Не роман

Авдотья Тетушкина

Инге скоро тридцать, и кризис среднего возраста не обошел ее стороной. Размышления о своей семейной жизни, нормах морали современного общества и изменах. Она пытается понять, возможно ли быть счастливей, чем сейчас, и как ей может в этом помочь другой мужчина?

IV

Будильник напомнил о том, что уже шесть утра и пора вставать.

«Как же быстро пролетели выходные. Интересно, существуют люди, которые в понедельник утром думают по-другому?» — подумала Инга и усилием воли встала с кровати.

Муж и дочка в этот сладостный час, конечно, еще спали, она решила разбудить их позже, когда будет готов завтрак и она сама к предстоящим будням.

— Олег, Маша, вставайте, каша и бутерброды готовы! — громко сказала Инга.

— Бутерброды с сыром? — сонным голосом спросила Маша.

— Конечно, золото мое, как ты любишь, — ответила она. — Папа проснулся?

— Спит еще, как всегда, — отозвалась Маша.

«Как всегда», — одновременно с ней подумала Инга.

Через полчаса семья воссоединилась за столом и принялась за завтрак, попутно обсуждая свои планы на день. Отвести ребенка в садик, забрать его вечером, купить продукты, посетить банк — ежедневные вопросы любой семьи, требующие распределения обязанностей.

— Олег, отведи, пожалуйста, Машу в сад, а то я уже опаздываю, заберу сама, побежала, — сказала Инга, на ходу застегивая пальто и закрывая дверь.

— До вечера, — единственное, что успел ответить Олег, до того как она ушла.

«Каждый день одно и то же, все время прихожу поздно в офис, надеюсь, милому начальнику не придет в голову идея проанализировать отчет по моему электронному пропуску. Ладно, главное не нервничать, за опоздания увольняют только бесполезных сотрудников. Мой Геннадий Иванович меня вроде ценит пока», — думала Инга по дороге на работу.

Единственное, что нравилось ей по утрам, это кофе с печеньем за своим удобным рабочим столом и просмотр электронной почты. Писем, как всегда, была целая куча: реклама, рассылки с любимых сайтов, предложения работы, профессиональные новости и какое-то неопознанное письмо. Автор Марк, просто Марк, она открыла письмо и прочитала:

«У тебя красивые глаза».

Ей почему-то пришла в голову мысль о субботнем спектакле, актере, который играл главную роль, это был Марк Стражнов. Но она сразу отогнала эту мысль от себя — слишком нереально. Кто-то решил пошутить или у нее появился тайный поклонник? Как и любой другой женщине, эта мысль ей польстила, это нужно было проверить. В ответном письме она написала:

«Мы знакомы?»

Минут через пятнадцать пришел ответ:

«Нет, но мне очень хотелось бы познакомиться. Может, вечером за ужином?»

«Так, день перестает быть томным. И что же мне ответить? Сегодня я ужинаю с мужем и ребенком, как и вчера, завтра и послезавтра», — думала она. Врать не хотелось, с детства Инга не выносила ложь и старалась всячески ее избегать. Если сказать правду, то на знакомство можно точно не рассчитывать, с другой стороны, а зачем ей, замужней даме, это нужно? Интересно, азартно, развеять скуку, неужели придется признаваться себе, что и она не стала исключением? Счастливая семейная жизнь стала пресной? Это что, проклятье человеческого рода? Тебя любят, ценят, уважают, что еще нужно? Добавить красок, внести нотку адреналина в кровь? Слишком пошло, лучше выкинуть все это из головы и переключиться на работу.

В кабинет вошла Вера — коллега и по совместительству подруга Инги. Она была на год старше, ей было 30, не замужем, но, в отличие от многих ровесниц, не отрицала необходимость брака, уверяя всех окружающих, что свобода превыше всего. Ее еще холостое положение было вызвано лишь отсутствием достойной кандидатуры. Конечно, Верину личную жизнь нельзя было назвать застойной, но вот того самого не было.

— Привет. Представляешь, проспала, — поздоровалась она.

— И тебе привет. Вчера была бурная ночь? — спросила Инга.

— Да, я и мой ноутбук, он развлекал меня слезливыми мелодрамами, на личном фронте полный голяк, — пожаловалась Вера. — Как твое семейное счастье?

— На месте, в субботу была на спектакле с мужем, очень понравился, в главной роли Марк Стражнов — весьма талантливый молодой человек, — ответила Инга.

— И симпатичный, — добавила Вера. — Вчера смотрела с ним фильм, не помню, как называется, но он там просто красавец.

— Сходи в театр, посмотри на него вживую, развейся, может, и познакомишься там с кем-нибудь, — предложила Инга.

— Хорошо, я подумаю. Где остальная часть нашего славного коллектива? — спросила Вера.

— В буфете, завтракают, пока Геннадий Иванович на летучке докладывает о перспективах кредитования малого и среднего бизнеса. Потом придет и будет выносить нам мозг на тему расширения, роста и достижения новых вершин и все для увеличения прибыли и, соответственно, его годового бонуса, — ответила Инга.

— Надеюсь, это не он, — сказала Вера.

В дверях показались Света и Даша.

Даше было сорок, тот возраст, когда у женщин наступает второй кризис среднего возраста. В тридцать она еще так молода, а ближе к четвертому десятку наступает время признаться себе, что ты уже не юная особа. Но и не старая же дама? Прилагательное «зрелая» женщин, как правило, тоже не удовлетворяет, в общем, определиться крайне сложно. Для мужчин кризис среднего возраста заключается в сопоставлении прожитых лет и достигнутого в жизни, как правило, материального успеха. У прекрасной половины человечества все упирается в возраст и проблему принятия, осознания того, что она может постареть или, что еще страшнее, уже стареет. Картину дополняет такой же немолодой муж с животиком вкупе с намечающейся лысиной и взрослый сын, у которого уже своя отдельная интересная жизнь. Все это дает время и пищу для размышлений о надвигающемся преклонном возрасте.

Свете сорок три, но от подобных мыслей она надежно защищена целым ворохом проблем. Среди которых бывший супруг, ставший на почве не сложившейся жизни алкоголиком, двое сыновей и маленькая дочка. Мысль о новом муже приходит Свете в голову, только когда в квартире перегорает лампочка или она в конце месяца пытается свести дебет с кредитом своего бюджета. В остальное время у нее нет на это времени, потому что с тремя детьми нужно крутиться как белка в колесе: водить в школу, забирать из садика, делать домашние задания, разбирать дружеские ссоры, подбадривать в пору первой влюбленности. И, конечно же, одевать, обувать и кормить, на что уже нужна целая жизнь, помимо всего прочего. Поэтому свою работу Света воспринимает не только как источник финансирования расходов, но и как способ отдохнуть от бешеного ритма собственной жизни. Отвлечься, посплетничать, чему очень благоволит женский коллектив.

— Ну вот, сообщество финансовых аналитиков в сборе, — торжественно объявила Инга. — Поболтаем или поработаем?

— Поболтаем, — ответила Света.

— Поработаем, — парировала Даша.

— Все понятно, самым замужним и рассказать про выходные нечего, — с иронией проговорила Вера, глядя на Дашу.

— Куда уж нам, домашним наседкам, до вас, свободных бабочек! Дом, дети, никаких африканских страстей, одна скука, — съязвила Даша.

«В каждой шутке есть доля шутки», — подумала Инга.

— Ладно, девочки, давайте поработаем, скоро начальник придет, а нам и порадовать его нечем, отчет месячный не доделали.

Все молчаливо согласились, открывая рабочую программу и приступая к цифрам, сводкам, выпискам.

Инга целый день была занята рабочими вопросами, отчетом, срочными заданиями, ровно в шесть она, попрощавшись с девочками, выбежала из офиса. Ей нужно было забирать Машу из детского сада. Только на улице, глотнув свежего воздуха и выбросив из головы рабочие проблемы, она вспомнила про свою утреннюю переписку и про то, что так и не ответила на последнее письмо. «Кто же это может быть?» — думала Инга, и ей никто не приходил в голову. «Да, скучная у меня жизнь, и поухаживать за мной некому. На работе женский коллектив, как и в детском саду, даже соседи одни бабушки пенсионного и предпенсионного возраста», — размышляла Инга. Конечно, в банке, где она работала, народа мужеского пола много, но все в основном женаты, в других управлениях, конечно, есть новички, но девушка не могла вспомнить, чтобы с кем-то пересекалась в последнее время. Вряд ли это кассир из продуктового магазина. И откуда этот мистер икс мог знать адрес ее электронной почты? Среди сотни похожих вопросов в голове Инги был один самый главный: зачем ей это нужно? Знакомство, легкий флирт. А дальше что? Любовника завести, разнообразить свою личную жизнь? Нет, вопрос нужно было формулировать по-другому: нужно ли ей это?

Она любила ходить пешком от работы до детского сада. Олег все удивлялся, почему бы не ездить на машине, приводил доводы, что так быстрее и удобнее. Но эти двадцать минут — единственное время в сутках, когда Инга может быть наедине сама с собой, отвлечься от рабочих и домашних дел, заглянуть в свою душу. Посмотреть по сторонам, увидеть людей, дома, машины, торговые центры, наконец, вокруг. Рассматривать идущих рядом с тобой или навстречу тебе людей бывает очень увлекательно. Кто-то спешит, кто-то гуляет, недовольные, злые, огорченные, влюбленные. Можно гадать, кто кому кем приходится и что друг к другу чувствует. Проще всего определить влюбленных — двое держатся за руки, обнимаются или целуются, стараются быть как можно ближе друг к другу — это очень трогательно. Семейные пары с большим стажем тоже выделяются на общем фоне — они похожи в жестах, мимике, даже внешне определяется неуловимое, но вполне заметное сходство. Но если взять, к примеру, их фотографию лет двадцать-тридцать назад, то скорей всего ничего общего найти не удастся.

Когда Инга наблюдала за одной такой парой, то подумала, что к этому следует стремиться: счастливая старость с любимым и похожим на тебя человеком. Но чтобы ее обрести, нужно работать над отношениями сегодня. Разве сможет она смотреть в глаза своему седовласому мужу, если будет иметь за плечами любовников и подозревать его в подобном? С другой стороны, рассуждала Инга, может, Олег на самом деле не ее человек и, будучи рядом с другим, ей не было бы скучно и не тянуло бы на приключения? Эта мысль казалась утопичной. Вопрос оставался открытым.

Инга зашла в группу детского сада, увидела свою любимую дочку и поняла, что ни один мужчина не стоит ее улыбки — она ее главное счастье. Маша крепко обняла ее, уткнувшись в плечо и обнимая за волосы.

— Машунь, как дела в садике? — спросила Инга.

— Мы сегодня учили танец снежинок, будем его показывать на утреннике, — ответила она.

— Новогоднем? Вот здорово, думаю, снежинка из тебя получилась прелестная! Давай собираться домой, — ответила Инга.

— Давай. Папа за нами заедет? — спросила в свою очередь Маша.

— Да, сказал, что будет ждать на нашем месте ровно в шесть часов десять минут, похоже, у него сегодня не очень много работы, нам повезло, — ответила Инга. — Надеваем шапку и побежали?

— Бежим! — крикнула Маша и скрылась за дверью.

Наперегонки они добежали до серебристого «ниссана», стоявшего на парковке. Теплый осенний вечер, темно, и горят фонари, вокруг золотые, оранжевые, красные листья, и такое ощущение, что идешь по узорчатому ковру, который шуршит под ногами. Маша больше всего любит забираться в большую кучу сухой листвы, заботливо собранной дворником, валяться в ней и прыгать. Наблюдать за этим одно удовольствие, которое иногда усиливается недовольными комментариями мам, проходящих мимо вместе с детьми, о том, что так делать нельзя. Инга обычно игнорировала эту ситуацию и принимала самый непринужденный вид, выражая абсолютную непричастность к происходящему. Но когда на горизонте никого не было, то с удовольствием валялась в листве вместе с дочкой, ощущая себя в такие моменты абсолютно счастливым человеком.

— Пап, привет! — громко сказала Маша, садясь в машину.

— Здравствуй, радость моя! — ответил он ей ласково.

— Едем домой ужинать? — спросила Инга.

— А что у нас сегодня на ужин? — решила уточнить Маша.

— Твой любимый гороховый суп и котлеты с картофельным пюре, — сказала, улыбаясь, Инга.

— Здорово, поехали скорее! — ответила Маша.