Солнечный Лис. «Хроники кицунэ». Книга первая

Rodion Rudel

Небольшая, но правдивая история о путешествии, пути, долге и любви (куда же без неё).История не придуманная, а всплывшая из глубин памяти, где хранилась все эти годы.Ниточки судеб ветерана – оборотня-лиса и молодой эльфийки, соприкоснувшись, казалось бы, на мгновение, сплетают узор, который будет виден лишь спустя сотни лет и десятки жизней.

Глава 3

Когда придем — узнаем, правильно ли мы шли

— То есть ты просто кинулась на него со своей железякой?

— А что я должна была делать? До рассвета отпрыгивать от плевков его паутины?

— А вариант «сбежать» ты не пробовала протолкнуть на обсуждение своему здравому смыслу через кордон гордыни?

— Пфф! — Кая вздернула свой идеальный носик и резко смахнула локон каштановых волос с глаз, — вот потому нам и противно воевать с таким врагом, как ты и твои хозяева!

Ее чуть раскосые глаза, пускающие молнии, — то еще зрелище! Какое бесчисленное количество раз я видел потом эти глаза, пускающие искры и молнии, способные сжечь дотла деревню гоблинов или вековой лес друидов.

— Вот поэтому мои, как ты выразилась, хозяева и смогли опустошить вашу планету, и они уже на полпути к захвату власти на этой! Ваша гордость и понятие долга иногда становятся беспрецедентно безответственными…

— А ты! А ты… Раб и рыжая псинка на побегушках… что ты можешь знать о чести и долге?!

— Да успокойся ты, этими речами меня не оскорбить, я прекрасно отдаю себе отчёт, кто я и зачем я, что делаю. Мой разум холоден и эффективен. Я — Сафат! Единственный в своем поколении. Солнечный Лис — маг и проповедник древнего учения великого золотого дракона. И, наверное, не менее мудрый, чем мой прапрадедушка Сафат Лао Цзы, которого еще прославят наши потомки… Давай лучше возьмем паузу в этом споре?

— Давай, — Кая резко дернула головой, отворачиваясь от меня. — Тоже мне единственный и неповторимый, кто бы ещё говорил о высокомерии — услышал я её бормотание. Нет, ну правда, она меня так легко «завела» и вывела из себя, не нравится мне всё это, ох не нравится.

Эта бесконечная перепалка сопровождала нас на всем пути пролегавшему по небольшой дороге, покрытой рытвинами и камнями. Мы шли в сторону, уже скорого заката, где, как утверждала Кая, находился её лагерь. Дорога петляла меж небольших холмов, покрытых редким кустарником. Недавно ещё голубое небо, так и не ставшее для меня родным за полторы тысячи лет моих воплощений на Земле, сейчас темнело на глазах, окрашиваясьчерно-розовыми пятнами, предвещавшими скорую бурю.

— Кая, стой, — окликнул я, но она лишь чуть замедлила шаг, — Кая!

— Чего?.. — она остановилась, но так и не повернула головы. Кому вообще пришла в голову мысль дать этой капризной девчонке в руки острый предмет и отправить на войну? У них там совсем плохо с новобранцами что ли? Хотя, возможно, она какая-нибудь дочь высокого эльфийского генерала, или короля, кто там у них у высокорожденных бывает? Принцесса, одним словом.

— Послушай, я не нянька тебе, и тот факт, что спас тебе жизнь, не накладывает на меня обязательства по твоему воспитанию, — я начинал нервничать, пришло чувство приближающийся опасности, и её капризы мне были совсем некстати.

— Я тебя ни о чем не просила, — она остановилась, — но, в принципе, спасибо!

— Кая, скоро начнется буря, с ней в небо поднимутся горгулии в поисках оставшихся. Нам надо укрыться в том лесу, — я показал на юг, где виднелись заросли плакучих ив у реки.

— Мы…

— Да-да, вы не убегаете от врага и тому подобное. Включай свой детский ум и топай за мной, там я смогу нас укрыть и отвести «пернатых».

— Нам до лагеря осталось идти пару часов всего, мы успеем, — опять начала упрямиться она.

— Это если лагерь на месте. Но я слышал о полномасштабной эвакуации ваших. Может статься, мы идем в никуда, а мне не хочется попадаться на глаза «своим» в компании с живой эльфийской принцессой, в этом случае моя смерть будет более быстрой, чем от клыков твоих ручных волков. Ох, опять эти искры-молнии. — Они мне не ручные.. — начала было она, но замолчала и, не споря больше, повернула за мной, осторожно шагая чуть поодаль сзади. Войдя в ивовую рощу, я заметил впереди каменный мост. Настроение несколько ухудшилось.

— И чего сейчас стоим!? — насмешливо крикнула Кая, явно наслаждаясь видом её родной обители. Могучие деревья, звуки леса и журчание реки, были для неё роднее тех мест, что мы минули, — пошли уже делать твою лисью норку…

— Только не по мосту, — ощетинившись, шепотом сказал я. В лесу я принял облик лиса, что позволяло лучше воспринимать окружающую реальность.

— Ой, хитромудрая лисичка испугалась мостика? — Ее явно забавляла ситуация.

— Что касается моста, то он древний, и там уже давно живёт Тролль, — я старался говорить спокойно, — а игр с троллем нам сейчас никак не нужно. Во-первых, они обычно орут, завидев нас, как стадо бабуинов, а во вторых, они слишком тупы, чтобы я мог навести на него морок. Твои же раны не дадут тебе от него убежать, а я вряд ли смогу его хотя бы оглушить. — «Может её проще связать и нести на себе, чем каждый раз терпеть эти споры?» — проскочила в голове вполне логичная и приятная мысль.

— Глупый лис, — она потрепала меня за ухом. Я опешил и мысленно пообещал, что в следующий раз откушу ей руку. — Тролли за нас, — Кая беспечно улыбалась.

— Возможно, но только не за меня и не за того, кто провел со мной двое суток и уже пахнет, как я в лисьей форме…

— Глупости, я иду на мост, — Кая решительно шагнула в сторону древнего портала, соединяющего два мира — «берег левый, берег правый».

Я вздохнул, немного проводил её взглядом и пошел преодолевать реку вплавь. Возможно, я и не прав и всё с ней будет хорошо…

Ну и рев! С ближайших деревьев взлетели все птицы. Хотя складывалось впечатление, что и с соседних лесов прилетели ещё птицы, чтобы тоже поучаствовать в этом грандиозном взлёте… Я уже подплывал к противоположному берегу, когда увидел сверкающие пятки Каи, песок с которых попал на мой нос. Вслед за ней я увидел несущегося как носорог Огромного Тролля. Земля дрожала, даже сам воздух дрожал. А Кая визжала. Дрожь и визг, таким я запомню этот день на долгие года.

Выскочив на берег уже в человекоподобной форме, я попытался резким громким криком-заклинанием отвлечь на себя внимание монстра. От неожиданности Тролль споткнулся и повалился в реку. Запах Каи терялся где-то в гуще леса, но её визг всё ещё оставлял звуковой след, по которому я без труда её отыскал.

— Быстрее, за мной! Он скоро вернется, — я схватил её за руку и мы побежали. «Сбегающая эльфийка» — ох, чувствую, не раз я тебе это припомню…

Когда Солнце уже коснулось горизонта, мы, наконец, остановились. Нужно было срочно искать укрытие, иначе шансы встретить рассвет живыми снижались к нулю.

— Это наш новый дворец, принцесса. — Ответил я на вопросительный взгляд Каи, когда она подошла с кучкой грибов, ягод и ещё чем-то.

— Больше похоже на медвежью берлогу. — Фыркнула она, присаживаясь к костру, — уже практически стемнело и отблески костра окрасили её лицо черно-оранжевыми узорами. — Но выглядит уютно — снизошла до похвалы она. События этого дня истощили меня до такой степени, что сил и желания реагировать просто не осталось, я махнул рукой и пошёл проверить и поправить изъяны «полога тишины», хотя был уверен, что он, как всегда, безупречен. Нас мог заметить только такой же оборотень, как я, да и то если будет искать нас целенаправленно. Насколько мне было известно, Каю вряд ли искали, считая её либо погибшей, либо попавшей в руки тех, от которых лучше не возвращаться. К моим же исчезновениям соратники давно привыкли. Статус Сафата наделял меня определенными полномочиями, давая мне возможность действовать как мне заблагорассудится. Когда я вернулся, Кая была уже внутри шалаша.

— Спасибо, Лис.

— Обращайся.

Дождавшись, когда последние языки пламени исчезнут, отдавая тьме полную власть над этой ночью, я залез в «медвежью берлогу» и быстро был убаюкан её, уже ровным, дыханием… пока не был захвачен то ли сном, то ли нечто большим. В этот раз образы бесцеремонно вырвали меня из безмятежного сна в другую реальность.

***

— Я давно не видел тебя в человеческом теле, почему? — их, как всегда, было двое, только теперь один был светловолосым мужчиной с оголенным торсом, исписанным непонятными знаками и затейливым орнаментом, а второй, как всегда, черным зверем с глазами цвета синего льда.

— Не хочу. Раньше я приходил к ним, но теперь это уже не имеет смысла. — Голос черного звучал в моей голове. Они брели по пустыне, далеко позади виднелись развалины древнего города, острые пики которого будто звали на помощь далёкие небеса, протягивая ему «руки» и моля то ли о быстрой смерти, то ли о втором шансе на жизнь. Большая звезда, согревающая эту планету, стояла высоко в зените, окрашивая воздух трепещущими испарениями.

— Ты не веришь в то, что они вспомнят о нас, когда все закончится? — рыжий, я был уверен, что это он, повернулся к спутнику, ожидая, когда тот его нагонит.

— Я уже говорил, что не уверен, что все закончится. По крайней мере, когда мы дойдем до него. Наши силы и возможности уже не те. — черный остановился рядом с рыжим, чтобы ковырнуть лапой песок, выискивая только ему известную «цель».

— Ты боишься? — рыжий присел рядом на корточки, смотря на развалины города.

— Да боюсь, но не за жизнь, а за то, что мы не победим и наш дом будет разрушен нашими же детьми.

— Если мы убьем его, все закончится. Мы восстановим наш дом. Люди вспомнят о нас. Я знаю, что мы победим. — рыжий встал, посмотрел на солнце, стряхнул песок и вопросительно посмотрел на друга, предлагая двигаться дальше.

— Даже если мы убьем его, а мы даже не знаем как, то, возможно, ничего уже не изменить. «Богов» так просто не забывают. Корни его «знаний» взрастили уже не одно поколение. — черный перестал копать и потрусил рядом со спутником.

— Он не бессмертен, как и его «гнилые» знания.

— Он очень похож на бессмертного — смешливым тоном заметил черный.

— Кто-то его уже ранил давно, значит и мы сможем. — пара удалялась за горизонт, к своей судьбе, под опаляющими лучами большой звезды.

***

Одна из самых неприятных вещей во вселенной — это пробуждение от пощёчины.

— Ты! Животное! — щелк, щелк. Оказалось, что ее нежные ручки гораздо грубее, чем выглядели.

— Тебя бешеный комар укусил что ли!? — Я пытался стряхнуть остатки сна и увернуться от этих жалящих шлепков, — Да прекрати, в конце концов!

Сон исчез за пару мгновений. Сев и стряхнув остатки сна, до меня стало доходить, что произошло. Ночью стало холодно, и Кая прильнула ко мне, а я обнял её рукой совершенно рефлекторно. Спросонья же ей причудилось невесть что, да, пожалуй, и приснилось тоже. — Лучше бы ты Тролля так вчера дубасила, истеричка!

— А ты лапы свои не распускай! — Она уже стояла, гордо выпрямившись, сверкая в предрассветной темноте своими синими, чуть раскосыми глазами, высоко вздернув свой очаровательный носик. С этого образа можно было бы писать картину, если бы её волосы не были так комично взлохмачены. — «Ох уж эти венерианские тела, наслышаны, наслышаны».

— Ой, да всё уже. Угомонись. Причешись и давай собираться, нам еще искать и искать твоих, потому как лагеря, скорее всего, мы сегодня не найдем. Было бы на что распускать-то.

— Пфф!..

Собрались мы очень быстро, в полном молчании, и выдвинулись в ту сторону, где небо уже окрасилось оранжевым пятном. Мне было нелегко не обращать внимание на появившуюся неловкость, и я изо всех сил пытался гнать от себя мысли о том, что во мне появилось давно забытое ощущение от «тепла», пусть даже «тепла» того, кто, не задумываясь, воткнул бы в меня любой более-менее острый предмет, способный проткнуть мою шкуру. «Интересно вы начали плести, интересно» — пробормотал я, как обычно обращаясь к Богиням судьбы Норнам. — наивно полагая, что мои «разговоры» с ним заставят их смягчиться и сделают меня «баловнем судьбы», совершенно упуская из виду то обстоятельство, что у нас с ними совершенно разные представления о «хорошей жизни».