— Да, — киваю.

— И? — нетерпеливо встряхивает рукой.

— Тебе лучше с распущенными.

Дотрагиваюсь до ее мягких волос и завожу руку назад, касаясь ее спины. Кажется, я сбиваю ее с толку. Она уже вбирает в легкие побольше воздуха, чтобы ответить мне, но я опережаю ее.

— Вот смотри, — бросаю девушке и следом обхватываю за плечи, разворачивая в сторону.

Она упрямится, злобно выдыхая на мою выходку, но вскоре замечает бликующую под неоновой вывеской витрину и понимает, чего я добиваюсь. Ангел замирает и потерянно смотрит перед собой. На свое отражение, которое впитывает розоватый оттенок подсветки и смотрится нереально. Да и она нереальная… красивая, черт возьми! В моем вкусе.

Хотя старше.

— Видишь? — чуть напираю сзади и поднимаю ладонь к ее подбородку, чтобы подсказать правильное положение. — Ты крутая. Секси. И больше всего мне нравятся твои губы…

Она поспешно ловит мои пальцы, которые хотят показать о каких губах речь, и шумно выдыхает. И стоит еще пару мгновений, не отрывая взгляда от своего отражения. Словно вспоминает свою внешность или не верит, что “зеркало” не врет и ищет подвох.

— Ладно, пойдем, нам надо выпить.

Тяну ее в клуб, сковывая в захвате тонкую талию. У нее классное тело, которое она прячет в дурацкой одежде, невзрачной и больше подходящей для поминок.

В клубе гремит олдскульный синти-поп, а по многочисленным мониторам крутят отрывки из видеоклипов восьмидесятых. Я свою смену отработал, остальное — не мое дело. Я подсказываю Ангелу дорогу и тянусь к ней ближе и ближе, используя грохочущий шум, как повод держаться предельно близко к ее телу. Она выглядит немного потерянной, как человек заглянувший на чужую вечеринку, но не тормозит, идет со мной, а потом машет в сторону бара.

— Что ты будешь?

— Не знаю… Я обычно вино.

— Дай угадаю, красное сухое?

— Да.

— Оно запрещено в клубе. Детские утренники проходят в другом месте.

Она качает головой на шутку и поворачивает к стойке первой. Втискивается в тесный ряд посетителей и хлопает по стойке ладонью, привлекая внимания бармена.

— Текилу, — я перекрываю уверенным голосом ее заказ, когда подхожу вплотную и сажусь на стул рядом. — У меня твоя заколка, помнишь? Отдам после третьего шота. На телефон тебе плевать, а вот заколка — вещь дорогая.

Девушка кивает, хотя немного кривится на мой нахальный тон.

— Значит три шота, — она заметно расслабляется и принимает вызов.

— Три, Ангел.

— У меня есть имя.

— Нет, ты Ангел. Я же показал тебе. Сексуальный горячий Ангел…

— Притормози.

Теперь моя очередь кивать. Я переключаюсь на шоты, которые считаю, забалтываю ее и вскоре сбиваюсь сам. Трудно следить за реальность, когда она так близко. Она мелодично смеется и закусывает нижнюю губу, когда смущается моего прямого взгляда, ведет плечами и заставляет представлять ее без одежды.

С мутным взглядом и приоткрытым ртом. Я хочу попробовать его еще раз, жестко раскатать языком и ощутить, как она жадно обхватывает меня и насаживается сама. Хочу трахнуть ее рот языком. Да и не только языком…

Я запомнил ее вкус. Сладковато-ванильный. Пряный. И знаю, что после текилы появились горьковатые нотки. Новый оттенок, который я скоро распробую.

— Тебе помочь? — ловлю ее за локоть, когда девушка неожиданно решает сползти с высокого стула.

— Мне пора, — она обводит меня расфокусированным взглядом, в котором намного больше трех шотов. — Спасибо, но я всё… Где моя заколка?

И куда она собралась?

Она без моих крепких рук двух ровных шагов не сделает. И ей не заколка нужна. Ей секс нужен, с которым кстати меня сегодня уже обломала. Не во второй же раз? Она опять смотрит на мои губы и закусывает свои, и встряхивает головой. Ее давно не драли как следует, по влажным глазам видно, хотя смотришь на отменную фигурку и не понимаешь, какого черта?

— Пойдем, отдам.

Я знаю укромное место, где можно укрыться от чужих глаз, не покидая общий зал. Полукруглая ложа с двумя диванами и низким столиком зарезервирована для своих и ждет на втором этаже.

То, что надо сейчас.

Уверенно веду ее за собой, не давая время различить дорогу. У черной лестницы подталкиваю наверх, а когда она делает неуверенный шаг вперед, подхватываю на руки и взбегаю по ступенькам. Она не успевает опомниться и не может сдержать беззаботную улыбку на губах, вдруг развеселившись. Я же прохожу к дивану и опускаю ее на мягкое сиденье. И не могу разогнуться, уйти… Оторваться от нее.

Это невозможно! Я хочу быстрее растянуть ее на любой плоскости и вбиться по самые яйца.

Напираю сверху, силой подминая девушку под себя, и продавливаю подушки под нашим общим весом. Ангел неуклюже выставляет руки, упираясь мне в грудь, но у нее ничего не выходит. Я подтягиваю ее повыше и вбиваю колено между стройных ножек, а губами прохожусь по изогнутой шее.

Блять!

Как же классно.

Она сумасшедшая на вкус… Действительно нереальная.

— Ник… я пьяна…

— Ангел. Ты же горишь, я чувствую.

Запечатываю ее рот грязным поцелуем, проталкивая язык между губ и заполняя ее. Она выдыхает со стоном прямо в рот и снова рвется куда-то, едва ощутимо, слабо, как эхо тем самых строгих правил. Но ей хорошо, она подрагивает и часто дышит, обжигая мои скулы.

— Ник, — снова шепчет и запутывается в выдохах.

— Что, Ангел?

— Что ты делаешь?

— Раздеваю тебя, — целую ее в мокрый висок, а пальцами расстегиваю пуговицы блузки, ныряю под ткань и нахожу тонкое кружево, которое не может скрыть торчащие острые соски, я жестко раскатываю их между пальцами и вырываю первый смазанный стон с ее губ, — чтобы трахнуть.

Она замирает. Смотрит на меня расфокусированным взглядом и пытается собраться, но у меня другие планы. Я быстро освобождаю ее от одежды, стаскиваю брюки и швыряю их куда-то в сторону.

Подавляю ее попытки оттолкнуть меня, потому что в мутном, от выпитого, взгляде читается желание.

Она такая же голодная, как и я.

— Ник, — она тянет руки, но не обнимает, а отталкивает.

— Эй, — нависаю над ней. — Что такое? Расслабься, Ангел. Отдайся чувствам. Тебе же хорошо со мной?

Она неуверенно смотрит, явно же борется с мыслями и пытается найти подходящие слова. Склоняюсь к ней и вожу языком по коже на шее, впитывая ее солоноватый привкус.

Она такая…

Пиздец!

— Ник… мне нельзя, я… — она тычет мне в грудь руками, и я со стоном отрываюсь от нее.

— Тебе хорошо со мной? — спрашиваю снова, заставляя ответить на вопрос.

Она мнется. Снова думает, и в этот момент я понимаю, что ей не к лицу думать. Лучше, когда она стонет, глаза горят от желания, а лицо покрылось румянцем. Вот как сейчас.

— Расслабься, хорошо? Просто почувствуй меня, Ангел. Я не сделаю ничего против твоей воли, — говорю, но знаю что не остановлюсь.

Мои слова немного расслабляют ее. Она уже не так сжимается и позволяет себе провести руками по моим плечам, исследовать спину и вскрикнуть, едва почувствовав мои руки внизу живота.

Я едва держусь, потому что желание тут же трахнуть ее становится невыносимым. Она такая мокрая, что я без труда скольжу пальцами по ее складочкам, касаюсь клитора и без труда толкаюсь в нее, надавливая подушечками пальцев на чувствительную точку. Она вскрикивает, вонзая ногти мне в спину.

— Да, Ангел, да!

Ловлю губами ее стоны и тону в этом ванильном вкусе с горьковатой примесью алкоголя. Она как кошка, выгибается, царапается и кусается, а еще сводит ноги, но тут же разводит их в стороны, желая получить разрядку.

Нет.

Я знаю как завести девушку до состояния “Дай мне кончить!” и сделать так, чтобы она кричала, когда я в ней.

— Да… о, бо-о-о-ж-е-е-е… да… — выдает охрипшим голосом.

Она больше не сопротивляется, а я думаю о том, что кольцо у нее просто не может быть настоящим. Или она на грани развода и просто сомневается. Просто какой нормальный мужик отпустит бабу в клуб одну? Даже за сестрой… или подругой… или кто там она Лизе.

И какой мужик не будет ее трахать до потери пульса? Так, чтобы даже сил не было подумать о другом. У меня три варианта: нет никакого мужа, а кольцо — понты, муж импотент и ему далеко за шестьдесят или же он просто недомужик, которому пять минут под одеялком хватает.

— Ни-и-и-и-к-к, — она тянет мое имя, а ее тело уже дрожит.

Мне требуется всего пара минут, чтобы стащить штаны с боксерами и раскатать на члене презерватив. Минута и головка уже касается ее влажной промежности… провожу членом по клитору, дразню ее…

— Ник, — Ангел отталкивается и отодвигается, смотря на меня расширенными зрачками. — Ник… нельзя… — она мотает головой, а я хватаю ее за лодыжки и подминаю под себя, накрывая телом.

— Забей! Он не узнает, — она пытается что-то сказать, но я игнорирую ее.

Какой нельзя? Ее тело дрожит в желании получить разрядку, ноги едва будут держать, если через минуту она не кончит.

Толкаюсь в нее, подавляя разговоры.

Она такая узкая, влажная. Член туго скользит внутри нее и Ангел только вонзает коготки мне в спину и вскрикивает, когда я почти выхожу и толкаюсь снова. До влажных шлепков и мощных ударов, задевающих все чувствительные точки внутри.

Ангел закидывает ноги мне на ягодицы, обвивая, и подаваясь вперед. Она такая… впервые хочется продолжения еще до того, как окончательно взял девушку. Я уже не хочу отпускать ее.

— Ни-и-и-и-к-к-к, — с громким стоном выдает мое имя и содрогается в удовольствии.

Я ловлю каждую дрожь ее тела, каждый вдох, который она судорожно делает через полураскрытый рот.

Впиваюсь в ее манящие губы поцелуем и не сдерживаюсь, прикусывая. Целую шею, грудь и продолжаю входить в нее, ловя судороги тела.

— Да! — говорю на пике и изливаюсь внутри ее тела.

Я хочу оставить ее до утра. Уговорить любой ценой, потому что несмотря на удовольствие я чертовски хочу еще.