Вспомнить всё

Rrrrandanna, 2021

Девять лет назад произошло то, что кардинально изменило меня. Воспоминания будто лежат на поверхности, то и дело всплывая. Я помню, но лишь отрывками. Я привязала их к различным предметам, чтобы окончательно не забыть. Каждый раз я цепляюсь за эти нитки, которые сливаются в одно полотно. Я беру в руки одну деталь, складывая их в пазл. Но картина никогда не была полной. Множество несостыковок и пробелов мешают мне вспомнить. Но сейчас я свободна. Я обещаю себе, что вспомню всё, чтобы вновь владеть своими воспоминаниями. Я вспомню!

Глава 2. Скамья счастья

Измениться не может никто,

но стать лучше может каждый.

Эрнст Фейхтерслебен

POV Фелисити Макгонагалл.

Последняя ступень этой больницы. А что меня ждёт после? Сейчас всё выглядит таким серым и спокойным, будто омут, который завораживает и пленит, но ты знаешь, что стоит тебе сделать шаг и что-то схватит и унесёт в пучины.

Передо мной стояла девушка. Как же её зовут? Я закрыла глаза и опустила голову. Имя вертелось на языке, но так и не срывалось с уст. Я очень хотела этого, я желала, но я не могу. Это выше моих сил! Хайди. Это имя пришло из ниоткуда и сразу же ушло в никуда. Я начала повторять его, чтобы не забыть, сначала про себя, а потом и вслух. Мне хотелось кричать это имя, ведь оно — это всё, что подбросила мне память. Мои глаза расширились. А девушка посмотрела на меня. Чёрт, я вновь забыла, как её зовут. Это порочный круг, который я не в силах разорвать.

Шаг. Моя нога коснулась асфальта, который местами чередовался со щебёнкой. Недавно был дождь, ведь листья были мокрыми, как мои слёзы, которые давно забыли путь к моим глазам, а лужи большими настолько, что напоминали канал. Выглянувшее на секунду солнце отразилось в одной из них, и я увидела нечто необыкновенное. Я проснулась от вечного сна и бросилась к ней. Я несколько раз споткнулась о серые и неподвижные валуны, лежащие на дороге, но вскоре была у своей цели. Я помедлила, но всё же посмотрела в неё. Там была я. Моя ладонь скользила по очертаниям лица, задевая нос, глаза и губы. Разве это я? Я представляла Фелисити по-другому. Это имя ассоциировалось с чем-то необыкновенно нежным и ранимым. Я каждый раз удивлялась ему, восхищаясь его красотой. Я вдохновлялась девушкой с этим именем. Мне говорили, что это я, но нет, не верю. Я не она.

Вдруг что-то однородное упало и разрезало лужу на несколько частей. Капля. Вторая. Следующая. Они были прекрасны. Они падали одна за другой, превращая зеркало в миллионы осколков, в которых я не могла себя рассмотреть.

— Фел! — девушка оттолкнула меня. Я закрыла глаза вновь. Картинки бушевали у меня в голове, создавая одну большую. Что это было? Хаос. Секунду назад я смотрела себе в глаза. Пустота и полное забвение проглядывались в них. Если опустить в мои глаза руку, то вынув её, она была бы пропитана желчью и темнотой, нескончаемым ужасом и криками боли, рука бы болела и металась из стороны в сторону, пытаясь найти выход. В конце концов, она бы сама отрубила себя от чёрствого тела и бездушным ворохом тканей упала на пол, умиротворяясь. Если ты мертва, то ты не страдаешь.

— Фелисити, пожалуйста, открой глаза, — слова вывели меня из транса, который я называла своим сознанием, и заставили меня сделать то, о чём просила девушка.

— Я хочу присесть, — так непривычно говорить что-либо. Фразы даются мне с трудом, но я тормошу свой разум и стараюсь откопать слова.

Моё убогое тело поднялось, а ладонь прочно схватилась за другую. Скамья находилась рядом, поэтому мы дошли до неё и решили укрыться от дождя под массивным деревом, укрывающим своими ветвями лавку.

Дождь становился сильнее, а траве оставалось лишь пригибаться под настойчивыми каплями, которые то и дело падали на неё, стараясь утопить. Ливень забирался даже в те места, где он не должен был быть. Я пыталась сконцентрироваться на гуле дождя, будто это был метроном или часы, висевшие у меня на кухне в доме, отчеканивая одну и ту же мелодию, под которую я засыпала в детстве. Казалось бы, одни и те же ноты, вырабатываемые взаимодействием деталей механизма между собой, превращались в колыбельную, которая каждый раз звучала по-разному.

Дождь усилился, унося меня в глубину моего сознания и запирая меня в клетке собственных воспоминаний, которые доводили меня до дрожи, заставляя биться в конвульсиях. Я чувствовала себя невольным зрителем событий, произошедших так давно, что казалось, будто они нереальны. Меня насильно приковались к стулу, заставляя смотреть то, с чего всё началось. А началось всё с этой скамьи…

Я стояла около дерева, нервно отстукивая ногой ритм какой-то мелодии, которая была скрыта в глубине моего сознания. Я перевела взгляд на запястье, где красовались новые наручные часы, которые были подарены мне недавно на день рождения. По расположению стрелок на циферблате я поняла, что человек, которые должен был сейчас стоять рядом со мной, опаздывал на тридцать две минуты. Я собиралась уйти, обидевшись на Коннора, но заставший меня врасплох дождь изменил мои планы. Мне пришлось сесть на скамью и дожидаться окончания ливня. Нью-Йорк пытался удивить своих жителей третьим дождём за день, но, увы, прогадал. Все давно привыкли к частым изменениям погоды в данном городе.

Я смотрела на дорогу, отличавшуюся изобилием машин и на психбольницу, которая находилась в нескольких метрах. «Жуткое здание» — подумала я. Единственное, что меняло моё мнение о подобном помещении это тётя моей лучшей подруги Хайди, работавшей там. Она говорила, что всё не так ужасно, как кажется снаружи. Её слова успокаивали и заставляли верить в безопасность нахождения около этой больницы.

— Почему ты одна? — голос вырвал меня из оцепенения. Передо мной стоял парень с русыми волосами и голубыми глазами. Что-то ещё было в нём необычно, но с первого взгляда было трудно это определить.

— Простите? — я удивилась. Странно было с его стороны подходить ко мне и спрашивать то, что его совершенно не касается.

— Прошу прощения, я перепутал вас со своей знакомой, — он сузил глаза, прищуриваясь. — У меня плохое зрение, а я забыл дома очки. Ещё раз, простите, за то, что потревожил, — я улыбнулась. Он был забавным, а его манера речи умиляла. Акцент. Вот, что показалось мне необычным.

— Ты же приезжий? — спросила я. Мне было и вправду интересно. Он посмотрел на меня с замешательством.

— Я швед, — подтвердил он мои догадки.

— Меня зовут Фелисити, — я протянула ему руку. Никогда не знакомилась первой, но сейчас что-то двигало мной, заставляя следовать.

— Красивое имя. Аксель, — он пожал руку. Необычное имя для необычного человека. Он присел рядом со мной. — Не против?

— Нет, но я жду кое-кого, — как можно деликатнее высказалась я. Парень немного поник, но тут же улыбнулся.

— Ты знала, что это скамья счастья? — перевёл тему мой новый знакомый. Его волосы были немного взъерошены, а голубые глаза сверкали будто озеро, отражающее луну ночью.

— Скамья счастья? — я нахмурила брови и слегка прикусила губу.

— Да, они есть у нас в Швеции. Они становятся главным предметом, который притягивает взгляд любого человека. Туристы часто на них заглядываются, — его голос немного завораживал. Редко встречаешь в Нью-Йорке кого-то, кроме американцев.

— Надеюсь, я вам не помешал? — перед нами возникла фигура, которая была мне очень знакома. Глаза парня пылали, а ноздри были раздуты.

— Коннор, — спокойно проговорила я. Если бы он не опаздывал, то мне бы было стыдно за эту ситуацию, и я бы стала извиняться, но не сейчас.

— Я не буду говорить с тобой, пока он не уйдёт, — мой парень выделил слово «он» и наполнил его злостью, завистью и ревностью. Он будто бы не сказал, а прорычал это, как сторожевая собака.

— Аксель не обязан уходить. Он составил мне компанию, пока ты сорок минут занимался не понять чем, — обиженно прыснула я, не отводя взгляда от Коннора. Дождь пошёл ещё сильнее, нагнетая атмосферу.

— Я, пожалуй, пойду, — Аксель встал и, отдав мне белую бумажку, ушёл. Ливень охотно принял его в свои объятья и удушающе бросал в него капли, которые облегали тело. Парень скрылся за ларьком с мороженым, который был закрыт, потому что вечер воскресенья явно не входил в график работы продавца. Я кинула взгляд на бумажку, оказавшейся визиткой. «Аксель Эрикссон, тот самый швед, говорящий всякий бред». Также был указан номер телефона. Я улыбнулась, будто не замечая Коннора. Аксель очень интересный человек, с которым я бы ещё хотела пересечься, поэтому я положила визитку в правый карман рубашки, в которой я была.

— Ну, и где ты был? — я подняла злобный взгляд на парня, который был моим всем, и которого я не раз прощала, подготовившись слушать его очередное оправдание.

— Фел, дождь прошёл! — вырвала меня из раздумий Хайди. Я посмотрела в её глаза, чтобы увидеть в них своё отражение и понять, где я нахожусь: в прошлом или настоящем. Глаза полны скорби и удушающими воспоминаниями — это настоящее. Ужасное, убивающее с годами настоящее…