Первый закон рая. Книга I

Maria Semprericca

Эта книга – первая в тетралогии, которая будет носить то же название: «Первый закон рая». Повествует о преодолении и преображении, внешней и внутренней красоте, приключениях духа и изменениях тела. Посвящается ломовым лошадкам, женщинам, страдающим от лишнего веса, непринятия себя, уставшим, загруженным работой, проблемами и ответственностью. Автор очень хочет, чтобы они тоже смогли изменить свою жизнь и стать счастливыми.

Глава XII. Маг Мерлин и волшебный чаёк

«Кажется, пришла». Я стояла напротив здания с овальной нишей перед дверью. Вход был необычный, ничего подобного я еще не видела.

Войдя под арку, я оказалась перед деревянной дверью, вырезанной в форме индуистского храма. Верхняя часть была похожа на купол, а центральный узор состоял из разноцветной стеклянной мозаики с прожилками позолоченного металла. По обе стороны двери выстроились расписанные восточными рисунками керамические плитки.

«Странно… никакой вывески».

Я прижалась к стеклу, стараясь рассмотреть что-нибудь внутри, но ничего не было видно.

«Нет даже звонка!» — теряя терпение, я попробовала дернуть за ручку. Дверь не поддалась. Постояв несколько секунд, я решилась постучать. Тут же, как по мановению волшебной палочки, дверь медленно отворилась, и меня обдало резким запахом курений, трав и восточных благовоний.

Боязливо я вошла в помещение и робко спросила:

— Добрый вечер. Я вам звонила…

В помещении был полумрак — висевшие на стенах тусклые красные лампы едва излучали свет. Я уже собралась попятиться, как раздался голос:

— Да, да, входи и захлопни дверь за собой.

Внезапно где-то справа, в конце комнаты, зажегся свет. Я послушно закрыла дверь и пошла к освещенному месту.

— Добрый вечер. Я уже не надеялась вас найти. А когда нашла, то с полчаса простояла под дверью в поисках звонка.

— Ищущему да откроются все двери, — послышался загадочный ответ — по всей видимости, хозяина заведения.

Пройдя сумрачную комнату, я повернула направо и оказалась в помещении, похожем на кухню. На когда-то белых стенах висело множество полок разного цвета и длины. На них теснились разрисованные стеклянные, керамические и металлические банки разных форм и размеров. В прозрачных виднелись сушеные травы, цветы и чаи. Свободные места были увешаны рисунками разных растений с их описанием.

Комната казалась интересной и уютной, картину портил лишь спертый запах старого помещения, подтачивающий, как червяк яблоко, благоухание от трав и курений.

Возле стола, напоминающего стойку бара, со старым чайником в руках стоял мужчина, по всей видимости — сам маг Мерлин. Он что-то жевал.

— Чао! — маг радушно расплылся в улыбке и обтер свободную руку о запачканную майку и обвисшие штаны. — Милости просим в наш скромный уголок, забыл, как тебя зовут?

«Явный холостяк этот колдун, но, кстати, — очень даже ничего…» — отметила я, рассматривая мужчину.

Выше среднего роста и чуть старше среднего возраста, он все еще был красив, несмотря на потухшие черты и растрепанные, по плечи, серебристые волосы. Весь его вид говорил, что он дитя движения хиппи, прошедший все науки тех времен. Скорее всего, повзрослев, он уехал скитаться по всему белому свету, изучая оккультизм, шаманизм и тому подобные учения.

— Меня зовут Мария, и я хотела погадать.

Непонятно почему я смутилась и, наверное, даже покраснела.

— А что так застеснялась? Ты же погадать хочешь, а не в любви мне признаться, — засмеялся хозяин и блеснул пронзающими карими глазами.

«Остряк», — подумала я и почему-то расслабилась.

— Мария — красивое имя, а меня зови просто Мерлин. Садись, — он указал на табурет. — Чай пить будешь?

Я утвердительно кивнула и села, а маг, повернувшись ко мне спиной, стал наливать из-под крана воду в чайник.

— Давай, рассказывай, как жизнь, как дела?

— Ну… в общем-то все нормально. А вы и по руке гадаете?

— И по руке, и на кофейной гуще, и как тебе будет угодно, вот только никаких «вы», я тебе не князь и не граф — расслабься, — повернув голову, ответил маг и продолжил:

— Это хорошо, что все нормально, но ты сказала, что погадать пришла. Обычно если все нормально, ко мне не гадать идут, а чай попить и на театральные вечеринки. Кстати, завтра у нас будет вечер танца живота, приезжает восточная танцовщица, приходи, не пожалеешь, — маг поставил чайник на огонь.

Я улыбнулась. В общем-то, Мерлин мне нравился, его непринужденное поведение и тон располагали.

— Я бы с удовольствием, но работа не позволяет, еле выкроила время на сегодняшний вечер.

— Ясно, раз ты занятая бизнес-леди, значит, что-то очень серьезное тебя ко мне привело. Не думаю, что это здоровье, так как вид у тебя, прямо скажем, замечательный — кровь с молоком! — он оголил ровные белые зубы.

«Издевается, что ли?! Кровь с молоком — это он точно про мой вес!» — я стыдливо прикрыла кофтой выпирающие складки на животе.

— Ага… страдаем комплексом неполноценности и стесняемся такого прекрасного тела? — неожиданно сказал тароман, чем смутил меня еще больше.

— Да вот… Все никак не удается похудеть, — я стала оправдываться.

— Могу тебе сказать одно: пока будешь себя стесняться — не похудеешь. Ты должна принять свое тело таким, какое оно есть на данный момент, а оно у тебя очень даже… хмм, хмм… сексуально привлекательное и красивое. Да, да, не смотри на меня так.

Как уж я на него смотрела, мне и самой было непонятно.

«Приставать, что ли, собирается, или что это еще за комплименты?»

— Спасибо, конечно, но что ж в жирах красивого и привлекательного?

— А ты не на жиры смотри, а на тело свое под жирами. Представь, какие у тебя линии… Они у тебя правильные, женственные, и все формы пропорциональные — это видно каждому нормальному мужчине. А я, хи-хи, поверь мне, не только маг, но еще и мужчина — самый очень даже нормальный, — колдун звонко засмеялся.

— Кстати, — продолжал он, — есть у меня один хороший метод вычистить эту чушь из твоих мозгов, но об этом позже. Давай-ка на сегодня забудь о весе и отведай моих печенек с чаем. Я их целый день пёк для завтрашнего вечера. Они необычные… — он игриво подмигнул и показал на огромные керамические блюда с крышками, которые занимали полстола.

В этот момент закипел чайник. Маг взял несколько банок с полок и важно произнес:

— Такого чая ты нигде не попробуешь. Этому рецепту меня научили тибетские монахи много лет назад, и я держу его в секрете.

Мерлин вытащил из одной банки цельные сухие листья и положил их в плоский чайник, напоминающий лампу Аладдина. Затем взвесил на старых аптечных весах нужное количество трав из других банок и отправил их туда же. Залил кипящей водой, закрыл крышкой и поставил на небольшой приподнятый поднос с зажженной внутри свечой.

Казалось, процедура была закончена, но тут маг вытянул указательный палец вверх, поднял брови и загадочно произнес:

— А это для нашей успешной работы, — и, взяв щепотку из новой маленькой баночки, он бросил ее в чайник с заваркой.

Я сидела на высоком деревянном табурете и с интересом наблюдала за происходящим. Обстановка завораживала, и я подумала, что наткнулась на столик этого странного человека вовсе не случайно — это точно новый знак Земли.

Мерлин не обманул — чай действительно был особенный, на редкость вкусный и пахучий. А печенье просто таяло во рту. Через несколько минут я почувствовала, как все тело расслабилось, тревожные мысли ушли, и я в полном спокойствии могла наслаждаться моментом.

— Так с каким вопросом ты пожаловала на наш сеанс? — засунув в рот печенье, спросил Мерлин. — Хотя я сам отвечу: у здоровых, еще не пожилых женщин почти всегда один вопрос — Любовь, — он широко улыбнулся. — Давай, рассказывай, что там стряслось?

— Даже не знаю, с чего начать… Развелась второй раз, дети выросли, кроме работы и забот ничего в жизни не видела. В один прекрасный день поняла, что пора все менять, и решила начать путешествовать. Познакомилась на сайте знакомств с одним новозеландцем, завязался роман, пригласил меня в гости, уже казалось, мечта сбывается и тут… все оборвалось.

— А почему?

— Сама виновата, написала ему дурацкое письмо, и он обиделся. Хочу узнать, что он там думает и смогу ли я его вернуть, и еще… не встретил ли он уже новую женщину?

— Все понятно. Ты правша? Дай-ка мне правую руку.

Я протянула ладонь, и маг, подтянув настольную лампу стал внимательно ее рассматривать.

— Пора менять мозги, — Мерлин в упор посмотрел мне в глаза. — Иначе так и состаришься вредной, злой, одинокой и без конца жалеющей себя.

«Ничего не скажешь — суперпредсказание. Может, пойти и сразу повеситься?» — язвительно подумала я, но не стала противоречить, так как знала, что он прав.

— А что там про прошлое написано? — меня одолело любопытство: может, этот маг обычный аферист?

— Что произошло, то и написано, рука не врет, — Мерлин помял мою ладонь. — Уууу, сколько любовных историй и страданий…

«Ну, это и без гаданий любая цыганка-шарлатанка скажет…» — не успела я додумать, как маг меня ошеломил:

— Вижу темный период в твоей жизни: сглаз, а скорее, порча от злой, ненавидящей тебя женщины.

— Кто же это может быть?!

— Пожилая синьора… возможно, мать одного из мужей.

— Это точно первая свекровь! Вторая была хорошая женщина. Но как же она могла это сделать?

— Очень просто — ненавистью и страстным желанием с ожиданием увидеть тебя в страданиях. И если человек не защищен чувством любви, а это единственная защита от дурных людей, он впускает в себя страшный посыл противника со всевозможными драматичными последствиями.

— Какой ужас! А есть ли способ или какой-нибудь амулет, чтобы себя защитить?

— Есть — для срочной помощи, но самая главная, стопроцентная защита — это перестать ненавидеть эту женщину и полностью убрать ее из своих мыслей, — маг на секунду задумался. — Принеси мне ее фотографию, я сделаю одну вещицу и научу тебя ею пользоваться. Так вот… Еще вижу большие финансовые трудности… почти смертельную болезнь… неродившегося ребенка и насилие… Кто-то сильно издевался над тобой, но от этих отношений ты приобрела что-то очень важное.

— Поразительно! — я взмахнула свободной рукой. — Это все правда! После развода с первым мужем я была одна, совсем без помощи. Вот тут-то и подполз ко мне, словно эдемский змей, один «добродушный и заботливый» проходимец. Как потом оказалось, этот нелегальный тунеядец был, как выражалась моя бабушка, настоящим издевателем: пил, курил дурь, спускал деньги, воровал, дрался, насильничал и совсем не хотел работать. Я залезла в долги, заболела туберкулезом, но, как ни абсурдно, именно благодаря этому знакомству я стала модельером-конструктором. Многие меня осуждали, да и я сама до сих пор не пойму, как такое со мной могло случиться…

— Пути господни неисповедимы и во всем есть смысл, никто не вправе осуждать тебя, — Мерлин вновь впился глазами в руку. — Вижу выбранный твоей душой урок для наивной, потерянной девочки с безумным страхом перед будущим. Урок для лечения чувства вины через наказание, которое ты и получила в описанных тобой отношениях.

— Какой вины?

— Ты не могла больше терпеть несносную свекровь, но разрушение семьи взяла на себя, испытав жуткое чувство вины перед мужем.

— Да, это правда, я долго мучилась и молилась за его счастье несмотря на ненависть к его матери.

— Еще урок для освобождения от страха жить, — продолжал маг, — через укрепление характера благодаря различным трудностям, нехватке денег и долгам. Урок для того, чтобы научиться принимать решения и брать на себя ответственность без ожидания помощи. Урок для самоуважения, повышения самооценки и доказательства себе и другим, что ты чего-то стоишь. Девиз — я не позволю никому над собой издеваться и сделаю все сама! Вижу, что после отношений с проходимцем у тебя появился добрый, хороший мужчина.

— Все так и есть! — Мерлин удивлял меня все больше и больше. — Тот период был самый страшный в моей жизни, но я окрепла, изменилась, приобрела интересную, престижную профессию и чуть позже встретила моего второго мужа. Когда моя мама увидела, что я залезла по самые уши в дерьмо, она назвала меня дворником. С тех пор моей мечтой было доказать, что это не так. Когда я окончила престижный и дорогой институт, я первым делом позвонила родителям в Москву и закричала: «Мама, я больше не дворник!» Это был один из самых счастливых дней в моей жизни.

— Очень трогательно, — не скрывая заблестевших глаз, сказал Мерлин. — И что же она ответила?

— К моему разочарованию, она не помнила про дворника. Видно, ляпнула тогда от шока и негодования и напрочь об этом забыла, поэтому просто сказала: «Ты молодец!», что уже было большим достижением — с детства меня лишь ругали и критиковали, что бы я ни делала.

— Понятно… — протянул маг и вновь покрутил мою руку. — Вижу еще урок осуждения… Ты когда-то сильно кого-то осудила.

На глаза навернулись слезы.

— Одна моя подруга забеременела и решила сделать аборт, потому что у нее уже был маленький ребенок. Я долго ее осуждала и ставила себя в пример: несмотря на трудности в семье, я родила двоих детей. Когда я заболела туберкулезом, оказалось, что я беременна. Врачи строго-настрого запретили оставлять этого ребенка, он мог родиться неполноценным, с отклонениями. Только батюшка из православной церкви сказал, что раз бог дал, надо принять, потому что человек не знает божий промысел и не знает его путей к спасению и благополучию. Я долго мучилась и страдала, видела малыша во снах и отпечатки его ладошек на стенах, слышала детский голосок и как он кричал «мама!», — я вытерла слезы, — но охвативший меня страх был сильнее, и я… сделала аборт. Тогда-то я сильно раскаялась в том, что осуждала подругу.

— Это очень грустный опыт, но хороший пример осуждения. Испытания даются для проверки силы духа. Никто не мог знать, насколько твоей подруге было трудно решиться родить второго ребенка. Чувство страха невозможно измерить в одинаковой мере для всех людей, каждый чувствует его силу по-своему. Ты молодец, что осознала это. Стремление осуждать — так же как и поучать — исходит от эго, то есть от гордыни… — маг взял «лампу Аладдина» в руку. — Чай еще будешь?

Я кивнула — чаёк успокаивал.

— Так вот… — подлив в кружки, продолжал тароман. — Осуждающих всегда ждет испытание, и горделиво поучающие будут держать ответ за каждое слово. И еще… — Мерлин звонко отхлебнул из чашки. — Все плохие люди, которые встречаются в жизни, на самом деле не плохие, а самые замечательные, прямо как эти бискотти (печенья), — хозяин улыбнулся и засунул печенье в рот, — потому что являются нашими ангелами и, кстати, не простыми, а ангелами высшего ранга. Да, да, не смотри так на меня, знаю, что трудно поверить, но именно они взяли на себя непростую миссию: их действия подталкивают к изменениям и делают нас лучше. Хочешь стать счастливой? Прими и осознай роль этих людей, с любовью прости их и с благодарностью отпусти. Только так произойдут изменения в жизни, — закончил гадальщик.

Я недовольно покосилась:

— Это шутка? Я не понимаю, как можно простить, поблагодарить да еще и любить стерву-свекровь, которая разбивает твой брак, наговаривает на тебя черт знает что, желает тебе всевозможных гадостей и даже смерти — представь, она мне сама такое сказала! Унижает, обзывает и меня, и всю мою семью, называет русской проституткой и проходимкой, нищебродкой, охомутавшей ее бедненького глупенького сыночка, а я ведь его по-настоящему любила! Меня, оказывается, приютили, обогрели и накормили! Что за чушь?! Я выросла в нормальной, порядочной, трудолюбивой советской семье, мы всю жизнь жили в достатке и никогда ни в чем не нуждались. Эта ведьма строит из себя культурную из чуть ли не высшего общества синьору, а на самом деле она обычная безграмотная сплетница и базарная баба! — от злости и возмущения даже эффект чайка прошел и кровь застучала в висках. — Они всю жизнь надеялись, что я не выживу и — цитирую — «приползу, как собака, на четвереньках и буду просить взять меня обратно». Кукиш! — я выставила вверх средний палец. — Не дождутся!

— Вот видишь, почему ты открыта для сглазов? У этой женщины… — начал было Мерлин, но я, не слушая, продолжала.

— Или как можно благодарить «стилиста» — афериста, который посадил меня по самые уши в дерьмо, да еще постоянно избивал до крови?! Эти люди сделали много зла не только мне, но и другим. Например, альфонс с жуткой, как сама смерть, фамилией Гроб начал жульничать, скорей всего, с пеленок, и в девяностом после очередной аферы, напав «не на тех парней», бежал через Карпаты из СССР в Европу. Мошенничая и воруя, «паломник» прошел пешком всю Европу, пока не осел во Флоренции. Притворившись чуть ли не святошей, «богомолец» нашел себе пристанище в русской православной церкви.

— Какая интересная история! — с непонятным мне энтузиазмом воскликнул маг. — Здесь попахивает настоящим детективом, можно книгу написать. Так, я не понял, почему ты этого парня назвала стилистом и как он повлиял на твою профессию? Еще чайку? Тебе надо успокоиться.

— Это долгая история…

— Ничего, у нас есть еще время.

Я подвинула чашку и принялась за рассказ…