История Язвы

Vera Aleksandrova, 2022

Что нужно современной девушке в 21 веке? Стабильная работа для независимости? – Ага Хорошие подруги для веселого досуга? – Неплохо. Продолжай. Идеальные отношения? – Так стоп! Зачем?! Современной девушке нужен регулярный качественный секс без нервотрепок! А как же любовь? – Её не бывает! Потому что каждый принц на белом коне имеет свои скелеты в шкафу! Содержит нецензурную брань

Глава 1

Яна

Во рту было просто отвратительное нечто, присущее любому жесткому похмелью. Яна просыпалась и, даже не открыв глаза, понимала, что пора начинать материться. Она снова лежала рядом со своим бывшим, как и после трех последних пьянок.

— А ты прикольная, когда пьяная, — раздался рядом довольный голос Лёни.

О, Боже! Ну, какого хера делать ситуацию еще поганее?! Девушка медленно открыла глаза и взглянула на сияющую морду уважаемого хирурга.

— Ты тоже прикольный, когда Я пьяная, — кисло и со значением ответила Яна, пытаясь сесть ровно в кровати. — Сколько времени?

— До работы успеем принять душ и позавтракать, — слегка обиженно выдал экс и тут же укоризненно спросил. — Чем ты недовольна?

— Лёнь, нафига ты трубку брал, когда я звонила ночью? — вымученно произнесла девушка, ища свои вещи на полу. — Прекрасно же знаешь, что ничем хорошим это не обернется.

— Почему? — иронично уточнил Леонид. — У меня была веселая ночка.

— Не напоминай, — кисло вставила Яна, накидывая свой сарафан и просовывая ноги в трусики.

— Ян, я не виноват, что ты каждый раз как выпьешь, страстно желаешь секса со мной, — ухмыльнувшись, произнес мужчина, заложив руку за голову и рассматривая девичьи сборы.

— Не льсти себе, Лёнь, — хмыкнула девушка, покачнувшись, вставая на ноги. — Ты просто удобный и безотказный перепих с опцией ночевки.

— Твой отец в курсе, что ты ночевала у меня, — вдруг выдал мужчина.

— Какого хрена ты докладываешь ему?! — возмутилась Яна, потерев заболевший висок.

— Он звонил, спрашивал, где ты, — пожал плечами экс. — Тем более ты орала на заднем фоне, так что много я не выдал.

— Черт, — вздохнула девушка, понимая, что ей предстоит объяснение с родителем.

— Может, хватит дурью маяться? — спокойно спросил Лёня, продолжая смотреть на Яну. — Тебе самой эти игры не надоели?

— О чем ты? — иронично спросила девушка, направляясь в ванную. Квартиру бывшего она знала наизусть, к сожалению.

— О том, что с тех пор как мы расстались, ситуация в целом не изменилась, — тяжко вздохнув, отозвался мужчина. — Я давно все простил и жду, пока ты сама переживешь то, что натворила.

Янка стояла в ванной с целью умыться и привести себя в порядок. Услышав слова Лёни, девушка почувствовала раздражение. В комплекте с похмельем и злостью на себя, Яна не думала, что сейчас удачный момент для такого разговора.

— Лёнь, давай не сейчас, — скривившись, произнесла она, плеснув в лицо водичкой из-под крана.

— А когда? — спросил мужчина, приблизившись к санузлу.

— Потом? — не особо надеясь на результат, предложила Яна.

— Сколько можно тянуть кота за хвост? — вздохнул Леонид. — Ты все равно каждый раз оказываешься в моей кровати. Мне надоело кататься ночами за тобой по разным кабакам. Когда ты уже успокоишься?

— Так, — собравшись с духом и набрав полные легкие воздуха, начала она. — Во-первых, можешь не кататься за мной ночами по кабакам, если не хочешь. Я тебя не заставляю! Во-вторых, я не собираюсь возобновлять наши отношения. Никогда. Если тебе это не понятно, мне жаль. Я давно оставила эту идею позади.

— Если бы это было так, ты бы не проснулась сегодня в моей кровати, — презрительно ответил Лёня и направился на кухню приготовить завтрак.

Яна прекрасно знала, что этот человек все делал по правилам и схеме. В этом был весь Леонид. Мужчина удивительным образом сочетал в себе талантливого хирурга и зануду. Хотя каждый пациент будет согласен на дотошного специалиста. Просто то, что было идеальным в операционной, становилось сводящим с ума в жизни. Яна встречалась с этим мужчиной продолжительное время, но в определенный момент поняла, что он медленно, но верно, пытается перекроить её под себя. Обнаружив, что стала собственной тенью, девушка, словно очнувшись, сбежала из этих отношений. Правда, получилось не очень красиво, но эффективно. Все предыдущие попытки серьезно поговорить с Лёней, заканчивались лекцией с его стороны о женской тяге к бунту и очередным подарком. Ухудшал положение тот факт, что её родной отец всегда вставал на сторону Лёни, и заканчивалось все назидательными взглядами в её сторону, будто Яне три года, и она написала мимо горшка.

Поняв, что этот балаган надо заканчивать, девушка совершила демарш и загуляла на стороне, да так, что не заметить этого было просто невозможно. Ожидаемой реакции не последовало. Как настоящий зануда, Лёня скрупулезно объяснил свою позицию и осуждение её поступка. Яна в какой-то момент поняла, что дело движется к прощению, и с ужасом посмотрела на него. Какой нормальный мужчина простит измену, даже не устроив скандал?! Собрав себя в кулак, девушка заявила, что ей понравилось, и она планирует и дальше трахаться с разными мужиками. Для здоровья. Так как этот разговор состоялся на дежурстве при свидетелях, Лёня отступил, желая сохранить свою честь.

С тех пор Яна жила, словно вырвавшийся на свободу подросток. Если раньше её хватало на язвительные высказывания и редкие загулы с подругами, то теперь все менялось на глазах. За последнее время девушка стала замечать, как все вокруг неё устраивали свою жизнь. Подруги взрослели, и одна за другой становились семейными дамами. Взглянув на себя в зеркало, Яна решила, что и её время, наверное, подошло. Сколько можно бунтовать? Порой даже она уставала от себя. Может, Лёня прав, и подростковое буйство все-таки должно улечься? Как бы она не пыталась что-то изменить в своей жизни, каждый раз просыпалась в его кровати.

Может, он её судьба?

Вздохнув, Яна плеснула еще водички себе в лицо. Хер! Она не согласна всю жизнь прожить в стеклянном кубе рядом с этим учителем. Профессора ей хватало и дома. Но надо что-то делать с этими пьяными звонками. Порой девушка даже не понимала, каким образом оказывалась в этой квартире. Хотя нет, это все идиотские отговорки, Яна прекрасно помнила, как сама звонила ему со словами «Хера ли все по парам, а я одна?!»

Это было по-дурацки, но ничего поделать девушка не могла. С того времени, как они расстались, прошло уже больше полутора лет. Пора было уже перестать валяться на его простынях и найти замену Лёне, но правда состояла в том, что решиться на новые отношения было до ужаса сложным. Не в плане познакомиться, а в том смысле, что мужчины не доживали рядом с ней до секса. Притвориться милой феей на один вечер Яна могла, а вот в дальнейшей перспективе это становилось чересчур сложным. Змеиный язык так и норовил выскочить из её рта, бессовестно разоблачая розовый образ.

Более или менее придя в себя путем обливания ледяной водой, девушка молча направилась к выходу. Пока мужчина готовил завтрак на кухне, Яна решила уйти по-английски. В целом это была стандартная практика после её похмельных утренних пробуждений. Зачем усложнять и так неловкую ситуацию?

Домой ехать бесполезно, да и поздно, так что девушка направилась прямиком на работу. Если не считать выражения лица и легкого перегара, который Яна попыталась сбить Лёнькиным парфюмом, внешний вид был вполне приличным. Лучше пахнуть мужиком, чем вчерашним самогоном. В подземке народу было сравнительно мало ввиду позднего утра. Для врача, правда, это считалось почти серединой дня, но всегда можно прикрыться обходом в стационаре или планеркой с заведующим больницей. Взглянув на себя в отражение окна, Яна закатила глаза. Прическа была просто шикарной! Будто она сушила волосы, высунувшись из окна скоростного поезда, а в совокупности с кислой физиономией от головной боли складывалось впечатление, что поезд часто нырял в туннели, а девушка не всегда успевала увернуться от стены. Повертев головой, Яна с раздражением поняла, что некоторые волосины о гравитации были не в курсе. Попытавшись приструнить свободолюбивые пряди путем втирания их в череп, девушка через несколько минут бросила эту затею, поняв, что высохло на подушке, исправит лишь мытье. Насколько она помнила, вчера шел дождь, под которым кто-то радостно плясал в ожидании Лёни, так что теперь просто настала пора расплаты.

Подходя к своему кабинету, Яна прошла через шеренгу больных. Своеобразный коридор адского очищения из ропота долго ожидающих. Заметив грузную фигуру, девушка сделала два шага назад и, хмуро посмотрев на пациентку, произнесла:

— Галина Аркадьевна, у вас что-нибудь новенькое или по старинке пришли?

— Яночка Павловна, у меня все по-старому, — вздохнула знакомая пациентка, явно польщенная, что её узнали.

— Вы начали лечение, которое вам назначено? — вскинув одну бровь, уточнила девушка, стараясь улыбаться, но скорее скалиться на больную.

— Дорого, Яночка Павловна, — посетовала старушка. — Может что-то подешевле назначите?

— У вас и так в рецепте только российские препараты, — вздохнула Яна. — Куда дешевле, Галина Аркадьевна?

— Ну, может быть, у меня не так все серьезно? — стала канючить пациентка.

— Пока вы не начнете лечиться, не смогу помочь, — тяжко вздохнула девушка, вновь направляясь в свой кабинет. — Я вас сегодня не приму.

Заскочив к себе, Яна покачала головой. Некоторые люди отказывались принимать тот факт, что лечение включает в себя покупку и прием лекарств, полагая, что походы к врачу уже имеют оздоровительный эффект. Такая себе плацебо-терапия. Смочив свою расческу, девушка усиленно приводила в порядок лохмы, пока они не стали походить на прическу дипломированного специалиста. Несмотря на все усилия, было заметно, что у этого во всех смыслах достойного человека было так себе утрецо.

Спустя час в кабинет буквально протиснулась Галина Аркадьевна, которой уже было велено покинуть очередь ввиду неэффективности лечебного процесса. Грозно взглянув на упрямую пациентку, девушка покачала головой.

— Галина Аркадьевна, мы же с вами договаривались, что вы придете тогда, когда купите, наконец-то, лекарства, что я вам выписала, и начнете их пить, — устало произнесла Яна, уронив лицо в свои ладони. — И в этом случае вас перестанут беспокоить почки, и вам не придется ходить и часами сидеть в очереди.

— Я все понимаю, но может, все же как-нибудь иначе полечите? — плаксиво произнесла вечная пациентка.

— Стандартными рецептурными методами вы упорно отказываетесь лечиться, — вздохнула девушка, взглянув на старушку. — Попробуйте нестандартное, но пожалуйста, только не уринотерапию. Ваша урина скорее яд, чем лекарство, и сгодится отравить соседскую кошку.

— Яночка Павловна, — с укоризной протянула пациентка.

— Галина Аркадьевна, сколько вы уже так ходите и мучаетесь от боли? — мягко спросила Яна. — Ну, пожалейте хоть себя, начните лечение. Или я положу вас в стационар и буду насильно лечить. Вы так хотите?

— Нет, — покаянно ответила старушка. — Может, есть, какой еще способ поэкономнее.

— Есть один, — устало ответила девушка, поняв, что уговоры не действуют. — Но помогает далеко не всем.

Взяв небольшой листочек, Яна быстро написала несколько строк и протянула его Галине Аркадьевне.

— Я ничего не гарантирую, — заговорщицки произнесла она. — Этот метод официальная медицина не принимает и помогает далеко не всем, но вы можете попробовать, раз остальное вам не подходит.

Глаза старушки зажглись надеждой и какой-то потаенной жаждой знаний. Выхватив листочек, Галина Аркадьевна бодро соскочила со стула и направилась к двери, на ходу вчитываясь в чудодейственный способ лечения. Мгновение спустя она резко остановилась и ошарашенно обернулась к ожидающей Яне.

— Но это же молитва!

— Да, Галина Аркадьевна, — кивнула врач. — В вашем случае лишь она заставит вас образумиться, взяться за ум и начать лечение. Следующий!

Смена прошла относительно спокойно. Заглянув в стационар, Яна засела за истории тех больных, которых лечила амбулаторно. Просматривая результаты анализов, она видела динамику выздоровления и переназначала более легкие лекарства, готовя пациентов к выписке, а также принимала решение, кого надо госпитализировать планово. Раскидавшись с текущими делами и взглянув на часы, девушка увидела без пяти восемь вечера. Спина болела адски, шея затекла от долгого корпения за столом, а во рту кто-то умер. Заварив себе чаек, Яна вышла на сестринский пост и отдала отработанные карточки больных.

— Вы уже уходите? — уточнила дежурная сестра.

— Да, — кивнула девушка. — Кто сегодня дежурит из врачей?

— С Хирургии вроде Вадим Михайлович сегодня тут, — скованно пожала плечами сестра.

Кивнув на прощание, Яна вышла из отделения и направилась в Хирургию. Вадим был хорошим врачом, но в последнее время его личная жизнь была в хламе, так что мужчина пропадал на работе сутками, спасаясь от эмоциональных проблем. Постучав в ординаторскую, девушка вошла после приглашения.

— Привет, — мягко произнесла Яна, проходя в узкую комнатку.

— Привет, — отозвался мужчина, застыв с кружкой в руках. — Чаю хочешь?

— Неа, — вздохнула девушка, прислоняясь к столу, за которым он сидел.

— Пришла мне лекцию прочитать о вреде чрезмерной работы? — устало спросил Вадим. — Опять.

— Нет, пришла сказать, что ты эгоист, — пожав плечами, ответила Яна. — О себе не думаешь, так других пожалей.

— О чем ты? — язвительно уточнил врач.

— Я о том, что ты уже довел себя почти до состояния трупа, — демонстративно вскинула одну бровь девушка. — Любая твоя оплошность может стоить пациенту жизни. Посмотри на себя, ты как наркоман в ломке, кого ты можешь оперировать?

— Спасибо, что указала на мои промахи, — карикатурно улыбнулся Вадим. — Закончила?

— На сегодня да, — вздохнула Яна, поняв, что её слова, словно горох, отскочили от этой стены. — Завтра дежурю.

Вадим был в эпицентре депрессии, которая наступила после того, как его возлюбленная трагически погибла на его столе. Ребята умудрились поругаться до этого события, и всего полчаса спустя девушку привезла скорая с соседней остановки, на которую наехала машина. Поняв, что на сегодня с него достаточно нотаций и давления, Яна решила удалиться. Развернувшись, она направилась к выходу и вдруг услышала за спиной:

— Ян, как дела у Ульки?

— Твоя бывшая, та что живая, уже успела замуж выскочить, — громко ответила Яна, не оборачиваясь. У двери она повернулась и мягче произнесла. — Выбирайся из своей скорлупки, Вадюш. Жизнь не остановилась. Сам знаешь, что у каждого свой срок. Ты ничего не мог предотвратить, так что прекрати мучиться. Она все равно бы умерла, это каждый хирург тебе скажет.

— Но она умерла у меня на столе, — печально ответил Вадим.

— Это неважно, — убежденно произнесла Яна.

— Как думаешь, Лёнька спас бы её? — хмыкнул мужчина. — Твой бывший редко ошибается. Да и кладбище у него явно меньше моего.

— Но оно у него есть, — вскинув брови, парировала девушка. — И он тоже ошибается.

В ординаторской хирургического отделения повисло тяжелое молчание. Яна смотрела на своего друга и понимала его печали, но оставлять его в этом ужасе не планировала, периодически напоминая о том, что надо все пережить и отпустить.

— Передай Ульке мои поздравления, — мягко ответил Вадим, отворачиваясь от Яны.

— Как скажешь, — вздохнула девушка, выходя вон из этого добровольного склепа.

Добираться домой для Яны было особенно весело, с учетом того, что жила девушка в престижной, дорогой, но переоцененной части старой Москвы. Профессорские дома в интеллигентных районах в девяностые стали существенно разбавляться представителями криминального мира, но все равно сохранили свою статусность. Жаль только расположение и имидж места жительства повлиял на цены в ближайших магазинах. Батон простого хлеба стоил почти двести рублей, про остальное говорить было бесполезно. Так что покупки Яна сделала загодя возле работы и была вынуждена ехать вместе с ними в метро, а потом и идти пешком, ибо в их «крутом» районе общественный транспорт ходил с перебоями.

Не дойдя до собственной двери, Яна встретила новую соседку. Девица имела приличный размер груди и губ, но напрочь была лишена культуры и такта.

— Чтобы вы знали, я на вас пожалуюсь, — сразу же выдала соседка, без предисловий.

— По поводу? — устало уточнила девушка, решив тоже обойтись без учтивости.

— В вашем доме мыши! — возмущенно выпалила пигалица лет двадцати.

— Во-первых, теперь это и ваш дом тоже, — максимально любезно ответила Янка, помня, что на лестничной площадке с недавних пор стоит видеокамера. — А во-вторых, это профессорские мыши, они тут дольше всех нас живут.

— Что?! — еще громче возмутилась соседка.

— Местная мышиная династия белого цвета, — продолжила Яна, как ни в чем не бывало. — Вы каких видели?

— Черных, — опасливо замерев, ответила скандальная девица.

— Ну, что ж, тогда это проблема, — тяжко вздохнув, резюмировала девушка. — Это не мыши, а крысы.

— Ааа?! — завизжала бабенка, подпрыгнув от неожиданности.

— Удачи с мохнатыми сожителями, — с ехидной улыбкой ответила Яна и быстренько забежала к себе.

От души посмеявшись на пороге своего дома, девушка обернулась на характерное покашливание. Закатив глаза, Яна встретила осуждающий взор отца.

— Ты вчера не ночевала дома, — поджав губы, выдал профессор Фомичев.

— И тебе привет, пап, — устало ответила девушка, отдавая ему пакет с продуктами.

— Чего хотела эта девица? — нахмурившись, спросил отец, кивнув на входную дверь.

— Познакомилась с местной фауной, — вскинув брови, ответила Яна, скидывая обувь и проходя на кухню.

Квартира, в которой выросла и всю жизнь жила Яна, была большой, но с туповатой планировкой. Длинный коридор, множество маленьких комнат и целых семь кладовок. В детстве ей казалось, что один из чуланов был создан специально для наказаний. «Чулана наказаний» не было, но всегда существовала угроза его появления.

— Скажи, что ты ночевала у Леонида, — строго произнес папа, заходя на кухню следом за ней.

— Ты был бы счастлив? — иронично уточнила девушка, заваривая чай и готовя бутерброды для них обоих.

— Редкие ночевки в доме жениха непредосудительны, — кисло ответил мужчина, косо глядя на дочь. — Я не совсем еще выжил из ума и понимаю, что сейчас этим уже не шокируешь даже местных мышей.

— Лёня мне не жених, — со вздохом прокомментировала Яна уже в тысячный раз. — Ты прекрасно об этом знаешь. Давай не будем опять заводить эту шарманку? Я устала и хочу просто сдохнуть до утра на своей кровати.

— Не понимаю твоего упрямства, — поджав губы, продолжил отец, словно не слышал её. — Леонид прекрасный мужчина, хирург, любит тебя, простил такой поступок.

— Хорошо, — закатив глаза, произнесла Яна. — Как только в России разрешат гей-браки, можешь выйти за него сам, раз он такой весь положительный.

— Не паясничай, — коротко ответил папа. — Ты не понимаешь, какая это удача, что такой прекрасный человек предлагает тебе союз.

— Пап, Лёня, конечно, неплохой, — устало произнесла девушка. — Но он до смерти скучный. Он такой на работе и дома. Настоящий зануда днём и ночью.

— Некоторые посчитали бы это за благо, — парировал отец. — Посмотри на это как на стабильность. Многие сейчас ищут в супруге именно те качества, от которых ты нос воротишь.

— Ну, прямо распрекрасный принц на удалом Хендай Соната, — начала язвить Яна, поняв, что её снова обрабатывают.

— Прекрати быть такой бестолковой, — устало покачал головой папа. — Я же счастья тебе желаю. Леонид сможет позаботиться о тебе.

— Ты никогда не думал, что я смогу сделать это сама? — мягко спросила девушка, ставя кружки на стол и присаживаясь напротив отца.

— Давай посмотрим правде в глаза? — ответил папа. — Ты взбалмошная и склонна к постоянным бунтам. Подвержена эмоциональным решениям и часто не мыслишь трезво. Деточка, тебе нужен сильный муж, чтобы сдержать твой буйный нрав.

— Отличный анамнез, пап, — кисло произнесла Яна, откусывая бутерброд. — Я прямо вижу, как ты передаешь Лёне список разрешенных наказаний для меня. Плетка, смирительная рубашка, электрошокер, что еще можно применить на твоей дочери?

— Не драматизируй, — покачал головой отец. — Когда ты выйдешь замуж, твои вечные протесты «против всех» пройдут сами собой. Супружеская жизнь остепеняет.

— Если ты намекаешь на секс, то тут твой идеальный кандидат даже на тройку не тянет, — вскинув брови, ехидно произнесла девушка, устав от нотаций.

— Это было грубо, — недовольно, ответил папа. — Секс в жизни не главное.

— А сам ты часто это исповедовал? — поджав губы, напомнила Яна.

Бросив недоеденный бутерброд, девушка ушла к себе, захлопнув дверь. Ей хотелось зарычать от досады и бессилия. Всё свое детство она слышала родительскую ругань, причиной которой была отцовская неверность. Мама постоянно плакала, замалчивая папины измены, потому что на людях они были образцово-показательной ячейкой общества. В девяностые было трудно, денег не было от слова совсем. Мама выращивала на подоконнике зелень и горбатилась на даче, сажая картошку с луком. Порой их рацион состоял только из этих овощей, но папа не прекращал поддерживать имидж светила медицины. Возможно, его приверженность профессии в конечном итоге дала плоды, и к нему шли поправлять здоровье все, кто мог себе позволить в личных эскулапах настоящего профессора, но и потери тоже были. Главной из них стала мамина смерть от пневмонии. Она буквально растаяла на глазах, отдавая себя мужу и дочери. Эта жертвенность хрупкой женщины, которая тащила на себе все, злила Яну больше всего. Мама болела, но не жаловалась, просто не умела. А папа, как обычно, витал в облаках, работая над кандидатской, потом докторской, успевая крутить интрижки с молоденькими студентками мед вузов, которые пачками вились вокруг него.

Когда мамы не стало, Яна, будто очнулась и поняла, что цена за призрачное семейное счастье и красивую обложку слишком высока. Будь она проклята, если станет так же стелиться под кого бы то ни было! Это и стало началом её бунтов. Первое ярмо, которое скинула девушка, стал папин любимчик и по совместительству мистер Идеальный принц — Леонид. Хотя если уж говорить до конца, Яна продолжала тянуть кота за яйца. Пора бы отказаться уже от ночёвок в его кровати!

— Боже, ну, почему жизнь такое дерьмо?! — застонала девушка, утыкаясь лицом в подушку.