Девственная любовница

АНОНИМ, 2023

Опубликованный в Париже в 1901 году роман «Девственная любовница» (в оригинале Suburban Souls: The Erotic Psychology of a Man and a Maid – «Провинциальные души: эротическая психология мужчины и девственницы») анонимного автора не стал таким же знаменитым, как «Жюстина» маркиза де Сада или «Лолита» Набокова. Хотя он едва ли мог бы появиться на свет без первого, а второй – без него. Первоначально роман был издан в трёх томах и в ста пятидесяти экземплярах и предназначался для частной рассылки. Впоследствии его трижды переиздавали в США – в 1968, 1979 и 1994, и в Британии – в 1995. Первым издателем «Девственной любовницы», считающейся сегодня классикой эротики XX века, был англичанин, перебравшийся в 1885 году во Францию и специализировавшийся на изданиях такого жанра. Звали его Чарльз Кэррингтон. Некоторые современные исследователи полагают, что именно он и был его автором, скрывшимся под псевдонимом главного героя – Джеки С.

7

… Уже ль не поклянетесь,

Все вы, её узревшие, что девой

Была она по виду своему?

………………………………

И все ж невинна, незапятнанна Лили…

(Шекспир)

Планы Лилиан на будущее представлялись мне невыполнимыми, даже если бы я располагал капиталом, достаточным для того, чтобы сделать из неё миллионершу. Не следует забывать, что на мне по-прежнему лежали тягостные обязанности по уходу за моей бедной Лили, которая, не будучи мне женой, находилась у меня дома и жизнь которой висела на волоске; я начал смутно подозревать, что г-н Арвель и Адель вложили в головку своей дочери странные идеи, поскольку та строила планы, совершенно не боясь вмешательства ни папы, ни мамы. Означало ли это, что они готовы закрыть глаза на любые интрижки с состоятельным любовником, или что отец позволяет себе по отношению к ней такие вольности, что она чувствует себя в праве бросить ему вызов? Или страстного признания с его стороны будет теперь достаточно, чтобы показать ей всю власть, которую она имеет над ним? Эти и подобные им мысли занимали меня в тот момент, когда я получил следующее послание:

Лилиан — Джеки

Сони-сюр-Марн, 31-е августа 1898

Вы, как всегда, оказались правы, и я преклоняюсь перед Вашим опытом и умом, которыми не обладаю. Будет даже лучше, если Вы не придете в среду вечером, как мы планировали. Я же поеду к бабушке на fete³³. Это поможет мне развеяться и забыть о неприятности, поскольку я очень хотела, чтобы Вы снова провели со мной всю ночь.

Не говорите, мой обожаемый, что я вечно всем недовольна, просто мне хочется раз и навсегда с Вами договориться.

Тот образ жизни, который я веду в настоящее время, совершенно невыносим. Я вижу Вас лишь изредка, постоянно бегаю и прячусь, как воришка, тогда как моя мечта — чтобы Вы постоянно были рядом и только со мной. Воплотить эту мечту в жизнь можно двумя способами. Вот первый:

Нам нужно снять маленькую квартирку в Париже: три комнаты и кухня. Я бы жила в ней так, как уже рассказывала Вам, то есть, с полного согласия родителей, чтобы продолжать торговлю.

Таким образом я бы стала совершенно свободна; Вы могли бы приходить к завтраку, к ужину, когда пожелаете, и я бы видела Вас почти каждый день. При этой мысли я схожу с ума от радости. А Вы, любимый мой господин?

Второй план:

Вы арендуете магазин, чтобы продавать парфюмерию, которую так хорошо умеете готовить. Естественно, Вам понадобится молоденькая продавщица, как для коммерции, так и для приятности обстановки. Я могу сыграть её роль, и, уверяю Вас, дело будет процветать. Таким образом мы опять-таки сможем видеться так часто, как пожелаем. Итак, на сегодняшний день у нас есть два способа. Вы должны выбрать один сразу же, поскольку потом у нас может не оказаться такой возможности. Жду Вашего письма с решением. Если Вы предпочитаете квартиру, я готова сразу же взяться за поиски.

Сообщите также, в какой день я смогу встретиться с Вами в Париже, раз Вы больше не в состоянии приезжать сюда.

Думаю о Ваших губах,

Лили

Незадолго перед этим я показывал Лилиан некоторые изготовленные мною образцы парфюмерии и специально для неё сделал высококонцентрированную мускатную настойку, поскольку она обожала резкие запахи. В последнее время мои химические исследования шли именно в этом направлении. Лили поняла, что на благовониях можно сделать неплохие деньги. Деньги она любила.

В ответном письме я предложил обычное место, Рю де Ляйпциг. Кроме того, я написал, что у неё ошибочные представления о жизни и житейских обязанностях и что более подробно я объясню свою точку зрения на словах.

Лилиан — Джеки

Сони-сюр-Марн, 1-е сентября 1898

Если Вы не поняли мое письмо, то лишь потому, что не захотели понять, так как суть его была совершенно очевидна. Я тоже не понимаю, как перспектива видеть меня столько, сколько захочется, могла Вас огорчить. Я вообще Вас не понимаю. На Рю де Ляйпциг я больше не приду.

Лучше приходите сюда сами, если Вам есть что мне сказать.

А я-то думала, что мое письмо Вас порадует… Я в полном недоумении.

Та, что так сильно Вас любит,

Лили

В моем ответе говорилось, что я считаю её очень глупой, очень непослушной и вообще очень трудной для продолжения наших отношений, однако, как бы то ни было, я готов сесть в девятичасовой поезд, отправляющийся в субботу, в воскресенье или в понедельник вечером, чтобы обсудить происходящее, если она будет столь любезна, что выберет один из этих вечеров и заблаговременно известит меня об этом. Я не получал от неё известий до 18:30 воскресенья, когда вернулся домой к ужину и обнаружил следующую телеграмму:

Лилиан — Джеки

Телеграмма, 16:00, 4-е сентября 1898

МОЖЕТЕ ЛИ ВЫ ПРИЕХАТЬ СЕЙЧАС ЖЕ ТЧК ЛИЛИ ТЧК

Телеграмма была доставлена в половине пятого. За ужином у меня были гости, и я не мог их оставить. Я пригласил их только после того, как дождался воскресенья и не получил никакой весточки, а потому очень рассердился на Лили, решившую, вероятно, что я в буквальном смысле слова в полном её распоряжении. Я сразу же написал письмо, в котором объяснил, что в таком возрасте уже не могу позволить себе бросаться на какие-то странные свидания, назначаемые на неопределенное время. Что я не могу быть у неё на побегушках. Что она знает, что я сажусь за стол с семьей и должен выказать хоть малую толику вежливости близким родственникам и знакомым, пришедшим отужинать со мной к заранее условленному часу и т.п. Что я освободил для неё все три ночи, но она мне так и не ответила. Фактически, она поступила бесчестно, и я возмущен.

Это заявление спровоцировало следующее, мягко говоря, ироничное послание:

Лилиан — Джеки

Сони-сюр-Марн, 5-е сентября 1898

Вы как обычно правы, и я согласна с тем, что Вам негоже быть на побегушках, тем более в Вашем возрасте. Я вовсе не хочу Вас возмущать, а если это уже произошло, прошу меня простить, поскольку это вышло нечаянно, уверяю Вас.

Вам требуется тихая и спокойная жизнь, а я только и умею, что доставлять Вам хлопоты.

Покорно прошу простить меня за грубость, раз Вы говорите, что я невежлива.

Лили

Джеки — Лилиан

Париж, 6-е сентября 1898

Когда кого-нибудь любишь, всегда лучше отвечать на письма без промедления. Именно этим я сегодня и занялся в ответ на те несколько строк, что ты прислала мне вчера вечером, хотя, вероятно, и не ожидая, что я стану писать.

Ты просишь прощенья? Я вовсе не таю злобы и не сержусь.

Твое поведение огорчило меня на какое-то время. И только. Давай не будем больше об этом говорить. Я и так приготовился к худшему.

Но я прощаю тебя охотно и от всего сердца. Я считаю этот обмен горько-сладкими письмами совершеннейшей глупостью. Смешно браться за написание литературных эссе вместо того, чтобы встретиться и обсудить все непосредственно. Я корю в этом упущении только себя и обещаю, что это письмо будет последним.

Твое поведение очень сильно меня уязвило. Мне искренне тебя жаль, поскольку, как я уже неоднократно тебе говорил, ты жертва своих нервов.

Таким образом ты готовишь себе жизнь, полную печальных волнений, ибо почти всегда люди вроде тебя обладают своеобразным даром делать глубоко несчастными именно тех, кого они больше всего любят.

Джеки

Эрик Арвель — Джеки

Сони-сюр-Марн, 9-е сентября 1898

Дорогой Джеки,

Мы только что вернулись из страны"вурста" ³⁴ и с тревогой узнали о том, как прошло Ваше пребывание в том месте, где Вы согласились похоронить себя, чтобы избавиться от всех мук и страданий, которым Вам пришлось сделать столько уступок. Должен поблагодарить Вас за то, как Вы, несмотря на отсутствие, продолжали снабжать меня газетами, и не сомневаюсь, что когда завтра выберусь в Париж, меня там будет ждать целая кипа, ведь нас не было чуть больше трех недель. Пока мы были в отъезде, сад значительно пострадал от собак, но все они выглядят здоровыми, так что, на мой взгляд, роптать нам не стоит. У Лили все ещё продолжается течка и, похоже, она никогда не разродится.

Блэкамур, как Вы сами можете вообразить, очень огорчен тем, что вынужден играть роль, отведенную Абеларду.

Когда мы увидимся? Жара такая ужасная, что мы на грани голодной смерти, поскольку настроения есть никакого, разве что со временем мы пристрастимся к вареному мясу.

Полагаю, Ваши домашние отдыхают вдали от Парижа. Когда будете им писать, пожалуйста, передавайте всем мой сердечный привет.

Здесь все Вам кланяются и шлют наилучшие пожелания, к которым я охотно присоединяюсь и остаюсь

Искренне Ваш,

Эрик Арвель

Эрик Арвель — Джеки

Сони-сюр-Марн, 16-е сентября 1898

Дорогой Джеки,

Я был рад узнать, что Вы вернулись домой, но мы все огорчены известием о том, что Вы вступили в"Общество малоежек". Я хочу встретиться с Вами и поболтать, однако на этой неделе я был не в состоянии назначить подходящий день, поскольку мне пришлось разбираться со всеми счетами, а также готовить длинную серию статей о золотых приисках.

Назначьте свой день на этой неделе и приезжайте, заодно расскажите обо всем, что приключилось с Вами на суше и на море с тех пор, как мы виделись в последний раз.

Остаюсь сердечно и искренне Ваш

Эрик Арвель

Эрик Арвель — Джеки

Сони-сюр-Марн, 18-е сентября 1898

Дорогой Джеки,

Рад слышать, что Вы собираетесь к нам в среду. Насколько это возможно, мы будем придерживаться принципов"Общества малоежек". Вы вполне можете, как Вы выражаетесь, надеть свои самые старые и поношенные"собачьи брюки", чтобы позволить гавгавкам делать с Вами, что им захочется. Мне удалось внушить им некоторое уважение к себе, однако при этом мне пришлось следовать Вашему примеру и надевать"собачий костюм".

Приезжайте пораньше, но если хотите услышать от меня mot de la fin³⁵, не усугубляйте неловкости положения, в которое Вы ставили моих дам, всякий раз являясь не с пустыми руками.

Искренне Ваш,

Эрик Арвель

21-е сентября 1898

Лорд Фонтарсийский и леди Клара побывали проездом в Париже, намереваясь вернуться ещё раз в конце месяца. Моя идея насчет того, чтобы познакомить их с Лилиан Арвель, была воспринята с огромным интересом. Не думаю, чтобы Клару привлекал её пол, однако она предполагала, что знакомство с Раулем будет не лишено для неё приятности, тем более что её хозяин едва ли станет ревновать.

Я уже говорил, что хочу показать себя в истинном свете, и должен со всей наглостью признаться, что ещё недавно замышлял ужасающий план эгоистичного чувственного наслаждения. Я пытался о нем забыть, однако все мои усилия оказывались тщетными.

Мне хотелось увидеть мою Лилиан в объятиях другого. Я желал отдать её в нежную власть двух моих друзей, самолично при этом присутствуя. Сладострастная картина этого вопиющего непотребства распаляла дремавшую во мне страсть до степени, граничившей с умопомешательством.

Итак, я отправился на виллу"Лилиан"с твердым намерением заставить мою возлюбленную согласиться сыграть роль в этой partie carree³⁶.

Я стал подумывать и о том, что у папы с мамой могли возникнуть некоторые подозрения относительно наших взаимоотношений как любовников, причем они наверняка считали меня гораздо богаче, чем я был на самом деле.

Приняли меня, как всегда, радушно; я заметил, что папа обращается с падчерицей нежнее обычного. Она же, казалось, поощряла его. Я намеренно не стал обращать ни малейшего внимания на растущую страсть хозяина к девушке, поскольку был всецело сосредоточен на идее привлечения её к моему отвратительному замыслу. Я уже в тайне упивался прелестями подготавливаемого мною хладнокровного акта насилия.

Собаки были чрезвычайно беспокойными, особенно Лили, к которой весь день приставал Блэкамур, её сын.

Папа получал удовольствие, созерцая это буйство собачей похоти, и мне неожиданно почудилось, будто я вижу, как его обычно такой затуманенный взгляд загорается живой искрой преступного кровосмешения.

Мания близкородственного размножения, которой в свое время были подвержены все истинные ценители, явно не противоречила его страсти к дочери собственной любовницы.

Здесь я должен упомянуть одно маленькое обстоятельство, подтвердившее мою точку зрения на данный предмет.

За три месяца до этого у Лили, первой суке, которую я им подарил, началась течка, и по недосмотру служанки, как уверял меня г-н Арвель, огромный сторожевой пес по кличке Бордо покрыл бедное животное. Никто не видел, как это произошло, но все знали о случившемся как о факте. Через два месяца Лили ощенилась дворняжками, которых вытащила на свет Адель; несчастную мать удалось спасти от смерти только заботливым выхаживанием.

Ни с одной из моих собак никогда не случалось ничего подобного. Я всегда старательно избегал всяческих"мезальянсов".

Внутри меня все клокотало от возмущения. Своей беспечностью они подвергли риску жизнь суки, и что хуже всего, в результате никому не нужных страданий милая Лили была потеряна для целей размножения.

И тут мне в голову пришла ужасающая мысль о том, что Эрик Арвель в каком-то диком приступе скотства сам позволил этому неуклюжему кабелю надругаться над бедным созданием. Вероятно, он, как Нерон, получил удовольствие от жестокого зрелища непропорционального оплодотворения, может быть, даже в компании с Лилиан, кто знает…

Я чувствую, что мои рассуждения безумны, однако я дал слово описать себя таким, каким я был и есть. Под этим кровом лжи и похоти я тонул в трясине разврата.

Перед ланчем у меня состоялась продолжительная беседа с Лилиан, и я назвал её планы утопичными. Что скажут папа и мама? Она не смогла ответить, или точнее, как мне показалось, не отважилась. Сказала только, что я явно устал от неё, раз написал, что она внушает мне отвращение.

Я притянул Лилиан к себе и нахлопал по ушкам. Она смеялась и мурлыкала, как делала всегда, когда я дрался с ней; оливковая кожа её щек покраснела под ударами моей любящей ладони, но девушка была счастлива. Я нежно её расцеловал и сказал, что она глупышка. Она не внушает мне отвращения физического. В постели она самое очаровательное существо, о котором только может мечтать мужчина, но как женщина, пытающаяся преуспеть в жизни, она представляется мне напрочь лишенной здравого смысла.

Казалось, она была этим удовлетворена, и мы пошли к столу. День прошел так, как проходили в Сони все дни. Папа спорил с мамой, потом шумно возился с Лилиан, она нежно ласкала его, а я целовал её по укромным уголкам всякий раз, когда нам удавалось остаться наедине.

В разговоре было упомянуто имя Рауля, и я услышал, что он получил повестку и должен к ноябрю прибыть в расположение полка с тем, чтобы отслужить срок воинской повинности как гражданин Франции. Максимумом считалось три года, однако ему, сыну вдовы, полагалось провести под трехцветным флагом всего лишь год. Г-н Арвель объяснил, что это и есть одна из причин, почему он до сих пор не женат на своей любовнице. Когда мальчик закончит двенадцатимесячную военную подготовку, он намерен повести Адель под венец.

Мать души не чаяла в Рауле и за ужином стала открыто выспрашивать мое мнение по одному весьма деликатному вопросу.

Парень неплохо зарабатывал на торговле вином в Лондоне, и руководители фирмы очень его за это любили. Они были крайне огорчены, когда узнали, что в течение целого года окажутся лишенными его услуг и невозмутимо посоветовали Раулю остаться в Англии и сделаться дезертиром. Лилиан и Адель явно воспринимали это как нечто само собой разумеющееся.

К моему величайшему удивлению хозяин дома не принимал участия в нашей дискуссии. Лицо его не выражало никаких эмоций, и я видел, что он совершенно безразличен к тому, будет ли сын его любовницы и брат дочери, к которой, как я интуитивно чувствовал, он пылает страстью, опозорен на всю оставшуюся жизнь или нет. У женщин же своего мнения по данному вопросу пока определенно не было.

Осознавая, что на моих глазах неизбежно и безвозвратно гибнет будущее интеллигентного молодого человека, я возмутился и, хотя мне никогда не приходилось с ним встречаться, заговорил резко и возбужденно, делая упор на то, что непростительной глупостью будет позволить ему стать на всю жизнь изгоем и поставить на себя клеймо трусливого симулянта из-за какого-то года епитимьи в синем мундире и красных брюках.

Повторение здесь всех моих доводов было бы знаком неуважения к разуму читателя; достаточно сказать, что дамы выслушали меня с большим вниманием и я сумел убедить их в правильности моей точки зрения.

Адели так запали в душу мои замечания, что она выразила надежду, что я в скором времени встречусь с Раулем и изложу ему свой добрый совет лично, ради неё. Все это происходило на глазах Арвеля, который даже не шелохнулся. Он только и делал, что ворчал, сдерживая ярость.

Мне не составляло труда понять, что он ненавидит Рауля в той же степени, в какой, очевидно, любит Лилиан и просто-напросто ревнует её к брату. Ему было все равно, станет ли Рауль опозоренным неудачником, дезертиром или нет; однако он явно предпочел бы увидеть его втоптанным в грязь, нежели наоборот.

Странная аномалия! Тем более, если он желал сестру, которая, насколько я мог судить, уже стала его любовницей. В душе он бы, вероятно, хотел, чтобы Рауль сделался изгнанником и не беспокоил никого своим присутствием во Франции.

Теперь я горд, размышляя о том, что уберег Рауля от позора, поскольку я уверен, что если бы посоветовал им тогда позволить парню уклониться от воинской повинности, они бы прислушались к моим словам, а любовник матери не пошевелил бы и пальцем, чтобы спасти Рауля, и только порадовался бы его падению. Адель слишком любила сына, оказавшегося между обеими возлюбленными г-на Арвеля, а также неким мистическим образом, который в тот момент был для меня загадкой, между ним и Лилиан.

Перед самым ужином мне подвернулась возможность побыть наедине с Лилиан, и я предложил ей ланч о обществе двух моих друзей из Англии, леди и джентльмена. Имен я называть не стал. Лилиан начала было отказываться, однако я настоял на своем, сказав, что уже пообещал. Девушка прекрасно поняла, что ей предстоит сыграть роль нашей общей сладострастной игрушки, и я видел, что моя идея ей нравится, хотя она всем своим видом старалась показать, что это не так. Лилиан согласилась составить нам компанию за столом, но отказалась участвовать в чем бы то ни было непристойном. Я возразил, что тогда и собираться незачем. Ей придется позволить мне делать с ней все, что я захочу, и безоговорочно отдаться обоим моим друзьям.

— Нет.

— В самом деле"нет"?

— Увидите!

— Мне нужен определенный ответ. Разрешишь ли ты нам делать с тобой все, что мы захотим? После ланча мы, вероятно, все разденемся догола. Ответь прямо"да"или"нет".

— Тогда да! — воскликнула она, нахмурив бровки, когда с её похотливых губок неохотно слетали слова согласия.

Незадолго перед моим отходом папа передал мне тщательно обернутую"Азбуку", чтобы я захватил её с собой.

Эта книга должна была лежать надежно спрятанной в его парижском bureau. И вот теперь я нахожу её у него дома!

Маман уже ушла спать, и я оставался наедине с отцом и дочерью. Лилиан зачем-то напустила на себя невинность и сказала очень медленно, делая ударение на каждом слове:

— А что это за книгу ты возвращаешь г-ну С…, папа?

Она произнесла это не спеша и не сводя взгляда с г-на Арвеля. Тот смутился и ничего не ответил.

— Это"Золотая гинея"Кристи Меррей? Я её прочла. Очень интересно, — продолжала Лили.

Я сменил тему разговора, однако по фальши, прозвучавшей в её голосе и по оцепенению, отразившемуся на лице отчима после такой наглости, почувствовал, что они вместе ознакомились с этой непристойной книгой. Я мог бы поклясться, что эта парочка вкусила грех кровосмешения!

Они проводили меня до станции. По дороге я отстал и передал сверток с книгой Лилиан. Вечер выдался зябкий, на девушке была короткая накидка из шотландки, и она сунула"Азбуку"под мышку. Предполагалось, что она её не читала.

Это было первое издание"Азбуки", выполненное в большом формате на одну восьмую листа и отпечатанное на толстой бумаге, так что сверток получился довольно объемистый. По дороге домой папа должен был наверняка заметить, что Лили прячет что-то под полой своего убогого пальтишки; не мог он не обратить внимание и на то, что когда мы обменивались рукопожатиями на станции, в руках у меня ничего не было, а карманы моего легкого пальто оставались пусты.

Я пребывал в полнейшей уверенности относительно существования между ними заговора и решил не спускать глаз с обоих, хотя и ничего пока не сообщать Лилиан о своих подозрениях. Она же постаралась сбить меня со следа, пожаловавшись на то, что г-н Арвель недолюбливает Рауля, и прибавила, что характер её отчима становится невыносимым.

— Вы обратили внимание на его жуткие пальцы? На то, как он мерзко обкусывает ногти? По-моему, они отвратительны! — добавила она с брезгливой миной.

Я предполагал, что с её стороны это всего лишь низкое коварство, цель которого — заставить меня поверить в то, что она более чем равнодушна к г-ну Арвелю в физическом плане. Когда мы оказывались втроем и поблизости не было матери, Лили только и делала, что ластилась к нему и восхищалась его выдающимся брюшком, заявляя, что любит мужчин"утонченных и полных". Он никогда ей не отвечал, даже не улыбался, а хмурое выражение его лица становилось только ещё более тупым и бессмысленным.

Он страстно её любил.

Лилиан — Джеки

Сони-сюр-Марн, 26-е сентября 1898

Мой дорогой господин,

Конечно, я буду рада встретиться с Вашими друзьями в среду. Единственная помеха — выдумывание повода. Как Вы прекрасно понимаете, я не могу просто так взять и уйти на ланч без уважительной причины. А придумать я могу только вот что. Напишите мне письмо от имени небезызвестной Вам мадам Мюллер с Рю Ляфоетт. Хотя она не возвращает долги, она наша общая знакомая, и благодаря ей мы провели два замечательных вечера.

Подписаться Вы должны"Хелена Мюллер", поскольку именно так зовут эту приятную даму. Теперь о том, что Вам следует написать. Она возвратилась в Париж и, выполняя свое обещание, хочет вернуть мне часть долга, а поскольку я была так добра, что терпеливо ждала все это время, она просит меня пожаловать к ней на ланч в среду, когда у неё в гостях будет проездом одна подруга, которая, весьма вероятно, может тоже стать моей клиенткой. Обставьте это так, как сочтете нужным, поскольку я не умею обманывать, а у Вас это получается превосходно!

Благодарю Вас, мой нежно любимый папочка, но глаз у меня пока не лучше. Надеюсь, однако, что к среде он пройдет, потому что сейчас с этим опухшим веком я выгляжу ужасно. На следующей неделе я, видимо, поеду в Лондон, и мне не терпится увидеть Вас, поскольку обратно я буду не раньше, чем через две недели.

В среду я сделаю все, что Вы пожелаете, если только мне будет позволено пососать мою куколку. С тех пор, как я последний раз имела это счастье, я дала себе слово опустошить её полностью.

Целую кончик её розового носика,

Лили

28-е сентября 1898

Когда Лилиан приехала на указанное мной место встречи, её маленький ячмень прошел и больше не портил внешность девушки.

Я написал вымышленным почерком письмо от имени мадам Хелены Мюллер и одновременно известил лорда Фонтарсийского и Клару, которые теперь находились в Париже, о своем успехе в деле рассеивания колебаний Лили.

Клара очень надеялась на то, что в следующем месяце ей удастся встретиться с Раулем в Лондоне и провести с ним час или два: я сообщил, что Лили будет там вместе со своим красивым братом и Шарлоттой в связи с ежегодным коммерческим туром, организуемым обеими девушками. У меня на этот счет были нехорошие предчувствия, поскольку Лилиан отличалась настолько ревнивой натурой, что едва ли могла позволить Раулю знакомиться с женщинами, если была в состоянии этому помешать. Кроме того, он был безумно влюблен в Шарлотту, и Лилиан дала мне понять, что не хочет, чтобы брат знал о наших с ней маленьких проделках. Шарлотту она называла теперь не Лолотта, а Шарлот. Когда я поинтересовался о причине того, почему имя девушки вдруг стало произноситься на мужской манер, она не ответила. Моя похотливая подозрительность сразу же родила картину лесбийских утех, которым предаются две эти девушки. Я знал, что, наведываясь в Сони во время отлучек папа

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

33

fete /фр./ — праздник, именины

34

Wurst /нем./ — колбаса

35

mot de la fin /фр./ — здесь. загадка

36

partie carree /фр./ — здесь. квартет