Солнечный Лис. «Хроники кицунэ». Книга первая

Rodion Rudel

Небольшая, но правдивая история о путешествии, пути, долге и любви (куда же без неё).История не придуманная, а всплывшая из глубин памяти, где хранилась все эти годы.Ниточки судеб ветерана – оборотня-лиса и молодой эльфийки, соприкоснувшись, казалось бы, на мгновение, сплетают узор, который будет виден лишь спустя сотни лет и десятки жизней.

Глава 4

Воспоминания, которые нас не убивают, делают нас…

— Печень дракона! — Я врезался в остановившуюся, как вкопанную, Каю. — Ты чего?

— Смотри! — она указывала рукой на некогда красивую, но теперь обезображенную войной панораму. Стоя на высоком холме, нам открывался поистине драматический вид. Некогда цветущая долина теперь была превращена в выжженный кратер. Окаймлявшие долину горы теперь стали стеклом от высочайших температур, вызванных прямым попаданием энергетического заряда. Наверное, это был один из последних выстрелов, что я видел, покидая поле трехдневной бойни, которую герои называют «славной битвой», а оккупанты «карательной операцией».

Глядя на застывшее лицо своей спутницы, мне захотелось навсегда исчезнуть. Просто раствориться в воздухе, только бы не слышать этот нарастающий звон в ушах от накрывшей нас куполом тишины. Она продолжала молчать. Солнце вышло из-за горизонта уже во весь свой рост. Лицо Каи застыло как на картинке. Лучи солнца, окрасив её молодое, кажется ещё вчера детское личико, придавали нереальность всему. Вполне возможно, что ей не столь уж и мало лет. Не зря же говорят: «У эльфов годы спят», или «Пока сосчитаешь, сколько эльфу лет, умрёшь от старости». Но в любом случае я знал, что именно этот сегодняшний образ я запомню и его отпечаток пронесется в моей памяти через года и столетия и не раз ещё вспыхнет во снах, вытряхивая из глубин памяти забытые чувства.

— Это всё ты и твои выродки, — тихо начала она. Я молчал. — Такие как вы! Ваше гнилое племя! Вас не должно быть! Не должно быть в Солярии! И зачем вас сюда притащили?! Без таких, как вы, предателей всего, что есть прекрасного в галактике, мы все были бы счастливы и прекрасны: наши дети, народы Венеры, Земли, Марса, Тиамат!..

У неё начиналась истерика, она колотила меня, куда попадали кулаки. Я не чувствовал боли, внутри меня была другая боль: боль воспоминаний. Мы все потеряли слишком много в этой войне, никто не выйдет победителем, некому будет славить героев, все расползутся по норам зализывать раны и стараться сжиться с воспоминаниями и смириться с болью потерь. Со своими потерями я так и не смог смириться, они всё так же, как и раньше, не слабея, вытягивали из «меня» остатки чего-то очень важного, без чего просто невозможно называться разумным существом.

***

Сегодняшняя война далеко не первая и уж точно не последняя во Вселенной. Даже моя родная некогда цветущая планета «Китсу» была не первая в цепи событий, меняющих облик и судьбы целых галактик. Наш желтокожий народ, живший в немногочисленных поселениях, окруженных, по большей части, горами, обросшими густыми лесами, сквозь которые текли чистейшие реки, поклонялись нам и строили храмы, верх которых венчали медные ступы. Учение Солнечного Волка было основным учением и основой мировоззрения всего населения «Китсу». Хранителями же планеты были мы, племя Стражей-оборотней, наподобие таких же хранителей этой планеты, волков. К той поре старые Боги ушли, и нам приходилось самим поддерживать цивилизацию от падения в дикую первобытность. А потом… в наш мир прибыл один из древнейших существ галактики — огромный, как комета, Великий Дракон. Он был ранен при падении из космоса и, скрывшись под водами внутреннего моря, целое столетие не появлялся на виду, вернее появлялся изредка, да только свидетелей не оставлял — пожирал рыбацкие судна вместе с командами и уловом. А когда выздоровел и набрался сил, он вышел на поверхность и стал собирать почитателей. Он обучал людей наукам столь сложным, что можно было назвать их магией, причем могущественной и темной. Многие стали его последователями, и вот уже в городах зазолотились пагоды культа Великого Небесного дракона, а в нашей Стае произошел раскол. Древние из нас, которых осталось трое, пошли сразиться с драконом и погибли. Отдав свои жизни, они показали пример самоотверженности и самопожертвования. Легенда об их поступке навсегда отложилась в памяти нашего племени. Когда же три десятка Старших основали совет Стаи, решили, что в создавшейся ситуации придется подчиниться более сильному существу. Дракона назвали Богом, а учение Солнечного Волка превратилось в малочисленное, полуподпольное общество не согласившихся с Советом Старших. Так появился первый Сафат… «Ушедший своим путем».

Шли годы, долгие годы, власть дракона постепенно окрепла, а затем, когда он насытился жертвоприношениями, дракон взял и улетел. Вот так просто покинул планету, оставив и людей, и примкнувших к нему хранителей разгребать все извращения цивилизации, которых учинил немало. И начались гражданские войны. Планету охватило пламя борьбы за власть. И оружие, которое научил создавать людей дракон, теперь уничтожало тысячи тысяч.

Часть Старших погибла, а оставшиеся раскаялись в содеянном, но было поздно. Войну остановить это не могло — человечество давно превосходило и числом, и совокупной мощью нашу Стаю и прямым путем неслось в пропасть самоуничтожения. Закат цивилизации, а возможно, и гибель планеты уже казались неминуемыми. Когда однажды вдруг… на планете появился Портал Эвакуации. В окраинных землях, вдали от столицы, где много лет как учение Солнечного Волка построило храмовый комплекс и принимало к себе всех желающих покинуть суетный мир, на пустом каменистом плоскогорье засияли две высокие бесплотные колонны, словно сотканные из чистой энергии. И из этого портала к желтокожему народу вышли эмиссары Богов нашей галактики. Они предлагали покинуть дом и спастись от войны. Собирали людей целыми семьями. Несколько недель они перемещали куда-то откликнувшихся на их уговоры. И те из стражей, кто не хотел умирать на планете, оборачиваясь в свою человеческую форму, тоже уходили в портал. Среди них был и я. Я хотел спастись. Конечно мы все понимали, что это неправильно, что миссия хранителей — оставаться со своей Матерью Природой (Планетой) до конца, чем бы все ни закончилось…

Оказавшись в новом для нас мире, на планете Гаойя (Земля), мы попытались адаптироваться.

Но проблема нашего оборотничества была в том, что подобных нашим звериным телам на этой планете не было для нас подходящих. Вернее, здесь были волки, и они были огромными, но они не стали бы нас принимать и позволять воплощаться в их Стае. И нам нужно было что-то решать, искать способы сохранить свой вид.

Да, мы пошли к тем, кто тогда на Земле был в подполье, плетя паутину козней против Богов Асов и Ванов, правивших здешней цивилизацией. На планете было множество разумных существ, отличающихся друг от друга и внешне, и по мировоззрению. В те времена Земля была спасательным плацдармом, на котором от непрекращающейся войны в галактике укрылись десятки цивилизаций. Порталы Эвакуации, которые тут назывались «Вавилонскими Вратами» или Башней, работали на «прием» постоянно.

Заправляли подпольем ящероподобные горгулианцы. Они и предложили создать для нас особый вид тел взамен присяги на верность их целям на все будущие века. И у них были знания, достаточные для обещанного. Так они уже ранее создали для себя млекопитающую биологическую форму, позволяющую их рептильному виду выживать в неблагоприятных природных условиях. Кошачие получились на редкость удачной формой жизни для здешних условий. Мы пошли на условия горгулианцев, и вскоре на планете появился вид со скрещенным геномом волков и кошек — лисы. Тогда еще гигантские, черно-бурые лисицы. Позже от них были выведены и Большие Белые — как раз для нас, ну и все остальные, вплоть до маленьких — обычные неразумные формы для расселения в различных экосистемах. Вот и вся история превращения Солнечного волка Сафата с Планеты «Кицу» в Солнечного Лиса планеты Земля. Так что пусть эта эльфийская принцесса не думает, что её боль от потерь такая уж уникальная, не мы начали эту войну, но мы также потеряли свой дом, и наше нежелание исчезнуть в небытие — это наш выбор, за который мы и понесем свою расплату.

Не знаю, сколько я простоял так в раздумьях, но когда моё сознание вернулось из воспоминаний в реальность, удары девчонки ещё сыпались на мою грудь, лицо и живот. Резким шлепком по щеке я прекратил её приступ. Не громко, но жёстко добавив:

— Хватит! Ты воин или слюнтяйка!? Вселенная — жесткое место! Если ты не готова к потерям, то зачем ты брала в руки оружие?

— Чтобы убивать таких, как ты, — прошипела сквозь зубы эльфийка.

— Хорошо… Если ты считаешь, что я принимал в этом всём участие, можешь убить меня прямо сейчас.

— Убийством безоружного я запятнаю свою честь, — её глаза сверкали.

— Ой, да об этом можешь не беспокоиться. Я сам — оружие.

— Тогда я вызываю тебя на поединок! — Она подняла с земли сломанный клинок, видимо, тут было место большого столкновения, которое уничтожили орбитальным ударом, не желая тратить время на зачистку наземными войсками, и встала в боевую стойку. Осмотревшись по сторонам, я увидел валявшиеся вокруг обломки оружия, щитов и доспехов.

«Вот не будь ты такой вспыльчивой, могла бы подобрать себе и более подходящее оружие. Девчонка.»

— Прекрати. Я не буду с тобой драться, — я отвернулся, отмахиваясь рукой.

— Тогда зачем? Зачем ты меня вылечил и вытащил оттуда? Зачем тащишься за мной как бездомная собачка? Что тебе от меня надо? — Она перешла на крик, клинок в её руке дрожал.

— Я не знаю. Пока не знаю. Я доверился судьбе и предчувствию. Когда приведу тебя к твоему племени, там и узнаю.

— Волки растерзают тебя, а наши войны превратят твою тушу в чучело дикобраза! — Она не кричала, а просто орала. Это была истерика. Меч выпал из её рук, и она сама не устояла на ногах. Упав на колени, Кая закрыла лицо руками и зарыдала. Я сделал вид, что не обращаю внимание на проявления ее чувств:

— Не растерзают. Меня не так просто убить.

— Убьют, убьют, убьют, — шептала она сквозь слезы.

— Не убьют, не убьют, не убьют, — я поднял с земли камушек и швырнул его вниз. Где-то далеко, на пепелище в долине, камушек звонко отскочил несколько раз от стекловидной оплавленной поверхности и затих в какой-то трещине. Прошло несколько минут в полной тишине…

— Вставай, девочка, пошли уже.

— Куда? — Она вытерла слезы, поднимаясь с колен.

— Живы все твои родственнички. Я уверен. Пошли искать их.

В том, что они живы, у меня не было сомнений уже после нескольких пробежек в форме Лиса по округе. Ни одного трупа. Только в спешке брошенные то тут, то там чудом уцелевшие вещи: по большей части сломанное оружие и какие-то мешки с вещами.

— Ты бы подыскала себе одежду, принцесса? Тут полно всякого хлама, наверняка можно найти что-нибудь получше твоих лохмотьев. — подойдя к сидевшей Кае, я протянул ей кем-то брошенный мешок с вещами.

— Одежда мертвеца.. — фыркнула она, брезгливо отворачивая чуть опухшее от слез лицо.

— Не знаю, о каких мертвецах ты говоришь, я не нашел ни одного, а уж поверь мне, искать мертвецов я умею. — слишком частые перекидывания то в Лиса, то в человека отнимают много сил, и посему, не желая больше спорить, просто бросил мешок с ней рядом. Пусть делает, что хочет, ну а с меня на сегодня довольно, — знаешь, я удивлен. Нет, правда удивлен. По всей видимости, весь лагерь после нападения был эвакуирован, а точнее они просто ушли вон в том направлении. — я указал рукой на север. — Понимаешь? Они не стали дожидаться «погибнем с высоко поднятым мечом, как герои», а просто ушли. Бомбардировка была позже. Неужели у вас иногда разум может преобладать над чувством, как вы его называете, долга? Потрясающе..

— Заткнись. — Она поднялась, прихватив с собой мешок, и направилась за ближайший пригорок.

— Как пожелаете, принцесса. — Я мысленно улыбнулся. Что-то в ней мне определённо нравилось, и вот это мне не нравилось.