In Vitro

Maly Al, 2016

Что вы сделаете, если на лекции рядом с вами опустится самый красивый парень университета? а) кокетливо улыбнетесь б) скажете привет в) кокетливо улыбнетесь и скажете привет г) поведете головой в сторону, пытаясь понюхать подмышки, и чуть не упадёте со стула. А если забился унитаз в комнате общежития? Ваши действия? а) поспросите у соседей вантуз б) купите вантуз в) позовете сантехника г) полезете разбираться сами и застрянете рукой в канализационной трубе. Если ваши ответы не совпали с моими, вы – нормальный человек! Если же совпали и все они г…, я вам сочувствую, но эта книга специально для вас! Много студенческих будней, интересных жизненных ситуаций, много феминизма, много рассуждений и глупых шуток. Много мамы. Совсем без комплексов. И без секса. *в книге присутствует туалетный юмор Содержит нецензурную брань.

Зэ Юникорн

Глава 11. Единорог

Я так соскучилась по вкусной пицце и специальным предложениям, что продают вместе с ней! Когда я жила дома, папа раз в месяц обязательно покупал нам несколько коробок, при этом напоминая, что мы должны худеть. Здесь этого удовольствия я была лишена: обычная пицца и никаких плюшек к ней. Тем не менее, звоня в местную пиццерию, я на всякий случай спрашивала:

— А у вас есть жареный хлеб с чесноком? А креветки? А куриные крылышки?

Но они всегда отвечали:

— Нет.

Так было три или четыре раза.

Сегодня, когда я вновь решила побаловать себя фаст-фудом, не успела задать привычный вопрос про креветки, как раздраженный голос на том конце телефона перебил, не дав договорить:

— У нас нет креветок и нет жареного хлеба с чесноком, — рявкнул он мне прямо в ухо, да так громко, что пришлось отстраниться. — И нет куриных крылышек. Ты та девушка, что постоянно об этом спрашивает?

— Да, — ошарашенно протянула я. Не то, чтобы я такого не ожидала, если бы меня постоянно долбали одним и тем же вопросом, я бы тоже гаркнула. И гораздо грубее. Но именно сейчас меня застали врасплох.

— Извини, — после секундной паузы его голос стал немного мягче. Словно он пожалел о своей грубости или через трубку увидел мое растерянное выражение лица. На самом деле, это была не паника. Я просто таким образом думала, не зная, что предпринять.

А после вместо мини мне привезли макси-пиццу с пояснительной запиской, что это их извинения за бестактность, и выгодным предложением на следующий заказ.

Понятно, что когда я рассказала о случившемся маме, последовало:

«Он молодой?»

«Кто? — сперва не поняла я. — А», — потом дошло, о ком она спрашивает.

«Нет, старик», — успокоила её я.

«А как ты узнала?» — не отступила маман.

«По голосу. У него старческий голос».

«Это не показатель», — парировала мама и запретила спрашивать про креветки и жареный хлеб.

«Мам, — решила сменить я тему, пока она не объявила, что продавец пиццы хочет на мне жениться, и не дошла до запрета на пиццу, — через два дня на стадионе будут соревнования для девочек из нашего общежития. Как думаешь, стоит идти?»

«Пойди, — тут же ответила она. — А что делать надо?»

«Не знаю. Соревнования спортивные».

«Бегать, что ли?» — и этот вопрос таил в себе столько иронии, ведь мама знала, что я жутко не люблю бегать. Приседать? Пожалуйста. Качать пресс? Запросто. Танцевать? Без проблем. Но только не бегать. Правда, ещё более ироничным было то, что она угадала.

«Да» — отвечая, я предполагала, какой вопрос последует дальше.

«А ты что, быстро бегаешь?»

Мама была предсказуема, как всегда.

«Спасибо», — я послала кривую рожицу моего любимого смайлика: толстый единорожек с длинными волосами из радуги.

«Что? — не поняла мама. — Я же не знаю, быстро ты бегаешь или нет».

«Конечно, нет. Я же корова».

«Ты издеваешься, да? Нарываешься на комплимент? — а вот тут она была неправа. Комплименты она отвешивала только по выходным и на праздники. Точнее, по выходным, которые приходились на праздники, и дни рождения не в счёт. Поэтому напрашиваться было бесполезно. — Если там соберутся только девочки, пойди».

«Нет, серьезно. — Я действительно была серьезна. Настолько, что от собравшихся в кучу межбровных складок заболела голова. — Ты же помнишь, что случилось, когда в пансионе я однажды пыталась бегать».

Неудивительно, что мама с её многофункциональной памятью ничего не помнила, хотя я ей рассказывала.

«Я свалилась, мам, и прокатилась на животе два метра перед кучей людей».

«А была первее всех?» — уточнила ничего не помнящая мама.

«Нет! Я с первого шага грохнулась».

«Как? Даже не разбежалась?»

«Да! Ты серьезно не помнишь?! А тогда так смеялась, что чуть со стула не упала! Какая ты ужасная, мама!»

И мне пришлось пересказать всю историю заново. Как девочки устроили соревнования в школе, и я тоже решила поучаствовать.

Собравшись в одну линейку, мы сорвались с места по команде: «На старт! Раз, два, три! Марш!».

Я так хотела выиграть, что напрягла все мышцы и… раз, два, три — и уже качусь на животе. Я даже не поняла, как свалилась. Просто раз — и на полу. Перед толпой друзей и врагов.

«И ты опять хочешь попробовать?» — последовал вопрос мамы.

«Не-ет. Я поэтому и боюсь».

«Не бойся! Ты сможешь! Ты сделаешь это! Пусть даже лёжа».

«Это не помогает». — Перед глазами против воли всплыли неприятные воспоминания: шум и гам вокруг, напутствующие гиканья команды поддержки, прикованные ко мне взгляды учениц и преподавателей и я, как бомбардировщик, пикирующий носом землю.

«Да. На пузе выиграть невозможно». — продолжала оказывать «моральную поддержку» мама.

«Спасибо. Всем бы такую маму, как ты», — раздосадовано ответила я.

«Чего? — не поняла та, на что я обиделась. — Ты ничего не потеряешь. Пойди, побегай».

«Ладно. Подумаю», — послала я на прощание пухленького единорога, показывающего класс.

«Похож на тебя, — ответила мама. — Красивые волосы. И пузо».