Тот самый момент

STACY STADISH

Он – мастер ужасов, она – интригующая романистка.Ради шедевра – им придётся сжечь прошлое!Что скрывают два уважаемых писателя?Те моменты, которые изменили их будущее?Или, быть может, они просто коварные аферисты?Да возгорит пламя в ТОМ САМОМ МОМЕНТЕ…

Бесконечные благодарности выражаю моей обожаемой семье и всем моим людям, продолжайте в том же духе меня вдохновлять, ха-ха…

© STACY STADISH, 2020

ISBN 978-5-4498-9212-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дела прошлых лет…

Коннектикут, 2015 год.

Синтия.

— Синтия! Вернись! Тварь! — доносились мужские крики позади меня, к слову, я убегала от него по лесу со всех ног.

— Я тебя догоню хочешь ты того или нет! — продолжал кричать он.

Я же бежала. О, эта одышка, вкус крови на губах — так и тянуло остановиться.

— Стой! — орал он, догоняя меня.

Черт, надо было исправно ходить на физкультуру, а не отлынивать.

Увеличив шаг, я запнулась о ветку и упала.

— Я же говорил. — ухмыльнулся он, поднимая меня за волосы с земли.

Тяжело дыша, я смотрела на него, на его самодовольное лицо, полное удовлетворения. Пока он что-то говорил, я заметила в кустах, не поверите что — вилку.

Эта вилка будто шептала мне: «борись, дорогая, ты вовсе не жертва».

Я метнулась к ней.

— Куда рванула? Нужда? — рассмеявшись, спросил он, потеряв бдительность.

Я подняла вилку, убрав ее в карман, и застыла.

Что мне делать? Он же друг моей семьи, к тому же политик, имеющий обширные связи, но решение пришло, само собой.

Мужчина снова поднял меня и прижал к дереву.

— Может ты уже отдашься мне и всё? — тихо спросил он.

Всё. Я разозлилась. Будто во мне что-то щелкнуло и пробудилась сила, о которой я никогда не знала. Та сила и мощь, которая кричала и била по вискам: «ты должна защитить себя, Синтия!»

— Убери руки от меня! — заорала я, с силой оттолкнув его, что тот упал.

Я прыгнула на него и стала бить его голову о лежащее дерево, пока он не перестал дышать.

Прекратив свои действия, я не спешила слезать с него — я просто смотрела на его мертвый вид.

— Так тебе и надо. — прошептала я, тяжело дыша.

Я достала вилку из кармана и перевела взгляд на нее.

— А ты умница, напомнила мне кто я. — прошептала ей я, вставая на ноги.

Я забрала из кармана этого подонка свой телефон и пошла к выходу из леса к дому.

По дороге, я пыталась привести себя в нормальный вид и успокоить дрожь.

И у самой входной двери, я застыла, закрыв глаза и вздохнув.

Я убила человека.

Я. Убила. Человека.

Волна паники накрыла меня.

Так. Спокойно!

Всё, что мне нужно — это быстро пройти в свою комнату.

Всё!

Я рывком открыла дверь и стремительно зашла внутрь.

Родители, гости, мои братья и сестры были в гостиной — веселье в самом разгаре.

Они меня не заметили.

Я тихо и быстро поднялась к себе и прошагала в ванную комнату.

В зеркале я увидела, что вся в земле и листве. На правой щеке у скул я заметила царапину. Шея — вся синяя от синяков. Растекшаяся тушь. Размазанная помада. Порванное платье. Синяки на руках.

— Как же тебе повезло, что он ничего не успел с тобой сделать. — шепнула я, глядя себе в глаза в зеркало.

Приняв душ и переодевшись, я стала замазывать синяки.

Никто об этом не узнает.

Никогда.

Нет, мне не стыдно. Просто я не хочу присаживаться за решётку за то, что я поступила должным образом.

Никто никогда об этом не узнает…

И наконец я спустилась на первый этаж.

— Синтия! Ты куда пропала? — спросила мама.

— Я уже прочел половину. Это шедевр! — воскликнул папа, сидя у камина с моей книгой в руках.

— Тебе правда нравится? — улыбнувшись, подойдя к нему и обняв за плечи, спросила я.

— Конечно! Это великолепный роман, и не сопливый, такой интригующий, а ты знаешь как я люблю всякие тайны. — сказал он.

— Как же я рада, что тебе нравится. — прошептала я, еле сдерживая поток слез, подступающих к горлу.

— Доченька, это успех! За тебя! — воскликнула мама, подняв бокал шампанского и протянув мне один.

— Весь мир ждет тебя, затаив дыхание. — шепнула моя тетушка, подмигнув мне.

Я умиротворенно улыбнулась.

Да, нельзя томить этот мир…

Лонг-Айленд,2010 год.

Корнелий.

— Мам! — восторженно крикнул я, заходя домой и держа в руках экземпляр своей первой книги.

Но никого.

Я поднялся на второй этаж, и из спальни услышал звуки любви.

Я обрадовался — ведь это означало, что папа вернулся пораньше из командировки, и я тихо прошел в кухню, ждать их.

Как же я сгорал от нетерпения. Хотелось скорее им рассказать о книге.

Спустя час я услышал шаги по лестнице.

Наконец-то!

Но со второго этажа спустился не мой отец — а какой-то мужик в костюме.

— Добрый день. — сказал он, и бровью не вильнув, направляясь к входной двери.

Я ничего не ответил, но вспомнил этого мужика — им был мамин партнер по бизнесу.

— Клэр, я жду тебя в машине! — воскликнул мужик, выходя из дома.

Я не хотел видеть маму и слышать ее причитания, ибо я уже давно не ребенок и прекрасно понял кто они друг другу. Я встал и стремительно прошагал к двери, но мама окликнула меня.

— Корнелий! Ты так рано пришел! — воскликнула она.

Я обернулся и швырнул в нее свой взгляд, полный разочарования.

Она всё поняла.

А я вышел из дома.

— Корнелий! Остановись! Ты всё не так понял! — восклицала она тоном благочестивой дамы.

Я остановился, обернувшись, еле сдерживая свои яростные эмоции.

— Что я не так понял, мам? — сдержанно спросил я.

— Сынок, ты правда всё не так понял. — печальным тоном сказала она.

Я не знал, что и ответить и просто смотрел на нее.

— Корнелий, ты уже достаточно взрослый, чтобы меня понять. Я люблю твоего отца, но…

— Я люблю тебя, мам. — перебив ее, сказал я, крепко обняв ее.

— И я тебя люблю, сыночек. — прошептала она, гладя меня по спине.

Черт, черт, черт! Зачем я спешил домой? Я бы предпочел не знать всего этого!

После того дня я перестал верить в эту чертову любовь!

Мои родители вместе уже двадцать лет. И что?

Да, родились я, Рене и Тейд.

Но… Они несчастны!

Благо мне хватило ума не рассказать обо всем отцу.

Хоть это было и непросто…

Но дальше было хлеще.

Спустя несколько месяцев моя семья и наши соседи устроили супер ивент в честь моей книги.

Книга, к слову, имела успех, по версии New York Times.

— Какой же ты молодец. — захмелев, пела мне дифирамбы Кэтрин, моя подруга детства.

Но мне это было не интересно, к ее сожалению.

— Кэтрин, я покину тебя буквально на пару минут. — сдержанно сказал я, улыбнувшись.

— Хорошо. — нежно, но грустно сказала она, преданным взглядом глядя мне в глаза.

И я ушел от нее — хотелось просто ото всех спрятаться.

На меня давит тайна маминой измены с каждым днем…

А что, если отец узнает? У него слабое сердце…

Боюсь себе представить, что будет…

И я направился в библиотеку, прихватив бутылку вина.

Я шел по ней попивая вино из бокала и наливая в него снова, осматривая полки с любимыми книгами.

Да, как же я любил пропадать здесь, окунаться в свои любимые миры.

Мог ли я тогда представить, что и сам смогу создавать свои?

До сих пор не верится…

Но мои приятные мысли потревожили папины крики из соседней комнаты.

Из кабинета я услышал как папа кричит на кого-то и женский плач.

— Какая же ты тупая! Почему ты просто не можешь слушаться меня? Я люблю свою жену, а ты просто потаскуха! — восклицал он.

После чего я услышал крепкие хлопки, будто удары по щеке, и далее стоны.

Я был уже пьян, и не думая толкнул вперед полуоткрытую дверь кабинета.

Увидев эту незатейливую сцену моего отца и нашей соседки, я громко рассмеялся.

— Черт бы вас всех побрал! — смеясь, закричал я, громко закрыв дверь в кабинет.

Я сделал пару глотков из горлышка бутылки и продолжил смеяться.

Это поразительно! А я еще, как дурак, переживал!

У самого выхода из библиотеки, я почувствовал папину руку на своем плече.

Я мигом обернулся.

— Корнелий, ты не так всё понял. — строгим тоном сказал он.

Я еще больше рассмеялся.

Меня накрыла истерика смеха.

Да уж, наша соседка у него между ног — это действительно можно не так понять, и его, с позволения сказать, речи!

Я смеялся все громче и громче, с тоской осознавая как мой маленький мир, по названием «семья» — окончательно рухнул.

Да, мои родители даже оправдываются одинаково — ибо стоят друг друга.

Он вопросительно смотрел на меня.

— Не надо слов! — воскликнул я, успокоившись, и вышел из библиотеки.

Я продолжал пить вино.

Как же я противно себя ощущаю.

С одной стороны — они мои родители и мне до этого не должно было быть никакого дела, но эмоции кричали от боли, видя как семья стала разваливаться. Также, как любой ребенок — сердце билось в истерике при мысли о том, что они разведутся.

И именно в этот «потрясающий» момент, ко мне подошла Кэтрин.

— Ну и как ты? — нежно спросила она, положив мою руку себе на талию.

Я вопросительно посмотрел на нее.

— Ты серьезно? — прошептал я, закатив глаза и убрав свою руку с ее талии.

— Почему? — растерянно спросила она.

— Кэтрин. — погрустнев, сказал я, вспоминая наше детство здесь.

— Что? — нетерпеливо спросила она.

— Ты мне как сестра. — только и сумел я выдавить из себя и ушел к барной стойке.

Ко мне сразу подлетел отец.

— Послушай, ты же понимаешь, что это несерьёзно, я люблю твою маму и всех вас, я никогда вас не брошу. А Нора, это просто отдушина, наваждение, которое в скором времени закончится. — тихо сказал мне он.

Я пристально посмотрел на него.

— Неужели ты настолько плохо обо мне думаешь? — спросил я, сделав глоток из бокала.

— Что? — непонимающе спросил он.

— Я и не думал рассказывать маме. — тихо пояснил я.

— Да, конечно, я и не думал о тебе плохо. — сказал он, приобняв меня.

Вот он, тот злосчастный момент, когда можно было сказать ему, что ни один он грешен, но надо засунуть язык поглубже в рубашку.

И я промолчал.

Никто никогда об этом не узнает…

Коннектикут, 2015 год.

Синтия.

Очередной день, похожий на другие, но после того случая — мне было не по себе, будто я совсем одна.

Сложно было скрывать от близких свой отсутствующий взгляд.

И сейчас я снова сижу в машине, возле дома, и собираюсь с мыслями, чтобы зайти к ним с улыбкой на устах.

Но моим мыслям помешал лёгкий стук по стеклу.

Я подняла глаза и чуть не закричала — это был Мэтт, тот подонок.

Я просто смотрела на него, на его ухмылку.

Он снова постучал. Я надавила на газ и поехала в гараж.

А он решил пойти к воротам гаража.

Вздохнув, я вышла из машины и направилась в сторону дома.

— Привет, Синтия. — сказал он, улыбнувшись.

Я ничего не ответила и стремительно пошла к двери.

— Папа дома? — спросил он, идя за мной.

— Нет, мистер Кэмпбелл. — спешно ответила я, открывая дверь.

— Неужели ты думаешь, что я тебе это прощу? — прошептал он.

— Что именно? — спросила я, посмотрев на него.

— Синяки я вижу зажили, поставим новые и завершим начатое. — добавил он, проведя рукой по моей щеке.

Как же мне хотелось плюнуть ему в лицо, но вместо этого я улыбнулась и сказала:

— О да, буду рада. Только скоро меня здесь не будет.

— Куда же ты собралась?

Я убрала руки от двери — ибо в доме никого не было.

— Поеду в Европу, нужно отдохнуть. — солгала я, пытаясь его не злить.

— Нет, не поедешь, меня это не устраивает. — сказал он, прижав меня к двери.

— У меня братья дома. — прошептала я.

— Какая же ты лгунья. — тихо сказал он, взяв меня за шею.

— Мэтт! Какой сюрприз! — воскликнул голос позади нас — это был мой сосед.

Мэтт стремительно убрал свои руки от меня, и пока он общался с соседом — я уже оказалась дома.

Зазвонил телефон — Тина, моя новая знакомая из известного издательства в Нью-Йорке.

— Синтия! Привет! — воскликнула она на том конце провода.

— Привет, Тина, как поживаешь? — спросила я, пытаясь успокоиться от шока.

— Я показала своему боссу твои черновики!

— Зачем? Тина, я же говорила не нужно.

— Ему понравилось! И он хочет издать твои работы! — ликующе воскликнула она.

Я притихла, блаженно улыбнувшись.

— Синтия? — спросила она.

— Да, я здесь! Это потрясающая новость, и я очень тебе благодарна!

— Завтра к 9 будь у нас в офисе, там еще есть одно предложение!

— Да, буду! Спасибо тебе!

— Чао! До завтра!

И я положила трубку.

Нью-Йорк! Да! Это то, о чем я мечтала!

Стук в дверь прервал мою радость — на пороге мама.

— Ты представляешь! Мэтт приглашает нас всех к себе на ужин! — объявила она, выкладывая покупки из пакетов.

— Что? — опустошенно выдавила я из себя.

— Вот и я о том же! У него там как в склепе у вампира! Так что, я пригласила его к нам!

— Мама… — тихо сказала я.

— Да, моя девочка? — спросила она, нежно смотря на меня.

Вот он, тот самый миг, когда нужно всё рассказать, но что-то остановило меня.

И что-то, был Мэтт — политик и уважаемый человек у власти.

И что-то еще, в чем я боялась себе признаться…

Видимо в том, что я не доверяла родной маме, и страшилась того, что она обвинит во всем меня…

— Я тебя очень люблю! И завтра уезжаю в Нью-Йорк! — воскликнула я.

— Боже мой! Моя дорогая, рассказывай!

Да, и я стала говорить о том, о чем было привычнее, о чем было удобнее…

Нью-Йорк, 2012 год.

Корнелий.

Всё забылось.

Я позабыл о том, что любить опасно и влюбился без памяти в свою новую подругу Минди Кенеуайт. Она была мила, умна и легка в общении. Мы с ней вместе уже полгода и пару дней назад я сделал ей предложение.

— Я так люблю тебя. — шепнул я своей Минди, лежа с ней в постели.

— Ага. — ответила она, вставая и одеваясь.

— Что-то не так? — тревожно спросил я, вставая и обнимая ее.

— Я сделала аборт! — закричала она, оттолкнув меня и закрыв свой рот руками.

— Что? — тихо спросил я, чувствуя как земля начала уходить из-под ног, и мой гнев стремительно овладевал мной. Помимо этого, я не видел в Минди ни капли сожаления, и это злило меня еще больше.

— Что слышал! Я больше не могу это скрывать! — кричала она.

— Ты убила нашего ребенка. — прошептал я, подойдя к окну, пытаясь это переварить.

Как же мне хотелось раздолбать ее личико об стену или кафель в ванной, но это всё просто часть моих черных фантазий, составляющих мою творческую работу, и не более того.

— Прости, но твои книжки! Они совершенно не приносят того дохода, которого хватило бы на ребёнка! — закричала она с претензией.

— Но их хватило чтоб купить тебе кольцо Тиффани и организовать свадьбу на Манхеттене. — задумчиво сказал я, пытаясь держать себя в руках, крепко сжав кулаки.

Боже. Это ведь мой ребёнок. Какая-нибудь голубоглазая девочка или мальчик. Я бы учил это дитя всему, что знаю, читал бы ему на ночь, крепко обнимал если напугается монстра под кроватью, учил бы играть на скрипке или рояле, учил бы быть достойным и сильным. У меня перед глазами пронеслась целая жизнь этого ребенка, которого больше не было и никогда не будет…

Я тяжело дышал, закрыв глаза. Как мне успокоиться?

Где взять такое самообладание, чтобы найти хоть какое-то оправдание тому, что она совершила?

Родители меня этому не учили…

— Я просто хотела, чтоб мы пожили для себя! — снова закричала она с еще большей уверенностью.

Я перевёл взгляд на неё, полный ярости и подошёл к ней.

— Что ты так смотришь на меня? Это мое тело и моя жизнь! Что хочу, то и… — кричала она, но мой крепкий удар по ее прекрасному личику не дал ей договорить, и она упала на пол.

— Ты вообще слышишь, что ты говоришь? Ты слышишь себя? — кричал я.

Она сидела на полу, держась за щеку и смотря на меня.

— Что? Не нравится? — закричал я, подтянув ее к себе за волосы.

Она испуганно смотрела на меня.

— А нашему ребенку вообще уже всё равно! — закричал я, кинув ее на пол.

— Какая же ты тупая. — тихо добавил я, идя в ванну.

Посмотрев на себя в зеркало, я пытался понять, зачем я ее ударил. Это же неправильно. Но по-другому я не мог поступить. Она лживая тварь.

И правильно, что сделала аборт, я не хочу иметь с ней ничего общего.

Спустя пару минут, я вышел из ванной, а она как ни в чем не бывало лежала в кровати.

Я взял ее за руку и стащил на пол.

— Пошла вон отсюда! — закричал я.

— Убери от меня свои руки! — крикнула она, вырываясь.

— Свадьба отменяется! Ты молодец, что так себя повела! — крикнул я, отпуская ее.

— Что? — тихо спросила она, будто не ожидая этого.

Боже… Как же я хотел ее размазать по стене — это ужасно, но мне хватило смелости себе в этом признаться. Тварь…

Бедный мой ребенок…

— Сколько ему было? — прошептал я, садясь на кровать.

— 10 недель. — равнодушным тоном ответила она.

Меня затрясло — я был готов ее убить прямо сейчас.

Я было встал на ноги и подошел к ней, но мигом придя в себя сказал, сев обратно на кровать:

— Прости меня за эту сцену. Я не должен был так эмоционально себя вести.

— То есть ты сможешь меня простить? — тихо спросила она.

Я посмотрел на неё, как на идиотку.

— Какая же ты тупая шлюха! — заорал я, ударив кулаком по тумбочке возле кровати.

Встав я направился быстрыми шагами в ванну, потом снова вернулся и закричал:

— Уходи!

— Корнелий, я сделала, что считала нужным! — крикнула она.

Я бросил на нее взгляд, полный ярости.

— Вот и убирайся! — закричал я.

— А если я не уйду? — крикнула она, подойдя ко мне.

— Значит я выкину тебя отсюда. — сказал я.

Зазвонил телефон — неизвестный номер.

— Алло? — ответил я, стараясь быть спокойным.

— Здравствуйте! Это Фред, Фредерик Миллер, мы с вами виделись на днях, я был у вас на мероприятии. — отозвалось на том конце провода.

— Да, Фред, я вас помню. — растерянно ответил я.

Минди стала собираться.

Я же, отвел глаза, ибо не мог на это смотреть. Несмотря на то, что она тварь, я любил ее…

— Я тут поговорил с моим хорошим другом, вас хотят переманить писать для Таймс! — воскликнул Фред.

— Что? — растерянно спросил я.

— Вы не хотите?

— Я очень хочу, но я же писатель…

— И что? Извините, мистер Вашингтон, но не создавайте себе преград! Это великолепная возможность! И мне будет очень горько, если вы ее упустите.

Минди, собрав вещи, посмотрела на меня, со слезами в глазах.

Я не обнял ее.

— Тогда я согласен! — воскликнул я, слегка рассмеявшись.

— Вот и прекрасно! Тогда завтра в 9 утра, мы вас ждём!

— Отлично! До встречи!

— Всего доброго! До встречи! — сказал Фред, разъединившись.

Минди продолжала смотреть на меня своими «преданными» глазами.

— Что? — не выдержав, крикнул я.

— Но я люблю тебя. — прошептала она.

— А я тебя ненавижу! Убирайся! — закричал я, выставив ее за дверь.

Вспомнив, что я как джентльмен должен позаботиться о ее передвижениях, я снова открыл дверь.

Она с надеждой посмотрела на меня.

— На тебе денег на такси и отель, а завтра езжай к родителями. Вопросы о свадьбе я решу сам. — тихо сказал я, достав из кошелька деньги и положив ей в сумку.

— Какая же ты гнида. — шепнула она.

Ярость снова загорелась во мне.

— Что? — закричал я.

— Ты гнида! — повторила она громче.

— Ну разумеется. — сдержанно сказал я, взяв ее за шею.

— Такое чудовище как ты, никто никогда не полюбит. — прошептала она, рассмеявшись.

Услышав это, я усилием воли отпустил ее и закрыл перед ее носом дверь.

Тяжело дыша, я сел на кровать и закурил.

Помимо всего этого, я порядком себя напугал такими страшными намерениями и мыслями.

Но расставание было необходимо.

Да, я чувствовал себя мерзко, но я знал, что по-другому в данной ситуации поступать нельзя.

Всё повториться, и тогда я точно такого уже не выдержу.

Стану снова жить как мне привычнее, как мне удобнее…

Коннектикут, 2015 год.

Синтия.

Пока мама готовилась к приходу нашего «желанного» гостя.

Я пошла гулять и думать.

Но моим размышлением помешал, идущий мне навстречу, Мэтт.

Я развернулась и пошла в обратную сторону.

— Стой! Надо поговорить. — сказал он, остановив меня.

— Что?

— Я тебе хотел сказать, что ты большая умница, что не пошла в полицию. — сказал он, взял меня за руку.

— А какой в этом смысл? Ведь вы политик. — шепнула я.

— Верно, детка. Так что пошли ко мне. — сказал он, потянув меня за руку в сторону своего дома.

Я не стала отпираться — ибо мне в голову пришел чудесный план, ну, и у меня в кармане на этот раз был нож, а не вилка.

— А знаешь, твоя сестра тоже ничего! Еще годик и можно будет тоже с ней что-то придумать. — сказал он, когда мы зашли к нему в дом.

— Ага. — сказала я, проходя в гостиную.

— И чего ты такая спокойная? — спросил он, идя за мной.

— Мне интересно. Как ты пришел к таким рассуждениям. — сдержанно сказала я, садясь на диван, напротив камина.

— А ты и не глупая. — шепнул он, разводя огонь.

— Ты терпел насилие в детстве? — спокойным тоном спросила я, но внутри всё клокотало.

Мэтт пристально посмотрел на меня.

— Что? — спросила я.

— Это не твоё дело.

— Раз ты будешь меня иметь сегодня, то мое дело! — резко сказала я, удивившись собственной смелости.

Он вздохнул.

— Если б я только мог себя контролировать. — тихо сказал он.

— Ты не здоров?

— Да. Поставили шизу пару лет назад.

— Очаровательно. — сказала я, жалея о своём приходе сюда.

Он сел ко мне.

— Ты просто мне очень напоминаешь мою жену. — шепнул он.

— А что с ней стало?

— Она слишком много задавала вопросов! — крикнул он, дав мне пощёчину.

Я схватилась за щеку, но улыбнулась и показательно простонала.

— Тебе это нравится? — растерявшись, спросил он.

— Отчасти. — нежно соврала я, чувствуя дрожь по всему телу.

— Замечательно. — сказал он, целуя мою шею.

— Пойдем наверх. — сказала я.

— Пойдём.

Я легко толкнула его в кровать и села на него.

— А ты странная. — прошептал он, гладя мое тело.

— Ты даже не представляешь насколько я странная. — прошептала я.

И в тот самый момент когда он прикрыл глаза ожидая, моего поцелуя, я взяла большую вазу с прикроватной тумбочки и дала ему по голове.

Он вырубился, а я привязала его к кровати.

Так… И что же дальше?

Я стала осматривать дом и сразу направилась в подвал — ведь там мы храним самые сокровенные вещицы.

И я нашла — коробку с такими вещами: платья, колготки, паспорта и газетные статьи об исчезновении девушек.

Он насильник и убийца.

И мой взгляд пал на канистру с бензином.

Нет.

Поймут, что поджег.

Он курит.

Как кстати.

И я подожгла шторы.

Спустя пару минут, издалека, я смотрела как горит дом этого гребаного психа.

Огонь меня полностью успокоил.

Теперь на этой земле стало на одного урода меньше, а главное — он никогда не приблизится ко мне и моей семье.

И я пошла домой — смотреть на огонь в камине…

Мои близкие не понимали где Мэтт, ровно до тех пор, пока не услышали вой пожарной сирены за окном.

Конец ознакомительного фрагмента.