Солнечный Лис. «Хроники кицунэ». Книга первая

Rodion Rudel

Небольшая, но правдивая история о путешествии, пути, долге и любви (куда же без неё).История не придуманная, а всплывшая из глубин памяти, где хранилась все эти годы.Ниточки судеб ветерана – оборотня-лиса и молодой эльфийки, соприкоснувшись, казалось бы, на мгновение, сплетают узор, который будет виден лишь спустя сотни лет и десятки жизней.

Глава 2

Не стоит благодарности…

— Кто ты? — услышал я тихий голос. Мы расположились на берегу довольно живописного болота, надёжно укрытые наведенной мною «пеленой». Последние шесть часов я был погружен в медитацию, пытаясь смоделировать предстоящие ситуации и избежать ненужных встреч с представителями всех разумных и мало разумных народностей, заполонивших эти проклятые места.

— Не так уж и важно, кто я. Важнее то, как ты отнесешься к тому, что жива? И это несмотря на смертельную рану от паука, — наконец произнес я, повернув голову в её сторону, — Когда я тебя нашел, ты явно собиралась в ваш эльфийский рай.

— Кто ты? — в её голосе уже начали звучать нотки настойчивости, смешанные с тревогой. Это говорило о явном улучшении ее здоровья.

— Я твой враг, скрывать не буду, но в данных обстоятельствах… скорее.. эээ друг.

— Где я? — эльфийка попыталась приподняться с травянистой подстилки, что я соорудил для нее, и тут же рухнула обратно со стоном бессилия.

— Послушай, девочка, я не для того провел с тобой столько времени и потратил столько сил на твое лечение, чтобы ты в первые пять минут после пробуждения умерла от потери своей голубой высокородной крови, — я продолжал говорить тихо и с улыбкой. Нельзя было сейчас на неё вываливать всё. Надо постепенно доносить до неё новости и мысль, что наши нити в этом полотне жизни на какое-то время сплетутся в неведомый узор.

— Ты… Оборотень! Кицуне! — Голос хоть и был слабый, но она умудрилась им кричать, хрипло и почти бесшумно выплёвывая слова. Рука её начала шарить в районе пояса, где, наверное, должен был находиться ее клинок. Конечно же там ничего не было. Я все оставил на месте её схватки с пауком. Железо, а уж тем более эльфийская сталь, оставляют хороший след в пространстве, начиная от запаха и заканчивая, да чем угодно заканчивая, «вонь» стоит будь здоров.

— А давай-ка начнем сначала, а? — как можно дружелюбней сказал я, протягивая ей руку. А она совсем не проста, раз «увидела» меня в человеческой форме. Как ей удалось через мои три пелены?

— Я Сафат, — моя рука была протянута и одиноко ждала встречи с её рукой.

— Это не имя, а сан, — выдохнула она, и, похоже, осознание этого ее не порадовало.

Но я ошарашенно поднял брови. Откуда эльфийская девчонка могла это знать? Это, действительно, было не имя, а скорее статус, означающий «ходящий своими тропами». В каждом поколении нашей стаи этот статус присваивался только одному. Не могло быть два Сафата одновременно. Но откуда об этом знает она? Ох, неспроста Норны свели нас вместе, сомнений в этом у меня больше не оставалось…

Стараясь сохранять хладнокровие, я сказал:

— Ты тоже можешь назвать свой чин, хотя мне без разницы, как к тебе обращаться.

— Зови меня Кая. Настоящее имя тебе ни к чему, да и длинное оно, — страх её постепенно исчезал, — ты расскажешь мне, что мы тут делаем, два врага, на берегу болота под пологом невидимости?

«Да как, во имя великого дракона, она все это понимает или видит? Кто же ты такая, Кая? Вопросы, ответы.. ну что же, поиграем».

Я рассказал ей всё, что произошло с того момента, как её встретил, и то, что намереваюсь отвести в ближайший лагерь к собратьям. На что она теперь переняла эстафету удивляться:

— Ты же понимаешь, что если не эльфы, то волки или вороны точно разберут тебя на столько кусков и так быстро, что ты даже не успеешь представиться?

— Не разберут и не убьют, — я не был в этом уверен, но словно знал, что все сложится иначе. Это не то чтобы пророческий дар, но подобное, еще одно умение Сафата знать наверняка, где прячется опасность и вероятная смерть. В данном случае мой воображаемый хвост указывал безопасное направление именно туда.

— Убьют, убьют, а может еще и съедят, — прошептала она. Глаза её стали закрываться, и тут она провалилась в сон.

— Не стоит благодарности… Славно поговорили, — прошептал я и решил вернуться к медитации.

Образы далёких времен захватывали сознание постепенно, нежно, словно весенний ручей, понемногу пробивающийся сквозь толщу «льда реальности», но так, капля за каплей, моё сознание в конце концов оказывалось полностью захваченным течением и неслось по волнам далеких воспоминаний. Ментальные оковы моих «работодателей» слабели с каждым днём, из-за чего возможности «нырять» в глубинную память духа становились сильнее. Вот и сейчас мне открывалась история, о которой я знал только по обрывкам легенд моего народа.

***

Их было двое. Странные существа, похожие то ли на волков, то ли на огромных лис. Один был красного цвета, бока его украшали белые полосы, завиваясь в замысловатый узор, а длинные острые уши венчали пушистые кисточки. Второй же совершенно черный с пронзительными синими глазами, казалось, состоящими из льда. Они шли по берегу бирюзового океана, мягко ступая по белому песку. Солнце немного больше, чем мне было привычно видеть, уже устало погружалось в воду.

— После того как первый ушёл, я уже не уверен, что наш путь закончится задуманным. — Казалось, что речь рыжего просто появляется у меня текстом перед глазами. Эти существа продолжали какой-то разговор.

— Так ли уж важно, чем он закончится? — голос черного звучал устало, хотя существа не разговаривали в прямом смысле слова, общаясь, скорее, телепатически.

— Любой путь должен закончиться, но мне бы хотелось, чтобы он закончился нашей победой, иначе смерть первого была напрасна. — Рыжий остановился и что-то высматривал вдалеке, водя поднятой мордой.

— А каков результат нашей победы? Что она принесет всем? — черный не остановился, продолжая оставлять следы по мокрой полоске песка.

Рыжий перестал нюхать вечерний воздух, двинувшись следом.

— Что ты хочешь этим сказать? Ты тоже считаешь Его Богом? Даже после того, что он сделал с нашим домом?

— Нет, я хочу сказать не это. Я спросил тебя, что дальше? — черный ловко запрыгнул на небольшой холм и повернулся к собеседнику.

— Дальше свобода. Разве не это делает нас всех по-настоящему живыми? — Большое солнце уже почти скрылось в океане, на чужом, как кажется сейчас, для меня небе появились первые незнакомые мне созвездия.

— Возможно и делает, вопрос в другом: кому это надо? Почему все так легко признали его Богом? Тысячи лет мы вели их своим путём. Но стоило появиться этому существу, и они назвали его Богом.

— Хочешь сказать, что они с радостью идут ему в пасть, принося себя в жертву?

— Ты же знаешь, что он обещает за это. Вечную жизнь в лучшем мире, а поди докажи что это не так. — Оба просто сидели на холме и смотрели на заходящее солнце.

— В то время, когда именно по его вине жизнь здесь стала невыносимой, первому было бы, что тебе ответить.

— Не идеализируй первого. Он так же сомневался.

— Первый был храбрее нас, из-за твоих сомнения мы не пошли все вместе. — Речь рыжего слышалась мне спокойной, но шерсть на загривке приподнималась.

— Пошли уже, выбор сделан. — Поднявшись, черный затрусил по берегу, разбрызгивая тихий прибой, капли которого серебряными стрелами сверкали в звёздном свете.