Утерянная блажь. Книга 9 +10

Stasia S.

Беременность… Волшебное время в жизни женщины, одним это в радость, другим самое страшное… Что испытываешь, понимая, что внутри что-то живое? На что готова пойти такая женщина? Изменить жизнь? Начать всё сначала? Сдать позиции или бороться? Нашли бы вы в себе силы? Сколько может вынести человек? Какова терпимость души? Емкость психики? Каково осознание того, что ваша система ценностей канула в небытие в столь юном возрасте. Лере всего 18, но когда она утратила детство? Как привыкнуть к плену?

Почти месяц покоя…

Суббота, 04.09.2004

Мне было страшно ехать с ним «домой», но он не отпустит меня просто так, никогда… Теперь Паша — это моя жизнь… Моя единственная жизнь и другой во всех смыслах этого слова у меня уже не будет…

Мы подъехали к дому за полночь. На пороге сидел Денис и, кажется, курил, но, увидев нас, бросил. Это выглядело забавно и по-детски.

Иллюстратор: Синякова Н. И.

Денис странно на меня смотрел, не агрессивно, но и не добро, это мне ещё предстоит понять. Как и то, зачем Павлу так нужен был ребёнок от меня… Ведь, по его словам, ему могла родить любая…

Я вышла из машины и спокойно прошла мимо Дениса, мне хотелось есть, меня целый день морили голодом, тут можно ножки протянуть от такого безобразия…

Иллюстратор: Синякова Н. И.

Павел пошёл за мной и поставил чайник, пока споласкивал кастрюлю… Я достала огурцы и зелень… Почти семейная идиллия, не находите?

Это было как-то даже мило и я бы порадовалась, но стены этого дома таили очень много боли и слёз, это было проклятое место.

— Пельмешки?

— — Спросил с интересом Паша.

— Конечно… Я порежу огурчики и лук…

— — Постаралась я улыбнуться.

— Порежь и иди в кровать, у меня интересная идейка…

— — Сказал он удивительно легко.

— Ты опять за своё, да?

— — От радости не осталось и следа.

— Трахну, если глупости из башки не выкинешь… Марш в кровать, скоро приду и чтоб не спала там…

— — Посмеялся Павел и подтолкнул меня к выходу.

Я пошла наверх, не спеша поднимаясь, я думала о том, что обо всём этом думал Алексей и почему на самом деле он ударил Павла, за что?..

Мне было непонятно, но у меня будет шанс это выяснить, однажды мы с Лёшей сможем поговорить, и это будет накануне того, как мы попрощаемся навсегда…

Зайдя в комнату, я подобрала свои порванные трусики и сарафан и выбросила их в ванной в помойку.

Мне не хотелось об этом думать… Надеюсь только, что он не хотел снова со мной «поиграть»…

Впервые я задумалась серьёзно о том, что испытала моя мама, когда мой биологический отец её изнасиловал… О чём думала мама, когда поняла то, что беременна мной и как хотела со мной поступить?

Мне очень хотелось знать — думала ли моя мама когда-нибудь обо мне как об ошибке, напоминающей ей о насилии и украденном детстве, которое она хранила чуть дольше, чем получилось у меня…

Павел пришёл с подносом неожиданно… Хотя я ждала его, конечно, просто задумалась о том, что мне очень хотелось понять. Я думала о том, что если мой ребёнок родится, то никогда не будет чувствовать себя ошибкой…

Иллюстратор: Орехова Н. Ю.

— Малышка, кушать подано…

— — Сказал Паша и поставил поднос на столик… У него был такой столик на кровать, очень удобно…

— Я такая голодная…

— — Сказала я, потирая ладони.

— Остерегайся таких слов, потому что я очень голоден и не по еде…

— — Улыбнулся Павел, садясь рядом со мной, и его глаза заблестели… Я чуть не подавилась пельмешкой, так и застыла с ней во рту…

— Хорошо…

— — Сказала я, проглотив, всерьёз раздумывая, полезет ли мне в горло ещё одна…

Паша вдруг стал смеяться, но мне было не смешно, совсем… Это его заявление было страшно, а позже он пытался меня убедить в том, что у меня намертво отсутствует чувство юмора.

Конечно, а у него это чувство зашкаливает просто, такое иногда говорит, что думаешь псих конченый, а он, оказывается, шутил…

Павел проткнул огурчик, пельмешку и снова огурчик, а потом как детям вертолётик — стал жужжать, я не выдержала и рассмеялась, открывая рот…

Мы баловались и ели, мужику было сорок лет, но он вёл себя как маленький ребёнок… Я моложе его сына, Господи Боже, куда катится этот мир?

Денис забрал нашу посуду через минут двадцать после того, как мы поели, и ушёл… А мы… Мы разговаривали о том, что можно и нельзя… Ну вы понимаете, мне нельзя ничего… Впрочем то, что было можно, меня порадовало…

Он разрешил мне сходить на базар одной… То есть я смогу выйти с территории одна, спокойно погулять, походить по рядам и что-то себе купить, но не вернуться домой…

На самом деле он велел Гере за мной приглядывать, не мешать, но и не выпускать из виду. Мне просто не могло так повезти в жизни.

Воскресенье, 05.09.2004

Мы легли спать в четвёртом часу ночи… Я легла специально поближе к Паше, но наткнулась на кое-что, чего не ожидала почувствовать…

— Ой…

— — Сказала я, испугавшись.

— Чего «ой», это физиология… Я просто очень тебя хочу.

— — Цокнул Паша и погладил моё бедро…

— Но Лёша сказал…

— — Закрыла я глаза, сжавшись…

— Лёша твой, чтоб ему… Сейчас вернусь…

— — Сказал как-то странно Паша и ушёл, а пришёл минут через двадцать, кажется, он принял душ…

От него вкусно пахло гелем для душа, и я даже облизнулась… Павел прижал мою попку к своему паху и крепко обнял, нежно кладя руку на мой живот.

Это, наверное, глупо и наивно прозвучит, но я почувствовала себя очень маленькой и в полной безопасности в его объятиях.

Этот человек так жестоко поступал со мной, но я просто не знаю, почему мне было так спокойно…

Утром Павла рядом не было, я проснулась рядом с подушкой, на которой лежал букет из двадцати одной красной розы и записка…

Иллюстратор: Синякова Н. И.

Я понюхала цветы и сразу же прочитала бумажку, но искренне не поняла, что думать… Я была растеряна, но Павлу, конечно, виднее.

Охранник Павла

Рысков Георгий Олегович. 11.04.1972 Иллюстратор: Синякова Н. И.