Черные цветы твоей души

MARY T (2024)

Случайное знакомство может оказаться совсем не знакомством, а незаметной тенью из прошлого.

Глава 4

По словам Дэвин, это самое красивое мероприятие этого года. А уж толк в этих делах она определенно понимает.

Внутри оранжерея оказалась не менее прекрасна, чем снаружи. Все выдержанно в одном стиле и в одной цветовой гамме. Так же украшено и увито растениями и цветами различных видов. Все цветы, имели один оттенок, темно фиолетовый, а в некоторых случаях и вовсе практически черный. Вдоль середины зала красовалась живая изгородь из зелени, делившая помещение на две зоны и заполнявшая собой все пространство сверху донизу. Таким образом, гости по обе стороны не видели друг друга. Выход на противоположную сторону, был возможен только лишь через начало, где были размещены столы с фуршетом, где собиралась публика. Либо через самый конец, в котором, по словам Дэвин, находилась жемчужина всей выставки, главная картина

— Со вниманием к своей персоне ты явно переборщила, — оглядываясь на осуждающие взгляды, шепотом произнесла подруга. — Ты посмотри, как они смотрят? — Не переставала возмущаться Дэв.

— Плевать. Их мнение, меня мало интересует. Главное, что я попала сюда, несмотря на то, что мой наряд не соответствует данному мероприятию.

— Тогда предлагаю немного снять напряжение, — на этой фразе подруга остановила мимо проходящего официанта, взяв для нас пару бокалов элитного напитка.

— Давай просто пройдем к картинам.

— Но, дорогая моя, ты же так никогда не с кем не познакомишься, если будешь все время уединяться от всех!? Искусство искусством, но оно не способно согреть тебя в постели, как хороший и умелый любовник — продолжала напирать подруга.

— Моя цель на сегодня Алекс Блэр.

— А что, если ты в нем разочаруешься? Что если он не такой, как ты себе нафантазировала? Что если он разрушит твои воздушные замки из песка? — вопросы сыпались один за другим.

— Пф… Моя жизнь настолько скучна и однообразна, что я с радостью приму любой апокалипсис, который он мне может создать. Я уже на той стадии отчаяния, когда готова на любое развитие событий.

Взяв под локоть Дэви, я повела ее в левую часть зала, где находились полотна. Публика уже активно перемещалась от одного произведения к другому, тихо перешептываясь между собой. Им явно было по душе, то, что они лицезрели.

Каждая картина висела на специальных тросиках, прикрепленных от потолка к полу. Они имели личное пространство, которое так же, как и все остальное создавалось из растений, тем самым скрывая полотна в укромные уголочки. Маленькие прожекторы освещали их снизу, направляя свет в центр холста.

Мы оказались единственными, кто стоял у первой картины. Стояли и молчали. Каждая думала о своем. Сказать, что увиденное нас впечатлило, ничего не сказать. У меня буквально пропал дар речи. Удивительное сочетание красоты и насилия в одной композиции, делали эту историю волнующей, будоражащей фантазию.

Первой прервала молчание Дэви: — ходят слухи, что все свои картины он пишет с натуры. И данная работа подтверждает тот факт, что он точно не гей, — пришла к выводу подруга.

Я же испытывала смешанные чувства. С одной стороны мне определенно нравилось то, что я вижу, с другой присутствовал легкий страх, который я активно пыталась заглушить шампанским.

— Ты уверена, что он пишет с натуры? — я внимательно изучала обнаженную блондинку на холсте. Она сидит на металлическом, угловатом сером и холодном кресле, сведя колени вместе. Корпус тела наклонен вперед, заставляя спину, выгнутся дугой. Голова безжизненно свисала вниз. Запястья ее тонких и изящных рук были окутаны железными цепями, поднимая их вверх к потолку. Она ничего не видит. Все что происходит вокруг, спрятано от нее черной атласной повязкой на глазах. Помещение, в котором она находилось, было очень похоже на подвальную комнату. С серыми обшарпанными стенами. Она была в центре этой комнаты, словно на сцене перед невидимым зрителем, подсвеченная легким светом исходящим откуда-то сверху. А вокруг темнота. Такая гнетущая, холодная и молчаливая. Ее тело замерзло. Этот холод я ощущала сквозь картину, каждой клеточкой своего тела. Но самое необычное во всей этой композиции было огромное количество цветов. Которые были связаны все между собой в одно большое полотно. Распустившиеся разноцветные бутоны, словно королевская мантия укрывали железную спинку этого уродливого кресла. А полы, так называемой цветочной мантии, аккуратно ниспадали на холодный бетонный пол, выстилаясь вокруг девушки пушистым ковром. Одновременно картина шокировала и приводила в восторг от увиденного. Мне становилось не по себе от того, что мне нравится такое сочетание.

— Я об этом узнала от очень хорошего знакомого, который держит агентство по организации мероприятий. В прошлый сезон он занимался проектом Алекса Блэра.

— Это нормально, что мне нравится сцена из данной картины? — перебила я Дэвин.

После короткого вздоха подруга выдала: — Мэри, я тебе так скажу, ты рискуешь пропасть в этом омуте. Все вокруг него имеет какую-то странную атмосферу. Его тайная и никому не известная личная жизнь, его необычные и странные произведения. И наконец, он сам по себе человек загадка.

После ее слов я еще больше погрузилась в свои размышления. Внутренний голос, который пытался предостеречь, заглушался резким всплеском адреналина от предстоящей встречи. Сердце в груди вытворяло невероятные кульбиты. В поисках успокоения я решила переключиться на изучение остальных картин.

Мы проходили от одного произведения к другому, каждый раз поражаясь изощренной фантазии этого человека. Каждая картина, это новая девушка, новая поза и новая композиция из цветов. Неизменно одно, подвальное помещение.

Подходя к последней картине на этой стороне, Дэв подметила: — все девушки блондинки. Что-то в этом есть. Может, его первая любовь была блондинкой? — Повернувшись ко мне, она аккуратно взяла в руку мой белокурый локон и произнесла: — не сомневайся, дорогая, он точно клюнет на тебя.

Взявшись под руки, мы решили обойти зеленую изгородь, чтобы попасть на противоположную сторону выставки.

— А вот и сам мистер Блэр. — Из фуршетной зоны зала, начали доноситься овации. — Извини, Мэри, но я должна тебя покинуть. Мне необходимо попасть в эпицентр разворачивающихся событий. Работа обязывает. — С этими словами Дэви убежала туда, где уже во всю чествовали звезду данного мероприятия. Я же собиралась продолжить изучение картин дальше. Повернув голову влево, я заметила ту самую жемчужину всей выставки. Полотно находилось, словно в отдельной вселенной, прям по центру огромного помещения, укрытое от всего остального большим количеством белых пионовидных роз. Эта картина отличалась от всех остальных. Она была теплая и нежная. Белокурая девушка в белом длинном вечернем платье спиной стояла на балконе и смотрела на звездное небо. Ее пышные и волнистые локоны легко струились по изящной и полуоткрытой спине. Чем-то она напоминала меня, в далеком прошлом. В подобном платье я отмечала свой выпускной, который нам организовали родители, сняв небольшой бальный зал. Как и на этой картине, там был такой же балкон. И я так же, как и эта девушка стояла на нем и встречала рассвет, наблюдая за медленно гаснущими звездами.

Сзади послышались шаги. Такие тихие, мягкие, вкрадчивые. Будто хищник крадется к своей добыче. Это точно не Дэвин. У меня не было особого желания оборачиваться и смотреть, кто идет. Кто бы там ни был, мне он не интересен. Мой интерес один, мистер Алекс. Но вряд ли это может быть он. Вселенная никогда мне подобных подарков не делала. Никогда не исполняла просто так мои желания. Все приходилось выпрашивать у нее чуть ли не на коленях и с определенной платой за свои «хочу».

Шаги становились все отчетливее и наконец, остановились. Он встал прямо позади меня. Настолько близко, насколько это возможно. Я ощущала его теплое дыхание на своей коже. Легкий озноб охватил мое тело, а сердце ухало уже даже не в груди, а где то билось в горле. Сколько мы так стояли понятия не имею. Я потеряла счет времени. Спиной я ощущала бешеную наэлектризованность между нашими телами. Меня словно прошибало током, заставляя дыхание сбиваться с естественного ритма.

— Прекрасна, — тихо и спокойно произнес голос сзади. Не понимая, о чем конкретно он говорит, я тихонько выдала из себя сухое «угу», стараясь спокойно стоять и делать вид, что внимательно продолжаю изучать картину.

После моего непонятно мычания он резко развернулся и ушел прочь, оставив за собой шлейф невероятно соблазнительного аромата. Этот аромат я запомню на всю жизнь.