Вспомнить всё

Rrrrandanna, 2021

Девять лет назад произошло то, что кардинально изменило меня. Воспоминания будто лежат на поверхности, то и дело всплывая. Я помню, но лишь отрывками. Я привязала их к различным предметам, чтобы окончательно не забыть. Каждый раз я цепляюсь за эти нитки, которые сливаются в одно полотно. Я беру в руки одну деталь, складывая их в пазл. Но картина никогда не была полной. Множество несостыковок и пробелов мешают мне вспомнить. Но сейчас я свободна. Я обещаю себе, что вспомню всё, чтобы вновь владеть своими воспоминаниями. Я вспомню!

Глава 3. Delicious

И вообще не бывает так,

чтобы все стало, как было.

Михаил Булгаков"Мастер и Маргарита"

Мы шли по Первой Авеню, замечая силуэты других людей, которые жили своей жизнью, а не в голове. Они не были мечтателями и не цеплялись за жизнь, не думали о вечном, наслаждаясь насущными проблемами земных. Каждый человек в один момент испытывает чувство раздражения, желая всунуть наушники в уши и слушать одно — тишину. Великий покой затмевает глаза, заставляя считать всё настолько ничтожным, что тратить на это своё время кажется полнейшим заблуждением неопытных и неготовых к жестокой жизни и хаосу людей. Ты хочешь закрыть глаза и погрузиться в пустоту, чтобы тишина окутала тебя, сосредотачивая на себе твоё внимание. Тишина — самая пугающая вещь, ведь она приравнивается к одиночеству и истошному крику человека, потерявшего всё. Именно великие люди могут постигнуть тишину, они уже не боятся. Тишина пугает. Сначала ты слышишь всё, а затем молчание. Оно доводит до лихорадочного состояния и заставляет сойти с ума, заканчивая жизнь самоубийством. Ты сам уверенно шагаешь в пропасть. Добровольно делаешь то, что мучительно убьёт тебя, в конце концов. Может иногда лучше закончить всё это одним действием, которое не повлечёт никаких последствий?

Тишина прекратится, молчание перестанет терзать твои барабанные перепонки, а ты погрузишься в вечный хаос, называемый адом.

— Фел, — Хайди взволнованно окликнула меня, стараясь избежать со мной зрительного контакта. — Я хочу есть. Зайдём в кафе? — на этом слове её голос дрогнул, и она постаралась скрыть это за вздохом, который тут же сделала.

«Конечно» — сказала я, как оказалось, в мыслях и зашла в первое попавшееся кафе под названием «Delicious». Я дёрнула массивную ручку на себя и слегка приоткрыла дверь, поняв, что нужно приложить больше усилий. На второй раз я с силой дёрнула её и успела зайти, когда дверь громко хлопнула. Я несколько секунд смотрела на неё, ожидая, что за мной должна войти девушка, имя которой вновь вылетело из моей головы, но второго хлопка не последовало, следовательно, никто не зашёл после меня. Я не хотела вновь встречаться в бою с этой тяжёлой дверью, и обессилено вздохнула, обернувшись.

Кафе работало в своём бешеном ритме, снося всех, кто нечаянно забрёл сюда. Официанты в белых рубашках и чёрных, как сажа, фартуках бегали из стороны в сторону, разнося заказы своим посетителям, которые жили в более бешеном ритме, чем сотрудники этого заведения. Одна девушка, которая разносила заказы, подобно своим напарникам по работе, постоянно цеплялась за мягкое голубое кресло, чуть не украсив его беллини и латте с анчаном. Кресла и мягкие уютные диванчики чередовались с обычными столиками из дерева, украшенными вазами с букетами цветов. Эта обстановка была мне явно знакома. Но откуда? Вопрос вновь ушёл в никуда и я села за один из столиков, находившийся ближе всего к выходу. Мягкое кресло прогнулось под моим весом и немного скрипнуло. Я закрыла уши, ожидая, что этот неприятный звук повторится.

— Девушка! — услышала я сквозь пелену, создаваемую моими руками, приложенными к ушам. — Девушка, вы заказывали столик? — парень восемнадцати лет смотрел на меня круглыми глазами и ждал ответа. Его глаза были смесью серого, похожего на дым от потухшей спички, и грязного голубоватого неба в пасмурный день. Смотря в них, создавалось ощущение тяжести и неимоверного груза, который ложится на твои плечи.

— Нет, не заказывали! — встряла Хайди, немного опираясь на стол. — Нам два эспрессо, шоколадное мороженое и капкейк с анисом и корицей. Спасибо! — она специально выделила последнее слово и сказала его чуть громче, намекая, что официанту стоило быстрее пойти по своим делам. Парень тоже всё понял и, странно кивнув, поспешил убраться от нашего столика подальше.

–Я не пью эспрессо, — тихо сказала я, помедлив. Затем я подняла свои глаза на неё, немного пугая девушку, которая, уловив мой недовольный взгляд, прикусила губу и неряшливо плюхнулась на диванчик белого цвета. Она была чем-то напугана.

— Прости, — поспешно сказала она, заказав вместо одного эспрессо горячий шоколад, который я любила до глубины души, если эта глубина существовала, конечно.

— Я помню, как была здесь с тобой, — прошептала я, стараясь сделать чётче картинку у меня в голове, на которой были изображены мы с Хайди за этим столиком.

Две девушки смеются и обсуждают подростковую жизнь, мечтая, что через год станут совершенно свободными и смогут отрываться вместе на вечеринках, встречать рассветы с бокалами вина на балконе и войти в дверь, называемую взрослая жизнь.

— Представь, как будет весело снять квартиру в самом центре Нью-Йорка и жить вместе! — с восторгом в глазах пролепетала девушка с каштановыми волосами, заправляя прядь, выбившуюся из неаккуратного пучка, за ухо и подправляя круглые очки, которые постоянно съезжали на её вздёрнутый нос.

— Это будет чудесно, Хайди! — также увлечённо вторила подруге вторая. Её тёмные волосы едва доставали до ключицы, но несмотря на это, они выглядели объёмно и красиво, переливаясь от света лампы, освещающей помещение изнутри. Девушка поправила своим пальцем накладные ресницы, которые к концу дня стремительно съезжали с век.

— Кстати, ты же вчера была у Коннора? — Хайди подозрительно улыбнулась, прикусив губу. Фелисити сразу же поняла, что хотела услышать её подруга, поэтому помедлила, томя её ожиданием.

— Была, — наконец-то ответила она. В этот момент Хайди завизжала и тут же прикрыла рот рукой, чтобы не привлечь ещё большее внимание к своей персоне. Её глаза засверкали, а уголки губ быстро взмыли вверх, не оставляя места для грусти и равнодушия. Она ещё раз поправила свои очки, которые в сотый раз слетали из-за пота, который проступал у неё на носу в жару.

— Ну, говори! Вы поцеловались? — Хайди смотрела с надеждой на подругу, отстукивая пальцами барабанную дробь по столу. В этот момент к ним подошла молодая официантка и предложила молочный коктейль, который сегодня был с «бешеной» скидкой, как она это назвала. Быстро помотав головами, девушки избавились от этой доставшей их личности.

— Я для тебя личный сериал, что ли? — вскинула брови Фел, притворно надув губы, и сделав вид, что обиделась.

— Нет! Говори! — Хайди была в ожидании слов своей подруги, которая уже открыла рот, чтобы сказать то, что желала услышать собеседница.

— Да, — тихо произнесла Фелисити, но услышав вновь визг подруги, дополнила. — Только тише! — она оглянулась и, отметив, что все люди, наблюдавшие за ними, наконец-то занялись своими делами, посмотрела вновь на Хайди. Она поднесла ладонь к лицу и приложила палец к губам, имитируя поворачивание ключика и выкидывание его в окно.

— Фел! — вновь вскрикнула подруга и указала пальцем куда-то вглубь кафе. Девушка неспешно обернулась, предварительно поставив латте на стол. Уголки губ моментально взмыли вверх, а глаза загорели, как горят миллионы тысяч огней в канун Рождества. Щёки приняли розовый или немного алый оттенок от увиденного ей человека, про которого она прожужжала уши своей подруге. Это был действительно он.

Конец ознакомительного фрагмента.