Двойной капкан

Villa Orient, 2020

Девушка становится свидетельницей убийства, в котором её начинают подозревать. Брат успешного бизнесмена убит. Единственным свидетелем преступления оказываются случайная девушка. Она утверждает, что не видела лица убийцы. А ещё она, как две капли воды, похожа на другую девушку, замешанную в преступлении. На свидетельницу начинается охота, потому что никому неизвестно, кто она, что видела и знает. Содержит нецензурную брань.

Глава 5. Алмаз не расколется

Мечта — это восхитительный цветок, но требуется отвага, чтобы подойти и сорвать его на краю ужасной пропасти.

Г. Стендаль

Я устало опустился в кресло. Был час ночи, но мой день так и не собирался заканчиваться. Бизнес выжимает из меня все соки. Я частенько задумывался, что это все не моё, но у меня нет выбора. А теперь ещё и Гас оставил меня одного. Сейчас не время расслабляться, нужно как можно больше выяснить по горячим следам. И много чего ещё придётся сделать.

— Ахмет, сейчас поедешь обратно в «Притон». Забери у них видеозаписи и узнай, что можешь. Что—то уже накопал?

— Сразу несколько источников говорят, что Гас начал барыжить «хмурым».

— В смысле? Продавать «хмурый»? — Я и правда очень устал, потому что мысль с трудом доходила до мозга, который отчаянно отказывался её обрабатывать.

— Да.

— Откуда он брал товар? От своего дилера?

— Нет, Видный ему уже давно не даёт больше дозы, за которую Гас может заплатить, не то чтобы лишнего на продажу. Ходят слухи, что это Скальпель.

— Скальпель — человек Двуличного, а он не торгует «хмурым». Очень мутно. Узнай точно, кто сливал товар Гасу. Что ещё?

— Говорят, с ним последнее время тёрлась девка по имени Вика. Тоже наркоманка, возможно, это она ему подкинула идею барыжить и она его подставила. Говорят, они вместе сегодня вечером были в «Притоне».

— Эта та, которую мы взяли?

— Не знаю, босс. Надо проверить.

— Я хочу, чтобы ты лично просмотрел все записи с камер сегодня ночью и опросил людей.

— Да, босс. У вас уже есть мысли, кто мог пойти против? Гас — наркоман, но он не лез в серьёзные передряги. И потом, он ваш брат, его бы не тронули просто так.

— Любой мог, Ахмет, — я опять потёр лоб, отгоняя усталость, — меня проверяют на прочность.

— У нас же всё под контролем, босс?

— Нет, раз Гаса убили. Веди девушку, надо мне с ней поговорить. Она что—нибудь сказала по дороге?

— Нет, молчала, я побоялся её трогать, а то ещё того гляди впадёт в истерику. Я попросил Лику осторожно с ней поговорить.

— Ладно, я сам её обо всём расспрошу.

***

Массивная двустворчатая дверь скоро опять открылась, пропуская девушку. Она осторожно зашла в кабинет и остановилась прямо в дверях, пока Ахмет не подтолкнул её, тогда она сделала ещё пару шагов и опять замерла. С такой каши не сваришь. Я махнул Ахмету, и он вышел, закрывая за собой двери и оставляя нас наедине.

Девушка теперь выглядела по—другому. Её переодели. Тонкая свободная футболка немного просвечивала округлую полную грудь, слегка натягиваясь на сосках. Я уже видел её в одном белье и теперь пора признаться, что мне понравилось. Струящаяся юбка очерчивала стройные ноги, которые и без каблука были длинными, а теперь казались просто бесконечными. Яркие рыжие волосы переливались в свете софитов, обрамляя бледное лицо с пухлыми щеками и мягкими алыми губами. На ней не было косметики. Наверное, всю смысли вместе с кровью. Она слегка теребила от беспокойства подол юбки тонкими пальцами. Но прежнего шока и стеклянных глаз как в коридоре над телом моего брата я уже не видел. Теперь её взгляд был глубоким, задумчивым и обеспокоенным. Она смотрела на меня испуганно, но прямо. Она демонстрировала удивительно естественные рефлексы, не наигранные и вызывала ответные реакции. Сейчас её хотелось обнять и защитить. Как она могла связаться с моим братом? Она ведь совсем не похожа на наркоманку.

Мне почему—то стало неудобно сидеть в её присутствии, и я встал. Она вздрогнула от моего движения, как будто почувствовала опасность, но я и правда быть для неё угрозой, как и она для меня.

— Как тебя зовут?

— Вика.

Как необжиданно.

— Фамилия?

— Лазарева.

— Давно ты знаешь Гассана?

— Я его не знаю.

Вот это порот. Я вдруг понял, что допрос не получится. Она боится, но не даст мне никакой информации. Вообще ничего не даст. Я могу её резать тонкими кусочками, но она ничего не скажет. Настоящий кремень, точнее, алмаз. Я знал такой тип людей, они даже на пороге смерти не ломаются. Умрут, но не расколются. У таких личностей нет слабых мест, рычаги давления на них ищут извне, но и это не всегда срабатывает. Без подготовки один на один с подобным человеком делать нечего.

Именно такой человек и должен был быть рядом с моим братом, чтобы привести его туда, где он сейчас находится. Тот, кто подослал её, понимал это, просчитал всё до мелочей. Гас хоть и был наркоманом, но он по—прежнему был умён и силён. Он — Меро, а не какой—то мелкий дилер. Его стальной характер закалён твёрже моего.

Или она действительно ничего не знает, но я никогда не был настолько наивным, что в это поверить.

— Ты видела его убийцу, — я больше не спрашивал, но опять получил неожиданный ответ.

— Нет.

К этому я не был готов. Меня вдруг накрыла чистая ярость, я шагнул к ней, сокращая расстояние между нами двумя шагами, схватил за шею и бросил на диван, нависая над ней. Не знаю, что я сейчас намеревался был с ней сделать — убить или покалечить. Я почти полностью обхватывал рукой тонкую шею, под которой быстро бился пульс. Сердце моего брата тоже билось ещё час назад, а теперь он мёртв и лежит на холодном столе патологоанатома, а она такая живая и тёплая лежит на моём диване. Жизнь за жизнь. Мне достаточно применить лишь чуть больше силы… Она широко распахнула глаза и со страхом смотрела на меня, а потом она вдруг всхлипнула и слёзы дорожками покатились по её щекам:

— Убийца был в чёрном костюме с капюшоном, лицо было закрыто, я его не видела, — её голос был шёпотом, потому что я почти перекрывал ей кислород, и срывался, она дрожала всем телом и теперь громко всхлипывала.

Женские слёзы меня никогда не трогали, потому что я никогда не был их виновником, я даже в детстве не обижал девочек. Но чем старше становился, тем больше убеждался, что женщины, не обладая физической силой, имеют способности сокрушать сильно и больно, они обладают вероломством и коварностью, которые легко приведут даже самого сильного мужчину в ад, если им это будет нужно. А если женщина ещё и умна, то она на порядок опаснее. Передо мной был, несомненно, самый редкий образец сильной женщины, которая может как свести в могилу, так и возвысить. За благосклонный взмах её ресниц и глубокий томный взгляд любой может добровольно сойти в ад.

Я нажал на тонкую шею сильнее, и она начала задыхаться, но одновременно её слёзы перешли в настоящую истерику. Даже если я её сейчас задушу, она ничего не поймёт. Я резко разжал пальцы и выпрямился, а она перекатилась на бок в позу эмбриона и продолжала надрывно плакать. Так не пойдёт. Она мне нужна. Кто—то же её подослал в нужное время в нужное место. У неё для меня должно быть послание.

Я взял её за руку, поднимая почти невесомое для меня тело с дивана, и повёл в ванную комнату. Она не сопротивлялась, но продолжала рыдать. Я включил холодную воду и ополоснул её лицо несколько раз, прежде чем она стала тише, но её тело всё равно дрожало, а всхлипы мешали ей дышать. Разговаривать с ней в таком состоянии не имело смысла. Я сунул ей в руки полотенце и повёл обратно, достал из стола таблетки.

— Прими это.

Она дёрнулась, не поднимала глаз, чтобы посмотреть на меня, и крепко вцепилась в полотенце двумя руками, как будто оно могло её спасти. Тогда я положил обе таблетки себе на ладонь и прижал к её рту, раздвигая мягкие губы. Она упёрлась мне в грудь, отталкивая, и чуть не подавилась, но я держал крепко и подождал, пока она их проглотит, и посадил её на диван. Теперь нужно потерпеть, пока они подействуют.

И буквально через пару минут она сначала перестала дрожать, а потом откинулась на спинку и закрыла глаза. Я первый раз видел, чтобы от этих таблеток отключались так быстро и с концами. Я потряс её за плечо, но она совсем перестала реагировать. Да как так—то?!

Я не хотел оставаться в кабаре и тем более оставлять здесь её, а она просто уснула. Сам виноват, сунул ей таблетки, даже не зная, как они на неё действуют. Я так устал, что вариантов у меня не было. Я потёр лоб, старательно разглаживая морщины, а потом подхватил тело на руки и понёс к выходу.

Моя охрана ничему не удивлялась, поэтому мне без лишних слов и вопросительных взглядов открыли заднюю дверь автомобиля. Я залез и положил девушку рядом. Её голова оказалась на моих коленях, а затылок упирался в пах. Об этом я не подумал. Сейчас она не может ничего делать намеренно, потому что я сам дал ей таблетки. Я опустил руку на голову, касаясь густых тяжёлых волос, чтобы отодвинуть её голову, но не смог, чувствуя, как член в штанах напрягся. Только этого мне не хватало. Я смертельно устал и чертовски зол, но возбудился от прикосновения незнакомой девушки, которую я даже не воспринимал как сексуальный объект. Но моё тело говорило об обратном. Я мог бы поднять стекло, отделяющее меня от водителя, и взять её прямо сейчас на заднем сидении, но как бы там ни было и что бы она не сделала, я не стану насильником. Хотя тёплое податливое тело не давало мне покоя до самого дома.

Я снова поднял девушку на руки, чтобы занести в дом. Я вдруг понял, что раздражения больше нет, а тяжесть женского тела мне приятна. Я давно не носил женщин на руках, и уже забыл, что это доставляет удовольствие, даёт почувствовать власть над завоёванной женщиной и делает близость острее. Наверное, гормоны возбуждения сделали своё дело и переключили меня.

Уже у лестницы я заметил движение.

— Ты почему не спишь, Хани?

В глазах мальчика читались страх и беспокойство, но он старался держаться.

— Правда, что Гассана убили?

— Хани, не верь тому, что тебе сказали. Мы поговорим с тобой об этом завтра. Я обещаю. А сейчас иди спать.

— Кто это?

— Завтра расскажу. Иди спать.

— Амина приехала.

От этой новости я чуть не уронил девушку на лестницу.

— Когда? Зачем?

Хани не мог знать ответы на эти вопросы, он — ребёнок.

— Сегодня вечером. Со мной она почти не говорила и сразу ушла в свою комнату.

Чёрт бы побрал этих непредсказуемых женщин! Мужские действия ещё как—то можно прогнозировать, но женщины всегда действуют неожиданно и вопреки здравому смыслу. Я задумался о причинах её приезда, но так устал, что мысли терялись, не доходя до сознания. Она могла попросить денег и по телефону, но почему—то явилась собственной персоной и именно сейчас.

— Ладно, всё завтра. Иди спать, Хани.

Я толкнул ногой дверь и положил девушку на широкую кровать. И всё же решил снять с неё туфли, с трудом расстегнув тонкие ремешки. Юбка задралась, и я невольно скользнул взглядом по стройной ноге, открытой до самой середины бедра, а потом провёл рукой по гладкой коже. А потом и вовсе перевернул её тело, откинул покрывало и накрыл её одеялом. Член в штанах пульсировал от желания. Что за наваждение?!