Лови момент

Regina Oscura (2021)

Случайностей не существует. Расплачивающийся за ошибки других Кирилл понял это, когда встретил на берегу моря её. Алиса искала себя и приключения, но судьба подарила ей Кирилла. И уж она-то точно раскрасит его жизнь самыми яркими красками. Они думали, что больше никогда не встретятся, а совместный отпуск превратится в приятное воспоминание. Но у вселенной другие планы. Теперь Кириллу предстоит сделать выбор: жить работой, проклиная события минувших лет; или принять руку помощи от неунывающей Алисы, явив миру себя настоящего. Содержит нецензурную брань.

Глава 6. Кирилл

Знакомую фигуру, одиноко сидящую на парапете, я заметил ещё издалека. И расстроился, что не успел прийти раньше и заставил Алису ждать меня.

Подойдя ближе, молча уселся рядом с ней, свесив ноги вниз и протянул Алисе стакан с клубничным смузи. Под нами простиралось бесконечное море, буйные волны играючи разбивались о выступы утёса с громким недовольством. Крупные солёные капли серебрились в лучах полуденного солнца, достигая наших ног. Позади нас кипел жизнью тихий курортный посёлок, яркими красками он встречал последних гостей и постепенно готовился впасть в спячку до следующего сезона. Но для нас с Алисой время замерло. Застопорилось на месте, не зная повернуть вспять, чтобы продлить наш отпуск, или ускорить свой бег.

— Значит, ты всё-таки не высоты боишься? — спросила она, забирая стаканчик из моих рук. — Ведь здесь ты спокойно сидишь, и даже дыхание почти не сбивается.

— Потому что я отлично плаваю, а вот летать как-то не научился.

— Звучит логично, как и всегда.

Она задумчиво прикусила трубочку и рассеянно убрала упавшие на лицо пряди тёмных волос. Затем печально улыбнулась и посмотрела на меня.

— Знаешь, не думала, что мне будет так грустно уезжать.

— Если я скажу, что и мне тоже, тебе станет легче?

Она нахмурилась и шлёпнула меня по плечу. А затем уткнулась носом мне в плечо и прикрыла глаза.

— Теперь мне ещё хуже.

Я обнял Алису за плечи и прижал к себе, как сумасшедший вдыхая её аромат вперемежку с солью моря. Она даже пахла по-особенному — радостью, согретой теплом солнца.

— Я тоже не хочу уезжать, — тихо проговорил ей в макушку, — не думал, что время умеет идти так быстро.

И это было правдой. Мне не хотелось покидать это невероятно живое место, где впервые за долгие годы я снова почувствовал себя настоящего. Здесь я не думал о бесконечных графиках и безумных гонках за рейтингами. Москва, работа — всё это словно существовало в параллельной вселенной и было скрыто от меня туманной дымкой. Но пора было взглянуть правде в глаза и отодвинуть в сторону все воздушные замки о сахарной любви — через сутки я снова вернусь к роли менеджера «Аутсайдеров». В этом амплуа я не нуждался ни в отношениях, ни в привязанностях. И на самом деле не был нужен Алисе, ведь она видела только положительную вершину айсберга. А хорошим я не был уже давно.

— Я очень буду скучать по тебе, Кирилл, — также тихо мне в ответ.

— Мы можем созваниваться, двадцать первый век на дворе, — и самому стало неловко и противно от этих слов.

— Ну да, — хмыкнула Алиса. — Очень классно смотреть на конфету которую безумно хочешь съесть.

— Какая милая ассоциация, — я не смог сдержать улыбки.

— Солнышко, я не привыкла полагаться на волю случая или судьбу, — Алиса отодвинулась от меня, в уголках её прищуренных глаз сосредоточилась вся серьёзность этого мира, — но в этот раз очень хочется. Вот держи, хочу чтобы он был у тебя.

Она вытащила из маленького рюкзака хрупкую фигурку дельфина, который словно выпрыгивал из-под толщи воды навстречу другой стихии — воздуху. У этой фигурки, купленной на рынке, был брат-близнец размером поменьше и только вместе они сплетались в единую композицию. По отдельности были простой стекляшкой, лишённой идеи и целостности.

— Маленький будет у меня, а этот у тебя, — продолжила Алиса, всё ещё удерживая в подрагивающих пальцах фигурку. — Береги его, и они принесут нам счастье, помнишь?

Дельфин перекочевал из её рук в мои и от чего-то показался невероятно тяжёлым и обжигающе горячим. Это ответственность за её чувства?

— Спасибо, — глухо произнёс я. Но мою благодарность за всё, не только за фигурку, но и за эти дни и шанс стать чуточку лучше, добрее, унёс громкий шум моря и налетевшего ветра.

— А теперь скажи ещё раз, что ты тоже будешь по мне скучать, — Алиса подняла голову и нахмурилась. — Скажи, иначе я скину тебя в море.

— Конечно, я буду скучать, — я склонился ближе и проговорил ей в губы, прежде чем поцеловать, — уже начинаю по тебе скучать.

****

Как только я оказался в фойе душной студии звукозаписи, первым, на что я наткнулся, оказалось заспанное лицо охранника, залипающего в телефон. Мда, я точно дома. И ничего не изменилось.

Сегодня на работу я приехал в приподнятом настроение. Удивительно, но я действительно соскучился по ребятам и даже по моей главной головной боли — Богдану. Уверен, и они без меня скучали. Вряд ли их кто-то строил в моё отсутствие. Оставалось только надеяться, что за эту неделю они не сильно расслабились и не наломали дров.

Несмотря на то, что часть меня ещё находилась за несколько тысяч километров от Москвы, в голове уже со всей силы генерировался план на ближайшее время. Тур ещё не закончился, так что работы предстояло сделать предостаточно и даже больше.

Пройдя в приёмную Толмачева, я кивнул секретарше Риточке и спросил, махнув рукой на дверь главного:

— У себя?

— Ждёт уже вас, — расплылась в улыбке девушка, слегка подаваясь вперёд. — Как отдохнули?

— Отлично, спасибо, — вежливо откликнулся я.

По всей видимости, она ещё что-то хотела спросить, но не успела — я уже исчез за стеклянной дверью в кабинет Толмачева.

Мужчина, услышав стук, тут же оторвал взгляд от ноутбука и перевёл его на меня. Затем он довольно улыбнулся и, поправив очки, откинулся на высокую спинку кресла.

— Выглядишь отдохнувшим, — проговорил он, пристально разглядывая меня. — Давай, садись, рассказывай.

Я уселся на стул напротив.

— Сейчас иду на встречу с ребятами, они вроде уже должны собраться. Завтра уезжаем в Нижний Новгород, нужно ещё успеть…

— Стоп, Кирилл! Я тебя спрашиваю, как отдохнул?

— А, это, — я моргнул и рассеянно крутанул стоящую на столе подставку под ручки, — хорошо отдохнул, спасибо.

— Увольняться не передумал?

— Если честно, то не передумал, — рассмеялся я. — Но отпуск оказался прекрасным средством для перезагрузки головы. Так что пока я полон сил и готов к работе.

— Я рад, — с серьёзным видом ответил Владимир Ильич, — правда. Ты ценный сотрудник, Кирилл, и мне бы не хотелось потерять тебя. Ну и свою ошибку я понял, нужно будет почаще выгонять тебя отдохнуть.

— Спасибо Владимир Ильич. Я очень вам благодарен. За всё.

— Прекрати немедленно, — нахмурился он. — Ты лучше меня знаешь, что моё отношение к тебе вполне заслуженно.

— И всё же…

— Всё, Кирилл, — оборвал он меня. — С каких пор ты стал таким сентиментальным? Никогда не замечал за тобой подобного. Видимо, отпуск пошёл тебе на пользу гораздо больше, чем я вообще мог подозревать. Шерше ля фам, я правильно понимаю?

Не в бровь, а в глаз. И я даже забыл, что вообще в принципе умею смущаться. Судя по взгляду Толмачева, он понял всё без слов.

— Эх, молодость, — протянул он лукаво, улыбаясь во все тридцать два. — Прекрасное время. Ладно, Кирилл, ступай к своим, они, вероятно, по тебе очень скучали. Богдан-то уж точно места себе не находил, не знал кому попортить кровь.

— Ничего, теперь скучать не придётся.

Поднявшись со стула, я кивнул на прощание и пошёл к выходу, огибая огромный бордовый диван с высокой стёганной спинкой. Но уже около самой двери меня догнал голос Толмачева.

— Погоди, забыл тебе сказать. Нашёл я тебе помощника. Точнее, личную ассистентку Богдану. Снимем с тебя твою основную проблему, может добрее станешь.

Я удивлённо посмотрел на мужчину.

— Так быстро? За какие заслуги такой подарок и за что так наказывают новичков?

— Иди уже, — рассмеялся мужчина. — Она прийти скоро должна, дождитесь её и введите в курс дела, ладно?

— Без проблем.

Пройдя мимо глупо улыбающийся Риточки, которая скоро, наверное, голышом будет сидеть в приёмной, я направился в студию, где уже должна была собраться моя группа. И не ошибся. Стоило только подойти к двери, я услышал весёлое щебетание Юли и грохочущий смех Жени. Затем к ним присоединились и тихие смешки Семёна. Не все что ли пришли?

Распахнув дверь, я обвёл взглядом разом замолчавших ребят.

— Ну, чего замолчали? Меня обсуждали?

— Кири-и-л, — с улыбкой протянула Юля, поднимаясь с дивана. — Ты вернулся!

— Не вижу радости на ваших лицах, — я цепким взглядом осмотрел каждого из них. — Где плакаты с надписями «добро пожаловать, Кирилл»? Где предводитель вашей шайки-лейки?

— А не ты разве предводитель так называемой шайки?

Позади меня раздался хриплый голос, за которым последовал наглый толчок в спину. Я обречённо закрыл глаза. За годы работы с ним я по одному звуку мог с точностью до девяноста девяти процентов распознать в каком состоянии находился солист. Сейчас Белинский был с хорошего такого похмелья, а, возможно, ещё даже и не успел полностью протрезветь.

Повернувшись к нему, я нахмурился. Помятый, волосы торчком, глаза за очками спрятал. Звезда, мать его.

— Что за вид?

— А с каких пор у нас дресс-код? — огрызнулся Богдан, плюхаясь на диван рядом с Семёном. — Тогда твоё загорелое довольное личико тоже не вписывается.

Шумно выдохнув через нос, я приказал себе успокоиться. Тише, Кирилл, дышим, и все пальцы в этой комнате останутся целыми.

— Ладно, лучше расскажите мне, что я пропустил? — я сел в кресло напротив Юли, чтобы раздражающий вид солиста не отсвечивал, выводя из равновесия. — Признавайтесь сразу, где наследили.

— Ну чего сразу наследили? — пробасил Женя.

— Да, правда, мы были послушными мальчиками и девочками, — пропела Юля, мило хлопая ресницами.

Они реально думали, что я им поверю? Я слишком хорошо знаю эту четвёрку, а особенно одного из них.

— Боитесь, что папочка отшлёпает вас? — фыркнул Богдан откуда-то из глубины дивана.

— Тебя бы точно не помешало отшлёпать, Белый, — укоризненно проговорил Семён.

— Моралисты хреновы, — пробормотал Белинский.

— Я всё ещё жду, — снова напомнил я о себе.

— Да нет, правда, всё было нормально, — сказал Женя, но, наткнувшись на мой пристальный взгляд, он поправил себя, — ну почти всё. В пределах разумного, в общем.

— Окей, я вас понял. Покрываете его, хвалю. Значит, дружные, настоящая команда. Но зря думаете, что я не узнаю.

— Конечно, тебе же так нравится ковыряться в мусоре и говне, — презрительно бросил Белинский.

— Смотрю, тебе тоже это доставляет удовольствие, — не остался я в долгу. — Ты посмотри вообще на кого ты похож? Нормальный ты себе имидж создаёшь, ничего не скажешь.

— Да срал я на твой имидж, понятно?

— Заметно.

В последнее время Богдан всё больше напоминал пороховую бочку, которая могла вспыхнуть ярким пламенем в любой момент. Скверный характер и психическое состояние усугублялось и той дрянью, на которую он подсел. То улыбался без причины, то впадал в депрессии и не выходил из квартиры, то рычал на всех как дворовой пёс. Ему, как и мне, было противопоказано время наедине с собой и безделье, поэтому он не мог усидеть на месте. Как сейчас.

Подорвавшись с дивана, он направился к выходу из комнаты отдыха, но дверь перед его носом распахнулась, впуская в помещение Толмачева. Следом за ним прошмыгнула тонкая девичья фигурка, прячась за грузной фигурой главного.

— Все в сборе? Отлично, — он подозрительно посмотрел на застывшего Богдана. — А ты чего подскочил? Куда собрался?

— Никуда, — буркнул он, возвращаясь на диван. Сложив руки на груди, он хмуро уставился перед собой.

Взрослый парень, а ведёт себя как маленький ребёнок. И если честно я уже давно перестал понимать его, хотя и не оставлял попыток разобраться в ситуации. Он изменился как будто в один миг, в его поведении появились странные закидоны, так ещё и на наркотики подсел.

Стоило дать хоть намёк, что ты хочешь помочь ему или сочувствуешь, он словно специально уходил в себя ещё глубже, огрызался и пытался куснуть за больное.

— В общем, я хочу вас кое с кем познакомить, — Толмачёв повернулся, делая шаг в сторону.

Сначала я подумал, что мне кажется и я уже готов во всех девушках видеть её черты. Я едва удержал себя от того, чтобы потереть глаза. Хотел окончательно убедиться — это не обман зрения и глаза меня ещё не подводят. Но нет, прямо напротив меня стояла реальная Алиса, расправив плечи и мило улыбаясь.

Алиса быстрым взглядом скользнула по лицам Семёна и Богдана, затем мазнула по мне, перевела взгляд на Юлю. И тут её глаза ошарашенно расширились и она снова уставилась на меня.

Да, понимаю тебя, я удивлён не меньше. С каких это пор Сибирь перекочевала в Москву?

— Это Алиса, прошу любить и жаловать, — продолжил Толмачёв, кажется, не замечая моей реакции. — Будет работать в вашей команде, личной ассистенткой Богдана.

— Оч-чень приятно, — слегка запинаясь проговорила она.

— Ну ладно, вы знакомьтесь пока. А у меня ещё встреча назначена.

Владимир Ильич поспешно покинул комнату, в которой повисла тягучая тишина.

Смешок Богдана отвлёк меня, и я перевёл взгляд на него. Парень стянул очки, переводя затуманенный взгляд с меня на Алису и обратно, и его губы растянулись в усмешке. У меня же от увиденного чуть волосы дыбом на голове не встали. Под глазом у солиста всеми оттенками фиолетового переливался огромный синяк, слегка заползая на переносицу.

— Вы знакомы что ли? — ехидно протянул Белинский. — Интере-е-есно.

— Это что такое? — я подскочил с кресла, подходя ближе к парню.

— Где?

— Под глазом у тебя что? — прошипел я, поднимая его голову за подбородок. Он тут же вывернулся, бросив на меня злобный взгляд. — Ты совсем охренел? На сцене ты тоже в очках собираешься выступать? Это же ни один гримёр не замажет!

— На мой голос это никак не влияет.

— Зато бухло и дурь на него очень как влияют!

— Ой, отвянь, — отмахнулся он. — Не успел вернуться, а снова пилишь. Сложно что ли быть нормальным человеком?

— Отвянь, говоришь? — опасно улыбнулся я. — Отлично. Мне это очень нравится.

Оттолкнувшись от дивана, я направился к спасительному выходу, обходя замершую в ступоре Алису. Она явно была шокирована всем происходящим, но сейчас я был совсем не в том состоянии, чтобы как-то объясняться с ней или проявить хоть капельку заслуженного дружелюбия.

— Принимай клиента, ассистент, — бросил я напоследок и вышел вон, громко хлопнув дверью напоследок.