Занимательная ДНК-генеалогия. Новая наука дает ответы

А. А. Клёсов, 2013

ДНК-генеалогия – это новая наука, которая в последнее время переживает стремительное развитие в России и за рубежом. На основе собственной методики она позволяет уже сегодня уточнять, конкретизировать и даже кардинально менять те постановки вопросов, над которыми бьются историки, лингвисты и археологи. В этом смысле ДНК-генеалогия помогает приоткрыть завесу над многими загадками древности. Кто такие славяне и как они связаны с легендарными ариями? Откуда пришёл князь Рюрик? Какие тайны хранит в себе древний Русский Север? Как узнать свой род и найти близких и дальних родственников? На все эти вопросы попытался ответить известный учёный, профессор Московского и Гарвардского университетов Анатолий Алексеевич Клёсов в своей новой книге. Вместе со своими коллегами и единомышленниками он стоит на пороге нового научного знания, способного перевернуть наши представления о прошлом.

ДНК-генеалогия даёт ответы

К сожалению, историки и лингвисты ещё не осознали тот грандиозный ресурс, который даёт ДНК-генеалогия. Но понемногу начинают осознавать. Хотя как только начинают осознавать, всё их естество приходит в панику, потому что следующий шаг — это становиться диссидентом в своей науке и начинать менять парадигму. Что влечет за собой плачевные последствия от научных начальников. А на улице оказаться никто не хочет, для этого надо быть независимым, в первую очередь — финансово. Таких в России мало, если вообще есть.

То, что я вынашиваю — это, условно говоря, «общая теория поля». А поле — это история, лингвистика, ДНК-генеалогия. Там же археология, антропология, этнография. Это должно быть единое поле, по своей сути. И ДНК-генеалогия там — связующее звено, общая база. И вот я, как тот хрестоматийный монах, бреду под дырявым зонтиком, и пытаюсь это поле осознать, сформулировать, описать концептуально. Естественно, делаю ошибки, но в основном терминологические, потому что термины в разных науках часто одинаковые, если даже обозначают разные вещи. Например, славяне. Или арии.

Это нервирует и историков, и лингвистов — но в основном они зацикливаются не на сути, а на терминах, которые, естественно, можно менять. В этом отношении нужно идти на компромиссы и юстировать понятия во имя лучшего понимания истории и линвистики, между прочим. А они не могут, не хотят, не умеют. К примеру, в естественных науках слово «фермент» означает «закваска» в микробиологии, и «биокатализатор» в биохимии. Совершенно разные понятия. И ничего, никто не путается. Потому что суть разная. Никто же не путается с тем, что Линкольн — это и президент, и автомобиль. Потому что контекст разный. А историки и лингвисты часто про контекст и слышать не хотят, у них в ходу полная узурпация термина, иначе — не буду общаться.

Суть ДНК-генеалогии и ее основные положения я неоднократно описывал раньше. Это, разумеется, популярные статьи. Можно было бы привести целую обойму академических, но вряд ли это здесь целесообразно. Если кто хочет разобраться в деталях, то есть книга «Происхождение человека: по данным антропологии, археологии, ДНК-генеалогии» (Бостон — Москва, 2010). Есть постановочная статья в русском академическом журнале «Биохимия» (2011. Том 76, № 5. Стр. 636–653). Недавно вышла моя книга «Происхождение славян. ДНК-генеалогия против норманнской теории» (М., 2013).

На сей раз я перейду прямо к делу, напомнив только, что в ДНК каждого мужчины, а именно в его Y-хромосоме, имеются определенные участки, в которых постепенно, раз в несколько поколений, раз за разом в нуклеотидах накапливаются мутации. К генам это отношения не имеет. И вообще, ДНК только на 2 % состоит из генов, а мужская половая Y-хромосома — и того меньше, там генов ничтожная доля процента.

Y-хромосома — единственная из всех 46 хромосом (точнее, из 23-х, которые несет сперматозоид), которая передается от отца к сыну и далее к каждому очередному сыну по цепочке времен длиной в десятки тысяч лет. Сын получает Y-хромосому от отца точно такую же, какую тот получил от своего отца, плюс новые мутации, если таковые произошли при передаче от отца к сыну. А случается это редко. Насколько редко?

Вот пример. Это мой 25-маркерный славянский гаплотип, род R1a:

13 24 16 11 11 15 12 12 10 13 11 30 16 9 10

11 11 24 14 20 34 15 15 16 16

Каждая цифра — это число повторений определенной последовательности небольших блоков нуклеотидов (которые называются «маркеры») в Y-хромосоме ДНК. Она называется аллель. Мутации в таком гаплотипе (то есть случайное изменение числа блоков нуклеотидов) происходят со скоростью одна мутация примерно в 22 поколения, то есть в среднем раз в 550 лет — на весь гаплотип. Иначе говоря, на каждые 22 рождения мальчиков — в среднем — какая-то аллель изменяется.

В своих более ранних рассказах про ДНК-генеалогию я приводил примеры на так называемых 6-маркерных гаплотипах, маленьких, для упрощения. Их еще называют «бикини-гаплотипы». Но для поисков прародины славян нужен инструмент значительно более точный. Поэтому будем использовать в этом рассказе 25-маркерные гаплотипы. Поскольку в Y-хромосоме у любого мужчины 58 миллионов нуклеотидов, то гаплотип с его цифрами в принципе можно наращивать как угодно длинным, дело только в технике определения нуклеотидных последовательностей. Гаплотипы определяют максимально на длину в 111 маркеров, хотя технически предела нет. Но и 25-маркерные гаплотипы — очень тонкое разрешение, такие гаплотипы даже научные статьи не рассматривают. Они обычно ограничиваются 8-, 10-, или 17-маркерными гаплотипами. Я обычно анализирую 67-маркерные или иногда 111-маркерные гаплотипы, хотя по последним данных мало, в базах данных всего несколько сотен гаплотипов. В 67-маркерном варианте мой гаплотип выглядит следующим образом:

13 24 16 11 11 15 12 12 10 13 11 30 16 9 10

11 11 24 14 20 34 15 15 16 16 11 11 19 23 15

16 17 21 36 41 12 11 11 9 17 17 8 11 10 8 10

10 12 22 22 15 10 12 12 13 8 15 23 21 12 13

11 13 11 11 12 13

Хотите мой 111-маркерный? Пожалуйста.

13 24 16 11 11 15 12 12 10 13 11 30 16 9 10

11 11 24 14 20 34 15 15 16 16 11 11 19 23 15

16 17 21 36 41 12 11 11 9 17 17 8 11 10 8 10

10 12 22 22 15 10 12 12 13 8 15 23 21 12 13

11 13 11 11 12 13 31 15 9 15 12 25 27 19 12

12 12 12 10 9 12 11 10 11 12 30 12 14 25 13

9 10 18 15 20 12 24 15 12 15 24 12 23 19 11

15 17 9 11 11

Привожу я его еще и потому, что среди людей настойчиво бродит боязливая сплетня, другого слова не подобрать, что якобы эти гаплотипы могут быть объектом некоего биологического оружия, которое американцы (а кто же еще, не так ли?) направят прямо против некой гаплогруппы, естественно, R1a, или против конкретных гаплотипов. Это, конечно, смешно. Тогда они у себя четверть страны положат. И все страны накроют, кроме, наверно, Африки, и то тем достанется. Так что выкладываю свой гаплотип во всех деталях, мне не страшно.

Совпадение подобных гаплотипов у двух людей, не связанных близким родством, крайне маловероятно. Иначе говоря, это есть фактический паспорт, выданный природой и записанный в ДНК навечно.

Чтобы не осложнять описание, будем дальше пользоваться 25-маркерными гаплотипами, хотя любой из приведенных ниже можно легко удлинить до 67-маркерного, а многие и до 111-маркерного. Гаплотипы чрезвычайно чувствительны к происхождению, говоря о генеалогических родах. Возьмем не R1a, а, скажем, южнобалтийский род, N1с1 в системе ДНК-генеалогии. Он тоже в основном славянский, во всяком случае, в настоящее время, и его имеют 14 % этнических русских, особенно на севере России и в Прибалтике.

В каждом маркере скорость мутации в среднем в 25 раз медленнее, то есть раз в 550 поколений, или примерно раз в 14 тысяч лет. Или, что то же самое, — в среднем раз на 550 рождений мальчиков. Какая аллель изменится следующей — никто не знает, и предсказать нельзя. Статистика. Иначе говоря, здесь можно говорить только о вероятностях этих изменений.

Конец ознакомительного фрагмента.